- Здравствуйте, Элисон. Здесь свободно?
      Не дождавшись ответа, Билл Тэпли втиснулся в свободное кресло рядом с девушкой.
      - Заинтересовались чем-то? - он наклонился к ней.
      - Ничего особенного, - ответила Элисон, не поворачивая головы. Письменный стол и французские часы.
      Среди дилеров было обычным делом обсуждать будущие приобретения, таким образом они старались не переходить друг другу дорогу и не задирать цену. Если кто-то ещё желал тот же лот, можно было договориться между собой, кто его купит. Ничего не было странного в том, что деньги переходили из одних рук в другие, а торговцы продавали друг другу только купленные на аукционе вещи. В то же время они могли сражаться за понравившийся лот, перебивая друг у друга цену на торгах. Но обычно они, как птицы, двигались в одном направлении. Поэтому Элисон так просто рассказала Биллу Тэпли, что хотела приобрести.
      Часы пробили одиннадцать, и аукционист занял своё место на трибуне и, будучи в радостном расположении духа, начал:
      - А теперь, господа, никаких колебаний, менжеваний, нерешительности и неуверенности в течение следующего часа или около того. Я здесь, чтобы получить ваши денежки, а вы пришли сюда, чтобы по доброй воле вручить мне их, поэтому без колебаний расставайтесь с ними... Лот номер один: круглое зеркало в позолоченной раме. Какова начальная цена? Десять шиллингов?... Десять, двенадцать, четырнадцать, шестнадцать...
      И так продолжалось последующие полчаса. Письменный столик шёл под номером пятьдесят четыре. Элисон подняла цену до 18 фунтов, но он ушёл к частному покупателю за 22 фунта.
      - Вот глупец! - пробормотал Билл Тэпли. - Такие как он используют его для того, чтобы проливать на него чай и капать жир.
      Он рассмеялся над собственной шуткой и, покосившись на Элисон, заметил:
      - Мне жаль, что вы не получили его. Хороший экземпляр. Тот парень вряд ли понимает, что приобрёл.
      Французские часы были заявлены под номером восемьдесят четыре, но после номера семьдесят произошла заминка, и аукционист объявил:
      - У нас новый лот, выставленный там на столе. Хорошие вещицы, очень хорошие. Давайте же, любители фарфора, предлагайте цену за севр... Да, - он мотнул головой по периметру комнаты, - два прелестных экземпляра севрского фарфора, не говоря уже о Долтоне и прекрасном образчике чайницы периода Регенства.
      При этих словах Элисон прыгнула на край стула, а потом и вовсе вскочила на ноги. Она пробежала взглядом по рядам к длинному столу, обрамлявшем одну сторону трибуны. Помощник держал чайницу, украшенную прелестной мозаикой. Он поднял крышечку и снова закрыл, потом взял блюдца и по одному показал всей зале. Так как Элисон завороженно смотрела на них, пара людей покинули свои места и двинулись к столу. Девушка села, почувствовав, как слабеют ноги. Она облазила весь Истбурн, Брайтон, Бексхилл и Хастингс, и вот практически у собственного порога наткнулась на вещи, которые искала, и среди них чайница мисс Бек. Элисон всегда дрожала, когда была возбуждена.
      - Милый лот, - тихо заметил Билл Тэпли. - Обычно подобное выставляется наверху для более искушенного круга. Думаю попытаться получить его.
      Девушка быстро повернулась к нему и что-то в её лице заставило его сказать:
      - Есть возражения?
      Она молча мотнула головой. И надо же было такому случиться, что она сидела рядом с Биллом Тэпли, и он решил заполучить именно этот лот.
      - И с какой суммы мне начать, джентльмены?
      Когда наступила тишина, что обычно бывает, когда несколько человек заинтересовались одним и тем же лотом, аукционист довольно грубо произнёс:
      - Ну же, шевелитесь, шевелитесь, что застыли. Не говорите мне, что этот лот никого не заинтересовал. Что мне предложат? А?... Спасибо, сэр. Один фунт, двадцать пять, тридцать, тридцать пять. Два фунта, два фунта пять.
      Элисон вытянулась в напряжении. Она могла позволить им продолжать и когда они остановятся, начнёт она. Но и Билл Тэпли тоже начнёт. Она была готова кричать от досады.
      - Пять фунтов десять, - аукционист окинул присутствующих проницательным взглядом. - Пять фунтов десять, дамы и господа. Кто-то приобретёт очень дешёвый лот. Просто подарок я бы сказал... Пять фунтов десять.
      Элисон двинула карандашом, и аукционист объявил:
      - Пять пятнадцать.
      И пошло.
      - Шесть фунтов, шесть фунтов пять, шесть фунтов десять, шесть фунтов пятнадцать, семь фунтов... семь фунтов.
      Аукционист замолчал, что было в пользу Элисон, но тут в торг вступил ещё один покупатель с задних рядов.
      - Семь и пять... семь и десять, семь и пятнадцать, восемь фунтов, восемь и пять, восемь десять, восемь пятнадцать. Восемь пятнадцать, повторил аукционист.
      Молоток взлетел вверх и, Элисон, ожидая, как он мягко опустится на стол, подумала, что Билл Тэпли, пытаясь завоевать её расположение, отдаст ей этот лот. На какую-то секунду она даже почувствовала благодарность к нему, но аукционист слегка скосил глаза и, улыбнувшись, принял ставку Билла Тэпли.
      - Восемь пятнадцать, девять фунтов. И мы продолжаем. Девять фунтов, девять и пять, девять и десять, девять пятнадцать, десять фунтов.
      Элисон уже начинала очаиваться. Он заставлял её поднимать цену всё выше и выше. Она чувствовала, что ему доставляет удовольствие эта битва. Его не столько очаровали вещицы, сколько он жаждал побить её в этом торге, и тогда лот станет его талисманом. Цена теперь росла каждый раз на десять шиллингов и, когда достигла 18 фунтов, Элисон уже с каким-то остервенением подумала, что всё-таки дойдёт до тридцати. Но прежде чем они достигли 25 фунтов, аукционист замолчал, и в зале наступила гробовая тишина. Вряд ли завсегдатаи аукционов видели прежде более захватывающий и напряжённый торг. Два дилера сражались за один и тот же лот, сидя рядом друг с другом. Их глаза были прикованы к аукционисту, которой сказал:
      - Эта чайница. Фред, подай-ка мне её.
      Когда чайница оказалась у него в руках, аукционист внимательно осмотрел её, потом открыл и воскликнул:
      - Да, очень мило, очень мило. Хрустальная облицовка нетронута, прекрасно сохранившийся экземпляр, но он не золотой и не серебрянный. И насколько я могу судить по своему опыту, - здесь послышалось хихиканье, - не бывает чайниц с тайными ящичками.
      Когда аукционист постучал пальцем по бокам и донышку чайницы, смешки усилились, распространяясь по зале, но Элисон и Билл Тэпли сохраняли полную серьёзность.
      Аукционист, вернув экземпляр помощнику, посмотрел на Элисон и, улынувшись, спросил:
      - Готовы?
      По зале прокатилась очередная волна немого смеха, так как она снова двинула карандашом.
      Когда Билл Тэпли перешагнул за тридцать фунтов, один из дилеров подошёл к столу и взял одно из блюдец, из-за чего получил краткий выговор от аукциониста.
      - Оставайтесь на месте во время торга, сэр. Времени было достаточно, чтобы изучить экземпляры до начала аукциона.
      Покупатель пожал плечами в ответ и вернулся на место, и торг снова продолжился.
      - Тридцать фунтов десять шиллингов, тридцать один фунт.
      Голова аукциониста двигалась как маятник, подтверждая ставки.
      - Тридцать семь фунтов.
      Это была ставка Билла Тэпли. Элисон замешкалась, опустив глаза. Если бы Пол был здесь; если бы она могла быть уверена, что дойдя до сорока, Билл Тэпли остановится. Она чувствовала напряжение, повисшее в зале. Оно сдавливало её голову как железный обруч. Они все знали, что это была обычная распродажа, где один лот мог достичь от силы 25-30 фунтов. Только на ежемесячных аукционах, проводимых на втором этаже, цена могла вырасти до 50, 100 и даже 200 фунтов. Она приняла решение дойти до 50. Даже если мисс Бек не сможет заплатить, она добавит разницу из собственных денег. Чайница не могла стоить больше 50 фунтов.
      Когда Элисон превысила пятидесятифунтовый рубеж, аукционист остановился и начал что-то писать на куске бумаги. В зале послышался шумок любопытства, когда он подозвал помощника и, что-то прошептав ему, отдал записку. Помощник в свою очередь передал свёрнутую бумагу Элисон. Прикрывая написанной одной рукой, она прочитала корявые буквы "Пол знает? Если Тэпли заело, он не остановится."
      Девушка сложила записку и быстро сунула в карман. Она была на взводе, но снова двинула карандашом. На 56 фунтах аукционист произнёс в напряжении:
      - Абсурд какой-то, если не сказать больше. Это уже похоже на войну. Этот лот уже давно перешагнул свою стоимость, вам это известно, мистер Тэпли?
      - Я продолжаю, - тихо, без каких-либо эмоций ответил тот.
      Это была последняя капля. Элисон больше не могла продолжать. Она подумала, что сможет договориться с ним завтра, а потому опустила карандаш на колено, и тогда аукционист объявил:
      - Последняя цена пятьдесять шесть фунтов.
      Он замолчал и посмотрел сначала на опущенную голову Элисон, а потом в немигающие глаза Билла Тэпли, и стукнул молотком.
      Вздох волной пробежал по зале. Элисон знала, что все смотрели сейчас на неё. Продолжая смотреть в каталог и притворяясь, что что-то пишет, она представляла, как Билл Тэпли самодовольно развалился на стуле. Она почувствовала, что больше не может находиться рядом с ним ни секунды, но заставила себя остаться, пока не закончится следующий торг, чтобы её уход не повлёк за собой много разговоров. Когда Элисон собрала сумку и перчатки, Билл Тэпли тихо произнёс:
      - Поговорим об этом позже, если желаете.
      Девушка двинула головой в его сторону, но не могла заставить себя взглянуть на него. Так ничего и не сказав в ответ, она поднялась и под взглядами всех присутствующих покинула зал.
      Через десять минут Элисон уже входила в гостиную. Не сняв верхней одежды, она плюхнулась на диван и, уткнувшись лицом в угол, горько разрыдалась.
      Минуту спустя раздался голос Нелли:
      - Вы в порядке, мисс Элисон?
      Девушка шмыгнула носом и высморкалась, потом слабо улыбнулась и ответила:
      - На меня напала хандра, Нелли.
      - О, хандра! Я-то думала, случилось что-то. Ну, если у вас хандра, мисс, то есть только одно средство - работа, - миссис Дикенсон двинулась всем телом, как будто хотела показать особое значение сказанного. - Я знаю, что такое дипрессия. Я всегда говорю себе, продолжай жить, Нелли Дикенсон, продолжай работать.
      - Да, Нелли, ты права.
      - Сделать вам чаю? Обед только через полчаса.
      - Да, спасибо, Нелли.
      Раздался телефонный звонок, и миссис Дикенсон решительно заявила:
      - Не беспокойтесь, я возьму.
      Через минуту она снова появилась в дверях и прошептала:
      - Это вас.
      Голос, приветствовавший Элисон по телефону, принадлежал Биллу Тэпли. Она была очень удивлена, что он позвонил, так как подумала, что следующий шаг он оставил за ней, а так же, что он останется до конца аукциона.
      - Как вы себя чувствуете? - с лёгкой насмешкой спросил он. Зализываете раны?
      - Нет, - бойко солгала Элисон. - Такое нередко случается. Вы наверное столь страстно желали получить тот лот.
      - Нет. Нет, не желал, по крайней мере настолько. Просто хотел побить вас.
      Элисон стиснула зубы, глядя на раструб телефона:
      - И теперь, полагаю, вы хотите заключить сделку со мной, подняв цену в два раза, не так ли?
      - Не обязательно. Я готов отдать вам лот. Как на счёт шестидесяти фунтов? - в трубке раздался смех. - Думаю, нам лучше обсудить это при личной встрече. Не против у меня?
      Элисон быстрым взглядом окинула холл как будто в поисках помощи и поддержки. Она никогда не была у Билла Тэпли, хотя много раз проходила мимо его дома. Это было милое здание времён Регентства, а недавно Тэпли привёл его в порядок. В обычной ситуации Элисон бы ответила "Почему бы вам ни зайти в магазин?" Но в данном случае она должна всё сделать сама, и никто не мог вмешаться, ни Нельсон... ни внезапно появившийся Пол. Последнее она хотела бы меньше всего. Она ещё не решила, как объяснит ему случившееся на аукционе, а ему уж точно сообщат об этом; торговцы естественно считали, что она покупала для него. Наконец Элисон отрывисто спросила:
      - Когда?
      - Сейчас было бы отлично. Я только что вернулся. Если вы придёте прямо сейчас, мы могли бы выпить вместе.
      - Хорошо.
      - Тогда договорились.
      Девушка повесила трубку и отправилась на кухню.
      - Мне надо уйти, - сообщила она миссис Дикенсон. - Извини, тебе напрасно пришлось готовить чай. Я вернусь примерно через полтора часа.
      - О! Что ж, не задерживайтесь, а то обед остынет.
      Нелли ещё не закончила, а Элисон уже спускалась вниз. В магазине она уклонилась от прямо ответа на вопрос Нельсона:
      - Купили что-нибудь утром? Я не видел, когда вы вернулись, должно быть проскочили как мышка.
      - Расскажу всё позже, Нельсон. Я не на долго.
      Взявшись за медную ручку зелёной входной двери, Элисон мысленно сказала себе: "Будь тактичной, не заставляй его идти на попятную."
      Должно быть Тэпли ждал её у двери, так быстро он открыл в ответ на стук, хотя на привествия не расточался, сказав лишь:
      - Вы быстро. Входите.
      Перешагнув порог, Элисон сразу заметила с каким вкусом обставлен холл и была ещё больше удивлена, оказавшись в гостиной. Это была комната коллекционера, а не перекупщика. Она всегда считала, что Билл Тэпли продаст всё ради наживы. Ей вспомнилось, что когда она впервые увидела комнату Пола, там не было ничего подобного тому, что так украшает эту квартиру.
      Если Билл Тэпли и заметил её интерес, то не подал вида, а направился к располагавшемуся в углу бару с искусственной подсветкой, где взял уже наполненный шерри бокал и подал ей.
      - Есть причина, - сказал он.
      Девушка не ответила. Но когда он чуть наклонил свой стакан в её сторону, она слегка двинула головой, прежде чем пригубить напиток.
      - Это первый раз, когда мы пьём вместе, - Тэпли широко улыбался. Надеюсь не в последний. Но давайте, садитесь.
      Кресло, в которое села Элисон, и остальные в комнате принадлежали к стилю Луи Каторз. Она злилась на саму себя за то, что эта неожиданная сторона Тэпли оказала на неё впечатление, какой элагантностью он окружил себя. Она ни за что бы не поверила, если бы ни увидела собственными глазами, ведь судя по его поведению на людях, он был неприятным и грубым человеком. Элисон никогда бы не подумала, что у него может быть хороший вкус хоть на что-то. Но вкус у него несомненно был. Бокал, из которого она пила, конечно являлся мечтой любого коллекционера. Слова Тэпли вернули её мысли к тому, ради чего она пришла.
      - Что ж, теперь, Элисон, вы хотите иметь со мной дело? Но сначала скажите, чем вас так заинтересовал этот лот?
      - Я... у меня есть заинтересованный покупатель.
      - И он готов заплатить за него больше пятидесяти? Не понимаю зачем. Я осмотрел чайницу. Она не представляет ничего особенного; я видел дюжину гораздо лучше. Ей красная цена четыре фунта... не больше. И как сказал Рено, в ней нет никакого тайника.
      Элисон втянула воздух и произнесла:
      - Причина сентиментальная. Она принадлежала много лет одной семье.
      - Какой семье? Почему же они тогда продали её?
      Девушка нагнулась вперёд, как будто хотела сообщить какую-то тайну, и понизив голос, проговорила:
      - Гордон-Платт.
      Тэпли откинулся на спинку кресла, лицо его сморщилось, а глаза впились в неё, нижняя губа немного выпятилась, придав презрительно-насмешливое выражение:
      - О, Элисон, Элисон. Давайте начистоту. Я знаю, что эти вещи выставили на продажу Гордон-Платты. Рено сам сказал мне, кто их продал. Младшая миссис Гордон-Платт, которая, как вам должно быть известно, встречалась когда-то с Полом. Или вы не знали?
      Девушка напряглась.
      - Да. Да, я знаю об этом. Но вренуть вещи хочет старшая миссис Гордон-Платт.
      Элисон посчитала, что было бы немудро вдаваться в подробности дела. Малейшая ошибка с её стороны, и у Тэпли возникнут подозрения.
      - Старшая миссис Гордон-Платт? Но я думал, что она беднее церковной мыши.
      - Похоже, вы многое о них знаете.
      - Да. Да, я довольно хорошо информирован. Вас удивит, что мне известно, - мужчина кивнул в сторону девушка как-то по особенному и добавил. - Давайте, допивайте и позвольте наполнить ваш бокал.
      - Нет, спасибо. Мне достаточно... Вернёмся к лоту, - Элисон старалась придать голосу спокойный, деловой тон. - Что вы хотите за него.
      Тэпли улыбнулся, и девушка добавила:
      - Вы уже позабавились на аукционе, веселье закончилось, поэтому давайте займёмся делом.
      Мужчина поднял подбородок, опершись затылком о подголовник кресла, но глаза его оставались прикованными к гостье.
      - Что если моя цена окажется слишком высока?
      - Вы не назвали сумму... Назовите.
      - Вы.
      Элисон почувствовала, как кровь прилила к её лицу, и её бросило в жар. Но она знала, что надо продолжать играть, поэтому сказала:
      - Что вы имеете ввиду?
      Она знала, что он хотел сказать, и он знал, что она знает. Элисон опустила взгляд в бокал и взболатала остатки шерри со словами:
      - У вас низкое мнение обо мне. Я думала, что стою больше, чем пятьдесят пять фунтов... плюс процент.
      - Так и есть, - Тэпли нагнулся к ней. - Это лишь малая толика того, что я дам вам. Знаете, Элисон, это мало кому известно, но могу сказать со всей скромностью, я не бедный человек; мой отец позаботился об этом. Но то, что я имею, ваше, только возьмите.
      Он вытянул руку и пальцами коснулся колена девушки. Она не пошевелилась, и он продолжил немного глухим голосом:
      - С первого мгновения, как я вас увидел в магазине Пола... вы были тогда ещё ребёнком, но я знал с того самого утра, что хочу жениться на вас. В этом городе обо мне могут говорить что угодно, но никогда о том, что я бегаю за женщинами. Нет. У меня свои моральные нормы, хотя знаю, вы не поверите, что у меня есть мораль. Но я ждал долго и терпеливо. Оглянитесь, Билл Тэпли окинул взглядом комнату, и Элисон невольно сделала то же. - С тех пор, как я занялся делом, я собрал множество прекрасных вещей... Мне нравится всё красивое... Даже если это огнеопасно.
      Он рассмеялся и сжал коленку Элисон, которая продолжала сидеть как замороженная.
      - И вы хотите добавить меня в свою коллекцию, - произнесла она.
      - Нет, нет; я не хочу добавлять вас в коллекцию. Я хочу отдать вам всё, что собрал здесь. Я хочу, чтобы вы вышли за меня замуж.
      Элисон поразилась сама себе, потому что не чувствовала никакой враждебности по отношению к Тэпли. Редкая женщина могла ненавидеть того, кто предлагает жениться на ней, и сейчас её собственные чувства изменились. Ей стало жаль его, и она даже ощутила симпатию к нему. Она превратно судила о нём и поддалась предубеждениям, поэтому ответ её прозвучал с ноткой сожаления.
      - Извините, Билл, мне в самом деле жаль, но из этого ничего не получится. Понимаете... вы упустили самое важное, я не люблю вас.
      Мужчина отпустил её колено и, стиснув руки, уставился на свои пальцы.
      - Полюбите.
      - Боюсь, нет. Уверена, что нет, - Элисон покачала головой и повторила. - Ничего не получится... потому что, ну, я...
      Девушка запнулась, зная, что не может продолжать и рассказать правду. Тэпли снова посмотрел на неё:
      - Вы хотите что-то сказать; хотите сказать, почему не сможете полюбить меня, - он замолчал, ожидая ответа, но не дождавшись, продолжил. - Вы любите кого-то другого, не так ли?
      Элисон уставилась на мужчину немигающим взглядом, слушая его слова.
      - Вы знаете, что пытаетесь пробить лбом каменную стену?
      - Не понимаю.
      - Нет, понимаете. Вы влюблены в Пола, так ведь? По крайней мере верите в это, - Тэпли говорил глухим голосом. - Я так думаю, вы путаете благодарность с любовью и не видите разницы между этими двумя чувствами. Но даже если бы вы в самом деле были в него влюблены, он не влюблён в вас... и никогда не влюбится.
      Девушка сидела, вытянувшись как струна.
      - Откуда вам это знать? - воскликнула она. - Вы вообще ничего не знаете.
      - Кое-что знаю. Хотя нет, я многое знаю. Знаю, что Пол не влюблён в вас, потому что любит другую.
      - Нет, не любит.
      Элисон почувствовала себя ребёнком, получившим сдачу. Единственная очевидная мысль пришла ей в голову.
      - Только потому что они были знакомы много лет назад. Как он может до сих пор любить её, после того, как она сбежала с другим? Если вам многое известно, то уж конечно известно и это.
      Тэпли вскинул голову:
      - Ах, эта! Вы имеете ввиду Фриду? Я говорил не о ней. Хотя эта тоже бьётся о каменную стенку и даже не знает об этом. Нет, Элисон, у вашего дорогого Пола, мне жаль сообщать вам об этом, есть женщина в Истбурне. Они встречаются уже много лет. Меня не мучает раскаяние за раскрытие этого секрета. Пора пошатнуть вашего идола. Я думал об этом уже довольно давно. У этой женщины есть семья и муж. Он оставил её очень давно, это всё что мне известно о нём. Но я знаю, что Пол регулярно навещает её, и дети обожают его. Что вы об этом думаете?
      - Вы лжёте! Вы всё придумали!
      Элисон вскочила и теперь смотрела на мужчину сверху вниз.
      - Пол содержит женщину! Знаете, Билл Тэпли, вы злой, безнравственный дьявол... Вы... о-о!
      - Ладно, я злой, безнравственный дьявол. Вы повторите это, если я докажу, что говорю правду?
      - Я никогда не поверю, что вы можете доказать это. Я знаю, что не можете. Это только болтовня... Вы... Вы...
      - Послушайте, Элисон.
      Приятные манеры Билла Тэпли исчезли, и теперь его лицо перекосила ухмылка, а в голосе прозвучал сарказм:
      - Меня тошнит, что вы превозносите его как бога, когда у него есть второй дом на стороне. Я сказал себе, это его личное дело... а теперь говорю вам, это его личное дело. Если он хочет содержать женщину и иметь тайную семью, это его дело. Даже когда он делает это за спиной другого парня, нас это не касается. Но когда девушка, на которой я хочу жениться тычет мне в лицо его как образчик, это уже моё дело... У меня это уже поперёк горла.
      - Пол никогда вам не нравился, ведь так? - это Элисон сказала уже спокойным голосом.
      - Нет, не нравился. Он слишком чванлив и спесив на мой взгляд; слишком много от честного мальчика. Но я мог бы проглотить это, если бы не эта интрижка.
      - Я вам не верю. Я не верю в эту интрижку. Пол никогда бы...
      - Вас никогда не удивляли его поездки в Истбурн каждую среду и иногда в понедельник на целый день?
      - Что плохого в том, что он ездит в Истбурн столько, сколько ему хочется?
      - Спуститесь на землю, Элисон. Посмотрите правде в глаза. Я видел тот дом. Я случайно наткнулся на него. Это маленький домик в пригороде. Помню, я решил срезать путь и увидел, как он прощается с женщиной у ворот. Тогда с ними было трое детей, а в прошлом году уже четверо. Каждый раз бывая там, я ехал той дорогой только чтобы посмотреть. И вот в прошлую среду я видел, как он обедал с той женщиной в Колоколах. Я намеренно прошёл мимо них. Он даже бровью не повёл, а она отвернулась... отвернулась. Послушайте, я отвезу вас туда. Сегодня вторник, не так ли? Готов биться об заклад, сейчас он там. Это на съезде с главной дороги, рядом с лесом... Послушайте, - Тэпли схватил девушку за плечо. - Вы никогда не избавитесь от этой влюблённости, пока ни убедитесь, что бесмысленно цепляться за неё. Он был вам как отец, им и останется, не более... Если я докажу вам это, вы дадите мне шанс? Давайте, едем в Истбурн сейчас же. Может, мы увидим его, может нет, но надо попытаться.
      - Нет. Нет, я не поеду. Нет.
      - Вы боитесь? Вы знаете, что я не лгу. Каждое слово правда. Вам лишь надо сложить два и два.
      - Я не верю. Я же сказал, что не верю. Это какая-то ошибка.
      - Послушайте, Элисон, заключим сделку. Вы поедете в Истбурн со мной, а я отдам вам тот лот за ту же цену, какую заплатил за него. Как? Я сейчас же позвоню в аукционный зал и скажу Рено, что вы отдадите ему чек. Договорились?
      Элисон уронила голову и схватилась за спинку кресла, чтобы устоять на ногах. Она понимала, что даже без этого предложения, всё равно бы согласилась поехать с ним в Истбурн. Она должна знать правду, должна увидеть сама.
      Её ответ прозвучал как шелест, но Тэпли услышал и направился к телефону. Вернувшись, он сообщил:
      - Всё в порядке. Рено всё сделает, лот ваш. А теперь не желаете перекусить перед дорогой?
      - Нет, спасибо.
      Элисон чувствовала слабость во всём теле, тошнота подктывала к горлу. Как и хотел Билл Тэпли, она вернулась в прошлое, вспоминая всё, что делал Пол за последние годы. Он регулярно ездил в Истбурн по средам и всегда один. У Пола был другой дом, другая женщина, дети... Возможно это произошло ещё до того, как она вошла в его жизнь. Её буквально потрясла мысль о том, что Билл Тэпли был прав. Он сам подошёл к ней уже в пальто и они направились к двери. Когда мужчина положил руку ей на плечо, Элисон вздрогнула и напряглась. Он не мог не заметить этого, но продолжал обнимать её за плечи...
      Они и парой слов не объменялись по дороге в Истбурн. Но когда они проехали город и свернули с шоссе на извилистую дорогу, Билл Тэпли сказал:
      - Мы почти на месте. Нам придётся ждать здесь, но даже тогда мы можем ничего не увидеть и все наши усилия... Правда, лучше будет сказать мои усилия, - мужчина мрачно рассмеялся. - Тот дом.
      Элисон быстро повернула голову и посмотрела на дом с верандой, стоявший на границе каштановой аллеи. Он был похож на скучную квадратную коробку. Справа располагался съёмный гараж и несколько деревянных строений, а слева тянулся ряд парников. Это было маленькое хозяйство. Элисон была озадачена и смущена до глубины души.
      Не доехав до конца каштановой аллеи, Билл Тэпли свернул на изрезанную колеёй дорогу и заехал в лесок напротив дома с верандой. Он определённо уже бывал здесь раньше, так как ловко объехал деревья и повернул машину так, чтобы им было видно дорогу и ворота, ведущие к дому. Заглушив мотор, он откинулся на спинку кресла, зажёг сигарету и только потом заговорил:
      - Может придётся долго ждать; только без десяти три. Не хотите выйти и прогуляться по лесу? Оттуда дом тоже видно.
      - Нет, спасибо, я подожду здесь...
      В половине четвёртого они всё ещё ждали. Время от времени Билл Тэпли нарушал тишину, но лишь чтобы сделать короткое замечание, не требовавшее ответа. В без четверти четыре он сказал:
      - Надо было взять термос с чаем, - и открыв бордачок, добавил. - Где-то здесь должен быть шоколад.
      Он уже приготовился насладиться найденной шоколадкой, когда внезапно дёрнул Элисон вниз и прошипел:
      - Пригнитесь.
      Девушка не поняла зачем, но быстро нагнула голову, и только потом прошептала:
      - Что такое?
      Билл Тэпли повернулся спиной к лобовому стеклу, как будто хотел достать что-то с заднего сиденья, и ответил:
      - Пол. Он в поле.
      Слова иголками вонзились в душу Элисон. От боли она закрыла глаза, а когда открыла, Билл Тэпли уже сидел как и раньше, хотя продолжал держать голову опущенной.
      - Пол только что прошёл мимо, - прошептал он. - Взгляните сами.
      Медленно, борясь сама с собой, Элисон подняла голову и увидела шагавшую в поле фигуру. И хотя было довольно далеко, она без труда узнала Пола. Его рост, осанка, высоко поднятая голова, походка были такой же часть неё, как её собственная личность. Это был Пол в своей рубашке с закатанными рукавами и взъерошенными волосами. На нём были высокие резиновые сапоги, а в каждой руке он нёс по ведру. Его сопровождали два ребёнка ещё дошкольного возраста. Игла проникла ещё глубже, когда до неё донёсся визг детей. Когда Пол исчез из вида, девушка уронила голову и закрыла глаза. Рука Тэпли накрыла её сжатые пальцы, но она не оттолкнула его. Билл Тэпли никогда ей не нравился, принимая во внимание, что он во всём уступал Полу. Ходили слухи, что его дело не переживёт доскональной инспекции, и её это совершенно не удивляло. Но она вынесла своё суждение о нём только потому, что он не шёл ни в какое сравнение с мужчиной, которого, как она думала, знала.
      Как и все, она читала воскресные газеты, писавшие о людях, ведущих двойную жизнь, хотя считала, что подобное происходит с кем-то другим, эти люди были для неё нереальны, она не знала их лично, не жила с ними... Не Пол.
      - Лучше подождать немного, - проговорил Билл Тэпли. - Они вернутся через пару минут.
      Как он и сказал, через несколько минут дети пересекли поле, и Элисон снова нагнула голову, но уже не так низко; не важно, если он увидит её. Это было больше не важно.
      Девушка медленно выпрямилась, когда Тэпли сообщил:
      - Они вошли в дом, - он повернулся к ней всем корпусом и взял её руки в свои. - Мне очень жаль, но я должен был это сделать. Мне не нравится доносить, даже на Пола. Должен признать, как уже говорил вам, я никогда особенно не любил его, и пока есть возможность, я скажу вам ещё кое-что. Лучше разрубить всё одним ударом, как говорится. Вы всегда считали, что мой интерес к вам основан на том факте, что через несколько месяцев вы должны получить одну немалую сумму... - мужчина встряхнул руки девушки. - Не отрицайте. Я знаю, это так. Со своей стороны не буду отрицать, что не презираю деньги. О, нет. Только глупец не любит деньги. Мудрый человек делает их и использует. Я мудрый человек как и мой отец. Но если бы меня интересовали только ваши деньги, я бы постарался забыть о вас давным-давно, потому что, Элисон, - он замолчал, пытаясь поймать её взгляд. - То, что я собираюсь сказать, будет для вас шоком. Но повторяю, лучше узнать всё сразу... Правда в том, что вы не получите никаких денег.
      - Нет? Не получу никаких денег? О чём вы? У меня на счету восемнадцать тысяч.
      - Пол ведь единственный поручитель?
      - Да. Да, единственный.
      - И вы никогда не спрашивали его, что происходит с вашими деньгами?
      - Нет, конечно, нет.
      - Что ж, я скажу вам, что с ними произошло. Много лет назад Пол попал в переплёт из-за человека, за которого Фрида Картер вышла замуж, Чарльза Гордона-Платта. Забавно, что каждый раз всплывает это имя, - Тэпли мотнул головой.