– Не поняла, товарищ лейтенант, почему небриты? – Эллинэ старательно сделала серьезное лицо.
      Барби прыснула, она, похоже, была смешливой девушкой.
      – Виноват, исправлюсь, товарищ майор, – усмехнулся Андрей. – Сразу же после завтрака.
      – Ты уже знаком с нашими друзьями? – спросила Эллинэ.
      Она улыбалась, но в ее глазах Андрей увидел предостережение.
      – Не совсем. – Андрей почувствовал легкий укол беспокойства.
      – Ну, так я вас представлю друг другу, – сказала Темная Богиня. – Это Андрей, про которого я вам рассказывала.
      – Надеюсь, только хорошее, – произнес Комков с церемонным поклоном.
      – Разумеется, – царственно кивнула Эллинэ. – Это Катарина. Прошу любить и жаловать.
      – Очень приятно, – пробормотал Андрей.
      Катарина была очень красива, такую легко и любить, и жаловать. Впрочем, она была хороша и в облике исполнительной служанки. Андрей покорно ткнулся губами в ее запястье. А девочка не из простых, отметил он про себя. Жест, которым ему протянули для поцелуя руку, был совершенно естественным.
      – А это Сархен.
      Монгол поставил на стол бокал, встал и протянул Андрею руку. Его ладонь была словно сделана из дерева, Комкову пришлось приложить все усилия, чтобы достойно ответить на рукопожатие. Монгол чуть заметно улыбнулся и кивнул.
      – Ты голоден? – спросила Эллинэ Комкова.
      – Как волк. – Андрей уселся рядом с нею и придвинул поближе тарелку с поджаренным хлебом.
      – Вино? – предложил Сархен.
      Комков покачал головой.
      – Нет, ребята-демократы, только чай, – вспомнил он песню Высоцкого.
      После прихода Андрея оживленная беседа за столом несколько поутихла. Катарина и Сархен присматривались к новому члену их маленькой компании, Андрей кожей ощущал их интерес. Эллинэ налила Андрею душистого горячего напитка, по вкусу напоминающего чай с апельсиновым ароматизатором. Андрей жевал сыр с хлебом, прихлебывал чай и тоже присматривался. Люди как люди. Когда Сархен улыбается, мелкие морщинки собираются в уголках раскосых глаз. Больше молчит. Взгляд очень внимательный, цепкий. Катарина весела, но не дурочка, которая заливается, стоит показать палец. Что же такое было с ними вчера?
      Андрей быстро позавтракал, выдул два бокала чаю и поднялся. Чем дольше, тем больше ему становилось как-то не по себе.
      – С вашего позволения, пойду поплаваю, – сказал он.
      – Я подойду чуть попозже. – Эллинэ погладила его по руке, словно извиняясь. – Иди, я догоню.
      – До встречи, Андрей, – кивнула на прощание Катарина.
      Монгол промолчал.
      Андрей медленно спускался к пляжу по знакомой лестнице и не знал, что думать. Странная метаморфоза с «тенями» его, мягко говоря, удивила. Эллинэ явно дала ему понять, чтобы он сделал вид, что видит их впервые в жизни. Хотя вчера Катарина-Барби ему разве что спинку не потерла, а монгол много чего наговорил в Черном замке.
      Под носом у Комкова нагло пролетела здоровущая бабочка. Крылья у нее были белые, с черным причудливым узором. Андрей замер, глядя ей вслед.
      – А бабочка крылышками бяк-бяк-бяк-бяк… – пропел Комков, и тут словно шоры упали с его глаз: остров тоже стал другим.
      Мелодичными трелями перекликались птицы. Кто-то ухнул страшным голосом в кустах, совсем рядом с лестницей. По мраморной ступеньке зеленой стрелкой скользнула юркая ящерка. Маленькими причудливыми вертолетами, с сухим шелестом крыльев, вились пучеглазые стрекозы. Он проснулся в другом мире. Даже солнце, казалось, стало немного иным – мягче, ласковее. Ничего похожего на вчерашнюю тяжелую жару не ощущалось.
      Госпожа вернулась… Так хозяин возвращается после продолжительного отсутствия в свой дом, проходит, зажигает свет, включает телевизор, радио. Наливает кошке свежего молока, а псу кладет в миску сахарную кость. И все меняется…
      Вода сегодня была чуть холоднее. К счастью, акул не обнаружилось. Андрей накупался и развалился дремать на песке. Эллинэ подкралась незаметно. Она водрузила ногу ему на грудь, пошевелила длинными гибкими пальчиками, пытаясь ущипнуть его за кожу, и вкрадчиво спросила:
      – Сдаешься?
      – Ну конечно, – хмыкнул Андрей, не открывая глаз.
      Он чуть поглубже вдохнул и на выдохе начал. Сейчас они узнают, кто в доме хозяин.
      Комков схватил ее за лодыжку, свободной рукой подсек другую ногу. Однако Эллинэ и не подумала плюхнуться рядом на песок: она толкнула его в грудь плененной ногой и с разворотом взмыла вверх и в сторону. Андрей не смог удержать ее, к такому фокусу он был не готов, а сильный толчок выбил из легких остатки воздуха. Комков откатился в сторону и торопливо вскочил на ноги. Эллинэ стояла в нескольких шагах от него со знакомым выражением нарочитой серьезности на лице. Ничего, кроме коротких белых шортиков, на ней не было. Андрей с трудом заставил себя отвести взгляд от ее соблазнительных полушарий. Эллинэ вдруг хихикнула:
      – Ой, какой он у тебя сейчас маленький!
      И тут же, воспользовавшись его секундным замешательством, сорвалась в атаку. Сократив дистанцию, девушка по дуге высоко вздернула колено и ударила Андрея по щеке подъемом стопы. Этой же ногой, уведя ее вниз, Эллинэ выполнила зацеп ведущей ноги Комкова, потом просто пихнула руками потерявшего равновесие противника и оседлала его сверху.
      В голове у Комкова слегка зазвенело. Он обнял свою всадницу за талию и запустил одну ладонь ей под шорты.
      – Я выиграла, – победно провозгласила Эллинэ. – Ты должен мне сладкое!
      – Я поддался, – буркнул Андрей.
      – Не лги. – Эллинэ наклонилась и куснула его за мочку уха. – Ты должен мне сладкое.
      – Ну хорошо, хорошо. Ты победила, я должен, – сдался Андрей.
      – О-о-о-о! Кажется, он у тебя начинает просыпаться! Быстро помоги мне снять шорты!
      Сладким они, конечно, увлеклись. Потом спали на берегу в тени пальм, под мерный шум прибоя. Потом купались. Андрей научил Эллинэ делать на воде «звездочку». Потом пошли обедать.
      Обед был накрыт на том же месте, у фонтана. Катарины и Сархена не было.
      – А где же наши друзья? – спросил Андрей.
      – В океане, на моей яхте. – Эллинэ села спиной к фонтану. – У них не так много времени побыть вместе, пока…
      Тут она замолчала.
      – Пока «что»? – сказал Андрей, не дождавшись продолжения.
      Темная Богиня помрачнела. Она посмотрела на Андрея с выражением уже неподдельной серьезности.
      – У тебя много вопросов ко мне?
      – Да. – Андрей уселся напротив. – Очень, очень много.
      Эллинэ некоторое время задумчиво вертела в руке маленькую чайную ложечку.
      – Ненавижу врать, – наконец произнесла она. – Особенно любимому человеку…
      Комков смотрел на ее потемневшее лицо. Как она красива… Его пронзило острое ощущение временности, скоротечности счастья. Так не бывает, чтобы долго все хорошо… Так не бывает… И если завтра, послезавтра произойдет что-то… он всегда, до самой смерти будет помнить ее такой, немного печальной и прекрасной…
      – Давай подождем с твоими вопросами, ладно? – Эллинэ умоляюще глянула на Комкова. – Ты все узнаешь. Постепенно. Хорошо?
      – Хорошо, – кивнул Андрей.
      – Налей мне, пожалуйста, супу, дорогой, – попросила Эллинэ. – А то очень сильно есть хочется.
 
      Несколько дней, точного счета которым Андрей не вел, они жили как в раю. Любили друг друга, купались, гуляли по Острову, любовались на закаты и снова любили друг друга. Ночевали они в маленьком домике Андрея, его кровати им вполне хватало. Андрей держал слово и почти не задавал вопросов. Не удержался он только по поводу чудесного сервиса: кто-то готовил им еду, сервировал столик у фонтана, кто-то потом убирал. Кто-то, наконец, менял грязную одежду и постельное белье. И этот «кто-то» оставался невидимым. Раньше Андрей полагал, что роль рабочей силы и прислуги на Острове играют «тени»: монгол и Барби. Но их не было: они носились где-то в океане над волнами, на яхте Темной Богини. Вот про эти чудеса в стиле «Аленького цветочка» Андрей и спросил.
      – Это сервисные системы. Ничего особенного, – пожала плечами Эллинэ.
      – Ага, понятно, – наморщил лоб Андрей. – Сервис – он и в Африке сервис… А подробнее нельзя?
      – Можно, – сказала Темная Богиня. – Только сложно. Ты не пробовал объяснить устройство автомата Калашникова римскому легионеру? Нет? А ты попробуй как-нибудь на досуге.
      – Значит, я для тебя дремучий дикарь? – тут же надулся Комков.
      – Ну конечно же, милый. – Эллинэ поставила бокал с вином на столик беседки, подошла к нему, обняла и шутливо чмокнула в нос. – Только ты не просто дремучий дикарь. Ты мой любимый дикарь.
      Они много гуляли по Острову. Но к Черному замку в бухте не спускались ни разу. Вечерами, которые они обычно проводили в смотровой беседке, Андрей видел замок. Тот подмигивал ему голубыми огнями на башнях, светился красным распахнутый зев входных ворот. Замок звал. Но Эллинэ словно не замечала его. И Андрей тоже делал вид, что не видит. Они просто глядели, как прячется в багровый океан усталое солнце, разговаривали и пили крепкое красное вино.
      Эллинэ часто расспрашивала Андрея о семье, детстве, школе, друзьях. Андрей рассказывал, стараясь припомнить самые незначительные детали. Она слушала жадно, как какую-то волшебную сказку. И ни разу не спросила его о войне.
      Потом вернулись из своего круиза Сархен и Катарина. Ужинали они вместе, как всегда, у фонтана. Сархен опять больше молчал и улыбался своей загадочной улыбкой Будды. Катарина, смеясь, рассказывала, как однажды чуть не свалилась за борт, в воду, засмотревшись на резвящуюся стаю черных китов, а Сархен в последний момент успел ухватить ее за ноги и втащить обратно на палубу. Она вообще много чего рассказывала. Рассказывала, как волшебно выглядит цепь коралловых островов на голубой глади. Как свистит в ушах ветер, когда яхта идет на максимальной скорости, низко-низко, над самой водой.
      Они засиделись допоздна. Выпили четыре или пять – Андрей сбился со счета – больших кувшинов золотистого вина. Травили анекдоты, которые во всех мирах часто похожи и потому понятны всем. Как они разбрелись по домикам, Андрей помнил смутно. Они с Эллинэ дружно влезли под душ и, прежде чем заснуть, довольно долго проверяли на прочность несчастную кровать.
      А вот проснулся Андрей один. Эллинэ не было.
      Торопливо сделав короткую гимнастику, Комков побрился, умылся. У него отчего-то было нехорошо на душе. Вместо обычных шортов и футболки он надел свободные серые штаны и водолазку. Осмотрел в зеркале свое хмурое отражение и вышел.
      Солнце спряталось за тучи. Океан потемнел. Возле фонтана истуканом стоял монгол в своем рабочем комбинезоне. Посмотрел на Андрея пустыми глазами и отвернулся. Комков хотел спросить его, где Катарина, но слова застряли у него в горле. Что-то было не так.
      Совершенно бездумно Андрей двинулся на холм, к смотровой беседке. Эллинэ не могла уйти не попрощавшись. Она где-то здесь, на Острове.
      Ветер с океана шумел в верхушках деревьев, играя листвой. Здесь, на холме, он был особенно сильным. Кажется, приближался шторм. Голоса Комков услышал возле самой беседки. Он замер, прислушиваясь, но ничего внятного разобрать не смог. Ясно было одно – разговаривали две женщины. И, судя по интонациям, разговор у них был не из веселых. Скорее всего, там Эллинэ с Катариной, решил Андрей, медленно поднимаясь по лестнице.
      – Здрасти, дамы! Не помешал? – брякнул Андрей, уже поняв, что ошибся.
      Катарины здесь не было. Как, впрочем, и Эллинэ.
      Резко обернувшись, на Комкова смотрела Темная Богиня. Ласковая и веселая Эллинэ исчезла. Та Кто Повелевает была в своем любимом черном кожаном наряде. И на Комкова она смотрела, словно не узнавая.
      – Я гляжу, ты так и не приучила свою игрушку к порядку, сестренка, – услышал Комков знакомый голос.
      Элизабет! Та стояла, облокотившись на перила, со снисходительной улыбкой на прекрасном лице. В этот раз Мятежная Сестра выглядела сообразно положению: длинные светлые волосы уложены в высокую прическу и украшены диадемой, белый брючный костюм строгого покроя, на груди золотой кулон с ярким красным камнем.
      – О-о-о, привет, Лиза! Извини, сразу не узнал, – сказал Комков. – Ты у нас теперь прямо бизнес-леди.
      Андрей как ни в чем не бывало прошел к столу, налил в пустой бокал немного вина. Пить по утрам было не в его правилах. Но ему сейчас очень хотелось сделать что-нибудь назло.
      Снисходительная улыбка исчезла с лица Элизабет. Теперь она смотрела на Комкова как на таракана, который вдруг осмелился перечить тапку. И это новое выражение очень не понравилось Андрею. Он чувствовал внутри мерзкий холодок страха.
      Элизабет что-то быстро спросила у Темной Богини на том самом, со множеством шипящих, языке, который Андрей впервые услышал в мертвом поселке. Эллинэ в ответ отрицательно покачала головой:
      – Нет, не смей!
      Собрав волю в кулак, Андрей нагло пригубил налитое самому себе вино. Вкуса он не ощутил.
      – Андрей, оставь нас, – попросила Эллинэ.
      Комков поставил бокал на стол.
      – Ну, если… – начал он, решив слегка выдержать характер.
      Мятежная Сестра что-то ехидно прошипела.
      – Пошел вон, дурак! – рявкнула Темная Богиня.
      И Андрей пошел. Как оказался на пляже, он не помнил. В голове слегка звенело, словно после пропущенного удара.
      Комков нашарил рукой в песке несколько ракушек и принялся размеренно бросать их в воду. Волны, увенчанные белыми пенными барашками, накатывали на берег, обдавали холодными солеными брызгами. Андрей не обернулся на шум шагов.
      – Вы позволите? – спросил монгол и опустился рядом, не дожидаясь разрешения. Он протянул Комкову кувшин темного вина. Андрей послушно взял и, не отрываясь, сделал несколько больших глотков. Пить было неудобно: горлышко у кувшина было широким, часть напитка благополучно пролилась на водолазку. Вкуса он опять не почувствовал, но в желудке немного погодя стало тепло. Скосив глаза, Андрей увидел, как ходит кадык на шее у монгола: тот разом влил в себя не меньше трети весьма объемной посудины.
      Так они сидели и пили, молча, глядя на сердитый океан. Когда оба кувшина опустели, монгол ловко и далеко запустил их в воду.
      – Уважаю, – сказал Андрей слегка заплетающимся языком. – Я бы так не смог.
      – Практика, – скромно сказал монгол. – Научишься еще.
      Он немного постоял, глубоко засунув руки в карманы комбинезона.
      – Любить Богиню – все равно что любить солнце, – наконец глубокомысленно изрек он. – Оно может и обогреть, а может и обжечь. Поберегись!
      Поберегись! Андрей зло хмыкнул. Ему поздно беречься. Он спалил за собою мосты, ушел вслед за Любовью, а оказался… Игрушкой…
      Ну нет, так дело не пойдет, решил Андрей. Надо еще выпить, а потом все трезво обдумать. Слегка пошатываясь, он поднялся. Стянул мокрую, липкую от вина водолазку. Холодный ветер радостно обжег тело, Андрей почувствовал, что зубы у него начинают выстукивать легкую дробь. Монгола рядом уже не было. Зачем-то размахивая водолазкой, Комков пошел разыскивать вино. Ему до зарезу надо было надраться.
      Надо сказать, план свой он вполне успешно осуществил. Вино обнаружилось на столике, у фонтана. Монгола, к сожалению, не было, а пить в одиночку Комков не любил. Он набулькал полный бокал, уселся поудобнее.
      – Сервисные системы, блин, – хмыкнул он. – Дикарь, блин. Ну-ну… А самим часы завести в доме лень.
      После второго кувшина к Андрею, кажется, подходил монгол. Они о чем-то долго говорили. Или он говорил сам с собой?.. Потом его рвало в душевой. Он здорово ушиб лоб, пытаясь разбить зеркало: мужик с «той» стороны ему здорово не понравился. Когда он уже, пуская слюни, храпел на кровати, в комнату заглядывала Эллинэ. Она тормошила и звала его.
      – Да пошли вы… товарищ майор, – пробурчал Комков, получил заслуженную звонкую пощечину, повернулся на другой бок и опять провалился в темный омут пьяного сна без сновидений.
      …Утро началось с холодного душа. Отфыркиваясь, Андрей скатился с мокрой постели. Рядом с пустым ведром в руках стоял монгол.
      – Слишком много вина, – сказал он. – Быстро приводи себя в порядок. Госпожа ждет.
      Голова болела, но терпимо. До смерти хотелось пить. Андрей поглядел в зеркало.
      – Вот чудило, – констатировал он.
      Выглядел он отвратительно. Быстро привести себя в порядок не представлялось возможным. Увы. Но он постарался. Темная Богиня сидела мрачнее тучи.
      – Целую ручки Высокой Госпоже. – Комков сел на самый краешек кресла.
      Он чувствовал себя как нашкодивший мальчишка.
      – На, пей. – Эллинэ придвинула к нему по столу бокал с какой-то черной жидкостью.
      – Это не вино? – подозрительно принюхиваясь, поинтересовался Комков.
      – Нет, лечебный состав для дебилов, – сообщила Эллинэ.
      Состав оказался на редкость мерзким на вкус. Но после него в голове прояснилось, боль ушла, в желудке погас огонь.
      – Ну и чего ради ты напился вчера до свинского состояния? – тоном сварливой жены поинтересовалась Эллинэ. – Какое счастье, что сестренка весь день проторчала в замке и не видела твоей рожи!
      Понуро сидевший Комков тут же ощетинился, как обиженный щенок:
      – Заведи себе новую игрушку, дорогая. Без вредных привычек.
      Эллинэ поморщилась:
      – Я так и знала! Сестренка умеет укусить…
      – Она не права? Я не игрушка? Ответь, Эллинэ! – Комков до боли сдавил в кулаке бокал.
      Эллинэ встала и, отвернувшись, отошла к фонтану. Комков глядел в ее прямую спину и ждал ответа. Ему хотелось подойти, обнять ее, попросить прощения. Но он сидел и ждал.
      – Скажи, Андрей… Я хотя бы день, хотя бы миг относилась к тебе как к игрушке? – Голос Эллинэ звучал глухо.
      – Нет, – помедлив, признал Комков. – Конечно же нет!
      – Я всегда была честна с тобою. – Эллинэ подошла к нему, взяла холодными пальцами за подбородок, заставляя Андрея поднять голову и посмотреть ей прямо в глаза. Сердце у Комкова сжалось. Взгляд у Темной Богини был мрачен. – Так вот. Мятежная Сестра права. Ты моя игрушка. Это правда.
      Внутри у Комкова все застыло. Это правда… Еще вчера, в беседке, он понял, что это правда. Эту правду он и пытался утопить в вине.
      – Но это не вся правда, – продолжила Эллинэ. – Я люблю тебя. И это тоже правда. И я пока не знаю, что нам делать дальше.
      Комков осторожно высвободился, встал и побрел к террасе. Пустой бокал выпал из его руки и со звоном брызнул хрустальными осколками о мрамор. Океан второй день был не в настроении. Волнение сегодня было сильнее, чем вчера. На горизонте клубились черные грозовые тучи. Изредка в них проблескивали молнии, и тогда ветер доносил глухие раскаты грома, словно далекую канонаду.
      Игрушка… Постельная принадлежность из… Как будет «наложница» мужского рода? «Наложник»? И сколько букв в слове «наложник»?
      Комков невесело усмехнулся. Самое ужасное – ему было почти все равно. Он любил ее. Мужское самоуважение кололо его все слабее и слабее.
      Эллинэ тихо подошла и встала рядом. Он почувствовал, что она хотела прикоснуться к нему, но в последний миг отдернула руку, словно побоявшись обжечься.
      – Я могу вернуться в свой мир? – Этот вопрос Андрея заставили задать жалкие остатки гордости.
      – Нет! – отрезала Эллинэ.
      «Ты же умер, Андрей!» – Комков вдруг совершенно отчетливо вспомнил свой ночной кошмар. Он хотел спросить об этом Темную Богиню, но не решился. Вместо этого он спросил о другом:
      – И много их было?
      – Кого? – непонимающе нахмурилась Эллинэ.
      – Тех, других. Игрушек-дикарей вроде меня, – пояснил Комков.
      Темная Богиня ответила не сразу.
      – Двое, – неохотно буркнула она, когда Андрей уже потерял надежду услышать ответ.
      – И где они сейчас?
      – Ты действительно хочешь это знать? – Эллинэ зло посмотрела на него.
      – Да, – кивнул Комков. – Хочу. Должен же я знать, что меня ожидает в будущем?
      – Их нет среди живых. Давно. Я тогда изучала свое тело и тело мужчины. Они быстро наскучили мне и умерли. Вот и все. Ты доволен? – Эллинэ почти кричала. – А ты, ты разве не был ни с кем до встречи со мною?
      – Был. Конечно, был. Со многими, – сообщил Андрей. – Но… они все выжили. Вот ведь какая штука.
      – Ты боишься, что я предам тебя смерти, когда ты мне надоешь? – Темная Богиня презрительно усмехнулась. – Есть вещи куда страшнее смерти!
      – О-о-о! Это я уже понял, дорогая. Для этого достаточно провести один день на твоем Острове.
      – Чуссен, – прошипела Темная Богиня.
      – Приятно познакомиться, меня Андреем зовут, – ухмыльнулся Комков.
      Пощечина обожгла его щеку. Андрей попробовал, не шатается ли зуб. Удар у его любимой женщины был что надо. Поставлен профессионально.
      – Ну вот и поговорили, – пробормотал он, глядя на удаляющуюся стройную фигуру в черной коже.
      Когда Эллинэ скрылась из виду, он пошел на пляж. Волны и песок… Это все, что ему сейчас надо.
 
      Они помирились вечером, у фонтана. Молча, без всяких лишних слов. Сначала они долго стояли, обнявшись, на мокром после ливня мраморе. Потом Андрей подхватил свою Любовь на руки и понес в домик. Он должен был делом искупить все гадости, которые вольно или невольно ей наговорил.
      – У меня плохая новость, – сказала Эллинэ, когда схлынуло охватившее их безумие и они умиротворенно лежали, обнявшись, на его тесной и такой привычной кровати.
      – Что? – Комков прекратил гладить плавный изгиб ее ягодиц и настороженно замер.
      – Через три дня бал в Высоком замке.
      – Ну и?..
      Темная Богиня печально вздохнула.
      – Я должна представить тебя. Там будут все Высокие со своими Поднявшимися и Верными. И Элизабет будет. Все сливки общества. – Последние слова Эллинэ произнесла с плохо скрываемым отвращением.
      – Это обязательно? – поинтересовался Комков.
      Он еще далеко не проникся серьезностью ситуации. Подумаешь, бал!
      – Да, обязательно, – вздохнула Эллинэ.
      – Что тебя беспокоит? Ты боишься за меня? – Комков скосил на нее глаза: лицо у его любимой было серьезно.
      – Да, боюсь… Я умоляю тебя, Андрей, будь тих и покорен, как кролик… Особенно с Элизабет.
      – Мне что, ей пятки щекотать? – хмыкнул Андрей.
      – Да, если попросит, – сказала Эллинэ. – Ты моя собственность и находишься под моей защитой. До тех пор, пока не позволишь себе того, что другая Высокая сочтет оскорблением. И тогда я не смогу защитить тебя.
      – А сам себя защитить я, надо полагать, не в состоянии?
      – Нет, не в состоянии. – Голос у Эллинэ стал злым. – Прекрати вести себя как ребенок! Ты помнишь Катарину в свой первый день на Острове? Хочешь стать таким же?
      – Не сердись, – попросил Андрей и поцеловал ее. – Я пока практически ничего не знаю о вашем сумасшедшем мире. И не задаю вопросов, ведь ты сама просила меня об этом…
      – Извини, – сказала Эллинэ. – Я просто боюсь… Боюсь потерять тебя.
      Осторожно, чтобы не сделать ненароком ей больно, Андрей сдвинулся пониже. Он лизнул и обхватил губами один ее сосок, затем другой. Эллинэ тихо застонала, положила ладонь ему на затылок и настойчиво толкнула его вниз. Они уже снова хотели друг друга.
      …На другой день Андрей вновь увидел Катарину. Она сидела рядом с Сархеном и держала его за руку. Глаза у нее были красными, словно она проплакала всю ночь. Эллинэ за столиком не было. Андрей вяло помахал монголу и Барби рукой и побрел на пляж.
      Солнце наконец скупо улыбнулось из-за туч. Ветер утих. Вода была очень холодной, но Андрей, энергично работая руками и ногами, плыл и плыл, зарываясь лицом в волны. На берегу его ждал монгол.
      – Не хочешь окунуться? – спросил Андрей.
      Он пожалел, что не захватил с собою полотенца.
      – Боюсь большой воды, – отрицательно покачал головой монгол. – Госпожа приказала поговорить с тобою.
      – О чем? – Андрей, поколебавшись, натянул штаны прямо на мокрое тело. Стоять перед Сархеном голышом не хотелось.
      – Она сказала, у тебя есть вопросы. Задавай. Я отвечу. Госпожа разрешила.
      – Вопросы и ответы… – задумчиво проговорил Андрей. – Вина ты, конечно, не захватил?
      – Захватил, красного, – улыбнулся монгол. – Но только один кувшин. Госпожа пообещала «снять голову», если больше одного.
      – Она это умеет, – подтвердил Комков. Он невольно вспомнил книгу. – Чур, сегодня кувшин кидаю я.
      Сархен кивнул, соглашаясь.
      Задать вопросы оказалось не так просто, сначала их нужно было сформулировать – хотя бы для себя самого.
      – Где мы, где находится остров?
      – Это начало Облачной Дороги, – помедлив, сказал монгол. – Мир Океан. Здесь острова Высоких. Их дом и их крепость. И здесь Высокий замок.
      – Угу. – Андрей аккуратно отхлебнул вина. В этот раз он сумел не облиться. – И что такое Облачная Дорога?
      – Путь, – сказал монгол.
      Андрей передал ему кувшин. Ежу понятно, что путь. А как по нему ходить?
      – А кто такие Высокие?
      – Пастыри миров.
      Вот так вот. Путь. Пастыри миров… Краткость – сестра таланта. Как хочешь, так и понимай.
      – Кто Темная Богиня?
      – Меч, пронзающий миры. Та Кто Повелевает. Оружие. Смерть.
      Ну что ж. Это не было для Комкова новостью.
      – А кто Мятежная Сестра?
      Монгол опустил голову. Лицо его исказилось.
      – Несущая Свет. Дарующая Жизнь. Светлая Госпожа…
      Голос у Сархена сделался странным, словно ему было больно говорить.
      – Что не так? – спросил Андрей. – Она…
      – Она любит смерть больше Темной Богини. И она умеет делать жизнь невыносимой, хуже смерти… Мать ошиблась, когда выбирала сестрам предназначение… Это Элизабет изуродовала Катарину. И теперь только в присутствии Госпожи, когда Остров оживает, Катарина вспоминает, что была человеком…
      – Хорошая девочка… – пробормотал Комков.
      Монгол присосался к кувшину.
      – Ну-ну, оставь хоть глоток, рыло узкоглазое, – попросил Андрей.
      – Надо было брать два, – с сожалением сказал монгол, отдавая кувшин. На «рыло узкоглазое» он не обратил никакого внимания.
      Андрей вылил в себя остатки, привстал и, размахнувшись, запустил кувшин в океан.
      – Для первого раза неплохо, – одобрил Сархен.
      – Я старался. – Андрей смотрел на мелькавшее среди волн длинное горлышко. Кувшин тонуть не собирался. – А почему здесь нигде нет часов?
      – К чему мерило времени тем, чей срок ограничен лишь желанием жить?
      Андрей присвистнул:
      – Постой, а сколько лет Темной Богине?
      – Что, испугался? – усмехнулся монгол. – Они еще молоды, очень молоды. И Темная Богиня, и Мятежная Сестра. Для богинь, конечно.
      – И на том спасибо, – сказал Андрей, не скрывая облегчения. – Ну-с, а что у нас тут принято надевать на бал? Галстук повязывать обязательно?

Глава 2
БАЛ