Ему хотелось умереть. Ему хотелось смеяться. Ему хотелось петь или плакать от боли и страха. Он хотел танцевать от радости и одновременно оплакивать невосполнимую потерю.
      Но он не делал ничего. Он и не мог ничего делать. Он мог только лежать и смотреть с мукой, приближающейся к безответной молитве.
      И вдруг вселенная заплясала. Звезды и звездные города, пространство, время, само сотворение радостно закружилось вокруг неподвижного микрокосмоса Ричарда Авери.
      И тут самое большое чудо.
      Ему навстречу выплыла планета. Планета. Огромная тыква, полная света. Небесная тыква, белая от облаков, голубая и зеленая от океанов, красная и коричневая от островов.
      Она была бесконечно прекрасна. Она была полна жизни.
      А вот и голос, который он так хорошо запомнил. Запомнил сквозь века и световые годы, сквозь безвременье, лимбо снов и фантазий.
      - Это дом, - звучал голос. - Это сад. Это мир, в котором вы будете жить, и вырастете, и узнаете, и поймете. Здесь вы откроете для себя многое, но, конечно, не все. Это место, где есть жизнь. Оно принадлежит вам.
      Глаза Авери наполнились слезами, ибо боль, и знание, и обещание, и правда - все они сделались невыносимыми. Его тело стало словно лед. А внутри - страх.
      Он чувствовал, что больше не вынесет. И в этот миг понимания на планете в своей такой недолгой славе вспыхнул крохотный кристалл.
      Авери узнал его.
      Это был кристалл беспамятства.
      Это был кристалл милосердия.
      6
      Авери открыл глаза. Голубое небо. Ясная, чистая голубизна, которую никому никогда не нарисовать. Он лежал, смотрел на небо, слушал шум моря и вспоминал...
      Он находился в какой-то тюрьме, и потолок его камеры превратился в окно во вселенную, а потом он словно услышал голос Бога. Все то, что с ним произошло... слишком невероятно. Это не описать словами...
      Теперь он лежал на морском берегу... Он слушал плеск волн, нежился под теплыми лучами утреннего солнца. Удивительно приятная галлюцинация. Пусть она длится подольше...
      - Ага! Проснулся, наконец!
      Авери осторожно повернул голову. Сел. В этой галлюцинации существовал мужчина, сидящий на другой постели и попыхивающий сигаретой. А еще - две постели со спящими... судя по всему, Барбарой и Мэри. А еще - бескрайний океан, великолепный пляж, заросли деревьев, несколько смахивавших на пальмы, и куча туристского снаряжения, словно забытого здесь беспечными бойскаутами.
      - Я Том Саттон. А ты, наверно, Ричард Авери... Ну и вляпались же мы, правда?
      - Что есть, то есть, - согласился Авери и пожал Тому руку. - Приятно познакомиться.
      Звучало это довольно по-дурацки, хотя и было чистой правдой.
      Том Саттон был высокий, крепко сбитый мужчина лет тридцати. Несмотря на возраст, он уже начал полнеть от излишне спокойной и легкой жизни.
      - Девочки еще спят, - сказал Том. - Этот Гекльберри-Финновский кристалл способен свалить с ног слона. Я бы с удовольствием испробовал его на паре моих клиентов.
      - Вы знаете, где мы находимся? - спросил Авери.
      Том пожал плечами.
      - Гавайи, Гаити, Тонга... делайте ваши ставки, господа!
      - Мы не на Земле, - с внезапной уверенностью заявил Авери.
      - Простите?
      - Я говорю, что мы не на Земле.
      - Послушай, старина. Не стоит фантазировать. Мы находились в очень странном месте. Согласен. Но не надо выдумывать всякий вздор. Здравый смысл...
      - Кончай болтать, - прервал его Авери. - Я полагаю, ты испытал то же самое, что и я: потолок, раскрывающийся к звездам, а потом загадочное заявление небесного голоса?
      - Похоже, что так, - улыбнулся Том.
      - Ну, так вот, - продолжал Авери, решивший во что бы то ни стало пробить окружавшую Тома стену самодовольства, - не травля времени на истерику, я обратил внимание, что эти звезды были совсем не такие, как у нас.
      - Что ты хочешь этим сказать, старина?
      Внутри у Авери все так и кипело. А обращение "старина", мягко говоря, не доставляло ему ни малейшего удовольствия.
      - Я хочу сказать, - спокойно ответил он, - что созвездия отличались от тех, что видны с Земли... старина.
      - Ты что, какой-нибудь чертов астроном?
      - Нет. Но у меня есть глаза.
      Том на минутку задумался.
      - Ну и что с того? Мы живем, точнее, жили в северном полушарии. То, что ты видел, старина, вполне могли быть созвездия южного. Понятно?
      - Я неоднократно видел созвездия южного полушария, - настаивал Авери. - И я их достаточно хорошо запомнил... Мы же увидели нечто совсем другое.
      - Черт, - выругался Том. - Брось меня пугать... И ради всего святого, не вздумай поднимать панику, когда барышни, наконец, проснутся. Солнце совершенно обычное, и море тоже... Помяни мои слова, приятель, может, мы и далеко от родного края, но все еще на старой доброй Земле.
      От страусиной, с его точки зрения, позиции Тома Авери даже развеселился.
      - Земля-то, может, тут и добрая, - усмехнулся он, - но только это не наша Земля. Вот и все, что я хотел сказать.
      - Как на тебя картинки подействовали, - покачал головой Том. Невесть зачем какой-то псих забросил нас на юг Тихого океана... или еще куда подальше. Я тебе обещаю только одно. Когда я вернусь домой, кому-то станет не до смеха. Habeas corpus [предписание о представлении арестованного в суд (лат.)] и все такое прочее.
      - Привет, ребятки, я с вами, - их дружескую беседу очень своевременно прервала Барбара. - Тут кто-то что-то говорил о Тихом океане?
      Кинув на Авери предостерегающий взгляд, Том весело улыбнулся Барбаре.
      - Рад, что ты наконец-то смогла присоединиться к нашей вечеринке... Я как раз говорил Ричарду, что, судя по всему, мы где-то в южной части Тихого океана.
      Барбара зевнула и покачала головой.
      - Немного подрасти, малыш. Ричард прав. Мы совсем в другом месте.
      Авери удивленно приподнял брови.
      - Ты что, давно проснулась?
      - Достаточно давно... Знаешь, прежде чем принять участие в вечеринке, девочки иногда предпочитают сначала узнать, а куда, собственно, их приглашают. - Она встала, потянулась, посмотрела на Мэри. - Наша спящая красавица все еще дремлет. Ах, юность, беззаботная юность...
      - Вы оба психи, - не унимался Том. - Они еще не сумели отправить человека на Марс... каким же образом, скажите вы мне, они могли ухитриться устроить эту маленькую экспедицию, на которую вы намекаете?
      - Они? - эхом отозвалась Барбара. - Кого именно ты имеешь в виду, говоря "они"?
      - Яйцеголовые... чертовы исследователи космоса.
      - Мой милый, дорогой Том, - ласково сказала Барбара, - сделай мне одолжение и перестань разговаривать, словно дебильный киногерой... Между прочим, я знаю кое-что, тебе неизвестное. Посмотри-ка на небо... вон туда, у тебя за плечом... чуть левее...
      Посмотрев внимательно на небо, Том увидел далеко-далеко слабый, едва заметный серп - почти потерянный в голубизне...
      - Луна, - подумав, решил Том. - Ну и чтоб увидеть Луну днем - это вполне в порядке вещей. Летом часто так бывает. В южном полушарии она и должна выглядеть немного иначе, чем в северном, и появляться на небе в другое время. Вот и все.
      - Возможно, - с готовностью согласилась Барбара. - А теперь посмотри вон туда, над теми пальмами.
      Том посмотрел. Авери тоже. Наступило долгое молчание.
      - Господи Исусе, - прошептал Том.
      Нащупывая дрожащими руками сигарету, Том тяжело рухнул на постель.
      - Черт меня дери! Это совершенно невозможно! Это... это... - дар речи, похоже, окончательно покинул несчастного Тома.
      - Ты очень наблюдательная, - заметил Авери, глядя на Барбару. - И отлично держишь себя в руках.
      - Истерика у меня обычно начинается, когда лун больше трех, улыбнулась Барбара. - Кроме того, тебе не кажется странным, что мы так спокойны и рассудительными Особенно после того, что с нами было, - она содрогнулась. - Под конец я рыдала и молила о милосердии. И вот я здесь, спокойная, как я не знаю кто, не моргнув глазом, беседую на каком-то инопланетном берегу, считаю на небе инопланетные луны... Если хочешь знать мое мнение, они не только подсунули нам кристалл, но еще и вкатили по приличной дозе мощного транквилизатора.
      - Очень даже возможно, - подумав, согласился Авери. - По всем законам природы мы должны быть напуганы до полусмерти. А я, честно говоря, даже ничуточки не волнуюсь... Остается только надеяться, что так будет и дальше.
      - Не надейся, - мрачно предрекла Барбара. - Действие транквилизатора пройдет... Я только надеюсь, что когда это произойдет и я грохнусь в обморок, рядом будет кому меня поймать.
      - Где... где я? - Мэри пришла в себя.
      Она сидела на постели. Вид у нее был совершенно ошарашенный.
      - Даже не надеялась когда-нибудь услышать эти бессмертные слова! весело воскликнула Барбара. - Не волнуйся, милочка. Ты среди друзей. У Тома такое несчастное выражение лица лишь потому, что он случайно заметил на небе парочку лишних лун. Том, знаешь ли, очень любит порядок. Для него подобная ситуация несколько неуютна.
      Мэри осторожно встала на ноги. Она окинула взглядом море, песчаный пляж.
      - Наверно, это глупо, - вдруг заявила она, - но мне ужасно хочется есть.
      Авери посмотрел на кучу туристского снаряжения и на стоящие друг на друге большие дорожные сундуки.
      - Посмотрим, что мне удастся найти. Тот, кто это затеял, по-моему, предусмотрел все на свете. Я только надеюсь, что он, или она, или скорее всего оно, не забыло оставить нам немного еды.
      - Смотрите! - воскликнула Барбара, показывая на маленькую, покрытую тканью корзинку. - Три против пяти, что там припасы для пикника!
      - Желающих спорить здесь нет, - усмехнулся Авери. - Твое предположение идеально вписывается в абсурдную логику того, что с нами творится.
      В корзинке и впрямь оказались припасы для пикника... своего рода. Бутерброды с курицей и ветчиной, бутылки с молоком, термос, полный кофе и... бутылка шампанского.
      - Сдаюсь, - заявил Том, беря в руки шампанское. - В мире нет ничего незыблемого. Мы с вами сидим и вырезаем бумажных кукол в одной из психиатрических лечебниц Лондона.
      - Подожди открывать, - сказал Авери. - Мне кажется, наступит время, когда оно нам еще ох, как пригодится.
      - Мне оно пригодится прямо сейчас, - поморщилась Барбара.
      - Ничего. Бутылочка молочка пригодится тебе ничуть не хуже. День еще только начинается.
      - Здесь есть еще что-то, - заявила Мэри, вынимая из корзины толстый бумажный пакет.
      Открыв его, она высыпала содержимое на постель. В пакете оказалось множество маленьких пластиковых карточек размером с почтовую марку. И на каждой - цветное изображение какого-нибудь животного, рыбы или растения. А еще - несколько строк английского текста.
      Авери поднял одну такую карточку. На ней было нарисовано животное длинный, довольно злобно выглядевший гибрид змеи и варана грелся на солнышке на берегу озера, свесив хвост в воду.
      - Это животное опасно, - гласил текст. - По повадкам оно напоминает земного крокодила. Его мясо несъедобно.
      Мэри заметила среди пластиковых карточек листок бумаги.
      - Послушайте! - дрожащим голосом воскликнула она, глядя на листок. С этого момента от вас требуется самим добывать себе пропитание и заботиться о своей безопасности. Условия, в которые вас поместили, не являются излишне враждебными человеку. Надеемся, что вы сумеете приспособиться и извлечете определенный урок из данного эксперимента.
      Четверо землян переглянулись. Неожиданно и странно кошмар стал реальностью.
      - Боже мой! - не выдержал Том.
      Открыв рот, он пытался что-то сказать, но слова застряли у него в горле.
      - Ну ладно, кто будет завтракать? - пытаясь звучать непринужденно, воскликнула Барбара.
      - Мне... расхотелось есть, - пробормотала Мэри, тщетно пытаясь сдержать предательские слезы.
      - Ешь! - неожиданно резко сказал Авери. - Надо поесть. А потом обсудим, что нам делать дальше. Я понятия не имею, куда мы попали и чего они от нас ждут, но я не собираюсь умирать. Теперь вопрос даже не только в том, выживем мы или нет, это дело принципа... Кто-то или что-то ведет с нами какую-то очень сложную игру. Я постараюсь прожить подольше хотя бы ради того, чтобы когда-нибудь они очутились на нашем месте.
      Он мрачно глядел на морской берег. Всего несколько минут назад этот пляж казался ему нереальным и привлекательным - словно декорации для романтической мелодрамы в синематографе. Но теперь над ясным утром нависла зловещая тень. Выдумка превратилась в реальность. И даже солнечный свет стал каким-то угрюмым.
      7
      Шампанского никто уже не хотел. Сделав над собой усилие, они съели бутерброды и выпили молоко. А что еще оставалось делать?
      Начав есть, Авери обнаружил, что буквально умирает от голода. Питание - физиологическая потребность организма - стимулирует рациональное мышление. Лихо расправляясь с бутербродами, Авери одновременно начал рассматривать подаренные им картинки.
      Он нашел карточку с изображением плода, внешне напоминавшего грушу согласно подписи, сочного и богатого витаминами. Другая карточка изображала своего рода шестиногого кролика, мясо которого, если верить надписи, по вкусу напоминало баранину. И еще одно животное - нечто среднее между диким кабаном и небольшим носорогом. Его характеризовали как опасного, но съедобного. Авери решил, что от этого зверя следует держаться подальше.
      Всего в пакете оказалось пятьдесят карточек. Со временем их надо будет разобрать и как следует изучить - особенно с изображениями опасных животных...
      Авери поглядел на пляж, так недавно казавшийся ласковым, а теперь ставший прямо-таки зловещим. Ровная полоска удивительно белоснежного песка то подбегала к воде ярдов на тридцать, то отступала на семьдесят с лишним. На песке четко выделялась линия прилива - рваная полоса морского мусора: водоросли, плавник и даже несколько целых древесных стволов. Невдалеке начинался лес - великая зеленая загадка земли.
      "Скоро, - думал Авери, - им придется отправиться на разведку". Подобная перспектива не наполняла Авери радостным ожиданием. На Земле, где угодно на Земле, все-таки более или менее ясно, чего можно ожидать. Но здесь, на планете, в ослепительно голубом небе которой величественно плывут солнце и две луны одновременно... здесь, после не поддающегося воображению космического путешествия, предпринятого с лежащей за пределами человеческого опыта целью... здесь ждать чего-то иного, кроме неожиданного - чистой воды самоубийство.
      Однако прежде всего следовало разбить временный лагерь... обеспечить себе безопасный (насколько это вообще возможно на абсолютно неведомой, чужой планете) тыл. Ведь кроме того, что здесь весьма необычная фауна и флора...
      Барбара о чем-то рассказывала. Авери даже не сразу понял, что она обращается к нему.
      - В пакетиках молочной каши, украшавших мой стол в милые и благополучно усопшие дни, когда мир еще не сошел с ума, - говорила она, обычно лежали маленькие модельки космонавтов. Все, как один, в громоздких скафандрах и с аквариумами на голове.
      Авери улыбнулся.
      - Здесь, к счастью, нам не нужны скафандры. Воздух тут куда более пригоден для дыхания, чем в Лондоне... Ну, и теплее здесь, конечно.
      - Я, собственно, хотела сказать, - продолжала Барбара, - что все космонавты были разными. Один - геолог, другой - инженер, ну, и так далее. Я пыталась собрать их всех, но увы! Один из них мне никак не попадался. Надпись на коробке утверждала, что без него никак - ведь это был руководитель экспедиции. Мне кажется, что его-то нам и не хватает.
      - Пора бы тебе и повзрослеть, - мрачно заметил Том. - Тут нет никакой экспедиции. Всего лишь четверо потерянных людей. - Помолчав, он угрюмо добавил: - Потерянных в буквальном смысле этого слова...
      - Как бы там ни было, - ответила ему Барбара, - но мы все-таки экспедиция. И кто-то должен за нас отвечать. Иначе скоро мы будем бегать кругами, не зная, что делать дальше.
      - Барбара права, - согласилась Мэри. - Кто-то же должен принимать решения.
      - И это должен быть мужчина, - добавила Барбара.
      - Это несколько ограничивает список возможных кандидатур, усмехнулся Авери.
      - Может, даже больше, чем тебе кажется, - улыбнулся в ответ Барбара.
      Тому эта идея явно не нравилась.
      - Нам вовсе не нужен фюрер. Мы же взрослые люди... я надеюсь... мы всегда можем обсудить проблему и вместе выбрать подходящее решение...
      - При чрезвычайном положении, - заметила Барбара, - от совета из четырех человек нет никакого толку.
      - Ну, у нас же нет пока чрезвычайного положения, - возразил Том. Почему бы нам не устроить себе демократию?
      - Потому, мой милый Том, что с момента, как мы оказались здесь, и до черт знает какого времени, у нас чрезвычайное положение.
      - Боюсь, она права, - кивнул Авери. - Одному из нас, для блага остальных, придется стать деспотом. Если хочешь занять этот пост - в добрый час. Уверен, что порой он будет весьма непопулярным.
      - Минуточку! - воскликнула Барбара. - Ты забыл о принципе выборности. Мы с Мэри должны иметь право голоса.
      - Давайте не будем усложнять... - Том тяжело вздохнул. - Кстати, почему бы не установить диктатору испытательный срок? Например, три дня.
      - По-моему, вполне разумно, - сказала Мэри. - Если нам не понравится, мы всегда можем попробовать что-нибудь другое.
      - Это, конечно, так, - улыбнулся Авери, - есть только одно "но". Мы не знаем, сколько длится здешний день.
      - Что ты имеешь в виду? - не поняла Мэри.
      - В зависимости от скорости обращения планеты вокруг своей оси, день здесь может быть как много больше двадцати четырех часов, так и много меньше. Нам придется его измерить.
      - Раз уж мы затеяли подобные игры, - сухо сказал Том, - то ты и будешь руководителем нашей экспедиции. Я только надеюсь, что ты не забыл дома свой пакет молочной каши с инструкцией.
      - Тогда решено, - подхватила Барбара. - Теперь мы в деле...
      - Минуточку. - Авери вовсе не считал вопрос решенным. - Прежде чем меня назначить, узнайте сначала, чем это вам грозит. Если вы сделаете меня руководителем, то я буду требовать от вас безоговорочного выполнения моих приказов... и не просто выполнения, а с энтузиазмом. Если вам покажется, что я не прав - так и скажите, на если я не изменю своего решения, значит, вы должны его выполнить... Мне очень жаль, но, по-моему, сейчас иначе нельзя. Понятно?
      - Зиг хайль! - воскликнул Том, но в его голосе слышалось облегчение.
      - Концлагеря начнутся потом, - улыбнулся Авери. - А теперь первый приказ: мы должны все время оставаться в поле зрении друг друга. Это ясно? Причина, на мой взгляд, совершенно очевидна. Мы не знаем, какие опасности грозят нам на этой планете, и потому не можем рисковать.
      - Некоторые вещи мужчины и женщины привыкли делать не на виду у всех, - заметила Барбара.
      - Больше таких вещей нет, - твердо заявил Авери. - Пока, во всяком случае. При первой же возможности мы оборудуем туалет. А до того, выбери себе кусок пляжа и делай там все, что хочешь. Главное, оставайся на виду.
      - Боюсь, - усмехнулась Барбара, - что эта маленькая новинка больше терпеть не может. Я сейчас вернусь.
      Отойдя в сторону ярдов на тридцать, она невозмутимо стянула слаксы и присела.
      Остальные демонстративно не обращали на нее никакого внимания. Но все почувствовали, что этот акт, каким бы естественным он ни был, разом перечеркнул все общепринятые нормы цивилизации. И было в нем что-то глубоко символичное...
      - Ну вот, сразу полегчало, - с деланной непринужденностью сказала Барбара, вернувшись.
      Том был шокирован. Мэри тоже. Авери решил, что Барбару следует поддержать. Стыдливость - непозволительная роскошь в их положении. Им придется жить вместе, так что лучше привыкать к этому - самого начала.
      - Мне и самому здорово хочется писать, - нарочито громко заявил он.
      Отойдя на несколько ярдов в сторону, он расстегнул брюки и помочился в сторону моря.
      - Вот и отлично! - весело воскликнул Том, когда Авери вернулся, - раз уж мы такие раскованные, почему бы нам не провести время за маленькой, но очень сексуальной оргией?
      - У нас нет времени, - сухо отозвался Авери. - Сейчас все принимаются за работу.
      Он окинул взглядом кучу снаряжения.
      - Самое главное для нас - оружие. Давайте посмотрим, что у нас есть.
      - Оружие? - удивилась Мэри.
      Такой подход, похоже, сбил ее с толку.
      - Все, что угодно: ножи, дубинки... Все, чем мы сможем в случае необходимости обороняться, - пояснил Авери. - Какое-то оружие должно всегда находиться под рукой. Потом постараемся сделать что-нибудь получше.
      - В моем сундуке, - сказал Том, - лежит револьвер тридцать восьмого калибра и пятьдесят патронов. - Казалось, его смутило это признание. - Не знаю, как он туда попал. Вообще-то я держал его у себя в квартире.
      - Великолепно! - обрадовался Авери. - И какой же из этих чемоданов твой?
      - М-да... это вопрос... - Том уставился на сундуки - все четыре совершенно одинаковые. - Скорее всего, самый нижний... Второй закон Паркинсона.
      Так оно и оказалось. Сундуки оказались удивительно тяжелыми. Авери и Том едва могли их поднять.
      - А что это за Второй закон Паркинсона? - подозрительно спросила Барбара, когда Том начал рыться в своем сундуке.
      Подняв голову, тот ответил:
      - Второй Закон Паркинсона гласит, что если неприятность может произойти, то она непременно произойдет... Ага! Вот и пушка!
      Встав, он протянул Авери револьвер и патроны.
      Авери осмотрел револьвер и, открыв магазин, зарядил его.
      - Теперь держитесь за ваши шляпы, - провозгласил он, - сейчас я испробую эту штуковину.
      Прицелившись в сторону моря, он нажал на курок. Выстрел был негромкий, но все, тем не менее, так и подскочили.
      - В порядке, - объявил Авери.
      Снова открыв магазин, он заменил использованный патрон на новый. Затем протянул его Тому.
      - Возьми пока себе... Было бы здорово, если бы ты разведал, что здесь есть поблизости. Только не уходи далеко. Мы должны все время тебя видеть, или, по крайней мере, слышать. Присмотрись к растительности, может, замедлишь что-нибудь знакомое по карточкам. Возвращайся не позже, чем через пятнадцать минут.
      - Есть, сэр. - Том шутливо козырнул и двинулся прочь с револьвером в руке.
      Он смотрел, как Том не спеша идет по берегу. Рано или поздно, Авери был в этом совершенно уверен, у них возникнут проблемы с Томом. Но сейчас не время думать о возможных или воображаемых проблемах. Тут дай Бог справиться с теми, что уже есть.
      - Смотрите, что я нашла! - воскликнула Мэри.
      Роясь в кухонной утвари, она обнаружила сверток с четырьмя ножами в кожаных ножнах и пару легких топориков. К ножнам прилагались кожаные пояса.
      Осмотрев находку, Авери тут же надел один из них.
      - В этом сезоне, - весело сказал он, - в моду входят кинжалы. Их носят абсолютно все.
      - Тебе не кажется, что эта игра в осторожность заходит слишком далеко? - с кислой миной спросила Барбара.
      - Возможно, - согласился Авери. - Но лучше я буду слишком осторожным и живым, чем беззаботным и мертвым... Если вам когда-нибудь придется использовать эти штуки для чего-либо другого, кроме нарезки антрекотов, держите нож вот так и бейте снизу вверх. Так он скорее войдет в тело.
      - Теперь нам стало значительно спокойнее, - серьезно заметила Барбара. - Что дальше?
      - А дальше - Лагерь Один. Мне думается, мы устроим его поближе к деревьям, где-нибудь за чертой прилива. Потом найдем что-нибудь получше. Сколько у нас палаток?
      - Четыре, - ответила Мэри. - И похоже, что все очень большие.
      - Хорошо. Вы оставайтесь здесь и попытайтесь собрать вещи, которые нам понадобятся немедленно - кухонные принадлежности, одеяла (если есть) и все такое... а я тем временем схожу посмотрю вон тот холмик, - он показал на небольшое возвышение ярдах в пятидесяти от берега. - Отсюда он кажется вполне приемлемым. Если все будет о'кей, то, когда Том вернется, перетащим туда вещи... кстати, а где он?
      Они огляделись, но Тома нигде не было видно. Только одинокая цепочка следов тянулась в сторону ближайшей рощи.
      - Идиот! - с чувством сказал Авери. - Я же сказал ему не уходить далеко.
      - Может, пойти его поискать? - предложила Барбара.
      - Нет. Пока не надо.
      Словно в ответ на его слова, раздался выстрел. Явно где-то неподалеку. Мэри и Барбара тревожно переглянулись.
      - Черт побери! - воскликнул Авери.
      Он заметно нервничал. Непонятно с чего, ему в голову пришел процитированный Томом Второй закон Паркинсона. Но его опасения оказались напрасными.
      Вскоре из-за деревьев появился живой и невредимый Том. Он что-то нес в руке. Когда Том подошел поближе, Авери увидел, что это шестиногий "кролик" - точь-в-точь такой, как на картинке. Том выглядел очень довольным собой.
      - Охотник вернулся домой! - заявил он, бросая свою добычу к ногам Барбары. - Из него, я думаю, получится вполне приличный супешник... Выстрелил с бедра с расстояния в десять шагов. Совсем неплохо, правда?
      - Теперь осталось всего сорок восемь, - холодно ответил Авери.
      - Сорок восемь чего, старина?
      - Патронов...
      - А... понимаю... Но, между прочим, ты сам один пульнул в океан, помнишь?
      - А ты предпочел бы не знать, в порядке револьвер или нет?
      Том сделал вид будто не расслышал вопроса.
      - Ни разу в жизни из него не стрелял. Это вещь! Я купил его во Франкфурте за двадцать две марки. Ну и весело же мне было тащить его контрабандой через таможню в старом добром лондонском аэропорту. Отличная игрушка, доложу я вам.
      - Дай его сюда, - приказал Авери.
      - Это еще зачем?
      - Потому, что я так говорю.
      - И не подумаю, старина. Иди играй в фюрера где-нибудь в другом месте.
      И тут Авери его ударил. Короткий удар ребром ладони по шее (Авери даже сам удивился его скорости и силе), от которого Том повалился на землю, словно мешок с картошкой. К счастью, от неожиданности Том выпустил из рук револьвер. Чем Авери и не замедлил воспользоваться. Мысленно проклиная себя за вспыльчивость, он подобрал револьвер. Хорошенькое он положил начало взаимному доверию...
      Ему хотелось попросить у Тома прощения. Он уже собрался было помочь тому подняться, как Мэри спросила:
      - Ричард, скажи, тебе обязательно надо было быть таким жестоким?
      - Да, - ответил Авери, подавляя в зародыше желание извиняться. - Я просил его посмотреть, что вокруг, а он затеял пальбу. Я сказал ему дать мне револьвер, а он не дал... Я только выполняю работу, которую вы же мне и поручили. Как умею.
      - Вы оба погорячились, - сказала Барбара, помогая Тому встать. - Но Ричард прав... пусть сам поступил и неправильно. А теперь давайте-ка помиритесь.
      Авери протянул Тому руку. К его удивлению, Том ее принял. Затем, резко дернув, он крепко вмазал Авери под дых. Несмотря на боль, Авери не выпустил револьвера. Задохнувшись, он согнулся почти пополам.
      - В эти игры можешь играть не только ты один, - заявил Том. - Ну, как тебе нравится, когда тебя бьют? - спросил он с довольным выражением лица.
      - Не очень, - признался Авери.
      Но как ни странно, он был доволен. Теперь они с Томом были квиты.
      - Я хотел бы получить назад мой револьвер, - продолжал Том.
      Но это было уже не требование, а так, заявление приличия ради.
      - Увы! - покачал головой Авери, поднимаясь с земли. - Он останется у меня. Наверно, мне не стоило применять силу, но это дела не меняет. Пока я не почувствую, что могу на тебя положиться, ты револьвер не получишь.
      - Ты можешь и не дожить до этого радостного мига, - усмехнулся Том.
      - Вы ведете себя, как избалованные дети, - вмешалась Мэри. - Одному Богу ведомо, что станется с Барбарой и со мной, если нам придется полагаться на людей вроде вас.
      - Красиво сказано, - Авери пожал плечами. - Поговорили, а теперь за работу. Мы с Томом выберем место для лагеря, а вы подберите вещи, необходимые нам в первую очередь... Том, ты что-нибудь понимаешь в выборе места для стоянки?
      - Я был скаутом, старина, - воскликнул Том, подчеркивая "старина".
      - Ну и прекрасно. Тогда назначаю тебя самым главным квартирьером. Пошли.
      Намеченный Авери холмик оказался недостаточно удобным. Том тут же подметил все его недостатки, главный из которых - проблема стока воды во время дождя. Но в сотне ярдов дальше по берегу они нашли другой холм с плоской, почти круглой вершиной, поросшей мягкой травой. Впридачу совсем рядом протекал ручей.
      - Подойдет, - решил Том, придирчиво осмотрев площадку. - Во всяком случае, для начала. В будущем мы, несомненно, найдем что-нибудь получше.
      - Ну, значит, пора приниматься за переноску вещей, - решил Авери, глядя на наваленную на берегу кучу барахла.
      8
      Становилось все теплее и теплее. Мужчины разделись до пояса. Несмотря на тяжесть и на то, что он уже в кровь натер себе бедро, Авери по-прежнему таскал пистолет в кармане брюк.
      Понимая необходимость восстановления мира, Авери старался советоваться с Томом по всем вопросам, связанным с разбивкой лагеря. Он принимал почти все предложения Тома, хотя очень быстро стало ясно, что туристские навыки Тома ненамного превосходят его собственные.
      Несмотря на посильную помощь женщин, им потребовалось более двух часов, чтобы перетащить палатки, снаряжение и сундуки в Лагерь Один. Особенно много хлопот доставили сундуки. В конце концов пришлось тащить их волоком, ярд за ярдом, сначала по песку, а потом сквозь густые заросли кустарника.
      "Лагерь Один, - думал Авери, когда они разбивали палатки, - хорошее и символическое название. Оно предполагает возможность Лагеря Два, Три и так далее. Короче говоря, оно намекает, что люди не собираются здесь засиживаться - опустившая руки группа изгнанников - а собираются что-то предпринимать.