– Они попытаются пройти через магазин и выйти с противоположной стороны, – сказал Рой, стараясь подавить вспышку гнева и оставаться спокойным.

Дыши глубоко. Вдыхай бледно-персиковый благословенный покой. И выдыхай ядовито-желтый туман злобы, стресса и напряжения.

Их вертолет был слишком низко, и Рой ничего не видел, кроме крыши магазина. Но он вспомнил переданную спутником картинку на дисплее компьютера. Позади торгового центра проходила широкая подъездная дорога, возвышались стена из бетона и дома, окруженные огромным количеством деревьев. Дома и деревья, где легко спрятаться, и много машин, которые можно украсть.

Рой увидел, как второй вертолет, собиравшийся приземлиться на парковке и выбросить из своего брюха вооруженных людей, снова начал подниматься. Пилот получил приказ Роя.

В себя – дыхание персиков, из себя – грязную зелень.

Ковер из коричневых кусочков собачьей еды хрустел под ногами у Спенсера. Эти кусочки вывалились из порванного пятидесятифунтового мешка. Спенсер, выбравшись из «Ровера», побежал между двумя кассами. В одной руке он держал сумку. В другой крепко сжимал «узи».

Он глянул налево: Элли бежала мимо другой кассы. Торговые проходы были длинными и вели к противоположной стене зала. Спенсер встретил Элли в начале ближайшего прохода.

– Туда, в заднюю часть магазина.

Она побежала в конец супермаркета.

Он кинулся за ней и вспомнил о Рокки. Собака выбралась из машины сразу после него. Где же мистер Рокки-собака?

Он остановился и, повернув назад, сделал два шага и увидел Рокки в том самом проходе, из которого только что выбежал. Рокки жадно поедал сухой собачий корм. Он выбирал целые куски, которые не попали под ноги Спенсеру. Это была чудесная сухая собачья еда, целых пятьдесят фунтов.

– Рокки! – Собака посмотрела на него и завиляла хвостом. – Иди сюда! – Рокки не обратил никакого внимания на приказ. Он схватил еще несколько кусочков и начал с удовольствием хрустеть ими. – Рокки! – Собака посмотрела на хозяина. Одно ухо у нее торчало, а другое опустилось вниз. Пушистый хвост бил по ограждению кассы. Самым суровым голосом Спенсер крикнул: – Ну!

Рокки повиновался, но было видно, как ему жаль оставлять столько вкусной пищи. Однако ему было немного стыдно, и он потрусил от еды. Когда он увидел Элли, которая приостановилась, ожидая их, он побежал побыстрее. Элли снова кинулась в конец магазина, и Рокки радостно пустился за ней. Бедный пес не понимал, что они бегут, спасая свою жизнь.

В конце прохода появились трое мужчин и остановились, увидев Элли и Спенсера с оружием и собаку. Двое мужчин были в белой униформе с вышитыми на карманах именами, видимо работники магазина.

На третьем была обычная одежда, в руках он держал французский батон. Наверное, это был покупатель.

Рокки мгновенно среагировал на них так, как это сделал бы кот, а не собака. Вместо того чтобы рваться вперед, он начал отступление. Поджав хвост, пес повернулся и почти на животе пополз к хозяину, ища защиты.

Мужчины выглядели удивленными, но не агрессивными. Однако, застыв в изумлении, они преграждали путь к спасению.

– Убирайтесь! – закричал Спенсер.

Он поднял вверх «узи» и выстрелил в потолок. Одна лампа дневного света разбилась, и вниз посыпался дождь из осколков стекла и обломков звукопоглощающего пластика.

Мужчины в ужасе кинулись в разные стороны.

Две вращающиеся двери располагались между молочным прилавком слева и витринами-холодильниками с сыром и разными закусками для ленча справа. Элли проскочила в дверь. Спенсер следовал за ней вместе с Рокки. Они оказались в коротком коридоре, где по обе стороны размещались какие-то комнаты.

Здесь был не так слышен гул вертолетов.

Добежав до конца коридора, они влетели в огромное помещение. Голые стены из бетона, сверху сияют лампы дневного света; вместо потолка над головой видны балки перекрытий. В центре зала было свободно, но вдоль стен стояли ящики и коробки с разными товарами. Там было все – начиная от шампуня и кончая свежими продуктами.

Спенсер увидел нескольких грузчиков и кладовщиков, которые с опаской выглядывали из-за ящиков.

В конце зала были видны огромные металлические ворота. Открывались они, поднимаясь вверх. Через них обычно въезжали грузовики с товарами. Справа от громады ворот была стандартная дверь. Через нее Элли, Спенсер и Рокки выбежали на подъездную служебную дорогу шириной в пятьдесят футов.

Там никого не было.

Над ними нависал козырек, прикрывавший ленточный подъемник, уходивший внутрь здания. Этот подъемник почти достигал середины подъездной аллеи. Козырек защищал людей и продукты от дождя во время разгрузки. Сейчас он послужил Элли и Спенсеру защитой от наблюдения сверху.

Утро было весьма холодным. Хотя и в магазине, и в подсобном помещении было не жарко. Спенсер не ожидал такого холода на улице. В этот день они проехали почти два часа и покинули пустыню. Дорога уводила их все выше, и здесь был уже иной климат.

Спенсеру казалось, что им не следовало бежать по аллее ни вправо, ни влево. В любом случае они только обогнут здание и прибегут на парковку перед входом.

С трех сторон торговый центр окружала стена высотой в девять футов. Она была возведена из окрашенных белой краской бетонных блоков, дополненных кирпичной кладкой. Будь стена высотой футов в шесть, через нее легко можно было бы перебраться. Но девять футов им не преодолеть. Можно перебросить сумку, но поднять и переместить собаку весом в семьдесят фунтов, надеясь, что она благополучно приземлится по другую сторону... Нет, это было невозможно.

У выхода из супермаркета они услышали, что звук пропеллеров стал громче. Вертолет летел к задней части здания.

Элли побежала направо вдоль магазина. Спенсер понял, что она собиралась сделать. Для них это была единственная надежда. Он последовал за ней.

Она остановилась под краем навеса. Стена торгового центра тянулась дальше, но за ней уже был не супермаркет, а другие магазинчики.

Элли повернулась к Рокки:

– Держись ближе к зданию, прижмись к стене, – сказала она ему, как будто он мог ее понять.

Может, он и понял ее. Элли выбежала из тени на солнце. Она сама не выполняла свой совет, а Рокки бежал между ней и Спенсером, прижимаясь к стене торгового центра.

Спенсер не знал, различает ли спутник их и самое здание. Он также не знал, может ли козырек прикрыть их от наблюдения. Но даже допуская, что Элли рассчитала все правильно, Спенсер интуитивно чувствовал, что за ними наблюдают.

Рокот вертолета стал совершенно невыносимым. Судя по звуку, можно было предположить, что он перелетал над крышей торгового центра и двигался в их сторону.

За стеной супермаркета была расположена химчистка. На двери служебного входа висела табличка с названием заведения. Дверь была заперта.

Небо заполнили звуки апокалипсиса.

За химчисткой находился магазинчик, где продавались открытки. Служебная дверь поддалась. Элли распахнула ее настежь.

Рой Миро наблюдал из открытой дверцы кабины, как второй вертолет поднялся над зданием торгового центра, завис над ним на секунду, потом полетел над крышей к заднему двору супермаркета.

Рой показал пилоту на свободное пространство, перед магазинчиком, торговавшим открытками, потом сказал пилоту:

– Вот здесь, нам нужно опуститься прямо перед этим магазинчиком.

Пилот начал маневрировать, чтобы приземлиться там, где ему указал Рой, который вернулся к четырем офицерам в пассажирскую кабину. Он снова начал глубоко дышать. Персик внутрь. Зелень наружу.

Он вытащил «беретту» из кобуры под мышкой. На пистолете стоял глушитель. Он его снял и положил во внутренний карман пиджака. Это была не та операция, где необходимы глушители. Все равно они привлекли к себе более чем достаточное внимание. Пистолет будет стрелять точнее, если с него снять глушитель.

Они коснулись земли.

Один из спецназовцев открыл дверь, и они быстро, один за другим, вылезли из кабины. Сильная струя воздуха от работающих лопастей едва не сбила с ног.

Спенсер последовал за Элли и Рокки через дверь в заднюю комнату магазинчика, торговавшего открытками. Он взглянул вверх в сторону оглушающего звука. Прямо у них над головой, четко выделяясь в синем небе, показались концы лопастей. Они перемалывали сухой воздух Юты. Потом он увидел антенну впереди вертолета. Его ударило потоком воздуха, он вошел внутрь и закрыл за собой дверь. Он это сделал вовремя – его никто не заметил.

Внутри дверь запиралась на засов. Хотя спецназовцы должны сначала осмотреть заднюю часть супермаркета, Спенсер запер за собой дверь.

Они оказались в узкой, без окон, кладовке. Пахло дезодорантом с розовой отдушкой. Элли открыла следующую дверь еще до того, как Спенсер прикрыл за собой дверь с улицы. За кладовкой находился небольшой офис, освещенный лампами дневного света. Там стояли два стола, компьютер, лежали кипы деловых бумаг.

Из офиса вели две двери. Одна была полуоткрыта – за ней был маленький туалет. Другая дверь вела в торговый зальчик.

Узкий длинный магазин заполняли вертушки-витрины с открытками, открытки, сложенные стопками, яркая оберточная бумага, мягкие игрушки, мозаики, декоративные свечи и разнообразные новые игрушки. Приближался День святого Валентина, и магазин пестрел разными наклейками и украшениями – сплошные сердечки и цветы.

Радостные мелочи этого магазина неприятно напомнили Элли и Спенсеру, что вне зависимости от того, что с ними случится в следующие минуты, Земля все равно будет вращаться. И никто не заметит их печального исчезновения. Если их перестреляют в этом магазинчике, то тела быстро уберут отсюда, полы и коврики отчистят от крови, воздух снова станет приятным после того, как кто-то побрызгает дезодорантом с запахом розы. На продажу выставят еще конфетти разных цветов. И поток влюбленных, покупающих поздравительные открытки ко Дню святого Валентина, не прекратится.

Две женщины, видимо работавшие здесь, стояли перед стеклянной дверью, спиной к Спенсеру и Элли. Они смотрели, что происходит на парковке.

Элли направилась к ним.

Спенсер следовал за ней. Ему пришла мысль, не решила ли она взять заложников. Ему не понравилась эта идея. Нет, нет. Боже мой, ни в коем случае! Эти люди из Агентства, как она описывала их – да он и сам видел их за работой, – они ни секунды не станут медлить и взорвут их всех вместе с заложниками. Если даже среди них будет ребенок или женщина. Они просто жаждут захватить Спенсера и Элли и готовы пойти на все. Особенно в начале операции, когда свидетели еще не пришли в себя и впоследствии часто путаются в показаниях, и пока на место действия еще не прибыли репортеры со своими камерами.

Спенсер не хотел, чтобы его руки оказались в крови невинных жертв.

Конечно, они не могут пережидать в магазине, пока участники операции просто скроются отсюда, несолоно хлебавши. Если их не обнаружат в супермаркете, то начнут прочесывать все прилегающие магазины.

Им лучше всего попытаться выскользнуть через переднюю дверь магазина, пока внимание налетчиков приковано к супермаркету. Затем следует пробраться к какой-нибудь машине и попытаться увести ее. Шансов у них, конечно, маловато.

Почти никаких. Лишь крохотный кусочек везения и капля надежды. Но это все, что они могут попробовать сделать, и никаких заложников. Спенсер твердо решил это для себя.

Пока вертолет приземлялся где-то на заднем дворе магазина, сам магазинчик просто качался от порывов ветра, поднятого движением лопастей. Гул был такой, будто Спенсер и Элли сидели прямо под каруселью в парке аттракционов. У них над головой дрожали плакаты, поздравлявшие с Днем святого Валентина. Десятки брелоков для ключей, висевшие на крючках, дрожали и звенели. Небольшие красивые рамочки для картин бились о стеклянную полку, на которой стояли. Казалось, что сами стены магазина вибрировали, как барабан под палочками ударника.

Все вокруг тряслось и дрожало, и Спенсер подумал о прочности этих зданий. Наверное, торговый центр строили небрежно, в спешке и из некачественных материалов, так что гул одного вертолета мог почти разнести его на куски. По крайней мере стены едва не рассыпались.

Элли и Спенсер прошли вперед и стояли за спинами женщин, которые продолжали смотреть в окно.

Теперь стала понятна причина этого жуткого шума – второй вертолет приземлился перед магазином на широкой аллее возле парковки. Магазинчик как бы оказался между двумя источниками страшного шума и вибрации. Немудрено, что стены еле выдерживали такой напор.

Элли остановилась, увидев вертолет.

Рокки, казалось, почти не волновал шум, но он пришел в ужас от огромного плаката с изображением Бетховена – не знаменитого композитора, а звезды экрана, огромного сенбернара. Рокки попятился назад, пытаясь спрятаться возле Элли.

Обе женщины у окна все еще не подозревали, что у них в магазине гости. Служащие стояли рядом и оживленно переговаривались. Они говорили громко, чтобы перекричать шум моторов, но Спенсер не мог разобрать слов.

Он подошел к Элли и с ужасом смотрел на вертолет. И в это время дверь вертолета открылась и вооруженные люди спрыгнули на асфальт. Они прыгали один за другим. У первого из них был автомат, гораздо больше, чем «узи» Спенсера. У второго тоже был автомат, но другой марки, третий держал в руках гранатометы. Видимо, их заряды содержали паралитический газ или что-то подобное, что могло другим образом вывести из строя людей. У четвертого был тоже автомат, и у пятого пистолет.

Пятый оказался последним и не похожим на остальных, мускулистых и сильных парней. Он был меньше ростом и даже немного полноват. Он держал пистолет дулом вниз и без той грации, с которой двигались четверо спецназовцев.

Ни один из этой пятерки не приблизился к магазинчику. Они ринулись к входу в супермаркет и быстро исчезли из вида.

Мотор вертолета работал тише, винт вращался, хотя более медленно. Налетчики надеялись, что все быстро закончится.

– Леди, – сказала Элли.

Женщины не слышали ее из-за шума вертолета и продолжали оживленно болтать друг с другом.

Элли крикнула:

– Леди, черт бы вас побрал!

Леди испугались и повернулись к ним, широко раскрыв глаза и испуганно вскрикнув.

Элли не стала направлять на них свой пистолет, но она держала его на виду.

– Отойдите от окон, быстро. – Они колебались, взглядывая друг на друга и на пистолет. – Я не собираюсь причинять вам зла, – искренне сказала Элли, – но, если вы сейчас же не выполните мои приказания, мне придется прибегнуть к неприятным мерам.

Женщины отошли от окон. Одна из них двигалась медленнее и разок искоса глянула на дверь.

– Даже не пытайтесь ничего предпринимать, – сказала ей Элли. – Я выстрелю вам в спину. И Бог мне судья, но если вы не погибнете сразу, то всю оставшуюся жизнь проведете в инвалидной коляске. Ну вот, так гораздо лучше, быстро идите сюда!

Спенсер отступил, Рокки прятался за ним. Элли провела испуганных женщин по проходу. Посредине магазина она приказала им лечь на пол, рядом друг с другом, лицом к задней стене.

– Если в течение следующих пятнадцати минут кто-то из вас поднимет голову, я убью вас обеих, – предупредила их Элли.

Спенсер не мог решить, когда она была более искренней – когда говорила, что не желает причинять им вред, или сейчас, но ему было ясно, что она не станет колебаться. Он бы на месте женщин не решился поднять голову до самой Пасхи.

Вернувшись к нему, Элли сказала:

– Пилот сидит в вертолете.

Спенсер подошел к витрине магазина. Через боковой иллюминатор можно было разглядеть человека в кабине. Наверное, был и второй пилот.

– Я уверен, что их там двое.

– Они не принимают участия в нападении? – спросила Элли.

– Конечно, нет. Они – пилоты, а не убийцы.

Она подошла к двери и посмотрела в сторону супермаркета.

– Нам придется это сделать. Сейчас нет времени на обдумывание. Мы вынуждены это сделать!

Спенсеру не было нужды спрашивать ее, что она задумала. За четырнадцать месяцев, пока ей удавалось скрываться от смертельной опасности, она набралась опыта и ее инстинкт самосохранения обострился. Спенсер вспомнил, какой стратегии учили его опытные десантники Штатов, – нужно думать, пока действуешь! Нельзя уходить тем путем, каким они попали сюда. Нельзя оставаться в этом магазине – его все равно станут обыскивать. Уже не удастся украсть машину с парковки потихоньку от налетчиков. Все машины стояли перед супермаркетом, и вертолет рядом. Чтобы попасть туда, пришлось бы идти прямо под носом у команды пилотов. Оставался только один выход, один шанс. Маленький, крохотный, рискованный шанс!

Он потребует от них храбрости и немного нахальства, и еще прилива фатализма и безмерной, бездумной самоуверенности. Им двоим придется это сделать.

– Возьмите, – сказал Спенсер Элли, передавая ей сумку с деньгами. – И это. – Он отдал ей «узи».

Потом взял у нее пистолет и запихнул его за пояс джинсов. Она сказала:

– Он может вам пригодиться.

– Нам нужно добежать туда за три секунды. Рокки мог бы домчаться еще быстрее, но мы не можем рисковать – вдруг он остановится.

Спенсер нагнулся и взял собаку на руки. Он стоял, прижимая ее к себе, как ребенка.

Рокки еще не решил, как ему реагировать, – вилять хвостом или сразу испугаться. Он не знал, играют ли они в новую игру или попали в серьезную беду. Было ясно, что он находится на грани нервного срыва. В подобной ситуации он или дрожал не переставая, или, наоборот, застывал от ужаса.

Элли, аккуратно приоткрыв дверь, глянула, что там снаружи.

Женщины, лежавшие на полу, четко выполняли ее приказание.

– Пора, – сказала Элли и, шагнув за порог, придержала дверь для Спенсера.

Он выходил боком, чтобы Рокки не ударился головой о дверную раму. Они вышли на аллею, и Спенсер посмотрел в сторону супермаркета. Все налетчики, кроме одного, были внутри. Бандит с автоматом, оставшийся на страже, смотрел в противоположную от них сторону.

В вертолете пилот изучал что-то, лежавшее у него на коленях, он не смотрел в иллюминатор.

Спенсеру казалось, что Рокки весит семьсот, а не семьдесят фунтов. Он побежал к открытой дверце вертолета. Ему нужно было преодолеть всего лишь тридцать футов, но это были самые длинные тридцать футов во всей вселенной. Это была странная научная аномалия, какая-то насмешка физики, извращение сознания. Он бежал, а расстояние до вертолета все увеличивалось. Наконец он втолкнул собаку внутрь и влез сам в вертолет.

Элли бежала совсем рядом, словно тень Спенсера. Оказавшись в вертолете, она бросила сумку, но не выпустила из рук «узи».

В пассажирском отделении было пусто, если только кто-то не прятался под одним из десяти сидений. Чтобы не сомневаться, Элли проверила все.

Спенсер подошел к кабине пилотов и открыл дверь. Он ткнул дуло прямо в лицо второму пилоту, который начал подниматься на ноги.

– Вставай, – сказал Спенсер первому пилоту. Оба летчика были поражены сильнее, чем леди в магазинчике. – Быстро поднимайся, быстро! Или я выбью мозги этому идиоту, а потом то же самое проделаю с тобой!

Спенсер орал так остервенело, что обдал слюной обоих пилотов. Он чувствовал, что у него на висках выступили вены, как они обычно проступают на бицепсах у людей, занимающихся тяжелой атлетикой.

Он подумал, что выглядит так же устрашающе, как до этого выглядела Элли.

В супермаркете, у разбитой витрины, рядом с поврежденным «Ровером», прямо на ковре из рассыпанной собачьей еды стояли Рой и еще три агента. Они наставили свое оружие на высокого мужчину с плоским лицом, пожелтевшими зубами и черными глазами, холодными, как у гадюки. Парень двумя руками вцепился в свое полуавтоматическое ружье, и хотя он ни в кого не целился, но выглядел достаточно злым и противным, чтобы применить свое оружие даже против самого Иисуса Христа.

Это был водитель пикапа, он оставил свой «Додж» на парковке, с распахнутой дверцей и влетел в супермаркет, чтобы отомстить за все, что произошло на шоссе, или чтобы поиграть в героя.

– Брось ружье! – в третий раз говорил ему Рой.

– А ты кто такой?

– Ты сам кто такой?

– Я тот, кто надо.

– Ты идиот? Я разговариваю с кретином, да? Ты не видишь, что четыре человека стоят, направив на тебя оружие, а ты все еще не желаешь бросать свое.

– Вы полицейские или кто? – спросил малый с глазами гадюки.

Рою хотелось его прикончить. Хватит разговоров и объяснений.

Этот человек был слишком глуп, чтобы продолжать жить. Ему будет лучше, когда он умрет. Это был неизлечимый случай. Общество тоже выиграет, если он покинет этот мир. Его нужно шлепнуть прямо здесь, а потом искать женщину и Гранта.

Однако теперь все осложнилось. Мечта Роя о трехминутной расправе, когда стоило только спрыгнуть с вертолета, схватить тех, кто им был нужен, и немедленно улететь до того, как появится местная полиция, уже потерпела крах. Обстоятельства изменились, когда эта проклятая баба влетела в супермаркет. И сейчас дела шли хуже с каждой минутой. Черт, все уже было не просто плохо, а просто ужасно. Им придется иметь дело с полицией Седар-Сити. И будет еще хуже, если один из жителей этого городка, который они должны были защищать, упадет мертвым на холмике собачьей пищи «Пурина» – вкусная еда для собак!".

Если придется работать с местной полицией, то лучше прямо сейчас показать свой значок этому кретину. Из внутреннего кармана Рой достал бумажник, открыл его и начал размахивать фальшивым удостоверением перед лицом мужика с гадючьими глазками.

– Агентство по борьбе с наркотиками.

– А, понятно, – сказал мужик. – Ну, тогда все в порядке.

Он опустил ружье и бросил его на пол. Потом поднял руку и с уважением коснулся козырька своей бейсболки. Рой был вне себя. Он приказал:

– Идите во двор и стойте рядом со своей машиной. Снаружи. Ждите нас там. Если попытаетесь уехать, то наш караульный срежет вам ноги до колен.

– Да, сэр.

Он еще раз вежливо коснулся своей шапочки и вышел вон через разбитую витрину.

Рой еле сдержался, чтобы не выстрелить ему в спину.

Вдыхаем персик, выдыхаем желчь.

– Распределитесь перед магазином, – приказал Рой своим людям. – Внимательно следите за всеми.

Отряд, который высадился сзади супермаркета, тщательно обыщет весь магазин. Они найдут Гранта и женщину, где бы те ни попытались спрятаться. Беглецов приведут сюда, если они сдадутся, или они погибнут от пуль.

Женщину в любом случае убьют, станет она сдаваться или нет. Они больше не могут рисковать с ней.

– Здесь, наверное, есть работники магазина и покупатели, – сказал Рой тройке своих подчиненных. – Никто не должен уходить отсюда. Соберите всех у офиса менеджера. Если даже вам кажется, что они не похожи на парочку, за которой мы гоняемся, все равно никого не отпускать. Будь это хоть сам Папа Римский, все равно не отпускать!

Рокот вертолетного мотора, доносившийся снаружи, вдруг стал очень громким. Пилот явно набирал обороты.

Какого черта?

Рой нахмурился и, пробравшись через завалы, вышел на улицу, чтобы узнать, в чем там дело.

Агент, стоявший перед супермаркетом, смотрел в сторону магазина почтовых открыток, над которым взлетел вертолет.

– Что он делает? – спросил Рой.

– Взлетает.

– Почему?

– Может, ему нужно куда-то слетать.

Еще один кретин. Не волнуйся. Персики в себя, зелень – наружу.

– Кто разрешил ему оставить свою позицию? Кто приказал ему подниматься в воздух? – кричал Рой.

Еще продолжая кричать, он уже знал ответ. Он не представлял, как случилось невозможное, но он знал, почему вертолет поднимался в воздух и кто был на борту.

Рой быстро вложил «беретту» в кобуру, вырвал автомат из рук потрясенного агента и прицелился в поднимающийся вертолет. Он хотел прострелить баки с горючим, чтобы машина рухнула на землю.

Когда Рой уже поднял вверх оружие и его палец лежал на спусковом крючке, он вдруг понял, что не сможет объяснить свои действия нормальному копу из Юты, который не в курсе двойственности применения федеральных законов. Рой стрелял в собственный вертолет и подвергал опасности жизни своих двух пилотов. Ну разрушит он дорогой вертолет, принадлежащий правительству. Возможно, тот даже упадет на магазины, где находятся люди, которые тоже могут пострадать. Большое количество авиационного бензина зальет все вокруг. Уважаемые жители Седар-Сити живыми факелами станут метаться в это февральское утро. Они будут гореть заживо и кричать. Это было бы так волнующе: яркие столбы огня. И они наконец убрали бы эту чертову бабу. Тогда достигнутая цель стоила бы любого количества жизней. Но он никогда не сможет объяснить смысл катастрофы местной полиции. Это все равно что объяснять сложности ядерной физики тому кретину, стоявшему у «Доджа».

Может также случиться, что начальник полиции окажется ярым мормоном[10], тут шансы были пятьдесят на пятьдесят. Такой никогда в своей жизни не пробовал спиртного, никогда не курил. Он никогда не сможет понять, как это не платить налоги, и не сможет переварить, что полиции следует сотрудничать с людьми из Агентства. Рой готов был поклясться, что так и будет. Тот обязательно окажется мормоном.

Рой нехотя опустил автомат.

Вертолет быстро поднимался.

– Почему Юта? – яростно закричал Рой вверх. Он не видел беглецов, но понимал, что они, бывшие так близко, уже удрали от них.

Персик внутрь, зелень наружу.

Ему нужно успокоиться. Подумать о чем-то космическом.

Он еще сможет изменить положение в свою пользу. У него есть второй вертолет, и они могут пуститься вдогонку. И «Стражу Земли-3» будет легче обнаружить «Джет-рейнджер», чем «Ровер», потому что вертолет гораздо больше машины и летит он в воздухе, где нет растительности, которая помогает скрыться, и интенсивного движения, как на магистрали, тоже нет.

Вверху похищенный вертолет разворачивался над крышей магазина почтовых открыток.

Элли нагнулась к открытой двери и смотрела вниз на торговый центр. Его крыша была под ней. Боже, ее сердце билось так же громко, как шумели мотор и винт. Была опасность, что вертолет качнется и она выпадет наружу.

За последние четырнадцать месяцев она узнала о себе и о своем характере много такого, чего не смогла выяснить за предыдущие двадцать восемь лет. Она, например, не знала, насколько огромна ее любовь к жизни, просто радость от того, что она живет. Она поняла это только тогда, когда троих людей, которых она любила больше всего на свете, отняли у нее в одну кровавую, жестокую ночь. Теперь, пережив столько смертей, постоянно подвергая свою жизнь опасности, Элли ценила ласку солнечного теплого дня и холодный ветер бури. Она любила сорняки так же, как роскошные цветы, обожала горькое и сладкое. Раньше она никогда не задумывалась о том, насколько любит свободу.

Необходимость в свободе. Она поняла, что это такое, только теперь, когда ей пришлось бороться, чтобы сохранить свободу. В эти четырнадцать месяцев она с удивлением узнала, что обладает храбростью, чтобы идти над пропастью, перепрыгивать через ущелья и смеяться в лицо дьяволу. Она сама себе удивлялась, понимая, что не теряет надежды. Она знала, что стала беглянкой, что все время ходит по краю черной дыры и сопротивляется закону притяжения. Она также была поражена, как много может вытерпеть.

Конечно, когда-то она, не переставая удивляться, попадет прямо в лапы смерти. Может, это случится сегодня. Стоя у открытого люка и держась за его край, она рискует получить пулю или кончить жизнь долгим страшным падением с высоты.

Они облетели здание и зависли над подъездной дорогой. На ней стоял другой вертолет. Возле него не было никого из налетчиков. Они все, наверное, в супермаркете или под козырьком.

Спенсер отдавал команды пилоту, и они достаточно долго находились над вторым вертолетом, чтобы Элли могла открыть стрельбу из «узи». Она целилась в хвост вертолета, стоявшего на земле. В автомате было два магазина с зарядами – всего сорок пуль. Считая и те, что Спенсер выпустил в потолок супермаркета. Она расстреляла оба магазина, потом сменила их на полные, и снова все расстреляла. Пули разрушили горизонтальный стабилизатор, испортили хвостовой винт и пробили отверстия в хвостовом отсеке. Вертолет был полностью выведен из строя.

Если даже на ее стрельбу отвечали стрельбой, Элли не заметила этого. Налетчики, находившиеся в задней части магазина, видимо, были настолько растерянны и поражены, что не смогли четко реагировать.

Кроме того, вся ее атака на вертолет продолжалась не более двадцати секунд. Элли положила «узи» на пол и закрыла дверь. И сразу же пилот по приказу Спенсера на большой скорости направил машину на север.

Рокки скорчился между двумя сиденьями. Он внимательно смотрел на нее. Он уже так не радовался, как это было утром, когда они покинули стоянку в Неваде. Пес снова вел себя тихо и робко.

– Все в порядке, псина. – Он явно ей не верил. – Ну, могло бы быть еще хуже, – поправилась Элли. Рокки заскулил. – Бедный малыш. – Свесив уши и весь дрожа, Рокки просто олицетворял собой грусть и печаль. – Что мне нужно сказать, чтобы ты почувствовал себя лучше? – спросила его Элли. – Мне не разрешают тебе лгать.

Спенсер сказал, не отходя от двери:

– Вы настроены очень мрачно, но мы только что выбрались из ужасно дерьмового положения.

– Но мы еще далеко не в безопасности.

– Ну, я время от времени кое-что говорю мистеру Рокки-собаке, когда он впадает в подобное настроение. Мне это тоже помогает, хотя не могу сказать, что ему становится намного легче.

– Что же? – спросила Элли.

– Что бы ни случилось, нужно помнить – это всего лишь жизнь, и мы прорвемся!