ПРЕДСКАЗАНИЯ АННЫ

Я не поручусь, что все описанное ниже действительно имело место. Очень может быть, что я кое-что и присочинил для пущего эффекта. И соединил разные истории в одну. Но идея этой истории имела реальную основу, по крайней мере, я больше уже никогда не ходил к предсказателям по своей воле, а, попав в подобную ситуацию, больше не упоминал своего имени.

Конец лета 1912 года. Я гуляю под ручку с шестнадцатилетней Настенькой. Настя — симпатичная, невысокая, с меня, на вид пятнадцатилетнего, ростом, девочка-девушка, русоволосая (правда, без косы — зато локоны!), с голубыми глазами и небольшим носиком. И еще довольно большой лоб — что, конечно, не украсило бы девушку в былые времена, но сейчас, в начале века, учитывая мечту Настеньки получить врачебный диплом, это неплохо смотрится. Умная девушка. Кстати, медсестринские курсы она уже закончила и даже с отличием.

Мы знакомы уже три дня. Ей понравился исключительно красивый подросток (это — я), мы разговорились, она сочла меня неглупым. Потом мы погуляли, но она еще не воспринимала меня всерьез. Потом как бы в шутку дала себя поцеловать. Губы были нежны, а шутка несколько затянулась… Потом, к вечеру, я слегка прошелся губами по ее нежной шейке и почувствовал, что между нами нарастает чувство «взаимного притяжения». Мы обнимались некоторое время, причем я делал все исключительно нежно. Кажется, все вокруг благоприятствовало нашей любви — и прекрасная погода, и проходящие чередой праздники…

Итак, это наше знакомство — и любовное приключение — продолжалось уже три дня. И не имело склонности к окончанию. О себе я ей ничего не рассказывал. Чем занимаюсь?

— Бродяга…

— Но бродяги грязные, оборванные, и от них воняет.

— А я такой вот культурный бродяга, у меня даже деньги есть — правда, немного.

— А когда кончатся? — продолжала докапываться Настя.

— Деньги не проблема, — сказал я легкомысленно, потом подумал, и уже куда более глубокомысленно добавил: — лишь бы девушки не кончились!

Мы остановились у закрытого павильона. Судя по афишке, в данном балаганном заведении восседала великая предсказательница будущего ясновидящая девушка Анна Грушевская.

— Хочу узнать свое будущее! — заявила мне Настя.

— Да я тебе и так, бесплатно могу предсказать, — сказал я.

— Ну, предскажи чего-нибудь важное — для меня.

— Не далее, как через три дня, — сказал я таинственным голосом, — у тебя будет «красный флаг»!

До революции так назывались женские дни. Потом, естественно, отучили…

— Ах ты, негодник, — замахала на меня руками Настенька, потом что-то подсчитала и спросила удивленно: — вообще-то правильно, так и получается, но ты-то как это узнал?

— Но я же ясновидящий! — сказал я с победной интонацией.

— Знаю я твое ясновидение, — сказала Настя, — просто ты по женским делам во всем сведущ, вот и все. Небось, знаешь какую-нибудь хитрость, вроде той точки на стопе, которую ты давеча показывал. А я хочу настоящее предсказание. Пошли, не пожалей гривенника!

Пришлось заплатить и пройти в павильончик. Там уже набилось немало народу. Студент, двое военных, просто штатские господа, и все — с дамами. Военные были при полном параде, дамы — разодеты в пух и прах. Я оказался самым молодым — по внешнему виду, разумеется. И мы с Настенькой были довольно скромно одеты по сравнению с остальной публикой.

— Эта ясновидящая девушка слепа от рождения, — говорила одна из дам, — ее мать погибла при странных обстоятельствах незадолго до родов, и ребенка вытащили уже из мертвого чрева.

— Какой ужас! — сказала другая дама.

— И почему это все предсказательницы слепые? — спросила студента его девушка.

— В самом деле, почему? — толкнула меня локтем Настя.

— Понятное дело, почему, — ответил я и продекламировал громко:

Мне мама в детстве выколола глазки,

Чтоб я варенье не нашел!

Теперь я не хожу гулять и не читаю сказки,

Зато я нюхаю и слышу все так хорошо!

— И как тебе не стыдно? — с возмущением спросила Настя.

— А что? — пожал я плечами. — Когда я читал эти стихи Максиму Горькому, он аж прослезился…

Я шутил, естественно… Этих стихов Горький из моих уст, само собой, никогда не слышал. Но вообще-то слезы на глазах появлялись у этого писателя при прослушивании практически ЛЮБЫХ стихов.

— Молодой человек, — сказал студент, обращаясь ко мне, — если подобная хулиганская выходка повторится, я буду вынужден…

— Все, все, я буду хорошим, тихим мальчиком, — сказал я и сделал попытку спрятаться за свою девушку. Окружающие засмеялись.

В этот момент зашла ясновидящая. Анна Грушевская, если я правильно запомнил имя на афише. Совсем молодая, лет двадцать, не больше. На ней были темные очки и черное, без всяких украшений, платье до самых пят. Она легко, без посторонней помощи нашла кресло, предназначенное для нее. Нас предупредили, что можно подходить по одному или парами со своими дамами, но вопрос должен задавать только один. Забавно, что вопросы в дальнейшем задавали только дамы — по всей видимости, именно их интересует всегда, что будет. Мужчины, как правило, предпочитают создавать будущее своими руками.

Первой к ясновидящей подошла самая пожилая пара — полковник с женой. Последовал вопрос о замужестве старшей дочери полковника. К восторгу публики необыкновенная девушка сама назвала имя дочери, затем предсказала свадьбу с поручиком через полгода. И даже двойню еще через год.

Потом подходили другие пары. Студенту была предсказана женитьба и продвижение в науке. Корнету — неожиданное улучшение в материальных делах, связанное с удачной женитьбой. Ясновидящая Анна отгадывала имена, делала предсказания. Никому никаких несчастий она не предсказывала, поэтому настроение у публики быстро поднялось. Были даже небольшие подарки. Молодец, девочка, чего зря расстраивать людей, да и вообще, за дурные предсказания еще никто никого ничем не наградил…

Настала и наша очередь. Хотя мы подошли последними, публика не расходилась, всем хотелось услышать все до конца. Моя Анастасия начала задавать вопросы. Разумеется, о своей будущей учебе. Предсказательница ответила, что видит Настю, обучающуюся где-то там, где говорят на непонятном языке. Настенька пришла в восторг и спросила, любит ли ее тот, кто сейчас рядом с ней.

— Кого вы имеете в виду? — переспросила ясновидящая.

— Да вот же, его… — сказала Настя и указала на меня.

— Но здесь никого нет! — сказала Анна.

— Да вот он я, — сказал я и протянул свою руку к руке ясновидящей — так, чтобы она могла слегка коснуться меня кончиками пальцев. Кажется, я попал в историю. Ну, ничего, как-нибудь выпутаюсь.

Ясновидящая коснулась меня, пощупала протянутую руку. На ее лице застыло удивленное выражение.

— Как звать тебя, невидимый мне юноша? — спросила она.

— Ган, — сказал я сдуру правду. Воистину: язык мой — враг мой!

— Ган, Ган… хочу видеть все… Ган, — начала тихо повторять ясновидящая.

— Странно, она тебя не почувствовала, — сказала Настя, глядя на меня. Я заметил, что на меня уставились и остальные посетители.

— Это потому, что я не человек, а самый страшный демон! — сказал я, потом растянул большими пальцами рот в обе стороны, а средними пальцами оттянул нижние веки книзу, да еще и завыл: — У-у-у!

— Я вас предупреждал, юноша, о недопустимости подобного поведения! — сказал студент и сделал попытку поймать меня за ухо. Я увернулся и отпрыгнул в сторону. Парень — за мной. Я дал стрекача, но тут меня поймал молодой корнет, решивший присоединиться к студенту в деле борьбы с малолетним хулиганом. Пришлось провести прием, имеющий поэтичное китайское название «обезьяна крадет груши». Несильно, конечно, но вполне достаточно, чтобы корнет отпустил меня и схватился руками за оттянутые достоинства. Началась маленькая заварушка. Оставалось только выскочить из павильона и делу конец. Но, увы! Ясновидящая заговорила. Да так, что все забыли о маленьком хулигане, то есть обо мне, и замерли, слушая изменившуюся в голосе Анну.

— Все не так, все плохо, все страшно, — говорила она, — все, все гибнут! Война, смерть, еще война. Корнет, задыхающийся в каком-то дыму. «Иприт»… Что такое «иприт»? Полковника расстреливают собственные солдаты. Красные флаги. Этого молодого студента вешают. И его невесту. Какие-то бандиты. А вот эта дама умирает от голода. Болезни. Вот Настя — умирает, заразившись чем-то от своих больных. А вот и я. «За контрреволюционную агитацию». Меня убивают люди в одежде из кож…

Ясновидящая лишилась чувств. Анастасия подбежала к ней — у моей девушки оказался при себе флакончик с нашатырным спиртом. Медик все-таки. Посетители молча расходились. Я остался ждать на улице. Ждать пришлось долго. Наконец, вышла Анастасия.

— Я больше не хочу тебя видеть! — сказала она мне, — между нами все кончено! Нелюдь…

Я не стал ее догонять. Бессмысленно. Слово не воробей… Да и было о чем подумать. Прежде всего, что же произошло там на самом деле? Да проще некуда! Предсказательница воспользовалась, вероятно, бессознательно, моим именем в качестве пароля. И прошла туда, куда никого не пускали. Вернее пускали, скажем, Нострадамуса и еще некоторых. Или имена тех избранных были записаны в плане. Кажется, достаточно ясно.

И еще. В тот момент, когда ясновидящая делала свои последние, трагические, предсказания, она одновременно излучала телепатически то, что ей открылось. И я все это видел.

Вот пожилой полковник. Он даже не понимает, что происходит. Ведь он исполнял все приказы. В том числе и от нового правительства, от нового верховного главнокомандующего Крыленко. Почему его ставят к стенке? Он так и умирает, ничего не поняв.

Вот корнет. Он умер раньше. Газовая атака немцев в Первую Мировую. Мельчайшие капли иприта, попавшие на кожу — и сразу же огромные язвы. А теперь он лежит, среди других таких же, как он, лицо у него синее. Задыхается, легкие его уже полны пены, она выходит изо рта и носа. Ну вот, отмучился, сердце наконец-то остановилось.

А вот Анастасия. Уже заболела сыпняком. Не надо было расчесывать укусы вшей, раз уж работаешь в тифозном бараке. А теперь сама слегла. Лихорадка. И до болезни сил оставалось всего — ничего. Нечем защититься от инфекции. Еще пару дней без сознания, в бреду — и все.

Сама предсказательница. Если что-то там предсказывает, и не победу мировой революции при этом, стало быть — контра. Таскать слепую в ВЧК? Зачем? Да и возни слишком много. За ручку ее води. Все равно, конец известен, только суета одна. Будем считать, что оказала сопротивление при аресте. Выстрел. Вот так, просто. Без мучений.

Я немного знал, как работают все эти мировые исторические механизмы в нашей вселенной. Что существуют определенные точки-имена и точки-даты, которые должны обязательно проявиться в истории, остальные события подталкиваются таким образом, чтобы оные точки зафиксировались бы в реальности. Знаю и принцип неопределенности — чем точнее определяется один признак чего-то, тем менее точно дается другой признак. Но тут было все так ясно! Неужели все известно заранее? Тогда зачем вся эта комедия под названием «жизнь», если все предопределено…

Чем закончить этот рассказ? Читатель не хуже меня знает, что случилось с Россией, начиная с 1914 года. Казалось, что все предсказания ясновидящей Анны были правдоподобны. Вот только, будучи в 1930 году в Париже, я проехался на такси, за рулем которого сидел тот самый корнет, постаревший, естественно. Но я его узнал. Тот самый, который должен был умереть от иприта в Первую Мировую. Я не стал ему ничего напоминать. Зачем?

На сем кончаю. Морали не будет!