- Старт? К чему? Что вы собираетесь делать?
      - Ну, на самом деле я бы хотел заняться искусством, но пока это невозможно. Если вы не родились Пикассо, то не можете заниматься этим, не имея средств к существованию. Когда по воле деда мы вернулись сюда, я подумал... вот он, мой шанс. Конечно, тогда я ещё не видел это место.
      Возникла неловкая пауза, и Элисон воспользовалась ею:
      - Садитесь за стол, пока всё ни остыло.
      Нельзя сказать, что ужин прошёл в весёлым или хотя бы приятной атмосфере, но определённо не по вине Роя Гордона-Платта. На самом деле именно он поддерживал разговор, обращаясь к Полу с вопросами, в большинстве касающимися бизнеса. Он признался, что не увлекается старинными вещами и что его знания ограничиваются викторианским периодом.
      Элисон ждала, что Пол объяснит, что ранняя викторианская мебель сейчас классифицировалась как старинная, но с беспокойством заметила, что тот впал в одно из своих молчаливых состояний. Возможно, потому что Рой всё время называл его "сэр", хотя это было лишь проявлением хорошего воспитания, ведь Пол годился ему в отцы. Хотел ли Рой подчеркнуть это? Так это или нет, но одно Элисон точно знала - Полу мальчик не понравился, тогда как она всё больше проникалась к нему симпатией.
      Когда ужин закончился, девушка даже не попыталась убрать со стола, так как в разговоре участвовали толко она и Рой, и ей не хотелось оставлять гостя на милость сурового молчания Пола. Хотя она и любила Пола, временами и ей приходилось сталкиваться с подобным настроением опекуна.
      Была почти половина десятого, когда Рой собрался уходить. Пожав руку Полу, он сказал:
      - Надеюсь, мы скоро снова встретимся, сэр.
      На что Пол, едва качнув головой, сказал:
      - Прощайте.
      Элисон проводила гостя вниз к выходу. Когда она открыла дверь, Рой взял на прощание её руку и спросил:
      - Вы любите музыку?
      - Смотря какую, - улыбнулась девушка.
      - Три вечера, начиная с завтрашнего, в Барли Холл играет симфонический оркестр. Я подумал сходить. Вы бы не согласились составить мне компанию? на лице юноши появилось торжественное выражение, когда он добавил. - Вы сделаете мне честь, но если вы заняты, то я смиренно приму это. Поверьте, я схожу с ума, сидя в том мавзолее, особенно по вечерам.
      Элисон понимала его и чувствовала к нему симпатию. Если бы он предложил ей это два дня назад, она бы отказалась, не задумываясь. Но раз уж его мать усложнила ей жизнь, и Пол, по его собственным словам, решил вернуть прошлое, девушка решила принять приглашение.
      - С удовольствием, - проговорила она. - Я уже давно не была на концерте. Вернее, я давно вообще никуда не выходила... Да, я с удовольствием составлю вам компанию.
      Элисон понимала, что теперь её жизнь в этом доме изменилась навсегда.
      - О, хорошо. Хорошо.
      Мальчишеские глаза юноши загорелись довольством и энтузиазмом, что было очень лестно, но не много смущало.
      Девушка быстро проговорила:
      - Прощайте. Было приятно встретиться с вами.
      Его лицо стало серьёзным, и практически шёпотом он произнёс:
      - Вы ведь очень добры, да?
      - Не будем обсуждать черты моего характера в такой час, - рассмеялась Элисон, стараясь скрыть своё смущение. - Прощайте. О! Вы позвоните мне? И когда? Вы собираетесь завтра?
      - Да. Да, конечно. Завтра вечером. Я позвоню около семи. Хорошо?
      - Хорошо.
      Некоторое время девушка смотрела ему во след. Она знала, что он обернётся посмотреть, смотрит ли она, а потому отступила назад в магазин и быстро закрыла дверь. Выключив свет, Элисон ещё постояла в темноте какое-то время, собираясь духом для того, чтобы снова встретиться лицом к лицу с Полом. Она знала, что он был раздражён. Его переменчивый характер всегда поражал её.
      Элисон медленно поднялась по лестнице и вошла в комнату. Пол ждал её. Похоже, его молчаливое настроение прошло. Он спросил каменным выражением лица:
      - Ну, довольна собой?
      Элисон вспыхнула от несправедливости его тона и слов. Он мог быть весел и оживлён после визита миссис Гордон-Платт, но ведь она не обязана была радоваться компании сына. Что происходит? Поведение Пола казалось странным, если не сказать больше. Если он был заинтересован в отношениях с Фридой Гордон-Платт, то будет как-то неловко, если ему не нравится её сын. В ответ на его вопрос Элисон просто взорвалась:
      - Чего ты хочешь? Нельзя иметь всё.
      - Что ты имеешь в виду? -нахмурил он брови.
      - То, что сказала... Обсуждать меня с... с посторонними, как будто я ребёнок или неуклюжий подросток, первоклашка... Отлично! - девушка возмущённо мотнула головой. - Если ты считаешь меня такой маленькой... довольно неразвитой, - она сделала ударение на последнем слове, - тогда мне лучше общаться со своими ровесниками, ты так не думаешь?... Да, я довольна собой сегодня вечером, и к твоему сведению, он мне нравится. А вот твоё к нему отношение было неприемлимым.
      Еще до того, как с её губ сорвалось последнее слово, Элисон пожалела о том, что сказала. Хотя Пол продолжал сердиться, на его лице появилась боль от обиды. Её слова глубоко ранили его. Подчиняясь импульсу, девушка была готова броситься к нему, рука её вытянулась в жесте раскаянья, но он отвернулся и направился в комнату, а оттуда уже через дверь столовой. Было ясно, что он воспользовался этим путём, чтобы не проходить мимо неё. Несколько секунд спустя Элисон услышала, как дверь его спальни громко хлопнула.
      О, боже! Боже! Боже! Девушка закрыла лицо руками. Почему всё идёт не так?
      Элисон подошла к огню, когда в холле зазвонил телефон. Подняв трубку, девушка услышала голос, спросивший её имя, и глаза её расширились. Голос повторил:
      - Она дома... мисс Рид?
      - Я слушаю.
      - О... о. Это мисс Бек, мисс Рид. Вы меня помните?
      - О, да, мисс Бек, я помню вас. Конечно.
      На другом конце наступила тишина, и Элисон продолжила:
      - Здравствуйте. Как поживаете?
      - Да. Да, спасибо хорошо, мисс Рид. Я... Я хотела бы, чтобы вы приехали повидаться со мной.
      Элисон немного отстранила трубку, удивлённая такой просьбой, а затем ответила:
      - Да. Да, конечно, мисс Бек. Когда бы вы хотели, чтобы я приехала? Я могла бы заскочить завтра днём.
      - Нет, нет, днём нельзя. Понимаете... Ну, мне бы хотелось, чтобы вы пришли, когда миссис Чарльз не будет. Я звоню сейчас, потому что одна в доме. Вы понимаете?
      Элисон кивнула и быстро проговорила:
      - Да. Да, конечно, мисс Бек.
      - Это важно, чтобы мы встретились, и поскорее. Случилось что-то... что-то ужасное.
      - Ужасное?
      У Элисон перед глазами встала картина старой леди, лежащей на полу гостиной и покрытой кровью. Она спросила обеспокоенно:
      - Миссис Гордон-Платт стало хуже?
      - Нет. Нет, она в порядке, но если она узнает, что я встречаюсь с вами, это её убьёт. Вы не могли прийти завтра вечером около семи? Миссис Чарльз не будет дома; я слышала, как она назначала встречу. И мистер Рой будет отсутствовать почти весь вечер.
      Завтра вечером? Мистер Рой в самом деле будет отсутствовать завтра вечером, и Элисон будет с ним. Девушка ответила:
      - Боюсь, я не смогу завтра вечером, мисс Бек, у меня встреча. Извините.
      - О, боже.
      Голос женщины звучал встревоженно. Немного подумав, она забормотала:
      - Завтра утром я собираюсь за пенсией на почту на Кроссли Даун. Я буду там около десяти. Думаете, мы могли бы встретиться там?
      Элисон быстро ответила:
      - Да. Да, я могу, мисс Бек.
      Она подумала, как странно, что женщина, живущая в том особняке, - хотя он и рассыпался на части, это всё-таки был особняк, - должна была ходить на почту за пенсией. Это никак не умещалось в голове.
      Мисс Бек снова заговорила:
      - Вы не могли бы подвезти меня, тогда у нас было бы время поговорить.
      - Да. Да, я возьму машину, мисс Бек.
      Голос в трубке шептал большую часть времени, и Элисон вдруг поняла, что тоже перешла на шёпот.
      - Вы ведь не забудете, мисс Рид? - обеспокоенно спросила мисс Бек.
      Элисон услышала, как открылась дверь, и быстро ответила:
      - Нет. Нет, конечно, я приду.
      Теперь голос старой служанки зазвучал нерешительно:
      - Можно попросить вас не говорить о нашей встрече мистеру Элмеру? Понимаете, он может... ну, он может рассказать миссис Чарльз, а мне бы этого не хотелось. Вы поймёте почему, когда я всё вам расскажу.
      - Да, да, хорошо.
      Пол появился в дальнем конце лестничной площадки, и Элисон быстро проговорила:
      - Спокойной ночи. Я приду.
      Когда она положила трубку, мужчина спросил странным тоном:
      - По делу?
      - Нет. Нет, - девушка повернулась спиной к телефону. - Это меня.
      - О.
      Голос его снова стал холодным.
      - Времени даром не теряет. Он ведь ещё не добрался до дома. Должно быть звонил из автомата, - Пол слегка вытянул голову и прищурился. - Ты сказала, что придёшь. Собираешься с ним встретиться?
      Элисон сглотнула, растягивая время:
      - Да. Да, он попросил меня пойти с ним на концерт в Барли Холл завтра вечером.
      Они стояли друг против друга. Удивительно спокойным и безразличным тоном Пол произнёс:
      - Очень хорошо. Надеюсь, тебе будет весело.
      Он повернулся и направился вниз, а Элисон снова спросила себя. Чего же он хочет? Он не может получить одно, сохранив при этом другое. Или может, спрашивала она себя, представляя его женатым на миссис Гордон-Платт, а себя живущей здесь в качестве падчерицы? Одна только мысль вызывала тошноту и злила её. Элисон вернулась в гостиную, поставила заслонку перед камином, потушила свет, а потом спустилась в свою комнату.
      Было уже поздно, когда Элисон наконец легла, но сон не шёл к ней. Она думала о Поле, который находился в комнате напротив, и как она догадывалась, тоже не спал, лежал и думал... Но о чём думал?
      Было около часа ночи, когда она зарылась лицом в подушку и пробормотала:
      - О, Пол! О, Пол!
      Раздражение и злоба покинули её. Всё, чего она желала, это проснуться утром и увидеть его, стоящего, и услышать его обычное:
      - Давай, просыпайся! Ты маленькая ленивая обезьянка. Давай же, нельзя, чтобы чай остыл.
      Она бы тихо пробубнила что-нибудь в ответ. А потом с огромным удовольствием выпила бы свой чай, слушая, как он гремит на кухне у неё над головой. Но этого больше никогда не будет. И Элисон продолжала повторять: "О, Пол! О, Пол!", - пока наконец ни уснула.
      Глава третья
      Элисон припарковала машину на окраине деревни, откуда открывался вид на теснящиеся домики и почту. Девушка в ожидании откинулась на спинку кресла. Ей хотелось закурить. Возможно, она снова начнёт. Отопление было отключено, и у неё замёрзли коленки, сейчас бы очень кстати пришёлся бы плед. Элисон заглянула в карман на дверце, но там не было ни журнала, ни газеты. Она недавно чистила машину и всё выкинула, и сейчас даже нечего было почитать, чтобы занять время. Желания, желания, желания. Девушка тряхнула головой, в памяти всплыл детский стишок: "Если бы желания были бриллиантами, я б уже подарил тебе корону, я бы сделал тебе карету и привёз бы тебя в город".
      Элисон вспомнила, как играла в классики во дворе магазина, как дядя, похлопывая её по голове, говорил: "Никогда не переставай мечтать; если сильно чего-то желаешь, то добьёшься этого. Продолжай мечтать и получишь свою корону..." Она не хотела корону. Какая от неё польза? Всё, чего она желала, это повернуть время вспять на три дня, хотя бы два, и их отношения с Полом снова стали прежними.
      Когда ветер засвистел в щели окон, Элисон подумала: "О, как бы мне хотелось, чтобы он не выходил. Ещё слишком рано; на таком ветру его снова продует". Пол удивил её за завтраком, сказав: "Я еду в Истборн".
      Он уже много лет ездил в Истборн по крайней мере раз в неделю, даже когда там не было никакого аукциона. Он называл это своим внеочередным выходным и никогда никого с собой не брал. В детстве она не расспрашивала его об этих поездках, а повзрослев, привыкла смотреть на них как на один из мужских недостатков. Обычно он ездил туда в среду, и сегодня была среда.
      Элисон увидела сгорбленную фигуру мисс Бек в поношенной одежде и поспешно вышла из машины. Женщина сейчас выглядела ещё старше, хотя казалось бы старше просто невозможно, а так же замёрзшей и уставшей. Волна жалости заполнила девушку. Эта бедная душа нуждалась в ком-нибудь, кто бы позаботился о ней. Вместо этого она заботилась об этой эгоистичной старухе. А Элисон на самом деле думала о миссис Гордон-Платт как эгоистичной старухе.
      Усадив мисс Бек на пассажирское место, девушка виновато проговорила:
      - Извините, у меня нет пледа обвернуть ноги.
      - О, ничего страшного. Всё в порядке. Мне не холодно, - ответила мисс Бек.
      - Ну, что ж, - Элисон повернулась к ней в кресле водителя. - Чем могу вам помочь?
      Мисс Бек посмотрела на свои руки, одетые в серые перчатки, нервно теребя большой палец, а потом наклонилась к лицу Элисон и быстро заговорила:
      - Миссис Чарльз... она забрала несколько вещей мадам... чтобы продать... О, я совсем её не веню. Она ведь на самом деле в ужасном положении. Мне даже жаль её в чём-то. Нет, я её не виню, но она взяла чайницу.
      - Чайницу? - Элисон недоверчиво качнула головой.
      - Да. Она не представляет ничего особенного, но ей больше ста лет, возможно, двести, точно не знаю. Но дело не только в чайнице; мадам прятала в ней половину сломанного ожерелья.
      Элисон растерялась:
      - Ожерелье? Какое ожерелье?
      - На самом деле это даже и не ожерелье, просто мадам называла его так. Это колье. Его сохранили на чёрный день. Мадам сломала его пополам, одну часть положила в чайницу, а вторую в несессер. Это было, когда она узнала о приезде миссис Чарльз. Понимаете, это единственная ценная вещь, что осталась у мадам, и она хотела оставить её мисс Маргарет.
      - Мисс Маргарет? - произнесла Элисон в ещё большем замешательстве.
      - Да, это дочь мадам. У неё были сын и дочь. Мадам хранила колье для неё. Она не осмелилась положить его в сейф, банк всё забрал, - мисс Бек угрюмо покачала головой и продолжила. - Мы сняли медный верх несессера. Он был весь украшен рельефом, и камни как раз вошли в углубления. Мы завернули их в вату, а оправу согнули... это были узкие, золотые цепочки, мы разделили их как мозаику. Это было очень интересно; нам потребовалось почти два дня. А вторую половину мы оставили такой как есть и положили в чайницу. В крышке есть панель. Я не знала об этом, пока мадам ни показала. Это очень изобретательно. Никто бы не догадался о тайнике, так как в целом она выглядит слишком тонкой. Надо надавить на пружины в стеклянном контейнере. Это очень изобретательно, очень.
      - И миссис Чарльз взяла эту чайницу? - тихо спросила Элисон.
      - Да, вместе с двумя севрскими тарелками и пятью Долтонвэр. Эти не имеют значения, главное чайница. Понимаете, у мадам собственная гостиная наверху, там было много прелестных вещиц, но ей пришлось продать многие из них. А вчера я увидела, что пропала чайница. Понимаете, я приглядываю за ней, зная о содержимом. Я чуть ни сошла с ума... чуть ни обезумела. Но я не посмела рассказать мадам, и не знаю, что делать, если она спросит. Это убьёт её, я знаю, это убьёт её, если она потеряет и их... камни. Понимаете, она потеряла вторую половину, ту, что была в несессере. Это произошло, когда она была в больнице. Мы все думали, что она умирает, поэтому миссис Чарльз очистила её комнату. Я бы попыталась помешать миссис Чарльз, но находилась в больнице с мадам, а когда вернулась, два бюро исчезли и другие вещи тоже. Бюро стояли по обе стороны кровати мадам и были наполнены... - мисс Бек замолкла и медленно покачала головой с жалкой улыбкой, а потом, кивнув Элисон, продолжила. - Те бюро были наполнены воспоминаниями, воспоминаниями, накопившимися за шестьдесят лет, начиная с тех пор, как мадам было примерно семнадцать. Я стала частью тех воспоминаний в четырнадцать. Меня взяли на кухню в Бикон Райд в тот же год, когда мадам появилась там в качестве невесты, и она взяла меня в услужение и учила, чтобы я могла стать её горничной. Я путешествовала с ней по всему миру, - мисс Бек снова покачала головой. - Это была чудесная жизнь, пока мистера Чарльза не выгнали из Оксфорда. Потом началась война. С тех пор больше ничего не было по-прежнему.
      Мисс Бек отступала всё дальше в прошлое, а Элисон хотела удержать её в настоящем, а потому тихонько напомнила:
      - Вы сказали что-нибудь миссис Чарльз о том, что она забирает вещи, мисс Бек?
      - Да. Да, сказала. Я сказала ей, что она должна вернуть их назад, но конечно ничего не рассказала о чайнице.
      - Что она ответила?
      - Она сказала, что продаст их и что уже отнесла их на аукцион, но не сообщила куда. Она сказала, что я должна убедить мадам дать денег, или ей придётся продать ещё что-нибудь. Я сказала ей, как говорила и раньше, что у мадам больше нет денег. Она в долгах. Маленький доход, на который она живёт, едва хватает на еду. Я сама плачу миссис Коннор, которая готовит и делает разную мелкую работу по дому, знаете.
      - А кто платит вам, мисс Бек?
      Элисон мягко улыбнулась и с сочувствием тронула морщинистое лицо старой женщины.
      - Я уже и забыла, - ответила та. - Прошло так много времени в тех пор, как мне платили. Деньгами. Но я получила нечто другое, что в тысячу раз дороже. Пока у меня есть мадам, это всё, что мне нужно.
      Какая преданность. Горло Элисон сжалось, когда она смотрела на мисс Бек, которая отдала всю свою жизнь в благодарность за сомнительное удовольствие быть горничной леди. Сейчас такая преданность была большой редкостью и несомненно умрёт вместе с поколением, которому принадлежала. Протянув руку, девушка похлопала по серой перчатке со словами:
      - Вы хотите, чтобы я узнала, куда миссис Чарльз продала, или где продаёт эти вещи, и вернуть их вам?
      - Да. Да, пожалуйста. О, пожалуйста. Не знаю, сколько вам придётся заплатить, но... я могу дать вам денег. Понимаете, у меня есть немного на чёрный день, - с важностью сообщила женщина. - Немного, но я всегда чувствовала, что может прийти время, когда мадам это понадобится. У меня есть тридцать пять фунтов. Полагаю, что фарфор и чайница будут проданы примерно за такую сумму, но я просто хочу, чтобы вы знали, я могу заплатить вам. Ведь миссис Чарльз должна получить деньги за проданные вещи.
      Тридцать пять фунтов... на чёрный день в таком возрасте!
      - Не беспокойтесь, - Элисон снова осторожно похлопала по перчатке. - Вы говорите, там только четыре тарелки?
      - Нет, пять. Одна как блюдо для фруктов. И конечно чайница.
      - Что ж, смотря в каком они состоянии, я бы сказала, что за них можно получить что-то около пяти-десяти фунтов. Это если они будут проданы на аукционе. Думаете, она могла продать их частным образом?
      - Вряд ли. Она ненавидит мысль о том, чтобы идти в магазин и продавать что-то; она считает, что выставить их на продажу совсем другое дело.
      - У вас есть предположения, куда она могла отдать их?
      - Нет. Вчера она была в Истборне, а позавчера - в Брайтоне.
      - Что ж, если они выставлены на аукцион, то скоро появятся в каталоге. У нас достаточно времени, чтобы найти их. Так же я сделаю запрос в выставочные залы, и если они ещё не были занесены в каталог, я могла бы купить их на прямую.
      - О, спасибо, спасибо вам. Вы очень добры. Вот если бы только побыстрее. Не думаю, что мадам сможет пережить такой удар. Понимаете, камни в каком-то роде её совесть.
      - Её совесть?
      - Да. Она всегда чувствовала себя виноватой перед мисс Маргарет, не перед мистером Чарльзом. Она баловала мистера Чарльза, и посмотрите, как он поступил. Но мисс Маргарет никогда не баловали. Мадам никогда не была добра с мисс Маргарет. Мне всегда было жаль девочку. Я делала, что могла, но моя преданность принадлежала мадам. Вы ведь понимаете?
      Элисон кивнула и спросила:
      - А что случилось с... с мисс Маргарет?
      - Ей было двадцать три, когда разразилась война. Мадам очень расстроилась, когда дочь вступила в дружину Земледельческой армии. Мисс Маргарет работала на фермах в округе, а жила дома. Думаю, она была счастлива по-своему, но возможно я ошибаюсь. Мисс Маргарет имела самую обычную внешность, не то что мадам, которая была красавицей в молодости. Мисс была тихой и замкнутой, мадам не понимала её. После войны она занялась было делами в поместье, но это как если бы один бобёр пытался запрудить Нил. В доме тогда было три садовника, не говоря уже о мальчиках. Старшего садовника звали Уэлш. Его домик находился прямо вниз по тропинке, - старая женщина указала в том направлении. - У него был сын Роберт. После войны Роберт работал на ферме... той, что неподалёку отсюда. Их земля граничила с землями поместья, по крайней мере в те дни. Итак, этот Роберт и мисс Маргарет встретились. На самом деле они встречались пять лет. Потом однажды мисс Маргарет пришла к своей матери и сказала, что хочет выйти замуж за Роберта Уэлша, а мадам в ответ указала ей на дверь. Понимаете, уже во второй раз, ведь с мистером Чарльзом произошло то же самое. Он женился на... я хочу сказать, он стал разочарованием. Так или иначе, мисс Маргарет вышла замуж за мистера Уэлша. Они не остались в коттедже, а уехали. От мисс Маргарет приходили письма, но мадам не отвечала на них. Так продолжалось, пока мадам ни узнала, что мистер Чарльз умер, так и не написав и не навестив её, и она поняла, как добра была с ней в прошлом мисс Маргарет. Мадам обладает глубоким чувством справедливости, не смотря на то, что думают о ней другие. Тогда она и решила, что колье должно перейти к мисс Маргарет, но мы не смогли найти её. Я дала объявление в газету, но безрезультатно. Как вы знаете, у мадам нет денег на частное расследование. В тот день, когда мы разделили колье, мадам сказала мне: "Если она не найдётся, пока я жива, Бек, ты должна хранить чайницу и несессер. Можно сказать, я передаю их тебе. Но ты должна хранить их, пока она ни найдётся, пока однажды ни вернётся домой. Когда-нибудь она уйдёт от своего батрака и вернётся к нам, вот увидишь... увидишь". Я помню мисс Маргарет, когда ей было около шести...
      Мисс Бек совершенно забыла, что сидит в машине и разговаривает с абсолютно незнакомым человеком. Сейчас она погрузилась в прошлое и продолжала бормотать о достоинствах мисс Маргарет, и Элисон снова подумала, бедная мисс Бек, это была вся её награда за целую жизнь службы, - сохранить несколько драгоценных камней для дочери, которая сбежала с мужчиной. А ведь дочь должна заботиться о своей матери, а не эта старая женщина, раздражённо подумала Элисон. Её собственные неприятности казались теперь жалкими и незначительными, а жизнь замечательной по сравнению с жизнью мисс Бек. Девушка предложила:
      - Я довезу вас до ворот.
      - О, нет, нет. О, пожалуйста, нет, - мисс Бек быстро вернулась в настоящее. - Мне не следовало задерживаться так долго, правда, в доме никого нет. Мне бы не хотелось, чтобы кто-то видел нас вместе, особенно миссис Чарльз... вы знаете, что я имею в виду. И если найдёте чайницу или её местонахождение, пожалуйста, не звоните мне. Когда я буду одна в доме, я позвоню вам сама. Договорились?
      - Да, да, конечно.
      Элисон помогла мисс Бек выйти из машины и ещё раз заверила её, что сделает всё возможное, чтобы вернуть чайницу. Она наблюдала, как согнутая фигура коваляет по дороге, пока та не скрылась из вида.
      Сев в машину, Элисон задумалась. Впереди был ещё целый день. Нельсон справится со всем сам, Пол пробудет в Истборне до вечера. Что мешало начать поиски прямо сейчас? В то же время можно было бы присмотреть и другие вещи. Сначала следует отправиться в Брайтон. Смотреть каталоги ещё не имело смысла, вещи не успели внести в списки, но Элисон знала аукционистов по крайней мере в двух выставочных залах и могла бы узнать у них. Если она не сможет поговорить с аукционистами, то грузчики могли бы быть полезны. К тому же в Истборне ей были известны два аукциона, один в Бексхилле и два в Хастингсе. Можно было бы поискать и там.
      ***
      В половине пятого поиски Элисон подошли к концу. Последними были выставочные залы Клэрмонт в Хастингсе. Там как раз шла приёмка новых товаров. Посторонний человек и представить не мог бы, что подобная куча самых разных вещей будет рассортирована и выстроена в аккуратные ряды вдоль стен и в центре залы. Увидев знакомого грузчика, Элисон обратилась к нему:
      - Здравствуй, Фред. Ты бы не мог помочь мне?
      - С удовольствием, чем смогу, мисс, - коротко ответил тот.
      Подобная краткая манера обращения была характерна среди грузчиков. Выслушав рассказ Элисон, он ответил:
      - Я не видел, мисс. Внизу-то точно нет ничего из севра, может быть наверху. Мистер Лакин как раз сейчас делает опись. Почему бы ни спросить у него?
      Девушка поблагодарила и поднялась наверх. Эта зала была отведёна специально для антиквариата. Раз в месяц Пол ездил сюда за товаром. Мистер Лакин, помощник аукциониста, был молодым человеком с очаровательной улыбкой и хорошим чувством юмора. Элисон пару раз встречалась с ним.
      - Здравствуйте, мисс, - приветствовал он её. - Пришли осмотреть новое поступление?
      Когда девушка рассказала, что ищет, он покачал головой:
      - Чайница? Севрские тарелки? Долтон? Нет. Ничего подобного. Севр встречается сейчас очень редко. Знаете, мне уже снятся эти списки из каталога. Однажды я дошёл до лота №840, который полностью состоял из севрского фарфора.
      Молодые люди рассмеялись. Потом мужчина спросил уже серьёзно:
      - Вы представляете кого-то конкретно?
      - Ну, не совсем. Я ищу их не для магазина, - девушка замолчала, обдумывая, что сказать. - Это семейное дело, а вы знаете, что такое семейные дела.
      Сама-то она понятия не имела, что это такое, но ведь это не было написано у неё на лбу.
      - Что ваше, то моё. Один выставил на продажу, а другой хочет вернуть в семью.
      - О. А можно узнать фамилию?
      Секунду Элисон колебалась. Ей было известно, что в определённых случаях аукционисты подстать врачам или священникам. Они могли держать язык за зубами, когда было необходимо. Поэтому девушка коротко ответила:
      - Гордон-Платт из Бикон-Райд.
      - Господи! - молодой человек хлопнул себя по лбу. - Снова они... Младшая миссис?
      - Вы знаете младшую миссис Гордон-Платт?
      - Можно и так сказать. Недавно у нас из-за неё было немало хлопот. Она выставляла на продажу пару карточных столиков из красного дерева.
      - Знаю. Мы купили их. Они стоят в нашей гостиной. Прелестный гарнитур.
      - Они у вас? Ну и ну. Но бюро купили не вы?
      Девушка отрицательно покачала головой.
      - Именно они стали причиной хлопот. Это была чудесная пара. Их купил не посредник, а частное лицо. Но они ушли раньше, чем прибыл агент, который действовал от имени пожилой леди. Очевидно младшая думала, что старуха загнётся, и поспешила с распродажей. Но им нужны были не бюро, а их содержимое. Мы проследили покупателя, который жил в Рай. Но он купил бюро на законных основаниях и естественно не хотел расставаться с ними. Против этого агент не возражал. Его интересовало содержимое бюро. Но верите или нет, покупатель из Рай продал содержимое кому-то другому в этой самой зале перед тем, как забрал бюро домой. Вы знаете, что происходит с мусором, оказавшемся внутри купленной вещи, его просто выбрасывают. Это и произошло с содержимым бюро. В любом случае, кому может понадобиться куча старых фотоальбомов, сорок семь, если быть точным. Мы так и не нашли того, кто их купил... он...
      - Вы сказали альбомы? Фотоальбомы?
      - Да. Много накопилось. Я сам их не видел, но один из грузчиков говорил, что там были обычные фотографии путешествий, сотни и сотни, наклеенных в альбомы. Малый, что купил их, не был постоянным клиентом, поэтому никто из нас не помнит, как он выглядел, как и человек из Рай, он не знал его имени и даже не подумал поинтересоваться... Ну, что произошло, то произошло. Вам холодно? - спросил мужчина, заметив, как дрожит девушка.
      Элисон быстро ответила:
      - Нет. Нет. Просто, как буд-то кто-то прошёл по моей могиле.
      Они рассмеялись, и мистер Лакин рассудительно заметил:
      - Эта дамочка накликает на себя кучу неприятностей, если начнёт продавать вещи до того, как умрёт старушка. Немного бесчувственно, вы так не думаете?
      - Думаю, им нужны деньги.
      - А кому они не нужны? Но мы ведь не продаём вещи матери, когда она ещё жива. В любом случае, надеюсь, вы найдёте то, что ищите. Но кто будет платить?
      - Личная горничная, мисс Бек. Она очень предана своей госпоже и не хочет, чтобы та обнаружила пропажу вещей.
      - Доброе сердце лучше короны.
      Молодые люди снова рассмеялись, и Элисон проговорила:
      - Большое спасибо, мистер Лакин. Похоже, это безнадёжно, но я продолжу свои поиски.
      - Желаю удачи. До свидания.
      - До свидания, и ещё раз спасибо.
      Оказавшись на улице, Элисон продолжала дрожать, но не потому что кто-то ходил по её могиле. Она была взбудоражена. Фотоальбомы, сорок семь. Теперь она знала, теперь она знала, где уже видела миссис Гордон-Платт, и мисс Бек, и стул с высокой спинкой. Со всех ног девушка бросилась к машине, припаркованной в конце улицы. Все эти альбомы и несессер с чеканной резьбой находились сейчас в кладовой магазина. Она сама купила их в подвальной зале в Силок, где продавался всякий мусор и можно было приобрести сразу от трёх до десяти вещей как один лот, и где можно было наткнуться на сундук, полный альбомов. На самом деле этот лот приглянулся ей из-за трёх старинных чашек английского фарфора в идеальном состоянии. В него входили так же семь стеклянных графинов без пробок, четырнадцать щербатых тарелок, ящик книг и... сундук для чайных принадлежностей с альбомами. Как они оказались среди остальных вещей, Элисон не знала и могла лишь догадываться, что покупатель сначала подумал, что ему в руки попало нечто стоящее, - вполне естественно, если бы среди содержимого старой мебели могло бы оказаться что-нибудь интересное. Вероятно, это был мелкий торговец. Но разве торговец отдал бы альбомы на распродажу вместе со старыми фарфоровыми чашками? Ни один перекупщик не поступил бы так. Нет, скорей всего, покупатель был частным лицом... Но к чему гадать? Альбомы у неё, несессер с чеканным рельефом у неё. Всё казалось, слишком хорошо, чтобы быть правдой...