Глава 14

В тот вечер Харрисон Рональд Форд сидел за рулем старого "крайслера", принадлежавшего Мак-Нэлли. Чистое везенье, позже решил он. В девять вечера он забрал охранника у круглосуточного ларька, и вместе они поехали к старому складу Сэнитэри Бэйкери на Четвертой улице, что у железнодорожного пакгауза. Охранник в основном молчал – он никогда много не разговаривал. Лет двадцати пяти, назвался Тули.

Два нижних ряда окон в складе старой пекарни были заложены бетонными блоками. Окна верхних этажей зияли пустотой, открытые ветру и дождю. Высокий проволочный забор, окружавший владение, тянулся от самого тротуара на Четвертой улице до грязного переулка, проходившего вдоль северной стороны здания. За забором стояло около дюжины мусорных машин. Пока Форд громыхал воротами, из-за проволоки за ним следили два добермана.

Он въехал на стоянку с южной стороны и направился к единственной двери, забранной поверх металлической решеткой. Тули шел следом. На пустой стоянке находились еще две машины. Форд открыл дверь. Тули никогда не открывал дверей, предоставляя такую возможность водителям. Ему платили за крутой вид и за умение стрелять в нужный момент, и это все, что он намеревался делать.

Айк Рэндольф был уже там и, как обычно, следил за упаковкой и развесом товара.

Мак-Нэлли пользовался этим складом лишь третий день и в любой момент, когда ему взбредет в голову, мог перебраться в другое место. Однако все это вовсе не означало, что Фримэн бывал здесь или хотя бы в пределах мили от этого места. Для этого он держал Айка и других. Если бы копы нагрянули с рейдом, им досталась бы только мелкая рыбешка.

– О'кей, – сказал Айк и разложил на столе большую карту города. – Вот сегодняшний маршрут и вот куда нужно отвезти товар. Внимание. – Он показал маршрут, по которому Харрисону Рональду предстояло ехать. Тули и парень из машины сопровождения, стоя за его спиной, внимательно следили за движением его руки. Две доставки. Когда Айк закончил, Харрисон еще раз повторил маршрут, называя улицы и повороты, в подтверждение того, что запомнил их.

– Порядок.

Боевики из машины прикрытия говорили мало. Обоим чуть больше двадцати, в модной дорогой одежде, они выглядели так, как и должны были, подумал Харрисон, как должны выглядеть парни, связанные с наркотиками, у которых денег больше, чем они могут потратить. Именно такого впечатления они и добивались. Они вращались в замкнутом мире наркобизнеса, у них полно баксов и возможностей уберечь свою задницу – вот их статус. Сегодня, как обычно, эти два молодца выглядели круто – все при них.

Маленькая сладкая штучка тоже была здесь, и Харрисон Рональд пофлиртовал с ней для приличия. Она ему ответила тем же, а Тули наблюдал за всем этим со скучающим видом.

– Она наркоманка, приятель, – сказал ему Тули, когда они шли по пустому нижнему этажу к выходу. Харрисон нес товар в обычной хозяйственной сумке коричневого цвета. – Она употребляет слишком много того дерьма, с которым здесь работает, Фримэн держит ее на крючке.

– Тули, она что, не спит с тобой?

– Сунь ей, Зэт, и у тебя сразу отвалится. Тебе нечем будет даже пописать, только старая щетина на лобке и останется.

Стоявший у двери охранник протянул Тули и двум парням из машины сопровождения автоматические "браунинги" калибра девять миллиметров. Харрисон видел, как Тули вынул магазин, проверил и вставил его на место. Он взвел курок, оттянул назад затвор, так что стало видно патрон, затем осторожно снял пистолет со взвода и положил его в карман пальто. Остальные проделали то же самое – свой ежевечерний ритуал.

Теперь охранник протянул Тули "узи". Тули, осмотрев магазин, убедился, что он полон, затем, передернув затвор, загнал патрон в патронник и поставил на предохранитель. После этого взял предложенный охранником пакет для овощей и сунул туда автомат. Проверив свои "узи", парни из сопровождения спрятали их под пальто и направились к машине. Охранник наблюдал за ними через грязное стекло. Удовлетворившись, он снова открыл дверь и махнул Тули и Рональду.

Тули уселся сзади, а Рональд проскользнул за руль и положил товар под соседнее сиденье.

На улице двое пацанов лет десяти играли в баскетбол. Кольцо висело прямо на фонарном столбе у самого края тротуара. Они расступились, пропуская Харрисона. Он поехал на север по направлению к авеню Род-Айленд. Автомобиль сопровождения – темный "понтиак транс-ам" – следовал за ними на расстоянии четырех машин.

Форд посмотрел в зеркало заднего вида. Тули, вынув "узи", разглядывал его предохранитель.

– Убери эту гребаную штуковину, пока никто не заметил.

– Ты рули себе, мать твою.

– Слушай, целься куда-нибудь в другую сторону.

Тули улыбнулся. Его улыбку трудно было назвать хорошей. Он держал автомат, нацелив его прямо в середину спины Форда.

– Я сказал тебе, рули, мать твою так.

На Род-Айленд горел красный. В ожидании зеленого Форд снова взглянул в зеркало. Тули по-прежнему сидел, уставившись в затылок Форду и направив автомат ему в спину, его ладонь сжимала спусковой механизм.

– Здесь поверни направо, – сказал он.

– Разве ты не слышал, что сказал Айк?

– Небольшое изменение в плане. – Он ткнул Харрисона стволом автомата в шею. Загорелся зеленый.

– Давай, поворачивай направо.

Форд, не снимая ног с педалей тормоза и сцепления, сидел и смотрел в зеркало, пытаясь понять, что у Тули на уме.

– Делай, что велено, Зэт, или я вышибу твои говенные мозги через переднее стекло. – И Тули снова ударил его, на этот раз гораздо сильнее.

Форд крутанул руль и повернул направо.

– Теперь что?

– Делай, как я скажу.

– Фримэн убьет тебя. Медленно.

– Ты, что ли, ему скажешь, парень? Ты?

– Он узнает. Он всегда все узнает.

– Твой язык – это твоя проблема. У меня есть для него лекарство. Дальше на Тринадцатой улице повернешь налево. – Тули обернулся посмотреть, не отстал ли "транс-ам". Тот шел следом.

Когда они повернули за угол, Тули снова обернулся. В этот момент Рональд напрягся, быстро приподнялся и повернулся направо. Резко, ребром ладони он ударил Тули по горлу.

Громила всхлипнул и как бы подавился. Хватаясь руками за горло, он выронил "узи", и тот упал на пол. Харрисон медленно затормозил и мягко остановил "крайслер". Затем обернулся и еще раз уже со всей силы рубанул Тули ребром ладони по шее. Шейные позвонки хрустнули.

С треском пробив переднее и заднее стекла машины, пуля оставила два аккуратных отверстия с паутиной трещин вокруг них.

Харрисон Рональд одним движением вжал педали сцепления и газа в пол.

Мощный, двигатель взревел, шины взвизгнули, так что задние колеса задымились, и Форд едва удержал в руках руль.

Резко затормозив, он свернул за первый же угол и тут же, еще не завершив поворот, снова нажал на газ.

Машина послушно отреагировала с такой мощью, что Форд чуть было не свернул себе шею.

"Транс-ам" не отставал. Раздалось еще несколько выстрелов. Другая пуля ударила в стекло. На заднем сиденье Тули хватал ртом воздух, пытаясь отдышаться, жилы на шее у него вздулись, как веревки, ноги судорожно дергались.

Форд снова повернул направо, а затем резко влево и пронесся по встречной полосе, все прибавляя скорость, стремясь добраться до северо-восточной оконечности Род-Айленд-авеню.

Запахло жареным. Двое из машины сопровождения должны были убить его. Если они этого не сделают, Фримэн Мак-Нэлли убьет их, это так же точно, как то, что завтра взойдет солнце.

Пятьдесят, шестьдесят, семьдесят... он все давил на газ, объезжая попутные автомобили. Движок тянул, и шины держали хорошо. Но "Понтиак" шел сзади, неуклонно приближаясь.

Что делать? Думай. Вильнул влево, уходя от "фольксвагена", прямо на красный свет, неистово сигналя. Восемьдесят... Он сбросил газ, не решаясь ехать быстрее.

Копы, где же эти проклятые дорожные копы со своими радарами и квитанционными книжками?

На авеню Южная Дакота он успел проскочить на зеленый. Аминь. В последний момент он ударил по тормозам и свернул направо за угол, машина встала на два колеса.

Снова на газ. Объехать грузовик, теперь притормозить, там какой-то седан, немного подождать, снова чисто, теперь на правую полосу и опять прибавить обороты.

Они по-прежнему преследовали его. Вспышка справа. Очередная пуля пробила стекло, и он почувствовал, как еще несколько впились в корпус автомобиля.

На скорости около девяноста он мчался по разделительной линии, приближаясь к Блейденсберг-Роуд. Снова зеленый. Аллилуйя! Притормозив, он сбросил скорость до пятидесяти и через всю улицу стремительно повернул направо, направляясь к юго-западной оконечности Блейденсберга.

Теперь он ехал по центру города в сторону Капитолия, до него оставалось еще мили четыре. Там должно быть полно полицейских и туристов. Именно сейчас Харрисону больше всего в жизни хотелось увидеть полицейские мигалки.

Крутя руль, тормозя и объезжая попадающиеся по пути автомобили, он понял, что ему не уйти от преследования. Несмотря на возможности его автомобиля, головорезы в "транс-аме" имели большое преимущество. Харрисон прилагал все силы, чтобы не сбить пешеходов или мотоциклистов, а тем было до лампочки. Решив отколоться от Мак-Нэлли, они поставили на кон свои жизни. Если какая-нибудь старуха попытается перебежать дорогу – это ее дурное счастье.

Харрисон нажал на клаксон. Он вдавил акселератор в пол и со скоростью семьдесят пять миль в час проскочил перекресток Нью-Йорк-авеню на желтый свет. Фары "транс-ама" светили позади ярдах в пятидесяти. В зеркало он увидел, как на перекрестке какой-то автомобиль с пожилой парой выкатился прямо перед "транс-амом" и слегка не вписался. Левая половина переднего бампера "транс-ама" отвалилась, а человек за рулем той машины отчаянно пытался удержать ее на дороге. Темный "транс-ам" продолжал двигаться вперед.

Непрерывно сигналя и газуя, Харрисон несся прямо по разделительной полосе. Левой ногой он все время переключал свет с ближнего на дальний.

Ему не везло. Никак не везло. Снова желтый. Пока доедет, загорится красный.

Он замедлил ход. В зеркале заднего вида "транс-ам" увеличивался на глазах.

Еще несколько пуль угодили в "крайслер". Одна попала в приборную доску.

Он обнаружил просвет между машинами, пересекавшими улицу перед ним, и направил "крайслер" туда.

Теперь отпустить сцепление, и газу, педаль до полу, и прямо между ними. Он посмотрел в зеркало. Если повезет, "транс-ам" врежется или остановится, чтобы избежать столкновения.

Не повезло. "Понтиак" тоже проскочил и продолжал следовать за ним, правда, расстояние было еще слишком велико для стрельбы.

Теперь он оказался на Мэриленд-авеню, прямом, как стрела, бульваре, который вел к Капитолию. Освещенное правительственное здание вырастало впереди из-за деревьев.

Все четыре полосы были заняты. Харрисон Рональд пробирался по разделительному бордюру, царапавшему днище "крайслера" со скрежетом, который слышался даже сквозь шум двигателя. Что-то отвалилось. Глушитель и выхлопная труба. Проскочив три дорожных знака, ему пришлось свернуть с разделительной полосы, чтобы не врезаться в фонарный столб.

Когда "крайслер" объезжал очередной столб, колесо задело за бордюр, машину занесло и задней частью ударило о грузовик.

Двигатель продолжал работать. Заело рычаг передач, но он все-таки справился с ним и переключил в первое положение. Выкрутив руль, развернул машину на 180 градусов и газанул. Из окна тормозящего "транс-ама" высунулся один из парней и принялся поливать все вокруг свинцом.

Несколько автомобилей столкнулись, пытаясь убраться с дороги. Один проехал через стоянку и влетел в стеклянную витрину.

Впереди маячил парк, от которого берут начало все главные улицы. Харрисон Рональд повел машину напрямик. Если бы он этого не сделал, "транс-ам" получил бы больше шансов, чем он мог ему позволить.

Зацепив бордюр, передок оторвался, но задние колеса, ударившись о препятствие, вернули его в прежнее положение, причем с такой силой, что отскочивший передний бампер пробороздил по бетону, рассыпав фонтаны огненных брызг.

К счастью, в этот декабрьский вечер парк оказался пуст. Форд резко затормозил, обогнул статую в центре и снова увеличил скорость. Здание Капитолия возвышалось прямо перед ним.

Передние колеса сильно вибрировали, и ему приходилось крепко сжимать руль, чтобы держать машину.

Правый поворот с заносом на скорости шестьдесят или семьдесят, а теперь на запад – на авеню Конституции. Проклятье, где же копы?

Сквозь дикий рев двигателя он не услышал, а скорее почувствовал вой сирены. "Транс-ам" снова приближался. Торговые ряды! Он поедет прямо через торговые ряды, и тогда все их увидят. Пока Форд размышлял, очередная партия пуль прошила машину.

Что-то обожгло ему ухо. Он резко повернул руль вправо. Машину занесло и она вышла из-под контроля. Ее потащило через всю улицу, ударяя о припаркованные автомобили. Но все-таки он удержался и продолжил путь на север по Первой улице.

Проклятый "понтиак" не отставал.

Форд повернул налево и выехал на улицу Д. Ага! Впереди слева находилось здание Министерства труда, а там съезд, который вел на шоссе И-395. Если бы ему удалось свернуть туда и выбраться на шоссе!

Из-за угла выкатился полуприцеп и занял всю улицу. Форд ударил по тормозам. Машину снова занесло. К черту тормоза! Направо мимо грузовика через парковку, потом резко вправо, пару кварталов вниз, налево и добавить газу.

"Понтиак" настигал. Неужели им мало? Сирена случайно не стала ближе?

Впереди показалась аллея, проходившая вдоль южной стороны Музея изобразительных искусств. Он устремился туда.

И тут автобус.

Огромный автобус, который ехал справа налево. Форд резко затормозил. Следом шел второй. Нужно найти просвет. Вперед!

Позади он услышал скрежет тормозов, а затем грохот и лязг столкновения.

Харрисон Рональд с силой надавил на педаль тормоза. Объехав пару пьянчуг и несколько мусорных баков, он повернул налево на Девятую улицу и влился в уличный поток.

Тули на заднем сиденье выглядел совсем-совсем мертвым. Губы вздулись, язык вспух и вывалился изо рта. Глаза вылезли из орбит и смотрели в никуда.

Во время погони пара пакетов с кокаином разорвалась и белый порошок рассыпался по всему полу. Харрисон Рональд достал носовой платок, вытер рычаг передач, переключатель света, приборную доску, зеркало и руль. Господи, его отпечатки везде.

Спокойно...

Обогнув несколько зданий, он въехал на свободное место у бордюра. Вытер ручку двери и еще раз протер руль. Затем выключил зажигание и вылез из машины. Сунув ключи в карман, он потратил еще несколько секунд на то, чтобы протереть ручку двери снаружи, и двинулся прочь. Уже на тротуаре снял ключи от машины с кольца, на котором был и ключ от квартиры. Протерев, бросил их в первый попавшийся мусорный бак.

Миновав три квартала, он нашел исправный телефон-автомат. Набрал 911 и сообщил об угоне машины. Когда диспетчер попросил его назвать свое имя, он повесил трубку. Вой полицейских сирен, отражаясь от домов, казалось, доносился со всех сторон. На щеке он обнаружил кровь, а левое ухо нестерпимо саднило. Болела левая рука. Куртка тоже была испачкана в крови.

Затем Рональд набрал номер домашнего телефона спецагента Томаса Ф. Хупера.

– Надо поговорить. Прямо сейчас. Возникли трудности.

Харрисон Рональд Форд сидел на ступеньках с южной стороны Мемориала Линкольна, когда из-за угла появился Хупер и не спеша начал подниматься к нему. Место, выбранное Фордом, находилось в тени, вдали от фонарей, освещавших колоннаду.

– Ты в порядке?

– Гребаная рука, вся так и горит.

В уборной, у метро, Форд с помощью Хупера снял свою майку и порвал ее на полосы. Теперь, расстегнув куртку и рубашку, он прижимал одну из сложенных полос к ране на плече.

– Серьезно ранен?

– Царапина. Но болит чертовски.

– Может, обратиться к доктору?

– Не-а. Посижу немного и отправлюсь к Фримэну. Там все и сделаю. – Обо всех пулевых ранениях врачам следовало сообщать в полицию, поэтому Форд даже не пытался, чтобы не объяснять потом Фримэну, как ему удалось улизнуть.

При тусклом свете Хупер осмотрел лицо Форда, а затем, воспользовавшись одним из обрывков майки, промокнул рану.

– Тебе повезло.

– Что правда, то правда.

– Везение скоро кончится.

– Когда-то это должно случиться.

– Почему бы тебе не остановиться сейчас? Мы припрем Мак-Нэлли тем, что у нас уже есть.

Харрисон помолчал, задумавшись. В пятидесяти футах от них парочка влюбленных, обнявшись, разглядывала вечерние огни города. Левее них на фоне черного неба виднелся белый обелиск памятника Вашингтону.

– Сколько жертв?

– Десять человек, скорее всего, погибли. Плюс парень, которого ты убил в машине.

– Он собирался шлепнуть меня, если бы мы добрались туда, куда ему хотелось.

– Понимаю. У тебя не было выхода.

– Я вынужден был сделать это.

– Да понимаю я! Господи, не казнись ты. Это же подонок. Рано или поздно его ожидал такой конец.

Харрисон снял самодельную повязку и поднес к свету. Свежая кровь. Рана все еще кровоточила. Он сложил повязку и снова засунул ее под рубашку.

– Я не знал, что делать. Копов никогда не бывает поблизости, когда нужно.

– Все торчат на шоссе и выписывают штрафы, – согласился Хупер. Помолчав несколько минут, он спросил: – На кого был зарегистрирован "крайслер"?

– На подставное лицо. По адресу, который указан в регистрационном свидетельстве, никто не живет. Владелец – Фримэн Мак-Нэлли, но ты этого никогда не докажешь. И там полно моих отпечатков.

– А его отпечатки есть?

– Нет, насколько мне известно.

– Плохо.

Да, все вышло очень плохо. Одиннадцать трупов, ни за понюх табаку.

– Ладно. Ты и так достаточно сделал. Давай, отвезу тебя к доктору. Завтра запишем твои показания и в тот же вечер самолетом отправим в Эвансвилл.

– Сигарета есть?

– Нет.

– Залезь ко мне в пальто, достань одну и прикури для меня, а?

Хупер выполнил его просьбу.

– Знаешь, – немного погодя сказал Харрисон Рональд, – я думаю, это маленькое происшествие позволит мне поближе сойтись с Фримэном. Кто-то хотел его наколоть. Он любопытен как кот, заинтересуется, выведает, что мне известно, а потом начнет свое расследование.

– А что ты знаешь?

– Ничего. Абсолютно ничего.

– Может, удастся сочинить для тебя что-нибудь?

– Слишком опасно, приятель. Он проверит. Если не подтвердится, я мертвец. Вот так. Врать Фримэну Мак-Нэлли – все равно что играть в русскую рулетку. Скажешь и, затаив дыхание, ждешь, полетят из твоей башки мозги в разные стороны или нет.

– Все равно какая-то польза для нас от этого должна быть, – сказал Хупер.

– Еще несколько дней и ты увидишь. Всего лишь несколько дней, – вздохнул Харрисон Рональд. – Давай, помоги мне подняться. У меня задница уже отмерзла и ноги окоченели. Пойду, навещу Фримэна.

– А если он подумает, что ты с ними был заодно, и у вас просто сорвалось?

– И такое может быть, – тоскливо произнес Харрисон Рональд. – Только тебе не стоило этого говорить, приятель.

– Да о чем разговор, – оправдывался Хупер. – Просто лучше знать заранее, что все может обернуться именно так.

– Если это случится, то рад был с тобой встретиться.

– А как насчет радио? Прицепим тебе микрофон и будем ждать в квартале от дома.

– Не держи меня за дурака.

Хупер сидя наблюдал, как Форд спускался по ступенькам и поворачивал на восток, чтобы обойти Мемориал спереди. Для метро уже слишком поздно, придется ему прогуляться пешком. Может, он позвонит Фримэну с дороги.

Хупер продрог. От ступеней тянуло холодом, в воздухе похолодало, да и сам он изрядно замерз. Плотнее запахнув пальто, он продолжал сидеть, глядя на огни Арлингтона.

Глава 15

"Одиннадцать убитых в погоне из-за наркотиков!" – кричал заголовок в утренней газете.

По дороге в офис глава администрации Белого дома Уильям С. Дорфман, сидя на заднем сиденье своего лимузина, с нарастающим ужасом читал статью. Шесть пассажиров автобуса погибло и пять ранено, из них трое серьезно, – таков результат столкновения прошлым вечером в двадцать два часа восемнадцать минут на улице возле Национального музея изобразительных искусств. "Понтиак транс-ам" 1988 года выпуска врезался в борт автобуса, в котором находились директора японских музеев со своими семьями, возвращавшиеся к себе в отель после приема в музее. Очевидцы сообщили, что машина до самого момента столкновения шла со скоростью семьдесят миль в час. Оба пассажира "понтиака" скончались на месте. Среди обломков обнаружены два автомата "узи".

Минут за шесть или семь до этого погибла супружеская чета из Сильвер-Спринг, когда тот же самый автомобиль, преследуя более старый четырехдверный седан, явился причиной лобового столкновения на перекрестке на Блейденсберг-Роуд. Водитель большого грузовика, принадлежавшего оптовому торговцу овощами, пытаясь избежать столкновения с "понтиаком", сманеврировал (и столкнулся с автомобилем супружеской пары из Мэриленда.

И наконец, будто этого было все еще мало, в трех кварталах от Белого дома на улице Н, в, изрешеченном пулями брошенном "крайслере" обнаружено тело чернокожего мужчины двадцати – двадцати пяти лет. Полиция уверена, что это именно тот автомобиль, за которым гнался "понтиак". Из автомобиля извлечено десять фунтов кокаина и крэка, в нем также найден автомат "узи". В статье приводились свидетельства трех или четырех очевидцев, сообщивших, что пассажиры "понтиака" палили в "крайслер" из автоматического оружия, когда тот удирал от них по Блейденсберг-Роуд и Мэриленд-авеню со скоростью примерно девяносто миль в час. Как сообщалось, выстрелами повреждены восемь автомобилей, и полиция считает, что это еще не все.

Статья сопровождалась двумя фотоснимками. На одном изображался продырявленный "крайслер", а на другом истекавшую кровью японку в кимоно несли в машину скорой помощи.

Не дочитав статью, Дорфман включил небольшой телевизор, установленный в лимузине.

Кадры, которые демонстрировали в утренней программе, запечатлели искореженный автобус и почти неузнаваемые останки смятого о его борт "понтиака". Следом шли фотоснимки санитаров, снятых в тот момент, когда они уводили рыдавшие и истекавшие кровью жертвы.

О, Боже мой! Зачем та женщина надела кимоно? Будто недостаточно скандала с мошенничеством в кредитно-сберегательных учреждениях, кризиса в Прибалтике и на Кубе! В довершение всего, Джордж Буш запланировал на сегодня пресс-конференцию. Боже! Пресса будет рвать на части.

Дорфман убавил звук и взялся за телефон.

– Почему меня не проинформировали по поводу инцидента с автобусом прошлой ночью? – прорычал он снявшему трубку и попавшему под горячую руку помощнику. Он не обращал внимания на его бессвязное бормотание. Он знал ответ. Инструкция требовала немедленно извещать главу администрации о всех кризисных ситуациях, касающихся национальной безопасности, и международных инцидентах, а происшествие с автобусом не входило ни в одну из этих категорий. И все же нужно было что-то сделать, чтобы спустить пар, а помощник оказался подходящей мишенью. Этот мелкий прыщ никогда не выходил за рамки инструкций, никогда не проявлял и толики инициативы.

Надо бросать эту чертову работу, пока не заработал инфаркт, убеждал себя Дорфман. У меня тридцать фунтов лишнего веса, я пью эти проклятые пилюли от давления, а такая жизнь все равно скоро доконает меня. Скорее раньше, чем позже.

Как только Дорфман влетел в кабинет, помощник тут же затараторил, не дав ему даже рта раскрыть.

– Японский посол просит аудиенции у Президента. Сегодня утром.

– Вызовите сюда Маута. – Маут был пресс-секретарем Белого дома. – И где докладная записка, которую на прошлой неделе прислал Гид Коэн? Та, где перечислены мероприятия, рекомендуемые им для борьбы с распространением наркотиков?

Через тридцать секунд докладная записка Коэна лежала у него на столе. Посмотрим. Генеральный прокурор предлагает провести обмен денег, чтобы обесценить накопления – это можно сделать. При этом обанкротятся банкиры и производители разменных автоматов, а также старухи, у которых полные матрасы денег, но... Он требует введения специальных судов и увеличения числа судей и прокуроров на федеральном уровне для ведения дел по обвинениям в распространении наркотиков: хорошо, берись за дело и вперед! Он хочет финансировать национальную программу реабилитации наркоманов – на это потребуется куча денег. Он предлагает слить ДЕА и ФБР, превратив их в одно суперагентство. Господи, это вызовет ярость демократов.

Единое национальное удостоверение личности? Дорфман написал "нет" и подчеркнул. Больше тюрем, ужесточение условий отбывания наказания за преступления, связанные с наркотиками, изменение процедуры в уголовном процессе, пересмотр закона об освобождении под залог, усиление роли военных по предотвращению контрабанды...

Дорфман продолжал читать, проставляя свои "да", "нет" и "может быть". Впервые получив докладную записку, он лишь мельком просмотрел ее и отложил в сторону, посчитав ее очередным свидетельством отсутствия у Коэна политического чутья. Теперь, решил он, политическая ситуация резко изменилась.

Когда пресс-секретарь вошел, Дорфман даже не поднял глаз.

– Что вы собираетесь сообщить об инциденте с автобусом?

– Президент сделает заявление на пресс-конференции. Правительство от имени американского народа выражает соболезнование гражданам Японии, потерявшим родных и близких прошлой ночью. Цитата из заявления Президента, где он называет происшествие трагедией.

– Дайте посмотреть цитату. – Дорфман просмотрел бумагу и вернул ее обратно. – О'кей. О чем собирается говорить Президент на пресс-конференции?

– Двое моих людей готовят выступление. В течение часа я смогу вам кое-что представить.

– Идите. Занимайтесь.

Спустя две минуты Уильям С. Дорфман с докладной запиской Коэна в руке направлялся в Овальный кабинет на встречу с Президентом.

В приемной его окликнул секретарь:

– Звонит Генеральный прокурор. Он хочет встретиться с Президентом. С ним директор ФБР.

– О'кей.

Спустя пятнадцать минут, когда Дорфман и Буш уже определили основные контуры своей стратегии в отношении инцидента, связанного со смертью важных японских персон, и теперь обсуждали подробности, в Овальном кабинете появились Генеральный прокурор и директор ФБР.

– Что у вас есть по этому автобусу? – спросил Президент Буш директора ФБР.

– Мы как раз работаем, чтобы можно было что-нибудь сообщить общественности. Проверяем все версии. Проводим опознание людей, которые находились в автомобиле. Когда узнаем, кто они, сможем отработать в обратном направлении. Строго конфиденциально, только для вас, машину, за которой гнались, вел один из наших тайных агентов. Он вез десять фунтов кокаина и крэка для наркосиндиката Фримэна Мак-Нэлли, по-видимому, обеспечивавшие доставку люди решили наложить на груз свою лапу. Это те, что найдены мертвыми, двое в "понтиаке" и один в "крайслере".

Дорфман не верил своим ушам. Он даже поперхнулся.

– Повторите. То, что касается тайного агента.

– За рулем "крайслера" находился наш человек.

– Из ФБР?

– Один из наших тайных агентов, он временно переведен в ФБР с обычной полицейской работы.

– Коп мчался как выживший из ума маньяк прямо через центр Вашингтона, чем вызвал смерть одиннадцати человек?

– А что, черт побери, он, по-вашему, должен был делать? – возмутился директор. – Дать себя пристрелить?

– О, Господи, мне кажется, вам следует задать этот вопрос послу Японии. Возможно, он сможет ответить. Я в данный момент затрудняюсь.

– С нашим человеком все в порядке? – вмешался Джордж Буш.

– Получил пару царапин. Но теперь уже в порядке.

– У вас достаточно материала на Мак-Нэлли, чтобы его арестовать?

– Нет, сэр, – произнес Гидеон Коэн. – Недостаточно. У меня масса сообщений от тайного агента, но нам потребуется больше, чем показания одного свидетеля. Тем более, что все они в основном получены с чужих слов. Он лично редко встречался с Мак-Нэлли.

– Когда?

– Скоро, но не сейчас.

– Пресса распнет меня, – пробормотал Дорфман.

– Это должно было случиться рано или поздно, – ни к кому не обращаясь, заметил Гидеон Коэн.