Я позвонил на работу. - Але. Инна Сергеевна... - Это вы, Григорий Павлович? - Да это я. Не могли бы вы меня вызволить от сюда. Кругом все оцеплено и мне никак не прорваться на работу. - Хорошо. Я сейчас позвоню начальнику спецотдела. Пусть он для вас сделает зеленый пропуск. Вы сейчас дома? - Да. - Когда сделаем пропуск, позвоним. Игорь Павлович, один вопрос. Вы маму отправили в наш изолятор? - Нет. Туда поместили сестру нашей сотрудницы. - Я так и думала. До свидания, Григорий Павлович.
      На работе буквально все. Даша не смотрит мне в глаза, хотя чего их показывать, они покраснели и распухли от слез. Сергей задумчиво смотрит на меня и постукивает карандашом о папку. - Введи меня в курс дела, - прошу его. - Инфекция охватила два района. Сейчас они полностью локализованы. Всем живым делают прививки. Все больницы закрыты. - Сколько умерло, сколько лежит в больницах, ты знаешь? - Это не знает никто. Все засекречено. - А что твориться здесь? - Прибыло сразу две комиссии. Меня уже вызывали для дачи показаний. Я им рассказал все, что знаю о клапане Геллера. - Меня вызывать будут? - Обошлись, по моему, без тебя. - А вы что сейчас делайте? - Я мысленно ругаюсь и ни хрена не делаю. Надо же сколько бессмысленных жертв. Во первых, наше предприятие среди жилых районов, почти в центре города, это же идиотизм. Во вторых, все знали, что клапан поплывет и ни черта не шевелились, только усиленно смотрели в рот генералу, а что скажет он. В третьих, какой придурок спроектировал предохранительный клапан в общую тягу. В четвертых, почему в документации на клапан нет рекомендации по замене мембраны через определенный срок. В пятых... - Стой. Здесь действительно много вопросов. Пусть разбирается в этом комиссия. Нам надо думать о дальнейших наших действиях. Сейчас основная задача... "Волк". Что будет, если инфекция вырвется из пробирки? Как мы будем локализовать ее? Сергей разводит руками. - Я пас. Знаю одно. Если нет сыворотки, делать цех нельзя. - Ты мне не поможешь составить еще одно умное письмо генералу? С выкладками и расчетами... - Помогу, но для тебя, вернее для твоей карьеры, это будет концом. - После того, что я пережил, мне этот конец не страшен. Мы должны это сделать для других. - Взвесь все сам, Гриша. - Я уже взвесил. Даша подняла голову и впервые за этот день в упор посмотрела на меня. В них была мука. Люба, открыв рот, глядела тоже на меня. - Даша, как Галя? - Меня туда не пускают. - В обед сходим к ней. Зазвонил телефон. Даша подняла трубку. - Але... Да, здесь... Передам. Она аккуратно опустила трубку на рычаг. - Гриша, тебя вызывают к генералу.
      Он сидел один, мрачный с крепко сжатыми губами. - Садись, Григорий Павлович. Разговор у нас будет серьезный. Это происшествие выбило все предприятие из графика. Комиссии задолбали всех, кто хоть краешком причастен к ЧП. Проглядывающиеся выводы весьма не радостные. Со своей стороны, я тоже должен сделать организационные выводы и наказать виновных. Главного инженера и главного технолога я снимаю. Нечего безропотным кошкам сидеть на важных местах. У меня есть предложение, поставить вас главным технологом. Как вы на это смотрите? - Не пойдет... Генерал с удивлением смотрит на меня. - Это почему же? - Я же сразу отменю проектировку цеха под тематику "Волка". До тех пор, пока не будет античумной сыворотки, цех строить не дам. Массивный человек сжал губы и засверлил меня взглядом. Мы долго молчим. - Черт с вами, отменяйте "Волка". Идите в отдел кадров, я позвоню туда. Я уже было подошел к двери, как генерал крикнул мне в спину. - Постарайтесь побыстрей запустить объект А...
      В комнате все сидят по прежнему, когда вошел, коллеги вопросительно посмотрели на меня. - Ну что? - первой не вытерпела Даша. - Ничего. Меня повысили. - Как повысили? - Так. Я теперь главный технолог предприятия. Люба ахнула. Даша выпрямилась, а Сергей воскликнул. - Но ведь ты же против "Волка". - Я поставил условие, что "Волка" не будет.
      В столовой уменьшилась порция баранины, это и понятно, скороварка стоит на простое. Эдик как то необычно вяло ест, Юлька тоже только тычет вилку в тарелку. - Какие новости? - спрашивает меня Эдик. - Гришу вызывал генерал, - за меня отвечает Даша. Эдик и Юля насторожились и сразу бросили есть, - Он предложил ему должность главного технолога. - Да что ты говоришь? Ну и что? - Гриша согласился. Происходит немая сцена. Первым очнулся Эдик. - Что ты сделаешь с мымрой, то есть Инной Сергеевной? Ее за эту аварию обещали наказать. - Не знаю. Я хочу с ней поговорить. - Не наказывай ее, Гриша. Она, правда, тоже виновата в этом деле, но, пожалуй, лучшего технолога цеха я еще не видел. - Она очень переживает, - поддерживает Эдика Юля. - Я и не пытаюсь наказать ее. Все будет нормально, ребята. Как там в цехе дела? - Клапан заменили, сейчас переделывают вытяжку в спец тягу, а ночью будут делать опрессовку скороварки. Проверять все клапана. - Завтра будет готово? - Завтра, наверно и начнем, Инна Сергеевна заказала рефрижератор баранины. - Странно все это, - замечает Даша. - В городе чума, а у нас как-будьто произошла поломка колеса, его поставили и все опять завертелось и ни каких забот, и никого не волнует, что там происходит во внешнем мире. Все деликатно молчат, понимают, что у нее горе. - А как у тебя мама? - задает мне Юлька вопрос. - Я уже раз сто звонил в больницу, куда ее положили, никак ответа. - Заблокированы телефоны? - Нет, приятный женский голос отвечает, что она лежит в корпусе "Б", в девятой палате, но пока диспетчерская больницы не имеет сведений о ее состоянии. - Сволочи, - неожиданно ругнулась Юля, - а как... Галя? - Мы с Дашей сейчас пойдем в изолятор, узнаем как дела.
      Главный врач изолятора, увидев нас, сразу забубнил. - Вы зря ходите. У пациентки очень тяжелое состояние. Делаем, что в наших силах... - Надежда есть, Виктор Сергеевич? - Никто еще не отказывался от надежды. Только десять процентов из ста иногда выживают. При развитии этой болезни, даже новые вакцины иногда не действуют... - А можно нам, к ней в палату? - Да вы что? Там инфекция. Мне нельзя никого пускать... - Но мед персонал то ходит? - Ходит, им положено. - Но у меня же такая же прививка, как и у них. Виктор Сергеевич, я буду соблюдать все меры предосторожности. Мне надо поддержать ее. - Почему вам, а не сестре? - Даша, ты мне разрешишь зайти к ней? Она прислонилась к стене и кивает головой, слезы текут по ее щекам. - Ну вот видите, родственники мне разрешили... Виктор Сергеевич колеблется. - Хорошо, переодевайтесь, но только на пять минут.
      Она лежит с красным от жары лицом, глаза устремлены в потолок. - Галя... Галя... Глаза медленно перемещаются на меня. - Кто это? Маска уродует мое лицо и она явно не узнает. - Это я, Гриша. - Гриша... Гриша... Пришел значит... - Пришел. - А я думала... конец... - Нет, не все потеряно, все зависит от тебя, как ты будешь бороться... - Ты меня мог бы полюбить, Гриша? - Мог. - Я ведь люблю тебя, давно люблю..., как ты появился у нас... Все ломалась, не хотела Дашке перебегать дорогу. А сейчас... думаю зря... Драться за тебя надо было. - Ты еще успеешь это сделать. - Я не умру, как ты думаешь? - Нет. В этой больнице есть надежда, что вылечат. - Передай Дашке, пусть родителей не тревожит, если умру, тогда только вызывает. - Передам. - Не могу поцеловать тебя. Мысленно, я у твоих губ. Кто то бьет меня по плечу. Сзади в скафандре стоит сестра, она кивает головой в сторону дверей. - Я пошел. До встречи, Галя. - Я люблю тебя...
      Дашка расспрашивает в коридоре. - Ну как она? - Держится молодцом. - А что говорила? - Чтобы родителей зря не беспокоила, вызвала только в том случае, если ей будет хуже. - И больше ничего? - Я ее успокаивал.
      Бывший главный технолог сдавал мне дела. - Это судьба всех главных технологов, - внушал он мне. - Только случиться ЧП, так с него и с главного инженера всегда сдирают больше шкур. Случись ЧП крупного масштаба и они летят как пешки. Так и я лет десять назад принял это место, после того, как лопнула ампула при перевозке у курьера. - За что же наказали тогда того главного? - За то, что плохо продумали контейнер, в котором перевозилась ампула. Вот здесь в сейфе, - он кивает на массивный железный шкаф, - вся переписка, отчеты, приказы. Эту муру можешь даже не изучать. Пожалуй, передавать тебе больше и нечего, ты и так знаешь все. Большинство людей тебе знакомо, крутись с ними сам. Дам на прощание тебе несколько советов. Не ломай кадры, они неплохо подобраны. Я старался сделать так, чтобы все были на своих местах. - А что делать с Инной Сергеевной? - Ничего. Ты будешь в тяжелом положении, тебе придется доказывать генералу, что она нужный человек. Судя по тому, как ты согласился принять это место, он тебя и в этот раз послушает. - А вы уже знаете, что я отказался от "Волка". - Знаю. Все предприятие знает. Генерал устроил разнос исследовательскому центру и как им в укор, преподнес разговор с тобой. Пожелаю, тебе удачи в работе. Пока. Главный освобождает мне место и, взяв тяжелую сумку, набитую вещами, пошел к двери.
      - К вам пришла на прием Инна Сергеевна, - донесся по селектору голос секретарши. - Впусти. - Разрешите. В кабинет вошла моя бывшая начальница. - Садитесь, Инна Сергеевна. Она осторожно усаживается на край стула. - Я пришла... я принесла заявление об уходе. Мымра кладет мне на стол рапорт об увольнении. Я бегло пробегаю его. - Я не могу вас отпустить, Инна Сергеевна. - Поймите, Григорий Павлович, это я виновата, что произошло с клапаном. Если бы я внимательнее отнеслась к акту Веры Ивановны, такого могло бы и не быть. Мое самолюбие задела молодой технолог и я отклонилась от нормы осторожности. И потом, генерал, не простит мне такого случая. - Скажите честно, вам не хочется уходить от нас? Она задерживается с ответом, потом выдавливает. - Нет. - Хотите, я вам могу предложить должность моего зама. Инна Сергеевна уставилась на меня, как на привидение. - Ваше решение может кому то не понравиться. - Может. И мне придется доказывать, что так нужно. - С вами я согласна работать. Теперь я уставился на нее с любопытством. - Почему вы меня так быстро оценили, в цехе я этого не замечал. Она заколебалась. - Видите ли, Григорий Петрович, я ценю толковых людей, пожалуй вы больше всего походили к этой категории, поэтому я вас и выдвинула на повышение. Но больше всего меня поразило другое, это ваше человеческое качество. Вы отдали койку в изоляторе другому человеку, а не матери - это окончательно перевернуло мое мнение о вас - Давайте сейчас не будем об этом. Ваш рапорт я разорву. Кого вы предлагаете на свое место? - Эдуарда Максимовича, мне кажется он как то изменился и возмужал при последних событиях.
      Генерал торопился. Когда я вошел, он стоял у стола и держал наготове портфель. - Только быстро, Григорий Петрович. У вас какие-нибудь затруднения? - Я только что подписал приказ о назначении Инны Сергеевны моим замом. Генерал словно споткнулся, он застыл, потом медленно повернул голову ко мне. - Так, это дело твое, подписал, так подписал. Здесь, правда, есть одно но... В акте комиссии перечислены виновники этой трагедии. Инна Сергеевна там тоже есть. - Я знаю. Но там целый перечень известных людей, но вы их естественно трогать не будете. - Слушай, Григорий Петрович, не зарывайся. - Товарищ генерал, вы меня брали на эту работу, не для того, чтобы технологией производства руководили через меня вы, а для того, чтобы я тащил этот груз. По этой причине, я должен отстаивать свои интересы. - Чего же ты не отстоял клапан? - Трудно пробивать сознание людей, которые задавлены своим начальством. Он насупился. - Труднехенький мне попался главный технолог. Смотри сам. Раз считаешь, что так надо, то делай по своему. А сейчас, я спешу.
      Захожу в комнату с моими бывшими коллегами. Похоже никто не уходит домой. - У же конец работы, чего вы ждете. - Вас, - пискнула Люба. - нам уже можно идти? - Сейчас уйдете, но сначала я кое что скажу вам. Даша, с завтрашнего дня переходишь работать технологом в цех. Там Эдик будет старший, а вы с Юлей, будете помогать ему. - А что с Инной Сергеевной? - в один голос спросили Даша и Люба. - Она переходит моим замом. В общий отдел технологии переходит Сергей Сергеевич и Любовь Васильевна. Группа в этой комнате временно расформировывается. Сергей Сергеевич, пока держите на заметке капитана Кругликова, если он достигнет какого-то результата по "Волку", сразу связаться со мной. Вот теперь можете идти. Сергей и Люба уходят из комнаты, Даша задерживается. - Игорь, нам звонили из первого отдела и просили передать, в связи с тем, что район, где мы живем закрыт, в пригороде организована гостиница, для сотрудников нашего предприятия. Там нам представляют номера... - Хорошо, мы сейчас поедем туда, только я перед этим позвоню в больницу к маме. Она кивает головой. Я сажусь на телефон и долго не могу прорваться в диспетчерскую больницы. Наконец там подняли трубку. - Вы не скажите, как самочувствие Анны Львовны....? Она в корпусе "Б", палата номер девять. Слышно как листают журнал и вдруг голос сказал. - Простите, вы кто ей приходитесь? - Сын. - Анна Львовна скончалась. Не бросайте трубку с вами хотят поговорить. Волна отчаяния ворвалась в мою голову. - Але, - слышится мужской голос, - с вами говорит глав врач больница. Ваша мама была поражена страшным инфекционным заболеванием, поэтому вам надо явиться в нашу больницу для устранения некоторых формальностей. - Каких, к черту, формальностей? - Мы не сможем выдать вам ее тело. К сожалению, чтобы не распространять инфекцию, мы вынуждены сами... ее кремировать. - Хорошо. Я к вам потом заеду... Я их понимаю, знаю, какую заразу подцепила мать... Бросаю трубку и тупо смотрю на стену. - Ну, что, что с мамой? - прорывается сквозь завесу Дашин голос. - Она умерла. Слышны всхлипывания.
      Гостиница - это переделанная тур база. Здесь уже разместились сотрудники нашего предприятия, которые живут в заблокированных районах. Наш завхоз, подполковник Беленький, расталкивал прибывающих по номерам. - Игорь Павлович, у вас 17 номер, Дарья Николаевна, ваш следующий - 18. - У нас нет вещей..., - говорит Даша. - Полотенца, мыло, простыни, бритвенные принадлежности, халаты, все на месте. Вечером в столовой будет готов ужин, утром - завтрак. Я вхожу в свой номер и не раздеваясь, заваливаюсь на кровать.
      Она пришла после ужина, в накинутом халате, села на кровать и провела рукой по моей груди. - Прости меня, Игорь. - За что? - Что так вышло, с твоей мамой и моей сестрой. - Знаешь, что сказала по этому поводу Инна Сергеевна? Она сказала, что другого от меня и не ожидала, только по этому она согласна работать со мной дальше. Глаза Даши наливаются влагой, она падает мне на грудь. - Я буду сегодня с тобой. Я хочу быть с тобой.
      Сегодня опрессовка скороварки с новым клапаном, я присутствую при этом. Инна Сергеевна тоже пришла и молча стоит в стороне, слушая команды раздающиеся по динамику. Эдик и Юля застыли у окна в цех. Даши нет. Она побежала в изолятор узнать насчет Гали. В емкости искусственно поднимается давление и вот слышна команда. - Клапан сработал, сбросить давление. - Сколько было в этот момент в скороварке? - спрашивает Юля Эдика. - Сейчас, Вера Ивановна скажет. Словно его подслушав звенит телефонный звонок. Эдик берет трубку. - Вера Ивановна... Да... Все в порядке...? Хорошо... Инна Сергеевна кивает нам головой и выходит из помещения. Эдик стоит у стола и растеряно смотрит на меня. - Гриша, все в порядке. Клапан сработал в заданной точке. - Раз в порядке, закладывай баранину. Мне теперь здесь тоже делать нечего. Я ухожу.
      Из кабинета звоню в изолятор. - Это Виктор Сергеевич? - Я. - Это Григорий Петрович, здравствуйте. Как Дашина сестра? - Еще тяжело, кризис наступит только через два дня. Если вытянет до этого времени, будет жить. - А как остальные? - Плохо. Начальник отдела снабжения, его инженер и кладовщик скончались. Остальных тянем..., но... по-моему, скоро двоим уже не помочь. - Это все родственники...? - Да. Своих пораженных почти и нет. - Спасибо за информацию Виктор Сергеевич. - А я вас в тот раз так и не поздравил с новой должностью... - Еще успеете, кончится эта чертовщина, ох...и справим же мы... - Что? - И поминки, и должность.
      Прошло три дня. В городе по прежнему карантин, наш район перекрыт и мы с Дашей ездим в гостиницу ночевать. Скороварка уже два дня выдает свою огромную порцию чумных бактерий. Все предприятие трудится день и ночь нагоняя потерянный план. Господи, сколько же мы наделали этих бомб, головок ракет и черт знает что. По моим прикидкам, можно засыпать двойных слоем бактерий земной шарик и умертвить всех. Я сижу за рабочим столом и вдруг заскрипел селектор. - Григорий Петрович, - обращается секретарша, - к вам Инна Сергеевна. - Впусти. Она по прежнему такая же, волосы пучком, без макияжа, без улыбки, губы сжаты. Молча подошла к столу и застыла, ожидая приглашения сесть. - Садитесь. Теперь деловая женщина, словно по взмаху волшебной палочки, достает из папки несколько бумаг. - Григорий Петрович, у меня несколько серьезных вопросов. - Да, пожалуйста... - Первый, что делать с Сергей Сергеевичем? - А что с ним, я не в курсе дела. - Он второй день напивается... Я знаю, он ходит в лабораторию к капитану Кругликову и они дают ему там спирт. - Составьте на него акты. - Они готовы. Эта пунктуальная женщина выдает мне три оформленные листа, первые два- акты подтверждающие пьянство с подписями свидетелей, третий - докладная. Я читаю их все верно и правильно составлено. - Хорошо. Он сейчас где? - Ждет в приемной, я сказала ему чтобы подошел. - Я его приму, что еще? - Я сделала небольшие перестановки в отделе. Любовь Васильевну... - Кто это? - Да Люба же, из цеха. Ее я перевела в помощь технологам жидкостного участка. Там, после аварии нужно пересмотреть все. Изготовление жидкостных капсул, требует улучшения техники безопасности. Придется ввести новые поправки в технологию. - Я не возражаю. - Цех фасовки, необходима реконструкция. Вы мне спустили план на следующий год. Там требуется около 50 головок боевых ракет в месяц и около пятисот авиационных бомб, снарядов 100 и 150 миллиметрового калибра. При сегодняшнем состоянии, план цех не потянет. Необходимо пустить конвейерные ленты и увеличить места фасовщиц. - Я уже подумал об этом. Мы с энергетиками, главным конструктором и главным механиком уже обговорили этот вопрос. Вам надо с ними состыковаться и начинать разрабатывать технологические цепочки, по которым и будет идти перестройка, что естественно не должно мешать каждодневному выпуску изделий. - Хорошо. Я поняла. У меня все. Разрешите идти. - Идите. Пригласите мне сюда Сергей Сергеевича.
      Он опух, глаза потухшие, рубашка и пиджак мятые. - Садись. Сергей Сергеевич плюхается на стул. - Ну и видок у тебя, Сергей. - Гриша, я... И тут он схватился за лицо. - Что случилось? - Моя дочь умерла... Два дня тому назад. Вот от этой гадости умерла. Она заразилась на улице, когда скороварка сделала выброс... Не помогли ей и в нашем изоляторе. Скажи, зачем мы делаем эту дрянь? Куда ее столько много? Склады ломятся от наших снарядов и бомб. А мы еще... еще и еще... - У меня мама тоже умерла в больнице... - Прости, Гриша, у тебя тоже большое горе. Скажи мне, в чем твоя мама и моя девочка виновата? В чем виноваты другие, умирающие там...? Капитан Кругликов мне говорил..., от друзей в первом отделе он слыхал о посланных сведениях в Москву. Там сказано что в городе уже умерло шестьсот человек и, представляешь, в ответ, от туда сверху спустили приказ, сократить число жертв... И знаешь как сократили? Зачеркнули один ноль. Теперь по статистике в городе умерло шестьдесят человек. Моя девочка не попала в список этих шестидесяти. Ее увезли сжигать в спец печи, а там..., где сбросят пепел неизвестно. - Мою маму так же... - Я все чаще и чаще задумываюсь. Зачем мы здесь работаем? Мы же убийцы. Ты это понимаешь, мы убийцы. Шестьсот человек, одним махом, из-за какого-то клапана, отправили на тот свет. Сколько еще умрет в больницах неизвестно. Скажи, тебя разве не мучает совесть. - Мучает. - Так зачем же ты здесь сидишь? - Я еще так не задумываюсь как ты. - Вот это и жутко...,- он уныло уставился в пол. - Что ты со мной будешь делать? - Что ты делал там, в лабораторном корпусе? - Как тебе сказать. Есть там Машенька, я к ней был неравнодушен. Сейчас хожу плачусь, надо же кому-нибудь плакаться и заливаю свое горе. - Ты понимаешь, что ты наделал? - Понимаю. Написать рапорт об увольнении? - Да, это будет лучше, чем увольнять за пьянку. Сергей кивает головой. - Дай лист бумаги, я напишу здесь. Он царапает на бумаге рапорт и отдает мне. - У меня к тебе просьба. Дай отработать две недели, не увольняй сразу. - Ты не будешь пить? - Этого я тебе обещать не могу, постараюсь конечно сдержаться. Но напоследок хочу сказать. Ты хороший парень Гриша, но лучше вали от сюда, пока генерал не раздавит тебя. - Спасибо за предупреждение, а сейчас иди на рабочее место.
      Только ушел Сергей, зазвонил телефон. - Гриша, это я, Даша. - Я слушаю тебя. - Гриша, Галя пошла на поправку. Кризис прошел. - Слава богу. Сколько ей еще лежать? - Карантин будет недели две. - Это мы переживем. - Гриша, она просит, чтобы ты пришел к ней. - Освобожусь, приду сразу. - Я тогда побегу. - Пока, целую. - Я тебя тоже.
      К Галине вырвался в конце дня. Виктор Сергеевич разрешил зайти к ней, но все равно переодевшись и в маске. Она по прежнему я яркими щеками и блестящими глазами лежит вытянувшись на койке. - Пришел, - шевелятся ее губы. - Галя, привет. - Я так тебя ждала. Где ты был? - Работал. К тебе не пускали. - Врачи сказали буду жить. - Я это знаю. - Я все вспоминаю тебя. Закрою глаза, а ты там... мой. - Поправляйся быстрее, мы об этом потом поговорим. - Дашка все время с тобой? - Да. - Сколько еще придется ломать копий... - Ты о чем? - Я должна бороться... - Лучше быстрей приходи в себя. Скоро кончится лето, а тебе надо скинуть с себя ореол двоечницы. - Клянусь, я все сдам, для тебя сдам. - Не клянись, лучше учись и быстрей кончай институт, чтобы не быть всю жизнь клухой. - Поговорил бы со мной о другом. Это все самой разумеющееся, а главное это... любовь. Гришенька, полюби меня. Пусть глаза мои лопнут, если хоть раз тебе изменю взглядом или телом... - Галка, поговорим об этом потом. Меня сейчас ждет автобус, мы теперь живем в гостинице, так что, мне надо спешить. Пока, до следующей встречи. - До свидания, мой дорогой. Вот попался сестренкам... С Дашкой все ясно, а с Галей... Боюсь ей отказать, она же еще... в больнице.
      Сергей Сергеевич держался долго, за три дня до увольнения, он опять напился. Я об этом узнал, проводя оперативку с цеховыми технологами в своем кабинете. Звонок заставил меня вздрогнуть. Я поднял трубку. - Григорий Петрович, ЧП. - Кто это говорит? - Капитан Кругликов. У меня только что украли пробирку с новым штампом "Волка". - Как могли, кого вы пустили в лабораторию? - Да. Это ваш технолог Сергей Сергеевич. Он пришел к нам пьяный, и пользуясь тем, что меня не было на месте, а лаборанты были заняты в тяге, взял пробирку с моего стола и пошел к двери. - Где он сейчас? - Ходит по коридорам и размахивает пробиркой, кричит, что ее разобьет и все сдохнут. - Черт возьми. Я откладываю трубку и хватаюсь за красный телефон. - Срочно объявить тревогу, захлопнуть все двери корпуса "И". Перекрыть движение по территории, загерметизировать корпуса. - Кто это? - слышу недоуменный ответ в трубке. - Я тебя расстреляю, собака. Быстро..., вырвалась чума. Завыла сирена и захлопали двери. Теперь берусь за отложенную трубку. - Кругликов, где он сейчас может находится? - По моему, если не вышел на лестницу, то в нашем коридоре или может... в другом месте... - Можно это проверить? - Я не могу, я захлопнут... - Кто мне может сказать, где он? - Включите общее радио, спросите у людей. Пусть вам позвонят. Набираю телефон радио центра. - Але. Это главный технолог. Дайте мне громкое радио на все корпуса. Хочу обратится ко всем. - Говорите, мы вас подключили. Я беру микрофон. - Внимание, обращаюсь ко всем сотрудникам нашего предприятия. Только что пьяный сотрудник нашего предприятия совершил кражу из лаборатории очень опасного вируса. Он где-то бродит с пробиркой по помещениям и грозится ее разбить. Всем сотрудникам, осмотреться на месте и определиться, где он. Жду звонка в кабинет главного технолога. Кругом сразу зазвонили телефоны. Первый звонок - нового главного инженера. - Григорий Павлович, это правда? - Да. - Дьявольщина, только что приступил к обязанностям и на тебе, ЧП. Командуй дальше. Еще звонок. - Я его вижу через стекла двери, - раздался женский голос. - Где вы находитесь? - В корпусе "И" на втором этаже. - Выходит он в коридоре? - Да. Но коридор заперт автоматическими дверями. - Много там людей вместе с ним? - Сейчас посмотрю... Один, два... Семь человек. - Вы можете сказать кто там? - Всех по фамилиям не знаю, но так определится могу. Там Надежда из лаборатории Кругликова; Виктор Иванович, зам начальника шестой лаборатории; два технолога из цеха, лаборант Кеша из шестой и еще две женщины из восьмой лаборатории. - Не отпускайте телефон. Я сейчас. Я оглядываю лица сидящих в моем кабинете. - Чьи технологи? - Мои, наверно, - отвечает побледневший Эдик. - Что? Даша и Юля? - Они. Они там, чтобы взять штамп для следующей порции в скороварке. - О черт. Я опять хватаю радио-микрофон. - Сергей Сергеевич, - несется через динамики, - ты меня слышишь? Это я, Григорий Павлович. Прошу тебя, не делай глупости. Вокруг тебя люди, они погибнут. Зачем еще жертвы... Откладываю микрофон и хватаю телефонную трубку. - Как вы думаете, он слышит меня? - Слышит, динамики везде... - отвечает невидимая женщина, - он что-то кричит в ответ, но из-за стекла мне не слышно. - А где люди? - Разбежались от него во все стороны. Жмутся по углам. Женщины замотали лица подолами платьев, мужчины по моему рубахами. Это им не поможет. Если меня не обманывал разработчик, бактерии проходят через грубую ткань. - Не вешайте трубку. Опять хватаю микрофон. - Сергей Сергеевич, ты не изменишь мир, не надо... Хочешь, будешь работать дальше. Ты нужен нам. Только, не губи невинных людей. В руке уже телефонная трубка. - Ну что он там? - Чего-то опять кричит. О боже мой, он швырнул пробирку в стенку. О... - Что, что происходит? - Я вижу... Все напротив меня... По стене растекается жидкость и... тут же исчезает, она по моему испаряется... Я рухнул в кресле. Поднял микрофон и четко сказал. - Группа зачистки, в корпус "И" на второй этаж. Наружу вышел микроб. Обязательно продуть коридор. Всех, кто находился в опасной зоне отправить в изолятор. Врачу изолятора, срочно очисть палаты для восьми человек... Звонки на столе не утихают, опять звонит главный инженер. - Григорий Павлович, коридор не продуть, там не приточной, не вытяжной - нет. - Прошу тебя, у меня свои заморочки. Дай команду крайним комнатам коридора открыть двери. В одной перекрой приток воздуха, в другой вытяжку, хоть что-то отсосешь. Людей только одень в скафандры. - Понял. Сейчас сделаю. Беру следующую трубку. - Григорий Павлович, это Виктор Сергеевич. Куда мне деть выздоравливающих. - Доктор, сколько их у тебя? - Пять. - Попроси автобус у начальника спец отдела, пусть их отправит в гостиницу, где мы сейчас живем. Перед этим как следует, продезинфицируй их. Опять звонок. - Григорий Павлович, звонят из приемной генерала. Вас просят подойти к генералу. - Я задержусь немного. Двери заблокированы. Сейчас дам команду, пусть нас откроют. Поднимаю трубку красного телефона. - Вы меня слышите? - Да. - Пока идет зачистка корпуса "И", двери там открыть только группе зачистки и дезактивации. Выставить вокруг корпуса охрану. Никого туда не впускать, кроме аварийных команд, и не выпускать. Дальше работайте, в соответствии с аварийным планом. Можете разгерметизировать другие здания. Щелкнули двери моего кабинета, сработал автоматический сброс замка, и я обратился ко всем присутствующим. - В связи со сложившейся аварийной обстановкой, всем пройти на свои места.
      В кабинете у генерала уже главный инженер, его лицо серого цвета, заместитель генерала полковник Малышев и начальник спец отдела. Генерал кивнул мне на кресло. - Я все слышал, - сразу начал он. - Такое ЧП требует комиссии и тщательной разборки. Естественно, вы будете наказаны. Из всего случившегося не пойму одного, какого дьявола пьяный технолог делает в лабораторном корпусе, кто дал ему туда допуск. - Он получил допуск, когда работал по теме "Волк". - Черт знает что. У Кругликова совершенно секретные уникальные штампы валяются на столе, технолог шатается по совершенно секретной лаборатории и свободно таскает пробирки. Вы что, все ошалели? Мы молчим. - Начальнику спец отдела, - генерал повысил голос, - разобраться и подать докладную. Главному инженеру сориентировать все службы на ликвидацию катастрофы и разобраться почему, нет тяг в коридорах... - Они и не должны быть, там естественная циркуляция воздуха, от одной лестницы до другой. - Значит неправильно был заложен проект, потрудитесь его исправить. А с вами, главный технолог... пока не знаю, что делать. Все происшедшее произошло по вине ваших людей. - Товарищ генерал, я виноват в этой трагедии... и готов отвечать за все, что случилось. Генерал кивает головой. - Хорошо. Все, кроме полковника Малышева, могут идти, - говорит он.
      Инна Сергеевна сидит передо мной, как всегда подтянуто. - Вы знали, что Сергей Сергеевич делал в корпусе "И". - По моим данным, он ходил туда к знакомой лаборантке, которая давала ему спирт. - Мы что-то упустили. Не ведаем, где наши технологи бродят по предприятию... Сколько он времени пропадал там? - Трудно сказать. Технологи нашего отдела очень часто проводят время в цехах, особенно в связи с реконструкцией их. Я не учитывала время и не могла подумать, что кто-то мог отклонится в другую сторону - Тогда все почти ясно. Надо продумать этот вопрос. Ведь в цехе со скороваркой, все были у вас на виду. - Там стояли теле датчики. - А кто нам не разрешает поставить их везде и операторскую сделать в отделе. - Я продумаю этот вопрос... - Готовьтесь, Инна Сергеевна, занять мой пост. - Вы уходите? - Придется. Такие катастрофы не могут быть безнаказанными и потом, я не люблю, когда об меня вытирают ноги. - Хотите, чтобы вытирали об меня? - Это как вы себя поставите на новом месте. Она задумчиво смотрит на меня. - Не уходите. Вы технолог от бога. Таких почти у нас нет. Хотите я с генералом поговорю? - Нет.
      Я пришел в изолятор к Виктор Сергеевичу. Он мрачно встретил меня. - Гриша, только не спрашивай меня ни о чем. - Там Даша. - Знаю. - Может быть она... - Не надейся. Все хреново. Первый анализ крови показал, что чума уже бродит в их телах. Допустить тебя к этому новому зверю не могу. Сывороток против этой палочки нет, лекарств нет. Они все покойники. - Что же делать? Самое противное, чувствовать себя бессильным. Доктор разводит руками. - Гриша, я ничего не могу сделать. Даше написала тебе письмо. Мы его обработали, так что извини, многие буквы плохо видны. Вот оно. Он протягивает мне конверт. Я вытаскиваю и разворачиваю лист бумаги.