ИнтерКыся - ИнтерКыся. Возвращение из рая
ModernLib.Net / Отечественная проза / Кунин Владимир Владимирович / ИнтерКыся. Возвращение из рая - Чтение
(стр. 2)
Автор:
|
Кунин Владимир Владимирович |
Жанр:
|
Отечественная проза |
Серия:
|
ИнтерКыся
|
-
Читать книгу полностью
(882 Кб)
- Скачать в формате fb2
(405 Кб)
- Скачать в формате doc
(392 Кб)
- Скачать в формате txt
(374 Кб)
- Скачать в формате html
(403 Кб)
- Страницы:
1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30
|
|
Дескать, основу для возникновения аллергии вызывают те Котово-Мужские половые гормоны, которые буквально сочатся из любого нормального здорового Кота, каким и был бы Сокc, если бы... Если бы не тот ученый арканзасский придурок. И Сокса — Котенка-несмышленыша, еще не познавшего вкуса ни одной Кошки в своей жизни, — КАСТРИРОВАЛИ! Варвары... То есть его лишили гигантского пласта Жизни, таящего в себе ни с чем не сравнимое Наслаждение, Уверенность в себе, Гордость за совершаемое, Радость отцовства, наконец!.. Да, он был Котом губернатора штата Арканзас! Потом неожиданно стал Котом Президента Соединенных Штатов, потом был избран на второй срок и стал вообще называться — Первый Кот Америки! У него появился СВОЙ штат сотрудников, СВОЯ охрана, СВОЕ пресс-бюро, СВОИ повара, СВОИ ветеринары... Ему стали писать сотни тысяч американских идиотов, для ответов на письма которых пришлось организовать целое учреждение из «ветеранов»! Секретные службы то и дело доносили о готовящихся покушениях на Сокса и «доблестно» разрушали планы арабских злоумышленников и террористов-антисоксовцев!.. Естественно, что безоблачное существование Первого Кота Америки не прошло не замеченным для журналистов. Сотни фоторепортеров на пупе вертелись, чтобы сделать снимок Сокса... Телевидение устанавливало свои камеры с чудовищными объективами на крышах соседних домов и окружающих деревьев: лишь бы запечатлеть, как Сокс какает на лужайке, как он писает, как гуляет... В «Нью-Йорк пост» появились фальшивые «Воспоминания Кота Сокса Клинтона», написанные Тони Баррел и Мэри Даусон. Написаны они были якобы от имени Сокса — крайне посредственно и до отвращения слащаво. Сокс клялся мне потом, что ничего подобного никому и никогда не говорил! Тем более что Баррел и Даусон не тянут ни по-шелдрейсовски, ни по-Животному, а к Ларри Брауну и Челси они доступа не имели. Минимум сотни статей были посвящены жизни и личности Сокса Клинтона, а половина из них просто-таки дышала раздражением и неприязнью к ни в чем не повинному Соксу. Вашингтонская журналистка Лора Мелвентер даже запланировала целую развернутую кампанию против «Кота — прожигателя народных денег»! Она подсчитала, что содержание Первого Кота Америки обходится американским налогоплательщикам в год больше пятисот тысяч долларов... Я сразу вспомнил, как Тимурчик и Рут Истлейк ждут не дождутся прибавки к заработной плате до шестидесяти тысяч долларов в год! Уж на что я никогда ни хрена не смыслил в арифметике, но и то сообразил, какая чудовищная разница и глубочайшая пропасть лежит между этими двумя цифрами... А журналистка из Флориды Беатрис Декстер писала... Все! К чертям Собачьим! На хрен мне нужно копаться в этом грязном белье?! Одно понимаю — Сокc тут абсолютно ни при чем! Делают это все Люди, которые или хотят ПОНРАВИТЬСЯ Президенту, или хотят показать ему же СВОЮ ГОТОВНОСТЬ БОРОТЬСЯ ЗА ИСТИНУ. Что в конечном итоге — одно и то же. Как сказал бы Плоткин: «Фальшак-с!..» Меня гораздо больше занимало другое — я, кажется, понял природу паршивого отношения Сокса к Хиллари и Биллу... Кому-то может показаться, что я из неких Котово-корпоративных соображений все время выгораживаю Сокса — дескать, он ни в чем не виноват. Это все стечение обстоятельств или происки тех Типов, которым выгодно представить Сокса в том или ином свете... Нет, тут я постараюсь быть совершенно объективным. Тем более что по чисто морально-нравственным соображениям у меня к Соксу тоже нашлась бы парочка претензий. Ну например — уж если я люблю, так люблю. А если не перевариваю, то никогда и ни за что не делаю вид, что люблю. А Сокc... Может быть, только так и нужно жить в ихнем Белом доме или, предположим, в нашем Кремле (Шура как-то говорил, что это почти одно и то же!), но мне лично это не подходит. Если бы мне предложили выбор на этих условиях — я бы выбрал ту полунищенскую квартирку в Бруклине на Оушен-авеню со старым еврейским Песиком Арни-Ароном... Так вот, мне причудилось, что Сокс, даже не понимая происходящего, совершенно подсознательно (это мы с Шурой как-то проходили...) не может простить Хиллари и Биллу, что они его КАСТРИРОВАЛИ. Вполне вероятно, что я себе это нафантазировал, но клянусь чем угодно — чтоб мне век Шурика не видеть!!! — дело было именно в ЭТОМ. Сокс, не познавший счастья ЖЕЛАНИЯ Кошки и возможности «слиться с ней в едином экстазе», как говаривал мой Плоткин, где-то затылочными долями мозга ощущал, что Билли и Хиллари лишили его чего-то ЧРЕЗВЫЧАЙНО ВАЖНОГО И ПРЕКРАСНОГО, чего не может заменить ни один Кремль, ни один Белый дом со всеми их президентскими примочками! Никакой огромный штат секретарей, охранников, врачей и обилие отборнейшей жратвы, ни одна газетная фотография, ни одна журнальная статья не дадут потрясающего ощущения нормального полновесного совокупления с какой-нибудь Кошкой-симпатягой, тоже понимающей толк в ЭТОМ ДЕЛЕ... И наверняка Сокc это ощущал. Он просто не понимал, что его так угнетает и восстанавливает против бедных Клинтонов, но состояние собственной неполноценности, ручаюсь, он явно осознавал! Просто не знал, отчего это с ним происходит. Господи! Как бы мне хотелось ему помочь...
* * * Но это все пришло мне в голову гораздо позже. Примерно спустя сутки. А сейчас... А сейчас я стоял на трех лапах перед самим Президентом Соединенных Штатов Америки Биллом Клинтоном и, не скрою, был почтительно взволнован. И если кто-нибудь упрекнет меня в излишнем расшаркивании, я попрошу найти хотя бы одного американского Кота, который не разнервничался бы от встречи даже с Нашим Президентом. А уж чего только не болтают про Нашего!.. Не знаю, что бы сказал Наш американскому Коту, а этот Президент присел передо мной на корточки и чуть ли не насильно усадил меня на простенький лазаретный тюфячок с противоблошным излучением, встроенным кардиографом, регистратором температуры, пульса, фиксирующим каждое Котово-Кошачье недомогание, и пропитанный десятком целебных растворов, способных вытянуть любого полудохлого Кота чуть ли не с того света. Такого тюфячка даже в пилипенковском отеле пятизвездочной стоимости не было! А уж этот подонок напер к себе в Петербург оборудование со всего мира! Причем милиционер Митя мне говорил, что все это он получал на халяву!.. За счет какого-то «Международного общества защиты животных», где Пилипенко сейчас отирается и шустрит изо всех сил... Так вот, значит, усаживает меня Клинтон на этот тюфяк собственными руками (это несмотря-то на врожденную аллергию!..) и говорит: — А ты, Кыся, сиди, лежи, поправляйся. Судя по твоим боевым шрамам и разорванному уху и по тому, как отважно ты вел себя, бросившись на помощь к нашему дорогому Соксу, — ты Кот боевой и... — Папа! Ты не можешь попроще? — прерывает его Челси. — Ты же не в конгрессе и не на встрече Большой Семерки... — О’кей, малыш!.. — смеется Клинтон. — Просто я посчитал, что раз это русский Кот, как мне подсказал Ларри, то первая наша встреча должна носить оттенок некой «дипломатичности». А подобные встречи регламентированы определенным характером и не менее определенной лексикой. Теперь Клинтона прервала Хиллари. — Кот — есть Кот! — сказала она. — И важно, что представляет собой этот Кот. А русский он или американский, или итальянский — не имеет ровно никакого значения... — Слушайте! Какого черта вы на меня навалились?! — весело возмутился Клинтон. — Я зашел сюда с единственной целью — пожать лапу этому русскому мужественному Коту, а вы... — Так сделай же это!.. — чуть ли не хором простонали Челси и Хиллари. — Кыся! Лапу!.. — сказал Билл Клинтон и шутливо протянул мне свою ладонь. Я с удовольствием вложил свою переднюю правую лапу в его протянутую руку. Клинтон беспомощно и растерянно посмотрел на Челси и Ларри Брауна: — О Боже... Он что, понимает все, что я говорю?! — Полагаю, что да, мистер Президент, — уверенно сказал Ларри. А Челси подмигнула мне и спросила меня по-шелдрейсовски: — Ларри прав? — Естественно! — ответил я ей и приветственно вильнул хвостом. — Тогда у меня будет с тобой отдельный разговор... — Нет проблем, — заверил я ее. Челси радостно рассмеялась и погладила меня. Впервые в жизни я вдруг почувствовал, что мне это приятно! До этого момента я никаких таких поглаживаний не переносил, да и, честно говоря, никому из посторонних не позволял этого делать. Разве что только Шуре, Водиле, Фридриху, Тане Кох и вот теперь — Тимурчику... А тут — ну надо же, как мы все-таки меняемся с возрастом!.. Одновременно с этими мыслями я отчетливо увидел, что Сокc чуть на говно не изошел от ревности и зависти. Он буквально подлез под руки Челси, и той ничего не оставалось делать, как погладить и Сокса. Правда, сделала это она с открытой душой и распахнутым для любви сердцем. Сокс это почувствовал и, слава Богу, перестал на меня дуться. Мне еще не хватает наживать здесь себе врагов!.. Да еще к тому же в лице (нельзя же сказать — «в морде»!..) всесильного Сокса. Для кого-то там Белый дом — это ВЕРШИНА, куда вскарабкиваются по неимоверно тяжелой и крутой лестнице. У меня же все наоборот. Для меня Белый дом случайно оказался всего лишь первой ступенькой... Второй должен был бы быть — конгресс, третьей — тот самый конгрессмен, приятель фон Тифенбаха, а уже от конгрессмена я должен буду все узнать о местопребывании моего Шуры Плоткина. Ибо Шура и есть для меня ВЕРШИНА этой лестницы...
* * * Вечером был консилиум. На помощь к нашему президентскому ветеринару был приглашен какой-то жутко крутой специалист по Котам и Кошкам из Джорджтаунского университета — профессор Эмилио Розенблат-Хуарец, который как заведенный болтал и по-шелдрейсовски, и по-Животному. Его единственным недостатком было то, что он ни на секунду не закрывал рот и никому не давал сказать ни единого слова. А так — вполне приличный мужичонка. Кстати, в какой-то степени ученик самого Ричарда Шелдрейса! Специально летал на целый год в Англию — слушать курс лекций доктора Шелдрейса, где и наблатыкался чирикать по-Нашему. Для постоянной языковой практики держит в собственном доме двух Котов и двух Кошек. А недавно отдыхал с женой в Ки-Уэсте — это самый последний маленький островок в самой-самой южной оконечности Флоридской островной гряды. Куба — рукой подать! Каких-то вшивых девяносто миль... И на этом островке Ки-Уэсте есть дом такого американского писателя Эрнеста Хемингуэя. Как сейчас помню, Шура его безумно любил!.. И в этом доме по сей день по завещанию Хемингуэя живут больше ста Котов и Кошек, за которыми ухаживают одна старая тетка и два ее сына. Так, по словам профессора, когда он туда пришел, он чуть ли не до ночи не мог оттуда вырваться! Так эти Коты замучили его своей болтовней и сплетнями!.. Я-то подозреваю, что все было наоборот: у всех этих несчастных хемингуэевских Котов и Кошек наверняка «крыша поехала» от нескончаемой болтовни самого профессора, и они, бедняги, не могли дождаться момента, когда же этот Собачий сын Эмилио Розенблат-Хуарец уйдет или хотя бы на секунду заткнется!.. Как только я первые три минуты послушал этого трепача Эмилио Розенблата... как его там дальше?.. Хуареца, что ли?.. — так я сразу решил закосить под дурачка: дескать, я — Кот русский, языкам не обученный, ничего не понимаю, а по-Животному могу общаться только лишь по-российски, да и то через пень-колоду... И нужно отдать должное Челси и Ларри Брауну, которые присутствовали при этом вечернем консилиуме и осмотре, они меня поняли без единого слова и ни разу, даже случайно, не заложили! Состояние наше было признано удовлетворительным, и нам разрешили отправиться погулять в сад. Это было более чем кстати. Гадить хотелось невероятно, а я, как вам известно, могу делать ЭТО только на свежем воздухе. Сокс со своей белоснежной манишкой и в белых носочках и с перевязанным наискосок глазом был похож не то на джентльмена в смокинге, по пьянке схлопотавшего по рылу, не то на пирата из телефильма «Остров сокровищ». Я тоже был не лучше — чапал на трех лапах, четвертая была намертво прибинтована к какой-то дощечке, со строжайшим запретом опираться на нее до утра... Короче — Кот Базилио и Лиса Алиса после драки из мультика про Буратино. Тоже, кстати, из телеящика.
* * * ... На воздухе мы действительно почувствовали себя лучше, и Сокс на правах хозяина Белого дома стал мне рассказывать всякие ужасно интересные вещи! Ну например — мы сейчас гуляем по территории площадью в восемнадцать и семь десятых акра... На мой вопрос, что такое «акр», Сокс сказал, что точно он не знает, но это что-то ужасно большое... Зато он точно знает, что эти «акры» обслуживают тридцать шесть работников Национальной парковой службы, а что в самом Белом доме — сто двадцать три комнаты, за которыми следят, убирают, натирают полы, чистят лампы, пылесосят и заводят часы еще девяносто три работника!.. — Откуда ты все это знаешь, Сокс?! — искренне удивился я. — Неужели ты все это изучал?! — Ни черта я не изучал! Надо больно тратить на это время... Я пару раз прошвырнулся вместе с экскурсиями по нижним этажам, послушал экскурсоводов и все запомнил! — Какие экскурсии, какие экскурсоводы?! — поразился я. — Здесь же Клинтоны живут! Это же частная квартира... Ну, пусть большая квартира, но какие еще могут быть здесь экскурсии!.. — Кыся! Друг ты мой, Кыся-Мартын Плоткин фон Тифенбах, — покровительственно проговорил Сокс, обнаружив блистательную память на имена, свойственную, наверное, всем общественно-политическим деятелям, к каковым я безоговорочно причислил и Сокса. — Друг ты мой сердечный! Да у нас в нижних этажах Белого дома бывает до одного МИЛЛИОНА туристов в год!.. А ты говоришь, «квартира»... Содержать эту квартиру нужно? Людям деньги платить нужно? Морскую пехоту, Секретную службу, техников, электриков, совершенно секретных работников кормить нужно?.. Обязательно! Вот тебе и ответ — зачем экскурсии! Да если я тебе скажу, сколько тут вообще людей служит — ты же в обморок брякнешься! Но учти, это абсолютно секретные сведения... Тсс!.. Никому! Ясно?.. — Погоди, не начинай рассказывать, — говорю я Соксу. — Я прислонюсь к чему-нибудь или, может, просто прилягу. А то падать в обморок с трех лап мне как-то никогда не приходилось... — Напрасно иронизируете, мистер Кыся, — склочным голосом говорит Сокс. — Да будет вам известно, что Президента и его администрацию охраняют девятьсот агентов секретной службы!!! — Это на хрена же так много? — спрашиваю я, но в обморок не падаю. — А у нас в Америке издавна существует очень миленькая национальная традиция — пулять в Президентов! — говорит Сокс. — Только в Белом доме пятьсот человек патрулируют внешний и средний периметр территории... — Чего патрулируют? — переспросил я. — Периметр, — повторил Сокс. — Ну вот где мы сейчас гуляем и вообще все вокруг... И за оградой тоже. А внутри ограды — больше ста агентов в штатском. В смысле — не в военной форме... Они охраняют непосредственно Президента, Хиллари и Челси. Ну и, естественно, меня!.. Я оглядел все вокруг — ни одной живой души. — И сейчас охраняют? — усмехнулся я. — А ты думал?! Доказать? — разозлился Сокс. — Докажи! — Мя-я-я-о-о-у-у!!! — неожиданно завопил Сокс дурным голосом. И в то же мгновение без малейшего промедления откуда-то из-за деревьев, из-под земли, вполне вероятно, что и с неба, вокруг нас возникли человек двадцать — двадцать пять в военной форме и в пиджаках, но с совершенно одинаковым оружейным запахом! А впереди всех мчался не кто иной, как Ларри Браун... — Что случилось, Сокс?! — заорал он на бегу по-Животному. После этого я уже верил во все, что мне рассказывал Сокс. И что служба безопасности может приборами обнаружить любое оружие, любую взрывчатку, какие-то там радиоактивные материалы... Что все пакеты и письма, поступающие в Белый дом, проверяются сначала рентгеновскими лучами, а только потом вскрываются... Что каждый год задерживаются в среднем двести пятьдесят человек с больной психикой и около четырехсот со здоровой — при попытке пронести огнестрельное оружие в Белый дом!.. А воздушное пространство над Белым домом, оказывается, охраняется даже ракетами «земля — воздух»!.. И все это была чистейшая правда!!! Сокс мне наврал только одно — то, что все эти сведения были АБСОЛЮТНО СЕКРЕТНЫМИ... Наоборот, они были известны всем, кто хоть однажды брал в руки журнал или газету и внимательно читал всякую хреновину о Белом доме и его обитателях. Кстати, в том числе и о Соксе... Мне потом Тимурчик показывал десятка полтора русских газет, выпускавшихся в Нью-Йорке, которые с удовольствием печатали эти все «СОВ. СЕКРЕТНЫЕ» сведения и жуткие грязные подробности из жизни Первого Семейства Америки. Справедливости ради нужно сказать, что американские газеты печатали и того хлеще и тошнотворнее!.. — Самое противное, что они берут из жизни нашего Билли какой-нибудь действительный случай, очень давнишний, и вокруг этого случая потом накручивают дикое количество лжи и домыслов, — сказал мне Сокс. — Способ испытанный и проверенный на многих политиках — если нужно подмочить ему репутацию или вовсе убрать с политического Олимпа... Хорошо еще, что НАШ и сам не промах — его у нас здесь называют — «подлинный виртуоз выживания»!.. А уж через что он только не прошел, бедняга... Заботливые и сочувственные интонации Сокса не могли скрыть от меня и то, что ему не терпится рассказать про Клинтона хоть какую-то неблаговидную историйку. Ибо, помимо неосознанного непрощения Клинтонам своего КАСТРАТСТВА (можно так сказать?..), Сокс был еще и НЕВОСТРЕБОВАННЫМ СПЛЕТНИКОМ. Действительно, кому и что мог поведать Сокс из всего того, что он знал про Белый дом? Челси, которая в нем души не чаяла? Так та просто не стала бы никогда его слушать. Потому что отца она обожала до беспамятства — это было видно невооруженным глазом. Кому еще? Хиллари?.. Так у Хиллари были, наверное, и свои источники информации. Покруче Сокса!.. Охране Президента? Уж охрана-то знала про Билли Клинтона раз в сто больше, чем Сокс!.. И все сплетни, которыми Сокс был нафарширован, оказывались никому не нужными... А они его переполняли до образования желчи! Но тут вдруг появляюсь Я! Так сказать, «свежий объект», несколько взломавший привычный и в какой-то степени замкнутый мир Белого дома. Да к тому же «объект» стопроцентно родственной породы!.. Ну как тут было удержаться от сплетен?! — Помню, в Арканзасе, когда я был еще совсем Котенком, а Билли губернатором, и вот-вот должна была начаться президентская выборная кампания, где решалось, будет Клинтон Президентом Америки или нет, наши противники отыскали всех мало-мальски известных женщин, с которыми когда-либо наш Билли путался. Они нашли и Дебору Матис — молодую журналистку из Арканзаса, и Элизабет Уорд — королеву красоты и «Мисс Арканзас», и Сюзанну Уайтейкер — личного секретаря Клинтона, и Леноколу Салливан — тоже «Мисс Арканзас» — красавицу мулатку!.. Я тут же вспомнил Рут Истлейк, которая была наверняка красивее всех баб Клинтона, и честно сказал свое мнение: — И я его отлично понимаю! Молодой, красивый, спортивный мужик... Играет на саксофоне... Какого черта?! — Но этих девок так раскрутили, что они стали давать на Билли какие-то грязные показания!.. — вскричал Сокс. — А Дженнифер Флауэрс про свой роман с Клинтоном даже книгу написала. Называется — «Страсть и предательство»!.. «Более пошлого названия эта бездарная корова придумать не могла!..» — сказал бы мой Шура. — Причем подробности в книжке жуткие! — Сокс огляделся и понизил голос: — И — как он ее!.. И — куда!.. И сколько он может! И как он неутомим, и какой он гениальный любовник!.. Мало того, эта Дженнифер в мае девяносто четвертого даже аудиокассету выпустила с записью своих разговоров с нашим Билли! Кассета до сих пор в продаже... — Елки-моталки! — завопил я в восторге. — Да ведь только такого Человека и нужно держать в Президентах!!! Который хоть что-то может!.. А не пердит от старческого недержания и не окружает свое кресло разными прохиндеями и ворюгами!.. — Мистер Плоткин фон Тифенбах, — неожиданно официально и, я бы даже сказал, сурово прервал меня Сокс. — Америка — страна строгих и незыблемых традиций... — Ну да, стрелять в Президентов!.. — успел вставить я, но Сокс даже внимания на это не обратил. — Может быть, для иностранца наши традиции покажутся несколько пуританскими, но у нас вот такие прыжки по бабам очень и очень не любят, — строго закончил Сокс. — Да пошел ты!.. — сказал я ему и еле удержался, чтобы не сказать куда. — «Липа» это все, понимаешь?! Вранье и беззастенчивое ханжество! Если бы ваш народ ЭТОГО НЕ ЛЮБИЛ — откуда у вас было бы столько Людей на улицах?! ЭТО все любят! Все! Все! Все! — Ну, «все» — это слишком сильно сказано, — проговорил Сокс, делая вид, что разглядывает какую-то щепочку, валявшуюся в траве. — Некоторым на ЭТО глубоко наплевать! Хотелось мне ему сказать, что наплевать на ЭТО могут — только те, у кого яйца уже давно в помойке. А настоящему Коту или мужику ЭТО до глубокой старости интересно! Так как в ЖИЗНИ ЭТО и есть самое ГЛАВНОЕ. Потому что ЭТО и есть сама ЖИЗНЬ!.. Тут я сам малость подзапутался, но не сказал Соксу ни слова — боялся его обидеть. Постарался выбрать слова помягче: — Ты прости меня, Сокс, но не следует рассуждать о вещах, о которых ты не имеешь понятия... — То есть как это я «не имею понятия»?! — вскинулся вдруг Сокс. — Да я сотни раз наблюдал за этим процессом — и у Кошек, и у Собак, и у Людей!.. — Ну, Кошки и Собаки — понятно, но вот где ты Людей-то видел во время ЭТОГО самого дела? — удивился я. — Господи! — возмущенно стал защищаться Сокс. — Да мало ли агентов секретной службы трахают наших горничных где ни попадя?! Или парковая служба совокупляется летом во время покоса травы или ухода за клумбами!.. А что на кухне творится, в прачечных, на посудных и постельных складах?! Да не проходит и дня, чтобы кто-нибудь кого-нибудь не отпользовал!.. Да я про это все знаю! Еще и тебя мог бы научить!.. Вот тут я не выдержал и сказал ему: — Знаешь, Сокс, ты мне напоминаешь старого еврея, который бегал по бортику плавательного бассейна и всех учил, как нужно плавать. А когда его спросили: «Рабинович, вы так хорошо умеете плавать?» — он ответил: «Нет, плавать я не умею, но знаю КАК!» Это был коронный анекдот Шуры Плоткина. Он как-то в Москве, в одном крупном издательстве, где готовилась к печати его книжка, сборник лучших рассказов и фельетонов, поведал этот анекдотец главному редактору издательства, когда тот потребовал от Шуры переработки почти всей рукописи. Книгу тут же выкинули из типографского набора, а вахтерам было приказано не пускать Плоткина даже на порог этого издательства. Помню, я еще ему тогда сказал: — Шура ты, Шура!.. Ну неужели ты не мог сдержаться и не хамить этому редактору? Тем более что он — главный... Ну сделал бы две-три поправочки, глядишь, он и отвязался бы... А мы сейчас уже имели бы книжку в руках и деньги в кармане. Могли бы за квартиру заплатить, за свет, за газ... И вообще — КНИЖКА есть КНИЖКА! Это тебе не фельетончик в «Вечерке» или рассказик в «Часе пик». Сам же говорил... Сам же о КНИЖКЕ мечтал!.. А Шура, помню, тогда мне ответил: — Знаешь, Мартышка, у Александра Сергеевича, у Пушкина, в «Капитанской дочке» есть коротенький, но очень четкий эпиграф — «Береги честь смолоду». А мне уже за тридцать... Все! Молодость прошла. Так ты представь себе — как мне-то, в моем возрасте, нужно беречь эту честь!.. Помню, я на него с такой безнадегой лапой махнул, и мы оба рассмеялись. А потом поскребли по карманам и поперли в лавочку — за моим «хеком мороженым безголовым» и за бутылкой портвейна «Агдам» для Шуры. Он какую-то девицу в гости ждал... Но то ли Сокс не был сейчас расположен к юмору и иронии в собственный адрес, но он сделал вид, что даже не слышал эту мою хохмочку. — Мне не хотелось бы быть превратно понятым, — сказал он. — Я далек от осуждения ЭТОГО АКТА. Просто мне это — неинтересно. Хотя у меня и есть одна приятельница — Кошка Зяма, из очень приличной и состоятельной семьи... — Погоди, погоди, Сокс!.. — всполошился я. Не пристает ли к Соксу какой-нибудь педик? — Но Зяма — это же мужское имя?! — Когда ее взяли в тот дом Котенком, все думали, что это ОН. И назвали Зямой, а потом выяснилось, что это ОНА... А к имени уже привыкли... Отсюда и Зяма. Так вот, Зяма часто заходит ко мне, мы с ней играем, болтаем, немножко даже ласкаемся, но, конечно, чисто платонически... — Чего-о-о?! — Я впервые в жизни услышал это слово. — Как вы ласкаетесь? — ПЛА-ТО-НИ-ЧЕС-КИ! — раздельно и презрительно произнес Сокс. — Ну, без всяких этих ваших штучек... Кстати, она должна вот-вот подойти. Сейчас как раз наступает ее время... Не успел Сокс и закончить фразу, как из-за дерева, с подветренной стороны (то-то я ее не унюхал сразу!..) появилась рыжая отменная Кошка с таким блядским и охочим глазом, что у меня аж хвост затрясся мелким бесом! И тут же изнутри толстенного дерева, у которого мы трепались, раздался негромкий хрипловатый голос: — Прошла Зяма. Регистрируете? И кто-то там же, внутри дерева, но явно издалека ответил: — Регистрируем. Продолжайте наблюдение. — Видеокамеру включать? — Нет. Каждый день одно и то же — прыжки и принюхивания. Только пленку зря тратим... — Вас понял. Наблюдение продолжаю. — Толстое дерево заткнулось, а Сокс так спокойненько мне и говорит: — Не пугайся. Мы нечаянно оказались рядом с одним из скрытых постов. А теперь познакомьтесь — это Кыся, мой новый друг. А это — Зяма, моя старая приятельница... — Привет, ребята! — сказала Зяма и сразу улеглась перед нами в жутко соблазнительной позе. — А я вас только что по телевизору видела!.. И рассказывает нам, как всего сорок минут тому назад она, Зяма, села вместе со своими Хозяевами перед телевизором — посмотреть вечерние известия (Зяму почему-то очень интересовало положение в Камбодже...), и чуть ли не по всем каналам «Континентел кэблвижен» показывали нашу драку с теми двумя Псами-идиотами! Причем комментарии на каждом канале были крайне разноречивы. Начиная с того, что, дескать, это мы с Соксом сами заманили двух несчастных скотч-терьеров на территорию Белого дома и там, при попустительстве президентской охраны, изгрызли бедняжек чуть не до белых и чистых костей!.. Была версия об арабско-Собачьих террористах, специально подосланных одной экстремистской организацией для нападения на члена семьи президента Клинтона — Первого Кота Америки Сокса, которого мужественно и самоотверженно защищал вывезенный из бразильских тропических лесов Южной Америки, с самых верховьев Амазонки, свирепый огромный дикий Кот, питающийся исключительно только Собаками, который и решил исход схватки!.. Были и опровержения. Сообщалось, что Соксу помогал биться с Собаками-налетчиками какой-то Новый Русский Кот, прибывший в Америку вместе с депутатами Российской Государственной Думы на завтрашний деловой президентский прием в Белом доме. Президент Соединенных Штатов Америки Билл Клинтон уже в который раз попытается свести нос к носу представителей парламента России с представителями крупнейших деловых кругов Америки для возможных последующих американских инвестиций в умирающую русскую промышленность, науку и экологию. Посол России в Соединенных Штатах из своей резиденции в Вашингтоне подтвердил пребывание в Америке группы депутатов Российской Думы, но официально заявил госдепартаменту США, что про какого-то там мифического Нового Русского Кота ему ничего не известно. Однако он склонен подозревать, что эта дезинформация — дело рук большой группы еврейских эмигрантов из России, недовольных новой политикой администрации Президента Клинтона, предполагающей значительное сокращение социальной помощи вновь прибывающим в Америку на постоянное местожительство. Ну и так далее... Короче — абсолютная херня Собачья, не имеющая никакого отношения к истинному положению вещей. О чем мы тут же и рассказали Зяме... Только одна телестанция — Си-эн-эн сообщила, что Кот — Кыся-Мартын Плоткин фон Тифенбах, так же как и Первый Кот Америки Сокс, сейчас находится в лазарете Белого дома и, судя по заключению профессора Джорджтаунского университета, известнейшего в Америке Котоведа мистера Эмилио Розенблат-Хуареца, проводившего последний консилиум, Коты чувствуют себя удовлетворительно и уже через сутки смогут вернуться к своим обязанностям. К каким «обязанностям» — Котовед не сказал. Наверное, у Си-эн-эн были свои источники информации в Белом доме... Тем не менее я слегка успокоился. Я подумал, что если Рут и Тимурчик хоть одну такую передачу смотрели и слушали — они уже могут за меня не беспокоиться. А уж если представить себе, что и Шура в это время смотрел телевизор (но об этом можно только мечтать!..), то любая из этих дурацких передач только лишь поможет нам найти друг друга!.. Насчет же того, что мы лишь через сутки сможем вернуться к «своим обязанностям» — тут Котовед Эмилио явно меня недооценил. Я уже сейчас, несмотря на свою заднюю колченогость, готов был приступить к этим обязанностям и оттрахать рыжую Зяму за милую душу и по первое число! Единственное, что меня сдерживало, — это сознание того, что Зяма какая ни есть, но все-таки подруга Сокса... А нагло «переклеивать» Кошку у приятеля я считаю последним делом. Зяма же, стерва, глаз не отрывала от моего «хозяйства» и все время пыталась кончиком своего хвоста коснуться моей промежности. Ей это было очень удобно делать — я сидел как раз напротив нее, да еще из-за больной задней лапы враскорячку, так что доступ к моим «достоинствам», которых бедняга Сокс лишился еще в раннем детстве, для Зямы был более чем доступен.
Страницы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30
|