- Это была машина сэра Адама? - отважился молодой констебль.
      - Угу, - дрожащим голосом прошептал Маклеод, по-прежнему не смея поднять глаза из опасения выдать себя. - Дай мне несколько минут, ладно, Дональд? И посмотри, что еще сможешь узнать: куда отвезли машину и так далее.
      Через двадцать минут, когда Маклеод сочинил подходящую историю и в душе настроился на роль, которую теперь должен был играть, Кохрейн постучал в дверь и извиняющимся тоном доложил о том, что узнал. Крепко сжав челюсти, Маклеод взял шляпу и пальто и вышел вместе с молодым констеблем, якобы чтобы пойти на полицейскую стоянку, где была взята машина, но равно и для того, чтобы избавиться от пристальных взглядов. Видимо, в отсутствие Дональда, известие распространилось, и по дороге к лифтам Маклеод ощущал, как его провожают взгляды сочувствия и жалости. Они уже подходили к главному входу главного управления полиции, когда он увидел, как у тротуара останавливается темно-синий "бентли" и из него выходит Хэмфри, чтобы открыть пассажирскую дверь.
      - О Боже, это мать Адама, - пробормотал он. - Дональд, иди-ка за машиной, ладно?
      Когда молодой констебль ушел, явно испытывая облегчение, что избавлен от встречи, которая сейчас произойдет, из "бентли" вышла одетая в черное Филиппа. Позади нее, в тени заднего сиденья Маклеод разглядел осоловелого Перегрина Ловэта, одетого в мрачный темный костюм. По выражениям их лиц он не мог судить, знают ли они, что он знает... или даже знают ли они. Неужели они считают, что Адам действительно погиб?
      Пока он обдумывал, как подойти к этому деликатному вопросу, учитывая вероятные назойливые взгляды, Филиппа бросилась в его неловкие объятия и, прижавшись лицом к его плечу, пробормотала:
      - Не смейте реагировать, Ноэль Маклеод, но он жив и невредим. Он звонил мне вчера ночью из Ньюкасла. Ну, давайте изобразите, что плачете, пока не задохнулись.
      Огромное облегчение заставило Маклеода так и сделать, и он на несколько минут сел вместе с ней и Перегрином на заднее сиденье "бентли", чтобы прийти в себя и рассказать им о своем таинственном звонке, пока мрачный Хэмфри закрыл дверь и стоял на страже.
      - Так что он хочет, чтобы все было тихо и чтобы вы присмотрели за этими приготовлениями, - сказала Филиппа, объяснив план Адама. - Сможете устроить это?
      - Ага, потребуется кое-что сделать, но... ага, все можно устроить.
      Когда они проработали оставшиеся подробности, Маклеод вылез из машины, следом за ним вышел Перегрин.
      - Нам надо будет поддерживать эту шараду даже перед Дональдом, - сказал он художнику, когда они направлялись к полицейской машине, где ждал Кохрейн. - Я ему полностью доверяю, и со временем он все равно узнает, но, думаю, пока Адам не вернется, чем меньше людей об этом знают, тем лучше. Что означает, что нам еще надо выдержать осмотр машины. Постараемся поддержать официальную версию с бомбой... что, в известном смысле, и было, если Рысь шарахнула по ней молнией.
      Обгоревший корпус на стоянке облегчил поддержание домысла о смерти Адама, ибо, конечно, никто не смог бы выжить в этом аду. Страшный жар изогнул боковые панели, закоптил стекло и даже скрутил тяжелую раму. Внутри все было уничтожено и все еще гнетуще воняло паленой пластмассой и, еще хуже, сожженной животной кожей, даже после ночи под снегом и купания в химикатах, сбивающих пламя... но это явно было не от человеческой плоти, а от сожженных остатков когда-то красивого полушубка и кожаной куртки, едва заметных на том, что осталось от заднего сиденья.
      Снаружи машины нашлась еще одна интересная улика. Рассматривая скрученный капот, Маклеод нашел расплавленные остатки медальона Рыси, настолько почерневшего и перекрученного, что оказалось невозможным сдвинуть его и почти невозможным разобрать, что это такое.
      - Знаете, - сказал Кохрейн, подозрительно тыкая в закопченное пятно, это очень похоже на то, что я нашел в Балморале. Вы не думаете, что в машину тоже ударила молния?
      - Не знаю, - устало сказал Маклеод. - Думаю, я предоставлю работать дальше экспертам. У меня на это нет пороха. Поехали обратно в управление. Мне надо сделать несколько звонков.
      Тем временем Адам приземлился в Глазго и теперь занялся собой перед возвращением в Эдинбург. Он чувствовал себя и выглядел довольно неряшливым, по-прежнему во вчерашних грязных плисовых брюках и свитере, да еще и замерзшим, поэтому попросил таксиста отвезти его к магазину, где продаются излишки военного обмундирования. Там он купил камуфляжные брюки, черный свитер с высоким воротом, как у подводника, и анорак цвета хаки, какие носят в спецназе; его сапоги еще были вполне пригодны.
      К тому времени, как он добавил к отросшей за сутки щетине черную вязаную шапку, в нем не осталось ничего от элегантного и утонченного сэра Адама Синклера, которого знакомые - и враги - узнавали моментально. Остальную одежду он сложил в пластиковую сумку, надеясь, что налет домашности сделает его вид менее угрожающим. Но даже так люди на улицах старались обходить его, когда он шел на Центральный вокзал Глазго, чтобы подождать поезд до Эдинбурга. Он пришел задолго до отправления поезда, которым собирался ехать, но ему еще надо было позвонить.
      Через несколько часов в кабинете Ноэля Маклеода прозвучал второй за день таинственный телефонный звонок - от человека, которому Адам позвонил раньше.
      - Ноэль, старина, рад, что застал тебя, - произнес отрывистый, военный голос на другом конце провода. - Мой брат просил меня сказать, что ты приглашен на обед перед празднованием Нового года в понедельник. Было бы великолепно, если бы ты появился около восьми.
      - Да, конечно. Большое спасибо, что сказал, - ответил Маклеод, поглядев на часы: было около шести. - Я не хотел бы пропустить это.
      - Тебе будут очень рады, - сказал голос. - Надеюсь, скоро увидимся.
      Звонивший отключился, и Маклеод положил трубку, тяжело вздохнул и встал, потянувшись за пальто и шляпой. Перегрин и Кохрейн тоже поднялись и, взяв вещи, неловко вышли за ним из кабинета.
      - Джентльмены, по-моему, это был чертовски мерзкий день, и, по-моему, пора по домам, - сказал Маклеод для возможных слушателей. Он закрыл дверь кабинета и запер. - Не знаю, как вы, а я, например, собираюсь как следует напиться.
      Только когда все трое исчезли в коридоре, Чарльз Нейпир взял пальто и шляпу и поспешил за ними, сломя голову промчавшись по черной лестнице, пока его добыча ждала лифт. Наблюдать, как Маклеод весь день страдает из-за смерти Синклера, было почти так же приятно, как устранить самого Маклеода, что Нейпир так же надеялся очень скоро совершить. Он наблюдал из неприметной голубой "мазды", как все трое вышли из главного входа, как Ловэт пошел с Маклеодом, и предпочел следить за ними, а не за Кохрейном, которого считал незначительным.
      Он следовал за черным "БМВ" до самой Уэверли-стейшн, остановившись в красной зоне чуть дальше на улице, когда Ловэт вышел из машины и нырнул внутрь. Художник вышел через несколько минут с высоким, темноволосым человеком в одежде армейского образца, который двигался очень похоже на Адама Синклера... но ведь Синклер погиб.
      Или нет? Эта мысль привела Нейпира в панику, ибо, если Синклер не погиб, это означало, что у Нейпира серьезные неприятности. С колотящимся сердцем он ухитрился подобраться поближе в разгар часа пик, чтобы получше разглядеть человека в черной шапке на заднем сиденье "БМВ" - как раз перед тем, как Маклеод неожиданно повернул направо и исчез в потоке машин. Ругаясь, Нейпир стукнул кулаком по рулевому колесу: он никак не мог прорваться через движение и последовать за ними.
      Потому что это был Синклер! В этом-то Нейпир был уверен. Он не представлял себе, как Синклер ухитрился выжить при взрыве, но как теперь не имело значения. Горькая реальность была в том, что он сделал это! И доложит ли Нейпир о том, что только что увидел, или нет, когда известие в конце концов дойдет до Верховного Мастера, а дойдет неизбежно, у Нейпира будут неприятности. Нет, гораздо лучше рассказать Ребурну сейчас и попробовать как-то спасти ситуацию. Может быть, он еще сумеет вечером отыскать и Синклера, и Маклеода и убить их, - а заодно и Ловэта!
      Вспотев под пальто, Нейпир остановился рядом с телефонной будкой, поставил голубую мигалку на крышу машины и вышел, дрожащими пальцами нащупывая в кармане телефонную карточку и номер телефона, который Ребурн дал ему накануне. Набирая номер, он чувствовал, как пульсирует кровь в ушах. Когда ответил женский голос, он, испустив дрожащий вздох, назвался и попросил Ребурна.
      - Добрый вечер, сэр, - сказал он, услышав в трубке голос Ребурна. Я... э-э... должен сообщить неприятную новость.
      На другом конце провода, в пентхаусе, расположенном в одной из самых фешенебельных частей города, Фрэнсис Ребурн, холодея, выслушал инспектора.
      - Ясно. Вы уверены, что это был Синклер?
      - Хотел бы я ошибиться, - горько сказал Нейпир.
      - О да, - пробормотал Ребурн, лихорадочно думая. - Хорошо. Вы звоните из дома?
      - Нет, сэр, из телефона-автомата рядом со станцией.
      - Поезжайте домой. Ничего не предпринимайте. Избегайте дальнейших контактов, если вдруг он обнаружится. Их розыгрыш оборачивается к нашей пользе. Выпейте и отдохните. К утру я решу эту шараду.
      - Да, сэр. Спасибо, мистер Ребурн.
      Когда Нейпир отключился, Ребурн нажал на рычаг телефона, на мгновение задумался, потом набрал номер.
      - Ребурн, - сказал он, когда ответил хриплый голос. - Попросите, пожалуйста, мистера Шарфа и мистера Дилени немедленно подъехать на квартиру. Есть задание.
      В ту ночь в маленькой гостинице недалеко от Минто-стрит, которой Маклеод и раньше пользовался как укрытием для находящихся в опасности свидетелей, они с Перегрином выслушали рассказ Адама о том, что произошло прошлой ночью. Потом Адам дал свою оценку ситуации и обрисовал план, в котором со времени разговора с Филиппой появились новые детали.
      - Вы правы, - сказал Маклеод, когда Адам закончил, - и, кажется, я знаю, к кому обратиться. Нам нужно изложить это высокопоставленным офицерам полиции, которые одновременно являются масонами и смогут принять эзотерический элемент. Днем, пока мы ждали новостей от вас, я прикинул несколько имен, но не хотел начинать действовать, не поговорив с вами, просто чтобы убедиться, что все правильно понял. Утром мы сможем выяснить это лично, и все завертится.
      Они сумели поспать несколько часов, а на следующее утро направились в Главное управление полиции. Маклеод и Перегрин выглядели довольно прилично, Адам в анораке цвета хаки и черной шапочке был похож на переодетого копа. Как раз минуло девять, когда они въехали на стоянку, где их встретил полисмен, сделавший Маклеоду знак опустить стекло.
      - Можете не парковаться, инспектор, - сказал он, наклонившись к Маклеоду. - У нас чрезвычайное происшествие под Форт-Бриджем. Убит офицер полиции... очень грязно, судя по тому, что я слышал. По слухам, похоже на масонскую казнь.
      Лицо Маклеода застыло. Адам наклонился поближе, чтобы лучше слышать.
      - Известно, кто жертва? - спросил Маклеод.
      - Говорят, Чарльз Нейпир.
      Что-то пробурчав, Маклеод быстро развернул машину, жестом попросив Адама вытащить из-под сиденья мигалку, и поехал в сторону Фетес-авеню и на Камли-бэнк. Перегрин внутренне приготовился к гонке. Адам поставил и включил мигалку, когда они пронеслись по круговой развязке и дальше по Крэйглейт-роуд, немного замедлив ход перед переездом на Квинсферри-роуд.
      - Ну что же, учитывая наши давние подозрения насчет Чарльза Нейпира, не могу сказать, будто я потрясен, - сказал наконец Маклеод, используя преимущество мигалки, чтобы пробиться через перекресток. Он нажал на газ, когда дорога расчистилась, и "БМВ" помчался на запад. - Хотя я бы не пожелал ему такого.
      - Думаете, это сделали масоны? - спросил Адам.
      - Конечно, нет. Хотя дело все равно плохо: очень убедительная инсценировка. Если все выполнили в традиционном стиле, то жертву привязали между приливом и отливом вчера ночью. Сверх того, я не могу предсказать, как далеко зашли убийцы.
      Следующие минут десять он подробно и красочно рассказывал им о наказаниях, предписанных обязательствами, которые берут все масоны во время различных посвящений, если они когда-нибудь предадут Мастерство.
      - Не то чтобы эти наказания предназначались для буквального осуществления, - сказал он, сворачивая на развязку к Эдинбург-роуд над дорогой, по которой они только что проехали. - Я всегда считал наказания в основном просто словесными украшениями, подчеркивающими серьезность обетов. Согласен, бывали известные примеры так называемых масонских казней. Но их обычно совершали немасоны - именно потому, что жертва была масоном и должна была почувствовать весь ужас знания подобной смерти.
      Он встревоженно посмотрел на Перегрина в зеркало заднего обзора.
      - Это, наверное, будет очень жестоко, сынок... даже хуже, чем то, что мы видели в Блэргаури. Постарайтесь вспомнить, что именно он, вероятно, подложил ту бомбу с рысью и почти наверняка пытался убить Адама прошлой ночью. Знаете, мне показалось, будто я видел его в Мелроузе, но я отмел это с порога. Сказал себе: "Что ему масонские дела?"
      - Вероятно, Нейпиру приказали подложить медальон, чтобы вызвать удар молнии по аббатству и убить всех масонов, - сказал Адам, - да только он решил, что я - более ценная мишень. Наверное, я должен чувствовать себя польщенным...
      Они уже видели впереди Форт-Бридж - железнодорожный, а не многополосный автомобильный мост через Ферт-оф-Форт, который находился немного дальше к западу. Маклеод резко затормозил, входя в последний поворот перед тем, как дорога прошла под мостом, и поехал еще медленнее, когда заметил несколько дюжин полицейских машин, собравшихся на западной стороне. На песке прямо под мостом вдоль берега разбрелись люди; на многих были анораки с надписью "ПОЛИЦИЯ" на спине. Маклеод тихонько выругался, осторожно пристраивая "БМВ" рядом с большим черным "фордом-гранадой".
      - Машина начальника управления, тоже высокопоставленного масона, пробормотал он, прежде чем вылезти. - Он почти никогда не выезжает на место. И его не было в моем списке. Это может быть очень неприятно.
      Крепко сжав губы, Маклеод провел их мимо полицейского кордона на берег, где брезент закрывал все, кроме руки, несомненно, принадлежащей жертве. Среди беспокойно стоявших в стороне был Дональд Кохрейн и, кажется, как ни странно, давал показания сержанту в форме. Когда он увидел приближающегося Маклеода со спутниками, то с некоторым трудом освободился от разговора и подбежал к ним.
      - Я рад, что вы здесь! - тихо сказал он. - А сэр Адам...
      - Мы объясним позже, - пробормотал Адам. - Что здесь происходит?
      Кохрейн поморщился и с отчаянием посмотрел на Маклеода.
      - Инспектор Нейпир, сэр... Тот, кто это сделал, скопировал все классические масонские наказания. Но ведь он даже не был масоном. Он ненавидел нас...
      Маклеод выразительно вздохнул, а Адам обменялся встревоженным взглядом с Перегрином.
      - Ну, по крайней мере на этот раз хоть не один из наших, - вслух сказал Маклеод. - В некотором отношении это хуже, потому что обвинят именно нас.
      - Уже обвиняют, сэр, - пробормотал Кохрейн, оглядываясь на нетерпеливо ждущего сержанта. - Меня спрашивали, как я вчера провел вечер и почему не был в Ложе.
      - Тогда иди обратно, парень, и займи их ненадолго, пока мы быстренько поглядим на жертву, - сказал Маклеод, проходя мимо Кохрейна и направляясь к брезенту.
      Друзья последовали за ним. Адам внимательно разглядывал людей вокруг, сознавая, что они наблюдают за ними с различными степенями интереса и враждебности. Для Перегрина ситуация оказалась гораздо более напряженной, чем любое из мест преступления, которые он до этого посещал вместе с Адамом и Маклеодом... возможно, потому, что кое-кто смотрел на него с подозрением.
      Жертву пока не трогали, хотя судебная бригада давно приехала, поскольку начинался прилив. Как и предсказывал инспектор, тело находилось между границами прилива и отлива, лодыжки и запястья были привязаны к вбитым в песок колышкам. Перегрин поспешно отвел взгляд, когда понял, что этого человека распотрошили. Адам и Маклеод подошли ближе, чтобы взглянуть на лицо жертвы и убедиться, что это действительно Чарльз Нейпир.
      Трудно было сказать, какая из ран оказалась смертельной. Глубокий разрез в нижней части живота открывал белесоватый узел внутренностей, кишки были вытащены из раны почти до ног, а горло перерезано от уха до уха. Недоверчивое и мученическое выражение лица предполагало, что перед смертью несчастный точно знал, что с ним происходит, но в разинутом рту виднелся только обрубок языка.
      - Иисусе, - прошептал Маклеод, опуская брезент, и, побледнев, отвернулся.
      Адам быстро глянул на Перегрина, когда подошла судебная бригада с носилками и мешком для тела. Но художник, хоть и бледный, смотрел на происходящее с напряженным вниманием, видя что-то за пределами доступного, и, надо надеяться, запоминал образы, чтобы позже перенести их на бумагу. Адам уже отметил хмурые взгляды, бросаемые в сторону Маклеода определенно немасонскими сотрудниками, постепенно собиравшимися в кучку на берегу, и, взяв Маклеода за локоть, начал уводить его и Перегрина от трупа.
      - Это будет трудно спустить на тормозах, - пробормотал он. - Они разбиваются на два лагеря. Думаю, нам лучше отыскать кого-нибудь из тех масонских начальников широких взглядов, о которых вы упоминали вчера вечером.
      - Слишком поздно. Нас уже нашли, - ответил Маклеод, многозначительно глядя мимо Адама на изящного седого человека, спускающегося к ним в окружении полисменов. - Не задавайте бесполезных вопросов и не сопротивляйтесь.
      Они спокойно смотрели на приближающихся людей. Их предводитель остановился и посмотрел на Адама и Перегрина, его люди окружили их. Он был одет в штатское, но Адам предполагал, что это, вероятно, начальник управления, рядом с машиной которого они припарковались. Когда Маклеод не отвел взгляда, седой щеголь кивнул ему, стянул перчатку и нетерпеливо похлопал ею по другой руке.
      - Старший инспектор Маклеод, - сказал он спокойно; серые глаза были холодны, как зимние воды Ферта у него за спиной. - Брат Маклеод. - На его руке было масонское кольцо. - Надеюсь, вы тут ни при чем.
      - Хотелось бы надеяться, сэр, что у вас нет сомнений на этот счет, ответил Маклеод, не моргнув глазом.
      - Мне тоже хотелось бы надеяться. Однако для меня не прошло незамеченным, что, что бы ни происходило с нашими собратьями последнее время, вы неизменно оказываетесь поблизости - вы и ваши друзья. Я попрошу вас спокойно пройти с нами, но вполне могу и арестовать, если вы возражаете.
      - Мы пойдем спокойно, сэр, - сказал Маклеод.
      - Мудрое решение. - Начальник перевел взгляд на Адама. - Сэр Адам Синклер, не так ли? Вчера прошел слух, что вы погибли.
      - Я Синклер, - признал Адам. - И я явно не погиб.
      - Да. Невольно задумываешься, нет ли связи между фактом, что вы не погибли, и фактом гибели Нейпира. А вы - Ловэт, художник, - продолжал он, перенося внимание на Перегрина.
      Перегрин промолчал, только резко дернул подбородком в знак согласия, надеясь, что не выглядит так глупо, как чувствует себя.
      - Прекрасно, - сказал начальник управления, взглядом подозвав четверых мужчин в черной одежде специалистов по оружию. - Поедете с этими господами. Увидимся через несколько часов. Инспектор Кроуфорд, пожалуйста, идите с ними.
      Просто одетый человек помоложе подошел к ним, когда четверо офицеров вели Маклеода, Адама и Перегрина к закрытому полицейскому фургону, припаркованному на дороге. Через полчаса их быстро провели через черный вход Главного управления полиции в недра здания, где оставили в запертой комнате, которая, с точки зрения Перегрина, слишком уж напоминала камеру.
      - Что происходит? Что они сделают с нами? - спросил Перегрин, когда в коридоре лязгнула дверь и воцарилась тишина.
      Адам поднес палец к губам и покачал головой, а Маклеод молча указал на крохотные выпуклости в углах комнаты, давая понять, что там спрятаны микрофоны.
      - Надо просто подождать, паренек, - сказал инспектор. - Не беспокойтесь. Мы в хороших руках.
      Они стали ждать. По очереди подремали, поскольку Адам намекнул, что сон будет слишком дорогим удовольствием, когда все снова придет в движение. Перегрин играл с мыслью сделать набросок того, что он увидел на берегу, но там было что-то, что не хотело быть нарисованным, очень возможно, что сам Ребурн, и на некоторое время художник бросил попытки, чтобы повторить их в менее угрожающей лично ситуации. Около часа человек по фамилии Кроуфорд принес им бутерброды и кофе и по одному сводил в туалет в конце коридора, но дал понять, что ему приказано не разговаривать с ними.
      Вскоре после двух начальник управления вернулся с еще одним человеком примерно того же возраста, не полицейским офицером, в котором Маклеод вроде бы признал высокопоставленного эдинбургского масона и одного из старших офицеров Шотландии.
      - Пожалуйста, не вставайте, Маклеод, - сказал он, делая им знак сидеть, когда они с начальником управления вошли и поставили кресла напротив них. Насколько я понимаю, вы знаете, кто я, но предпочитаю не называть имен. Я не буду использовать полицейские или масонские звания, и вы можете просто называть меня "сэр". Согласны?
      Когда новоприбывшие сели, "сэр" положил на стол между ними портативный магнитофон. Маклеод переглянулся с Адамом, и тот кивнул ему.
      - Согласен... "сэр".
      - Спасибо. - Человек включил магнитофон и откинулся на спинку кресла.
      - Итак. От внимания наших общих начальников не укрылось, что за последние несколько недель произошли чрезвычайно странные события, сосредоточенные вокруг смертей большого числа наших Собратьев. Довольно интересно, вы и двое ваших товарищей, кажется, всегда в гуще происходящего. Это заставило нас заподозрить, что вы знаете об этих инцидентах гораздо больше, чем до сих пор считали нужным поделиться с кем-либо.
      Маклеод как-то неловко пошевелился. Братские обеты обязывали его выполнить приказ, но он не был уверен, как много или как мало сказать теперь, когда момент настал. Адам ожидал чего-то подобного с минуты, когда начальник управления подошел к ним под мостом. Видя, что его Заместитель все еще подыскивает слова, Адам решился вмешаться.
      - Простите, если я перебиваю, - сказал он, поглядев на Маклеода, - но, как человек посвященный, я лучше смогу объяснить некоторые аспекты случившегося. Если мы не пришли к вам добровольно ранее, то только потому, что сами еще ищем объяснения. Я ни на миг не претендую на то, что то, что я скажу, прозвучит логично или даже правдоподобно... но надеюсь, что вы и те, кому вы доложите, - он указал на магнитофон, - все-таки отнесутся ко мне терпеливо.
      С этими словами он легко положил руки на подлокотники кресла и изящно сплел пальцы. Перегрин заметил у него на руке кольцо; оно зловеще светилось на фоне черного свитера, подчеркивая его властность - хотя бы только в глазах Перегрина.
      - Итак. Пресса носилась с предположением о сверхъестественном вмешательстве... а Ноэль старался направить их в другом направлении, поскольку это его работа - на нескольких уровнях. Мне не следует углубляться в подробности, но те, кто избрал ваш Орден, своих врагов, мишенью, сделали это, по крайней мере, частично, из-за природы вашей эзотерической работы по поддержанию Храма - то истинное строение, уничтожить которое стремятся ваши враги.
      - О да, - кивнул он, увидев испуг, промелькнувший в глазах слушателей. - Хотя я, не будучи сам масоном, не знаком с сокровенными деталями ваших священных мистерий, но тем не менее знаю, какого рода работой вы занимаетесь. Между тем мои коллеги и я занимаемся подобной работой - не такой же, как ваша, но, несомненно, дополняющей ее. Вот почему мы осознали опасность, нависающую над вами и вашими собратьями последние два месяца... опасность, над распознанием и противостоянием которой мы с тех пор работали.
      Чувствуя, что полностью завладел вниманием слушателей, он кратко изложил основные элементы того, что он и его товарищи смогли узнать о деятельности Ложи Рыси, подчеркивая, что заряженные медальоны действовали как радиокомпас для наведения ударов молнии. Он пропустил только свои собственные предположения о личности Верховного Мастера, несомненно, направляющего Рысь и любые упоминания о самой Охотничьей Ложе. К тому времени, как он закончил рассказ, оба слушателя казались слегка оглушенными.
      "Сэр" поглядел на коллег, потом на Адама.
      - Как вы и предупреждали, - сказал он, - все это звучит невероятно, но я не чувствую себя компетентным выносить одностороннее решение от имени Братства. С вашего разрешения, мы вернемся как можно быстрее.
      С этими словами он выключил магнитофон и встал. Коллеги поспешили открыть дверь, которая с лязгом закрылась за ними.
      - Чертовски высокомерно, по моему мнению, - пробормотал Перегрин. Можно подумать, что мы преступники.
      - Расслабьтесь, Перегрин, - ответил Адам. - Все это ново для них. У нас было несколько недель, чтобы постепенно привыкнуть к этой идее. Я, однако, не сомневаюсь, что когда они доставят эту информацию своим начальникам, - он выразительно указал на скрытые микрофоны, - нас выслушает кто-нибудь, кто уполномочен действовать в соответствии с ней.
      После этого они опять стали ждать. Около восьми снова принесли бутерброды, потом они снова навестили удобства, а потом снова появился начальник управления.
      - Мне приказано пригласить вас троих поехать со мной, не задавая вопросов. Мне также приказано уверить вас, что вам не причинят никакого вреда. Кое-кто хочет поговорить с вами.
      Все было сказано любезно, но вся ситуация начинала действовать Перегрину на нервы. Он бросил неуверенный взгляд на Адама, но выражение лица старшего товарища было деланно нейтральным. Маклеод, однако, кажется, уловил его тревогу.
      - Не беспокойтесь, мистер Ловэт, - бросил он через плечо, беря пальто и шляпу. - Обещаю, что вас не ждет ничего хуже чашки кофе и небольшой беседы.
      Глава 37
      Через двадцать минут все трое сидели с завязанными глазами в кузове закрытого фургона, несущегося по неизвестным дорогам. Перегрина несколько успокаивало присутствие Адама и Маклеода по обеим сторонам от него, но он не представлял, куда они едут. За рулем, видимо, был Кроуфорд; четверо одетых в черное вооруженных людей сидели напротив них. Он чувствовал себя очень беспомощным и довольно сильно напуганным, хотя эти люди были вежливы и холодно-невозмутимы. Ему хотелось верить, что опасности нет, - да и Адам, и Маклеод не казались особенно озабоченными, - но все равно нервничал и чувствовал себя неуютно.
      Они ехали почти два часа, а за это время в Шотландии можно уехать куда угодно - даже в Англию. Ко времени, когда фургон остановился, Перегрин практически ерзал на сиденье. Было очень утешительно услышать лязг открывающихся задних дверей и внезапно почувствовать дуновение холодного воздуха, хотя он понятия не имел, что будет дальше.
      Первым вывели Адама. Потом сильные руки подвели Перегрина к выходу из фургона и помогли спуститься. Под ногами перекатывался гравий. Кто-то развязал повязку на глазах, и он с облегчением вздохнул. Прищурившись из-за ослепительного света фар другой машины, остановившейся позади фургона, он увидел, что они стоят перед каменной лестницей, ведущей к крепкому на вид каменному дому.
      Он нащупал в кармане очки и надел их, чтобы лучше видеть. С виду дом походил на викторианский или эдвардианский охотничий домик, окруженный темными хвойными деревьями; он чувствовал острый аромат сосен и чистый запах свежевыпавшего снега. Где-то за домом, судя по журчанию текущей воды, был ручеек.
      Маклеод тяжело соскочил на дорожку рядом с ним - уже без повязки - и успокаивающе поднял большой палец, после чего тоже надел очки. Офицер их эскорта захлопнул двери фургона, потом повел их вверх по припорошенной снегом лестнице.
      - Не тревожьтесь, что бы вы ни увидели, - вполголоса сказал ему Адам. Уверяю вас, я не волнуюсь.
      В доме их встретил военного вида человек в ливрее дворецкого, который хладнокровно осмотрел их, тихо обменялся несколькими словами с одним из сопровождающих, потом проводил по длинному коридору и через двойные двери в большую комнату, отделанную деревом и кирпичом, видом и размерами напоминающую охотничий зал.
      Дальняя стена была украшена многочисленными оленьими головами и другими охотничьими трофеями, но Перегрин не был расположен восхищаться ими. Он смотрел только на дюжину людей, которые сидели по другую сторону длинного стола, тянущегося через всю комнату перед большим очагом из серого камня. Все они носили масонские кордоны и фартуки поверх одежды, а трое или четверо даже поверх полицейских мундиров; и один из этих мундиров указывал на очень высокий чин. Главный суперинтендант и Кроуфорд сидели на одном конце, а масоны, которые допрашивали их раньше, на другом. В центре, явно на главном месте, сидел седой человек с проницательными голубыми глазами, носивший регалии Великого Мастера.
      - Досточтимый Мастер, - сказал начальник Маклеода, когда пришедшие остановились, - позвольте представить вам брата Ноэля Маклеода, сэра Адама Синклера и мистера Перегрина Ловэта.
      - Спасибо, что пришли, джентльмены, - сказал Мастер. - По-моему, с братом Маклеодом я как-то встречался на собрании Великой Ложи. Сэр Адам, я хорошо знал вашего отца и деда.
      Адам слегка наклонил голову, но промолчал. По знаку Мастера двое подчиненных из эдинбургского эскорта принесли стулья и поставили их позади Адама, Маклеода и Перегрина. Четверо мужчин в черном быстро вышли из зала, оставив троих стоять перед масонским трибуналом. Мастер изящно сложил руки на столе перед собой, но никто не предложил им сесть.
      - Джентльмены, я прослушал запись вашего разговора с двумя уважаемыми собратьями, - сказал он. - Поскольку вы прибыли по собственной свободной воле, чтобы оказать услугу, то вы для нас желанные гости. Однако, прежде чем мы продолжим, я должен потребовать, чтобы ничто из сказанного здесь не вышло за эти стены - даже сам факт этой встречи. Брат Маклеод уже связан обязательствами хранить молчание, но я должен получить ваши заверения, сэр Адам, и ваши, мистер Ловэт. Поклянетесь ли вы на Книге Священного Закона выполнить это условие?