– Мой друг заметил, что ты слишком пьян, – сказал человек, останавливаясь в четырех футах от Дерри и внимательно его рассматривая. – Мы только хотели убедиться, что с тобой все нормально.
– Твой друг? – спросил Дерри, оглядываясь и пытаясь казаться совсем не встревоженным. – А чего это ты и твой друг так обо мне беспокоитесь? – спросил он, когда заметил второго человека, приближавшегося по другой стороне улицы. – В чем дело, черт побери?
– Не тревожься, мой друг, – сказал первый, подходя к Дерри и беря его за руку. – Мы не собираемся причинить тебе вред.
– Слушай… – начал Дерри, протестуя тем громче, чем ближе подводил его человек к темным кустам. – Если вам нужны деньги, то зря стараетесь. Я спустил все до последнего гроша.
– Нам не нужны твои деньги, – сказал второй, подхватывая Дерри под другую руку и помогая своему компаньону волочь Дерри по перулку.
Бормоча и ругаясь, Дерри продолжал играть свою роль. Он спотыкался, заваливался, всячески стараясь задержать их, а сам в это время лихорадочно обдумывал план.
Эти люди, несомненно, не к добру. И теперь уже было все равно, заподозрили они в нем шпиона или напали на него из-за денег. Главное – они поверили, что он мертвецки пьян. Это было ясно из того, как они держали его. Они просто поддерживали Дерри, уберегая его от падений, но вовсе не ждали угрозы с его стороны.
Может, это был единственный путь для Дерри спасти все дело?
– Я думаю, дальше не пойдем, – сказал первый после того, как они проволокли Дерри, спотыкающегося и поминутно падающего, примерно тридцать или сорок футов. – Да, Лиль?
Второй кивнул и достал из кармана что-то маленькое и блестящее.
– Это не займет и минуты, мой друг.
Предмет был слишком невелик, чтобы быть оружием, а по тому, как человек возился с ним, Дерри понял, что это пузырек с какой-то темно-оранжевой жидкостью.
Он, быстро оценивая ситуацию, с любопытством смотрел, как человек осторожно вытаскивает пробку из пузырька. Они хотят одурачить его – убить или захватить в плен, этого он не знал, да и не горел желанием узнать.
Первый держал его за руки, но не сильно, так, чтобы Дерри держался на ногах.
Очевидно, они все еще думают, что он пьян, и это было их ошибкой.
– Что это? – спросил Дерри, когда человек, наконец, вытащил пробку. – Что-то очень приятное, розовое. Это, случаем, не выпивка?
– Да, мой друг, – сказал человек, поднося пузырек к лицу Дерри. – Это прочистит тебе мозги. Выпей.
Настало время действовать.
Резким движением Дерри вырвался из рук человека, который стоял сзади, и швырнул пузырек через плечо прямо ему в лицо. Одновременно он упал и пнул второго ниже живота. Благодаря силе пинка он прокатился по земле и мгновенно вскочил на ноги, наполовину обнажив меч, однако достать его не успел.
Первый человек уже повис у него на руке, стараясь вырвать оружие. Они начали бороться за него, и тут второй вмешался в драку. Не разобравшись во тьме что к чему, он прыгнул на спину своего товарища, думая, что это Дерри. Первый внезапно ослаб и выронил меч из рук. Второй отскочил назад и, ругаясь, снова ринулся на Дерри.
Это было для Дерри более привычно, хотя дело было не простым. так как выпитый эль не прошел для него бесследно. Его реакция замедлилась, а его противник прекрасно владел кинжалом. Дерри вытащил кинжал из-за голенища сапога и принял защитную стойку. Не поддавшись на обманные движения друг друга, они вступили в ближний бой. После жестокой схватки Дерри удалось провести удушающий захват, и бесчувственное тело сползло на землю у его ног.
Но Дерри знал, что ему придется убить этого человека. Он не мог оставить его здесь, в переулке, и не мог заставить его молчать. Этому человеку придется умереть.
Подойдя ко второму, который лежал чуть поодаль, Дерри попытался нащупать пульс. Но пульса не было. Труп уже похолодел, и в спине зияла рана. По крайней мере, этого ему не придется убивать. Но другой…
Он подтащил человека без сознания к мертвецу и перевернул его лицом вверх, а затем быстро обшарил карманы. Он нашел там еще один пузырек, подобный тому, с помощью которого они хотели одурманить его, какие-то бумаги, которые он решил не просматривать здесь, и золотые монеты.
Морган, наверняка, заинтересуется жидкостью и бумагами, так что Дерри сунул их себе в карман. Но золота он не взял. Он не вор.
Обыскав второго, Дерри нашел также бумаги и золото и взял только бумаги.
Лежавший без сознания человек начал приходить в себя и застонал.
Дерри был вынужден снова заставить его замолчать.
Он поднял нож одного из них. Дерри никогда раньше не убивал людей так хладнокровно. Но сейчас, если он не убьет, его собственная жизнь будет в опасности. Выбора нет. Он должен рассматривать это как наказание.
Глубоко вздохнув, Дерри откинул голову человека назад, приложил к его горлу нож и резким движением вонзил его.
Затем он положил нож рядом с рукой его обладателя, поднял свой меч и быстро пошел по переулку.
Он видел и слышал предсмертные крики людей, которых убивал. Но это было в открытом бою. Он никогда не думал, что когда-нибудь станет убийцей в ночи.
Дерри быстро дошел до конца переулка, свернул на улицу и пошел по ней, снова изображая пьяного. Он прошел несколько кварталов и оказался у сточной канавы. Его рвало.
Проходящие мимо смотрели на него. Одни с отвращением, другие с участием к его страданиям, но все они считали, что он просто перепил.
Но он единственный знал, что с ним такое.
И к тому времени, когда Дерри оказался в своей комнате в гостинице «Дракон», он был уже совершенно трезв и хладнокровен.
Морган положил голову на высокую спинку кресла и закрыл глаза. Он был в своей башне один. Справа от него, потрескивая, горел огонь в камине, и Морган знал, что когда он откроет глаза, то увидит высокий сводчатый потолок и семь зеленых окон в стенах, которые дали название этой башне – Зеленая Башня.
Перед ним на столе в когтях грифона холодным светом сиял кристалл в центре круглого стола. Его руки спокойно лежали на подлокотниках кресла. Морган расслаблялся и очищал свой мозг.
Послышался стук в дверь. Морган не шевельнулся и не открыл глаз.
– Да?
Морган вздохнул, посмотрел на потолок, затем сел прямо, так, что смог посмотреть в сторону двери.
– Дверь открыта.
Он увидел, как ручка повернулась, дверь открылась и на пороге появился Дункан.
– Закрой дверь.
Морган снова откинулся на спинку кресла.
Дункан запер дверь, затем подошел к столу и сел в кресло напротив Моргана. Лицо его кузена было спокойным, сосредоточенным, и Дункан понял, что тот уже приготовился принимать сигналы от Дерри.
– Я могу тебе помочь, Аларик? – спросил он спокойно. – Ведь пока еще рано, ты же знаешь.
– Знаю, – выдохнул Морган. – Но я не хочу, чтобы он потерпел неудачу, если начнет пораньше. Ведь для него это ново.
Дункан засмеялся.
– Для нас с тобой это тоже не совсем обычное дело, не правда ли?
– он облокотился на стол, сложил ладони вместе. – И почему ты не хочешь, чтобы я подключился к тебе и увеличил твою энергию? Ведь это сэкономит твои силы. Да и Дерри все равно раньше или позже узнает обо мне.
Морган улыбнулся.
– Ну, что же. Ты выиграл. Когда начнем?
– Как только ты будешь готов, – ответил Дункан. – Действуй. я буду следовать на шаг сзади.
Морган глубоко вздохнул и медленно выдохнул, затем сел прямо и обхватил ладонями кристалл. Еще один глубокий вздох, потом Морган закрыл глаза и впал в транс.
Некоторое время было тихо, а затем кристалл начал слабо светиться.
После этого Дункан наклонился над столом, сильно сжал запястья Моргана, выдохнул и присоединился к Моргану в трансе.
Кристалл светился уже ярко. Внутри него перемещались какие-то неопределенные туманные формы. Но ни Дункан, ни Морган этого не видели.
– Он уже готов, – четко уловил Дункан мысль Моргана. – Он думает о том, как выйти на связь.
– Я чувствую это, – ответил Дункан. – Где он? Ты знаешь?
– Нет, я не могу сказать. Где-то далеко…
В задней комнатке грязной деревенской гостиницы на краю постели сидел Дерри и при свете одной из двух свечей просматривал бумаги, захваченные им у тех двоих, которые напали на него в темноте. И то, что он узнал из бумаг, полностью очистило его совесть.
Это были шпионы Торента, посланные для сбора сведений о передвижении войск Моргана, то есть с той же целью, что и Дерри, только с другой стороны. Но теперь они мертвы, а он остался жить.
Местным властям потребуется время, чтобы опознать их без документов. Но как только обнаружится, что они агенты, в Фатане поднимется большой шум и всех иностранцев будут проверять.
Дерри не думал, что его могут как-то связать с этими смертями, но он должен быть настороже.
Ведь он совсем один в Фатане, и помощи ждать ему неоткуда.
– Нет, не совсем один, – подумал он про себя.
Он улегся на постель, достал медальон, который дал ему Морган. Во всяком случае, он успеет сообщить Моргану все, что смог узнать.
Он сжал медальон в ладонях, и некоторое время пристально смотрел на него, а затем закрыл глаза и прошептал заклинание, которому его обучил Морган.
Дерри ощутил какое-то странное головокружение, как будто он провалился, как во сне, и затем что-то знакомое окружило его, удержало от падения.
Заклинание сработало.
– Поздравляю, Дерри, ты способный ученик. Тебе было трудно связаться с нами?
– Морган?
– Да. И отец Дункан.
– Отец Дункан?
– Ты удивлен?
– Удивлен – это не то слово.
– Мы объясним тебе позднее. Что ты узнал?
– Много, – ответил Дерри, широко улыбаясь, так как знал, что Морган не видит его счастливого и гордого лица. – Во-первых, войска Торента собираются где-то к северу отсюда – около пяти тысяч человек, если слухи правдивы.
– К северу от чего? – прервал его Морган.
– Прошу прощения. Я в Фатане, в гостинице «Дракон».
– Я знаю где это. Продолжай.
– Они собираются близ местечка под названием Педрас, это полдня скачки отсюда в направлении к северу. Я поеду туда завтра утром. Говорят, там хорошая охота.
– Это удачное прикрытие для тебя, – согласился Морган. – А что слышно о происходящем у нас, в Корвине?
– А… болтают об этом Варине де Грее, но немного. В Торенте ведь правит Дерини, так что здесь относятся без восторга к этому религиозному фанатику. Он сделал сюда несколько набегов, но без особых успехов. Я постараюсь разузнать побольше, когда поеду обратно.
– Хорошо, – согласился Морган. – Есть что-нибудь еще? Ты отлично поработал, но я не хочу, чтобы ты расходовал сил больше, чем это необходимо.
– Ладно, – пришел ответ Дерри. – Я сегодня ночью убил человека, милорд. Он и его напарник были агентами Торента, и они пытались меня чем-то одурманить.
– Ты знаешь, что это было?
– Нет, но я взял пузырек с собой.
– Достань его, – приказал Морган. – Ты можешь открыть глаза, не прерывая связи. Опиши его.
Дерри осторожно открыл глаза, достал из кармана пузырек, он внимательно осмотрел его, а затем снова закрыл глаза.
– Это небольшой дымчатый хрустальный пузырек с коричневой пробкой. Жидкость, кажется, оранжевого цвета, очень густая.
– Отлично. Открой его осторожно и понюхай, но не капни на себя.
– Конечно.
Дерри сел прямо, открыл пробку и осторожно понюхал.
– Еще, – скомандовал Морган.
Дерри повиновался.
– Ты узнаешь это, Дункан?
– Не уверен. Это может быть белас. Кассаны использовали этот наркотик, чтобы выведывать правду. Но он годится только для людей и только в том случае, если они очень пьяны.
– Дерри, ты был пьян? – спросил Морган.
– Они думали, что да, – засмеялся Дерри. – Мог он повредить мне?
– Нет, если ты вправду был трезв. А откуда ты знаешь, что они агенты Торента?
– Я взял их бумаги. Гариш де Брей и Эдмунд Лиль служили при дворе Его Величества в Вендура. Они были посланы, чтобы шпионить за нами.
– Очень негостеприимно с их стороны, – заметил Морган. – Есть у тебя еще что-нибудь?
– Нет, сэр.
– Хорошо. Сначала уничтожь бумаги и белас. И то, и другое может тебя выдать. Завтра я должен ехать в Хорт, но буду ждать твоего вызова в это же время, так что если это будет необходимо, выходи на связь, но только если это жизненно важно. Мы не можем тратить много энергии. И слушай, что говорят об Интердикте. А кроме того, будь осторожен и возвращайся через два дня. Ты все понял?
– Да, сэр. Контакт завтра, если необходимо, и возвращение через два дня.
– Ну, удачи тебе.
– Благодарю, сэр.
Дерри слегка вздрогнул, когда контакт прервался, а затем открыл глаза и осмотрелся. Он чувствовал себя усталым, выжатым, как лимон, но это была хорошая усталость, и вообще контакт оказался гораздо проще и приятнее, чем он предполагал. Он зря беспокоился. Как-нибудь он упросит Моргана, чтобы тот побольше рассказал ему о магии.
Дерри задумчиво посмотрел на пузырек в руке, вылил его содержимое в ночную вазу под кроватью, после чего раздробил пузырек каблуками в пыль и сжег бумаги. Пепел последовал в ночную вазу вслед за наркотиком. Затем помочился на эту смесь.
Ну, вот.
Даже Дерини не сможет восстановить исходные составляющие этой смеси, хотя вряд ли кому-нибудь придет это в голову.
После всего Дерри сбросил куртку и стянул сапоги. Сорвал грязное покрывало с постели и растянулся на жестком матраце, положив кинжал под подушку, чтобы его можно было быстро достать в случае тревоги.
Затем сунул медаль Моргана под тунику.
– Вдруг кто-нибудь зайдет сюда и увидит ее, – подумал он и погрузился в сон.
Часть II
Глава 7
Солнце едва встало, когда Морган, Дункан и вся герцогская свита прибыли на набережную, где была пришвартована «Рафалия».
Воздух был сырой, промозглый, наполненный терпким запахом морской соли.
Так как визит в Хорт был официальным, Морган оделся соответствующим образом: черный кожаный камзол до колен с Грифоном Корвина на груди, кожаные сапоги до колен с серебряными шпорами, положенными ему по должности при дворе. Шпоры были чистой формальностью, ведь Морган не собирался садиться на коня. Роскошный зеленый шерстяной плащ, закрепленный у шеи серебряной брошью, свисал с его плеч. А, кроме того, на его голове красовалась герцогская корона, ибо этот визит не был связан с военными маневрами. С пояса свисал широкий меч, вложенный в красивые ножны.
Дункан тоже тщательно продумал свою одежду для визита в Хорт Орсаля. Облачению священника он предпочел черный камзол с высоким воротом и плащ. Он долго раздумывал, надевать ли ему эмблему Мак Лейнов, которая специально для таких случаев хранилась у Аларика, но затем решил, что это будет слишком демонстративно.
Пока еще немногие знают об угрозе его отлучения. И пока это так, не стоит афишировать эту возможность. Одетый в черное он не будет привлекать особого внимания. Люди должны видеть его таким, каким хотят видеть. Однако он с кривой усмешкой признал, что ему будет совсем не трудно вернуться в светский мир.
Лорд Дункан Говард Мак Лейн был в первую очередь сыном дворянина, хорошо образованным и воспитанным в лучших боевых традициях высшей аристократии. И хотя новый меч, который висел на его поясе, еще не пробовал крови, Дункан не сомневался, что когда придет время, он с успехом использует этот меч против любого врага.
Прибрежный туман совсем сгустился, когда Морган и Дункан подошли к «Рафалии». В сером небе смутно вырисовывалась высокая мачта судна. На ней развивался черно-зеленый флаг герцогства Корвин.
Тут на мачту проворно забрался матрос и закрепил над флагом Корвина королевский флаг Гвинеда, который ало-золотым всполохом сверкнул на утреннем небе.
«Рафалия» была не самым большим кораблем Моргана, но зато самым быстрым. Ее обслуживали тридцать матросов и четыре офицера. Помимо основного груза она могла принять на борт пятнадцать человек с оружием.
Когда дул хороший ветер в нужном направлении, судно легко могло делать шесть узлов, а последние усовершенствования в оснастке, заимствованные у судов Бренагии, позволяли идти под углом сорок градусов к ветру. Для этого служил дополнительный парус под названием джиб.
Если на море был штиль или ветер дул в лоб, то корабль мог идти на веслах. И даже в этом случае «Рафалия» преодолевала путь до Хорта и обратно менее чем за день.
По мачтам и реям «Рафалии» уже носились с ловкостью обезьян матросы, заканчивая приготовления к отплытию.
Морган надеялся, что матросам не придется браться за весла, что ветер будет попутным и они смогут вернуться в полдень.
В это время к нему подошел человек в кожаной куртке и таких же брюках, заправленных в сапоги. На его плечах был грубый шерстяной плащ алого цвета, а на голове – морская фуражка с кокардой морской службы герцогства Корвин.
Человек широко улыбнулся Моргану.
– Доброе утро, милорд, – произнес он. Его усы и борода смешно шевелились, когда он говорил. Его поза, выражение лица, жизнерадостный голос – все говорило о том, что он искренне наслаждается сыростью, холодом, туманом, морем. – Разве утро не прекрасно, сэр?
Морган поднял бровь.
– Утро хорошее, если ты собираешься плыть вслепую, Генри. Как ты думаешь, будет сегодня ветер или придется идти на веслах?
– Да нет, ветер будет, – заверил его капитан, радостно улыбаясь. – День для плавания будет превосходным. Нужно только выйти из гавани. Сколько человек будет с вами на борту?
– Всего девять, – ответил Морган, недовольно оглядываясь вокруг. – А это мой кузен, монсеньор Дункан Мак Лейн. Дункан, это Генри Кирби, капитан «Рафалии».
Кирби прикоснулся к козырьку фуражки.
– Рад приветствовать вас, монсеньор, – затем он повернулся к Моргану. – Вы готовы взойти на борт, милорд?
– Конечно. Сколько времени осталось до прилива?
– Четверть часа или около этого. Мы можем отчаливать, как только все будут на борту.
– Отлично, – Морган повернулся, махнул рукой людям, стоящим поодаль, и пошел вслед за Дунканом и Кирби на корабль.
За ними последовал лорд Гамильтон с группой вооруженных людей.
Гамильтон в этой обстановке чувствовал себя гораздо более уверенно. Он был воином, а не придворным, и его общение с Гвидоном и другими культурными людьми двора совершенно издергало его, истощило нервную систему.
Он был счастливейшим в мире человеком, когда наблюдал за сборами и отъездом пылкого трубадура в Кулди сегодня утром. Такое удачное начало дня взбодрило его, и теперь он был самим собой, командуя своими людьми с обычным апломбом.
Магистр Рандольф был первым из свиты Моргана, кто взошел на борт. Он был возбужден и надеялся, что впереди их ждут невероятные приключения.
Так как он был врачом, то не участвовал в дворцовых интригах. Морган редко давал ему тайные поручения вроде того, которое он выполнял на торжественном обеде. И то, что Морган пригласил его в это путешествие, было для него неожиданно и очень приятно.
Рядом с Рандольфом шел молодой Ричард Фиц Вильям, королевский слуга, которого Дункан привез с собой из Ремута. Ричард сгорал от нетерпения, желая увидеть легендарную роскошь дворца Орсаля.
Морган был для Ричарда идолом, которому поклонялся, так как тот обучал его в Ремуте. Ричард был предан Моргану и не раз рисковал за него жизнью.
Кроме того, в свиту входили четыре офицера гарнизона замка, выполнявшие сейчас двойную миссию: были охраной герцога и его военными советниками для согласования всех вопросов обороны, обсуждать которые они отправлялись в Хорт Орсаль.
Эти офицеры и лорд Гамильтон руководили армией герцогства, когда Морган уезжал на службу в королевскую армию. Так что они были более всего заинтересованы в переговорах с Хортом.
Когда последний человек из свиты поднялся на корабль, два матроса в линялой робе убрали трап и закрепили его на борту.
Поднявшийся ветер стал разгонять туман, и вскоре над водой остались висеть только узкие полоски тумана.
Кирби громовым голосом выкрикивал команды, матросы летали по вантам, расправляя снасти.
Гребцы сели на весла, и «Рафалия» двинулась из гавани, обходя корабли, стоящие на якоре, и выходя на простор, где она могла подставить свои паруса ветру. Когда «Рафалия» подошла к выходу из гавани, ветер усилился и она стала набирать скорость.
Через несколько сотен ярдов рулевой сделал плавный поворот и взял курс на Хорт. Если ветер сохранится, то они будут в порту назначения уже через четыре часа.
Отдав последние распоряжения, Кирби присоединился к Моргану, Дункану и Рандольфу, стоявшим на палубе.
«Рафалия» была торговым судном, но имела две приподнятые палубы: переднюю и заднюю. На задней палубе находился матрос с рулевым веслом, управляющий кораблем. Передняя палуба была в распоряжении капитана. Здесь на вынесенных мягких креслах и расположились с удобствами четыре человека.
Далеко позади в рваных клочьях тумана высились прибрежные утесы и башни замка Корот.
Гамильтон с четырьмя офицерами устроился на средней палубе. Они переговаривались с незанятыми работой матросами, отдыхавшими на галерее у борта.
Два матроса наблюдали за морем: один с носа корабля, а другой из вороньего гнезда на верхушке мачты.
Огромный грот и небольшой джиб закрывали большую часть неба, а над кораблем как бы парил Грифон, вытканный на парусе золотом.
Кирби вздохнул и, облокотившись на поручни, стал рассматривать корабль и море.
– День прекрасный, как я и говорил, милорды. Каждый должен изредка выходить в море, хлебнуть свежего воздуха, понюхать запах соли, чтобы оценить все прелести жизни. Может, вам подать немного вина, чтобы прогнать холод из костей?
– Если вино из Фианы, то можно, – ответил Морган.
Он знал, что Кирби – большой знаток этого дела и не держит других вин.
Кирби улыбнулся и махнул рукой.
– Для вас, милорды, все самое лучшее, – он посмотрел назад через плечо, увидел мальчика лет семи-восьми и позвал его. – Эй, Дик, подойди сюда на минутку.
Мальчик встрепенулся, оставил свое занятие и подбежал к капитану, глядя на него преданными глазами.
– Сэр?
– Принеси сюда бокалы и новую бутыль фианского вина. Пусть тебе кто-нибудь поможет.
– Мой человек поможет ему, – сказал Морган, подходя к капитану. – Ричард, помоги мальчику. Капитан Кирби так любезен, что хочет угостить нас вином из своих запасов.
Ричард, стоящий с лейтенантами и Гамильтоном, улыбнулся и поклонился герцогу.
Дик ловко повернулся на каблуках и буквально скатился по лестнице вниз. Ричард неуверенно посмотрел ему вслед, но все же последовал за ним, правда, с большой осторожностью: он ведь не был моряком и не привык к таким головокружительным трюкам.
Кирби посмотрел ему вслед и гордо улыбнулся.
– Мой сын.
Морган кивнул с одобрением, но ничего не добавил.
На корме один матрос наблюдал все это с большим интересом. Его звали Эндрью, он был помощником рулевого на «Рафалии».
Эндрью подошел к поручням и стал вглядываться, пытаясь рассмотреть во влажном тумане берег Хорта. Он знал, что больше никогда не увидит этот берег. И свою родную Фиану тоже – ту самую Фиану, которая поставляла лучшие вина во все Одиннадцать Королевств. Но он на все решился.
Это была ничтожная цена за то, что он намеревался совершить. Он долго готовился к этому.
Эндрью стоял неподвижно, а затем полез в карман и достал маленький сложенный кусок ткани. Осторожно оглянувшись, чтобы убедиться, что за ним никто не следит, он развернул ткань и уже в пятый или шестой раз прочел: «Грифон отплывает утром. Он не должен прибыть к месту назначения. Смерть всем Дерини!» Под текстом стояли буква «Р» и изображение сокола.
Эндрью посмотрел через плечо на палубу, а затем снова взглянул на море.
Это послание прибыло вчера вечером, когда солнце уже скрывалось за горами.
Коварный замысел созрел уже давно и, наконец, они дождались момента, когда Морган взошел на борт корабля – здесь он должен встретить свою судьбу. Смерть Моргана неминуема – и сейчас он совсем рядом с ней. Она скоро настигнет его.
Эндрью прижал руку к груди и удовлетворенно нащупал пузырек, висящий на шнуре. Он выполнит свой долг. Он дал клятву Сынам Небес и сдержит ее, хотя и ценой собственной жизни.
Кроме того, Варин обещал ему, что смерть будет легкой и безболезненной. Эндрью знал: на небесах он получит бесценную награду за то, что убьет ненавистного герцога Дерини. За это он готов отдать жизнь.
С корабля ему сбежать не удастся, даже если он добьется успеха. А если его попытка провалится? О, он знал, что эти Дерини могут сделать с человеком! Они могут лишить его разума, могут открыть его душу Злу, могут даже принудить предать Дело. Нет, лучше выпить яд, а затем ударить отравленным ножом Дерини. Что стоит жизнь человека, если душа его будет потеряна для бога?
Решительным жестом Эндрью бросил скомканный клочок ткани за борт и наблюдал за ним, пока тот не скрылся из виду. Затем достал пузырек с ядом.
Яд был очень сильным. Варин предупредил его об этом. Несколько капель на лезвие кинжала, небольшая царапина на руке или лице – все магии и кольчуги не спасут предателя Моргана.
Он осторожно открыл пузырек, оглядываясь, чтобы его никто не заметил, а затем вылил несколько капель на лезвие.
– Ну, вот, это для Дерини, – подумал он. – Я жил и дышал для того, чтобы пролить сегодня его кровь. А вместе с кровью жизнь покинет его тело.
Эндрью закрыл пузырек, спрятал его в рукав, и снова взялся за руль.
Он старался не смотреть на Моргана, не встречаться с ним взглядом. Вдруг этот колдун по глазам может разгадать его намерения и сумеет защитить себя.
Потихоньку перемещаясь, он оказался позади Моргана и его собеседников. Движение его прошло незамеченным, так как в это время появились Ричард и Дик с деревянными кружками и бутылкой вина. Эндрью с горечью заметил на бутылке сургучную печать с гербом Фианы.
– Молодец, – сказал Кирби и взял бутылку. Он сбил печать и стал разливать вино. – Милорд, у вас хороший вкус.
– Я только беру пример с тебя, Генри, – засмеялся Морган. Он сделал большой глоток. – И если бы у меня не было таких капитанов, как ты, я бы до сих пор не знал о существовании такого рая на земле.
Морган вдохнул полной грудью, вытянул ноги перед собой и развалился в кресле. Солнце сверкало на его кольчуге и золотых волосах. Он снял с головы корону и положил на палубу перед собой.
Эндрью воспользовался этим моментом и вытащил пробку из своего пузырька, поднес его ко рту и сделал вид, что старается подавить зевок. Его притворный зевок внезапно превратился в судорожный кашель: жидкость обожгла горло, и ему пришлось сделать немалые усилия, чтобы прекратить кашлять.
Кирби с удивлением посмотрел на него, а затем снова вернулся к беседе.
Эндрью не мог вдохнуть воздуха в легкие, но, наконец, ему удалось справиться с собой.
– Черт возьми! – подумал он, вытирая слезящиеся глаза. – Варин не предупредил о вкусе этого яда! Он чуть не сорвал весь план. Теперь нужно быстро действовать.
Эндрью выпрямился и стал изучать расположение людей на палубе.
Морган сидел в кресле на расстоянии восьми футов, спиной к нему. Кирби – слева в нескольких футах. Священник, магистр Рандольф и Ричард находились справа от Моргана. Они тоже сидели, но были заняты созерцанием удаляющегося берега и не обращали внимания на какого-то матроса.
На губах Эндрью появилась сардоническая улыбка, рука сжала рукоять длинного кинжала.
Он наметил себе цель – ничем не защищенный затылок Моргана.
Затем резко прыгнул в сторону своей ничего не подозревающей жертвы.
Но все произошло не так, как задумывал Эндрью.
Молодой Ричард внезапно повернулся и увидел движение матроса. И прежде чем убийца достиг своей жертвы, Ричард вскрикнул и бросился между ними, преградив дорогу неминуемой смерти. И во время прыжка он сбросил Моргана с кресла.
Корабль, оставшийся без управления, подбросило на крутой волне, Эндрью потерял равновесие и не смог вовремя остановиться.
Дункан и Кирби бросились на него, обезоружили и скрутили. Однако Эндрью старался вырваться из их рук и броситься на Моргана. Они одним клубком покатились по палубе, сверху на них свалились Морган с Ричардом.
Покушение провалилось!
Дункан и Кирби поволокли Эндрью прочь. Гамильтон с офицерами подоспели им на помощь.
Когда Кирби увидел, что преступник в надежных руках, он бросился к рулю, выправил корабль на курс, позвал матроса и передал руль ему.
Рандольф, который оттащил Дика в сторону от смертельной опасности, в ужасе смотрел, как Морган старается поднять Ричарда.
– Ричард! – кричал Морган, тряся его за плечи.
Юноша безвольно висел на его руках. Глаза герцога в ужасе расширились, когда он увидел кинжал, торчащий из плеча юноши.
– Рандольф, иди сюда! Он ранен!
Рандольф мгновенно подскочил к ним, опустился на колени, чтобы осмотреть рану.
Ричард застонал и с усилием открыл глаза. Его лицо стало пепельным и исказилось от страшной боли, когда врач дотронулся до кинжала.
Дункан, убедившись, что пленник в надежных руках, торопливо подошел к ним и опустился рядом с раненым.
– Я… я остановил его, милорд, – слабым голосом сказал Ричард, глядя на Моргана преданными глазами. – Он хотел убить вас.
– Спасибо тебе, – прошептал Морган, нежно откидывая волосы с его лба. В глазах юноши он прочел приближающуюся агонию. – Как он, Ран?
Рандольф горько покачал головой.
– Мне кажется, что он отравлен. Хотя его рана сама по себе и не смертельна, я… – он покачал головой. – Мне очень жаль, милорд.
– Милорд, – прошептал Ричард, – могу я просить у вас милости?
Морган нежно сказал:
– Сделаю все, что в моих силах, милый Ричард.
