Глухое рыдание разнеслось в комнате.
      Генерал передал бумагу мне.
      - Мы еще поговорим с этим, Голубовичем. До свидания, товарищи офицеры, до свидания Надежда Васильевна. Прощайте, капитан Скворцов.
      * ЧАСТЬ ПЯТАЯ. ЗАБЫТЫЙ ГОРОДОК
      В Москве меня продержали четыре с половиной месяца. Сначала направили на скоротечные курсы немецкого языка, а потом пришлось ждать сбора группы награжденных офицеров для представления в Кремле. Потом прилетел Филипенко и, наконец, меня направили на переподготовку в один из закрытых городков, которые в превеликом множестве разбросаны на территории СССР.
      Полковник Филипенко, прилетев в Москву по делам службы, имел со мной длительный разговор и я уразумел, что с развитием атомного оружия, армия перестраивается и требуются специалисты с новой подготовкой, с новыми идеями и мыслями. Поэтому мне приказали подучиться и... зубрить немецкий язык.
      Молодой и вечно потный Владимир Владимирович, мой руководитель и наставник, не читает мне лекций, а требует участия в своих разработках.
      - Саша, на кой хрен, ты поднял потолок шахты, надо все считать, крепость кровли, состояние пород. Ты же взрываешь ядерную мину, а не ядерный фугас.
      Черт бы его побрал, у нас в танковых войсках совсем другие понятия о минах и фугасах, а теперь бери эту проклятую счетную машинку, кучу справочников и высчитывай крепость кровли.
      - Хорошо, я все пересчитаю, Владимир Владимирович.
      Он не унимается и через пол часа приходит ко мне.
      - Теперь неплохо, но здесь опять нет расчета, какой мощности надо поставить щит, чтобы убрать рухнувшую кровлю после взрыва. Саша, поймите, людей там не будет, должна действовать автоматика.
      - Я не хочу делать щит.
      Мой мучитель подпрыгивает и начинает блестеть капельками пота под носом.
      - После взрыва, кровля должна упасть на дно шахты, а платформа с миной выезжает, где-то вот здесь, в ее средине, и мина выпрыгивает в образовавшееся отверстие на нужную высоту, - предлагаю я.
      Владимир Владимирович садиться на край стола и машинально вытирает пот рукой.
      - Все это хорошо, но в случае выстрела мины с твердой площадки, нет необходимости рассчитывать стартовое давление на нее, а в вашем случае избавляемся от дополнительных агрегатов, но усиливаем платформу. Что же, считайте платформу.
      - Уже сосчитано.
      Он с недоверием берет мою массу эскизов и расчетов и углубляется в чтение. Стоящий у кульмана сосед подмигивает мне.
      - Владимир Владимирович, мне надо на немецкий, можно уйти.
      - Да, да, идите, - не отрывается тот от бумаг.
      Я не успеваю пройти по коридору и двух шагов, как напарываюсь на вышагивающую как манекенщица, секретаршу главного. Глупая, красивая Танечка таращит свои большие глазки и томно открывая ротик, говорит мне.
      - Алексанр Георгиевич, завтра в 10 совещание и главный просил, что бы вы обязательно пришли.
      - Я, зачем я?
      - Сказано так было.
      Ей трудно самой понять зачем.
      - Может быть вы кого-нибудь обидели? - вдруг предполагает она.
      - Только главному и есть дело заниматься нашими дрязгами.
      - Вы неправы, Александр Георгиевич, главный должен знать все и заниматься всем.
      Эта трудная фраза ей показалась концом деловой части и Танечка приступила к следующему пассажу.
      - Вы нехотели бы прийти к нам сегодня на вечеринку?
      - Куда к вам?
      - Галя и ее муж собирают гостей по поводу получения квартиры.
      - А я-то причем здесь?
      - Я вас беру к себе в кавалеры.
      - Тогда я пожалуй подумаю.
      - Вот и хорошо, - решив что я согласился, она продолжила, - в восемь вечера у меня.
      Мы разошлись в разные стороны.
      Старушка-преподовательница была настоящей немкой и обладала упорным характером.
      - Скворцов, я хочу чтобы вы могли различать диалекты и сами умели говорить с характерной интонацией. Почему вы, обращаясь к Ане заговорили с чисто баварской интонацией, а потом понесли черт знает что. Господи, прости меня что я говорю. Повторите, Скворцов. Аня, встаньте и отвечайте Александру, для вас это тоже практика.
      Толстушка и хохотушка Аня вскочила.
      - Не беспокойтесь, я ему отвечу.
      Я говорю текст и вдруг Аня понесла на чисто баварском диалекте.
      - Говорят, Александр, вы сегодня идете на вечер, с этой пустышкой Татьяной?
      - Да, но вы меня игнорировали, пришлось выбирать партнера.
      - Со мной вы опоздали, у меня муж, но так уж и быть, я сегодня его не возьму, а возьму одно удивительное создание. Не провороньте, Александр.
      - Постойте, постойте, - вдруг взрывается старушка, - такого текста здесь нет.
      Она приблизив книгу к глазам старается разыскать текст, который мы говорим.
      - А впрочем, - она отбрасывает книгу, - вы оба говорили хорошо. Так у кого сегодня можно будет пожрать? Господи, прости меня что я говорю.
      Татьяна сидела вокруг разбросанных платьев и чуть не рыдала.
      - Саша, я незнаю, что мне одеть. Наверняка, эта фи-фи, Верка, сегодня оденет, что-нибудь необычное и будет королевой вечера.
      - И это всегда так, - сказала ее мать стоя у дверей, - со слезами, наденет какое-нибудь безобразие и придет в нем к концу вечера.
      Я схватил первое, что попалось под руку, что-то полупрозрачное, но ярко красное и сунул ей под нос.
      - Сейчас же одевай это.
      - Ты так думаешь? А Верка...
      - Одевай говорю, - вдруг рявкаю я.
      - Не кричи. Раз тебе нравиться, одеваю.
      - Так ее, Саша, так. Мужика тебе хорошего нужно, тогда бы поумнела, опять сказала мать.
      - Может я уже нашла,-самодовольно сказала Таня.
      Она без стеснения стала раздеваться, чтобы одеть обновку.
      - Вот возьми бусы из красного корала, - протянула ей связку коряавых камней, мать.
      - А вроде ничего. А коралы не будут колоть мою грудь?
      - Уже время, лучше иди.
      Это был не вечер, а вечерище. В пятикомнатной квартире народу полным полно, в основном наши институтские. Здесь и Владимир Владимирович со своей супругой, наш главный и другие сотрудники.
      - Танечка, ты пройдись по знакомым, - к нам подошел Владимир Владимирович, где-то по рассеяности оставив супругу.
      - Саша, я сейчас к Верке и остальным.
      Татьяна сверкнула красным платьем в толпу.
      - Вы знаете, - начал Владимир Владимирович, - я посмотрел ваши расчеты и мне они очень понравились. Но в ваших бумагах затерялся один листок, от которого я несколько ошалел. Это наброски исскуственного отвала породы после взрыва над самой стартовой ракетой с миной. В таком случае дополнительные передвижные механизмы не нужны, а система коромысла проста. Наполнилось ведро мусором и бжик..., коромысло на оси само поехало оно вниз по радиусу. Я ведь только-что с института, вашу идею просчитывал. Это здорово.
      - Володя, как тебе не стыдно, на вечере обсуждать научные проблемы, жена Владимир Владимировича все же нашла мужа и вовремя очутилась рядом. Вы простите его, Саша, совсем дурной мужик.
      Владимир Владимирович смутился.
      - Да, Саша, поговорим завтра.
      Передо мной появилась Аня.
      - Пошли со мной, только не упади, - она вцепилась за мой рукав.
      Передо мной стояла стройная девушка с гладкими светлыми волосами, чуть узковатым носом и большими черными глазами. Боже. Если бы не волосы, то это была бы Гамиля...
      - Знакомтесь, это Александр, а это... Катя.
      Я забылся и автоматически, как в Каире, взял ее руку и поднес к своим губам.
      - Простите, Саша, но здесь это не принято, - смутилась Катя, но руку не отняла.
      - Разве мы должны стыдиться того, что прекрасно. Аня, у меня к вам просьба. Если увидите Татьяну, постарайтесь перехватить ее.
      - Командир, все понятно. Я рядом с вами и недалеко от вас.
      - Кто такая Татьяна? Я ее знаю?
      - Наверно. Я здесь только два месяца и первый раз на таком сборище. У Татьяны не было кавалера и она предложила эту должность мне.
      - Но при такой должности, нельзя бросать вашу спутницу.
      - К сожалению, я плохо изучил инструкции этой сложной профессии, но как военный зато могу учитывать изменение обстановки и принимать необходимые решения.
      - Разве вы военный? Странно, Аня не говорила мне об этом.
      - Вам Аня много чего не могла сказать.
      - Например?
      - Что я служил в Египте и ни разу не видел знаменитый Каирский музей.
      Она улыбнулась.
      - А я живу в этом богом забытом городке и ни разу из него не вырвалась.
      - Нет денег?
      - Нет, не выпускают, - она видит мое недоумение и поспешно поясняет, нет выпускать-то выпускают, но просто так выехать нельзя.
      К нам подлетает Аня.
      - Танька идет, вы идите в ту комнату, а я постараюсь ее задержать.
      Мы попадаем в маленькую клетушку-комнатенку, без всякой мебели и пахнущую обойным клеем.
      - Вот папа с мамой у меня действительно путешественники. Они были в Анголе, Мозамбике, а сейчас где-то в Сибири.
      - Так чего вы к ним не выедете?
      - Я приехала сюда по распределению, после окончания ВУЗа. Так и сижу, а мама пишет, что они сами сейчас в такой дыре, даже наше место кажется раем. Ведь папа, так же как и вы, военный, куда его пошлют там и служит.
      - Что же это за странное место, где может быть ад?
      - Это какое-то хранилище, даже адреса нет. Одни индексы "п/я..."
      - Стойте, стойте, как фамилия отца?
      - Каменев.
      - Вашего отца зовут Петр Иванович, а мать Надежда Васильевна?
      - Да.
      На ее лице изумление.
      - Хороший мужик Петр Иванович, надо же, даже про дочь не рассказал. Там, Катя, действительно был ад, но теперь Петр Иванович наведет порядки. Ему присвоили звание и наградили орденом Ленина и Золотой Звездой Героя.
      - Да что вы говорите, он мне пол года уже не писал. Может действительно попросить у него вызов и меня может отпустят к нему.
      - Не советую, там женщинам работы нет и от поселка за 50 километров в любую сторону, ни души. Если ехать, то только за женихами, вот этих навалом.
      - А за что папе дали Героя?
      - За одну операцию.
      Дверь комнаты приоткрылась и появилась голова главного.
      - Ага, знакомые все лица. Скворцов и Каменева. Там Татьяна на рогах стоит, а Скворцов с другой дамой.
      - Почему с другой, со своей.
      - Вот те на. Вот что значит военный. Пришел, увидел, победил.
      Главный вошел в комнату и следом за ним ввалился седой полковник.
      - Вот он Скворцов, - показал главный рукой на меня, - кажется ты, Гоша, его искал.
      - Его все ищут, и женщины, и военные, и гражданские. Бегает ваш этот кругленький, потный, тоже ищет его.
      - Может мне выйти, - робко попросила Катя.
      - Иди Катенька прогуляйся, мы тут поговорим немножко и отпустим Александра Георгиевича.
      Катя быстро выскочила из комнаты.
      - Мне-то можно быть, Гоша?
      - Послушай, история интересная, - полковник вытащил сигареты, закуривайте.
      Главный взял сигарету, а я покачал головой.
      - Так не расскажете нам, Александр Георгиевич, где пилюли, с которыми вы выступали на пресс конференции в Каире.
      - Товарищ полковник, может быть завтра. Сегодня как-никак вечеринка.
      - Ты что думаешь, я дурной и ничего не понимаю. Да вечеринка, но два часа назад по телетайпу пришла шифровка, выяснить, где пилюли и через три часа доложить. Видишь мне приходится работать и совсем не до вечеринки. Так где они?
      - Хорошо, я скажу, всего было пять пилюль, - начал врать я. - Четыре было у меня, одна - у Дорри, корреспондентки "Дели Ньюс". Но последнюю пилюлю я потратил на хранилище. А перед этим две истратил на лечение парализованных рук и одну на показ на пресс-конференции.
      - Вот видишь, оказывается вопрос простой. Так говоришь, одна осталась у кореспондента "Дели Ньюс"?
      - Нет не осталась, она тоже лечилась и попробоавала препарат на себе.
      - О каких пилюлях речь, - заинтересовался главный.
      - Англичане совместно с Израилем разработали потрясающий наркотик, он концентрирует и отбирает от организма энергию, которую можно употребить в разрушительных действиях.
      Я удивился осведомленности полковника.
      - Такой наркотик просто необходим даже в некоторых наших разработках, заметил главный.
      - Он необходим везде и если молодой человек не врет, то мы действительно потеряем много в этой области науки. Хорошо, идите, Скворцов, догоняйте свою даму.
      За дверью сразу напарываюсь на Татьяну. С ней напарница, вульгарно одетая девица с лицом крокодила.
      - Верочка, а вот он. Где ты был, Александр? Сидел там с девицей.
      Она бесцеремонно открывает дверь и заглядывает внутрь.
      - Ой, простите.
      Татьяна закрывает дверь в глазах ее умиление. Верочка бесцеремонно разглядывает меня.
      - Вас кажется звать, Саша. Зто правда, что у вас была трагическая любовь за границей? Говорят вы стрелялись?
      - Ох, правда. Я даже был ранен.
      - А вы Радж Капура видели?
      - Пил с ним чай с колбасой, занятный мужик.
      - А почему ты мне не говорил об этом, - разинув рот, слушает Татьяна.
      - Времени не было.
      Наш глупый разговор прерывает, неизвестно откуда взявшаяся, Аня.
      - Тебя Владимир Владимирович везде ищет, а он здесь прохлаждается.
      - То есть как это прохлождается? - возмущается Верка.
      Но Аня бесцеремонно уводит меня от них за руку.
      - Я видел Владимир Владимировича там, а ты меня ведешь куда-то в другую сторону.
      - Военная хитрость, дуралей. Ну как Катя, прелесная девушка, согласись.
      - Соглашаюсь.
      - Пошли от сюда, наш собантуй устроим.
      - Пошли. Ох и будет же мне завтра на орехи от Татьяны.
      Мы сидим у Ани на квартире. Анин муж, Катя, я и сама хозяйка. Идет разговор про идиотские порядки в этом богом забытом городке.
      - Представляешь, я им говорю, что у меня вызов на учебу, - поддавший Сережа, Анин муж, выплескивае свое горе, - а они ни в какую, нельзя и все. Так и будем здесь сидеть всю жизнь, тебе хорошо, ты командированный. Сегодня здесь, а завтра там.
      - Что вас в командировку не пускают?
      - Пускают. Махнем куда-нибудь в Казахстан, в Сибирь или на Новую Землю и обратно. Куда же еще? Бежать невозможно, будут охотится как за преступником.
      - А если я командировочный и женюсь на девушке из вашего городка, ее отпустят со мной?
      За столом наступила тишина, кажется даже Сережа отрезвел.
      - Навряд-ли, а может и отпустят, - первой высказалась Аня. - Катька, не будь дурой. Срочно выходи за Александра Георгиевича.
      - Да вы что? Надо же по любви.
      - Может ты за Коленьку тоже здесь по любви вышла, однако он тебе выехать из этого городка не предлагал.
      Катя краснеет.
      - Ошибка была, мало ли мы глупостей в жизни делаем.
      - Хорошенькая глупость, он ей всю жизнь исковеркал, она за ним сюда в эту петлю сама напросилась, а Коленька шасть к другой. Теперь Верка-крокодил со своим семейством из него веревки вьет.
      - Это та Верка, которая подруга Татьяны? - удивляюсь я.
      - Она, она. И думать нечего Катька, скоро Александр уедет, а ты опять гнить здесь останешься. Найдешь еще какого-нибудь кретина и уж из этого омута тебя тогда точно никто не вытянет.
      Катя мнется. Я прихожу на помощь.
      - Катя, выходи за меня замуж. Я немного знаю твою семью, они меня тоже и поверь, они точно дадут добро на эту свадьбу.
      - Молодец, Сашка, ты настоящий мужик.
      - Катька, ну... - стонет Аня.
      - Я подумаю, Александр Георгиевич.
      - Тьфу, - срывается Сережа, - с этими бабами нет ни какого удержа.
      - Дура, ты Катька. Завтра Александр получит задание и его через несколько дней выметут от сюда. Тогда твой шанс точно пропал.
      - Откуда ты знаешь, что будет завтра? - спросил я.
      - Мой Сереженька все знает. Он работает где? В аппаратной, все документы через него проходят. Вызов был на тебя, Саша. В Германии опять наши чего-то затевают.
      Мы молчим, каждый по своему переживает эту новость. И вдруг Катя срывающимся голосом говорит.
      - Я согласна...
      - Вот это дело, - оживляется Сергей, - выпьем за молодоженов.
      Мы выпиваем.
      - Катька, - торопиться Аня, - гони завтра мне свой паспорт, Саша, свой военный билет, я постораюсь подготовить документы в местном ЗАГСе. Как командировочному, тебе с Асей разрешат завтра же зарегтстрироваться.
      Мы выпиваем еще по одной, потом еще и Аня кладет нас спать по разным комнатам.
      В девять часов на меня, как тигр, набрасывается Владимир Владимирович.
      - Саша, все расчеты зделал я, срочно готовь эскизы. Через час мы будем у главного и надо, что бы все было готово.
      Передо мной знакомое коромысло с осью. Противовес с сотней килограмм, и масса лишней макшейдерской работы. Через час мы тронулись к главному.
      Татьяна за секретарским столом, увидев меня, надула губки и демонстративно повернула голову к окну.
      За длинным столом, кроме главного сидел вчерашний знакомый полковник Гоша и неизвестный в темносинем костюме. Мы с Владимир Владимировичем поздоровались и присели к столу.
      - Мы с вами должны поговорить об одном правительственном задании, начал главный. - В Германии по границе ГДР-ФРГ для безопасности нашей родины, нам предлагают поставить атомные мины и фугасы. Вся техническая сторона по изготовлению и усовершенствованию оружия ложиться на нас, остальные работы: установление и управление минным хозяйством берет на себя армия. Один из представителей военных, который непосредственно будет заниматься этим находиться среди нас, это майор Скворцов. Мы его подготовили по максимальной программе и по моему неплохо. Не так ли Владимир Владимирович?
      - Да, да. Мне даже кажется он именно создан для такой работы. Посмотрите какие варианты он предлагает для выбрасывания атомной мины на поверхность земли.
      Владимир Владимирович развернул массу чертежей и расчетов перед главным и начал быстро ему все объяснять.
      - Вот здесь примерный план работ, посмотрите, Александр Георгиевич, заговорил незнакомый мне гражданский. - Все растянуто примерно на пять лет. Я, как представитель комитета по обороне, буду непосредственно курировать ход выполнения задания и помогать вам во всем. Я не представился вам, моя фамилия Полянский Дмитрий Иванович.
      Я начал пристально изучать раскрытую папку.
      - Откуда вы знаете полковника Филипенко? - вдруг мне задал вопрос Гоша.
      Я оторвал голову от бумаг. Что еще надо этому особисту?
      - Мы с ним вместе служили.
      Опять молчание и я углубляюсь в бумаги.
      Всех привлек внимание главный.
      - Что же, неплохо. Я считаю, что майор Скворцов, справиться. Давайте решим, что нам надо сделать сейчас. Первое, мы должны сейчас провести испытание наших первых образцов мин и фугасов, без ядерных зарядов естественно, начинив их взрывчаткой. Второе, Александр Георгиевмч, сделает приблизительный расчет шахты для выброса мины, а вам Георгий Константинович придется поторопить шахтеров в ее изготовлении. Сроки очень сжатые. Через неделю испытание. Вы, Дмитрий Иванович, будете на эксперементе?
      - Нет, вы мне все бумаги пришлете потом.
      - Тогда за дело. Вам, Владимир Владимирович, придется проконтролировать своего подопечного.
      Я сделал зскизы с прямоугольной шахтой, чем очень удивил Владимира Владимировича, но когда канал шахты пошел под углом, он уже не отходил от моей спины. При проработке минного комплекса, расположить который я решил под наклонным стволом, раздался телефонный звонок.
      - Александр Георгиевич, вас из кадров, - позвал меня сосед.
      - Черт знает что, - возмутился Владимир Владимирович, - здесь твориться симфония, а ее какой-то кретин прерывает. Дайте я ему скажу пару слов.
      Но я успел взять первый трубку.
      - С вами говорит Нефедов. Я по поводу вашей женитьбы, не могли бы вы зайти ко мне на пару минут.
      - Когда?
      - Минут через тридцать.
      - Хорошо, зайду.
      - Александр Георгиевич, вы сорвете сроки. Вам надо работать, заволновался Владимир Владимирович.
      - Мы все успеем, я буду через час.
      Прежде всего, я помчался в гостинницу в свой номер, где переоделся в офицерскую форму. И в таком виде явился к начальнику отдела кадров. Увидев мою звезду Героя, Нефедов стушевался.
      - Простите, товарищ майор, но вопрос серьезный и вынужден оторвать вас от работы. Вот заявление в ЗАГС о том что вы собираетесь жениться на гражданке Каменеве.
      - Ну и что?
      - В министерских инструкциях, для нашей зоны, не разрешено оформлять браки с гражданами не прописанными в городке.
      - Да вы что, общесоюзным законам не подчиняетесь?
      - Причем здесь общесоюзные законы. Для нас есть один закон крепить обороноспособность нашей родины и поэтому сохранять государственную тайну. Все люди, которые находятся здесь засекречены и соответственно не могут жить вне эоны.
      Зазвонил телефон. Нефедов взял трубку и изменился в лице.
      - Да, он здесь. Передаю. Возьмите трубку, товарищ майор.
      В трубке гремел голос главного.
      - Александр Георгиевич, чего вы там расселись. У меня рабочие сняты с различных точек, готовы к работе, а вы отрываетесь по мелочам.
      - Мы обсуждаем серьезный вопрос о моей женитьбе на гражданке Каменеве, но у товарища Нефедова есть кой-какие соображения по этому поводу и поэтому никак не прийти к компромису.
      - Нашел время когда жениться и долго будешь сидеть?
      - Пока не решим вопрос.
      Трубка хмыкнула.
      - Передай Нефедову трубку. Я скажу пару слов.
      - Но инструкция... Я не... Хорошо, я звоню к Голубкову... - залепетал Нефедов.
      Он в расстроенных чувствах бросил трубку на место.
      - Можете жениться, мне приказано рассекретить Каменеву через Москву.
      Мое появление в инстите в военной форме зделало переполох.
      Владимир Владимирович растерянно развел руками.
      - Но надо же Герой Советского Союза, да еще и майор, я то думал, что вы не выше старшего лейтенанта. А орденов-то сколько? А эти даже иностранные.
      Двери стали непрерывно хлопать и в комнату начали заглядывать люди.
      - Сейчас начнется. Коля, - обратился Владимир Владимирович к моему соседу, - заткни эту дверь стулом. Мы продолжаем работать.
      В конце дня зазвонил долгожданный телефон. Я, опережая всех, схватил его.
      - Саша, это ты? - голос Аньки кажется гремел как динамик. - Все готово, ты должен быть в ЗАГСе через двадцать минут. Возьми кого-нибудь в свидетели.
      - Бегу.
      Я стал натягивать китель. Потом обратился ко всем присутствующим.
      - Ребята, надо прерваться. У меня через двадцать минут регистрация в ЗАГСе. Я приглашаю всех. Владимир Владимиролвич, вы у меня будете свидетелем?
      Все заголдели, а Владимир Владимирович с возмущением жевал губы и потел.
      - С тобой, Саша, не соскучаешься. Ладно, черт с ним, пойдем в ЗАГС.
      Кто бы мог подумать, но ЗАГС был забит народом. Здесь оказался и главный, и полковник Георгий Константинович, и даже зареванная Таня со своей подругой Веркой. А Катя была королевой, в белом платье с блестящей брильянтовой змейкой в волосах. У Татьяны высохли слезы, когда она увидела на моей груди звезду Героя. У нее окаменел взгляд на этой блестящей звездочке.
      Мы провели уже всю процедуру и когда депутат возвестил: "Объявляю вас мужем и женой", Катя повернулась ко мне и... нежно поцеловала горячими, сухими губами.
      Аня шумела больше всех. Все пошли в столовую, где накрыт праздничный стол и мы выдержали четыре часа тостов, поцелуев и танцев. Потом всех разогнал главный, объявив, что кто вовремя не выйдет на работу, того он накажет.
      Я привел Катю в гостинницу в свой номер. Она села на стул, вытянула ноги и сказала.
      - Знаешь, моя мать как-то говорила мне: "Счастье - это когда на душе спокойно". Она права. У меня на душе сегодня спокойно.
      Я подошел к ней, опустился на колени и положил свою голову на ноги. Она прижала ее к себе и мы так минут пять тихо сидели.
      - Пошли спать, - шепотом сказала она.
      Мы на полигоне. Откуда-то много военных, гражданских, все группируются по кучкам и тихо переговариваются. Наконец нас загоняют в бункер и голос в динамике начинает считать.
      - Пять, четыре, три, два, один...
      На ровном поле перед нами с грохотом поднимается земля и от туда через мгновение вылетает мина. Она поднимается метров на сто и... летит дальше.
      - Мать твою, говноперы паршивыае, - взвыл главный.
      Мина, долетев до своей крайней точки, стала опускаться вниз.
      - Ложись, - раздается чей-то голос.
      Мы падаем на землю, друг на друга и тут земля пошла ходуном. Мина взорвалась недалеко от бункера. Несколько осколков пробарабанили по стене.
      - Всех, сюда. Всю вшивую минную команду пректантов, - продолжал выть главный.
      Через двадцать минут собрав всех, главный заявил.
      - Через три дня повторный пуск на старой шахте. Майору Скворцову и Владимир Владимировичу спроектировать исскуственный свод. Шахтеров не распускать, пусть выгребают старый обрушившийся свод.
      Опять полигон. Все уже с опаской смотрят через щели бункера. Вот поднялась земля, вырвалась мина и... полыхнула так, что мы почти все ослепли...
      Медленно возвращается зрение. Главный бъется в истерике.
      - Я им покажу имитацию, им дали задание на простой заряд, а они свою идиотскую инициативу. Дураков надо бить.
      Гости трясут головами и трут глаза, кто-то еще не прозрел, но главный стоит обращенный лицом в сторону взрыва и по-прежнему кроет матом конструкторов. Когда он повернул лицо к нам, мы увидели его потрясающе белые глаза. Он ослеп...
      * ЧАСТЬ ШЕСТАЯ. ЯДЕРНОЕ ОЖЕРЕЛЬЕ
      Через два дня мы с Катей выехали в Москву. В столице две недели мы оформляли документы, делали закупки и отправились в Германию.
      Полковник Филипенко сидел со мной над картой Германии и мы обсуждали объем работ по установке мин и фугасов.
      - Конечно, - рассуждал полковник, - фугасы ставить экономически выгодно, но как все сделать так, чтобы никто не видел и не знал, где они стоят. Ведь любой диверсант, маломальски разбирающийся в технике, если выяснит где шахта, то нейтрализует и фугас, и мину, а если эти засранцы, журналисты или зеленые, прознают про это, так вони не оберешся. Остается один вариант - тунели и ставить на их отводах и мины, и фугасы.
      - Да, но надо где-то делать шахты, почти на виду у всех, а для вывоза одного грунта потребуется сотни машин.
      - Вот и занимайся этим. Думай. Дам тебе двух молоденьких макшейдеров, поговори с ними. Свяжись по этой записке с товарищем Германом Райслером и пусть он через министерство геологии достанет по твоему требованию, геодезическую обстановку любого района. И последнее, сам проводи рекогносцировку на местности. Выезжай, осмотри внимательно здания, дороги, леса, все, что может пригодиться, вводи в дело.
      В кабинет вошел подполковник с очень знакомым лицом.
      - А вот и Игорь Сергеевич. Садись, Игорь, подумаем вместе. Сколько нам надо поставить по всей границе мин и фугасов?
      Теперь вспомнил, Игорь Сергеевич, был начальником штаба, стартовой площадки, где я стыковал головку к ракете СС-25. Значит переманил все-таки Филипенко к себе полковника.
      - Да, я рассчитал. Нужно 20 фугасов и 6 мин. Районы сосредоточения указаны на моей карте. Это все центальные дороги и возможные места скопления войск противника у границы.
      - Интересно, если эту всю мощ взорвать, от Германии что-нибудь останется? - спросил я.
      - Три четверти территории будет уничтожено, - ответил Игорь Сергеевич.
      - А сами немцы, как на эту минную постановку смотрят?
      - Пока об этом знают только здесь в Германии, трое: ты, я и начальник штаба. В Москве об этом знают многие, но где будут стоять мины они знать не будут. Опять-таки это должны знать мы. И никто не должен догадаться, чем мы здесь занимаемся, даже немцы или русские, - уже ответил Филипенко.
      - Тогда какое же у нас прикрытие?
      - Я буду официальным представителем командования группы войск в Германии и своего рода, начальником отдела "М". Игорь Сергеевич, тоже официально мой начальник штаба в отделе, а вот тебе придется переквалифицироваться.
      - Опять?
      - Ты будешь военным корреспондентом газеты "На страже родины". Так что сможешь свободно разъезжать по всему ГДР. Форма одежды - гражданская.
      Мы получили квартиру в "русской зоне" и Катя осталась очень довольной.
      - А на работу мне устроиться можно? - спросила она.
      - Я поговорю с Филипенко, может он поможет.
      Я выехал в район Д.... Вот и предполагаемая точка установки шахты, но где же начинать строить туннель. Здесь крупное шоссе с отводами дорог, низкие строения и ни одного фабричного корпуса, ни одной высокой трубы.
      В небольшой закусочной ко мне бесцеремонно подсаживается господин с большими залысинами и близко посаженными глазами. Мы молча жуем бивштекс и запиваем светлым пивом.
      - Вы что-то ищете, молодой человек? - вдруг спрашивает он, не переставая жевать кусок мяса.
      - Хочу заняться бизнесом.
      - Зачем же военному корреспонденту, бизнес, - он по-прежнему сосредоточен на куске мяса.
      - А откуда вы знаете, что я корреспондент?
      - Я все знаю, мне положено знать.
      - Если вы знаете все, зачем вы спрашиваете, что я ищу?
      - Для того что бы знать все, надо иметь информацию, - теперь он внимательно смотрит на меня. - И вы можете дать мне ее, молодой человек.
      - С кем же я все таки имею дело?
      - С разведкой ГДР. Вот мои документы.
      Он протягивает раскрытые корочки. Да, его фотография, печати и фамилия с должностью. Полковник Майер.
      - Давайте побеседуем, молодой человек, вон там в закрытом уголке закусочной.
      Мы берем еще по кружке пива и переходим в закрытый уголок.
      - Мои друзья в Москве, - опять начал Майер, - сообщили мне о том что группа русских военных специалистов занимается в ГДР постановкой атомных мин и фугасов. Они также сообщили ваши данные и это послужило моему стремлению встретиться с вами.