- Что вы, разве у токаря, что-нибудь есть. Одна нищета.
      Похоже жена Константина Ильича ошарашена. Я стараюсь не обращать внимание на выходки Сони и прошу его.
      - Кто здесь занимается старинными рукописями?
      - Никак переквалифицировался?
      - Нет, появился интерес.
      - Вон видишь толстого мужика у статуи Венеры, подойди к нему. Его звать Август Филиппович
      - Соня, пойдем.
      Я бесцеремонно тащу ее к следующему клиенту.
      - Здравствуйте.
      Август Филиппович с интересом рассматривает нас.
      - Я Василий Денисович, это моя сестра Соня, мне бы хотелось поговорить с вами.
      - Постойте, постойте. Василий Денисович, вы не сын известного собирателя ценностей Дениса Давыдовича?
      - Да, сын.
      - Замечательный у вас был папаша. Уважал его больше всех, да и о вас я слышал весьма лесные вещи. У вас очень симпатичная сестра. Почему мне Денис не говорил об этом?
      - Сестренка появилась позже меня, на целых восемь лет и воспитывалась весьма в дурных домах у родственников, - меня щипнула Сонина рука, - вот после смерти отца, я и взял ее на перевоспитание.
      - Молодец, старик. Ай, да, Денис. Так что там вы хотели мне сказать?
      - У меня есть старинные рукописи и книги, мне нужно найти покупателя на них. Вот список того, что у меня есть.
      Толстые пальцы быстро выхватывают у меня из рук листок. Сначала слышно восклицание, потом изумление. Похоже ему плохо, он вытаскивает из кармана платок и торопливо вытирает сразу вспотевшее лицо.
      - Вы это серьезно, не шутите?
      - Нет.
      - Но это же... Этой коллекции купить никто не сможет, таких денег ни у кого нет. Это миллионы рублей...
      - Долларов.
      - Слушайте, голубчик, - у него стали дрожать руки, - с вашего позволения, я возьму этот список. Посоветуюсь кое с кем, может чего либо придумаю...
      Кажется, я его действительно взволновал.
      - Папа, кто это?
      Рядом стоит, с яростью глядя на меня, комсомольская Лена Прохорова. Надо же эта мымра тоже здесь, да еще Августа Филипповича называет папой.
      - Леночка, познакомься. Это известный коллекционер города Василий Денисович, а его обворожительная сестра, Соня.
      - Как коллекционер?
      - Так. Ты что, коллекционеров раньше не видела. Вон они вокруг, что не мужчина, то собиратель ценностей.
      - Мы с Леной знакомы по работе, - говорю я. - Поэтому она так и удивляется.
      - Странно, - подпевает Соня, - а ты мне ничего о Леночке тоже не говорил.
      - Он мне на работе кроме пошлостей никогда ничего не говорит, мстительно говорит Лена.
      - Неужели. Такой дома культурный, умный, а как выйдет из дома, ну прямо токарь, - заливается Соня.
      - Хватит вам балаболки, - прерывает Август Филиппович Нашли объект для насмешек. Здесь каждый перед Василием Денисовичем шляпу снимет, а они понеслись. Сходи-ка, Леночка, лучше поищи брата. Пусть подойдет сюда.
      - Сейчас папа.
      Лена уходит в толпу людей.
      - Я вот что думаю по поводу вашего списка, - не может успокоится Август Филиппович. - Если это правда, то вы взорвете всех коллекционеров и букинистов. Я бы купил у вас все, но не могу из-за отсутствия финансов, зато быть посредником рад.
      - Не согласен. Берите все. По частям отдавать не буду.
      - Охо-хо. Говорю, подумаем.
      Появляется с Леной худощавый, длинный мужик в светлом костюме.
      - Так где он, возмутитель спокойствия, - с деланной улыбкой он тянет мне руку. - Здравствуйте, Василий Денисович. Здравствуйте мадам, - он целует руку Сони, - Я брат этого толстяка, Сергей Филиппович...
      Мы жмем друг другу руки. Вот он, убийца моего отца.
      - Сережа, посмотри, что он мне предложил? - его брат передает список.
      - Очень здорово. Я всегда восхищался умению Василь Денисовича и его отца, доставать уникальные вещи. Еще раз, можно похвалить их, за такие уникальные находки. Тебе конечно, хочется, но купить не можешь, правда? обращается он к брату.
      - Хочу.
      - Подожди, Август. Соберем деньжат может все и выкупим у Василия Денисовича. А что если вы, Василь Денисович, пройдетесь со мной. Оставьте вашу драгоценную мадам с Леночкой и братом.
      Мы проходим несколько комнат и останавливаемся в темноватом помещении.
      - Я ведь, Василь Денисович, ради вас приехал сюда, на это сборище жадных глупцов.
      - Откуда вы узнали, что я буду здесь?
      - Мне об этом сказал наш общий знакомый, Константин Ильич. Из всех коллекционеров, я считаю только вас значительной фигурой.
      - А как же Купцов, Филатов и другие?
      - Это все мелочь. У них дурацкие принципы - покупать или обменивать. Мы же с вами другое поколение и ценности достаем не только такими методами. Все приемы в нашей работе хороши, это обман, воровство, грабеж и даже... убийство.
      - Моего отца тоже убили, а перед этим пытали, пытаясь узнать, где коллекция.
      - Откуда вы узнали, что его убили? Мне передали, что он попал в аварию.
      - Я видел следы пыток на его теле.
      - Надо же. Вот подлецы.
      Хорошо притворяется, стервец.
      - Не окажете мне любезность, - продолжает Сергей Филиппович, - продайте мне две вещи из вашей коллекции. Я бы хотел приобрести у вас орден Подвязки самого Генриха Четвертого и неаполитанский орден Орла. Я за ценой не постою.
      - Увы, не могу. Это самые ценные вещи в моей коллекции.
      - Вы точно уверены, что не сможете продать их мне?
      - Уверен.
      - А жаль. Я думал с вами можно будет договориться. Мне даже казалось, что мы с вами всю эту шушеру, - он кивает в комнаты, где шумят коллекционеры, - приберем к своим рукам. Ну что же, я, конечно могу и подождать. Трудно поверить, что мне иногда отказывают. Надеюсь, что еще когда-нибудь с вами встретимся. Вы извините, но у меня мало времени.
      Он кивнул мне и ушел.
      В зале была музыка, молодежь уже танцевала и Соня плыла в руках мужчин. Я увидел за колонной Лену.
      - Можно вас пригласить на танец.
      - Пожалуйста.
      Мы вышли на площадку.
      - Мне в голову не укладывается, - вдруг заговорила Лена, - как вы, богатый человек, имеющий необыкновенную коллекцию уникальных орденов и медалей и вдруг... токарь.
      - А вы не задумывались, почему я не могу выставить свою коллекцию на обозрение публики?
      - Почему?
      - Меня спросят с каких доходов я насобирал все это. Здесь собрались люди, которые собирают все: картины, оружие, книги, монеты, ордена, машины, посуду, все, что угодно и они бояться быть официально признанными коллекционерами. Боятся быть ограбленными бандитами, боятся своего государства, которое должно их защищать.
      - Но это вы зря. Наше государство защищает всех наших граждан. Это у вас панические настроения.
      - Разве ваш папа афиширует, что у него есть за коллекция?
      - Нет.
      - А почему?
      - Потому что папа скромный и не любит выпячиваться.
      - Если бы он выпятился, то завтра коллекции у него не будет.
      - Не знаю, вы говорите неубедительно.
      - Мою квартиру уже пять раз грабили и каждый раз милиция не возбуждала дело.
      - Коллекция то осталась цела?
      - Я ее хорошо спрятал.
      Музыка кончилась. Мы отходим с Леной в сторону и тут же кто то меня щипает в ягодицу. Рядом стоит Соня, она обращается к Лене.
      - Интересно, он вам еще не наговорил гадостей.
      - Не успел.
      - У вас все еще впереди. Братик, может ты меня пригласишь на следующий танец?
      - Разве у тебя мало кавалеров? Посмотри какой ты привела за собой обезьянник.
      Четверо молодых парней в двух шагах от нас, идиотски улыбались до ушей.
      Девушки фыркнули.
      - Я хочу потанцевать не с обезьяной, а с тобой.
      - Прости, но у меня еще одна деловая встреча.
      - Знаю я твои деловые... А впрочем, мне безразлично, какая очередная партнерша у тебя деловая.
      Мне она начинает надоедать. Я хватаю ее за руку.
      - Прости, Лена, мы сейчас.
      Тащу ее через зал.
      - Куда ты? Отпусти, мне больно.
      Возле взлохмаченного мужика мы останавливаемся.
      - Здравствуйте, Кирилл Мефодиевич.
      - Вася, привет.
      - Кирилл Мефодиевич, помогите вот этой кукле...
      - Я не кукла, отпусти, - она вырывает руку. - Меня звать Соня.
      - Помогите этой Соне, перейти в ваш институт. В университете она уже побывала и теперь ей нужна смена обстановки.
      - Вы что неуспевающая? На каком курсе вы учились?
      - На втором, но я отличница. Я только...
      - Она только что сменила фамилию. Вышла за муж за придурка, моего брата.
      Соня зашипела как змея. Но я поймал все же ее за руку и сжал кисть.
      - Ой.
      - Ну что же, если это семейные дела, то нет проблем. Я ее возьму к себе, пусть учиться на программиста.
      - Но у нас затруднения. Хотя у нее есть переводка, но новый паспорт она получит через две недели, а занятия у вас начнутся на следующей неделе.
      - Пусть приходит ко мне на кафедру завтра с переводкой. Я ее оформлю пока без паспорта. Ох уж, эти молодые.
      - Спасибо, Кирилл Мефодиевич. Соня, ты чего молчишь?
      Я опять сжимаю руку.
      - Ой. Спасибо. До свидания, Кирилл Мефодиевич. Я приду завтра.
      Мы отходим и тут я ее отпускаю.
      - Через десять минут мы уезжаем от сюда.
      - Что-нибудь еще произошло?
      - Да. Я должен сегодня уехать в Выборг.
      - Опять копать кладбища?
      - Нет. Искать правду.
      - Этого еще в твоей коллекции не было.
      - Иди, потанцуй лучше с твоими поклонниками.
      - А с тобой нельзя?
      - Я здесь для деловых бесед.
      - А Лена?
      - Что Лена? Она дочь коллекционера и здесь тоже выполняет свою работу. Иди.
      Я подтолкнул ее и пошел искать Савелия Андреевича.
      - Так что ты мне хочешь предложить? - старик потягивал шампанское в буфете.
      - Несколько орденов времен Анны Иоановны, пуговицы, шпоры и пряжку.
      - И от куда все достаешь? Здесь паршивую иголку времен Ивана Грозного за десять лет не найдешь, а у тебя всегда товар. Приходи в среду, приноси все.
      - Приду.
      - Поговорил с Сергей Филипповичем?
      - Поговорил.
      - Ну и как?
      - Мы не о чем не договорились...
      - Жаль. Теперь... жарковато будет. Приходи в среду к семи.
      На что же он намекает?
      Мы с Соней едем в машине.
      - Вася, возьми меня собой в Выборг, - просит она.
      - Сейчас нельзя. В следующий раз.
      - А Лена тебе нравиться?
      - Она на меня обиделась.
      - За что?
      - Я ее назвал мумией, набитой ватой.
      Соня в восторге хлопает в ладошки.
      - Я была уверена, что ты что-нибудь выкинешь такое.
      У дома с вещами стоит Толя и ждет нас.
      - Вася, мы не опаздываем?
      - Нет. Ты садись в машину и жди меня. Мне надо переодеться. Пошли, Соня.
      В квартире Соня сразу скидывает туфли и валиться на диван.
      - Ох и устала же я с непривычки.
      Я переодеваюсь, незаметно достаю из шкафа кинжал и засовываю под рубаху.
      - Я поехал.
      - Приезжай побыстрей.
      ПОНЕДЕЛЬНИК, 26 АВГУСТА
      Начал крапать дождь, мелкой сеткой забрасывает стекло. Два часа мы в темноте гоним по почти пустынному шоссе. В городе Выборге я сворачиваю на улицу, примыкающую к парку Монрипо, и останавливаюсь.
      - Пошли, Толя, возьми лопату.
      По-прежнему моросит. Мы пролезаем ограду и я веду его ощупью по темным дорожкам. Через десять минут до нас доносятся звуки копающих лопат. Теперь мы видим мелькающий свет фонариков.
      - Мы должны разделиться, - шепотом инструктирую я Толю. - Ты зайдешь с той стороны и возьмешь на себя ближнего, я с этой стороны...
      - Хорошо.
      Толя по кошачьи уходит в темноту. Я приближаюсь к копающим. Ко мне спиной стоит фигура и светит фонариком в яму. Слышен их приглушенный разговор.
      - Да аккуратно, ты... Осторожно отгребай лопатой. Все попортишь...
      - Я не виноват, что гроб сгнил, вся земля легла на мертвеца...
      - Тише, ты дурак.
      В это время, в слабом отражении света, напротив возникла огромная фигура Толи. Его лопата опустилась на голову торчащую из ямы. Фигура с фонариком дернулась и грохот выстрела потряс темноту. Толю отбросило назад. Я бросаюсь вперед. Фигура разворачивается ко мне, пытаясь поймать лучом света нового врага, но мой кинжал вошел в живот человеку и остался там. Фонарик подпрыгнул и упал на землю.
      - Ах ты, гад, - человек согнулся, схватившись за живот, - пришел все таки, сволочь...
      Это был он, Сергей Филиппович.
      Я ударил его ногой в лицо и тело повалилось в яму. Фонарик на земле высветил блестящий пистолет. Я поднял его, поднял фонарик и посветил вниз. Под телом Сергея Филипповича барахтался человек. С другой стороны ямы, упершись окровавленным лицом в стенку, неподвижен еще один.
      - Это я, Андрей, - наконец поднялся барахтающийся человек. - Вы вовремя пришли, этот ненормальный, готов был нас прикончить в этой дыре.
      - Давай вылезай, сейчас уходим.
      - Сейчас. Я тут одну штучку нашел.
      Андрей перегибается через Сергея Филипповича и срывает что то с присыпанных костей.
      - Смотри.
      Он протягивает мне желтоватую, красиво сделанную тонкую фигурку женщины, перевитую лозой на толстом тяжелом шнуре - цепочке.
      - Что это?
      - Аксельбант, я думаю он из чистого золота.
      - Давай вылезай.
      Я протягиваю руку и вдруг Андрей дернулся, из-за его плеча появилось оскаленное лицо... Сергея Филипповича. Струйка крови стекала из его рта на землю. Голова Андрея начала проваливаться вниз, а на ее месте показалась рука со знакомым окровавленным кинжалом. Я поднял пистолет и выстрелил Сергею Филипповичу в лоб. Теперь его тело отбросило в противоположный угол, прямо на того мужика, который прижался к стенке. На дне ямы лежат три неподвижных тела и тут я вспоминаю о Толе.
      - Толя, ты жив.
      - Здесь я, - раздался тихий голос в темноте. - Ранил, сука. Помоги мне.
      Я направляю фонарик на его голос. За выброшенным валом земли, сидит Толя и держится за руку.
      - Я сейчас, Толя.
      Запихиваю аксельбант и пистолет в карман и подбегаю к Толе. Его рука в крови.
      - Черт, надо йод и бинты, а все в машине. Ты посиди здесь, на фонарик. Я сейчас подгоню машину.
      Мчусь через парк, через этот противный дождь, через темноту, слабо ориентируясь на чуть светлые дорожки туда, где оставил машину, на слабый свет города. Завожу ее, огибаю весь забор и подъезжаю к воротам в парк. Встревоженный сторож, с капюшоном на голове, стоит у домика.
      - Эй, открывай.
      - Вы кто?
      - Я из милиции. Там стреляли, мне нужно посмотреть.
      - А я думал, не ослышался ли. Сейчас открою. Помощь нужна?
      - Если мне будет нужно, я вызову, у меня в машине радиостанция.
      Сторож открывает ворота и я еду по аллеям парка. Мелькнул свет фонарика. Я подъезжаю прямо к Толе.
      - Давай, перейдем в машину.
      Он с кряхтением поднимается, я поддерживаю его. Укладываю Толю на заднее сидение, оголяю рукав до предплечья. Слабый свет лампочки, высвечивает маленькую дырочку, кровь идет с другой стороны руки, значит отверстие сквозное. Заливаю все йодом и перебинтовываю руку, перетянув ее под мышкой.
      - Ты это, того, - просит Толя, - закопай яму. Нельзя так оставлять следы.
      - А ты как?
      - Я потерплю.
      Вылезаю из машины и, подобрав лопату у ямы, начинаю забрасывать тела. Только через пол часа поставил расколотую плиту на место, раскидал вокруг и затоптал сухую траву для маскировки. Возвращаюсь к машине.
      - Как твои дела? - спрашиваю Толю.
      - Болит, стерва. Ты следы стер, все там в порядке?
      - Все. Закопал и плиту поставил. Дождь сотрет все следы.
      - Тогда поехали.
      Сторож все также стоит у входа.
      - Что там?
      - Вот подобрал человека. Его малость поколотили, теперь отвезу в больницу.
      - А кто стрелял?
      - Не знаю. Удрали мерзавцы. Бегал по всему парку искал их. Ну, я поеду.
      - Проезжай.
      Два часа безумной гонки до Ленинграда и вот я помогаю Толе добраться до его квартиры. Ирка сразу в панике, а я беру телефонную трубку и звоню Савелию Андреевичу.
      - Алле, - слышится сонный голос.
      - Алле. Это я, Василий Денисович. Савелий Андреевич, моему напарнику нужен срочно врач.
      - Обратитесь в больницу.
      - У него пулевое ранение.
      На том конце тишина, потом голос кряхтит.
      - Понимаю. Называйте адрес, я сейчас позвоню одному человеку.
      Я называю Толин адрес, кладу трубку на место и валюсь на кресло.
      - Ира, сейчас придет врач...
      - Да как же вы...
      - Ира, произошла неприятность. Мы напоролись на мерзавцев, а те с оружием...
      - Кончать надо ваши вылазки. Хоть это и дает нам деньги, но лучше бы честно работать.
      Она идет к мужу. Я устаиваюсь в кресле и жду. Через пол часа звонок в дверь. Я открываю. На пороге стоит старомодный старичок с саквояжем.
      - Здесь больной?
      - Да, доктор, заходите.
      Он сразу моет руки и идет к Толе. Разматывает повязку и начинает проверять рану.
      Через тридцать минут, все закончено. Толю перевязали, дали ему успокоительного. Мы вышли с доктором в коридор.
      - Ну что доктор? - спрашиваю я.
      - Ничего. Он хорошо отделался. Пуля прошла в миллиметре от кости. Рука поболит еще две недельки и все пройдет.
      Я вытаскиваю деньги и передаю доктору.
      - Вас подвезти, у меня внизу есть машина.
      - У меня своя машина, благодарю.
      Тихо прихожу к себе на квартиру. Соня спит. Я устраиваюсь на кухне. Кладу голову на стол и... засыпаю.
      Меня трясет за плечо Соня.
      - Вася, вставай. Тебе пора на работу.
      С трудом отрываю голову от стола.
      - Спасибо. Сколько времени? Ух ты, я же забыл завести будильник.
      Иду в ванну, там моюсь и переодеваюсь. Выхожу на кухню, Соня приготовила мне яичницу.
      - Тебе кажется сегодня идти в институт? - спрашиваю ее.
      - Знаю.
      - Вот ключи от квартиры, там в письменном столе, в верхнем ящичке, деньги, возьми сколько нужно, а на столе твоя переводка и не забудь, перед уходом поставить квартиру под охрану. Там на стене телефон вневедомственной охраны, набери его, когда будешь выходить. Когда придешь, не забудь позвонить туда же и предупредить, что ты пришла.
      - Слушаюсь, товарищ генерал.
      - Не делай глупости, не звони и не встречайся со старыми знакомыми, иначе перепугаешь пол города.
      - Надеюсь, больше указаний не будет.
      - Будут. В институте, представишься уже с новой фамилией, моей. Скажешь, вышла за муж и сдала паспорт в милицию, через неделю его принесешь.
      - За муж, за тебя?
      - За черта. Ты сама захотела жить по новому, поэтому придется соврать.
      - За черта не хочу.
      Я начинаю злиться.
      - Получишь паспорт, выходи за ангела.
      - Я подумаю об этом.
      - Слава богу.
      У моего рабочего места гости. Рядом с улыбающейся Леной Прохоровой стоит черноволосая, горбоносая грымза.
      - Вот, Раечка, это и есть Василий Денисович.
      Грымза-Раечка по мужски жмет мне руку.
      - Что же вы, товарищ, не посещаете комсомольское бюро. Как никак, решается ваша судьба.
      - Извините, у меня всегда дела, то на работе, то в других общественных местах...
      - Это каких? - настораживается Раечка.
      - Я член городской коллегии коллекционеров, - не моргнув глазом вру я.
      Слово "коллегия" завораживает комсомольского работника.
      - В Коллегии...
      - Да, да, - подтверждает Леночка, - я уже проверяла.
      - Чего же вы раньше не говорили. Рабочий, человек от станка и еще такая общественная нагрузка, член коллегии... Я согласна, Лена, пусть будет наша встреча здесь на рабочем месте Василия Денисовича, считается как выездное бюро комсомола. Неважно, что нет других членов бюро, протокол все подпишут. Вы знаете, что вас выдвигают на должность заместителя начальника цеха?
      - Знаю.
      - В вашем деле много проколов, это и взрыв в цехе синтеза и организация пьянок здесь, но учитывая ваши деловые качества и естественные ошибки молодости, мы считаем, что все эти события не пройдут для вас даром, вы учтете ошибки и уже на новом месте постараетесь их не допускать. Лена, у тебя что-нибудь есть, дополнить?
      - Нет. Только замечание. Пусть, на новом месте, как гнусный дворник не хамит и не грубит людям.
      - А что, замечены такие факты?
      - Нет, но это пожелание.
      - Тогда, Василий Денисович, от имени комитета комсомола предприятия, мы вас представляем на должность заместителя начальника цеха. И скажите спасибо Леночке, если бы не она..., я бы сюда не пришла...
      - Спасибо, Леночка. Я надеюсь, что мы еще торжественно отметим мое выдвижение.
      - Но... но... но, - грозно сдвинула брови Раечка, - только ни каких пьянок...
      В обеденный перерыв я пробрался в табельную цеха и из местного телефона позвонил.
      - Алле, это Константин Ильич?
      - Да. А кто это?
      - Это я, Василий Денисович.
      - А... Вася... Рад тебя слышать? Какие новости?
      - Готовьте Неаполитанского Орла. Я выполнил соглашение.
      На другом конце тишина.
      - Это... точно?
      - Да. Вы, извините, но мой орден, вы получите через день, после того как передадите Орла мне.
      - Хорошо, сегодня после работы, мы сможем встретиться и подъехать ко мне домой?
      - Конечно.
      - Тогда я вас жду за воротами, у машины.
      Мы едем в машине Константина Ильича.
      - Как вам удалось так быстро от него избавиться? - спрашивает он меня.
      - Стоит ли обсуждать этот вопрос...
      - Меня сейчас волнует еще одна вещь, кто возьмет его коллекции. Кому они перепадут?
      - Наверно близким. Кто там у него: жена, дети?
      - Никого, кроме брата, нет.
      - Значит все возьмет брат.
      - Этот все растранжирит. Кроме рукописей, у него в голове ничего нет.
      - Вы у него сможете купить все?
      - Конечно нет. По моим представлениям это надо миллионы рублей. Где их взять? Слушайте, Василий Денисович, а почему бы нам с вами не поделиться. Вы мне одолжите часть денег. Я куплю пол коллекции, а вы вторую половину.
      - Судя, даже по стоимости моей коллекции, а у Филипповича она в два раза больше, мне и вам все равно денег не хватит.
      - Вот черт. Где же наскрести деньжат?
      - Вы только не гоните события. Август Филиппович сначала должен узнать об исчезновении брата.
      - Это конечно...
      В большой квартире заваленной, мебелью и картинами, Константин Ильич просит меня подождать в гостиной, сам он уходит в кабинет и через минут двадцать приносит коробочку.
      - Вот он.
      Я раскрываю коробочку и блеск камней сразу заиграл в глазах. Теперь надо тщательно осмотреть орден, чтобы не подсунули подделку. Константин Ильич насмешливо наблюдает за мной.
      - Что мы за народ. Свои же, коллекционеры, а вот все равно не доверяем. Перепроверить надо обязательно.
      - Но мы с вами профессионалы и не гоже в таких сделках быть обманутым.
      - Ладно. Спрыснем за удачную сделку.
      Он достает из буфета коньяк и две рюмки. Разливает, почти по десять капель, и подает рюмку мне.
      - В среду жду "победу". За удачный обмен.
      Соня стоит в новой шляпке.
      - Вася, как на мне обновка?
      - Великолепно. Как раз завтра я еду в хранилище, где спрятана моя коллекция и ты можешь обновить шляпку, если хочешь, конечно.
      - Ты мне покажешь свою коллекцию?
      - Приглашаю тебя.
      - Вот здорово.
      - Как у тебя с институтом?
      - Все в порядке. Мне даже выдали зачетку. Как твоя фиктивная жена, я под честное слово, оформилась на третьем курсе и в следующий понедельник, то есть в начале Сентября, мы всем курсом выезжаем на картошку.
      - Постой, тебе наверно нельзя, ты еще не оправилась после...
      - Ну, договаривай.
      - ... После... болезни... Может сходишь, получишь справку у врача.
      - Я уже была в поликлинике. Меня в институте попросили это сделать. Я здорова.
      - Что же, надо купить тебе сапоги, ватник, теплые штаны.
      - Кто о чем. Я не слышу восторга и поздравлений по поводу поступления в ВУЗ.
      - Поздравляю с началом учебного года.
      - И все?
      - А что еще?
      Она явно огорчена. Опять сжимаются губы.
      - Да нет, ничего. Бесчувственный ботинок.
      Уже лежа в кровати, Соня просит меня.
      - Ты мне не дорассказал об адмирале Бутягине.
      - Что же, слушай дальше.
      Опять длиться рассказ, как отважный адмирал, разъезжая по всему свету, охмурял сильных мира сего и получал за это ордена и медали. Соня слушает меня и по ее лицу видно, как она переживает за ненасытного путешественника. Я останавливаюсь на Турции, когда адмирал через разбойников достал красивую девушку и подарил ее в гарем султана, за что его наградили орденом Священного Льва...
      - А у тебя в коллекции этот орден есть? - спрашивает Соня.
      - Завтра увидишь. Это орден Священного Льва... А теперь, спать.
      ВТОРНИК, 27 АВГУСТА
      Начальник цеха просит, чтобы я на часик бросил работу и сходил на партком. Семь пожилых людей, сидящих за длинным столом, сочувственно глядят на меня.
      - Вот это и есть, Василий Денисович, - начал секретарь парткома, токарь механического цеха, образование высшее, комсомолец. Комсомол и дирекция рекомендуют его на должность заместителя начальника цеха.
      - Почему же он имеет высшее образование, а работает токарем? - спросил один из членов парткома.
      - Накладка произошла, - за меня говорит секретарь, - сначала человека обвинили в аварии в цехе, а потом оказалось, что он не виноват, суд доказал это. Но у нас так всегда, обидели человека, а исправлять свои ошибки никто не хочет, как перевели в токари, так и не извинились. Это и наша вина тоже, недоглядели.
      - Это не тот токарь, который организовал пьянки в цехе. Приказ недавно по институту был.
      - Вы слышали историю про предыдущего зама начальника цеха, с подачи которого погибли четверо человека? - опять отвечает за меня секретарь.
      Все послушно закивали головами.
      - Так вот, этот человек, чтобы спасти свою задницу, каждый раз кляузничал на Василия Денисовича, что тот якобы в цехе организовывал пьянки. Никто не проверял, все были рады, что нашли козла отпущения и быстренько в дирекции оформили приказ...
      - Василий Денисович, а вы участвовали в этих пьянках?
      - Нет. На работе я не пью.
      - Есть предложение, от парткома, дать рекомендацию Василию Денисовичу, - говорит секретарь. - Кто за это предложение?
      Все дружно подняли руки.
      - Ну что же, Василий Денисович, мы рекомендуем вас. Желаем вам на новом месте успехов.
      Мы с Соней едем в машине.
      - А вдруг меня не пустят? - тревожится она. - У меня паспорта нет.
      - Я уже звонил директору Эрмитажа, он тебе выпишет пропуск по зачетке.
      - Почему у тебя всегда все просто? Туда пошел, выбил переводку, туда пошел, оформил паспорт, там позвонил, сделали пропуск. Некоторые годами маются, чтобы достать какую то бумажку, а тем более паспорт, для тебя... это раз плюнуть.
      - Я психолог...
      - Очень интересно.
      - По выражению и по лицу человека, сразу чувствую как к нему подойти.
      - Надо же. Что же ты и ко мне так подходишь?
      - Вот здесь - нет. У тебя выражение меняется каждую минуту и диапазон громадный, от тигрицы, до маленькой пай девочки.
      - Как мне иногда хочется тебя побить. Я даже уже во сне это вижу. Луплю, луплю, а потом...
      - Что потом?
      - Ничего. Мы уже подъехали.
      Нас встретил начальница нумизматического отдела Вера Ивановна и любезно предложила проводить.
      - Василий Денисович, а можно мне осмотреть вашу коллекцию? - просит она.
      - Я как раз хочу показать своей сестре, Соне, ордена, так что присоединяйтесь.
      Мы идем в кладовые Эрмитажа.
      - Как же так? - удивляется Соня, - Ты свою коллекцию хранишь здесь...
      - Отец был знаком с Пиотровским и частенько здесь проводил экспертизу и консультации. Они и договорились, ради безопасности, что коллекция отца будет храниться здесь.
      Мы идем мимо огромного количества картин, статуй, экспонатов, бесчисленных ящиков.
      - Здесь храниться такое количество музейных редкостей, - говорит Вера Ивановна, - что для того чтобы все показать, нужно три Эрмитажа. А вот и хранилища, особенно уникальных вещей. Приготовьте пропуска.
      Мы проходим мимо дополнительной охраны и Вера Ивановна ведет меня к сеткам, за которыми на полках стоят ящики и чемоданы.
      - Василий Денисович, ключи у вас есть? - спрашивает Вера Ивановна.
      - Да.
      Я открываю висящий на раме - дверце, покрытой сеткой, замок и распахиваю ее. На полках 15 больших чемоданов. Беру третий снизу и открываю его. Под мягкой тканью прикрыт картонный щит, на котором прикреплены ордена и медали. Я вытаскиваю его, опять слой мягкой ткани и новый щит.
      - Здесь отечественные ордена и медали. Смотрите. А мне надо кое что сюда добавить и заменить,
      Они сами начинают вытаскивать картонки, а я аккуратно снимаю, вделанный в картоном гнезде орден Победы. Ничего, я еще добуду себе новый. Теперь добавляю свои находки. Нужно еще сделать надписи под каждым добавленным орденом, указать название и другую ценные сведения.
      - Можно еще посмотреть? - просят женщины.
      - Хорошо.
      Теперь достаю новый чемодан, на нем надпись: "Европа времен Наполеона. Италия". Здесь сверкают камни, алмазы, золото. Женщины в восторге. Я добавляю в коллекцию орден Неаполитанского Орла.
      - А где, орден Священного Льва? - спрашивает Соня.
      Опять достаю новый чемодан. Здесь ордена и медали Ближнего Востока. На картонке, среди десятка экспонатов, закреплен большой орден, на котором от красного льва отходят золотые лучи.
      - Вот он.
      Соня пальцем проводит по ордену.
      - Надо же, владельца нет, а память в этой сказке осталась.
      Вера Ивановна внимательно осматривает каждую картонку.