- Никому. Англичане пригрозили, что если мы захотим его взять к себе, то они вышлют свои корабли и перетопят всю эскадру прямо в бухте. Мало того, сейчас идет демонстрация и накопление флота англичан в Гибралтаре. Французы вынуждены будут пойти на уступку и флот просто превратят в металлолом, а потом переплавят.
      - Боже, корабли, которые еще могли бы послужить, кончат свой срок из-за политических интриг.
      - Не расстраивайтесь, адмирал. Благодаря политике, народы все время колошматят друг друга.
      - Сколько времени будет работать комиссия?
      - Еще две недели. Ваш заместитель, адмирал Арсентьев, сейчас сдает корабли.
      Я иду по улицам Туниса и не знаю куда себя деть.
      На углу продают французские газеты. Продавец орет: "Убийство в Бизерте", "Три трупа в Бизерте".
      Я купил газету. Холодок прошел по коже.
      "Как сообщает министерство безопасности, ... в Бизерте при попытке перехватить контрабандный груз силами министерства безопасности Туниса произошла перестрелка. В результате убит бывший представитель главнокомандующего Белой армии при морской эскадре в Тунисе, генерал Николаев. Со стороны сил безопасности погибло двое: это офицер Владимир Раков и капрал Мишель Линье..."
      В европейской забегаловке к моему столику подошел здоровенный парень с нашим русским лицом.
      - Разрешите, господин адмирал.
      Он подвинул стул и сел напротив.
      - Кто вы и откуда меня знаете?
      - Вы не помните меня, адмирал?
      - Нет, - ответил я неуверенно.
      - Вспомните, Балтийское море, Ирбены, сентябрь 1915 года. Я, мичман Новожилов, командир носовой пушки на нашем "Новике".
      Я вспомнил.
      - Я считаю, что компанию 15-го года сделали мы, - продолжил мичман. Если бы "Новик" той ночью не завалили минами проход в Ирбенах, который только-что они очистили, немцы вышли бы к Моодзунду и неизвестно, что бы еще было. А так, после этой акции один миноносец взорвался, а тяжелый крейсер немцы уволокли в ремонт.
      - Да, вы правы. Точку последнюю в том году поставили мы. А что вы сейчас делаете? - спросил я бывшего мичмана Новожилова.
      - Да вот, в Сусе работал на перерабатывающем заводе. Денег поднакопил, теперь двинусь на родину. Переплыву сейчас в Европу и пойду просить прощения в консульство, может и возьмут домой.
      - Семья-то есть?
      - В Петрограде осталась. Жена и дочка.
      - А не страшно?
      - Страшно. А вы как думали? А почему бы вам, адмирал, не вернуться на родину?
      - Мне ведь тоже страшно и стыдно. Может, матросы и за дело мне тогда на "Петропавловске" врезали по морде, а я видишь ли, не смог переломить себя. Я бежал тогда, бежал и сейчас, когда приехал мой знаменитый брат.
      - Бросьте себя корить. Вы же герой. Родина не должна забывать своих героев.
      - Может быть, но это другая неведомая мне, новая родина. Мне она снится по ночам... Вдруг среди родных северных берез, появляются рожи разъяренных матросов и орут мне: "Ну, что, немец поганый, попил нашу кровь. Баста, теперь попьем твою..."
      ЭПИЛОГ
      Флот действительно родине не вернули. После формальной передачи России
      кораблей, их тут же развезли по крупным портам Франции и перерезали на
      металлолом. Он пошел в оплату долгов царской России. Все корабли, за исключением плав-мастерской "Кронштадт", танкера "Баку" и ледокола "Ильи
      Муромца", пошли под горелку. Оставшихся три корабля, по согласованию с
      союзниками, Франция включила в состав своего флота.
      Адмирал Евгений Андреевич Беренс умер от болезни в России в Апреле 1928г. и с почестями похоронен в Москве.
      Адмирал Михаил Андреевич Беренс умер в Тунисе в начале 1941, в жуткой нищете, так и не приняв никакого подданства.