Глава 3

Всю ночь Настя вспоминала своих бывших женихов и вертелась в постели, словно кошка на блошиной свадьбе.

И не спалось ей, и даже не дремалось. Прежде она запрещала себе ворошить прошлое, но тут появился Руслан, разбередил ей душу, и все кошмары, спрятанные на дне души, немедленно всплыли на поверхность, словно тина, потревоженная брошенным камнем. Зачем она поддалась на уговоры Руслана? Вдруг сыщики ничего не найдут? А с самим Русланом ничего не случится?

Неприятно было думать, что с сегодняшнего дня в ее прошлом будут копаться совершенно посторонние люди.

Она представила, как детективы собираются в приемной и начинают перемывать ее, Настины, косточки. В конце концов они даже могут обвинить ее в чрезмерной любвеобильности. «Подумать только — три трупа за двенадцать лет! Не слишком ли часто эту девчонку тянуло замуж, с ее-то наследственностью!»

Измученная жестокой мигренью, она отправилась на работу. Отворила дверь под вывеской «Экодизайн» и немедленно вспомнила Лешу Самсонова. Он каждое утро брался за ручку этой самой двери, влетал в комнату и задорно возвещал: «Общий привет!» До тех пор, пока не понял, что жить не может без Насти. Она пыталась образумить его, но он ничего не хотел слушать. И погиб.

«Надо было свести наши отношения к пошлому романчику, — с раскаянием подумала Настя. — Как это было с Захаром». Имелся в виду Захар Горянский — ее бывший любовник и нынешний шеф. В момент образования фирмы их связь уже корчилась в тихих конвульсиях и окончательно была добита женой Захара, нанесшей Насте громкий визит, оставшийся не только в ее памяти, но и в памяти благодарных соседей. После этого инцидента Захар быстро скис и примерно полгода усердно притворялся человеком весьма занятым. Но после смерти Леши Самсонова внезапно зашевелился, попытался было утешить Настю в ее горе, но она не поддалась. Теперь же Захар снова почувствовал азарт и время от времени делал пробные заходы в ее сторону.

Сегодня, по всей видимости, снова настал один из таких дней. Захар и так-то не особо держал дистанцию с подчиненными, а уж когда флиртовал, то и вовсе терял над собой контроль. Едва Настя бросила на стул сумку, Горянский скользнул к ее столу и, присев на самый краешек, нарисовал на своем лице милейшую улыбку.

— Божественно выглядишь, — с голубиной нежностью проворковал он.

Настя подняла на него больные глаза. Он и впрямь походил на голубя, мелкими шажками кружащего вокруг предмета своего обожания и раздувающего зоб.

— Захар, я плохо спала. Мне не до комплиментов.

— Что поделать! Когда ты появляешься, меня тут же охватывает поэтическое настроение.

Витя Валентинов, перебиравший книги на стеллаже, не сдержался и громко фыркнул. Захар оглянулся, просверлил сутулую Витину спину гневным взглядом, затем соскочил со стола и предложил, понизив голос:

— Если ты не в форме, могу подстраховать тебя на выезде. Ведь ты сегодня едешь за материалом?

— Я же поеду не одна, — отговорилась Настя, — а с Олей.

Оля Свиридова сидела рядом с выражением легкого омерзения на лице. Быть невольным зрителем вульгарных заигрываний Горянского — удовольствие то еще. Настя иногда даже чувствовала себя виноватой перед коллегами.

Они не понимали ее странного влечения к шефу, считая, что с такой внешностью, как у нее, можно выйти замуж за молодого и красивого миллионера.

Захару Горянскому было сорок шесть лет. На его круглом лице в глубоких пещерках жили маленькие темные глаза, а яркий, вечно влажный рот без всяких затруднений штамповал улыбки. Он был умен, расчетлив и предприимчив. Когда-то давно, когда фирма еще только вступила в борьбу за место под солнцем, в канун Нового года — все были уже тепленькими, — Оля Свиридова завела Настю за буйно разросшиеся кодиеумы пестролистные и с пьяной откровенностью спросила: "Настя, скажи мне правду.

Каков наш шеф как мужик? Я ночами не сплю, все думаю, чем может удержать такую женщину, как ты, такой козел, как наш Захар".

Не могла же Настя сказать, что с некоторых пор выбирает себе в любовники мужчин по принципу — кого не жалко. Вот только красавец Руслан был явным отступлением от правил. Впрочем, он первый начал.

— Может быть, Ольга сегодня останется в офисе? — не сдавался Захар, снова возникая возле Насти. — А я отвезу тебя на машине?

Настя не желала соглашаться. Захар все испортит своими советами. Он гениальный администратор, но в дизайне понимает не больше, чем кондитер в аэродинамике. Раньше без всякого стеснения Захар обнажал на людях свой убогий вкус, предлагая, к примеру, заполнить стеллаж светлого дерева пластмассовыми кашпо или напустить рыбок гуппи в стильные аквакомпозиции Вити Валентинова. Однажды они собрались с духом и коллективно так осадили его, что Захар с тех пор и не помышлял о творческом участии в проектах. Однако по мелочам все равно изрядно досаждал.

Так или иначе, но выбирать растения она с Захаром не поедет. Даже если обойдется без советов с его стороны, он обязательно станет цапать ее за руки или дышать в шею, как осел, почуявший морковку. «Надо бы продемонстрировать Захару красавца Руслана во всем великолепии его роста и душевной широты, — подумала Настя. — Горянский бы раз и навсегда отвязался». Впрочем, теперь уже поздно. С Русланом она ни за что больше не согласится составить пару, не хочет брать грех на душу. По крайней мере до окончания расследования.

Сам Руслан, однако, смотрел в будущее с радужной надеждой. Он позвонил ей прямо в офис и начал развивать теории — рассуждал о причинах фатального завершения предыдущих Настиных романов.

— Я вполне допускаю, — говорил он, — что твои бабки извращенно восприняли фамильное предание. Может, для них это дело чести — чтобы проклятие работало?

— То есть ты подозреваешь, что это баба Лиза и баба Василина методично расправлялись со всеми моими женихами?! Только для того, чтобы семейная легенда не утратила актуальность?

— Ну, да. А что? Знаешь, с каким остервенением они за мной гонялись?!

— Ладно, расслабься. Теперь, когда их разоблачили, они сидят смирно. И вообще советую тебе не забивать голову всякими глупостями. Они думали, что я тоже от тебя без ума. Поэтому грудью встали на твою защиту. А ты оскорбляешь их подозрениями.

— Я заеду за тобой после работы? — спросил Руслан.

— Нет уж, дудки. Давай подождем, пока твои детективы что-нибудь раскопают.

Сказав про детективов, Настя тут же вспомнила вчерашнее посещение агентства «Шанс» и Стаса Бессонова, который сейчас, вероятно, роется в ее грязном белье.

В конце концов настырный Стас доберется до Леши Самсонова и наверняка появится в «Экодизайне». Настя была уверена, что Стас настырный. У него была соответствующая внешность: и лоб, и подбородок, и губы — все упрямое. А смотрит он так, словно жизнь — его ремесло, и в ней не осталось для него секретов.

Настя обратила внимание, что на пальце у Бессонова нет обручального кольца. Любимая подруга Светлана тут же подсказала бы ей: «Или он просто его не носит».

Пучков, проникшийся к Руслану Фадееву неподдельной симпатией, подключил к делу Сашу Таганова. Тот с головой окунулся в прошлое, обложившись историческими материалами. Начал он с прабабки Насти Анны Ивлевой и еще одной устрашающей личности — ротмистра Дмитрия Васильевича Шестакова.

— Вы не задумывались о том, что Анастасия Шорохова, — сказал Таганов в конце первого дня расследования, — вполне может претендовать на титул графини?

— Породу не пропьешь, — заметила Вероника Матвеевна. — Какая осанка, посадка головы! Настоящая дворянка. Графиня Анастасия Шорохова…

— Скорее Пустова. Ведь фамилия графа была Пустов.

Если девушка захочет, тут же получит бумаженцию и сможет вступить в клуб избранных. Кстати, никто не знает, у нашего Стаса случайно не было знатных родственников?

— Не цепляйся к парню, — предупредила Вероника Матвеевна. — Если кому и по зубам такой бриллиант, как Шорохова, так это нашему Стасу.

Саша, хмыкнув, скрылся в своем кабинете. Стас же тем временем, как и предполагала Настя, занимался ее женихами. Первой в его списке стояла фамилия Торопцева, погибшего в 1991 году в результате несчастного случая. Надо сказать, что у Пучкова была налажена тесная и взаимовыгодная связь с бывшими коллегами из МВД, и никаких препон на пути к известной милиции информации, в сущности, не было. Все три дела — Торопцева, Локтева и Самсонова — находились в распоряжении Стаса. Его преимущество состояло в том, что официальное следствие никогда не рассматривало все эти дела в единой связке.

Юрию Торопцеву только-только исполнилось тридцать пять, когда недальновидный Амур подсунул ему в качестве объекта любовного томления красавицу Анастасию Шорохову. Торопцев тут же потерял голову и готов был бросить к ногам юной Насти все, что имел. А имел он по тем временам немало. Папа Торопцев контролировал финансовые потоки на государственной службе, и один из таких потоков пускал немножко в обход, через Торопцева-сына, который имел к тому времени не только квартиру и машину, но и особняк в Подмосковье, а также блестящие перспективы для развития собственного бизнеса. Но перспективы эти так и остались перспективами.

Влюбившись, Торопцев провел блиц-криг и за один месяц успел Настю обаять и переселить к себе в двухкомнатную квартиру на Речном, а в подтверждение серьезности намерений подарил ей кольцо с бриллиантом. Однажды поздним августовским вечером жених с невестой посетили Большой театр, после чего Торопцев, оставив Настю в городской квартире, рванул в свой загородный дом, чтобы, как он сказал, забрать оттуда документы, необходимые для предстоящей деловой встречи. Там его и нашли на следующее утро — лежащим у подножия лестницы с удивленно распахнутыми навстречу вечности глазами и свернутой шеей. Никаких следов насилия или борьбы обнаружено не было, из дома ничего не пропало, и эксперты пришли к заключению, что с Торопцевым произошел несчастный случай. Он просто-напросто оступился на лестнице и скатился вниз. «Что ж, бывает и такое», — подумал Стас.

Тем не менее в деле была одна зазубрина. Некий гражданин Хитров, шестидесяти пяти лет от роду, проживавший в соседнем селе Голубятово и около полуночи волею странной судьбы оказавшийся неподалеку от дома Торопцева, заявил оперативникам, что видел, как хозяин подъехал на своей машине, открыл калитку и прошел к двери.

И уверял при этом: едва Торопцев включил свет в холле, из темноты сада появилась его невеста, Настя, которую Хитров знает очень хорошо, так как две недели подряд она каждый день приходила к его жене за парным молоком.

Торопцев вроде бы страшно удивился, увидев ее, но потом они вместе зашли в дом, дверь закрылась, а гражданин Хитров без промедления удалился.

У Насти Шороховой, однако, сложилось безупречное алиби. Сразу же после возвращения из театра она была вовлечена в скандал с пьяными разборками, произошедший у соседей по площадке. Именно Настя вызвала наряд милиции, давала показания и подписывала протокол. У гражданина же Хитрова были весьма нелестные рекомендации.

Во-первых, по словам жены, в тот вечер он был в стельку пьян, так что вряд ли мог кого-то с уверенностью опознать.

Во-вторых, на почве выпивки вышеозначенный гражданин нередко страдал галлюцинациями и уже встречался лично не только с Софи Лорен, но и с самой Девой Марией. Тем не менее опергруппа провела дополнительные следственно-розыскные мероприятия, но не обнаружила ни одной женщины, которая могла бы оказаться в полночь в подмосковном доме Торопцева.

«Допустим, что женщина все-таки была, — подумал Стас Бессонов, делая первую запись в своем блокноте. — Искать ее девять лет спустя — бесполезно. Ее можно только вычислить».

— Представляешь, как Руслан в тебя втрескался, раз нанял частных сыщиков! Он вкладывает в тебя деньги и таким образом привязывает к себе, — заметила Светлана, подавая подруге пепельницу.

— А вдруг у меня и в самом деле есть враг, который хочет, чтобы я всю жизнь страдала? — пробормотала Настя. — Он полон коварства и не знает, что такое жалость.

— Вряд ли, — не согласилась Светка. — Изощренные преступники вымерли, как динозавры. Остались одни маньяки и изверги. Никто не замышляет красивых фамильных убийств. И уж тем более не изматывает свои жертвы на протяжении десятка лет, как это происходит с тобой.

— Значит, ты считаешь, что надежды нет? — спросила Настя, пуская дым колечками. — Сыщики никого не найдут, и я опять останусь один на один с проклятием?

— Плюнуть и растереть твое проклятие, — пробурчала Светлана. — Выходи замуж за Фадеева. Жить надо себе в удовольствие, и неважно, что кто-то может за это поплатиться.

— Удобная философия, — похвалила Настя. — Я тебе, Светка, даже завидую. Бухгалтер крупной компании, муж — золото, замечательный сынишка…

— За все за это я достаточно отстрадала. — Светлана прикурила и, закинув ногу на ногу, откинулась на спинку дивана. — Я имею в виду Степана.

Степан Фокин был первым мужем Светланы. Когда они поженились, им только-только исполнилось по девятнадцать. Лихой, грубоватый парень, росший без матери, Степан пускался в частые загулы, скандалил и даже поколачивал молоденькую жену. Светлана уверяла, что именно из-за него она стала такой жесткой и циничной.

Через год после их развода дела Фокина резко пошли в гору. Он открыл автосалон на Коровинском шоссе и теперь преуспевал. Светлана от злости просто на стенку лезла. Настя втайне считала, что, если бы подруга могла предвидеть его взлет, она никогда не ушла бы от своего благоверного. И как это она не унюхала своим длинным носом запаха грядущего благополучия?

Длинный нос являлся визитной карточкой Светланы.

При этом он вовсе ее не портил. Вместе с желтыми кошачьими глазами он придавал всему ее облику некую соблазнительную остроту, на которую отлично клюют мужчины.

Светка умела быть эффектной, даже броской. Она изжила свои комплексы и не забывала напоминать своему нынешнему мужу Никите, какой он получил грандиозный подарок, женившись на ней. Никита, в сущности, не возражал.

Он был широкой души человек, и Насте порой приходило в голову, что он не вполне понимает, на ком, собственно, женат. Никита идеализировал Светлану, считал ее существом почти что неземным, тогда как она была весьма приземленной и расчетливой особой. Настя относилась к подруге снисходительно — другой у нее не было. Да ведь и Светка мирилась со всеми ее недостатками!

— Не боишься, что детективы перелопатят всю твою жизнь? — поинтересовалась Светлана.

— Пусть перелопачивают. Они люди непредвзятые и незаинтересованные. Это все равно что научный эксперимент, понимаешь? Независимая экспертиза. В конце концов я все узнаю. Либо проклятия не существует, и я свободна, как птица, либо оно есть, и мне следует подумать о женском монастыре.

— Расследование — это как хорошее проветривание того самого шкафа, в котором спрятан скелет, — заметила Светлана. — Может быть, это даже полезно для твоего психического здоровья. Кстати, а что, собственно, детективы собираются расследовать?

— Все три мои помолвки.

— Начнут с Торопцева?

— Честное слово, не знаю. Руслан сказал, что вообще надо начинать с прабабушки.

— А бабуси твои в курсе?

— Конечно, я им все рассказала.

— Они не посчитали расследование кощунством?

— Ну… — Настя наморщила нос. — Немножко. Баба Василина, по-моему, так привыкла к этой чертовой легенде, что вполне могла бы выступать с ней на эстраде. Жесты, трагические интонации, леденящие кровь подробности.

Если забыть, что все происходило на самом деле, можно даже получить удовольствие.

— Как бы то ни было, но я рада, что сыщики взяли твое фамильное проклятие под контроль, — призналась Светлана. — Хоть я порой и кажусь грубой и противной, все-таки я за тебя беспокоюсь.

Руслан Фадеев тоже сильно беспокоился. В понедельник утром он явился в детективное агентство «Шанс» с серой небритой физиономией.

— Простите за вид, просто я вчера напился, — признался он, с благодарностью принимая из рук Вероники Матвеевны чашку горячего кофе. — Можно поговорить с вами откровенно? — спросил он, глядя на благожелательного Пучкова.

Тот сказал:

— Конечно, конечно. Выкладывайте все, что у вас на душе.

«Нам это может пригодиться», — добавил про себя Стас. Помятый вид Фадеева доставлял ему странное удовольствие.

— Я перестал спать, — признался Руслан. — И есть.

«Перестал спать и есть, зато начал пить», — подумал Стас, прикидывая, чем тот мог со страху накачаться. Каким-нибудь коктейлем «Гибсон»? Хорошо хоть то, что Фадеев не гнал понтов, как говаривал Саша Таганов, и никого не строил.

— Хочу увеличить вам гонорар… — пробормотал Руслан, и Пучков немедленно сделал стойку. — Если вы разгласите весть о расторжении моей помолвки.

— В смысле? — не понял шеф.

— Ну , проинформируете мое и Настино окружение о нашем разрыве. Придумайте что-нибудь. Пока суд да дело, всякое может случиться, — промямлил клиент.

— А как же ваша Настя? — оживилась Вероника Матвеевна. — Согласится она, допустим, появиться в местах вашего обычного времяпрепровождения в обществе другого мужчины?

— Какого другого мужчины? — Фадеев собрал лоб гармошкой.

— Вот хотя бы Стаса. Бессонов, — Вероника Матвеевна всем корпусом развернулась к нему, — сыграешь роль нового ухажера Анастасии Шороховой. Если кто-то уже нацелился прихлопнуть Руслана, он вынужден будет отказаться от своих намерений.

— Я хорошо заплачу, — снова сказал Руслан, и Пучков, все это время строивший Стасу рожи, немедленно приказал:

— Выкроишь сегодня час-другой из своего графика и начнешь. Шорохову Руслан предупредит.

— Предупрежу! — мелко закивал тот.

Стас насупился и с неудовольствием посмотрел на Веронику Матвеевну. Та с невинным видом разглядывала свой маникюр. Стас отлично понимал, чего она добивается. Однажды жена Стаса Вика, «дыша шелками и туманами», явилась в офис к мужу. Минут за пятнадцать она очаровала неустойчивого к женским чарам Таганова, основательно выбила из колеи Пучкова, а Веронику Матвеевну, не сильно понижая голос, назвала «симпатичной старушкой». Так что подброшенная сегодня идея изобразить нового жениха Насти была со стороны «старушки» местью в чистом виде. Вероника Матвеевна видела, что Стас уже на крючке, и надеялась, что после серии личных свиданий с Шороховой Вика может отдыхать.

— Анастасия не согласится, — уверенно заявил Стас, когда Фадеев, приободрившись, выкатился из офиса. — Это и дураку ясно.

— Она должна согласиться, — с нажимом сказал Пучков, выразительно выпучивая глаза. — Нам уже заплатили.

Так что назад пути нет.

Перед входом в офис «Экодизайна» Стас остановился, потом глубоко вдохнул, словно перед прыжком в воду, и решительно распахнул дверь.

В комнате находились двое мужчин и одна женщина, а Насти не было.

— Здравствуйте! — громко поздоровался Стас. — А где же моя невеста, Настя?

— Ваша невеста? — переспросил Захар недоверчиво. — А вы кто такой?

— Станислав. Приятно познакомиться с коллегами будущей жены! — Так широко Стас улыбался до сих пор только своему стоматологу.

— Ой, добрый вечер, — пискнула Оля Свиридова и крикнула куда-то себе за спину:

— Настя! За тобой жених приехал!

Тотчас же застучали каблучки, и Настя выбежала из другой комнаты, восклицая на ходу:

— Руслан! — Увидела Бессонова и добавила:

— Ой.

— Руслан? — спросила одними губами Оля Свиридова, переглядываясь с Витей Валентиновым.

Стас смотрел на Настю так выразительно, словно собирался взглядом оторвать ее от пола.

— То есть я хотела сказать — Стас! — всплеснула руками сбитая с толку Настя. И, увидев, что тот облегченно улыбнулся, уже увереннее повторила:

— Стас! Как я рада тебя видеть!

— Ты, Настя, женихов печешь, как блины, — с восхищением заметил Витя Валентинов радостно.

— Женихи приходят и уходят, — тут же встрял Захар, — а начальники остаются. — Он прошелся перед самым носом сыщика, намеренно задев его плечом, и спросил:

— Вас это не останавливает?

— Напротив! — радостно возвестил тот. — Только подогревает.

Стас двинулся к Настиному столу, по дороге наступив Горянскому на ногу.

— Убью эту трусливую скотину Фадеева, — пробормотал он себе под нос и, взяв Шорохову под локоть, повлек ее к выходу. У самой двери обернулся и радушно заявил:

— Приглашаю всех на свадьбу! О дате бракосочетания сообщим дополнительно.

— Вместо имени жениха советую оставить пустое место! — бросил Захар в захлопнувшуюся дверь.