КВАРТИРА ПЕТРОВЫХ. РАННЕЕ УТРО

На следующий день перед уходом в школу Лидочка попросила у Натальи Кирилловны:

– Дай червончик, мамуль. Мне нужно за школьные завтраки в столовку заплатить за две недели вперед...

– Тихо ты, чучело! Отец только недавно заснул после дежурства, – цыкнула Наталья Кирилловна на Лидочку и дала ей десять рублей.

– И еще, мамуся... – прошептала Лидочка. – Где дубликат ключей от квартиры Самошниковых? Я после уроков заскочу к ним, приберусь хорошенечко, пыль вытру... Послезавтра тетю Фирочку выпишут из больницы, а в доме – полный порядок!

– Умница ты моя!.. Мы как раз с папой собрались сегодня к ней в клинику.

Наталья Кирилловна поцеловала Лидочку, достала из кухонного шкафчика ключи и подала их дочери.

Лидочка чмокнула мать в щеку и выскочила из дому.

Ни о какой школе не могло быть и речи!

Уже через десять минут Лидочка открывала пустую, осиротевшую квартиру Самошниковых.

В большой комнате, в старом серванте за толстыми зеркальными стеклами, стояли четыре урны.

Две еще совсем новые и две – уже побывавшие вмурованными в кладбищенскую стену.

Здесь же Лидочка вывалила на обеденный стол из своей спортивной сумки все тетради и учебники, карандаши, ручки и мешочек со сменной обувью.

Прошла в бывшую «детскую» и распахнула платяной шкаф с «вольной» одеждой Толика-Натанчика...

УТРЕННЯЯ ПРИГОРОДНАЯ ЭЛЕКТРИЧКА...

... Потом Лидочка Петрова, нервно поглядывая на часы, ехала в полупустом вагоне электрички...

Лицо было жестким, сосредоточенным, неулыбчивым.

Думала о чем-то Лидочка, просчитывала варианты, прикидывала...

АВТОБУС ЗАГОРОДНЫХ ЛИНИЙ. УТРО

Раздолбанный старый автобус вез Лидочку по раздолбанной загородной дороге...

И снова Лидочка, прижимая к себе спортивную сумку, поглядывала на часы, нервничала...

ВОСПИТАТЕЛЬНАЯ КОЛОНИЯ УСИЛЕННОГО РЕЖИМА

Бригада заключенных пацанов достраивала часовню на территории, обнесенной высоким забором с колючей проволокой...

Руководил бригадой Толик-Натанчик.

Сам вкалывал до полного изнеможения – мокрый, измученный, отрешенный, жестокий...

Никто слова не мог ему возразить, а уж тем более – ослушаться!..

Тут же (не Толик, а любой из бригады...) тихо скажут «возникшему»:

– Тебе что, сука, жить надоело?!.

Вольнонаемный прораб с Толиком советуется, как с равным, «воспитатели» и близко не подходят – со стороны наблюдают...

... А потом был перерыв на обед... Все мыли руки у длинного железного умывальника с десятком кранов над одним желобом...

– Быстрей! Баланда стынет!.. – орал дежурный «воспитанник» в грязно-белом фартуке поверх казенной робы заключенного.

Тщательно мылся Толик...

Кто-то наклонился к нему, шепнул на ухо:

– Вали к «амбразуре». Там твоя приехала...

Толик отряхнул руки от воды, утер рукавом лицо и направился в угол территории – к часовне.

– Самошников!!! Куда?! – тут же раздался окрик «воспитателя».

– Бетономешалку забыл обесточить, – ответил Толик, даже не останавливаясь.

«Амбразура» – тщательно замаскированный лаз под бетонным забором – на счастье, находилась как раз за строящейся часовней...

СТОЛОВАЯ КОЛОНИИ...

... Длинные столы, длинные скамейки, мрачный барак с бездарными тюремными лозунгами...

За столами сотни полторы заключенных-мальчишек в серо-зеленых робах выскребают алюминиевыми ложками еду из алюминиевых мисок...

Дежурные по столовой – в относительно белых фартуках и колпаках поверх робы – носятся с подносами от раздаточного окна к столам и обратно...

Между столами прохаживаются «воспитатели»...

НЕДОСТРОЕННАЯ ЧАСОВНЯ

За то время, пока мы созерцали столовую колонии усиленного режима...

...в этой недостроенной часовне Лидочка рассказала Толику все!

Он стоял перед ней в своей заляпанной и замасленной казенной робе с белым тряпочным нагрудным номерком, тяжело молчал, смотрел в землю, себе под ноги...

Лидочка протянула ему сумку:

– Переоденешься, когда поедешь. А то в этом – загребут.

Толик молча взял сумку с вещами.

– Вот тебе семь рублей. На автобус и на электричку. В оба конца.

Так же молча Толик сунул деньги в карман.

– Ключ от гаража будет под резиновым ковриком у входа. Там навесного замка нет – ригель. Откроешь, положишь ключ обратно под коврик. Войдешь и запрешься изнутри. Заяц придет, я сама снаружи дверь открою. Но ты там должен быть за час, понял? Мало ли что... Одной мне, наверное, с ним не справиться... – виновато сказала Лидочка.

– Совсем спятила? Это МОЕ дело, – впервые произнес Толик-Натанчик.

– Это НАШЕ дело, – твердо поправила его Лидочка. Помолчала и спросила: – А может быть, лучше папе сказать? Они его возьмут и запросто расколют. Он очень психует...

– Сама же сказала – это НАШЕ дело, – ответил ей Толик. – Иди. Я жду вас в гараже. Деньги есть на билет?

– Не волнуйся. Есть способ доехать на халяву. Гараж шестьдесят четвертый. Запомнил?

Они осторожно вылезли из недостроенной часовни прямо к «амбразуре», и тут Толик неожиданно вспомнил:

– Стой! Шестьдесят четвертый бокс – ничейный! Там ремонтная зона...

– Вот именно поэтому! У папы ключи от этого бокса в столе валяются...

Она очень привычно, как мужняя жена, поцеловала Толика и через «амбразуру» выскользнула с территории колонии...

ДОРОГА НА ЛЕНИНГРАД...

На шоссе Лидочка обшарила все свои карманы, нашла там копеек тридцать и...

...весело и кокетливо улыбаясь, стала махать рукой проходившим мимо легковым машинам...

Тут же притормозила черная «Волга».

Молоденький паренек-шофер открыл пассажирскую дверцу, крикнул:

– В Ленинград?

Лидочка весело кивнула ему головой.

Ах, как понравилась шоферу эта девочка!..

– Залезай!

Лидочка моментально запрыгнула на переднее сиденье, скромно одернула юбочку и спросила:

– Это ваша собственная?

Парень рассмеялся, не стал врать:

– Была бы моя собственная, стал бы я калымить?!

Лидочка сделала удивленные глаза:

– Так вы за деньги возите?

– А ты как думаешь?

Тут Лидочка «искренне» сыграла огорчение и попросила:

– Тогда остановите, пожалуйста. У меня денег нет расплатиться с вами.

– Платы бывают разные... – проворковал шофер и положил руку на Лидочкино колено.

Лидочка ласково и осторожно убрала руку шофера и сказала так, будто это только что пришло ей в голову:

– Ой, я знаю, что мы с вами сделаем! Вы довезете меня до Лиговского проспекта, угол Обводного – там Управление спецслужбы милиции ГУВэДэ, а мой папа – заместитель начальника этого Управления. Я возьму у него деньги и заплачу вам. Хорошо?

– О, чтоб тебя... – вздохнул шофер, и легкомысленное настроение его сразу же покинуло. – Какие деньги?.. О чем вы? Шутка...

– Да? – радостно переспросила Лидочка. – Ой, спасибо! Вы такой милый... Можно я музычку включу?

– Ну, прохиндейка! – поразился парень. – Включай, куда денешься...

КВАРТИРА ПЕТРОВЫХ. ВТОРАЯ ПОЛОВИНА ДНЯ

Лидочка вернулась домой, когда родители были еще на Васильевском, в клинике у Фирочки Самошниковой.

Лидочка бросилась к отцовскому столу, стала рыться в ящиках...

...и среди всяческих мужских мелочей – пустые пистолетные обоймы, наплечная оружейная кобура, старые наручники с ключиком, записные книжки, запонки, древние капитанские погоны, ромбовидный значок об окончании Академии МВД, какие-то служебные удостоверения – Лидочка обнаружила то, что так тщательно искала!

Это были ключи от ремонтной зоны их гаража.

Ключи от бокса номер шестьдесят четыре...

О чем и говорила привязанная к ним большая картонная бирка с номером бокса и принадлежностью его к ремонтной зоне.

Лидочка положила ключи от ремонтного бокса в один карман, подумала – и в другой карман положила наручники.

А маленький ключик от наручников засунула себе в лифчик...

На кухне Лидочка отломила кусок батона и, жуя на ходу, выскочила из квартиры...

КООПЕРАТИВНЫЕ ГАРАЖИ

Это были уже знакомые нам гаражи. Именно здесь когда-то Заяц обозвал дедушку и бабушку Толика Натанчика «старыми жидами»...

И Толик ему это не простил! И сам же отвез Зайца в травматологический пункт...

Гаражи эти никем не охранялись, и в это время дня в гаражах не было ни одной живой души.

Никем не замеченная, Лидочка дошла до самого конца левого гаражного ряда, убедилась в том, что ее никто не видит...

...и положила ключи от ремонтного бокса под лежащий у входа в бокс резиновый коврик.

На черных воротах трафаретом было крупно написано желтой краской: № 64.

Чтобы ни на кого не наткнуться на обратном пути, Лидочка тут же у «ничейного» ремонтного гаража перелезла через забор...

...и оказалась в совершенно другом месте от Гжатской улицы.

Отряхнулась, поправила волосы и как ни в чем не бывало пошла по направлению к Гражданскому проспекту, к своему дому.

Подходя к своей парадной, Лидочка посмотрела на часы: было шесть часов вечера.

До условленного свидания с Зайцем оставалось четыре часа...

ПРОДУКТОВЫЙ МАГАЗИН. ВЕЧЕР

У винного отдела стоял напомаженный и приодетый Заяц, разглядывал бутылочные этикетки...

За прилавком хихикали две молоденькие продавщицы.

– Сладенькое чего есть? – спросил Заяц.

Продавщицы даже не повернулись в его сторону.

– Эй! – гавкнул на них Заяц. – Оглохли?

– Чё нада? – лениво повернулась к нему одна.

– Сладенькое, спрашиваю, чего есть?

– Сникерсы, соевые батончики. – Продавщица опять отвернулась.

– Поддача какая сладенькая, спрашиваю?! – обозлился Заяц.

– Так бы и говорил, – презрительно сказала продавщица. – Ликер «Крем-бруле».

– Сколько градусов?

– А я почем знаю? Я ликеры не пью.

– Ну посмотри! Трудно, что ли?! – Заяц совсем вышел из себя.

Девчонка лениво глянула на этикетку, сказала:

– Одиннадцать.

– А крепче, но чтоб сладкое?

Девка перебрала несколько бутылок, вгляделась в одну:

– Ликер «Южный». Двадцать семь градусов. Будешь брать?

– Годится! – сказал Заяц и протянул деньги. – И шоколад «Аленка» – маленькую плитку.

Только Заяц взялся рассовывать по карманам покупки...

...как в магазин вошел тот самый пацан, который шлялся с ним по вещевому рынку, а вчера вечером торчал вместе со всеми у метро...

Заяц подумал, что пацан пришел к нему, и сразу окрысился:

– Чего приперся?

– Тебя не спросил, – обиделся пацан. – Матка за картошкой послала...

– А-а... Ну-ну, – смилостивился Заяц. – А я вот отоварился на вечеруху.

Заяц посмотрел на часы – было около восьми...

– Ладно, – сказал он пацану. – Бери свою картошку, потом прошвырнемся маненько. Времени еще навалом...

ГРАЖДАНСКИЙ ПРОСПЕКТ. ВЕЧЕР

Шли Заяц с пацаном по плохо освещенному окраинному проспекту.

Заяц с бутылкой за пазухой, пацан с картошкой в сетчатой сумке...

– Смотри, Заяц... Как бы чего не вышло. У нас в школе после одного случая, когда малолетку в котельной пацаны втроем отодрали, менты целую лекцию читали! Статья сто девятнадцатая, до трех лет, а в особо извращенных формах – до шести... А за групповуху и того больше!

Заяц хохотнул:

– А если обоюдное желание?

– А ты докажи!..

– А чё доказывать? Берешь телку, полстакана ей в глотку и... понеслась по проселочной!.. Пусть она потом доказывает! Пила? Пила. Дала? Дала... Какие проблемы?

– Смотри, Заяц... Тебе жить, – сказал пацан с картошкой и, не прощаясь, ушел под арку своего дома...

Заяц немного обескураженно посмотрел ему вслед и сплюнул с досадой.

Глянул на часы – было все еще только девять...

КООПЕРАТИВНЫЙ ГАРАЖ

... Зато когда Заяц подошел к гаражу с черными воротами и большими желтыми цифрами «64» и снова нетерпеливо взглянул на часы – было уже без пяти десять!

И в эту же секунду он неожиданно услышал за своей спиной:

– Вот и Зайчик явился...

Заяц резко повернулся.

Перед ним стояла Лидочка, приветливо улыбалась, а сама очень внимательно оглядывала Зайца.

– Ты чего? – насторожился Заяц.

Словно сумел уловить Лидочкино напряжение и нервозность!

Но Лидочка уже взяла себя в руки. Она увидела на пальце Зайца толстый золотой перстень, еще раз осмотрела Зайца с головы до ног и, как вчера вечером, сказала протяжно:

– Ах, какой ты крутой, Заяц... Ну просто – отпад.

Заяц польщенно усмехнулся, сказал севшим от желания голосом:

– Красиво жить не запретишь!

– И сказал-то как здорово?! – удивилась Лидочка. Она нагнулась, отбросила старенький резиновый коврик у входа в гараж, увидела, что ключ лежит не там, где она его оставляла четыре часа тому назад. И успокоилась...

– Чего же вы так лохово ключи оставляете? – спросил Заяц. – А если кто чужой надыбает?

– А у нас брать нечего, – беспечно сказала Лидочка. – Машину мы продали...

Руки у нее предательски тряслись, она никак не могла вставить большой плоский и длинный ключ в отверстие металлической двери гаража.

– Дай-ка сюда! – по-хозяйски сказал Заяц. Забрал ключ у Лидочки, ловко воткнул в отверстие, утопил до самого конца и распахнул двери в темный гараж.

Вытащил ключ, отдал Лидочке, спросил:

– Где у вас свет зажигается?

– Подожди, – прошептала Лидочка, – двери только закрою...

Она прикрыла тяжелую железную дверь, обшитую изнутри толстыми досками, закрыла ее на ригельный засов и для верности завинтила внутренний стопор замка.

Потом осторожно, чтобы не звякнуть, вынула из кармана милицейские наручники, прижалась сзади к спине Зайца и провела свободной рукой по вздыбившейся ширинке брюк Зайца...

– И все-то ты можешь, Зайчик...

Обалдевший от желания Заяц боялся пошевелиться... В невиданном блаженстве он протянул руки, цепко ухватил Лидочку за бедра и еще крепче притиснул ее к себе.

Но Лидочка слегка высвободилась из рук Зайца, заведенных назад, и аккуратно защелкнула наручники на его запястьях.

– Эй!.. – в диком испуге рванулся Заяц. – Ты чего?! Ты что, блядюга?!! Зарежу суку!!! Шуточки, в рот тебя, падлу!..

Но тут щелкнул выключатель и в гараже зажегся свет...

И Заяц увидел Толика-Натанчика с газовой горелкой в руках.

Толик стоял спиной к двери, перекрывая собой возможный выход. Он спокойно чиркнул спичкой и зажег сварочную горелку.

Отрегулировал подачу газа и кислорода и установил на конце горелки мощное короткое синее пламя...

– А-а-а!.. Суки поганые!.. – в ужасе закричал Заяц и бросился к выходу.

Но Толик ногой отбросил Зайца в глубину гаража. Подошел к нему, поднес ему к носу горелку, подвывавшую жутким голубым пламенем, и негромко сказал:

– Не блажи, сявка. Закрой пасть. Дернешься – весь фейс сожгу. Лидуня, подставь под него табуретку.

Лидочка помогла Зайцу встать на ноги, усадила его на табурет, а потом примотала ноги Зайца к нижним перекладинам табурета.

И посмотрела на Толика. Увидела его в домашней «вольной» одежде и уж совсем не вовремя сказала:

– Ты так из всего вырос...

Толик передал грозно шипящую горелку Лидочке, сказал:

– Подержи-ка. Осторожнее – не обожги себя. Будет дергаться – сразу горелкой по глазам ему!

А Заяц рыдал от ужаса:

– Ребята... В натуре!.. За что?!

Толик полез к нему за пазуху, вытащил бутылку с ликером.

Откупорил ее и сунул горлышко бутылки в рот Зайцу:

– Пей.

Заяц стал судорожно глотать густую зеленоватую жидкость.

Задохнулся, попытался было Заяц отдернуть голову, полился ликер по подбородку за воротник...

– Пей! – негромко приказал Толик-Натанчик.

Заяц захлебнулся, закашлялся:

– Дай передохнуть, Самоха... Не могу... Помоги-те-е-е-е!.. Я больше никогда не буду...

– А больше и некого, – тихо сказал ему Толик. – Все уже мертвые.

– Я не убива-а-а-ал!!! Я не... Вы чё?!. Я не убивал никого!.. Это не я... – хрипло и тоненько завизжал Заяц.

– Пей! – Толик снова воткнул в рот Зайца горлышко бутылки.

Заяц забулькал, его вырвало...

Но Толик был неумолим. Он заставил Зайца допить всю бутылку до конца и аккуратно поставил ее на верстак.

– Колечко не жмет? – спросил он у Зайца.

Тот сидел прикрученный к тяжелому табурету, со скованными сзади руками...

Глаза вылезали из орбит, подбородок и куртка были залиты рвотными массами и липким ликером...

– Я спрашиваю: колечко моего деда, Натана Моисеевича Лифшица, тебе не жмет? – повторил Толик. – В самый раз?

– Снять? – деловито спросила Лидочка.

– Сними. Он же тебе вчера обещал все сам отдать. Да, Заяц?

Лидочка зашла за спину Зайца, легко стянула большое нелепое золотое кольцо с его тощего пальца, отдала кольцо Толику...

И сказала Зайцу:

– А теперь расскажи нам, как ты убивал Сергея Алексеевича и Любовь Абрамовну.

– Я не убивал... Так получилось... Я не хотел!.. Отпустите меня!..

– Сейчас отпустим, – пообещал ему Толик. – Дай горелку, Лидочка. Чего зря кислород тратить? Он у нас теперь послушный будет. Да, Заяц?

Заяц молчал. Он был в полуобморочном состоянии от ужаса...

– Да, Заяц? – уже громче повторил Толик и перекрыл подачу газа и кислорода в горелку.

В гараже воцарилась тишина.

– Ты слышишь нас, Заяц? – спросила Лидочка.

Заяц согласно закивал головой.

– Поверни голову, Заяц. Посмотри на тельфер. Знаешь, что такое тельфер? – В голосе Толика проскальзывали нервные, звенящие нотки. – Вы в своем пэтэу эту штуку не проходили?

– Нет... – тихо сказал Заяц.

– Тогда посмотри на него внимательно, – сказал Толик.

Заяц послушно обернулся и увидел, что на крюке подъемного тельфера, укрепленного на стальных балках под потолком гаража, закреплен...

...белый капроновый буксировочный автомобильный трос с большой скользящей петлей на конце.

– Это чё?.. Чё это?! Вы чё?.. – быстро забормотал Заяц и неожиданно тоненько прокричал: – Я же привязанный!..

– Ничего, – сказал ему Толик-Натанчик. – Мы тебя потом развяжем.

Он взял электрическую колодку включения тельфера на длинном кабеле. На колодке было две кнопки – черная и красная.

Толик нажал черную кнопку, тельфер загудел, включился и стал медленно опускать крюк с закрепленным на нем капроновым тросом с петлей...

Когда петля опустилась совсем низко, Толик отпустил черную кнопку.

Гудение электрического мотора под потолком гаража прекратилось, и стало слышно тихое, почти бессознательное оханье Зайца...

Толик поднял капроновую петлю, накинул ее на шею Зайцу и снова взял в руки колодку включения тельфера.

И в полный голос Толик-Натанчик Самошников приказал Зайцу:

– Посмотри на меня, тварь! Подними голову! Смотри на меня!!!

Заяц очнулся, поднял бессмысленные глаза на Толика.

– Ты моего деда-фронтовика и мою бабку, которая всю жизнь людей лечила, старыми жидами обозвал, помнишь? А потом из-за тебя умер мой дед. Ты задушил мою бабушку и убил моего отца...

– И мы тебя приговорили, Заяц! – сказала Лидочка.

И Толик нажал на красную кнопку.

Снова загудел электрический тельфер и подтянул провисающий капроновый трос с петлей на шее у Зайца.

Когда трос натянулся и Зайца стало опрокидывать вместе с табуретом, Толик отпустил красную кнопку.

Лидочку трясло как в лихорадке! Она тяжело дышала, руки были сжаты в кулаки...

– Ты все понял, Заяц? – Голос Толика вибрировал и срывался на крик. – Все?!

Но Заяц уже не мог ответить. Только просипел жалкую фразу:

– Я больше не буду...

– Это точно, – почти спокойно произнес Толик-Натанчик и нажал красную кнопку.

Последний предсмертный хрип Зайца слился воедино с гудением электрического тельфера...

Когда тело Зайца перестало содрогаться и повисло неподвижно, искореженное судорогой смерти...

... Лидочка достала из лифчика ключ от наручников...

...и Толик снял их с рук мертвого Зайца.

Ноги Зайца все еще оставались привязанными к перекладинам табурета.

Освобожденный от веса зайцевского тела табурет опрокинуто болтался вверх тормашками, не доставая до пола гаража.

Толик размотал электрический провод, которым Лидочка привязывала ноги Зайца, свернул его и бросил на верстак. А табурет аккуратно поставил на место.

И тут увидел, что Лидочка едва стоит на ногах и не может отвести глаз от тихо покачивающегося тела Зайца.

Толик взял ее за руку, усадил на тот же табурет, сказал:

– Не смотри. Скоро пойдем. Отвернись.

Он пошарил под верстаком, где стояло несколько канистр.

Брал одну за другой, взбалтывал, слушал – есть ли там горючее. В третьей канистре услышал всплеск...

Открыл ее, намочил тряпку бензином и протер колодку тельфера.

А потом все, к чему прикасались и он, и Лидочка...

Остатками бензина полил почти весь пол.

Помыл и бутылку от ликера. Вытер насухо, всунул внутрь бутылки отвертку и, не прикасаясь к бутылке, несколько раз плотно прижал ее к мертвым ладоням и пальцам Зайца.

Да так, с отверткой, всунутой в горлышко, и поставил бутылку на пол. Вытер ручку отвертки, тряпкой взял тельферную колодку с кнопками...

...отпечатал на ней следы рук Зайца и повесил кабель с колодкой на его мертвое плечо...

Лидочка сидела на табурете, опершись на верстак, и следила за действиями Толика почти ничего не понимающими глазами.

... Свет в гараже потушили, дверь оставили незапертой...

...и ушли напрямик, через забор – прямо на соседнюю улицу.

КВАРТИРА САМОШНИКОВЫХ

В квартиру явились в начале двенадцатого...