– Земля, Земля… «Пограничник-2» вызывает Диспетчера. Вижу «камешек с потолка» похожей величины. Веду наблюдение…
      Сергей включил увеличение и откинулся на кресле.
      Вот уже семь с половиной месяцев международный экипаж дежурил у границы Солнечной Системы, зависнув здесь на исследовательском звездолёте. По восемь часов, сменяя друг друга, космонавты неотрывно всматривались в глубокую фиолетовую даль, в давно примелькавшийся и успевший наскучить космический пейзаж.
      Более полугода они втроём были вынуждены терпеть обоюдное присутствие в ограниченном пространстве космического аппарата.
      Герберт мирно спал после смены.
      Дик, с отсутствующим взглядом, мастерил какие-то безделушки из упаковок для пищи.
      Экспедиция была дублирующей и состояла из двух кораблей. Отслеживаемого «Разведчика-2», напичканного приборами. И отслеживающего – «Пограничника-2», с тремя космонавтами на борту.
      В задачу первого, управляемого автопилотом, входило: преодолеть уплотнение и поле астероидов на границе Солнечной системы с пространством Вселенной, произвести различные замеры и вернуться назад.
      Экипажу второго было поручено: в случае повреждения вернувшегося аппарата – пристыковаться к нему и отбуксировать на исходную базу.
      Спарка звездолётов благополучно преодолела первую часть пути до заданной точки на границе Солнечной Системы. Команда проследила, как «Разведчик» исчез в заданном направлении засистемного пространства Вселенной. И «Пограничник» курсировал в ожидании его возвращения уже очень долго.
      Их космический корабль представлял собой стандартный аппарат «№ 2». Средний по размерам, и тридцати метров в диаметре. Одну из трёх модификаций, кратных десяти.
      Он был сконструирован в конце XXI века. И с тех пор эксплуатировался Международной Ассоциацией Космонавтики.
      Наряду с другими идентичными по форме кораблями, он позволял относительно безопасно исследовать просторы Солнечной системы, и напоминал собою диск, выпуклый посередине.
      По краю, на корпусе, с обеих сторон, располагались – направляющие кольца, шириною в три метра.
      Снабжённые оперением и изолированные друг от друга, они бесшумно вращались в разных направлениях, задавая ход и скорость кораблю. И одновременно служили генератором энергии, взаимодействуя с корпусом. В толще которого, в этом месте, тугим обручем был спрятан плазменный реактор. Дополнительно они создавали совокупность гравитационных и электромагнитных полей.
      И защитное поле – белым облаком холодного пламени окружало звездолёт. Оно служило эффективной защитой от инородных предметов и явлений, практически исключая столкновения и проникновение.
      По внешней окружности Диска, между подвижных колец, располагались световые прожектора разного спектра, а также лучевые и плазменные пушки.
      Многократно дублируя друг друга, они обеспечивали круговой обзор и круговую оборону, независимо от выбранного направления движения.
      Кабина, выполненная из стекло-металлокерамики, представляла собой прозрачную капсулу. По её периметру располагалась панель с приборами ручного управления и компьютерной автоматики. А по центру, сквозным прозрачным цилиндром – стоял шлюзовой лифт. Кроме своего прямого назначения, он соединял в единое целое – прикрепленные с внешних сторон, два меньших аппарата аналогичной конструкции.
      Диаметром около пяти метров, они плавно вписывались в общий силуэт корабля. И, работая в совокупности с основным, представляли собой – автономные механизмы. А в экстремальных ситуациях – и спасательные аппараты.
      …Астероид, свалившийся сейчас, на первый взгляд ничем не отличался от других. Такие глыбы частенько врывались в пределы Солнечной Системы со стороны Вселенной – сквозь уплотнённые слои материи, созданные потоком солнечного ветра с её неизведанным пока, внесистемным миром.
      Они прорывались сквозь реку огня, неизвестного пока своей природой. И, замедлив на время свой ход, устремлялись к Солнцу, постепенно разгоняясь и вновь набирая скорость.
      …Вынырнув чуть в стороне от ожидаемых координат, подозрительный болид – не снижая скорости, полетел во внутрисистемное пространство.
      – Диспетчер, вызывайте Шефа. Похоже, это то, что мы ищем! Запись включена. Следуем за ним.
      Сергей мягко нажал на штурвал ручного управления.
      Диск нырнул вперёд, и на крейсерской скорости устремился за объектом внимания.
      Камень удалился уже на почтительное расстояние и визуально представлял собой точку.
      Ждать указаний с командного пункта означало возможность потерять её из вида. Сверхвысокая частота связи, при всей быстроте, достигала центра управления за семь минут. И младший пилот взял всю ответственность на себя, полагаясь на свою интуицию. По мере сближения он всё больше убеждался, что она его не подвела…
      Второй пилот Дик зафиксировал на экране монитора дрожащую метку для подключения автоматики.
      Командир, проснувшись от кратковременного перепада давления, понял всё без слов. Он уже сидел в другом пилотском кресле, наблюдая за меняющимися координатами местонахождения несуразного объекта, и одновременно просматривал видеозапись сначала.
      Герберт был старшим в возрастном цензе и Первым пилотом по рангу. Спросонья он не стал корректировать действия своих коллег, а занял свободную нишу для работы, готовясь в любую минуту выйти на связь для отчёта Центру.
      За время полёта они втроём давно научились без лишних слов дублировать друг друга. Тем более, что подготовка – предусматривала разностороннее обучение необходимым знаниям. Тем не менее, каждый имел специализацию, согласно углублённому изучению отдельных дисциплин.
      Сергей, Третий пилот – лучше знал технику.
      Дик, Второй пилот и по совместительству Мед-брат – основательно разбирался в медицине.
      Командир же – специализировался на астрономии и навигации.
      …Объект их внимания был явно искусственного происхождения. Это было заметно по траектории и скорости его полёта.
      Замедляя свой ход, он рос на глазах по мере сближения. И уже хорошо был виден невооружённым взором.
      Внешне он напоминал форму яйца, и покрыт был слоем нагара, покрывавшего его скорлупой из обгоревшей космической пыли. На первый взгляд, ничего особенного. Но он светился изнутри, сквозь растрескивающиеся щели – знакомым холодным пламенем Защитного облака.
      Притормаживая, он начал пульсировать, разбрасывая куски кипящего асфальта наносной оболочки. И наконец предстал глазам – силуэтом Диска аналогичной конструкции.
      Но это был не «Разведчик», которого ожидали космонавты.
      Насколько команда была осведомлена – за пределы Солнечной системы других экспедиций пока не было, не считая двух беспилотных Дисков и десятка исследовательских зондов. Но все они бесследно канули в неизвестность.
      «Пограничник» облетел вокруг незнакомца, и завис на безопасном расстоянии от него.

      «Ох уж эти русские! Вечно они со своим воображением и афоризмами. „Камешек с потолка“, „то, что мы ищем“» – Подумал Джеймс, просматривая донесение. Он быстро догадался, кто его передавал. И посетовал про себя: «Как теперь показывать его другим?»
      Собственно он понимал, что такое сидеть в бездействии и ожидании продолжительное время в ограниченном пространстве звездолёта. Около четырнадцати лет он проработал в космическом десанте, и нередко бывал в аналогичной ситуации; когда для разнообразия заменяешь сухие слова доклада – сленгом. Он то понимал, но начальство…
      Раздражение постепенно сменилось гордостью, что именно экипаж «Пограничника-2», который он готовил и курировал – заметил и преследует сейчас «то, что мы ищем».
      Срок возвращения «Разведчика-2» вышел полтора месяца назад. И всё это время лишь слабая надежда на случайность скрашивала будни ожидания.
      Уже прошло более часа, как его вызвали на прямую связь.
      Наконец, сквозь треск помех, послышался голос Первого пилота:
      – «Пограничник-2» вызывает Шефа. Сэр, догнали объект. Это космический корабль. Тип «Диск-2– Исследовательский». Одна спасательная Юла отсутствует. Внешних повреждений нет. Его название… – Последовала небольшая пауза: – …Его название «Гамбургер»! На позывные не отвечает. В бортовом компьютере информации на него нет. Ведём наблюдение. Ждём указаний.
      Далее сообщались координаты для направленной связи.
      По мере того как доходило до Джеймса сообщение, глаза его округлялись. Мысли лихорадочно выстраивали логическую цепь дальнейших действий, постепенно превращаясь из хаоса в спокойную размеренную систему обдуманных указаний.
      Первым делом он послал запрос в международную базу данных о посудине с несерьёзным названием «Гамбургер».
      Ответ не заставил ждать долго. «Такого звездолёта не было, и нет».
      Усомниться в подлинности названия и типе корабля не было и речи. Второй и Третий пилоты продублировали сообщение, как бы подчёркивая его официальность и достоверность события.
      Отдав распоряжение собрать членов Научного Совета, Джеймс лично отправил указания на дальнейшие действия команде «Пограничника». Поразмыслив над тем, что чувствует экипаж в такие минуты, он спокойно по-отечески продиктовал:
      – Герберт, это Джеймс. Корабля с таким названием в базе данных нет. Похоже это сюрприз. Приятный или нет, будем разбираться. Надо посмотреть с какой начинкой этот «сэндвич». Лучше всего это сделать Дику. В защитном скафандре и со всеми предосторожностями. Автономно, через спасательную Юлу. О каждом шаге пускай докладывает напрямую. …Самим соблюдать дистанцию!
      Минут пятнадцать надо было ждать ответ.
      Вокруг уже собирались специалисты. Молча, пожимая им руки, Джеймс мысленно рисовал картину действий космонавтов: «Сейчас Дик наверняка уже упаковался в скафандр. И наверное спускается в автономную Юлу».
      По связи дошло, как всегда, с опозданием:
      – Приняли, Сэр. Приступаем…
      Джеймс не случайно выбрал Второго пилота – согласно специализации он лучше остальных разбирался в опасных для здоровья излучениях, присутствие которых в таких ситуациях не исключалось.
      Спустя некоторое время послышался голос Мед-брата. Докладывал он весьма подробно и лаконичными фразами:
      – …Подлетаю к объекту. Переключаю защитное поле… Есть стыковка. Открываю шлюзовой люк. Поднимаюсь в объект… Воздух в норме. Биологических изменений нет. Опасных излучений нет. Вхожу в кабину. Сэр, здесь люди! Трое. Все неподвижны. Одна из них женщина. Мужчина постарше под куполом биокорректора. Похоже, он в коме, подключены приборы искусственного жизнеобеспечения. Остальные скорей всего спят, но очень долго. Вероятен летаргический сон. …Есть доступ в компьютер информации. Посылаю данные.
      «Цель экспедиции: Исследовательский полёт за пределы Солнечной системы.
      Состав экипажа:
      Первый пилот – Майкл Смит.
      Второй пилот – Дмитрий Берестенёв.
      Третий пилот – Катрин Россинье.
      Тип космического корабля: Диск 2-И. Борт № 547. „Гамбургер“. Стартовал с Земли 27 апреля 2110 года в 12 часов 00 минут.
      Текущее бортовое время найденного корабля: 1 мая 2110 года 16 часов 22 минуты.
      Время пребывания за пределами Солнечной системы – 49 часов 38 минут.
      Заданное время прямого полёта – 24 часа.
      Заданное время обратного полёта – 24 часа»
      …Обратный отсчёт закончен 54 минуты назад. Это момент торможения объекта, сэр. Приборы жизнеобеспечения работают нормально. Жду дальнейших указаний. 17 октября 2109 года 6 часов 15 минут общего Земного времени.
      Наступила пауза. И Джеймс обвёл взглядом собравшихся.
      Все они, за исключением двух юнцов занимающихся разработкой искусственного интеллекта, представляли собой седовласых мужей. Но и их, умудрённых опытом, не меньше чем его, поразило событие своей неординарностью.
      Все молча смотрели на экран мониторов.
      Компьютер информации набирал ответы на, предусмотрительно посланные ассистентами – запросы в международный банк данных об экипаже «Гамбургера»:
      «Майкл Смит. Возраст 67 лет. Профессия Астронавт. Проживает: мегаполис Торонто, континент Северная Америка.
      Дмитрий Берестенёв. Возраст 37 дет. Профессия Логистик философии. Проживает: мегаполис Алдан, континент Евразия, область Восточная Сибирь.
      Катрин Россинье. Возраст 21 год. Студентка Московской Академии. Специализируется на факультете „Сверхъестественных способностей Человека“. Проживает: мегаполис Марсель, континент Евразия, область Центральная Европа.»
      Одного из них Джеймс знал лично. Майкл Смит был командиром десантного звездолёта, когда он только начинал свою службу астродесантника.
      Впоследствии они довольно продолжительное время налетали совместно. И отлично знали друг друга.
      Существовал и «Борт № 547». Но в проекте! Его корпус находился в стадии сборки на одном из промышленных мегаполисов Марса.
      Все эти люди – реально живущие и работающие где-то рядом; и всё-таки существующий, хотя только в проекте – корабль – будоражили воображение свидетелей случившегося абсурда.
      Джеймсу, поверхностно знающему безбрежное море науки, понятно было одно – этот найдёныш из будущего!.. Пускай – относительно недалекого, но фактически – свершившегося.
      Возможно, видеозапись помогла бы прояснить многое. Но зона её уверенного приёма находилась – по приблизительным подсчётам, в двух неделях пути от точки дислокации звездолётов.
      Это понимали и члены Научного Совета, обдумывая, каждый со своей точки зрения, новоявленную информацию.
      Первым нарушил молчание космологистик – один из авторов разработки экспедиций по беспилотному исследованию близлежащего мира Вселенной:
      – Может быть, разница параметров прямого и обратного полётов найденного объекта за пределами Солнечной Системы – как-то связана со смещением во времени. …Что же касается «Борта 547», то в проекте он как раз планировался на такую пилотируемую экспедицию. Команду предполагалось набрать после обработки результатов исследований беспилотных «Разведчиков». Название кораблю предстояло выбрать экипажу… Вероятно, мы имеем дело именно с этой экспедицией, каким-то образом попавшей в прошлое. Разница во времени имеет место, это факт; и его надо форсировано изучать, ведь до известного нам теперь будущего старта осталось чуть более полугода.
      Рассуждения продолжил другой научный деятель:
      – С позиции теоретической физики – близкое расстояние прямого визуального контакта реальных людей и предметов с их будущим отображением – может спровоцировать катастрофу. По этому надо исключить такие случайности, и изолировать со всеми предосторожностями найденный объект, и экипаж. Отправлять экспедицию несомненно нужно, ничего не меняя в оснащении звездолёта и в составе членов команды. Иначе прервётся цепь событий уже имевших место, что также опасно своей непредсказуемостью.
      Затем и доктор высказался:
      – Медицина За последние предложения. Возможно, летаргический сон – последствия материального раздвоения личности, не известного ещё науке. При условии, что люди – которых нашли, действительно – те, за которых мы их принимаем. Вполне может быть – к ним вернётся сознание только как следствие тех событий, которые произошли в полёте. И которые нам пока не известны. Это чисто субъективное мнение, будем надеяться, что оно не лишено оснований и сбудется. Кроме того, с точки зрения психологии – экипажу будущей экспедиции не следует знать о её уже свершившемся возвращении. Независимо от индивидуальной профессиональной подготовки. Чтобы не спровоцировать – бездействие в возможных экстремальных ситуациях предстоящего полёта. Я знаю, что это противоречит Международной Конституции, в частности закону «о запрете на сокрытие научной информации». Но в этой ситуации по-другому не обойтись. Надо исключить распространение информации, известной пока небольшому кругу людей – на определённое время, то есть до известных событий в будущем.
      Джеймс даже вспотел, переваривая весь этот разговор Научного Совета. Хотя надо было отдать им должное – изъяснялись они по существу вопроса, на вполне понятном ему языке общепринятых фраз. И словоблудием назвать этот диалог он никак не мог.
      Прокручивая в голове смысл изложенного каждого из высказавшихся, он строил концепцию дальнейших действии. Талант организатора, опыт и реакция астродесантника, приобретённые за долголетнюю работу в космосе – выстраивали связанную логическую цепь указаний:
      – «Пограничник-2», это Земля. Центр вызывает Первого пилота. Герберт, это Джеймс. Слушай меня внимательно. Похоже этот «подарочек» из будущего. Оставь «Пограничник» на Младшего пилота. Перебирайся к Дику на «Гамбургер». Обоим кораблям кратчайшим маршрутом лететь на исследовательскую базу Марса. Параллельно изучайте информацию найденного корабля. Достигнув зоны уверенного приёма, передавайте видеозапись по спец-связи. …Шеф вызывает Второго пилота. Дик, отправьте спасательную Юлу за Первым пилотом. Подключите приборы жизнеобеспечения к остальным членам найденного экипажа. …Всё. Подтвердите приём.
      Сначала послышался голос Герберта:
      – Вас понял, Сэр.
      Затем отозвался Дик:
      – Принял, Шеф. Ваше последнее указание выполнил заранее.
      Дождавшись подтверждения, Джеймс отдал распоряжение об эвакуации грузовым кораблём недостроенного «Борта-547» с Марса на Луну, со всеми комплектующими для окончательной сборки. И послал подробный, вплоть до медицинских карт, запрос о потенциальных членах будущего экипажа. Он испытывал состояние легкой эйфории от предстоящей интересной работы…
      …Получив указание и подтвердив его получение, Дик отправил автопилотом вертушку, на которой перебирался сюда, за Гербертом. Прозванная Юлой, она действительно напоминала детскую игрушку на фоне, других по размеру, космических кораблей. Так и закрепившееся за ней и официальное название, вполне соответствовало своей манёвренностью – основному личному средству передвижения на Земле; и зарекомендовавшему себя, как спасательное, при других кораблях, в Космосе.
      До сознания постепенно доходила версия о происхождении «Гамбургера». Было как-то не по себе сознавать, не замечая каких-нибудь малейших изменений в ощущениях, что этот корабль так реально существующий – из будущего.
      Им первыми придётся познакомиться с информацией накопленной за время неизвестного полёта.
      В принципе можно было пристыковаться основными кораблями и возвращаться на заданную базу – монолитным дуэтом. Но видимо Шеф решил перестраховаться из соображений безопасности, опасаясь неожиданностей сопутствующих непознанные явления. Или попросту экономя время. Согласно аэродинамике – порознь они прибудут на сутки быстрее.
      Так или иначе, при всей трудности возвращения – разбитым на две части экипажем, а Сергею тем более – в одиночестве, им предстоял путь домой! А это всегда приятно после долгого путешествия, каким бы интересным оно не было….

      Поудобней устроившись в кресле, Джеймс просматривал только что полученные сведения о потенциальных членах экипажа. Компьютер бесстрастно выдавал, переводя на бумагу, сухие строчки общих фактов из биографии. Отбросив ненужные подробности, он выделил главную для себя информацию.
      Катрин Россинье изучала биополе человека. И, несмотря на свой молодой возраст, успела выпустить в свет ряд научных статей, заслуживающих внимания. Кроме того, она обладала природным даром – видеть энергию, излучаемую человеком. До конца не исследованную ещё наукой.
      Дмитрий Берестенёв занимался теоретической философией. Сторонник идеи о внеземном происхождении человеческого разума, он был автором ряда научных гипотез на эту тему. Судя по всему, он был человеком с повышенной эмоциональностью и богатым творческим воображением. И до сих пор не обзавёлся семьёй.
      Майкл Смит был одним из классных пилотов-наставников, знающий все модификации кораблей. И налетал на них число часов, не укладывающихся в воображении. Более полугода назад, после смерти жены, он ушёл в бессрочный отпуск.
      Зная, как Майкл её любил, Джеймс предположил, что у него депрессия. И поэтому решил поговорить с ним о предстоящем полёте лично, при встрече…
      …Уже по пути к Торонто он размышлял о превратностях судьбы…
      Казалось бы, с развитием науки – болезни не прерывали уже жизнь. Но люди всё равно уходили в мир иной по неизвестной причине. Несмотря на то, что средний уровень жизни составлял теперь продолжительность в сто двадцать лет, нередко они умирали далеко не в этом возрасте.
      Так случилось и с женой Майкла.
      Джеймс вспомнил, как Майкл однажды познакомил его с ней, произнеся на одном дыхании: «Это моя жена Сьюзен, я её очень люблю!». Не стесняясь признаться вслух, и на людях, в чувствах. И не опасаясь, что такие признания и комплименты действуют на некоторых женщин с точностью наоборот.
      Но она любила его. А взаимная любовь порой переворачивает всё с ног на голову.
      Сьюзен была действительно привлекательной женщиной. Но – насколько она красива, было известно лишь Майклу.
      Лишь любимому мужчине женщина отдаёт всё своё душевное тепло и внутренний мир. А в совокупности с прелестной оболочкой она становится – неповторимой, любимой и единственной из всех других. Что даже – недостатки, если они есть, становятся смешным и очаровательным дополнением к её прекрасному образу. Она расцветает на глазах и даже – нисколько не стареет, если по настоящему любит или любима другим человеком.
      …Вдали показались огни мегаполиса Торонто.
      Джеймс переключился на ручное управление, и выбрался из общего потока. Пристегнувшись ремнями к креслу, он решил немного поозорничать и показать своё мастерство пилотирования перед окнами. Примерно на уровне этажа, где жил Майкл.
      Юла завертелась, словно подброшенная монета, одновременно – описывая круги по спирали.
      Джеймс знал, что со стороны это производит эффект фейерверка в уже сгустившихся сумерках вечера. И напоминает – что-то вроде падающего кленового семечка, оторванного ветром от дерева и кувыркающегося в воздухе.
      Благополучно приземлившись на общей стоянке, он поднялся к Майклу.
      Дверь его жилья была приоткрыта. И оттуда, из глубины комнат, навстречу приближающимся шагам, донёсся его голос:
      – Проходи… Я тут случайно видел, как кто-то выписывает финт. Подумал, что только ты так можешь. И понял почему-то, что ты ко мне.
      Майкл полулежал в откинутом кресле напротив окна.
      Джеймс подошёл и пожал в знак приветствия протянутую руку старого друга. И немного возбуждённо, польщённый, что его мастерство оценили – решил тоже польстить, тем более что его слова соответствовали правде давних событий:
      – Так чья школа, Майкл!?
      – Ладно, не скромничай, не первый раз убеждаюсь – как ученики превосходят своих учителей. Рассказывай, что заставило тебя навестить старого одинокого волка. Если не ошибаюсь, больше полугода не виделись?
      Джеймс, оправдываясь, пробормотал:
      – Работа съедает всё время. …Экспедиция за пределы нашей системы.
      – Слышал о ней кое-что. Насколько помню, она беспилотная. И что, есть новости?
      – Есть кое-какие… Но о них я не могу пока тебе сказать. Я вообще-то и пришел, чтобы просить тебя прояснить их.
      – Чем же я могу помочь, не зная о чём идёт речь? Что, настолько секретное событие? – Глаза Майкла приняли заинтересованное выражение.
      Отметив это про себя, Джеймс попытался объяснить:
      – В общем, готовится новая экспедиция, уже – пилотируемая, туда же. Научный Совет выбрал тебя Первым пилотом.
      Майкл с сарказмом спросил:
      – А что, помоложе не могли найти? Или на мне всё клином сошлось?
      – Дело в том, что возглавить эту экспедицию можешь только ты. Ты правильно подметил, что событие неординарное, если я не могу рассказать о нём даже тебе.
      Наступила пауза. Майкл опять погрузился в себя, напустив на лицо угрюмую маску. Судя по заблестевшим глазам, он устремился в глубь недавних воспоминаний, связанных с невосполнимой утратой.
      Джеймс молча разглядывал комнату.
      Всё было также, как при жизни Сьюзен. Видимо Майкл всё ещё не пришёл в себя. А, может – и не хотел этого, и сохранил ту же обстановку, с которой они жили последнее время со Сьюзен, и которая напоминала ему о счастливых днях в прошлом.
      Майкл, с отсутствующим взглядом, чуть дрогнувшим голосом нарушил молчание:
      – Ты знаешь, наверное, что я – потерял Сьюзен полгода назад.
      Джеймс кивнул, молча опустив голову. Искренне сочувствуя другу, он не знал, что надо говорить в таких случаях. Майкл – всегда такой энергичный, спортивного сложения и весёлого нрава человек – очень сдал в последнее время. И Джеймс в глубине души надеялся, что предстоящая работа вернёт ему его прежнее состояние.
      Помолчав, Майкл продолжал:
      – Она каждую ночь снится мне, зовёт – к себе во сне. И как это не странно, я жду этого момента с облегчением. И предчувствую, что недолго осталось… Всё дело в том, что я хочу, в случае чего-то непредвиденного, чтобы моё тело похоронили рядом с ней – на Земле, а не оставили болтаться где-то в космосе. Если бы ты мог дать мне в этом гарантию…
      – Это я тебе со всей ответственностью обещаю… – Джеймс осёкся, поняв что спорол ерунду.
      Даже другу было нетактично говорить такое, тем более что разговор был не шуточный.
      Но Майкл усмехнулся, первый раз за этот вечер, и вполне непринуждённой улыбкой. Он понял состояние Джеймса, хотевшего угодить ему. И это его немного рассмешило.
      – Хоть на этом спасибо! Тогда по рукам! Кто со мной полетит?
      Джеймс рассеяно протянул ему краткие данные и фотографии остальных членов экипажа. Он не понял, что развеселило старого друга. Но был доволен этим, видя, как преображается тот на глазах.
      Заметив как Майкл остановился взглядом на Катрин, он в шутливой интонации поиронизировал:
      – Это Третий пилот. Симпатичная женщина, правда? Впрочем, ты для неё староват. Тем более, что в команде есть конкуренты на этот счёт и помоложе. …Она студентка, занимается… Проще говоря, она экстрасенс.
      – Скорее экстра-секс! – Майкл расплылся в улыбке. Грустные мысли уходили из головы. – Они, что, оба не летали ещё?
      – Да, это так. У них обоих приземлённые профессии. В том смысле, что опыта полётов в космосе – ноль. Хотя по полёту фантазии они дадут нам сто очков вперёд. …Особенно, наверное, этот… – Джеймс показал на Второго пилота, вспомнив при этом название «Гамбургер». – Я как раз хотел попросить тебя подготовить их лично. До старта осталось полгода. Заодно бы и познакомились. В центре подготовки уже все в курсе. Можешь вылетать туда хоть завтра. Они прибудут, как говорится, на днях или раньше. Дело только в их согласии.
      – Ну, меня же ты уговорил. А их начальство уболтает. Я завтра же и отправлюсь. …Действительно надо сменить обстановку, а то раскис тут в одиночестве.
      Выговорившись, Майкл почувствовал облегчение, как будто сбросил тяжёлый груз с души. Он был благодарен товарищу за это.
      …Они просидели до самого утра, вспоминая то со смехом, то с грустью прошедшие события и годы…
      Утром, выйдя в одни двери – они разлетелись по делам, с сознанием того, что вскоре увидятся.
      Джеймсу срочно надо было лететь на Марс.
      Майкл же направлялся в знакомый ему Центр по подготовке космонавтов.
      Майкл нисколько не обижался на Джеймса за ореол недосказанности, связанный с событиями предшествующими его появление. Обстоятельства бывают разными. Он отлично понимал это. И не сомневался в искренности друга, когда тот посетовал, что не может об этом рассказать.
      Майклу предстояло знакомство с будущими коллегами по экипажу. И их подготовка, в успехе которой он не сомневался. Тем более, что опыта в этом деле у него было ни занимать.

      Силой воли Дмитрий заставил себя проснуться. Холодный пот мгновенно прошиб его до самых кончиков пальцев ног. То ли от страха, то ли от чувства необъяснимости приснившегося.
      Он вспомнил, как в юности летал во сне. Тогда душа, казалось – оставляла своё тяжёлое тело. И в тоже время всё-таки чувствовалось, что это – он сам. Что – мысли, память, ощущения и даже плоть были его собственными. Только очень лёгкими и безмятежными.
      Он словно плыл по воздуху от земли, набирая высоту. С той лишь разницей, что это было намного легче и эффективнее, чем в воде. И расправив руки словно крылья – он парил вниз, чувствуя как сливается его невесомое тело с потоком воздуха. И у самой земной поверхности, изгибаясь всем телом – взмывал снова ввысь.
      Он с благоговением созерцал с высоты птичьего полёта – весь тот ландшафт местности, где он родился и вырос. С извилистыми родниковыми речушками. И зелёной, словно изумрудной, кроной деревьев. И цвета были более контрастными, как после грозы насыщенного озоном раннего майского утра.
      Неописуемый восторг овладевал им тогда. Восторг настоящего полёта. В отличии от того, который испытываешь за бортом летательного аппарата.
      Иногда он осознавал, что спит. Но бывало – всё было настолько правдоподобно, что он даже пытался ущипнуть себя, теша надеждой, что всё это не иллюзия.
      Но сон уходил. И пробуждение было лёгким и свободным. И тело, полное жизненной энергии, радовалось новому дню…
      Сейчас же было всё по-другому.
      Часть его души собиралась покинуть его. Он спал и видел, разделившись на три составляющих, что одно его «Я» – уходит, лёгким облаком отдаляясь от уснувшей плоти.
      А другая часть заметалась между ним – основным, спящим на кровати и – тем прозрачным, который с сомнением завис под потолком. Она старалась примирить – неразрывное до сих пор.
      Он понял тогда, сам не зная почему, понял без слов: что если тот «Третий» сейчас улетит, то это навсегда.