Сойдя с крыльца, Пол окликнул парня:
      - Эй, Брайан!
      Из-за гула и громкоголосья Брайан не услышал его, и Полу пришлось крикнуть ещё раз, погромче.
      Услышав свое имя, Брайан, который что-то весело рассказывал своему собеседнику, оживленно жестикулируя, обернулся и, увидев доктора, тут же перестал размахивать руками и посерьезнел. Мелкими шажками он приблизился к Полу и буркнул:
      - Я вам нужен?
      Ни "доброе утро, доктор" или "здравствуйте, доктор", а сразу: "я вам нужен?"
      - Да, ты мне нужен. Загляни ко мне в кабинет на минутку.
      С этими словами Пол повернулся и последовал было к себе, но, не услышав за спиной шагов, остановился. Брайан Болтон стоял на том же месте, где он его оставил. Он даже не шелохнулся.
      - Я сейчас не могу, у нас начинаются занятия.
      - Потом придумаешь какой-нибудь предлог; сейчас же я должен поговорить с тобой.
      Пол посмотрел прямо в глаза молодому человеку. Если он и сомневался, на правильный ли след направил его Ноулс, то теперь сомнений не оставалось: на лице парня поочередно отражались вызов, вина и страх.
      - Нам всегда крепко достается за опоздание, - неуверенно пробормотал он.
      - Тебе достанется ещё крепче, если ты немедленно не последуешь за мной. - Пол, которого обуял гнев, даже не заметил, как повысил голос. - Мне и так некогда тратить на тебя время. Я уже звонил тебе домой и был вынужден сказать твоей матери, что хочу проконсультироваться у тебя по техническим вопросам для своей статьи. Поступай как хочешь. Если пойдешь со мной, все останется как есть, в противном же случае я буду вынужден объяснить твоим родителям подлинную причину.
      Лицо парня на глазах посерело. Пол услышал, как он пробормотал что-то вроде "шли бы к дьяволу!". Однако он не сдвинулся с места, пока Брайан не вошел в приемную.
      При виде столпившихся внутри людей парень заметно занервничал, однако затем, оглянувшись и увидев Пола в двух шагах позади, мрачно кивнул и прошагал в кабинет.
      - Присаживайся, - сказал Пол, огибая стол.
      - Я постою.
      - Нет уж, лучше сядь. В противном случае мне придется говорить громче, а тебе вряд ли понравится, если другие пациенты услышат, что я тебе скажу.
      Брайан Болтон нехотя приблизился к столу и уселся. В его глазах уже светился совершенно неприкрытый страх. Пол почувствовал, что гнев покидает его; он относился к парню уже почти как к своему пациенту. Впрочем в следующую минуту Брайан снова взбесил его, спросив:
      - Это из-за нее, да? Я не виноват, она сама ко мне приставала. Просто проходу не давала. Я пытался от неё отделаться, но тщетно.
      - Замолчи!
      - С какой стати? Ведь по её милости я здесь оказался. Вот и знайте: она нарочно разлучила нас с Лорной...
      - Господи, как я ей благодарен за это! - не выдержал Пол.
      - Что вы имеете в виду? - изумился Болтон.
      - Что, случись мне выбирать между дочерью и женой, я предпочел бы, чтобы ты заразил последнюю.
      Пол вытащил из кармана носовой платок и утер внезапно покрывшийся испариной лоб. При этом он не отрывал взгляда от лица парня. У Брайана отвалилась челюсть, а в глазах появилось затравленное выражение.
      - Я... У меня все нормально, - забормотал он. - Я ей ничего не сделал. - В следующий миг его глаза заблестели. - Я... Вам это даром не сойдет! Его голос сорвался на визг. - Вас привлекут за клевету. Мой отец...
      - У тебя сифилис, Брайан.
      Спокойный тон, а глвное вид доктора, который вовсе не походил на разгневанного мужа-рогоносца, сделали свое дело. Брайан обмяк, словно пузырь, из которого выпустили воздух, и бессильно уронил голову на стул.
      - Как давно ты болен?
      Прошла добрая минута, прежде чем Брайан ответил:
      - Я... Я думал, что все уже прошло, доктор. Я был уверен, что выздоровел. Честное слово. - Он поднял глаза, видя перед собой уже не мужа Бетт и не отца Лорны, а врача. - Год назад у меня начались какие-то неприятности, пятна всякие, но потом все прошло... Я тогда не придал этому никакого значения, однако несколько недель спустя, когда эта дрянь появилась снова, не на шутку струхнул. Правда, потом решил, что попросту простудился. Я хотел даже вам показаться, но один приятель... Словом, он сказал, что я "намотал на болт". В общем - подцепил "вэ-дэ". Я чуть с ума не сошел от страха, но потом все снова прошло, а этот же парень сказал, что теперь мне уже нечего опасаться и что больше я не заболею.
      Лицо Брайна было белым как мел, в глазах перемешался страх со стыдом. Он пролепетал:
      - Сейчас у меня все чисто, ни нарывов, ни язвочек не осталось...
      - Это сифилис, Брайан, - спокойно произнес Пол. - Инфекция осталась у тебя в крови. Мы сделаем анализ, и тогда убедимся наверняка.
      - Но я... смогу вылечиться?
      - О да. Ты вылечишься.
      - Но... А как же мой отец? Он этого не вынесет. Как ему жить в этом городе? Он ведь мэр и все такое...
      Еще бы. Пол прекрасно понимал, что ждет Артура Болтона, если весть о болезни сына просочится наружу. Он уважал мэра, считая его честным, трудолюбивым и беззаветно преданным своему делу человеком. Недолго думая, он сказал:
      - Твой отец ни о чем не узнает, ему вовсе ни к чему это знать. В любом случае, я не стал бы извещать его без твоего согласия.
      - Но он... Он ведь все равно узнает, что я прохожу здесь лечение?
      Чуть поразмыслив, Пол ответил:
      - После того, как придут результаты анализа, я договорюсь о том, чтобы тебя лечили в Ньюкасле. Не беспокойся, никто ничего не заподозрит. А визиты ко мне объясню подготовкой статьи.
      Слезы навернулись на глаза парнишки.
      - Простите, - выдавил он. - Простите меня, доктор. Я такая свинья...
      - Это ещё не все, - оборвал его Пол.
      - А что? - Брайан испуганно вскинул голову.
      - Ты должен мне помочь.
      Глаза Брайана разгорелись.
      - Да, доктор, я готов! Говорите!
      - Ты должен рассказать мне, со сколькими женщинами или девочками ты... общался с тех пор, как обнаружил у себя первые признаки болезни. Кстати, ты знаешь, кто тебя самого заразил?
      Брайан Болтон запрокинул назад голову, несколько раз сглотнул, потом ответил:
      - Я был с одной женщиной в Ньюкасле.
      - Ты знаешь, как её зовут?
      - Нет. Она была из тех, что стоят на улицах...
      Пол облизнул пересохшие губы.
      - Ты уверен, что именно она тебя заразила?
      - Да.
      - Общался ли ты после неё нее с кем-то еще, прежде чем заметил первые симптомы?
      Брайан снова понурился.
      - Да.
      - Можешь сказать мне, с кем?
      - Я... Нет, не могу, - прошептал юноша. - Она живет в нашем городе, ее... Ее родственники с ума сойдут.
      - Мы умеем улаживать такие случаи, - заверил его Пол. - Возможно, она пользуется моими услугами, или ходит к одному из моих коллег... Словом, на этот счет можешь не беспокоиться. - Заметив, что молодой человек встревоженно дернулся, Пол поднял руку ладонью вверх. - Обещаю тебе источник информации я разглашать не стану. А диагноз можно установить как бы случайно, например, во время обычного анализа крови. Понимаешь меня? Итак, её имя?
      - Фэй Болдок.
      - Фэй Болдок, - шепотом повторил Пол. - Но ведь она ждет ребенка.
      - Да, но я тут ни при чем, - поспешно заговорил Брайан. - Она со многими гуляла.
      Пол в изнеможении откинулся на спинку кресла. Мало того, что школьница собиралась рожать, но младенец мог появиться на свет слепым или даже вообще уродцем.
      - С кем ты ещё вступал в связь? - спросил он.
      Брайан потряс головой.
      - Господи, я даже не помню... Сьюзен Крэбб еще. Она в Отхожем Тупике живет. Но она вполне приличная. Классная девчонка!
      Еще бы не классная, подумал Пол, а сам спросил:
      - Кто еще?
      - Не знаю. Не помню.
      - Подумай. Мне очень важно выявить всех женщин и девушек, с которыми ты общался. Дело в том, что они могут даже не подозревать о своем заболевании.
      - Больше никого не было, - твердо заявил Брайан, потупив взор. Пол был убежден, что парень врет, но решил пока ограничиться достигнутым.
      - Сейчас ты сдашь кровь на анализ, - сказал он, а завтра утром снова придешь ко мне. К тому времени я уже договорюсь о твоем лечении.
      - А откуда вы возьмете кровь?
      - Из твоей руки; один легкий укольчик, не бойся.
      - И вы обещаете не говорить моему отцу? - прошептал Брайан, вставая.
      - Ни твоему отцу, ни кому-либо еще. Разумеется только в том случае, если ты выполнишь все мои предписания.
      Пол даже удивился, что не испытывает отвращения, прикасаясь к парню.
      - Ну вот и все, - сказал он несколько минут спустя, протирая след от укола на его руке ватным тампоном, смоченным в спирте.
      Уже держась за ручку двери, Брайан вдруг повернулся и сказал:
      - Еще раз извините меня, доктор. Честное слово, мне страшно жаль, что так вышло.
      - Ступай, - кивнул Пол. - Я верю тебе.
      Проводив парня невидящим взглядом, Пол, должно быть, с минуту стоял, погруженный в раздумья. Он чувствовал себя разбитым, совершенно опустошенным. Ему было страшно даже представить себе, как бы он сейчас себя ощущал, узнав, что одной из жертв Брайана оказалась Лорна. А ведь только что перед ним сидел молодой парнишка, который спал с Бетт. И заразил её гнусной болезнью. Не должен ли он был, как говорил Ноулс, растереть его в порошок? Неужели врачебный долг настолько заглушил в нем мужское начало? Нет, сказал себе Пол, все объясняется проще: если бы он и в самом деле любил Бетт, Брайан не снес бы головы.
      Глава 6
      Дженни пришла в половине десятого. Заметив по скоплению пациентов, что Пол ведет прием, она вошла в дом со стороны кухни. Не увидев Мэгги, она прошагала прямиком в детскую, взяла там два чемодана и поднялась с ними в комнату Лорны. Ей понадобилось всего десять минут, чтобы сложить вещи Лорны, после чего она выставила чемоданы в коридор. В этот миг снизу послышался голос Мэгги:
      - Эй, кто там? Это вы, мисс Дженни?
      - Да, Мэгги, - ответила Дженни, перегнувшись через перила. - Я сейчас спущусь.
      - Ничего, ничего. Просто я услышала шаги и решила выяснить, кто это там забрался к нашей Лорне.
      Дженни посмотрела в конец коридора. Что ей сказать Бетт? Впрочем, не все ли равно - что бы она ни сказала, ей ничем не оправдать своего отъезда, столь похожего на бегство. Но как держаться? Дать ли понять Бетт, что она знает о её заболевании? Или сделать вид, что она верит, будто бы Бетт простужена?
      Бетт сама избавила Дженни от затруднений. Когда Дженни, постучав в дверь спальни Бетт, вошла, её кузина сидела на кровати. Лицо её было бледное и измученное, но в глазах светилась решимость, которой вчера не было.
      - Как ты себя чувствуешь? - тихо спросила Дженни.
      - А как по-твоему? - вызывающе спросила Бетт. - И нечего прикидываться - ты ведь знаешь, верно?
      Дженни повернулась к окну. Она не знала, что ответить, но Бетт вновь пришла ей на помощь.
      - Я не первая, с кем это случилось, - хрипло заявила она. - Полгорода заражено этой пакостью. Все об этом помалкивают, больных в специальных клиниках прячут, но уж я-то точно знаю. Я бы им всем могла перца задать, если бы захотела - многих добропорядочных граждан вывела бы на чистую воду... Да, мне не повезло, и с этим нужно смириться. а все из-за него! она погрозила крохотным кулачком в сторону приемной. - Если бы он не наплевал на меня... Он ведь никогда не обращал на меня внимания, в конец коридора выселил - а все из-за того, что я совершила тяжкий грех, родив ребеночка...
      - Нет, нет, не преувеличивай, - поспешно вмешалась Дженни. - Ты ведь обманом женила его на себе. И ты отлично это знаешь. Признайся ты ему во всем честно, пусть даже после свадьбы, он бы наверняка сумел тебя простить. Ты же изначально притворялась, будто безумно влюблена в него и не можешь и дня без него прожить. Сама же мечтала лишь об одном - как бы заполучить обручальное кольцо на пальце. Ты не думай, я его вовсе не выгораживаю, но и ты не будь несправедлива...
      - Ха, вот так новости! Ты, значит, его не выгораживаешь, да? А чем же ты тогда занималась все эти годы, не сводя с него влюбленных глаз? Думаешь, я ничего не замечала? Ты же всегда была от него без ума. Я это поняла ещё в тот день, когда ты нас познакомила.
      Дженни обмерла, а Бетт, как ни в чем не бывало, продолжала:
      - Но мне на это наплевать. Разведусь, и пожалуйста - путь свободен. Забирай его. Ты у нас теперь красотка, так почему бы не воспользоваться тем, что плохо лежит? Не волнуйся - он тобой не побрезгует. Он и так невзыскательный, а тут ещё и медсестра станет за ним присматривать, да и на содержание возьмет. Словом, твои денежки вам пригодятся...
      - Бетт, замолчи! - не выдержала Дженни. - Боже, до чего у тебя мерзкий язык! Не будь ты больна, я бы тебе высказала, что о тебе думаю. Я и раньше еле сдерживалась...
      - А почему же ты сдерживалась, а? Знаешь - почему? Ты просто боялась со мной поссориться. Боялась, что я отлучу тебя от этого дома, и ты не сможешь пялиться на своего ангелочка. Верно?
      Глаза Дженни засверкали, однако в голосе прозвучала нескрываемая горечь:
      - Я понимаю, Бетт, тебе сейчас плохо, вот ты и пытаешься выместить свою боль на других. Шла я к тебе с чувством неловкости за то, что оставляю тебя в трудную минуту; я думала, что тебе нужна моя помощь и поддержка. Теперь же я вижу, что это не так, и уезжаю с более легким сердцем.
      Бетт всплеснула руками.
      - Вы только посмотрите на нашу святошу! Господи, Дженни, неужели ты и вправду такая наивная? Святая простота! Тебя даже удивляет, что я хочу отплатить за причиненные мне обиды? Поразительно!
      - Нет, Бетт, в тебе меня больше ничто не удивляет. Ты всегда поступала так, как было выгоднее тебе. И меня ты только использовала, хотя, признаюсь честно, я вовсе не возражала...
      - Еще бы - тебе возражать! Господи, Дженни, да ты ведь такая же, как и он! Воистину - два сапога пара. Моралисты чертовы! Нет, ты такая же лицемерка, как и он. С виду тихоня-тихоней, а на сторону посматриваешь. Своего ты никогда не упустишь. Не станешь же ты утверждать, что какой-то мужчина в здравом уме способен оставить тебе - такой, как ты была - сорок семь тысяч фунтов лишь за то, что подтыкала ему одеяло и подносила утку. Возможно, он и был прикован к постели, но ты наверняка оказывала ему услуги совсем другого рода...
      Остального Дженни не слышала; в жизни она ещё не хлопала дверью с такой силой. Ее так колотило, что пришлось опереться на стену, чтобы не упасть. Пот катился градом, лицо горело, перед глазами все плыло... Увидев перед собой неясный силуэт Мэгги, Дженни заморгала, пытаясь смахнуть с глаз пелену; она не стала возражать и упираться, когда Мэгги, взяв её под руку, осторожно повела к лестнице. По пути ни одна не произнесла ни слова. Уже у самых перил Дженни высвободила руку, подошла к комнате Лорны, подхватила чемоданы и последовала за Мэгги вниз. Лишь войдя на кухню и поставив чемоданы на пол, она дала волю чувствам и разрыдалась.
      - Не плачьте, голубушка, - склонилась над ней Мэгги, ласково поглаживая Дженни по голове. - Не стоит она того. Мизинчика вашего не стоит. Тварь она, мерзавка неблагодарная, и я даже не прошу Господа простить мне эти слова, потому что так оно и есть на самом деле. Посидите, мисс Дженни, я уж вам крепкого чайку заварю.
      - Нет, спасибо, Мэгги, - пробормотала Дженни сквозь слезы. - Не надо. Т-такси будет уже с минуты на минуту. Я сказала - через полчаса.
      - Все равно, посидите маленько. Вам силушки надо поднабраться.
      Дженни притихла и молча сидела, пока во двор не вкатило такси.
      - Вот оно, Мэгги.
      Она быстро поднялась, взяла чемоданы и направилась к выходу. Мэгги распахнула перед ней дверь.
      - Спасибо, Мэгги. До свидания.
      - До свидания, мисс Дженни. И - ни о чем не беспокойтесь, слышите? Отдохните как следует.
      Вместо ответа Дженни промолвила:
      - Передайте доктору, что я приезжала, Мэгги. Он собирался заехать за нами попозже.
      - Непременно передам, мисс Дженни.
      Мэгги стояла в дверях, пока такси не скрылось из виду. Затем, подойдя к изножию лестницы, она пробормотала:
      - Дьявол нашел себе пристанище в тот день, когда ты родилась, и он не лишится крова, пока ты не издохнешь, гадюка ты подколодная.
      * * *
      В двенадцать часов Пол провожал Лорну и Дженни с ньюкаслского вокзала. Найдя им удобные места, он обнял и поцеловал Лорну, благодарный, что и девочка ответила ему тем же. Затем взял Дженни за руку и, тепло улыбнувшись, сказал просто:
      - Спасибо, Джинни.
      Она молча проводила его до конца вагона, но в последний миг, когда он уже спустился на платформу, устремилась за ним с криком:
      - Пол! Пол!
      Он моментально остановился, а Дженни, подлетев к нему, запыхавшаяся и раскрасневшаяся, быстро проговорила:
      - Удачи тебе, Пол. И - береги себя!
      - Непременнно, - улыбнулся он. - Счастливо вам.
      И зашагал прочь.
      Выйдя на привокзальную площадь, он вздохнул с облегчением. Лорна уехала. И все же одновременно его грызла горечь утраты. Не Лорны, нет Дженни. Порой он не видел Дженни неделями и даже месяцами, но мысль о том, что она всегда где-то рядом, приятно согревала. Он мог, конечно, позвонить или написать ей, но знал, что не сделает этого. Отныне Дженни была для него утеряна навсегда.
      Вернувшись к обеду домой, Пол был поражен встретившей его непривычной тишиной. Никто не хлопал дверями, не бегал по коридорам, не громыхал посудой или утварью... В этот миг ему не хватало даже визгливого голоса Бетт.
      Раздевшись в холле, Пол невольно скользнул взглядом по ступенькам лестницы; рано или поздно ему придется преодолеть себя и войти к ней.
      Он медленно вошел в кухню. Мэгги, стоявшая у плиты, спросила:
      - Ну что, проводили?
      - Да, Мэгги.
      - Доктор Прайс приезжал. Просил передать, что вернется позже.
      - Да? - Чуть помолчав, Пол спросил: - А она что-нибудь ела?
      - Чай пила около одиннадцати.
      Он уже хотел было выйти их кухни, когда Мэгги предложила:
      - Я вам сейчас накрою на стол.
      - Подожди немного, Мэгги. Я поднимусь наверх.
      - Поешьте лучше сперва.
      - Я там долго не задержусь.
      Уже перед дверью Бетт он постоял, заставляя себя постучать. Наконец постучал, но ответа не услышал. Затем, осторожно толкнув дверь, вошел. Бетт лежала на кровати. Лицо её опухло и покраснело, на лбу проступили капельки пота. Пол не знал, что сказать. Как начать? Как объяснить этой крохотной несчастной женщине, что он больше не питает к ней отвращения, что он готов простить ей все её прегрешения, поскольку и сам во много виноват? Наконец, заставив себя смотреть на неё просто как на пациентку, он легонько улыбнулся и спросил:
      - Ну, как ты себя чувствуешь?
      - Ха! - отрывисто сказала Бетт. - Как, по-твоему, я должна себя чувствовать? Впрочем, откуда тебе знать?
      Голос её звучал хрипло, некоторые слова Пол разбирал лишь с трудом.
      - Ты... должна скоро поправиться.
      - Вот как? И, по-твоему, я снова стану прежней? Такой, как была? Скажи же, не молчи как истукан!
      - Мы позже поговорим об этом, когда тебе станет получше.
      - О Господи, хватит тут чушь пороть. Да ещё с таким лицемерным видом. Я же знаю тебя как облупленного. Тебе всегда было наплевать на меня. О, я знаю, ты был бы рад сейчас убить меня.
      - Ты не поверишь, Бетт, но это не так. Я виноват в случившемся так же, как и ты. Я готов смотреть правде в глаза и попытаться исправить хотя бы то, что ещё можно спасти...
      - Уходи отсюда! - выкрикнула Бетт. - Я видеть тебя не могу, медведь проклятый. Господи, если бы только знал, как я тебя ненавижу! Исправить! Что, черт побери, можно исправить? Неужто ты и правда считаешь, что мы с тобой можем измениться? Нет, здоровяк, я тебя по гроб жизни ненавидеть буду! А теперь - проваливай!
      Стиснув зубы, Пол шагнул к двери и уже взялся за ручку, когда сиплый голос Бетт остановил его:
      - Где Лорна?
      - Она уехала отдыхать.
      - Что?!
      Пол обернулся. Его жена приподнялась и облокотилась о подушку. Растрепанные волосы свисали на глаза.
      - Джинни взяла её с собой в Швейцарию. Они уехали на двенадцатичасовом поезде из Ньюкасла.
      - Будь она проклята!
      На глазах Пола она обессиленно упала на подушку. Он молча вышел и прикрыл за собой дверь. Он понимал, что проклятье относилось не к Лорне, а к Джинни. К Джинни, которую она столь нещадно использовала всю жизнь и которая всегда занимала её сторону. А вот теперь Джинни оставила её в ту самую минуту, когда ей больше всего нужна была её помощь. Да ещё и Лорну увезла. Полу вдруг пришло в голову, что впервые за все время Джинни, любившая его, столь открыто встала на его сторону.
      Спускаясь по ступенькам лестницы, Пол услышал, как наверху хлопнула дверь. В следующую минуту послышался истошный вопль Бетт:
      - Это вам так не сойдет, слышишь? Лорна моя! Ты ей чужой, и она всегда останется со мной. Пусть немедленно вернется, слышишь? Только я могу решать, когда ей отдыхать. Ты слышишь?
      Пол слышал все до последнего слова.
      Глава 7
      Из забытья Пола вывел голос Мэгги:
      - Проснитесь же, доктор. Вставайте и выпейте чаю. Просыпайтесь, доктор.
      Пол с трудом заставил себя разлепить глаза. Повернувшись на бок, он прохрипел:
      - Который час, Мэгги?
      - Восемь утра.
      - Восемь! - Пол едва не подскочил в постели. - Что же ты меня раньше не разбудила?
      - Ничего, вам нужно было отоспаться. Вставайте, я вам уже ванну приготовила. Потом вылезете свеженький как огурчик. Только сначала чайку глотните.
      Пол дрожащей рукой взял чашку с ночного столика - нет, он пил на ночь, но принял снотворное. Мэгги была права - ему было необходимо выспаться. Опершись на спинку кровати, он спросил:
      - Мэгги... ты уже отнесла поднос наверх?
      - Нет еще, - сказала она через плечо. - Я сперва вас завтраком накормлю, а потом уж ею займусь.
      - Нет, Мэгги, накорми сначала её.
      Мэгги с неохотой пожала плечами и вышла.
      Пол медленно выбрался из постели; голова гудела от сна. Полежав в ванне, он принял холодный душ, энергично растерся полотенцем, как был, голый вернулся в спальню и - замер как вкопанный: на самом пороге, привалившись спиной к двери, стояла Мэгги. Она как будто опиралась на нее, чтобы не упасть.
      - В чем дело? - резко спросил Пол, хватая трусы и поспешно натягивая их. - Что-нибудь случилось? У тебя такой вид, словно ты привидение увидела.
      Кухарка не ответила. Пол подлетел к ней и схватил за руки.
      - Мэгги, что с тобой? Ты не заболела?
      - Наденьте... на себя что-нибудь, - пробормотала она, указывая на его брюки. - И - ступайте за мной.
      Пол быстро посмотрел мимо нее, в сторону спальни Бетт, потом, на ходу натягивая брюки, вышел и поспешил по коридору; Мэгги медленно последовала за ним.
      Дверь в комнату Бетт была распахнута настежь. Сама Бетт ничком распростерлась на полу. Ночной столик был опрокинут, а рядом с ней на полу выстроились будильник, стакан и пузырек. Присев возле Бетт, Пол перевернул её на спину и приложил ухо к груди; затем протянул руку и взял пузырек. Это была та самая склянка снотворного, из которой он сам накануне вечером взял две таблетки. Склянка, которую он всегда держал под замком в своей аптечке. И из которой выдал пару таблеток Джону Прайсу, чтобы тот отнес их Бетт.
      Он бросил взгляд на бездыханное тело. Черты лица Бетт были искажены, словно она умерла в агонии или после мучительной борьбы. Господи, какая трагедия! Пол ощущал болезненные угрызения совести; так бывает всегда, когда кажется, что чего-то не сделал, чем-то не успел помочь. Эх, Бетт, Бетт. Глядя на мертвую девочку, - а Бетт так внешне и не повзрослела, - Пол понимал, что ощущение этой утраты пронесет с собой до конца, до самого последнего вздоха.
      Приподняв легонькую, как пушинка, Бетт, он уложил её на кровать. Потом, оглянувшись, заметил Мэгги; та не стала заходить в комнату, а стояла снаружи в коридоре. Он подошел к ней и остановился; они обменялись виноватыми взглядами. Пол прекрасно понимал, что у Мэгги не было оснований любить Бетт, но видел, что пожилая женщина так же, как и он, потрясена случившимся. Видя, что плечи Мэгги вздрагивают, он взял её за руку, помог спуститься по лестнице и, усадив в кресло, позвонил Джону Прайсу.
      * * *
      Сорок восемь часов спустя Джон Прайс, стоя напротив Пола в гостиной и глядя прямо ему в глаза, произнес:
      - Я понимаю, Пол, что могу показаться тебе черствым и даже бессердечным, но, между нами - это для неё лучший выход... Да и для тебя тоже.
      - Возможно, - произнес Пол, грея озябшие руки над камином. Затем, помолчав, добавил: - Не могу избавиться от ощущения, что она страшно страдала; уж слишком не в её духе был такой выход. Она слишком любила жизнь, чтобы так просто взять и наложить на себя руки. И потом... она была полна планов - очень конкретных, хотя и агрессивных. Она вынашивала планы мщения, - пояснил он, перехватив недоуменный взгляд Прайса.
      - Возможно, она просто блефовала, Пол, - предположил Джон Прайс. Строила хорошую мину при дурной игре. Не могло случившееся никак на ней не отразиться. Тем более с её неустойчивой психикой. Одно лишь опасение, что об этом станет известно, могло все решить.
      - А это... непременно должно выплыть при дознании? - спросил Пол.
      - Что ты - нет, конечно! Не при свидетелях, во всяком случае. Однако... - Джон Прайс прикусил губу. - Одному человеку придется все это рассказать.
      - Одному? - переспросил Пол. - Кому именно?
      - Бересфорду.
      - Бересфорду! Нет, черт побери, ни за что! С какой стати? Почему именно ему?
      - Ради тебя самого, Пол. Дело в том, что вчера я сам с ним разговаривал, и, не знай я о том письме, которое она ему послала - Бетт сама мне в этом призналась, - я бы счел его отношение к тебе странным и непонятным. Он словно все время взвешивал все "за" и "против". Он, по-моему, и сам догадался, от кого получил письмо, а теперь, узнав о смерти Бетт, может заподозрить самое неладное. Это непременно всплывет на дознании. Постой-ка минутку, Пол... - Джон Прайс приподнял руку. - Смотри, что получается. Давай только говорить как мужчина с мужчиной. Ты завел себе другую женщину, любовницу, твоя жена об этом узнала и написала твоему коллеге; тот, в свою очередь, поговорил с тобой, и ты пришел в ярость... Более того, ты единственный в своем доме имел доступ к шкафчику с лекарствами. Не говоря уж о том, что кроме тебя и Мэгги в доме ночью вообще никого больше не было, ну а Мэгги, понятно, не в счет... Понимаешь, куда я клоню? Одно очень легко за собой другое потянет. Словом, я предлагаю поговорить по душам с Бересфордом. Как лечащий врач Бетт, я вполне могу сделать это сам. А тогда, располагая фактами, он сумеет сам сделать правильные выводы. Он поймет, почему она решила покончить с жизнью... Между прочим, первым делом он спросил меня, известил ли я полицию, и я ответил, что да, конечно. Пойми меня правильно, Пол - если пойдут слухи, ты можешь распрощаться с надеждами на новое назначение.
      - Я уже с ними распрощался, - сухо промолвил Пол. - По очень простой причине - я не собираюсь идти на заседание Совета.
      - Не будь идиотом, Пол! - резко произнес Прайс. - На следующей неделе, по окончании дознания, ты будешь воспринимать все совсем иначе. Люди на тебя очень рассчитывают, и ты предстанешь перед Советом, даже если мне придется тащить тебя туда силой!
      - Нет, Джон, ничего не выйдет, - ответил Пол, меряя шагами пол между окном и диваном. - Бересфорд уже давно точит на меня зуб. И знай: лучше я лишусь своей практики, чем позволю тебе идти к нему.
      - Послушай, Пол, мне кажется, ты меня не понял. Если я не пойду к нему, на карту будет поставлена уже не только твоя практика. Понимаешь? Ты должен положиться на меня. И не стоит тебе уж так опасаться Бересфорда - он мелкая сошка и никаким авторитетом в Совете не пользуется.
      - Это не совсем так, - покачал головой Пол. - Как-никак, он приятель Боулса, да и сын его у Боулса работал. Нет-нет, недооценивать Бересфорда ни в коем случае не стоит: связи у него есть. Разве попал бы его ставленник в кандидаты на этот пост без поддержки Боулса? - Пол махнул рукой. - Ты только не подумай, Джон, что я не ценю твою помощь - да без тебя я бы за эти дни вообще пропал. Просто вышло так, что сейчас меня этот новый пост больше не волнует. Если несколько дней назад я был готов за него побороться, то теперь - баста; словом, я отзываю свою кандидатуру.
      - Ты просто ненормальный, Пол, - убежденно произнес Джон Прайс.
      - Возможно, но ведь жизнь не кончается - будут и другие предложения; не здесь, так в другом месте.
      - А ты хоть понимаешь, что Бересфорд подумает? Он будет свято уверен, что запугал тебя.
      - Ну и пожалуйста. Пусть потом отправится в церковь и вознесет хвалу Господу за поддержку честных праведников.
      - Что ж, поступай как знаешь, - вздохнул Прайс. - Послушай, давай я хоть прием за тебя сегодня проведу. А за меня Кроуфорд подежурит.
      - Нет, спасибо, Джон, я и без того уже тебя заездил. Напротив, чем раньше я выйду, тем будет лучше.
      - Кстати, а скоро Дженни с Лорной вернутся?
      - Надеюсь, что нет.
      - Надеешься? Почему?
      - Я им ничего не сказал, да и не собираюсь.
      - Слушай, ты в своем уме?
      Пол развел руками:
      - Я бы не хотел, чтобы она сейчас вернулась, - сказал он. - Ей нужно спокойно разобраться в своих мыслях, привыкнуть к тому, что я ей не родной отец, а Джинни для неё идеальная спутница. Они уехали на месяц, и я хочу, чтобы именно столько они там и отдохнули. А новости сообщу уже перед самым возвращением. Если они ничего не узнают из газет, разумеется.
      - Им кто-то и рассказать может; мало ли, вдруг они там соотечественников встретят?