Значит, необходимо было поделить ночь. Первую половину провести возле столовой, а вторую – возле дачи Савской. Другого выхода не было.
      Как всегда, предстояло запастись бутербродами. Когда Костя первый раз лежал в длительной засаде, он дал страшную клятву, что отныне и во веки веков ноги его не будет в засаде без свертка с бутербродами. От голода он начинал мерзнуть и засыпать, а спать в засаде – последнее дело.
      – Анн Васильн, – заглянул он к хозяйке, – у вас хлеба не найдется? Я купить забыл, а мне много надо.
      – Да что ж хлеба? – всплеснула руками Анна Васильевна, – я тебе пирогов уже напекла. Не дело в засаде хлебушком питаться, надо чего посытнее, да повкуснее. Бери, есть с капустом, есть с мясом, сладкие есть – с щавелем. Каких побольше положить?
      – Анна Васильевна! – чуть не со слезами воскликнул Комаров, – кто вам сказал, что я собираюсь в засаду?
      – Да сама догадалась, не дура какая, – скорбно поджала губы Анна Васильевна. – Столько преступлениев насовершалось, а ты будешь дома, в кроватке дрыхнуть? Недооцениваешь ты женский пол! Мы прозорливее любого комиссара Рекса. Вот взял бы какую в помощницы, сам бы увидел, как дело пошло бы.
      – Анн Васильн, – вздохнул Комаров, – вы только никому не говорите о своих умозаключениях. А то все дело мне испортите.
      – Век воли не видать, – по пионерски салютнула Анна Васильевна, – или как там у вас, в милициях, клянутся?

* * *

      Анна Васильевна сдержала слово. По крайней мере, возле «Геркулеса» не маячили толпы сочувствующих и любопытствующих. Костя преспокойно выбрал заросли лебеды пораскидистее, немного потоптался на месте, чтобы замять особо колючие и жесткие стебли травы и лег.
      Нет, зря он первое время сетовал на то, что следить за подозреваемым в селе неудобно. Где бы еще в городе он нашел такие восхитительные, самой природой созданные площадки для засады!
      Следить Косте нравилось. Погода была словно создана для долгого и неподвижного лежания на одном месте. Дневная жара уже спала, а до ночной прохлады было еще далеко. Рядом мирно прикорнул верный Мухтар, положив передние лапы на сверток с пирожками. Фляжка с лимонадом приятно холодила бедро даже через джинсы. Единственное, что немного смущало Комарова, это сомнение в точности расчетов. Кто знает, что придет в голову Мальвинке, и когда именно она выйдет из дома! В данном случае гораздо важнее было проследить именно за болонкой, а не за «Геркулесовым» вором. Оба дела требовали немедленного расследования, но ставить на одну чашу весов убийство и кражу продуктов было неразумно. И все-таки дедукция подсказывала Комарову, что голодный воришка должен заняться своим делом в первой половине ночи. А Мальвинка своим – во второй. Каким таким своим делом должна заняться болонка, Костя еще не догадывался. Но она просто обязана была вывести его к хозяйке.
      Увы! Дедукция в этот раз подвела Комарова. Мальвинка не стала дожидаться тех самых первых лучей рассветного солнца, которые уже собираются золотить верхушки деревьев. Мальвинка проползла через одной ей ведомый лаз, ведущий на свободу, гораздо раньше. Дедукция подвела Комарова. Дедукция, но не интуиция.

* * *

      Народ на селе утихомиривается рано. Странно, но даже те, кому не надо подниматься вместе с солнцем, по заложенной предками в ДНК привычке уже с середины ночи начинают прислушиваться к петушиным часам. У петухов все четко, как в провинциальном театре. Они совершенны, как все, что придумала и воплотила в жизнь природа. По крайней мере, человеку до сих пор не пришла в голову идея создания гуманного будильника.
      Даже современные будильники бездумно и холодно начинают вопить минута в минуту, нисколько не задумываясь о том, сколько страданий приносят своему хозяину. Петухи же не уподобляются холодному и безжалостному будильнику, они будят своего властелина умно и мягко. Первое «ку-ка-реку» звучит в ту минуту, когда спящий находится на грани сна и действительности. Краем сознания уловив сигнал о скорой побудке, человек скоренько досматривает сладкий сон или смело прогоняет кошмар. Второй сигнал петуха уже более требователен, смел и конкретен. Он легко встряхивает того, кому предназначен и заставляет сознание окончательно вернуться в тело. Сны заканчиваются «хеппи эндом», а их место занимают уже вполне реальные проблемы, которые сортируются в зависимости от пола: чего сготовить на завтрак, чего наврать жене по поводу вчерашнего, как слямзить у мужа (жены) лишний полтиник на перманент (поправку здоровья).
      И вот в этот момент звучит третий сигнал: ликующий, откровенно-хозяйственный, даже какой-то языческий. К моменту звучания «третьего звонка» просыпается самый ленивый. Просыпается окончательно и бесповоротно. Орать петухи начинают рано, они же дают отбой. По меркам городского человека, тоже рано. Мудрые сельчане, еще не порвавшие окончательно связь с природой, беззаветно следуют этим природным часам. Лишь безрассудная и революционная молодежь, которая во все времена считала себя умнее и прогрессивнее «предков», не следует этим законам и гуляет все летние ночи напролет. До поры, до времени.
      Комаров терпеливо ждал. Первая фаза «засыпания» деревни закончилась быстро – пожилой народ встретил коров и больше уже не выходил за калитки. Вторая фаза была несколько неожиданна для Комарова – американцы решили насладиться экзотикой ночи российской глубинки и вышли гулять. Гуляли они неинтересно. Прошли несколько раз по главной улице туда-обратно – и все. По привычке всех зарубежных гостей, американцы громко орали, бурно выражали эмоции по поводу попадания в мины, оставленные коровами-патриотками, часто падали в темноте и шумно веселились по этому поводу.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.