- Действительно у вас интересные данные и похоже вы знаете все.
      Он кивает головой.
      - Вот почему я и спрашиваю, вы пытаетесь здесь поставить атомный фугас?
      - Мне не за что зацепиться на местности, господин Майер.
      - Ага, понимаю. А давайте я вам помогу?
      Он видит мое изумление и продолжает.
      - Мы с вами, как бы, заключим сделку. Я вам помогаю, как вы говорите, зацепиться на местности, а вы мне точные координаты установленных под землей мин и фугасов.
      - И вы так легко соглашаетесь на постановку этого чудища на вашей земле?
      - Во-первых, зти чудища будут под нашим контролем, во-вторых, если НАТО с американцами действительно на нас нападут, то ведь нам не жить, лучше погибнуть в атомном зонтике. Так как, вы соглашаетесь?
      - Есть еще один фактор, что получаю я?
      - Что хотите.
      - Хорошо, я хочу получить возможность свободно проводить рекогносцировки там.
      Я махнул в сторону границы.
      - Что?
      На лице полковника изумление.
      - Не может быть? Значит туннель от сюда, туда. Но это абсурд?
      - Так как, господин Майер?
      - Ваши технические возможности позволяют вам углубиться туда на несколько километров?
      - Разве эти километры вас спасут?
      - Хорошо. Я согласен.
      - Вот и начнем. Мне нужно поставить первую шахту для рытья туннеля здесь. Да так. чтобы ни одна собака не поняла, что мы будем делать и соответственно побывать в ФРГ, на этом шоссе.
      Он кивает головой.
      - Давайте так, мы подумаем у себя в управлении, что нужно сделать и сообщим вам наши предложения, ну так... через два дня.
      - Я тоже согласен на эту сделку, после выполнения работ, вы получите координаты установки мин.
      Мы в троем, как заговорщики, обсуждаем результаты моей первой поездки к границе.
      - Значит, Майер обещает помощь в обмен на точные координаты постановки мин и фугасов, - рассуждает Игорь Сергеевич. - А ведь без немцев нам здесь необойтись. Что бы мы не делали, куда бы мы не сунулись, мы на их территории и они вправе послать нас к чертовой матери. Я считаю надо принимать предложение господина Майера и пусть всю организационную работу по разрешению каких-то мифических построек немцы берут на себя. А мы их все равно надуем. Мы им дадим координаты не те.
      Мы ждем развития интересной мысли.
      - Мы дадим им кординаты не существующих точек.
      - Когда мы дадим им данные, - выступаю я, - они наверняка могут проверить и сразу лож обнаружиться.
      - Вы мыслите лучше по-другому, майор. Сделайте дополнительные шахты с одного ответвления туннеля. В них ставить будем макеты или ничего, это и будут те координаты которые мы им дадим.
      - И все же какая сволочь в Москве накапала на нас, - возмущается Филипенко. - Кто нас координирует?
      - Полянский Дмитрий Иванович, - подсказываю я.
      - Значит через их каналы. Конечно, надо отдаваться "Штази", действуйте майор.
      - Товарищ полковник, моя жена просит, что бы ее устроили на работу, не могли бв вы ей помочь.
      - А ты попроси Майера, пусть он поможет. Немецкий-то она знает?
      - Немножко.
      - Пусть практикуется. Майер обещал для тебя сделать все, вот и пусть выполняет обещание.
      Мы встретились с Майером в городке Н...
      - У нас в управлении все продумали. В том месте, где вы в прошлый раз шатались, необходимо поставить водонасосную станцию. Так что начинайте работать. Мы организуем строительный трест и пусть ваши спецы вместе с техникой приезжают туда. Естественно часть рабочих должна быть наша. Но заверяем вас, они знать ничего не будут. Ведь тунели пойдут под видом коллекторов.
      - Благодарю вас. У меня к вам еще одна просьба, устройте на работу мою жену.
      - Это хорошая мысль. По крайней мере нам не надо даже встречатся, все можно передовать через нее.
      Это были молоденькие лейтенанты, только что окончившие Ленинградский Горный Институт. Я инструктировал их по карте, стараясь вбить в их головы, что надо под землей из точки А попасть в точку Б.
      - Но здесь какой-то дом, - удивился самый бойкий.
      - Да здесь больница. Под ней должна быть шахта на отводе туннеля.
      - Выкрадывать больных будем?
      - Делайте что вам приказано, а будете много болтать сгниете в шахте.
      Веселость сразу пропадает с лиц лейтенантиков.
      - И еще. Там будет много немцев. Ваша задача только командовать и без колебаний. Ходить в гражданском, о своей службе в армии не вспоминать.
      Филипенко позвонил Полянскому и попросил срочно прислать технику для рытья туннелей. Через две недели пришел эшелон с техникой и мы послали ее на водонасосную станцию. Работа началась.
      Эти паршивые лейтенанты опять выкинули фокус. До больницы от водонасосной станции было метров 750 по прямой, но граница врезалась в эту кривую и чтобы обогнуть ее требовалось пройти 1500 метров. Мальчики пошли по прямой и мы оказались на территории ФРГ.
      Игорь Серьгеевич успокаивал меня.
      - Это может даже к лучшему. Сколько метров они проходят здесь в день?
      - Там песчанник и поэтому по 35 метров в сутки.
      - Выходит они через 20 дней будут в нужной точке и двадцать дней у нас в запасе. А не сделать ли нам отвод вот в эту точку? У ФРГешников здесь сортитовочная станция. Вот вам первый ориентир для Майера.
      Как корреспондент газеты, я должен быть на пресс-конференциях, бриффингах и в корпункте своей газеты. В это время в Берлине была пресс-конференция министра иностранных дел ГДР и тут я увидел ее... Дорри располнела, в шикарном светлом костюме она выгляделя очень представительной дамой.
      - Боже мой, Александр.
      Я утонул в ее обьятьях.
      - Ты совсем не изменился. Такой же худощавый, только волосы блестят кое-где. Да ты оказывается тоже в нашей братии, - ее рука приподняла мою карточку на груди.
      - На страже родины. А где твои любимые танки? Тебя выгнали из армии?
      - Ты же знаешь, у меня была травма с руками, - она кивнула головой, - и врачи запретили мне служить в танковых частях.
      - А я думала, что тебя выгнали за ту пресс-конференцию.
      - Здесь, как ни странно, все обошлось. Ты лучше скажи, как ты, как дела в Каире?
      - Со мной все в порядке. Вышла за муж за директора одной теле компании, но работы своей не бросила. А в Каире... Шери умерла...
      - Да ты что?
      - При родах. Родился мальчик, а Шери спасти не удалось. Гамиля вместе с отцом уехала в Австралию. Лола вышла замуж за Джима Барта.
      - А как там Мансур?
      - Этот, дорвался до власти. Теперь он советник при правительстве по делам разведки. А ты то сам как?
      - Я женат и жена моя работает здесь в Германии.
      - Как все изменилось, Александр. То время было опасное и полно романтики, а теперь... Даже противно писать, вернее высасывать материал из какой-то паршивой конференции. Пойдем в кафе, что напротив, посидим, поговорим.
      Мы сидим в кафе и пьем горячую бурду, под названием кофе.
      - Меня все время мучал один вопрос, - говорит Дорри. - Ведь ты скрыл от меня наличие пилюль и все вышло на прсс-конференции. Где эти препараты, ведь их было мого, а не одна штучка?
      - Почему это тебя до сих пор интерисует?
      - Странная история происходит со мной. Я познакомилась в Париже с одним дельцом, он уж больно показался мне интересным и вот он спрашивает меня как-то. Не была ли я знакома с неким капитаном Синицином в Каире. Я говорю, что да, была. А не помню ли я, куда делись психотропные пилюли? Не передовал ли хоть одну штучку капитан мне? Я говорю, нет. Александр, неужели продолжение следует?
      - Самое забавное то, что меня тоже тряс недавно один офицер из органов, требуя указать точное количество пилюль. Я ему сказал, что их было пять. Две я потратил когда болел, что бы вылечить руки, олну на показ на пресс-конференции, одну угробил при одной аварии, а вот последнюю... Я соврал, что отдал ее тебе, что бы ты вылечилась.
      - Но зачем?
      - Вот она.
      Я ногтем выковырял из часового карманчика брюк одну пилюлю.
      - Я тогда так тебе ее и не отдал. Хотел подарить и не смог.
      - Значит она все-таки моя?
      - И да, и нет. Потом подумал, а зачем она тебе, что бы усложнить твою жизнь. За каждой такой игрушкой может быть серия трагедий. С другой стороны, женщина ты необыкновенная и когда-нибудь, попав в серьезную передрязгу, она тебя спасет.
      - Дай мне ее.
      Я без сожаления отдал пилюлю.
      - Перед употреблением, надо раздавить стекло.
      - И все же, сколько их у тебя?
      - Считай больше нет.
      Дорри задумчиво крутит пилюлю в руках.
      - Знаешь, возьми ее обратно, это всеравно что комочек смерти, если тебя за него не убьют, то он погубит тебя.
      Мы еще вспоминаем много разных историй в Каире и расстаемся, обменявшись телефонами, что бы увидеться вновь.
      Первый фугас закатывали в тунель уже наши специалисты. Фугас закрепили под сводами больницы и подсоединили к датчикам. Взрывники закрепили под свод и в туннель мины ловушки, что бы никто не добрадлся до нашего подарка Германии. После вход в туннель залили бетоном и принялись делать настоящий коллектор для настоящей воды. Когда произвели пуск насосной станции, центральный колодец залила вода и окончательно закрыла вход в туннель. Через жену я переслал Майеру координаты сортировочной станции. Мы переходим к следующему этапу строительства и новый район обследую я уже со специалистами Штази.
      Меня вызвали в главное управление войск в Германии.
      Двое гражданских небрежно развалившись на диванах, изучают мою физиономию.
      - Мы из комитета государственной безопасности, прибыли из России, чтобы выяснить некоторые вопросы, которые возникли при изучении одного дела.
      Я молчу пытаясь понять, связано ли это дело с разведкой Штази или нет.
      - Мы по поводу пилюль. Да, да, тех самых с помощью которых вам удалось предотвратить атомный взрыв в хранилище. Вопрос простой, где остальные пилюли?
      - Спрятаны.
      - Сколько их было?
      - Десять.
      - Однако, нашему представителю в закрытом городке вы сказали пять.
      - Я их хотел оставить на всякий случай у себя.
      - Для чего?
      - Разве случай в хранилище не говорит вам ничего?
      - Не говорит. Это случаность одна из милиона.
      - Разве невозможны другие случайности?
      - В наше время все возможно.
      Они оба с интересом смотрели на меня.
      - Как они оказались в доме госпожи Гамили под этикеткой "Дарамизол"?
      Значит побывали уже и тут.
      - Подложил, когда был у нее в гостях.
      - Вот у нас показания военного атташе генерала Молчанова, он утверждает, что документы, которые украла из самолета корреспондентка газеты "Дели Ньюс", вам принесли уже когда вы были больными. Так?
      - Так.
      - Однако служанка утверждает, что пилюль при этом не было, у вас были парализованы руки и вы просили ее тогда спрятать документы под подушку. Так?
      - Так.
      - Тогда ничего не вяжется. Корреспондентка украла документы, а пилюли оказались спрятанными в аптечке в доме госпожи Гамили до передачи документов вам. Хотя всем ясно, что пилюли и документы лежали в одном чемоданчике.
      - Мы утащили чемоданчик вместе с Дори, а потом я распотрошил его один, но ей удалось выкрасть документы у меня и она даже не представляла, что еще есть пилюли.
      - Да, заврались вы окончательно. Вот показания майора Мансура...
      - Кого?
      - Сослуживца вашего, майора Мансура.
      - Постойте, но он работает на контрразведку Египта.
      - Ну и что, мы со многими разведками работаем по некоторым вопросам сообща. Так вот, Мансур утверждает, что вы действительно распотрошили чемоданчик один, а после того как переспали с корреспонденткой, подарили ей документы.
      - Вас интересует, как я переспал или пилюли?
      - Не грубите, майор. Нам нужны пилюли.
      - Хорошо, я отдам вам пилюли, причем сейчас.
      Я стал пальцем выковыривать из часового кармашка по пилюле.
      - Раз..., два..., три..., четыре..., пять... Все, больше нет.
      - Здесь пять, вы потратили четыре. Где еще одна?
      - Потерял.
      Гражданские зашептались.
      - Хорошо, но мы вам все равно не верим. Сейчас мы сдадим пилюли на анализ и если это не то, то у нас будет с вами слишком серьезный разговор.
      Через день в корпункт дозвонилась Дорри и попросила встречу в Берлине.
      Мы сидим с Дорри в номере отеля, который она сняла.
      - Александр, со мной происходят непонятные вещи, в меня вцепились люди и похоже из вашего КГБ.
      - Откуда ты это взяла?
      - Я столько лет крутилась между всякими разведывательными службами разных стран, что даже узнаю их по почерку. Зжесь же прямой советский примитивизм. Все развалить, сломать и ни копейки не взять. У меня же там были ценности на миллионы долларов.
      - У тебя был обыск?
      - Ну да.
      - Дорри, ты о пилюлях и нашем последнем разговоре ни кому не говорила?
      Дорри замешкалась.
      - Понимаешь, Александр, я поделилась с мужем о пилюлях и обо всем Каирском кошмаре. Рассказала и наш последний разговор. Мы ничего не утаиваем друг перед другом.
      - В меня тоже вцепилось КГБ. Они проверили всю каирскую цепочку, включая Мансура.
      - Да что ты говоришь? Но мой муж здесь непричем.
      - Я не обвиняю твоего мужа. Я о другом. В этой цепочке не хватает одного звена. Это ты. То что к тебе подсунули тогда разведчика, это цветочки, ягодки могут быть впереди. КГБешники уверены, что одна пилюля у тебя.
      - Вот как? Что же мне делать?
      - Я хочу, что бы ты утверждала всем, что пилюли ты передала мне.
      - Если тебе это не повредит, я буду говорить так. Так сколько я пилюль тебе передала?
      - Одну.
      - Одну? Зто не ту ли самую, что ты мне предлагал раньше?
      - Ну да.
      - Что за чертовщина. Может быть кто-нибудь тогда увидел, как я ее вертела в руках?
      - Может быть.
      - А не послать ли нам все подальше. Я ни как не могу забыть то время, когда в танке сидя голышом, мы страстно хотели друг друга. Когда в фургоне, ты сделал меня самой счастливой женщиной на свете. Я предлагаю, либо выбираем сейчас кровать, либо катись от сюда к чертовой матери со своими сраными пилюлями и неприятностями.
      - Я выбираю кровать.
      - Тогда марш в ванную.
      Я сижу перед КГБешниками. Один ковыряет ногти, другой насмешливо смотрит на меня.
      - Пилюли-то настоящие - говорит он.
      - Ну и слава богу.
      - Если бы ты нас обманул, мы бы раздавили тебя как червя, поддерживает разговор другой.
      - Так о чем вы так долго говорили недавно с Дорри?
      - Вас интересует пастельный вариант или еще что-нибудь?
      - Вы порядочный шутник, Скворцов, и все время ходите по острию ножа. Конечно, нас больше интерисуете вы.
      - Что вам еще надо?
      - Хорошо не будем говорить о Дорри, поговорим о вашей службе. Кто вы майор Скворцов, корреспондент или агент отдела "М" при управлении командования в Германии.
      - Пожалуй это вопрос не ко мне, а к моему начальству.
      - Ладно, Скворцов, я хочу предложить вам другой вариант, оказывать помощь нашему комитету.
      - Нам такие жулики подходят, - добавил другой.
      - Идите вы в....
      Они засмеялись, поднялись и пошли к двери.
      - Мы еще с вами увидимся, майор.
      Шахту под Берлином, мы начали закладывать смело, прикрываясь строительством метро. Так как у города большие подземные коммуникации и земля "прослушивалась" и нашими и натовцами, туннель решили прорывать на большой глубине, около 30 метров. Грунт оказался твердыим и скорость проходки упала до 14-16 метров в сутки. Филипенко настаивал тащить туннель в центр западного Берлина. Игорь Сергеевич доказывал, что фугас надо ставить недалеко от границы, но тоже в западном Берлине.
      - Ты все стремишься больше уничтожить город западников, да пойми, когда фугас жахнет, Берлина не будет вообще. А если его вообще не будет, так поставим фугас по центру Берлина, как раз недалеко от границы в Западном секторе.
      - Буть по твоему. Ты слышал, Скворцов.
      - Может быть примем компромис, - говорю я. - Потянем туннель к центру, через точку установки фугаса.
      - Это три километра 720 метров, - сразу подсчитывает Игорь
      Сергеевич. - А идея хороша, дадим Штази липовую точку координат.
      - Три с половиной месяца работ, - задумчиво говорит Филипенко. - Я только-что получил шифровку об ускоренных темпах работ. Там, в Москве считают, что мы долго копаемся, за два года только 15 минирований. Давайте майор, кладите мину под Берлин.
      Я выбрал для шахты здание немецкой консерватории, чем вызвал бурный восторг лейтенантов.
      - Во здорово, музыку послушаем.
      И мы действительно услыхали "музыку", когда тащили шахту на верх, только это был грохот поездов метро, который тоже недавно прорыли здесь.
      За метров 7 до поверхности, лейтенанты срочно вызвали меня.
      - Товарищ майор, похоже засекли, встречный туннель пробивают.
      Я услыхал глухие удары западнее нас.
      - Как их можно надуть?
      - Здесь замереть, а ниже сделать отвод.
      - Ну и что?
      - Они пойдут на звук, а когда подойдут ближе, мы туннель взорвем.
      - Как бы они тебя раньше не взорвали.
      - Нам легче, им тяжелей, ведь их туннель над нами.
      - Валяй. Я доложу начальству, что идет задержка работы.
      Противник оказался хитрей, хотя он клюнул на отвод, но не повис над ним, а пошел параллельно с боку. Теперь мы ловили время и ждали, кто первый приблизится. Филипенко надоела эта игра и он приказал взорвать отвод.
      - Но это нельзя делать, - сказал я ему - по взрыву отвода они могут определить основной проход туннеля.
      - Делай что хочешь, но в стволе шахты должен стоять фугас через месяц. Это приказ, понял.
      Я созвал лейтенантов.
      - Что делать? Сроки проходки мы уже сорвали.
      - Конечно, - начал один,-все можно заминировать или забить камнем, но на каждое ядие есть противоядие, у них найдутся какие-нибудь новинки и они могут ворваться в туннель.
      - Что ты предлагаешь?
      - Аттаковать самим.
      - С ума сошел, они нас просто взорвут.
      - Как хотите, но другого выхода нет.
      - Стойте, мы поменяем план. Мы хотели здесь поставить фугас, но его поставим на запасной позиции, а в основном стволе шахты взорвем мощную мину. Так как их проход идет паралельно шахте и они не догадываются об этом, то засыпем всех и все.
      - Пойдет, - сказал один из лейтенантов.
      Взрыв был ужасный. Все газеты Берлина сообщили, что от мощного толчка под землей осело здание консерватории и выедена ветка метро. Несколько человек погибло, много оказалось раненых. Бесконечные предположения от землетрясения до происков КГБ захлестнули все страницы.
      Мы тащимся под землей к центру Западного Берлина.
      * ЧАСТЬ СЕДЬМАЯ. ЗАБЫТЫЙ ОТДЕЛ "М"
      Прошло два года. Все 26 штук фугасов и мин установлены и мы перешли на боевое дежурство. Все бы шло хороршо, если бы уважаемый генсек, вдруг не прочитал по бумажке о том, что наши границы на замке, нашпигованы техническими средствами, а особо опасные зоны даже снабжены атомными минами и фугасами. В мире начался переполох и все взоры естественно обратились на Германию.
      В доме прессы ГДР, кто-то дернул меня за рукав. Передо мной стоял пополневший Джим Барт в прекрасно пошитом костюме.
      - Александр, привет.
      Мы тепло пожали руки.
      - Тебе привет от Дорри, это она сказала мне, что ты здесь и кем работаешь.
      - Куда она сама исчезла?
      - Что ты, несется на всех парах сюда. У нее с мужем не все впорядке, они вроде собираются разойтись, поэтому немножко и задерживается.
      - Ты сюда по делу?
      - А ты как думаешь? Сейчас все видные корреспонденты сюда несуться. Завтра у министра иностранных дел пресс-конференция и все хотят послушать о минировании на границах.
      - А ты что, тоже журналист?
      Он засмеялся.
      - Нет. Но я дипломат, поэтому тоже приехал, что бы получить хоть кроху информации.
      - Лола то как?
      - Нормально. У нас уже двое детишек. О тебе не спрашиваю, от Дорри все знаю. Лучше скажи, что у вас думают о выступлении вашего генсека?
      - О минах что-ли?
      - Ну да.
      - Может оно так и надо, черт его знает.
      - Вот это да. А до меня дошли слухи, что ты специалист в этом деле.
      Джим испытующе глядит на меня.
      - Может слухи и не врут. Я служил в хранилище. Все знаете черти.
      - Конечно, мы даже знаем, что ты служил не только в хранилище ядерных боеголовок, но и прошел учебу о минировании ядерных фугасов и мин на другой площадке.
      Я молчу, стараясь выиграть время, а Джим подождав немного продолжает.
      - Тогда ты должен лучше меня разбираться в этих вопросах и можешь сказать мне, могут ли стоять мины вдоль границы ГДР?
      - Навряд ли, здесь слишком много народа.
      - Хорошо, пойдем выпьем, сведи меня куда-нибудь. Я здесь в первый раз.
      Мы наподдавались и Джим вспомнил, что он оставил свою машину у дома прессы. Пришлось вернуться обратно и когда нашли ее и Джим сказал.
      - Садись, довезу до дома.
      - А ты в силах управлять,-заплетающимся языком говорю я.
      - Я трезвей тебя в десять раз, садись.
      Я влез в машину и, выдавив адрес, сразу уснул.
      Свет непривычно резал глаза и пришлось их открыть. Это была незнакомая комната. Мебели никакой, кроме кровати, и во всю стену огромное окно, затянутое решеткой.
      - Эй, есть кто-нибудь?
      Дверь отворилась и вошла женщина в ярком кимоно.
      - Простите пожалуйста, куда я попал?
      - Вы в гостях у герра Джима Барта.
      - А сам он где?
      - Спит.
      - Где мои брюки, костюм?
      - Вот они. Я их отгладила и принесла. Вот все ваши вещи. Вот они. Здесь еще есть маленькая пилюля. У вас наверно частенько прихватывает сердце?
      - Да. Простите не знаю как вас звать.
      - Зовите меня просто, Магда7
      - Магда, принесите чего-нибудь попить.
      - Ой, извините, я сейчас. У меня же там кофе стоит
      Она вылетает из комнаты и дверь как зверь клацкает замком.
      Проходит еще немного времени. Я уже одет и вот появляется Джим и Магда с подносом.
      - Джим, где я?
      - У меня.
      - Но я же просил тебя вчера привести меня домой.
      - Ты и я были так пьяны, что я даже не знаю как, но провез тебя в западную зону Берлина.
      - Врешь?
      - Теперь уже нет.
      - Что это значит?
      - Выпей сначала кофе. Магда, большое вам спасибо. Можете идти.
      Та ставит поднос передо мной и кивнув головой выходит.
      - Я тебя вывез по другому, подложному паспорту. Полицейские на кордоне долго пытались тебя привести в себя, но ты нес такую чушь, что они побыстрей решили избавиться и вот ты здесь.
      - Это твой дом?
      - У меня нет дома. Это конспиративная квартира ЦРУ.
      - Я так и предполагал. Еще тогда, когда ты продал Али египетской разведке и гонялся за мной в поисках документов, я уже знал где ты служишь.
      - Значит мне с тобой будет легче говорить. Александр, мне нужны координаты мин и фугасов, которые вы понатыкали на границе с ФРГ.
      - Я не знаю о чем ты говоришь.
      - Посмотри фотографии.
      Джим выбрасывает на одеяло пачку фотографий.
      - Наши в тебя вцепились, после подземного взрыва в Берлине. Смотри вот ты лезешь в шахту, вот ты опять, в другой робе лезешь в другую шахту. Смотри дальше, тебя снимали еще во многих разных местах. Тут-то мы и занялись твоей биографией после Египта. Твоя умница, жена все нам рассказала.
      - Катя? Она здесь?
      - Зачем, она работает на своем месте и трахается с нашим агентом на полную катушку.
      Он бросил мне фотографию, где голая Катя лежала лицом ко мне, а затылок какого-то парня покоился у ее груди. Сам он расположился между ее ног.
      - Ну и дрянь же ты Джим.
      - Ты не лучше. В Египте, ты трахал всех женщин слева -направо. Они ужом крутились, что бы попасть тебе в пастель. Я тогда очень завидовал тебе. Лола говорила, что в тебе есть изюминка.
      - Я хочу сказать, что это не Катя, это дешевый фотомонтаж. Я знаю ее каждую складочку тела, а ты мне подсунул бабу из публичного дома.
      - Ха... ха... ха... С тобой всегда было приятно поговорить. Но ты лучше расскажи нам все добровольно о своей деятельности, иначе...
      - Иначе...
      - Мы кольнем тебя одним препаратом и ты нам все выложишь, как на блюдечке.
      Вот скотина, точно кольнет. Как бы оттянуть время.
      - У вас безопасная бритва есть?
      - Что?
      - Мне побриться надо. Бритва есть?
      - Оттянуть время хочешь? Хорошо, я тоже приведу себя в порядок, поем и тогда мы начнем. Не надо бритвы, к тебе придет парикмахер. Джим вышел из комнаты. Какое счастье, что я сохранил еще одну пилюлю. Я скидываю с подноса кофе и какой-то бутербродик, выковыриваю пилюлю из карманчика и кладу на пол. Потом сверху наваливаю поднос и шлепаю ногой. Даже если они видят как-то меня, наплевать. Я все равно ее успею проглотить раньше...
      Дверь не открылась. Все впорядке, Через пять минут пришел парикмахер и побрил меня. Прошло еще двадцать минут.
      Я уже почуствовал, в себе наливающуюся тяжесть. Дверь открылась и в комнату вошли: Джим, два охранника и человек в белом халате.
      - Мы решили тебя не слушать. Все равно соврешь. Поэтому поговорим с укольчиком.
      Первым попался на кулак охранник. Его оторвало от пола и он ударился головой в решетку. Врача я отшвырнул в угол. Другой охранник пытался вытащить оружие и мне пришлось поспешить, просто ударил его сверху по голове. Было такое ощущение, что шеи у него не стало, просто она ушла внутрь. Наконец я заметил, что в мой локоть вцепился Джим. Он пыхтит и пытается с ним что-то сделать.
      - Джим успокойся, что с тобой?
      Он как-то сразу после этой фразы успокаивается отпустил мою руку и мрачно смотрит на меня.
      - Как я сразу не догадался, что это именно та пилюля. Что ты теперь будешь делать с нами?
      Зашевелился человек в халате, он поднялся и очумело посмотрел на меня.
      - Иди сюда.
      Я поманил его пальцем. Он шатаясь подошел ко мне.
      - Вот ему укол вколи.
      - Не надо.
      Джим рванулся к двери, но я успел подцепить его за рубашку и сделав в воздухе красивую траекторию он шлепнулся на кровать.
      Зазвенел поднос, грохнулась на пол чашка с кофе. Теперь Джим затих и с тоской смотрел в потолок.
      - Ну что ты ждешь, давай, - рявкнул я белому халату.
      - Сейчас, сейчас, - поспешно зашевелился тот.
      Он вытащил из кормана шприц, ампулу и трясущимися руками всосал содержимое под поршень.
      - Не трясись, спокойнее.
      Человек оголил руку Джиму и сделал укол.
      - Марш туда, в тот угол, - показываю ему рукой за кровать.
      Пршло несколько минут.
      - Можно? - обращаюсь к человеку за кроватью.
      Тот кивает головой.
      - Джим, кто сказал, что я был в учебном ядерном центре.
      Его веки затрепеталм и осевший голос разнесся по комнате.
      - Дмитрий Полянский.
      - Когда вы с ним познакомились?
      - Это не я, это агент ЦРУ.
      - Имя, фамилия агента?
      - Не знаю, это российский канал.
      - Полянскому заплатили деньги?
      - Нет. Подарили машину.
      - Что еще сказал Полянский?
      - Он рассказал о вас и полковнике Филипенко. Рассказал об установке мин на границе ФРГ и ГДР, но полных сведений не дал, так как их получить от Филипенко не удалось.
      - Вы Полянского завербовали?
      - Нет, он за деньги сам все расскажет и всем.
      - Скажи-ка, по твоим сведениям, каким государствам еще Полянский проболтался о минах.
      - ГДР и Израилю.
      - Вот сволочь. Что вы хотели сделать со мной, после испытания с уколом?
      - Убить, ты уже был бы не нужен.
      - Мое похищение организовал ты?
      - Да. Я получил приказ сверху.
      - Ну что же, я узнал, что хотел. Вы приведете его в чувство?
      Я гляжу на прижавшегося к стенке человека. Он киваеи головой. Подхожу к окну и взявшись за решетку рванул ее на себя. Вылетели кирпичи и гиганское сооружение очутилось у меня в руках. Отхожу от окна на два шага и тараню решеткой раму. Сыпяться стекла, трещат рамы и решетка вылетает во дворик. Второй этаж, это не так страшно и я выпрыгиваю из окна на землю. Отброшена задвижка на воротах и вот она... свобода. Показалось такси и я махнул рукой.
      Из телефонного автомата позвонил Кате.
      - Где ты был, - сразу набросилась она на меня.
      - Катя, слушай внимательно. Срочно, свяжись с Майером и скажи ему, что бы он срочно вытаскивал меня из Западного Берлина. Я его жду у старой консерватории. В его распоряжении час двадцать, иначе мне будет плохо.
      - Господи, сейчас звоню, Сашенька.
      Трубка заныла прерывестыми гудками.
      Мне было уже совсем плохо, когда у колонн появилась машина. Майер и еще какой-то тип бежали ко мне.
      Прошла неделя прежде чем я появился на работе. Немецкие товарищи лечили меня на конспиративной квартире в Западном Берлине, а потом нелегально протащили через границу. И опять знакомые лица КГБешников, в присутстствии полковника Филипенко, просят подробно рассказать о событиях за каменной стеной.
      - Значит, кроме Полянского он никого не назвал?
      - Нет.
      - А ведь его, сволочь, не взять. Я знаю, он эту машину подарил Брежневу, тот их колекционирует. Уже пятый подарок делает.
      - Да что ты? - с удивлением говорит второй.-И наши об этом знают?
      - Конечно. Зато Полянский полез наверх и уже достиг поста секретаря генсека и вроде уже курирует нас. Знакомые ребята говорили, богат как Крез.
      - Но он же продает интересы государства?
      - Пойдите докажите. Эта собака скинет головы всем. Поэтому, лучше помалкивайте о том, что произошло. Вам, товарищ полковник, уже никчему, что бы майор Скворцов прикрывался кореспондентской книжкой, пусть одевает форму. И еще раз, проверте хранение документации и усильте охрану центрального пульта.
      Филипенко кивает головой.
      - Ну а вам, Скворцов, скажу одно. Будьте осторожны. Мы обещали, что встретимся с вами и как видите, встретились. Теперь наша дружба должна крепнуть.