Покончив с защитами, она получше закутала Тиега в покрывало и вновь опустилась на скамью, испустив вздох облегчения. Грегори тем временем вернулся с Квероном, и оба сели по бокам от Сильвена, который по-прежнему не пришел в себя от происходящего. Кверон сочувственно и понимающе улыбнулся Ивейн: видимо, Грегори успел рассказать ему всю историю; и она расслабилась настолько, что даже позволила себе зевнуть - Ивейн подавляла это желание с того самого момента, как пришла в себя.
      - Ну вот, по крайней мере, эту проблему с Тиегом мы решили, - заметила она со смешком. К ней уже вернулось привычное спокойствие и уравновешенность. - Тавис, можешь разблокировать моего ужасного отпрыска, когда пожелаешь - хоть через год, если думаешь, что урок пойдет ему на пользу.
      - Он не хотел ничего дурного, - заметил Тавис. С той же легкостью, с какой он лишил мальчика его дара, он вернул его способности, одним легким касанием. - Он просто хотел похвалиться перед мамой - чтобы она им гордилась, какой он взрослый. Ему неплохо дается наблюдать за тем, как действуют Дерини. Тогда, когда он помог вам исцелить Камлина, все было точно также?
      Ивейн с улыбкой пожала плечами.
      - Видимо, да. Мне трудно это описать словами, но тогда нам всем горячо пришлось... - Она бросила смущенный взгляд на Сильвена. - О вас ведь можно сказать то же самое, да? Хотя Тавис никогда не причинил бы вам вреда... Но это настоящее боевое крещение, по-иному не скажешь. Насколько я могу судить, они успели вам рассказать все, что нужно, прежде чем я обрушилась со своими проблемами?
      Джорем кивнул, а Целитель выдавил слабую усмешку.
      - Боюсь, я еще не успел до конца осознать, насколько все это важно, неуверенно произнес он. - Но, конечно, я сделаю все, что в моих силах. Так рад вновь свидеться с вами, леди Ивейн! Жаль только, что Райс... - Он покраснел и в смущении опустил голову, - Извините. Боюсь, у меня еще мысли путаются. Все это так.., непривычно.
      - Да, правда. - Она медленно вдохнула и выдохнула, стараясь не смотреть налево, где стояли три саркофага, и не думать о Тиеге.
      - Но не стесняйтесь вспоминать Раиса, - продолжила она уверенно. - Я тоскую о нем сильнее, чем могла бы передать словами, но это не значит, что я принимаюсь рыдать, как только слышу его имя.
      Именно благодаря ему мы ищем теперь у Целителей тот дар, которым обладаете вы.., и полагаю, он был бы рад, что именно вы оказались наделены этой способностью.
      Что касается Тиега, Ивейн сомневалась, что сия весть обрадовала бы Раиса, но об этом она ни с кем говорить не станет. В уголке сознания - и Тавис, без сомнения, прочел эту мысль, - таилось опасение, что они вздумают использовать Тиега в своих замыслах с Реваном, если Тавис по каким-то причинам не подойдет.., хотя, впрочем, теперь эту роль может сыграть Сильвен!
      Грегори хмыкнул.
      - А ведь первым-то Райс опробовал свой талант именно на мне!.. Хотя еще раз повторю, если бы мы с самого начала сказали Сильвену правду, то сберегли бы массу времени и усилий. Но всем так хотелось поиграть в таинственность...
      Хмыкнув, Джорем похлопал Грегори по плечу.
      - Ладно, все мы задним умом крепки. Ты и сам знаешь не хуже меня, почему мы держали наши поиски в секрете. Если регенты хоть что-то пронюхают, мы лишимся последнего шанса спасти нашу расу.
      - Раз уж вспомнили о регентах, давайте поговорим о том, что случилось в Валорете, - резко перебил его Кверон. - Понятно, что всех отвлекла история с Тиегом, но вы не догадались ввести Ивейн в курс дела. Она знает, что случилось, помимо ранения Анселя?
      Посмотрев на их лица Ивейн поняла, что самого худшего еще не слышала. Она обернулась к брату, и тот со вздохом накрыл ее ладони своими, отвечая мысленно.., так было легче, нежели облекать это в слова:
      - Задача была выполнена, пять из шести, однако возникли непредвиденные сложности. Не задавай лишних вопросов; просто посмотри, что произошло.
      Не зря, ох, не зря, дурные предчувствия терзали ее сердце. Войдя в контакт с Джоремом, она торопливо считала информацию и с ужасом узнала о хладнокровном, безжалостном убийстве Гизелы Мак-Лин.
      И о том, что теперь всю вину за это преступление неминуемо возложат на Тависа с Анселем, поскольку скрыть следы пребывания Дерини во дворце невозможно, и кровавый след приведет преследователей прямо к Порталу...
      - Я уверен, что меня не узнали, - произнес Тавис, когда Ивейн наконец вышла из транса и открыла глаза. - Но вот Ансель... И конечно, осталось столько крови... Теперь уже никто не усомнится, что уборная в подземелье служила и иным целям.
      Грегори упрямо покачал головой и уперся руками в колени. Глаза его, покрасневшие от усталости, горели яростным огнем.
      - Дерини в замке! Да регентов удар хватит! Теперь ясно, кого станут винить в убийстве бедной девочки.
      - Но зачем Дерини убивать ее? - возразила Ивейн. - Какая им выгода? И почему пощадили ее сестру? В этом нет никакого смысла.
      - Ну, регентам и не понадобится его искать. По их словам, Дерини вершат свои злодейства без всякого мотива и оправданий, - пояснил Джорем. - Так что об этом никто и задумываться не станет. Равно как и о том, насколько удачно все сложилось, что именно в эту ночь никого из регентов не оказалось в Валорете - так чтобы их уж точно нельзя было уличить в убийстве, хотя как раз у них-то повод для этого имелся, и еще какой! Одному Богу известно, как они планировали скрыть свое злодеяние, если бы нас не угораздило вмешаться.
      - Скорее всего, просто заявили бы, что девочка умерла во сне, предположил Тавис. - Это порой случается, это всем известно. Но, увы, тут подоспели мы и предоставили им куда более выгодное объяснение. - Он вздохнул и, упираясь локтями о колени, принялся тереть виски здоровой рукой и покалеченной. - Боже, вот незадача! Даже если бы мы старались изо всех сил им угодить, и то не придумали бы ничего лучше!
      - Ну, вы могли бы позволить себя схватить, - мягко возразил Джесс. Тавис вскинул голову, потрясенный, и молодой человек криво усмехнулся, поднимая брови. - Конечно, неудачная шутка. Но ты не должен судить себя так строго. Вы же не могли предположить, что все так получится. И никто здесь не думает обвинять вас в случившемся. К тому же, вам удалось заблокировать способности Ричелдис и всех остальных. Это большое дело.
      Делая над собой усилие, чтобы в это поверить, Тавис кивнул и скривил губы в жалком подобии улыбки - впрочем, ему никого не удалось этим обмануть, даже себя самого.
      - Я мог бы возразить, что все прошло бы иначе, если бы мы меньше времени потратили на Джейми и Элинор, или первым делом пошли бы к девочкам... Но что толку махать кулаками после драки. - Он ударил покалеченной рукой по ладони, затем безвольно опустил руки и поник головой. - Интересно, как долго они сочтут возможным ждать, прежде чем выдадут Ричелдис за этого ублюдка Мак-Инниса?
      Ивейн передернуло при мысли об этом, ведь Тавис был совершенно прав. Девочка тринадцати лет от роду была обречена.., хотя она, по крайней мере, останется в живых.
      - Боюсь, что в ближайшие месяцы мы еще не раз услышим эту историю в пересказе, - прошептала она. - О том, как наследница Дерини вышла замуж за фаворита регентов. И о том, как убийцы Дерини пробрались тайным ходом в замок, чтобы убить сестру Ричелдис - и прикончили бы и ее тоже, если бы не бравые дворцовые стражники, которые не дали свершиться злодейству...
      - Да они нас заметили совершенно случайно, уже у самого Портала, возмутился Тавис.
      - Конечно, но регенты представят эту историю совсем в ином свете, возразил Джорем. - И даже если никто не опознал Анселя, все равно, Дерини это не поможет. Они заявят, что убийцы Дерини пытались сбежать тем же путем, что пришли, и кровавый след привел верных стражников к самому их дьявольскому Порталу, о существовании которого никто доселе не подозревал.
      - И теперь у нас не осталось никакой возможности попасть во дворец, добавил Джесс.
      Тавис кивнул.
      - Использовать Портал сейчас равносильно самоубийству. Готов поручиться, что там поставили не меньше дюжины человек охраны. И если их Дерини и не сумеют разрушить этот ход, то, по крайней мере, регенты заставят их перекрыть к нему доступ.
      Как бы то ни было, для нас теперь этот Портал не существует, а значит, не может быть и никаких контактов с Джаваном.
      - Кстати, насчет Джавана, - вмешался Кверон. - Не догадаются ли регенты о его участии в ночных событиях?
      Тавис тряхнул головой.
      - Нет, не думаю. Конечно, все зависит от того, насколько широко они используют своих Дерини, когда допрашивают людей. Но он обещал, что немедленно отправится спать и останется у себя. Если он послушался, то у них не будет повода ни в чем его заподозрить.
      - Боже, надеюсь, что ты прав, - пробормотал Джорем, - Нелегко ему придется ближайшие пару дней!
      - Да, бедный паренек, - согласилась Ивейн. - Теперь он остался совсем один.
      Глава 11
      Ибо можешь ты быть владыкой над не праведными, но не властен ты над тем, что я сужу праведным, будь то в речах или в деяниях
      4-я Маккавеев 2:58 (Апокриф.)
      Одиночество, стоит заметить, менее всего тяготило Джавана в тот момент, когда его друзья Дерини в монастыре святого Михаила тревожились о судьбе принца, ибо он еще не имел представления о том, какие последствия будут иметь для него события этой ночи. Подобно большинству принцев, он привык быть один - или в окружении свиты и прислуги, что, в общем-то, одно и то же.
      Они с братьями очень рано лишились матери; их воспитанием занимались суровые наставники и слуги преклонных лет. Конечно, все трое наслаждались обществом друг друга, и все же их детство нельзя было назвать счастливым. Король Синхил никогда не был щедр на изъявления чувств; к тому же после смерти супруги ему еще труднее было проявлять интерес к детям, самое существование которых казалось ему насмешкой над его прежним монашеским саном - более того, хромоту Джавана отец считал явным знаком гнева небес, что он оставил свое истинное предназначение. Куда проще было предоставить посторонним людям заботы о детской и о том, чтобы подготовить ему достойного наследника - это хотя бы оправдывало его появление на свет - а других держать как бы про запас, подальше от людских глаз, чтобы пореже напоминали Синхилу о его несложившейся жизни.
      С годами король помягчел к сыновьям, и все же общение с посторонними для них было весьма ограниченным и проходило под строгим надзором.
      Лишь незадолго до смерти Синхила сыновья регентов стали приходить в классную комнату и занимались вместе с принцами, а прежде им даже не дозволялось встречаться с другими детьми. Дружба, связавшая Джавана с его Целителем Тависом О'Нилом, была единственной в своем роде. Синхил был уверен, что действует сыновьям во благо, ограждая их от любых жизненных тягот, поскольку сам втайне страшился того мира, куда его насильно заставили вернуться; он никогда не сознавал, на какое одинокое, замкнутое существование обрек своих детей.
      Положение принцев мало изменилось после смерти отца, хотя мальчики уже были достаточно взрослыми, и соображения безопасности не требовали столь строго изолировать их от всех и вся. Две самых неприятный стороны королевской жизни - отсутствие личной жизни и настоящих друзей - были подчеркнуты особенно явно, когда регенты постановили, что у каждого из троих братьев отныне должен быть свой двор. "Дабы они могли скорее повзрослеть", так объяснил это на совете архиепископ Хьюберт своим проникновенным, насквозь фальшивым тоном, который Джаван так возненавидел за последние месяцы.
      На самом же деле - Джаван отлично понимал это, и его друзья Дерини были согласны - регенты старались как можно надежнее оградить мальчиков от стороннего влияния и не позволить им обсуждать что бы то ни было между собой, как они привыкли.
      Так они никогда не смогут стать независимыми, не сумеют даже взбунтоваться. После коронации Алроя это стало еще более очевидно. Как только близнецам сравнялось двенадцать и, по обычаю, они закончили учебу, постепенно из дворца исчезли их прежние наставники и даже случайные соученики, а всех Дерини сменили придворные из семейств регентов и их фаворитов, которыми теперь, казалось, кишит вся столица. Джаван почувствовал себя самым одиноким после Рождества, когда Тавису пришлось бежать из дворца - ибо только с ним он мог изучать свои открывшиеся способности. Регенты прикончили бы его, если бы узнали...
      К тому же, изоляция отнюдь не означала настоящее одиночество. Наоборот, Джаван теперь никогда не оставался один. На тех официальных мероприятиях, где требовалось его присутствие, их с братьями всегда сопровождал кто-то из регентов и целая толпа придворных. Вечерняя трапеза чаще всего проходила в большом зале дворца, с огромным числом гостей.
      Редкие вылазки на природу, ради охоты или просто прогулки, тоже были обставлены церемонно и не обходились без участия регентов или их соглядатаев. Личная свита Джавана сплошь состояла из людей, подобранных регентами, включая личного исповедника принца, который, в свою очередь, приходил на исповедь к архиепископу Хьюберту.
      И всякий раз, когда Джаван был поглощен общественными обязанностями, специально придуманными, дабы создать иллюзию, будто он участвует в управлении страной, или пытался занять свое свободное время чем-то не вызывающим подозрений регентов, рядом с ним неотступно находился Карлан, юный оруженосец, смекалистый и неглупый, но навязчивый до такой степени, что буквально путался под ногами. Карлан прислуживал ему за столом, подавал одежду, помогал совершать утренний туалет, занимался фехтованием, играл в кардунет и другие настольные игры и спал на подстилке у кровати принца. Лаже в часовню он следовал за Джеваном, а ведь прежде это было единственное место, где тот мог хоть пару минут побыть в одиночестве!
      Впрочем, молитвы у регентов не вызывали неудовольствия, и даже наоборот, как вскоре понял Джаван, они это приветствовали. Они полагали, что Джаван идет по стопам отца и склоняется к монашескому призванию, а это было им очень по душе. Если средний сын затворится в обители, он не сможет претендовать на корону; а Райс-Майкл был для регентов куда предпочтительнее - на случай, если Алрой умрет, не оставив наследника.
      Джаван не торопился их разочаровывать. Он извлекал много пользы из ежедневных богослужений и старался посещать все службы, какие только мог но отнюдь не ради того, чтобы молиться, как были уверены регенты. И порой Карлан тоже получал кое-что, чего совсем не ожидал.., вынужденная неподвижность во время службы, сковывавшая равно принца и оруженосца, давала, как в том скоро убедился Джаван, великолепную возможность покопаться у Карлана в сознании.
      О, Джаван не имел ничего против Карлана лично, раз уж все равно без регентского соглядатая ему было не обойтись; молодой человек был всего на пару лет старше принца и обладал легким, смешливым нравом. Он был также неплохо образован и всегда в курсе последних дворцовых сплетен - и охотно делился ими с молодым хозяином.
      Но так же охотно Карлан сообщил Джавану, что каждую неделю советник графа Мердока допрашивает всех троих оруженосцев в присутствии ищейки-Дерини под заклятьем правды. Значит, все то, что говорит или делает Джаван при Карлане, он с тем же успехом мог бы делать и на глазах у регентов, независимо от того, насколько сам оруженосец лично предан принцу. Единственной возможностью было слегка подправлять его воспоминания - именно так Джавану и удавалось скрыть свои встречи с Тависом.
      В этом искусстве Джаван даже достиг определенных успехов.., хотя Тавис и предупреждал, что использовать свою силу без нужды было глупо и опасно и что принцам не к лицу хвастаться властью, хоть политической, хоть магической. Джаван ему верил.
      Впрочем, ни та, ни другая власть не позволила бы Джавану выяснить точно, что же произошло той ночью с Тависом и Анселем. Он очень скоро понял, что случилось неладное, ибо слышал отдаленный звон мечей в Королевской башне, вскоре после полуночи, и был уверен, что его друзья каким-то образом в этом замешаны, хотя и не осмеливался выказать свою тревогу. Еще целый час после этого в коридорах замка слышались взволнованные крики и топот сапог стражников. Один раз он рискнул приоткрыть Дверь и спросить пробегавшего охранника, в чем дело, но в ответ услышал лишь вежливую просьбу - или, скорее, приказ - вернуться к себе и лечь в постель. Мол, все в порядке...
      Карлан преуспел не больше, когда спустя какое-то время принц послал его на кухню добыть какой-нибудь еды; а ведь оруженосец был таким же любопытным, как и его господин. Он вернулся и принес хлеба, сыра и эля - и ничего более. Стражники едва не оборвали ему уши, за то что осмелился сунуться куда не прошено. За дверями опочивальни принца тем временем обосновались два охранника, что косвенно подтверждало правдивость Карлана. Джаван опять попытался что-то разузнать, но хмурый сержант лишь еще раз, на сей раз почти грубо, повторил, чтобы он шел спать и что в замке все в порядке.., а если Джаван вздумает и дальше настаивать и не отправится спать, то его возьмут под арест, будь он хоть десять раз брат короля!
      Джаван и не думал скрывать возмущения, однако повиновался. Позже он узнал, что был не один, и с братьями его обошлись точно таким же образом, и все равно почувствовал себя оскорбленным. Все это означало, что дело крайне серьезное, и перепуганный дворцовый гарнизон попросту тянет время, пока не вернутся регенты, за которыми, наверняка, первым делом послали. Джаван подозревал, в чем причина переполоха, и потому не тревожился ни за братьев, ни за себя, но зато сходил с ума при мысли, что неладное случилось с Тависом или Анселем; он лег подремать лишь под утро, по настоянию Карлана.
      Хоть какие-то намеки на происшедшее он получил лишь ближе к полудню, когда их с братьями призвали в приемный покой регентов, рядом с главным залом. Причем без всяких объяснений. И, что хуже всего, оруженосцу было велено ждать принца в его апартаментах. К чему бы это?
      - Ну, расскажи мне хоть что-нибудь! - попросил Джаван стражника, который сопровождал его по замку. В это утро он вырядился нарочито скромно, во все серое, а когда они вышли на улицу, был вынужден поднять меховой воротник плаща.
      - Коннор, пожалуйста, не торопись. Ты шагаешь слишком быстро, а камни скользкие. Ну же, будь другом, расскажи мне, что стряслось!
      Коннор, крепкий веснушчатый парень, которому не исполнилось еще и двадцати, смущенно покосился на принца и замедлил шаг, чтобы тому легче было поспевать за ним. Обычно он с симпатией относился ко всем троим братьям, но сегодня, похоже, получил особые указания.
      - Вы же знаете, мне не велено, ваше высочество, - пробормотал он, - Да вы и сами скоро все узнаете.
      - Так тогда какая разница, чуть раньше, или позже? Коннор, я просто лопаюсь от любопытства. Ну, пожалуйста!
      Стражник добродушно хмыкнул, и Джаван понял, что тот колеблется. Они же почти пересекли заснеженный двор и оставалось лишь подняться по обледеневшим ступеням, ведущим в главную башню.
      На скользкой лестнице Коннору пришлось поддержать принца под локоть - и тот немедленно воспользовался этим, мысленно оказав на стражника чуть заметное давление.
      - Ну же, Коннор, расскажи мне! - зашептал он горячо, - Хоть намек! Я что, под арестом, или это что-то случилось ночью?
      Коннор пугливо огляделся по сторонам и, шмыгнув носом, утер лицо рукавом. И воспользовался этим, чтобы пробормотать:
      - Не, ты тут ни при чем, парень. Это ночью была тревога. Это все Дерини, и еще кого-то убили.
      Больше я ничего не знаю. Но от меня ты ничего не слышал!
      Джаван сделал вид, будто оступился, чтобы скрыть свою реакцию на эти слова. Облегчение, что сам он в безопасности, тревога за друзей... И все же он сумел улыбнуться Коннору, ухватившись за его руку.
      - Я ничего и не слышал. Ты разве что-то говорил?
      В парадном зале тревога за Тависа с Анселем вспыхнула с новой силой ведь именно сюда, в этот зал, четыре месяца назад принесли труп брата Анселя. Боже правый, только бы не Ансель и не Тавис!
      К счастью, вокруг он не заметил никаких мертвецов - хотя вид Джейми Драммонда, распростертого в кресле, сперва изрядно напугал Джавана. Присмотревшись, он обнаружил, что тот дышит, хотя и без сознания, а поскольку Целитель Ориэль стоял рядом с невозмутимым видом, значит, причин для тревоги не было. Джаван слегка расслабился.
      Однако ему совсем не понравилось, с каким видом взирал на Джейми священник, державшийся чуть поодаль. Ему было чуть за сорок, черные проницательные глаза; слева на груди рясу украшала незнакомая Джавану эмблема - замысловатое переплетение алых и золотых линий. Такого ордена принц не знал. Он мог бы предположить, что это очередной Дерини-ищейка, но регенты указом запретили Дерини принимать священный сан... В любом случае, этот тип ему очень не нравился!
      Еще больше не по себе принцу стало, когда он увидел, что в зале присутствует также леди Элинор, мать Анселя. Она была вся в черном, с кружевной вуалью на волосах, и рыдала, не переставая. Ее кресло стояло в центре комнаты, спиной к Джейми, а рядом держался стражник, чтобы помешать женщине обернуться к мужу. Деклан Кармоди, ищейка-Дерини, тоже был здесь, уже не в цепях, с кубком в руке; он нервно переводил взгляд с женщины на архиепископа Хьюберта. Интересно, вспомнил Джаван, успел ли Тавис, как собирался, заблокировать способности Элинор.., а то уж больно подозрительный вед был у Хьюберта. Впрочем, у него всегда был такой вид.
      Позади держались Мердок и Таммарон, а также Манфред Мак-Иннис и его прыщавый сын Айвер, - все сгрудились вокруг парадного кресла, предназначенного, видимо, для Алроя. Манфред что-то горячо доказывал Таммарону, но тут же замолк, едва завидев Джавана. Все четверо небрежно поклонились принцу. В самом дальнем углу залы, у камина, стоял Райс-Майкл. На нем был синий с белым парадный наряд, и похоже, мальчик от души наслаждался происходящим.
      - А, ваше высочество, - приветствовал Джавана Мердок и указал ему на стул рядом с Райсом-Майклом. Хьюберт тоже повернулся к нему и поджал розовые губки. - Полагаю, вам не терпится узнать, зачем мы пригласили вас сюда. Простите, что держали все в тайне. Похоже, прошлой ночью мы разоблачили заговор Дерини. Сейчас, как вы скоро поймете, мы пытаемся разобраться, что же произошло. Жаль, что с нами нет вашего Тависа О'Нила. Он мог бы помочь тем своим сородичам, которые поставили свой проклятый дар на службу людям!
      Боже, неужто они знают? Они схватили Тависа или Анселя прошлой ночью, а теперь проверяют Джавана? А если Тавис в плену, хотел ли бы он, чтобы принц отстаивал его любой ценой, даже в ущерб собственной безопасности?
      - О'Нилл? - Джаван постарался вложить в это имя максимум презрения и горечи и заковылял к своему стулу, всячески подчеркивая хромоту, хотя на самом деле до такой степени нога у него никогда не болела, даже в самые плохие дни. Он заранее ненавидел себя за те слова, что сейчас должен будет произнести. - Я ему поверил, а он бросил меня! Ну и скатертью дорога!
      К счастью, с появлением Алроя разговор прервался, и никто не оспорил речей Джавана, тем более, он знал, что регенты давно надеялись услышать от него именно это. Кроме того, раз никто больше ничего не сказал, значит, Тавис не схвачен и не убит... Когда вошел король, все встали, кроме Джейми, который был не то болен, не то под действием каких-то снадобий. Элинор была так плоха, что Кармоди пришлось поддержать ее под руку.
      Заметив это, Алрой бросил на Хьюберта хмурый взгляд. Вообще, вид у него был недовольный, - большая редкость для Алроя. Он был в пурпурной мантии Халдейнов, на бедре висел меч, клацнувший по креслу, когда он сел, однако правитель не потрудился надеть корону. Волосы у него были взъерошены, а под глазами залегли темные круги. Похоже, он почти не спал этой ночью.
      - Не соизволит ли кто-нибудь объяснить мне, что происходит, - начал он. - Похоже, нынче я ни от кого не могу добиться прямого ответа. - С недовольным лицом он посмотрел на съежившуюся на стуле Элинор. - Прошлой ночью был страшный шум, но никто не говорит мне, что стряслось. Почему леди Элинор в таком состоянии, и что вы сделали с Джейми Драммондом? Надеюсь, вы не осмелитесь утверждать, будто они двое в чем-то виноваты.
      Хьюберт, качая головой, подошел к Алрою, чтобы поцеловать ему руку.
      - Я все объясню, государь. Некие Дерини проникли ночью во дворец через неизвестный нам Портал. Не знаю, что еще они натворили, но они убили юную девушку.
      - Что?
      - Поскольку у нас есть основания полагать, что одним из преступников был Ансель Мак-Рори, сын леди Элинор, - продолжил Хьюберт, - то мы сочли необходимым допросить их обоих - и заодно убедиться, не представляют ли они угрозы как Дерини.
      Это следовало сделать сразу, как они вернулись ко двору. Они всегда утверждали, будто у них почти нет деринийской крови, но кто знает...
      Джаван постарался не выдать охватившей его паники, но в душе его все кипело.
      Боже, Анселя узнали! Хотя, видимо, не сумели схватить, судя по словам архиепископа. И Тавису, слава Богу, похоже, также удалось спастись!
      Но что же это за девушку убили? И кто? уж конечно, не Тавис с Анселем! Учитывая, что в комнате присутствовали также Кармоди с Ориэлем, возможно было всякое.., в том числе, его самого могли начать допрашивать! Он постарался сделаться как можно более незаметным в глазах обоих Дерини.
      Но кого же все-таки убили? Может, Райс-Майкл знает, ведь он раньше него пришел сюда. Оставалось надеяться, что никто не заподозрит неладного, если Джаван обратится к нему.
      Наклонившись к младшему брату, Джаван толкнул его под ребра и прошептал, почти не шевеля губами:
      - Кого убили?
      - Леди Гизелу Мак-Лин, - отозвался тот едва слышно. - Говорят, ее задушили подушкой.., скорее всего, Ансель.
      - Он ее задушил? - Джаван дернулся, но, поймав на себе цепкий взгляд Таммарона, тут же застыл.
      По счастью, на него больше никто не обратил внимания, поскольку Алрой вдруг вскочил с таким видом, словно вот-вот лишится чувств.
      - Что вы сделали с леди Элинор и ее супругом? - воскликнул король. Вы.., не причинили им вреда?
      Эта женщина всегда была добра ко мне, и я никогда не сомневался в преданности лорда Джейми!
      Манфред хмыкнул презрительно:
      - Сир, право же! Ваша дражайшая леди Элинор прежде была замужем за сыном еретика Камбера. Ее сын Девин погиб как предатель, а второй сын, похоже, последовал по его стопам. Точно могу сказать, нынче он оставил за собой кровавый след при побеге. Да сядьте же наконец, сир! И успокойтесь.
      Значит, Анселя ранили. Боже, только бы не слишком серьезно! Алрой рухнул в кресло, потрясенный дерзостью Манфреда - которому Джаван в этот миг желал худшей из смертей - но принц не мог не восхищаться братом за то, с какой горячностью тот встал на защиту леди Элинор и Джейми.
      - Я.., я не могу поручиться за Анселя, - воскликнул меж тем король. По-моему, я не видел его со дня коронации. Но разве эта женщина может отвечать за действия взрослых сыновей? Я так понял, они не общались в последнее время - она порвала все связи с семейством Мак-Рори, с тех пор как вышла за Джеймса Драммонда.
      Мердок с невеселой усмешкой обошел кресло и оперся о спинку - заставив Алроя изогнуться, чтобы посмотреть на него.
      - К счастью для леди Элинор и ее второго супруга, мастер Деклан подтвердил, что они, действительно, не виделись. - Мердок был почти разочарован. - А поскольку ваше величество так высоко ценит их обоих, то я рад сообщить, что ни у одного из них не обнаружилось ни капли крови Дерини, которая могла бы подтолкнуть их к мятежу. Отец Лиор и его орден неплохо навострились распознавать скрытых колдунов!
      С этими словами он указал на незнакомого священника, который почтительно склонился перед королем, прижав к груди правую руку; однако Алрой лишь молча, немигающе смотрел на него.
      - Я повторяю свой вопрос: что вы сделали с ними, - прошептал он, - И кто такой этот отец Лиор, способный отличить, кто Дерини, а кто нет. Мне незнакомо его одеяние.
      - И правильно, государь, - отозвался Хьюберт, - однако вы все узнаете в свое время. Отец Лиор, приведите леди Ричелдис и приступайте. Мы должны успокоить короля.
      Священник вышел из комнаты, и Джаван напрягся. Теперь этот загадочный человек нравился ему еще меньше, и оставалось лишь гадать, кому еще суждено сегодня подвергнуться допросу. Он тревожился также, успел ли Тавис отыскать всех тех, чьи способности Дерини собирался заблокировать.
      Судя по всему, для дознания использовались какие-то снадобья, вместе с чарами правды, поскольку Ориэль в своем углу смешивал что-то в высоком бокале. Вероятнее всего, в состав напитка входила мераша - наркотик, который действовал лишь на Дерини, а обычных людей просто погружал в сон, но что там было еще, Джаван не имел понятия.
      Что бы то ни было за снадобье, Элинор и Джейми оказались в безопасности. Оставалось лишь надеяться, что на Ричелдис напиток также не подействует - равно как и на маленьких Микаэлу и Катана Драммондов, если регенты доберутся и до них.., и что самого Джавана никому не придет в голову подвергнуть подобному испытанию.
      Он постарался ничем не выдать своих чувств, когда двое стражников оттащили стул с обмякшей Элинор поближе к спящему Джейми, и даже зевнул при виде отца Лиора, который вместе с еще одним священником наконец вернулся, ведя за собой перепуганную Ричелдис Мак-Лин.
      Но Ричелдис ли это? Джаван не поверил своим глазам. Он никогда прежде не обращал на девочку особого внимания, но она, похоже, здорово вытянулась за последнее время и мало чем напоминала того пухлого подростка, каким запомнилась ему со дня последнего пиршества во дворце. Отчасти в этом повинно было черное платье и прическа: волосы девушки аккуратно зачесали назад и заплели в косу, уложенную на затылке. Голову покрывала темная кружевная вуаль, мешавшая разглядеть черты лица, но Джавану она показалась почти хорошенькой.., хотя, конечно, ее портили покрасневшие, распухшие от слез глаза.