Негромкий, ясный голос проник в самые дальние углы комнаты. Когда головы повернулись в его направлении, Адам сложил руки у груди в изящном жесте сожаления.
      - Простите, что прерываю чудесный концерт, леди и джентльмены, но, боюсь, произошло кое-что, требующее моего профессионального участия. Вы все можете оставаться, сколько пожелаете. Я прошу извинить меня.
      Ропот разочарования встретил это объявление. Поклонившись, Адам направился к дверям, уловив взгляд Перегрина с другого конца переполненной комнаты. Художник слегка кивнул в знак того, что намерен присоединиться, и, наклонившись, шепнул что-то на ухо Джулии. Через минуту он догнал Адама в коридоре. Светло-карие глаза юноши были широко раскрыты от любопытства.
      - Мне только что позвонил Ноэль Маклеод. - Адам перешел прямо к делу. Полиция Блэргаури получила сообщение от лесничего, который утверждает, будто видел в лесу человеческое жертвоприношение. Мы с Ноэлем едем в Блэргаури, чтобы проверить этот рассказ. Мне пришло в голову, что вы тоже захотите поехать.
      - Человеческое жертвоприношение! - прошептал Перегрин. - Господи, конечно, я поеду, если, по-вашему, от меня может быть толк.
      - Пока слишком рано говорить, - ответил Адам. - Сам Ноэль признает, что это может оказаться преувеличением. Но если нет... если лесничий говорит правду, то ваши особенные таланты могли бы очень пригодиться. Хотя должен предупредить, улики будут далеко не приятными.
      Он выжидательно замолчал, и Перегрин решительно расправил плечи.
      - Пытаетесь оставить мне элегантный выход из положения? Ценю, спокойно произнес художник. - Однако вы внушили мне, что я способен внести весьма серьезный вклад в ваше с Ноэлем дело... и брезгливость едва ли хороший предлог для попытки уклониться от ответственности. Это не означает, что я не упаду в обморок или меня не вырвет, если будет много крови, но физическая слабость не помешает мне приложить все старания.
      Шесть недель назад он ни за что не сказал бы подобных слов.
      - Молодчина, - тепло промолвил Адам. - Надеюсь, нам не придется подвергать вашу стойкость испытанию. Во всяком случае, я буду рад вашему обществу. - Он перешел к практической стороне предстоящего. - Ноэль едет из Эдинбурга и будет здесь минут через сорок. Это дает нам обоим время переодеться и помириться каждому со своей дамой.
      Перегрин скорчил унылую гримасу.
      - Я даже не подумал о Джулии. Мне надо немедленно поговорить с ней и попросить сэра Альфреда, чтобы он проводил ее домой...
      Через полчаса Перегрин натягивал тяжелые ботинки в прихожей сторожки, когда послышался шум подъезжающего автомобиля. Натянув синюю спортивную куртку на толстый свитер, молодой человек схватил этюдник и выскочил на улицу. У ворот рокотал на холостом ходу "рейнджровер" Адама. Грубоватый профиль человека на пассажирском сиденье принадлежал, несомненно, Ноэлю Маклеоду. В его очках отражался свет, усы ощетинились.
      Перегрин захлопнул дверь сторожки и, спрыгнув с крыльца, залез на заднее сиденье. На полу стоял медицинский саквояж Адама, а рядом нейлоновая сумка на молнии с надписью "ПОЛИЦИЯ" с обеих сторон. Маклеод повернулся, приветствуя его.
      - Добро пожаловать на вечеринку, мистер Ловэт. Вы с вашей девушкой расстались друзьями?
      - Более или менее. - Перегрин пристроил этюдник на сиденье рядом с другими сумками. - Она, конечно, была недовольна, но я объяснил, что делаю кое-какие судебные рисунки для Адама и что сегодня он попросил меня поехать с ним. Кажется, она не очень возражала.
      - Это больше, чем можно сказать о некоторых женщинах, - проворчал Маклеод, когда они отъезжали от сторожки. - Если вам выпадет шанс жениться на вашей мисс Барретт, советую воспользоваться им.
      Глава 7
      Адам вел "рейнджровер" по шоссе М90 на север в сторону Перта. Хотя колеса растоптали снег на дороге, мостовая была скользкой. По полосе, ведущей на юг, изредка громыхал грузовик, и тогда слепящие фары бросали в темноту конусы света; попутных машин было мало. Вскоре снова повалил мокрый снег, порой переходящий в дождь. Маклеод сердито смотрел в темноту сквозь равномерный шелест дворников.
      - Боже, что за мерзкая ночь, - пробормотал он. - Если так пойдет и дальше, то к месту преступления нам придется пробираться по грязи.
      - Лишь бы свидетель оказался хорошим проводником и сумел снова найти то место, - сказал Адам. - Иначе поездка будет напрасной.
      - Да уж, не говоря о том, что пропадут все улики, - согласился Маклеод.
      После этого все замолчали. По совету Адама Перегрин откинулся на сиденье, пытаясь уснуть, Маклеод тоже задремал. Голова Адама была ясной, вина он за вечер выпил совсем немного, но пожалел, что предпочел пост обеду из пяти блюд. Более тонкие чувства казались притупленными по сравнению с телесным ощущением здоровья, хотя, по его подсчетам, ко времени, когда они доберутся до места преступления, он почти полностью восстановится.
      Часы на приборной доске показывали почти пять, когда Адам притормозил, въезжая в предместья Блэргаури. Изменение скорости разбудило задремавшего Маклеода. Полицейский выпрямился на сиденье и, подавив зевок, начал вертеть головой.
      - Как раз перед выездом на городскую площадь будет резкий правый поворот на Лесли-стрит. Вот он. - Они повернули. - Теперь ищите еще одну узкую улочку справа - она ведет прямо на Эрихт-лейн, к участку прямо вперед и налево.
      На последнем повороте Перегрин тоже зашевелился. Протирая глаза и пристраивая на нос очки, он смотрел в левое окно. Полицейский участок Блэргаури располагался в двухэтажном здании из красного кирпича, парадную лестницу освещали два фонаря, стилизованных под старинные газовые. Парковка, по большей части пустовавшая, находилась на другой стороне улицы, справа от них.
      Адам втиснул "ровер" в зазор между белой полицейской машиной и заляпанным грязью желтым джипом, к шасси которого пристали веточки и промокшие листья. Все трое окинули джип пристальными взглядами.
      - Как, по-вашему, это машина лесничего? - спросил Перегрин.
      - Если да, то, похоже, дорога была нелегкой, - сказал Маклеод. Давайте познакомимся с ним и послушаем, что он нам скажет.
      Друзья вышли из "рейнджровера", пересекли покрытую снежной коркой улочку и поднялись по обледенелым ступенькам. Дверь участка была заперта. Топая ногами, чтобы стряхнуть снег, Маклеод потянулся и нажал кнопку звонка.
      - В этих маленьких полицейских участках обычно никого не бывает от закрытия пабов и часов до шести, - объяснил он через плечо. - Патрульные машины на улицах, конечно, есть, но... Ага!
      Раздались лязг, глухой стук, и тяжелая дверь качнулась внутрь. За дверью стоял высокий худой человек с коротким ежиком рыжеватых волос и торчащим носом горца. На эполетах форменной куртки было три шеврона сержанта полиции.
      Широкоскулое лицо полицейского просветлело от явного облегчения.
      - Инспектор Маклеод! Добро пожаловать в Блэргаури. Рад, что вы благополучно добрались, несмотря на погоду.
      - Бывало и хуже, - сказал Маклеод многозначительно, когда Керкпатрик отступил в сторону, пропуская их. - Адам, Перегрин, это сержант Келлум Керкпатрик. Сержант, это доктор Синклер, консультант, о котором я вам говорил по телефону, а это его коллега, мистер Ловэт. Он что-то вроде судебного художника.
      Керкпатрик пожал руки новоприбывшим.
      - Признаться, джентльмены, я надеюсь, что вызвал вас зря, - сказал он, нерешительно качая головой. - Если то, что рассказывает мой человек, правда, то в ближайшие несколько часов не жди ничего хорошего.
      - А где ваш человек? - спросил Маклеод. - Макардль? Так его зовут?
      - Ага. Внизу, в камере. Там сейчас пусто, а он был похож на выжатый лимон, вот я и разрешил ему поспать на койке, пока вы не приедете. Хотите поглядеть его заявление, прежде чем спуститься вниз?
      Маклеод покосился на Адама, тот молча покачал головой.
      - Давайте сначала поговорим с мистером Макардлем, - предложил инспектор. - Посмотрим, не расскажет ли он нам что-нибудь в дополнение к своему заявлению.
      Керкпатрик быстро кивнул.
      - Тут вы специалист. Как считаете нужным. Следуйте за мной.
      Без дальнейших разговоров он провел их из вестибюля по примыкающему коридору к лестнице, ведущей в подвальный этаж. За столом справа от двери крепкий молодой констебль лениво листал компьютерный журнал. При виде Керкпатрика он отложил журнал и поднялся, голубые глаза его с откровенным любопытством смотрели на Маклеода.
      - Это констебль Форсит, который любезно согласился на дополнительную работенку, чтобы выручить нас, - объяснил Керкпатрик. Переведя взгляд на молодого подчиненного, он спросил: - Как Макардль?
      - Прикорнул, сержант.
      - Что ж, растолкайте его и скажите, что приехали специалисты из Эдинбурга. Мы подойдем через минуту, как только джентльмены смогут раздеться. И, Дэви...
      - Да, сэр?
      - Погляди, не сможешь ли выжать из этого несчастного автомата кофе на всю компанию.
      - Слушаюсь, сэр. Приложу все силы.
      В подвальном этаже хорошо топили. Адам без сожаления снял тяжелый бараний полушубок. Он и его спутники повесили верхнюю одежду в соседнем чулане, после чего последовали за Керкпатриком через другую дверь в короткий коридор.
      Констебль Форсит встретил их и ткнул большим пальцем на дверь первой камеры.
      - Он не спит, сэр, и такой же сварливый, как раньше. Пойду займусь кофе.
      Макардль сидел на краю койки, на полу валялись его сапоги. Это был крепкий лысеющий мужчина лет пятидесяти с курносым носом, живыми карими глазами и густой каштановой бородой. Его манеры во время процедуры знакомства были далеки от безупречных. Узнав, что Адам врач, он сделал сердитую гримасу и буркнул:
      - Не надо мне никакого доктора, как и тому бедолаге, что лежит там в снегу... Почему никто мне не верит?
      - Никто не хочет верить вам, - строго сказал Маклеод, - потому что, если ваши слова правда, то... это ужасно. Но если бы у сержанта не было оснований верить вам, он бы не позвонил мне. А если бы я не верил вам обоим, меня бы клещами не вытащили сюда в такую ночь. Доктор Синклер, чтобы приехать, даже бросил гостей.
      Слегка смягченный отповедью Маклеода, Макардль угрюмо глянул на свои ноги.
      - Он, верно, психиатр или в этом роде...
      Адам улыбнулся, взял стул, принесенный Керкпатриком из коридора, и поставил его напротив Макардля. Перегрин скромно приткнулся в коридоре, но так, чтобы быть полностью на виду, а Маклеод сердито топтался у двери, имея вид резонера, не одобряющего действий врача.
      - Ну что же, Макардль, вот вы и разгадали мою страшную тайну, - весело сказал Адам. - Инспектор Маклеод иногда приглашает меня как технического консультанта в случаях, касающихся оккультизма. На самом деле я гораздо чаще имею дело с подозреваемыми и жертвами, чем, со свидетелями... хотя мне случалось помогать свидетелям вспомнить, что они видели.
      Макардль слегка выпрямился.
      - Так вы не считаете, что я рехнулся?
      - Ничего подобного, - сказал Адам (Керкпатрик тихо выскользнул из комнаты, чтобы оставить их наедине). - Напротив, боюсь, вы имели несчастье столкнуться с чем-то действительно опасным, и надеюсь, что теперь вы попытаетесь вспомнить больше, чем уже рассказали сержанту. Мне бы хотелось помочь вам в этом.
      Говоря, он как бы ненароком вытащил из кармана брюк серебряные карманные часы и стал медленно раскачивать их на цепочке. Они словно притянули взгляд лесничего. Адам начал говорить задушевным тоном, постепенно понижая голос по мере того, как невольный пациент постепенно попадал под его влияние.
      - События сегодняшнего вечера сильно потрясли вас, Макардль. Они потрясли бы любого. Я знаю, вы не спали почти всю ночь. Сейчас вам нужно расслабиться.
      Взгляд Макардля не отрывался от ритмично покачивающихся часов на цепочке, он моргнул, набрал воздуха, чтобы заговорить. Чуть улыбнувшись, Адам как бы невзначай убрал часы в карман, ни разу не замедлив потока слов.
      - Поэтому я хочу, чтобы вы сделали несколько глубоких вздохов и прислонились к стене, - продолжал Адам. - Когда выдохнете, попробуйте выпустить весь воздух.
      Он протянул слово "весь", так что сама модуляция слова помогла лесничему выполнить инструкцию.
      - Вот так. Глубокое дыхание помогает расслабиться. Вам это необходимо, после всего, что вы пережили сегодня!
      - Ага, - прошептал Макардль.
      - Сделайте еще один глубокий вздох... медленно выдохните... Еще раз... И еще... Теперь вы спокойны?
      Макардль кивнул.
      - Хорошо. Вспомните все, что вы видели в лесу. Поверьте, вы в силах все вспомнить, и ничто вас не потревожит. Все равно что рассматривать картинки в книжке. Скажите мне, когда почувствуете, что готовы.
      Лесничий кивнул лысеющей головой, грубые руки его расслабленно лежали на коленях, дыхание было спокойно.
      - Келлум, верно, говорил вам, что я главный лесничий у лорда Балтэрни...
      - Да, говорил, - ответил Адам. - Вы - один из лучших в округе.
      - Ну, мне приятно так думать. - Макардль снова глубоко вздохнул. - В общем, нынче вечером я обходил северные леса поместья Балтэрни, как уж почти сорок лет делаю это, когда услыхал вдалеке какой-то шум: эдакий хриплый крик... что-то среднее между кашлем и карканьем.
      - Может быть, олень?
      Макардль покачал головой.
      - Никогда не слыхал, чтоб олени так кричали, - сказал он уверенно. Вот, браконьеры... Сначала я подумал о них. В той стороне проходит лесовозная дорога, но там никого не должно быть... без разрешения и уж тем более в такой час...
      - А когда это, по-вашему, произошло? - спросил Адам.
      - По-моему, ближе к двенадцати. У меня была с собой винтовка, и я полез на холм - поглядеть что да как. Там было довольно темно, луны-то не было, но я привык работать в такие ночи при свете звезд. И как-то почувствовал, что нельзя пользоваться факелом. Когда проведешь в лесу столько времени, сколько я, появляются всякие инстинкты... и хорошо, что я их послушался.
      - Почему?
      - Они б увидели меня! - ответил Макардль. - Повезло мне, что у них были костры, и они не могли ничего разглядеть в темноте. Но это я забегаю вперед... Я еще не добрался до вершины, когда услыхал пение.
      - Пение? - Адам словно бы поддерживал разговор.
      - Ну, уж не знаю, как это еще назвать. Жуткое дело - вроде как шепотом. Ни словечка не смог разобрать, но у меня волосы встали дыбом...
      Лесничий резко замолчал, дыхание ускорилось, взгляд сосредоточился на чем-то видимом только ему.
      - Не позволяйте воспоминаниям тревожить вас, - тихо проговорил Адам, бросив взгляд на Маклеода, который жадно вслушивался, прислонившись к стене. - Я понимаю, что вы пытаетесь описать. Сейчас вы в безопасности. Просто глубоко вздохните и выпустите напряжение вместе с воздухом.
      Когда лесничий немного расслабился, Адам сказал:
      - Продолжим. Вы услышали пение. И, совершенно естественно, испугались. Вы убежали?
      На лице Макардля мелькнула гневная гримаса.
      - Нет, не убежал!.. Во всяком случае, тогда. Кто бы они ни были, чем бы ни занимались, они находились в имении его светлости без разрешения. К тому времени я был совершенно уверен, что это не браконьеры - они распугали бы всю дичь на много миль! - но мой долг был посмотреть, чем они там занимаются.
      - И вы решили подойти поближе?
      - Ага. Я добрался до вершины холма - тихохонько. За деревьями были костры, в лощине в сотне ярдов внизу. Я не хотел, чтобы меня заметили, пение меня крепко напугало, так что я держался за деревьями и подкрался так, чтобы поглядеть в оптический прицел винтовки. Не знаю уж, чего я ждал увидеть...
      Он снова умолк, и Адам коротко глянул на Маклеода и Перегрина. Инспектор был мрачен, голубые глаза за стеклами очков потемнели. Лицо Перегрина было бледнее его арранского свитера.
      - Что же вы увидели? - настаивал Адам. Макардль слегка вздрогнул.
      - Их там было с дюжину, - прошептал он, - все в таких длинных белых балахонах с капюшонами, навроде монахов, Один стоял посередке с задранными руками, а остальные ходили по кругу... нечестивый круг, знаете?
      - Да, против солнца. Продолжайте.
      - Ну, они вдруг остановились, и я заметил еще одного, у большого плоского камня. Только он-то не стоял; потому-то я его сначала и не приметил. Он весь скорчился, будто его тошнило или что еще, потом я заметил, что у него руки связаны за спиной. Вот тогда-то я и уразумел, что творится что-то неладное!
      - Что произошло потом? - Голос Адама был едва слышен.
      - Тот, что стоял посередке, подошел к тому, со связанными руками, и тоже встал на колени. У него что-то было в руках - может, миска, я не разглядел, - и он протянул эту штуку другому. А потом один такой из круга вроде как взвыл и рванул вперед. По-моему, он стукнул того мужика кастетом по голове. А потом сверкнул металл - какой-то ножик, по-моему, - и полилась кровь! Все залила!
      Макардль тяжело сглотнул. Звук в напряженной тишине заставил всех вздрогнуть.
      - Этот, со связанными руками, брыкался и отбивался, но они даже не дали ему упасть, - прошептал Макардль. - Его кровь все лилась и лилась на ту штуку, которую тот, другой, держал в руках - из шеи, по-моему. Когда они наконец дали ему упасть, я... я знал, что он мертв.
      Адам некоторое время не сводил взгляда с пациента.
      - Что вы сделали потом? - спросил он нейтральным голосом.
      Лицо лесничего скривилось.
      - Я... я не говорил сержанту, но не из-за сломавшейся ветки я слинял оттуда. Я так разъярился, что выстрелил бы в них, если б смог. Да винтовку заело, когда я пытался стрельнуть, - причем ахнуло, что твоя пушка! Я не стал проверять, услыхали ли чудики в капюшонах. Просто пустился наутек. Не останавливался, пока не добрался до джипа!
      Лесничий тяжело дышал. Адам, наклонившись, легко положил руку ему на плечо.
      - Успокойтесь, Джимми, - пробормотал он успокоительно. - Теперь вы в безопасности. Сядьте и переведите дыхание. Закройте глаза, если хотите. Вы заслужили отдых. Больше не о чем беспокоиться.
      Лесничий затих, когда Адам убрал руку.
      - Они убили его прямо у меня на глазах, - пробормотал он. - Я должен был что-нибудь сделать...
      - Вы ничего не могли сделать, - твердо сказал Адам. - Я хочу, чтобы вы помнили это и верили. К тому времени, когда вы поняли, что происходит, дело было сделано. Вы хорошо поступили, что сообщили в полицию.
      - Но они не поверили...
      - Они поверили настолько, чтобы послать за инспектором Маклеодом и мною, - твердо ответил Адам. - Как я уже говорил, они просто не хотели верить, что такое может произойти здесь, в Блэргаури. К вам лично это не имеет никакого отношения. И никто не винит вас в том, что произошло.
      Видя, что его слова возымели желаемый успокоительный эффект, Адам снова начал задавать вопросы:
      - Можете вы вспомнить, где произошло убийство?
      Макардль кивнул.
      - По-вашему, сумели бы вы отвести нас туда?
      - Да. - В голосе лесничего звучала твердая уверенность.
      - Хорошо, - сказал Адам. - Так мы и поступим. Как только рассветет, вы отведете нас на холм, о котором говорили. До тех пор мне бы хотелось, чтобы вы закрыли глаза и попытались немного отдохнуть.
      Он усилил внушение, одной рукой крепко взяв Макардля за плечо, а другой легко проведя над уже закрывающимися глазами.
      - Ложитесь и спите, - сказал он, с помощью Маклеода осторожно укладывая лесничего на койку. - Расслабьтесь и крепко спите без тревожных снов. Проснетесь, когда я назову вас по имени, свежим и отдохнувшим.
      Еще мгновение его рука оставалась над глазами лежащего человека, чтобы удостовериться, что пациент действительно крепко спит. Потом доктор выпрямился и поглядел на Маклеода, знаком велев ему выйти из камеры.
      - Боюсь, что все это правда, - спокойно сказал он. Маклеод мрачно кивнул.
      - Я тоже.
      - Но откуда вы знаете, что он не придумал все это? - прошептал Перегрин.
      Адам снисходительно посмотрел на него.
      - Во-первых, этот человек не оккультист. Ему не хватило бы знаний, чтобы выдумать такую историю, даже если предположить, что у него есть склонность к мистике. И вы видели: он так разволновался, описывая убийство, что едва не вышел из транса. Я не сомневаюсь, что он был в трансе и что он говорил правду... по крайней мере, как он ее понимает. Даже выложил нам, что хотел стрелять в преступников и остановился из-за осечки... Этого он, похоже, Керкпатрику не рассказал.
      - Человеческое жертвоприношение, Адам... - Лицо Перегрина было бледно. - Если он действительно видел именно его, что это означает?
      - Это означает, паренек, что кто-то приступил к исполнению очень опасных планов, - мрачно сказал Маклеод. - И нам лучше бы поторопиться, чтобы узнать, кто они и чего хотят.
      Он бросил взгляд на храпящего Макардля и покачал головой.
      - Поговорю с Керкпатриком. Куда бы это расследование нас ни привело, пока мы в юрисдикции Керкпатрика. Пусть начнет официальное следствие.
      Глава 8
      К северу от Блэргаури находятся лучшие лыжные районы Шотландии, но две машины, отправившиеся из полицейского участка Блэргаури вскоре после наступления утра, не собирались так далеко. Впереди ехал Керкпатрик на белом полицейском "лендровере", рядом с ним сидел Джимми Макардль, указывающий дорогу, а на заднем сиденье два полицейских офицера из утренней смены. Синий "рейнджровер" Адама ехал следом. Двое его пассажиров помалкивали в предутренней темноте, каждый наедине со своими мыслями.
      В этот ранний час снежный пейзаж к северу от Блэргаури местами скрывал тяжелый туман. Если повезет, они съедут с дороги как раз с первыми лучами солнца. Но сейчас вести было трудно, и Адаму пришлось сосредоточить все внимание на дороге. Первые пятнадцать миль поездки к Балтэрни он не раз совершенно терял из виду "лендровер", мчавшийся впереди, как гончая, ведущая охоту. С точки зрения Адама, это сравнение звучало зловеще. Они еще не опознали добычу, хотя, услышав рассказ лесничего, он не сомневался, что они выслеживают что-то темное и беспощадное. Ему не хотелось делать поспешные выводы о причастности Ложи Рыси, но не учитывать такой вероятности было бы нелогично. Или он становится параноиком?
      - Надеюсь, чертов туман рассеется раньше, чем мы прибудем на место, проворчал Маклеод, вытягивая шею, чтобы не потерять из виду габаритные фонари "лендровера". - В противном случае я бы не сильно удивился, если бы Макардль не нашел поворот на Балтэрни, не говоря уже о трупе в лесу.
      К тому времени, когда они достигли нужного перекрестка и повернули направо, туман начал подниматься и редеть. Унылую ленту дороги покрывала серая снежная жижа. К счастью, лед растаял, хотя ели по обеим сторонам все еще были украшены тяжелыми белыми гирляндами, на открытых местах сохранился снег, а в лощинах даже громоздились сугробы.
      Наконец выехали к немощеной дороге, уходящей в лес. Еще через сотню ярдов обе машины остановились перед воротами в проволочной ограде. Въезд преграждала запертая на висячий замок тяжелая цепь. Поеживаясь в теплой парке и дуя на пальцы, чтобы согреть их, Макардль выбрался из полицейского "лендровера" и открыл замок ключом с кольца на поясе. Пропустив машины, он хотел было запереть ее снова, но Маклеод, высунувшись из окна, когда они проезжали мимо, сказал:
      - Лучше оставьте так, мистер Макардль. Если нам придется вызвать подкрепление, я хочу, чтобы дорога оставалась открытой.
      Макардль нахмурился, однако сделал, как велено. Обе машины отправились дальше. Узкая лесная дорога в две прорезанных среди деревьев колеи все время петляла. Они проехали почти две мили, миновав несколько поворотов, пока наконец не замедлили ход и не свернули направо, на земляную площадку, вполне пригодную для парковки. По обеим сторонам поднимались холмы. Адам заметил тропинку, змеившуюся вверх по склону, шириной немногим более звериной тропы.
      Пассажиры несколько минут натягивали сапоги, надевали тяжелые куртки, шапки и перчатки. Когда они собрались в начале тропинки, Перегрин заметил, что у одного из констеблей висит на плече камера и что все трое офицеров из Блэргаури вооружены пистолетами. Маклеод также вооружился - вытащил из сумки на молнии браунинг, загнал магазин в рукоятку и засунул оружие за пояс брюк, прежде чем застегнуть молнию на черном анораке. Адам прятал под овчинным полушубком средства защиты скорее эзотерические. Сам Перегрин был вооружен лишь этюдником.
      - Вы совершенно уверены, что это то место, Джимми? - спросил Керкпатрик.
      Лесничий слегка рассердился.
      - Я надзираю за этими лесами больше лет, чем вы прожили, Келлум Керкпатрик! Сейчас сами увидите. Лощинка, о которой я говорил, скрывается как раз за этим склоном. Идите за мной, да смотрите под ноги.
      Начало тропинки было залито жидкой грязью. Повсюду звенела капель. Эти звуки действовали на нервы Перегрину, пробирающемуся следом за Адамом и Маклеодом вверх по топкой тропинке. Холодный узел страха начал затягиваться где-то в груди, но молодой человек крепко сжал губы и заставил себя поторопиться. Он не знал, что его дурное предчувствие в полной мере разделялось Адамом. Отнюдь не в первый раз Синклер с Маклеодом имели дело со случаями насильственной смерти, но почти никогда у них не было столь острого ощущения личной причастности к происходящему.
      Когда отряд выбрался на гребень холма, сквозь холодную дымку тумана пробилось солнце. Внизу, на северном склоне холма росло несколько дубов, их голые ветви сухо поскрипывали под легким ветерком. Маклеод внезапно замер на месте, пробормотав проклятие. Керкпатрик вполголоса выругался. Адам застыл. В середине круга деревьев, лицом вниз на тающем снегу ничком лежал человек. Даже на таком расстоянии было видно темно-красное пятно, окружающее тело.
      - Ладно, сержант, - спокойно сказал Маклеод, глубоко вздохнув. - Это в вашей юрисдикции, так что командуйте, но, по-моему, нам понадобятся специалисты из Бригады тяжких преступлений.
      - Ага. И "скорая", - рассудительно согласился Керкпатрик. - Мистер Хериот!
      - Да? - Констебль с камерой шагнул к нему.
      - Оставьте камеру мне, возвращайтесь к машине и радируйте на базу, велел Керкпатрик. - Расскажите им, что мы нашли и что нам нужно, и пусть кто-нибудь вызовет из Перта полицейского патолога.
      - Слушаюсь, сэр.
      Хериот отдал камеру и быстро ретировался. Маклеод смотрел ему вслед с каким-то дурным предчувствием.
      - Нам повезет, если к полудню на нас не свалится половина шотландской прессы. Однако, пока этого не произошло, предлагаю осторожно спуститься и осмотреть место преступления, сделав предварительные фотографии на тот случай, если какие-то улики пропадут, когда растает снег.
      - Верно, инспектор. Мистер Джеймисон? - Керкпатрик поглядел на второго констебля. - Попрошу вас обойти поляну. Ищите следы; позовите меня, если найдете. И еще. Макардль говорил, что с другой стороны холма есть лесовозная дорога; возможно, именно по ней и ушли преступники, поскольку через запертые ворота они не проходили. Поглядите, не найдется ли там чего-нибудь, особенно следов шин.
      Молодой констебль кивнул и ушел в направлении, указанном начальником, а Керкпатрик снова повернулся к эдинбургскому коллеге.
      - Что-нибудь еще, инспектор?
      Маклеод покачал головой.
      - Давайте посмотрим на месте.
      Керкпатрик жестом предложил Маклеоду идти первым, и инспектор осторожно двинулся по незатоптанному снегу к опушке. Сержант пошел за ним, стараясь ступать след в след.
      Адам двинулся за сержантом. Перегрин следовал за Адамом по пятам, а замыкал шествие Макардль. Лесничему явно не хотелось приближаться к этому месту, но в то же время его необъяснимо влекло к нему. Даже с опушки зрелище казалось жутким, о чем Адам и предупреждал художника.
      Мертвец будто припал к гладкому плоскому камню, покрытому коркой замерзшей крови. Под тонким, запятнанным кровью балахоном он был совершенно гол. Из-под запачканного грязью подола торчали босые ноги, а руки были крепко связаны за спиной темно-красным шнуром. Голова трупа была вся в крови, седые волосы слиплись над зловещей впадиной в затылке.
      - Я ж говорил им, говорил, - хрипло прошептал Макардль Перегрину. Они-то думали, я сочиняю... будто такое можно сочинить!
      Перегрин не слушал. Стоя в кольце древних дубов, сержант Керкпатрик то и дело щелкал фотоаппаратом. Когда молодой человек посмотрел на выцветающий круг в снегу с грязно-серыми остатками золы, черное отчаяние обрушилось на него, как физический удар. Он вдохнул вонь пролитой крови, смешанную с приторным запахом ладана, в котором был какой-то непонятный оттенок. И в тот же миг уловил остаточные токи ужаса, распространяющиеся от жертвы. Внезапно поляну заполнили призраки. Полупрозрачные образы наложились на реальные фигуры Маклеода и Керкпатрика. Остолбеневший от ужаса Перегрин насчитал чертову дюжину балахонов, танцующих в смертельном хороводе в снегу вокруг лежащего на снегу человека. И, глядя на них, он вдруг понял, кто этот мертвец.
      Откровение было столь внезапным и болезненным, что Перегрин громко ахнул и отшатнулся, слепо вцепившись в ближайшую ветку, чтобы не упасть. Встревоженный его криком, Адам оглянулся. Молодой художник привалился к стволу дерева, лицо его побелело как снег, светло-карие глаза за стеклами очков расширились.
      Адам метнулся к нему и подхватил раньше, чем тот упал.
      - Держитесь, я помогу вам, - тихо сказал он, схватив молодого человека за плечи и ловя его взгляд. - Сделайте глубокий вздох, расслабьтесь и скажите мне, что вы видите. Мистер Макардль, пожалуйста, не могли бы вы оставить нас одних?
      Когда Макардль отошел, что-то бормоча себе под нос, Перегрин вздохнул и крепко зажмурил глаза. На мгновение он замер. Потом сумел сделать еще один глубокий вздох, содрогнувшись выдохнул, с видимым усилием беря себя в руки.
      - Простите, Адам... Я только что понял, кто лежит там, на поляне. Это ваш друг - старик из книжного магазина.
      - Рэндалл? - одними губами произнес Адам. Открытие вызвало в нем вихрь плохо контролируемых чувств. Он невольно оглянулся через плечо на ничего не подозревающего Маклеода, еще не подошедшего к замерзшему телу, потом почувствовал, что молодой художник слегка покачнулся.