- Помнится, об этом Реване я уже слышал. Говорят, он служил у Раиса Турина. Но ходили слухи, он обвинил хозяина в смерти своей невесты и сбежал, дав клятву уничтожить всех Дерини. После чего присоединился к виллимитам. Какое-то время на горе беседовал с камнями - наверное, вон там... - Он указал хлыстом на ближайший горный пик. - Не столь давно, по словам брата, он возвестил, что скоро будет дано новое откровение касательно Дерини. Однако подобного никто не ожидал уничтожать их, одновременно "спасая" от церковных и светских властей.
      - Мне это не нравится, - пробормотал священник. - Нужно схватить его и допросить.
      - Пойти против всей этой толпы? - возразил Манфред. - Нет уж, спасибо, мне еще своя шкура дорога! Лучше вернемся в Валорет и расскажем все брату. Он архиепископ, вот пусть и решает, что делать - и пусть посылает целое войско, если уж вознамерится схватить этого парня на глазах у всех его последователей.
      Однако Хьюберт решил обойтись без войска и сам явился в лагерь виллимитов, дабы взглянуть на Ревана. Поскольку Манфред явился к нему с докладом вечером, когда они ужинали с Джаваном, то принц также узнал все новости. И поскольку последние дни они с архиепископом почти не расставались, ему не сложно было оказаться в числе тех, кто отправился с Хьюбертом на берег Эйриана.
      В отличие от своего брата, архиепископ двинулся в путь, куда лучше подготовившись ко всем неожиданностям и взял с собой Урсина О'Кэррола, Дерини-ищейку, а также отца Лиора, как одного из самых опытных священников Custodes.
      С ними также поехали несколько конных стражников из епископского дворца - на тот случай, если последователям Ревана не придется по вкусу вторжение посторонних.
      Глава 25
      Итак охотно принявшие слово его крестились
      Деяния 2:41
      На третий день после Троицы Джаван вместе с архиепископом Хьюбертом выехали на вершину холма, у лагеря виллимитов. День был погожий и теплый. Черное одеяние Джавана, в котором он был похож на монаха, делало его почти невидимкой в свите клириков. Отец Лиор ехал рядом с Хьюбертом, а ищейка-Дерини Урсин О'Кэррол - в окружении двух десятков рыцарей Equites Custodium, которых архиепископ взял с собой для поддержки.
      Его сопровождали также несколько священников и прислужников. Хотя толпа на берегу сразу узнала Хьюберта и неприязненно заворчала при виде вооруженных рыцарей, но Джавана никто не признал - да и кто бы мог ожидать присутствия здесь принца крови, одетого, подобно монаху?
      Разве что только Реван... Во всяком случае, Джаван очень надеялся, что Джорем предупредил того, как обещал. Принц рассказал михайлинцу о своем замысле - если только удастся воплотить его в жизнь. Все утро он пытался оценить, насколько это рискованно, но чем ближе становился решающим миг, тем очевиднее становилось, что всех неожиданностей ему все равно не предусмотреть. И все же игра стоила свеч.., особенно, если Реван готов. А главное, если готовы Тавис с Сильвеном, потому что если нет - то опасность возрастет многократно.
      Джаван посмотрел вниз с холма с делано равнодушным видом, но на самом деле он пытался отыскать своих друзей-Дерини. Реван как раз проповедовал, когда они подъехали, и услышав недовольный ропот толпы, поднял руку, дабы успокоить слушателей, прежде чем продолжать:
      - Я не скажу, будто понимаю, почему Господь избрал именно меня, нижайшего из слуг Своих, дабы возвестить Вам волю Свою столь таинственным образом. И все же я стал Его избранником - как многие здесь могут подтвердить. И я пришел возвестить Его милость ко всем, кто готов предаться очистительному крещению. Будь вы Дерини, или просто затронуты их скверной. Господь повелел мне одарить Его милостью всех, кто искренне раскаивается в своих грехах и готов ступить в эти воды. А теперь молитесь со мной, братья и сестры, и пусть сердца наши укажут нам путь ко спасению.
      - Опасные речи, - пробормотал отец Лиор, когда Реван опустился на колени для молитвы. - Если он предстанет перед церковным трибуналом, его осудят, не задумываясь, и сожгут за ересь.
      - Верно, - кивнул Хьюберт, - Все эти разговоры о повторном крещении для изгнания деринийской скверны граничат со святотатством. И все-таки, в его проповедях есть польза, ибо он вещает о том, что все Дерини суть зло. Еще лучше он послужит нашим Целям, если и впрямь способен сделать то, что обещает.
      - Так вы думаете, он чудотворец? - Отец Лиор не скрывал неодобрения.
      Хьюберт с улыбочкой поджал розовые губы.
      - Чудеса это или нет, я не знаю и знать не хочу, дражайший Лиор. Но если он способен делать из Дерини обычных людей - кто я такой, чтобы встать у него на пути?
      - Если, ваша милость, - пробормотал священник. - Это очень важное слово.
      - Именно так. Урсин?
      Джаван затаил дыхание при приближении хмурого Дерини.
      - Да, ваша милость?
      - Урсин, а что ты думаешь об этом проповеднике? Ты-то веришь, что мастеру Ревану дарована свыше власть очищать Дерини от скверны их происхождения?
      Скрывая неловкость, которую никто, кроме Джавана не заметил, Урсин пожал плечами.
      - Я не считаю себя вправе выступать судьей в духовных вопросах, ваша милость.
      - О, конечно, нет. Ладно, тогда скажи, Дерини он или нет? Или, возможно, он отыскал некий способ, некий порок в вашей натуре, чтобы лишать вас колдовского дара?
      Прежде чем Урсин успел ответить, отец Лиор презрительно хмыкнул:
      - Это все иллюзия. Не спорю, он наделен внутренней силой, и людям хочется верить, будто он способен очистить их от скверны - ибо сия скверна и впрямь в природе Дерини, и никто с этим не спорит... Но, с другой стороны, мы же лично не знаем никого из тех, что были якобы им "очищены". Откуда нам знать, что они Дерини?
      - Хм-м, а вот мой брат Манфред утверждает, будто этот Гиллеберт из Дрогеры был Дерини, а затем стал обычным человеком.
      - Лишь по слухам, ваша милость, - возразил священник. - Мы не можем принять это как данность.
      - Верно, верно... - Хьюберт в задумчивости поглаживал свой двойной подбородок. - С другой стороны, мне сейчас пришло на ум, что мы вполне можем проверить этого Ревана на том, о ком знаем наверняка, что он Дерини.
      Урсин дернулся и в изумлении уставился на архиепископа.
      - Неужели вы хотите, чтобы я пошел на это.., крещение - с трудом выдавил он.
      Джаван был уверен, что Хьюберт хочет именно этого. Он удивлялся лишь, почему окружающие не слышат, как у него колотится сердце.
      - Почему бы и нет? - заявил архиепископ. - Если он мошенник, то кто лучше тебя сумеет его разоблачить? А если нет - что вполне возможно - тогда ты тоже "очистишься". Что тут плохого?
      - Но разве это меня спасет? - с горечью воскликнул Урсин. - Если я стану бесполезен для вас, ваша милость, не кончу ли я, как семья Деклана Кармоди, задушенный тетивой?
      Хьюберт не сводил взора со своих рук в перчатках, державших поводья.
      - Не забудь, ты можешь кончить и как сам Деклан, - отозвался он ледяным тоном. - Но что за мрачные мысли? Если этот Реван говорит правду и ты станешь обычным человеком, неужто ты думаешь, я не возрадуюсь с тобой вместе? Я ведь твой духовный отец, Урсин. Меня более всего заботит твое спасение.
      Поморщившись, Урсин взглянул вниз, на реку, в воды которой Реван ступил с несколькими учениками, тогда как остальные выстроились на берегу в ожидании.
      - Возможно, недостаток веры проистекает от моей внутренней порочности, - пробормотал он себе под нос. - Впрочем, чего еще ожидать от Дерини...
      Отец Лиор весь перекосился от нескрываемой издевки в голосе Урсина, и Джаван испугался, что тому может дорого обойтись его дерзость, однако Хьюберт лишь хмыкнул в ответ.
      - Мне, право, все равно, веришь ты мне или нет, дорогой Урсин, только делай, как я сказал. А теперь сделай вид, что ты один из верующих, и ступай вниз к "учителю", если дорожишь хотя бы своей порочностью - или своей семьей. Капитан Рэмси, вы пойдете с ним.., и я уверен, также пожелаете "очиститься", ведь вы сами так долго имели дело с Дерини.
      Судя по выражению лица Рэмси, подобного желания он не испытывал, но как истинный солдат был послушен приказам. Отдав честь, он спешился и передал поводья товарищу, затем снял шлем, перевязь с мечом, плащ и сапоги.
      - Ступайте, Урсин, не заставляйте мастера Ревана ждать, - поторопил его Хьюберт, видя, что Дерини все еще медлит. - И смотрите, не разочаруйте меня.
      Вы знаете, я не терплю разочарований.
      Все это было Урсину очень не по душе, но воспротивиться он не мог. Обреченно вздохнув, он спрыгнул с лошади, снял накидку, пояс и сапоги, передал все это хмурому солдату, который подошел к нему вместе с Рэмси. Вдвоем они направились вниз по склону холма, причем стражник едва ли не волок Дерини силой. Джаван тем временем гадал, насколько оправданы опасения Урсина. Неужели Хьюберт разделается с ним, если тот станет ему бесполезен?
      Нет, даже архиепископ не может быть настолько жесток! Ну, а что случится с семьей Урсина?..
      Но сейчас не было времени раздумывать об этом.
      В любом случае, сейчас Урсину придется на себе испытать силу Ревана, и Джавану оставалось лишь молиться, что если дело обернется скверно, чтобы смерть Урсина и его близких была быстрой и безболезненной. Все они, затаив дыхание, наблюдали, как на берегу Рэмси и его пленника-Дерини встретили ученики Ревана - в одном из них Джаван вдруг узнал Сильвена! - и быстро развели в разные очереди.
      Обоим предстояло вскоре приблизиться к Ревану, но очередь Рэмси должна была подойти первой. Урсин же, ожидавший чего угодно от проповедника, не был готов к столкновению с Сильвеном. Возможно, тот уже сделал свое дело!
      Ни о чем не подозревавший ищейка-Дерини стоял рядом с Целителем, когда другой виллимит завел недовольного Рэмси в воду, дабы получить очищение из рук Ревана. Проповедник о чем-то негромко переговорил со стражником, и тот кивнул.., и в этот самый миг Джавану показалось, что Сильвен смотрит прямо на него. Впрочем, Целитель тут же отвернулся.
      - Обрети же очищение и покайся в прошлых заблуждениях, - провозгласил Реван, окуная Рэмси в воду. - Восстань новым человеком, очищенным милостью Господа Сил.
      Рэмси поднялся их волн, потрясенный и смущенный, и виллимит вывел его обратно на берег. Вид у него был совершенно ошарашенный, он словно бы даже забыл о своем подопечном. Урсин, даже не подозревая о том, что способности его уже блокированы Сильвеном, который взял его полностью под свой контроль, без тени колебаний ступил в реку и встал перед Реваном, который на миг молитвенно сложил руки на груди, а затем тронул его за плечо.
      - Возрадуйтесь и помолитесь со мной, братья и сестры, ибо я вижу, что еще один Дерини пришел молить Господа о спасении. Его милость архиепископ прислал нам своего собственного слугу-Дерини, дабы тот был очищен от зла. Смотрите, вот его милость взирает на это благое деяние.
      Толпа с благоговейным шепотом обернулась к Хьюберту, и шум заглушил отчасти дальнейшие слова Ревана - к вящей досаде архиепископа, которому не слишком по душе пришлось такое внимание к своей персоне, - но судя по всему, пророк всего лишь спросил у Урсина его имя, и тот ответил.
      - Так возьми же меня за руку, брат Урсин, и уверуй, что Господь очистит тебя! - провозгласил Реван и с этими словами погрузил Дерини в воду. Снизойди, Дух Святой, и очисти сердце этого дитя тьмы, дабы он мог познать свет. Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа, - заключил он, поднимая Урсина из воды.
      Тот закашлялся, нетвердо держась на ногах, и трясущимися руками вытер лицо. Внезапно он осознал свою утрату и зашатался, так что Ревану пришлось поддержать его под руку. Джаван видел, как бывший Дерини кивал в ответ на какие-то слова пророка, а затем поцеловал тому руку и, бледный, как полотно, выбрался из воды, присоединившись к Рэмси. Он то и дело проводил рукой перед глазами, словно пытаясь сбросить невидимый покров.
      На холм он взбирался очень медленно, и Джаван видел страх на посеревшем лице. Хьюберт с Лиором спешились, и священник Custodes уже держал наготове одну из своих "колючек". Джаван и остальная свита по-прежнему оставались в седле. Урсин выглядел совершенно потерянным и даже едва заметил, как Лиор вонзил ему в руку отравленную мерашей иглу.
      Он склонился перед Хьюбертом и поцеловал его перстень. Тот положил руку ему на плечо, не давая подняться с колен.
      - Что произошло, Урсин?
      Тот покачал головой.
      - Ваша милость, я не знаю, что случилось со мной. - Он поднял молящий взор на архиепископа. - Он.., он, должно быть, и впрямь, чудотворец.
      Когда он взял меня за руку.., у меня закружилась голова. Потом вдруг стало тепло, и я опустился в воду.
      Казалось, будто радуга окружила меня, потом вдруг.., нет, это была не боль, но.., такое странное чувство...
      - А потом?
      - Н-н знаю точно. Кажется.., я потерял сознание на пару мгновений. Потом все, что я помню, это что я уже стоял и вытирал лицо, кто-то поддерживал меня.., и все мои способности исчезли!
      - А что ту чувствуешь сейчас?
      Урсин горестно скривился.
      - Опустошенность. Сонливость.
      - А тошнота? Потеря способности двигаться?
      Тот с трудом сглотнул.
      - Нет, ваша милость.
      Хьюберт покосился на Лиора, который с недоумением разглядывал свои иглы и склянку со снадобьем.
      - Он не притворяется?
      - Невозможно, - отозвался тот. - Дерини не способен притворяться, что мераша на него не действует. - Он приподнял веко Урсина и заглянул ему в глаза. - Не понимаю. Он реагирует, как обычный человек.
      - Вколи ему еще.
      - Он может лишиться чувств.
      - Я не спрашиваю твоего совета. Я отдал приказ.
      - Хорошо, ваша милость.
      Джаван не мог понять, одобряет ли это отец Лиор - да это и не имело значения, поскольку тот был лишь орудием в руках регентов, и сделал бы все, что ему велят. С равнодушным видом священник обмакнул иглу в мерашу и с силой вонзил ее в левую руку Урсина. Тот вскрикнул и дернулся от боли, когда Лиор выдернул "колючку", но все знали, что эта доза еще не смертельна, даже для Дерини, - хотя третья вполне могла стать таковой. Хьюберт в нетерпении ожидал реакции, но дождался лишь, что Урсин закачался, стоя на коленях, и когда Лиор приподнял его подбородок, все увидели, что глаза его пусты, а зрачки расширены; однако даже Джаван видел, что никаких свойственных Дерини реакций тот не проявляет. Урсин и сам был потрясен, поскольку точно знал, что эффект даже единственной дозы мераши должен был быть совсем иным.
      - Это невозможно, и все же.., а где капитан Рэмси? - Лиор вдруг вспомнил о стражнике, принявшим "крещение" вместе с Урсином. - Что ты почувствовал, расскажи! Этот Реван делал что-то.., необычное?
      Рэмси растеряно заморгал, словно ему было трудно припомнить детали.
      - Я.., он спросил, как меня зовут, - начал он неуверенно. - Я ответил, и тогда он спросил, хочу ли я быть очищенным от деринийской скверны.
      - И что ты ответил?
      Выражение лица Рэмси ясно говорило, что это самый нелепый вопрос, какой он только слышал за последнее время.
      - Его милость велел, чтобы я сказал да, и я так и сказал.
      - Не дерзи, - предупредил его Хьюберт. - Потом он окунул тебя в воду?
      - Да, ваша милость.
      - И что было после? Отвечай же. Что он сделал с тобой?
      - Я.., он толкнул меня под воду... - Рэмси невидящим взором уставился куда-то вдаль. - Было такое ощущение, словно падаешь куда-то, и волны сомкнулись над моей головой, словно могила. Но было не холодно. Я чувствовал, что я в тепле и в безопасности. И.., мне казалось, если он меня долго продержит под водой, то я смогу там дышать, и не хотел даже сопротивляться.., но он меня вытащил. Я чувствовал облегчение, как будто.., что-то случилось. Только я не знаю, что именно, - закончил он смущенно, вновь переводя взгляд на Хьюберта. - Клянусь, ваша милость, я не знаю.
      - Хм-м, этот человек определенно обладает некой силой, ваша милость, заметил, поразмыслив, отец Лиор. - Сдается мне, он может быть опасен.
      Хьюберт задумчиво кивнул:
      - Да, но, большей частью, для Дерини. Однако...
      Впервые за все время Джаван решился подать голос:
      - Ваша милость, а вам не приходило на ум, что, возможно, Господь предоставил нам неповторимую возможность?..
      - А? О чем вы?
      - Ну, вы же хотите уничтожить Дерини, верно?
      - Конечно.
      - Тогда не лучше ли предоставить это Богу, чтобы их кровь не осталась у вас на руках?
      Хьюберт вмиг ощетинился.
      - Все казненные Дерини были преступниками и еретиками, и к смерти их приговорили власти духовные и светские, равно за предательство по отношению к Короне, и за прегрешения против святой матери Церкви. На моих руках нет крови!
      Джаван покачал головой.
      - Нет, вы не поняли меня, ваша милость. Я и не говорил, что ваши руки в крови... - В самом деле, смерть маленькой Гизелы Мак-Лин и семьи Деклана была бескровной. - Но сейчас вам предоставилась невероятная возможность, чтобы кто-то другой взял на себя уничтожение Дерини, и вас никто не посмеет в этом обвинить. Если явился новый пророк, способный уничтожать Дерини и сделать так, чтобы люди это приветствовали, и чтобы не было убийств, так разве это не именно то, чего желает Господь, возвращающий в лоно Свое даже самых заблудших овец?
      Разве не радуется Он возвращению блудных сынов?
      Лиор с сомнением покачал головой, но архиепископ, похоже, был готов согласиться.
      - Что плохого в том, чтобы попробовать? - настаивал Джаван. - Людям от этого обряда никакого вреда не будет, это ясно, раз они думают, что станут после этого лучше.., а он может поймать в свои сети и пару Дерини. - И кроме того, - подчеркнул он, - если позже он станет чинить неприятности, его всегда можно будет убрать, или просто дискредитировать. Отец Лиор уже предложил как вариант обвинение в ереси перед церковным судом.
      - Да, это верно, - кивнул Хьюберт.
      - Конечно, верно. Все, что нужно сейчас, это полуофициальное одобрение его действий - хотя бы туманное подтверждение, что такое "очищение" вполне желательно как для людей, так и для Дерини.
      И какое-нибудь важное лицо должно подать людям пример. Вы, разумеется, не можете пойти на это, поскольку вы слишком важная персона и не можете так рисковать. Но я знаю, кто вполне мог бы это сделать.
      И прежде чем кто-нибудь успел ему помешать, Джаван направил лошадь вниз по склону холма, мимо стражников, которые даже не сообразили его удержать.
      - Ваше высочество, нет!
      - Я знаю, что делаю, ваша милость! - выкрикнул Джаван, приподнимаясь в стременах. - Это так просто, так изящно... Я все расскажу вам потом!
      Побагровевший, Хьюберт устремился за ним.
      - Джаван, это безумие! Вы не знаете, что он может с вами сотворить. Я приказываю вам немедленно вернуться!
      - Скажите этим людям оставаться на месте! - крикнул Джаван, указывая на стражников, готовых кинуться за ним вдогонку. - Если кто посмеет коснуться особы королевской крови, он будет повешен!
      Это касается лишь меня и архиепископа.
      Ошарашенные стражники подали назад. Хьюберт, однако, не унимался.
      - Как вы смеете ослушаться меня, вашего духовного наставника?! О чем вы думаете - если, вообще, думаете?
      - Я думаю, что мне пошел четырнадцатый год, ваша милость, я почти мужчина, - отозвался Джаван спокойно. - Я думаю, что я принц крови, и мой пример способен вдохновить множество людей, куда лучше, чем любые указы. Я думаю, что если я поддержу сейчас этого человека, там, внизу, то многие решаться пойти по моим стопам, кто иначе никогда бы на это не осмелился, и это может предотвратить кровопролитие. И как человек, чей отец был священником, и кто и сам подумывает ступить на этот путь, я думаю, что это служение, которое я могу исполнить прямо сейчас, задолго до того, как действительно принять сан.., служение, возможно, угодное Богу.
      - И что же вы намерены делать? - спросил Хьюберт уже не так гневно, после недолгих размышлений.
      - О, но ведь весь мой род был запятнан общением с Дерини, - отозвался принц, стараясь не расхохотаться при этих словах. - Вы ведь согласитесь с этим.
      И если член королевской семьи подвергнется очищению, то кто последует за ним? И люди, и Дерини!
      Не давая Хьюберту времени для раздумий, он развернул лошадь и двинулся вниз по склону, не обращая внимание на крики архиепископа и лишь гадая про себя, уж не зашел ли он слишком далеко.
      Толпа расступилась при его появлении, осознав наконец, кто перед ними. Реван продолжал крещения, пока принц спорил с архиепископом, но обряд прервался, когда лошадь Джавана зашла по бабки в воду, и принц натянул поводья. Джаван медленным жестом откинул с головы капюшон, дабы все могли как следует разглядеть его, и молча уставился на пророка. Впервые за все время они с Реваном встретились лицом к лицу.
      - Вы принесли странную весть, брат Реван, - произнес он негромко, и толпа вокруг затихла, чтобы не упустить ни слова. Ему показалось, Хьюберт со свитой тоже начали спускаться с холма, но не посмел оглянуться на них. - Я хотел бы знать, относится ли она также к сильным мира сего, или только к простецам? - Он обвел рукой людей, собравшихся на берегу.
      Реван тем временем, вместе с Сильвеном и братом Иоахимом, выбрался на мелководье.
      - Принц Джаван Халдейн, - приветствовал его Реван с легким поклоном, приложив к груди правую руку. - Да, сударь, моя благая весть предназначена для всех, кто полон искреннего раскаяния в былых грехах и готов принять от Господа очищение.
      Джаван заставил жеребца попятиться, так что тот наконец вышел из воды; краем глаза он отметил, что архиепископ со свитой застыл на месте и, похоже, больше не намерен помешать ему.
      - Боюсь, здесь понадобится весьма основательное очищение. - Он вновь обернулся к Ревану. - Дерини жили бок о бок с нашей семьей долгие, долгие годы. Может ли Господь смыть эту грязь?
      - Да разве есть что-то такое, чего Господь не может, ваше высочество? В Писании сказано, что все на свете в Его власти. И Он принимает с радостью всех Своих овец.
      Джаван изобразил горестную усмешку.
      - Боюсь, я очень черная овца, брат Реван. И заводь эта не настолько глубока, чтобы очистить меня от скверны.
      - Не совсем так, ваше высочество, - возразил Реван, - ибо действенность очищения зависит не от глубины воды, а от того, кто совершает сие таинство.
      - То есть от вас, брат Реван?
      Тот с улыбкой опустился на колени и покачал головой.
      - Не от меня, мой принц, но от Господа Сил, да будет Он славен во веки веков. - И он возвел очи горе и молитвенно вскинул руки к небесам.
      - Господи, внемли слуге Твоему и помоги привести этого принца к обещанному Тобою очищению. Даруй его сердцу раскаяние, а душе - принятие Твоего чудесного дара. Даруй ему отвагу избавиться от зла, его одолевающего...
      Реван продолжал молиться, и принц поддался магии его слов, невольно стыдясь собственного лицемерия, но одновременно сознавая, насколько это необходимо. Через несколько мгновений он опустил голову и обреченно поник плечами. И хотя чтобы вызвать на глазах слезы, ему пришлось вспомнить обо всех друзьях, которых он потерял за последние месяцы, собравшимся это показалось лишним свидетельством его искренности и раскаяния.
      - ..и нет во мне принуждения, но Господь сделает это за меня...
      Через какое-то время, убаюканный молитвами Ревана, принц позволил себе издать сдавленный стон, а затем медленно перекинул ногу через седло и спешился. Неуверенными пальцами он принялся расшнуровывать сапоги, и множество рук тут же бросились ему на помощь; кто-то также заботливо избавил его от плаща и пояса. Джаван, прихрамывая, двинулся в воду.
      - Да восславлено будь имя Господне, ибо Он ведет слугу Своего к благословению, - промолвил Реван, вновь переходя от молитв к проповеди и поднимаясь навстречу Джавану. - Да хранит вас Господь в этот час покаяния. Пусть протянет Он вам Свою руку и приведет к очищению.
      Он подал руку Джавану, когда тот приблизился, и принц поразился силе, лучившейся в бесхитростных глазах пророка. Реван повлек его за собой, словно мотылька на огонь, и принц мог лишь поразиться, как удалось Тавису и остальным добиться такого воздействия.
      - Благословенны будь ноги, что привели вас сюда, - произнес Реван и остановился подождать принца там, где вода доходила ему до пояса. Когда тот приблизился, Реван обнял его за плечи. Слезы струились по щекам у обоих. Правую руку он поднял в жесте благословения над головой Джавана.
      - О, Дух Святой, снизойди на слугу Твоего, Джавана Халдейна, и очисти его от скверны. - С этими словами он положил ладонь ему на лоб и заставил погрузиться под воду. Головокружение охватило принца, а магическими чувствами он мог ощутить лишь некий дрожащий прохладный барьер.., у Дерини это была бы обычная защита, но что это может быть у Ревана, он не знал.
      Тут же он ощутил мысленную поддержку со стороны и уверения, что все идет хорошо. Ему также показалось, он уловил и то, о чем говорил Рэмси полное умиротворение, желание отдаться на волю сверкающих радуг, мелькавших под сомкнутыми веками.., и даже сознание того, что все это нарочно устроено так Тависом и Сильвеном, не делало это состояние менее чудесным. Кажется, Реван еще продолжал вещать, но он не слышал больше слов, и ему не было до них никакого дела.
      Но вот наконец его подняли на ноги, мокрого с головы до ног, и кто-то помог ему убрать с лица прилипшие пряди. Сильвен с поклоном подал ему полотенце, а другой виллимит медленно повел к берегу.
      - Благословен будь Господь, и Его святое Имя, - провозгласил тем временем Реван. Принц наконец ступил на траву, ему накинули на плечи плащ, и, поплотнее закутавшись в него, он вновь обернулся к воде. Реван, вновь вышедший на мелководье, слегка поклонился ему, встретившись с принцем глазами.
      - Ступайте с Богом, ваше высочество, и да пребудет мир в вашей душе.
      Джаван кивнул и двинулся было прочь, но вдруг развернулся и упал на колени, склоняя голову.
      - Благословите меня, брат, перед дорогой.
      - Не я благословляю, но Господь Сил. - Реван поднял руки. - Да хранит вас Господь. Да дарует он вам мир и покой, и уверенность, что вы будете рядом с ним в день последний. Да простит он вам ваши грехи, и благословит вас, и будет милостив к вам, и очистит от всех тревог. Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь.
      К изумлению Джавана, люди потянулись к нему, пытаясь поцеловать ею руки - прежде чем вновь выстроиться в очередь за очищением. А с другого холма, напротив того, где остался Хьюберт со своими людьми, вдруг показался лорд Торквилл де ла Марч - тот самый Дерини, что так долго служил отцу Джавана. Некогда видный, полный достоинства мужчина, сейчас он выглядел ужасно, и едва не упал с седла, когда остановил лошадь у подножия холма, чтобы спешиться.
      Толпа встревожено заворчала, ибо то был первый Дерини не из числа виллимитов, явившийся сюда.
      Кто такой Урсин, они не подозревали, а Дерини-виллимиты давно уже добровольно отказались от своего дара.
      - Ваше высочество, правда ли это? - задыхаясь, выдавил Торквилл, остановившись в нескольких шагах от принца. Отчаяние и надежда исказили его лицо. - Я скакал несколько дней кряду...
      Продолжая играть свою роль, Джаван поплотнее запахнулся в плащ и выпрямился.
      - Я знаю тебя, - объявил он ледяным тоном. - Ты - Дерини. Я видел тебя при дворе, до смерти отца. Какая правда тебе нужна?
      - Что мастер Реван способен спасти меня! - Голос Торквилла срывался, и он рухнул к ногам Джавана, цепляясь за край его плаща. - О, Господи, я ненавижу сам себя! - Он разразился рыданиями. - У меня отняли все.., мою жену, детей, земли.., все, ради чего я жил. Я пытался их спасти, но.., толпа настигла нас. Они убили и-и-их! - Он уже даже не плакал, а выл. - Моя жена и малыши. Они все мертвы, понимаете? Господи, что теперь станет со мной? Я не хочу это помнить! Пусть оно уйдет!
      Даже сознавая, что все это не более чем игра, Джаван был тронут. Руки его дрожали, и не только о холода, когда он поднял взор на Ревана, который вышел из воды им навстречу. Насквозь промокший, пророк опустился на траву рядом с Торквиллом и ласково опустил ладонь ему на лоб.
      - Как твое имя, брат? - спросил он вполголоса, приобнимая того за плечи. Дерини неуверенно покосился на него.
      - Торквилл де ла Марч.
      - Торквилл, - повторил Реван. - Ты и вправду желаешь этого? Молишь ли ты Господа, чтобы он очистил тебя и избавил от скверны?
      Дерини с благоговение уставился на пророка и медленно кивнул.
      - Хвала Господу, что привел тебя сюда, - выдохнул Реван. - Торквилл де ла Марч, ты нашел то, что искал, если только найдешь в себе силы принять это. Если ты, действительно, раскаиваешься в былых грехах и готов навсегда расстаться с заблуждениями прошлого, Господь дарует тебе очищение. Да, и забвение, если таково твое желание. Примешь ли ты Его мир?
      Тяжело дыша, хватаясь за руку Ревана, точно утопающий за веревку, Торквилл кивнул.
      - Что я должен сделать?
      - Пойдем. - И, поднявшись, Реван потянул лорда за рукав. - Войди со мной в очищающие воды, и Господь дарует тебе покой. Так обещал Он Своим детям. Верь в это, Торквилл, и обретешь искупление.
      Тот поднялся, весь дрожа, и с рыданиями последовал за Реваном в воду; Сильвен с Иоахимом поддерживали его, заходя все глубже и глубже. По движению за спиной Джаван понял, что архиепископ все же не выдержал и спускается с холма, чтобы своими глазами взглянуть на чудо. Вместе с толпой он опустился на колени.
      Сильвен с виллимитом остались на мелководье, а Реван завел Торквилла в воду по грудь и, одной рукой придерживая за плечи, а другую положив на лоб, погрузил Дерини в речные волны. Джаван не слышал, что он говорил, да слова сейчас были и не важны. Торквилл и Реван заранее отработали свое представление до малейших деталей... А когда наконец Дерини выбрался, пошатываясь, из воды, к нему навстречу, проталкиваясь через толпу, подобно карающему ангелу, устремился архиепископ Хьюберт.
      - Схватить этого человека! - ткнул он пальцем с Торквилла. - Я его знаю, он должен быть повешен.
      Всем известно, что он Дерини!