- Почему наши посты ничего не сообщили?
      - Они ему... симпатизируют...
      Мне остается только выругаться матом.
      - Много ушло с ним ребят?
      - Только пять человек.
      - Сейчас наверняка начнется веселая жизнь. Усиль посты.
      События не заставили себя ждать. Днем на той стороне разразилась стрельба, слышны взрывы гранат и вскоре к небу поднялись огромные столбы дыма. Мы залезли в окопы. Стрельба приближалась к нам и вскоре на наши окопы навалились сводные отряды Хедриони. Похоже ребята озверели и настойчиво шли в атаку на наши пулеметы и автоматы. Среди лесистых склонов вспыхнула кровавая свалка. На наш окоп двигалось несколько фигур, при этом они ловко использовали неровности поверхности, пни и поваленные деревья.
      - Спецназ, мать их, - орет сержант.
      Он вырывает две лимонки и запускает их в гущу пней. Я стараюсь поймать гибкие фигуры в прицел и стреляю. Из-за дерева вылетает граната и стукнувшись в бруствер застывает, не успев перекатиться в окоп.
      - Ложись.
      Взрыв не заставил себя ждать. Сыпется песок и камни. Высовываю из окопа автомат и не глядя нажимаю на курок. Очередь откидывает, подбегающего человека в камуфляже и он катится по склону до первого пенька.
      - Лейтенант. Где лейтенант?
      По окопам бежит солдат.
      - Я здесь.
      - Там, - он запыхался и делает глотательное движение, - там... Зураб пришел с ребятами, привел с собой еще человек 15.
      - Оставайся здесь. Помоги ребятам.
      Я срываюсь и бегу по окопам в сторону интенсивной перестрелки.
      Стрельба почти окончилась. Зураб и пять молодых ребят скалят зубы среди бойцов отряда, которые окружили полянку. 15 несчастных молодых женщин сидят на траве и, сжавшись в комочки, угрюмо смотрят в землю.
      - Зураб, подойди сюда, - командую я.
      На поляне наступила тишина.
      - А чего. Что- нибудь не так, командир?
      - Не так.
      Он подходит, зло прищурив глазки.
      - Почему ты ушел без разрешения?
      - Я ушел бить эту сволочь, а не отсиживаться здесь, в окопах. Ты русский, тебе не понять нас абхазов, когда месть требует крови ненавистных врагов, ее надо добывать.
      - Я русский, но я пришел бороться за свободу Абхазии, чтобы ее не подавляли более сильные соседи. А насчет крови, ты врешь. Посмотри кого привел? Женщин? Это твои враги?
      - Мои враги там... мертвые, а это трофей.
      - Ты ничего не понял, Зураб. Ты нарушил первую заповедь бойца, не подчинился своему командиру. Придется тебя за непослушание арестовать...
      - Меня? Попробуй...
      Я подхожу к нему и вдруг с разворота всаживаю свой бронированный кулак протеза в скулу. Бородача подбросило в воздухи он отлетев от меня метра на три, ударяется головой о пень. Все ошеломлены,
      - Разоружить его, скрутить руки... А вас, - я ткнул пальцем в пятерых солдат, ходившим с Зурабом, - а вас, голубчики, замечу еще в чем то пристрелю.
      На поляне тишина. Никто не шевелиться.
      - Вы что, мать вашу, глухие. Сержант, исполняйте приказание. Остальные, вон от сюда.
      Все медленно расходятся. Сержант с двумя бойцами скручивает Зураба.
      - А с этими что делать? - спрашивает он, ткнув в сторону женщин.
      - Пусть катятся к чертовой матери, куда угодно.
      - Эй вы, - орет сержант женщинам, - вставайте и идите вон туда, к дороге, там машины подберут вас до города.
      Несчастные вяло поднимаются и направляются к тропинке. Только одна, стянув в кулак рваное платье, подходит ко мне.
      - Здравствуй, Юрка.
      По измазанному грязью и кровью лицу текут слезы.
      - Люська? Ты здесь?
      - Там... моего нового оператора Колю... этот, бородатый... убил. Камеру расстрелял...
      Я подхожу к ней и прижимаю ее голову к груди. Она трясется всем телом, дав волю плачу.
      - Как он вас схватил?
      - А так... В лагерь беженцев ворвался и устроил резню. Мы там как раз репортаж делали. Первых 15 женщин отобрал и, прикрываясь ими как щитом, ушел обратно.
      - Тебя били?
      - Дали пару раз, для послушания. Когда Колю убили, мне уже было все равно.
      - Пошли ко мне.
      Я веду ее к себе в штабной домик.
      Люську накормили, приодели в военное обмундирование и уложили спать.
      На следующее утро ко мне прибежал расстроенный сержант.
      - Лейтенант, Зураб бежал.
      - Как бежал?
      - Так. Друзья помогли. Часовой был снаружи домика, а его друзья орудовали сзади. Выломали окно и он... ушел.
      - Кто-нибудь тоже ушел с ним?
      - Нет, все на месте. Зураб записку вам оставил.
      Сержант протягивает мне клочок бумаги. Корявыми буквами на ней были выведены слова: " Мы еще встретимся, лейтенант."
      - Составь донесение в штаб, - приказываю сержанту, - о дезертирстве Зураба и опишите его кровавые похождения среди мирных жителей.
      - Хорошо, лейтенант. Там еще...
      Сержант мнется.
      - Да говори же...
      - Тех женщин, которых вы отпустили, все равно поймали и изнасиловали. Они до дороги не дошли...
      - Где они сейчас?
      - Часть их я нашел и затолкал в транспорт. Наверно сейчас уже в городе. Остальные где то...
      - Какая дурная война. За все время, что я здесь, серьезная стычка была только вчера...
      - Лейтенант, вы сейчас бы думали не о стычке, а о себе. Не было бы дальше худо...
      - Свои прирежут?
      - К этому все и идет.
      - Не будем опережать события. Давай сержант, составляй донесение, а я пройдусь по постам.
      Люська проснулась и ковырялась ножом в банке с фасолью.
      - Юрка, что мне делать дальше?
      - Тебе здесь оставаться нельзя. Поезжай в Поти. Туда приходят наши суда, на каком-нибудь доплывешь до России.
      - У меня нет документов... Ничего... Мне даже не поверят, что я репортер...
      - Я тебе выдам справку с печатью.
      Она кивает головой.
      - Ты меня не оставишь на денек?
      - Нет. Здесь очень опасно. Через два часа мы с тобой распрощаемся.
      Я несу Люськин вещмешок. Она плетется за мной по тропинке.
      - Скоро дорога?
      - Скоро.
      - Лучше бы оставил меня. Я бы пока репортаж на бумаге составила...
      - Тихо... Заткнись...
      Я скидываю мешок и сдергиваю автомат с другого плеча. Тихонечко снимаю с предохранитель. Люське машу рукой. Она послушно валится в траву. По кошачьи прохожу по тропке до большого дерева. Где то впереди зашелестела листва.
      - Эй, кто там?
      В ответ ударили автоматы. Я скачу за дерево и сорвав лимонку с пояса, забрасываю ее в кусты. Грохочет взрыв. Теперь я стреляю в сторону засады. Слышен треск сучков, кто то убегал.
      На кустах лежит окровавленная фигура бойца из моего взвода. Я рванул его за ворот.
      - Кто был второй?
      - М... м... м..., - мычит он.
      - Я тебя запомнил. Ты ходил с Зурабом в Грузию за женщинами. Помнишь наш уговор, ты должен умереть.
      - Не... надо... Это все... Зураб... Он ранен... ушел...
      Осколок гранаты попал ему в живот, прямо под бронежилет. Более мелкие осколки - изуродовали лицо.
      - Люся, иди сюда, - кричу я.
      Она появляется с мешком в руках.
      - Ой ты, боже ты мой. Кто это?
      - Не узнаешь? Это один из тех, кто тебя приволок от туда.
      - Его надо перевязать.
      - Поздно...
      - Я... не хочу... умирать... - хрипит раненый.
      Сзади по тропинке топот ног. Это бежит сержант с тремя бойцами.
      - Лейтенант, ты жив?
      - Жив. А вот Зураб ушел...
      - Арсен...
      Сержант склоняется к раненому.
      - Я уже..., - уже почти сипит тот.
      И тут Арсен перешел на непонятный мне язык. С трудом выталкивал он слова, но сержант его понял. Он кивнул головой.
      - Все сделаю. Ребята, несите его во взвод, - обратился он к бойцам.
      Солдаты поволокли раненого. Сержант остался с нами.
      - Я вас провожу, лейтенант.
      Мы поднимаемся по тропинке вверх и выходим на дорогу. Первая грузовая машина сразу остановилась. Мы прощаемся с Люськой.
      - Юрочка, пока.
      Она целует меня в щеку и залезает в кабину.
      - Мы еще обязательно увидимся, - слышу ее прощальный крик.
      - Что сказал раненый? - спросил я сержанта, когда мы возвращались обратно.
      - Он просил нас отомстить за его смерть.
      - Так. И вы будете мстить мне?
      - Уезжайте лучше, лейтенант. Поверьте, вы уедете и никто вам не скажет по этому поводу, обидного слова, никто не будет преследовать. Вы профессиональный военный, ваша специальность везде нужна.
      - Кроме России...
      - Это пока... И там когда-нибудь тоже будет нужна. Ребята говорят, что сейчас в Одессе формируется добровольческий отряд в Югославию, вы еще можете успеть...
      - Скажи, за что меня так ненавидят?
      - Здесь даже не ненависть, здесь недоверие. Если бы вы не были лейтенантом, а были бы простым бойцом, к вам относились бы лучше. Это наша война и командиры должны быть наши. Для вас ничего не стоит приказать расстрелять абхаза или самому это сделать, но для нас это трагедия, где кровью сплетаются, отцы, братья, сестры, семьи...
      - Значит, если бы абхаз убил меня, то все было бы хорошо? А если я убью мерзавца, но абхаза, меня убьют. Это же несправедливо, сержант.
      - Здесь о справедливости не говорят. Здесь другая страна и будь Зураб подонок из подонков, но он не затронул крови своего народа и этим уже заслужил себе жизнь и почтение.
      Мы идем до штабного домика и теперь молчим, каждый думая о своем. Только у двери сержант вдруг спросил.
      - Так вы надумали уехать...?
      - Сколько у меня времени, сержант?
      - Почти ничего не осталось.
      - До утра мы можем подождать?
      - Не знаю, но я постараюсь задержать ребят.
      Меня трясут за плечо.
      - Лейтенант, вставайте, лейтенант, - тихо шепчет голос сержанта, - вам пора уходить.
      - А... Сколько время?
      - Четыре часа. Через двадцать минут сюда придут друзья Зураба. Уходите.
      Я соскакиваю с лежанки, хватаю автомат.
      - Спасибо, сержант.
      - Если будете живы и когда-нибудь наша страна будет такой же гостеприимной как и раньше, вы все равно не приезжайте сюда. Арсена вам не простят...
      Я нащупываю его руку и мы крепко обмениваемся рукопожатием.
      - Если я буду жив и может случится, что наши дороги пересекутся, я твой должник, запомни.
      - Запомню.
      Я ухожу в темноту леса.
      Люська лежит на подушках. Вино ее чуть разрумянило.
      - Ты точно уверена, что это рук Зураба? - спрашиваю я ее.
      - Я дура. Сама раскрылась, что знаю и помню его.
      - Как это было?
      - Случайность. Меня подвела, случайность. Телевиденье послало сделать репортаж о работе ГАИ па подмосковных дорогах. Вот я и выехала на пост ГАИ на тринадцатый километр Владимирского шоссе. Все было хорошо. Но ты знаешь, что есть распоряжение мэра Москвы о проверке всех лиц кавказкой национальности. Вот ГАИ в основном этим и занималось. Останавливает оно шикарный "Мерседес", милиционеры вежливо просят пассажиров выйти из машины. Они выходят и я тут и брякни: "Зураб." Он сбрил бороду, стал худее, но остались такие же злые глаза. "Я вас не знаю, девушка." - говорит он. "Меня звать не Зураб, а Давыд Коковани, проверьте мои документы." Капитан милиции сверяет документы и похлопывает ими по ладони, потом обращается ко мне: "Вы его раньше встречали?" "Да." - отвечаю ему. - "Я его встречала в Абхазии, это известный боевик Зураб по кличке Дракон." "Девушка говорит неправду. Я Коковани и в Абхазии не был, жил всю жизнь в Грузии." Капитан решил прекратить этот спор и отправил Зураба и его компанию в отделение милиции для проверки личности. Я с оператором тоже отправилась туда. Только через час ко мне вышел майор и развел руками. "Мы проверили, это действительно гражданин Коковани, грузин по национальности, сейчас житель Москвы, известный предприниматель, руководитель казино "Орион". К сожалению, вы ошиблись." Так я и уехала с носом. Через два дня после этой встречи, только вышла из дома, как из проезжей машины по мне полоснули очередью из автомата. Пролежала в больнице полтора месяца, теперь переехала домой.
      - Куда ранили?
      - Пробило легкие вот здесь. Врачи пулю вытащили, но говорят, что только через пол года войду в форму.
      - За тобой кто-нибудь здесь ухаживает?
      - Мама. Она тебе открывала дверь.
      Мы еще немного выпиваем и Люська раскраснелась совсем.
      - А знаешь, кого еще я видела?
      - Нет.
      - Я встретилась здесь с Левоном. Помнишь, твоего помощника в Карабахе.
      - Как здесь? Что он здесь делал?
      - Левона я встретила в выставочном зале, когда составляла репортаж об армянской графике. Он бесцеремонно подошел, хлопнул меня по плечу и заорал на весь зал: "Люська". Сразу пошел обниматься и целоваться. Зато вечером Левон свозил меня в ресторан, а потом показал свой магазин на Ленинградском проспекте.
      - Значит Левон живет здесь и у него свое дело?
      - Вот так люди растут...
      ЧАСТЬ ВТОРАЯ
      Я с трудом дозвонился по домашнему телефону до майора Обручева.
      - Это я, узнаете?
      - Узнаю. Решился значит.
      - У вас телефон не прослушивается?
      - Черт его знает. Может и прослушивается.
      - Да, я согласен. Мне нужно оружие, официально, зарегистрированное. Я начинаю разрабатывать операцию связанную с нашей общей знакомой.
      - Так, так. И все же мне надо с тобой встретиться.
      - Вчерашний магазин помните, где я покупал вино?
      - Да.
      - Я жду в магазине, часам к 10 утра.
      - Хорошо. Я сейчас выезжаю.
      Я стою у стойки с винами и изучаю через витрины обстановку. Подъезжает "жигуленок" и майор, оглянувшись, идет к дверям магазина. Через минуту недалеко останавливается "Волга". Из нее выходит симпатичная женщина и тоже отправляется к дверям. Майор идет вдоль прилавка и подходит ко мне. Делает вид, что смотрит на бутылки с вином.
      - За вами хвост, - говорю я ему.
      - Значит кое в чем вы еще тогда, на приеме у генерала, были правы.
      - Вы только не вмешивайтесь, я его сейчас вырублю.
      Иду к выходу и в дверях сталкиваюсь с женщиной. Короткий, сильнейший удар в печень. Женщина вскрикивает и медленно ползет по косяку на пол.
      - Здесь плохо женщине, - кричу я. - Помогите.
      Несколько граждан окружили нас.
      - Врача. Где телефон?
      Я вскакиваю и иду к продавцу.
      - Где телефон?
      - Он там, в кабинете, директора.
      Она тычет пальцем в дверь за прилавком. Я направляюсь к двери и делаю знак майору. Тот идет за мной. В кабинете сидит испуганная женщина.
      - Что вам надо?
      - Там женщина... она умирает, ей надо срочно врача.
      - Я сейчас вызову.
      Мы выходим из кабинета и идем не в магазин, а коридорами на запасной выход. Во дворе я спрашиваю майора.
      - Где оружие?
      - Вот возьмите.
      Он протягивает пакет и книжечку на право владения огнестрельного оружия.
      - Вы мне не скажите с чего начнете?
      - Скажу. С казино "Орион".
      - Мда... Не крупновато ли? Нам нужна связь...
      - Вы меня найдете. Встречаться будем у Люси, по четвергам, только больше не таскайте за собой хвостов.
      - Сам не ожидал. Вроде бы и ничего незаметного, да и кто женщину мог бы взять всерьез...
      - Нам пора расставаться.
      - Желаю удачи. Я возвращаюсь в магазин.
      - Да. Пока.
      Вот тебе и созданный новый отдел. Если генерал Парфенов и подполковник Зарайский знают обо мне все, то кто то интересуется ими или, вернее, стараются что-нибудь узнать.
      На Ленинградском шоссе мне удается найти большой продовольственный магазин. Я сразу обращаюсь к продавщице, большеротой, светловолосой красавице.
      - Где мне найти Левона?
      - А вы кто?
      - Его старый друг.
      - Подождите, я его позову.
      Она исчезает за выступом стены и вскоре возвращается.
      - Он вас ждет, проходите.
      - Юра..
      Левон выходит из-за стола и идет ко мне. Мы обнимаемся и он хлопает меня по плечам, как бы проверяя мою крепость.
      - Силен, ничего не скажешь. Исчез тогда из Ачи и ни слова.
      - Не исчез, а попрощался с тобой, по хорошему попрощался, заметь.
      - Ладно, ладно. Садись дорогой гость. Я сейчас тебе нашего, самого лучшего коньяка налью.
      - А я не мог даже предположить, что ты переберешься в Москву.
      - Там в Карабахе стало неинтересно. Вот и приехал к брату сюда. Тот помог с деньгами, а сейчас... Сейчас владелец торговой фирмы: два крупных магазина и несколько ларьков... Ты Люську видел? Это она тебе дала адрес?
      - Она.
      - Я так и понял. Сам то, где потом пропадал?
      Левон протягивает мне рюмку коньяка. Мы выпиваем по глотку.
      - Потом была Абхазия, Югославия и Чечня.
      - Наши говорили, что среди чеченов были русский, с протезом на руке. Ты ведь был там?
      - Да, был у них.
      - Сложный ты парень, Юрка. Быть у врагов, чтобы бить своих...
      - У меня другое понятие. Я везде выбирал слабых, которые боролись за свою свободу.
      - Давай не будем о политике. Иначе в ее дебрях мы потеряем то, что приобрели под пулями и снарядами...
      - Ты прав. Давай выпьем за погибших друзей, за наше будущее.
      - Хороший тост, только пить надо раздельно, за друзей, и за будущее...
      - А ведь я пришел поговорить с тобой о некоторых моих проблемах.
      - Тебе нужны деньги... Сколько?
      - Не об этом. Я вчера видел Люсю. В нее здесь стреляли...
      - Как стреляли? Она жива? Почему я не знаю?
      - Да, в нее стреляли, но она в очень плохом состоянии.
      - Так что нужно, лекарство, деньги для лечения... Я готов выделить.
      - Нужен убийца..., тот самый который в нее стрелял.
      - Ну это я не в силах.
      - Я предполагаю, кто заказал убийство. Мне необходима информация об этом человеке.
      Левон подходит к окну и смотрит на улицу.
      - Кто заказчик?
      - Некий Давыд Коковани, он же Зураб по кличке Дракон, владелец казино "Орион".
      Левон не поворачивает головы и молчит.
      - Ты его знаешь? - не выдерживаю я.
      - Слыхал, - тянет Ливон.
      - Тогда, сможешь мне помочь?
      - Нет, - Левон резко поворачивается, - и тебе не советую. Пойми, Юрка, здесь не фронт, где все на виду, там ты первый увидел врага, первый его убил. Здесь многоэтажный скрытый мир, с втянутыми сюда органами власти, крупнейшими мафиозными главарями, контролирующими целые районы страны, целой цепочкой бандитских группировок и массой торговых и других организаций. Его, этот мир, не сломать...
      - Я не собираюсь его ломать. Пока мне нужен Зураб.
      - Нет. Я не смогу тебе помочь. Единственное что я тебе подскажу, это вот...
      Левон торопливо пишет что то на бумаге и подает мне.
      - Что это?
      - Это человек, который чудом остался жив. Он был с ними, но... перешел дорогу солнцевскому клану. Свои не поддержали, а клан устроил за ним охоту. Так и ушел в подполье, стал обывателем. Здесь его телефон. Поговори с ним, если убедишь его в своей правоте, то считай, что я тебе помог. Да, вот еще, деньги тебе будут нужны, здесь воевать надо не оружием, а деньгами. Я дам тебе денег и пойми меня я не хочу от тебя отделаться, дружба в окопах ко многому обязывает. Буду помогать, как могу, но светиться или хоть как то оказаться под подозрением у главарей..., не хочу.
      - Спасибо и на этом.
      - Возьми.
      Левон вытаскивает из стола конвент.
      - Тебе на первое время хватит, потом я подкину еще.
      Я понял, что пора прощаться и сунув деньги в карман, пожал его руку.
      По телефону ответил мужской бас.
      - Вам кого?
      - Мне Сафара Гулямыча?
      - А кто это?
      - Его друг.
      Трубка сопит и наконец взрывается.
      - Что тебе надобно?
      - Я хотел бы поговорить о делах...
      - Катись ты...
      Трубка брошена. Опять звоню.
      - Простите, я не представился. Мне дал этот телефон один наш хороший знакомый. Он сказал, что вы поможете мне.
      - Кто этот человек?
      - Его звать Левоном.
      - Назовите вашу фамилию, имя, отчество.
      - Юрий Иванович Максимов. По специальности - наемник. Только что вернулся из Чечни.
      - Нет такой специальности, наемник...
      - Я умею только убивать, для этого и болтался по всем грязным войнам в нашей стране и за рубежом.
      - Что вам надо?
      - Информацию. Информацию о некоторых людях, которых вы хорошо знаете.
      Опять сопит трубка. Я понимаю, мой собеседник, сомневается во мне или просто боится.
      - Хорошо. Я сам должен собрать о вас сведения. Позвоните ко мне через неделю.
      - Договорились.
      Прохожу мимо вышколенной охраны в дверях казино. Верткий человек, с табличкой на груди: "Администратор", подскочил ко мне.
      - Простите, вы первый раз?
      - Да.
      - Хотите поиграть в рулетку, карты...
      - Я разберусь сам.
      - Пожалуйста. Налево картежные столы, направо рулетка, прямо бар.
      - Вот я с него и начну.
      Заказываю у бармена Кровавую Мери. Он с удивлением принимает заказ. Кто то стучит меня по плечу.
      - Господин Максимов?
      Я с изумлением оборачиваюсь. Откуда здесь знают меня? Тощий тип одетый в униформу подобострастно глядит мне в лицо.
      - Да, я.
      - Вас просят подойти в кабинет директора.
      Начинается. Неужели Зураб уже все разнюхал...
      - Я еще не выпил.
      - Я подожду.
      Осторожно выпиваю коктейль.
      - Показывай дорогу.
      В кабинете за столом сидел... сержант. Тот самый сержант, но конечно уже в цивильном костюме, который помог мне бежать из Абхазии. Сопровождавший меня тип исчез, а сержант дружелюбно протягивал руку.
      - Вот и встретились, лейтенант Максимов.
      - Да, мир очень тесен. Как ты меня вычислил?
      - Да вот, по мониторам.
      Сержант показывает рукой на стену, где в шести телевизорах билась игорная жизнь.
      - Неужели ты заправляешь этим хозяйством?
      - Нет, - засмеялся он. - Я пока за хозяина, проворачиваю его дела.
      - За Зураба, что ли?
      - Вот ты и проговорился, значит знаешь кто здесь хозяин. Зачем же ты пришел сюда?
      - Ты, тогда в Абхазии, водил меня за нос.
      - Пришлось. Ты неплохой мужик, лейтенант. Я даже тебя уважал тогда. Но там все кончилось и мы оказались в новой жизни. Ты очутился здесь и я хочу знать, не оказалось ли твое появление продолжением той вражды к моему хозяину, которая возникла между вами в окопах.
      - Да, ты прав, я терпеть не могу твоего хозяина и появился здесь неспроста. Я ищу типов, которые стреляли в моего друга.
      - Вот как. Почему же ты ищешь именно здесь?
      - Потому что следы этих сволочей идут сюда.
      - Ты их знаешь?
      - Нет, но хочу узнать.
      - У нас нет подобных людей...
      - Сержант...
      - Зови меня, Славой.
      - Хорошо, Слава. Я раскручиваю это дело и пока вышел на ваше казино.
      - На кого ты работаешь, кто тебя заказал?
      - Я нигде не работаю, повторяю, я ищу подонков, которые стреляли в моего друга.
      - Хорошо. Я может и смогу помочь тебе, тоже по старой дружбе. В кого стреляли?
      - В Людмилу, репортершу. Может помнишь, когда Зураб притащил женщин из Грузии, среди них была такая.
      Сержант сжал губы.
      - Нет, такую я плохо помню и людей, которые на нее охотились, не знаю.
      - А жаль. Я думал ты мне поможешь.
      - Лучше бы ты ушел отсюда, лейтенант.
      - Зачем. Я же хочу испытать свою судьбу в рулетку.
      - Не надо испытывать. Уходи.
      - Это все, что ты мне можешь предложить?
      - Да. Прощай, лейтенант.
      Я выхожу из кабинета с чувством надвигающейся беды. У выхода в зал меня встречает тот самый живчик-администратор, за ним два милиционера.
      - Вот этот, - администратор тыкает в меня пальцем, - напился и буянит.
      - Да я совсем трезв...
      - А ну пошли, гражданин, - милиционер грубо вцепился в рукав моей куртки.
      - Вы мне порвете куртку, поосторожней, пожалуйста. Я иду с вами.
      Но он не отцепился, мало того, второй подхватил меня с другой стороны. Они "вежливо" меня ведут мимо любопытных, но у самой двери я решил, что пора от милиции избавиться. Что там еще наговорил администратор с подсказки сержанта, черт его знает. Перед открывающейся дверью выхода из казино, я резко разворачиваюсь влево. Милиционер, держащий меня справа, попадает лбом прямо на торец двери. От неожиданности, другой выпускает мою руку и тянется к кобуре. Я кулаком протеза попадаю ему в ухо. Тело опрокидывается на швейцара и они валятся на длинные скамейки, обитые бархатом. Теперь я свободен, выскакиваю на улицу и перескакиваю улицу сзади милицейского газика, шофер которого дремлет, уткнувшись лбом в руль.
      Дворами ушел от погони.
      Этот неудачный поход в казино заставил меня залечь почти на неделю в квартире, которую мне удалось снять.
      - Але... Сафар Гулямович, это опять я, Максимов...
      - Ага... Понял.
      - Вы просили меня позвонить через неделю.
      - Ха... Я просил... Вы знаете, что сегодня футбол, играет Спартак и Динамо?
      - Причем здесь футбол?
      - Так вот, сегодня к началу матча пойдете на стадион Динамо и купите билет в 12 сектор. Там я вам займу место 44.
      - Как я вас узнаю?
      Трубка хмыкает.
      - Это я вас узнаю и назову по имени, отчеству.
      Сафар Гулямович похож на турка. Действительно, он держал мне место и усадив на него, тут же словно забыл, обратив все внимание на события происходящие на поле. Он орал и свистел, как молодой, переживая за действия своей команды.
      - А вы чего? - вдруг резко обратился он ко мне. - Разве вам не интересно?
      - Я не болею ни за ту, ни за другую команду.
      - Ну и зря. Наделали вы дел, - вдруг посерьезнел он, - появившись в казино. Какой вас черт дернул туда идти?
      - Хотел произвести разведку.
      - Хорошая разведка. Два представителя власти, оказались в больнице. Правда, здесь есть одна странная вещь, служители казино не назвали следователям вашей фамилии, хотя ее прекрасно знали. Кстати, откуда они ее узнали?
      - Меня узнал мой бывший подчиненный, с которым я служил в Абхазии. Знаю, что его звать Слава и теперь он ведет все дела вместо Зураба.
      - Ага.
      Сафар Гулямович смотрел на поле и уже не видел и не реагировал на то, как мяч чуть не влетел в ворота Динамо.
      - Значит Слава Корешвили, как и Зураб, служили вместе в вашем подразделении.
      - Да.
      - Так, так. Теперь кое что мне понятно. А вы знаете, они вас испугались. Они и не выдали вас потому, что во первых, боялись вас, а во вторых, считали, что вы представитель одной из группировок.
      - Это все хорошо, но мне нужен Зураб и его наемники, которые стреляли в моего человека...
      - Зураба я вам выложу на блюдечке, но... попозже. Вы все получите... Однако, я должен иметь и свой интерес в этом деле...
      - А вы что хотите?
      - Казино...
      - Казино? Как казино?
      - Так. Его надо уничтожить.
      - Сжечь что ли?
      - Что угодно. Но только после этого... Зураб и его ребята ваши.
      - Ну вы и...
      - Так договорились, Юрий Иванович?
      На меня глядели холодом черные глаза Сафара Гулямовича.
      - Договорились. Только все равно кое в чем вы должны будете мне помочь?
      - На что намекаете?
      - Мне нужны будут деньги и кое какие принадлежности...
      - В этом я вам помогу. Скажите, Юрий Иванович, почему все вас кличут "культяпый"?
      - У меня на одной руке протез, очень хорошо сделанный протез.
      Сафар Гулямович подозрительно смотрит на руки и потом кивает на правую руку.
      - Вот эта?
      - Да, она.
      - Первый раз вижу крутого мужика и инвалида?
      - Смотрите.
      Я поднимаю руку и начинаю сгибать и разгибать пальцы, вращать кистью руки.
      - У вас правда нет руки? Таких протезов нет..., - по прежнему не верит он.
      - Точно нет руки. А протез уникальный, таких действительно ни у кого нет. У этой руки один недостаток, еле заметная задержка в действии.
      - И это вам не мешает стрелять?
      - Как вам сказать. Я стреляю с двух рук. Конечно, левая без протеза, надежней, но и правой можно убивать, она метает ножи, кидает гранаты, бьет по зубам.
      - Еще один вопрос, Юрий Иванович. Вы очень похожи на своего отца... Знаете где он?
      Вот оно, наконец появилась узкая полосочка света в моей автобиографии.
      - Нет. Но я очень бы хотел знать. Со дня рождения не видел его.
      - А я его видел. Двадцать лет тому назад в Оренбургской тюрьме. Сильный был мужик, очень похож на вас. Убийца, вор в законе, самый почитаемый в уголовном мире человек. Его приговорили к смертной казни, а потом я слышал, дали безсрочку.
      - Так выходит он жив?
      - Наверно. С того времени я о нем больше ничего не слышал.
      Вот я и узнал о своем отце кое что, не очень радостное известие.
      - Так, так. Значит мы с вами все обговорили... А теперь, - Сафар Гулямович легонько меня толкнул к проходу, - уходите, незаметно слиняйте от сюда.
      Руку я потерял в Афганистане. Во время одного из боев, удачный маджохед, попал мне разрывной пулей чуть выше кисти. В госпитале отрезали кисть, подравняли рану и отправили долечиваться в институт ортопедии в Москве. Там то я повстречал Пал Палыча полусумасшедшего нейрохирурга с точно такими же друзьями.
      - Мне прислали ваше дело и я им весьма заинтересовался...
      - Какое дело? Разве оно у меня есть?
      - Есть, есть. Вы ведь поднадзорный... Понимайте это как надо и без всяких там... фокусов и истерик. Вы же военный и слезы размазывать не должны.
      - По моему, я еще не давал повод для таких слов.
      - Это хорошо. За вами все время следят медицинские и другие органы нашей страны...
      - Это я заметил еще с детства.
      - Вы знаете, как вы появились на свет?
      - Не совсем. Это от меня все время скрывали.
      - Ну что же, я вас немного просвещу. Вы жертва эксперимента. В скрытых лабораториях страны решили провести первый опыт с клонированием человека. Нашелся физически крепкий и здоровый доброволец, Максимов Иван Данилович, он дал свои клетки.