Евгений Кукаркин
      Последняя стоянка
      Написана в апреле 1995 г. Морские исторические приключения.
      ПОСВЯЩАЕТСЯ К 300-ЛЕТИЮ РУССКОГО ФЛОТА
      ПРОЛОГ
      Балтийское море. Ирбены. Сентябрь 1915г
      Смотрите, Сергей Николаевич, - говорю я своему старпому, - показались эсминцы противника.
      Мы рассматриваем в бинокли приближающиеся корабли.
      - А ведь перед нами два новейших немецких эсминца типа "U",- продолжаю я. - Немцы постарались передрать самое лучшее с нашего "Новика". У них скорость и вооружение такое же как и у нас. Нам уже доносили из штаба Эссена, что два месяца назад эти корабли спустили на воду и послали в Балтийское море.
      - Будем отходить, Михаил Андреевич?
      - Нет, нападать.
      - Здесь трудно маневрировать, кругом минные банки.
      - Может в этом наше и спасение. Вперед!
      На бортах встречных миноносцев четко замелькали литеры, намалеванные краской: "U-99" и "U-100".
      - Мичман! - кричу я командиру носового орудия, - начинай с "сотки".
      Рявкнул залп и тут сразу же удача, "сотый" вздрогнул, получив два попадания.
      - Право руль... Право... Мать твою! - ору я.
      Штурманец, вытаращив глаза, сипел охрипшим голосом.
      - Михаил Андреевич, там мины, у "Новика" большая инерционность, не кладите больше руль в право.
      Два каскада воды обрушились на "Новик".
      - Лево руля, теперь - лево. Комендоры, лупите обоих, чтобы пух летел.
      Опять удачно попали. На "сотом" подпрыгнула средняя труба и, медленно вращаясь, как пропеллер, исчезла в стальной воде. Еще один снаряд попал в мостик. Он как бы вспух по центру и исчез в огне и черном дыме.
      - Право руля. Крути право. Морду разобью!
      - Михаил Андреевич, - хрипел рядом хрипун, - мы же на смерть идем. Прямо на край банки. Корабль не сможет вывернуть на повороте, так и вылетим на мины.
      "Сотка", изрыгая из своего чрева дым, ползла в тень берега. "U-99", сделав большую циркуляцию, удирал от нас в полную мощь.
      - Догнать! - ревел я. - Лево руля!
      Мы неслись как на хорошем спортивном соревновании на шлюпах.
      - Мичман! - кричу носовому. - Да дай же ты ему!
      Где-то сбоку ахнула плавающая мина от попадания немецкого снаряда, подняв чудовищный столб воды. И тут же выстрел нашего носового орудия разворотил немцу корму.
      - Ах, сволочь!
      Снаряд наверно разбил дымовые шашки, хранившиеся у немца на корме и мы врезались в эти желто-серые тяжелые облака, тянувшиеся за эсминцем.
      - До минной банки пол мили, - уже выл штурманец. - Мы в этом дыму сейчас вылетим на них.
      - Право руля!
      Впереди раздалось два взрыва. Мы выскочили из дыма и все увидели по левому борту, оседающего кормой "U-99". На волнах болтались черные точки-головы экипажа и всплывающие обломки. Загнали все-таки на минное поле.
      - Я же говорил, - свистел голос за моей спиной, - это другая банка.
      Штурманец полностью потерял голос.
      - Возьмите еще правей, а то мы сейчас там же окажемся.
      Изуродованная "сотка" позорно удирала, бросив своего напарника, прикрываясь тенью берега и черным дымом, стелющимся над водой.
      - Боевым постам осмотреться по отсекам, подсчитать раненых и убитых.
      Это было необычно: повреждений, раненых и убитых не было.
      - А ты молодец.
      Я поцеловал штурманца в мокрый от пота лоб.
      БИЗЕРТА ДВАДЦАТЫХ ГОДОВ
      Тунис. Бизерта. Январь 1921г.
      Вице-адмирал был в цивильной одежде и уже чувствовалось, что он окончательно простился с флотом и эти наставления, которые он оставлял мне, просто игра слов.
      - Следите за кораблями, Михаил Андреевич. Постарайтесь постепенно законсервировать машины, технику старых кораблей. Я там, в Париже, буду помогать вам, чем смогу.
      - Хорошо, ваше превосходительство.
      Я смотрел на его лицо и вспоминал Балтику, самые горячие ее дни, когда германский флот рвался через Ирбены и Моодзунд к Петрограду. Тогда флигель-адъютант его величества, капитан первого ранга Михаил Александрович Кедров, командовал линейным кораблем "Гангут" и допустил бунт матросов на своем судне. Меня вызвал адмирал Канин, командующий Балтийским флотом, приказал приготовить на миноносце торпедные аппараты, чтобы в случае чего утопить корабль. Все обошлось, бунтовщиков расстреляли, а капитан отделался легким испугом в суде.
      Не будь у него больших покровителей, в лице скандального контр-адмирала, вечного пьяницы, Кости Нилина, приближенного царя, сгнил бы где-нибудь на Каспии, Михаил Александрович.
      Вышло по другому. Вырос Кедров до вице-адмирала и стал командующим всеми морскими силами Белой армии на Юге.
      После захвата Красными Крыма, привел он 33 корабля боевой Черноморской эскадры во французскую колонию, Тунис. А теперь, как представитель Врангеля, отправляется Кедров в Париж и передает весь флот в Бизерте мне.
      - И еще, Михаил Андреевич, постарайтесь провести ревизию кассы на плавучей мастерской "Кронштадт", только незаметно, там собраны деньги всего флота.
      - Слушаюсь, ваше превосходительство.
      - Давайте попрощаемся. Вестовой, - позвал вице-адмирал, - водку сюда.
      Появился вестовой адмирала, неся на подносе две рюмки водки.
      - За нашу победу. За возвращение в Россию.
      Мы выпили, адмирал обнял меня.
      - Прощай Михаил Андреевич. Не провожай меня.
      Он вышел из каюты, тишину которой теперь беспокоили ходики часов.
      33 корабля, сгруппировались в бухте Коруба на Бизертском озере. Без снарядов и мин, полностью разоруженные странами Антанты, почти без топлива и продовольствия, железные коробки продолжали жить. По-прежнему гремели склянки, производился подъем и спуск флага и перемещались по воде катера с экипажами и без них.
      В каюту постучали.
      - Войдите.
      - Разрешите, ваше превосходительство. Я не побеспокоил вас?
      Вошел штаб-офицер, капитан второго ранга Раков.
      - Нет, Владимир Михайлович. Я вас ждал. Давайте с вами обсудим создавшуюся обстановку и вы поможете мне сделать выводы из нее. Начинайте с Европы.
      - Англичане недовольны, что наш флот стоит в французских территориальных водах. Они бояться, что Франция приберет флот в свои руки и усилится за его счет.
      - Разве у англичан была альтернатива?
      - Да, Михаил Андреевич. Они бы могли разместить нас в Скапа-Флоу.
      - Это, однако очень далековато от Черного моря.
      - На этом и сыграли Французы. По поводу нас, в их правительстве существует два мнения. Часть из них, напуганная революцией в России, считает, что необходимо сохранить наши морские силы и как только правительство Ленина зашатается, тут же пустить их в дело. Другая часть предлагает самые новейшие корабли, а их единиц семь - восемь, ввести в состав национального флота. Единственное, что их пока сдерживает - это юридическая сторона вопроса. Наш флот не принадлежит никому.
      - Как никому? Он принадлежит России.
      - Какой? Той, что захватили большевики или этому островку России на территории Франции.
      - Извините, Владимир Михайлович. Вы наверно правы. Я погорячился. Продолжайте.
      - Обстановка в Европе такова, что там ни одно государство не хочет и не может воевать.
      - Интересный вывод. Для чего же нас здесь держат, для чего держат армию в Сербии, разве не для новой войны с большевистским режимом? Без помощи Европы нам уже не осилить большевиков.
      - Войны не будет, Михаил Андреевич. Народы устали от первой бойни и все воевавшие страны слишком истощили свои ресурсы.
      - Вы меня убиваете своими прогнозами. Что там творится у Врангеля?
      - Сведения запаздывают, но похоже генерал Кутепов стремится захватить власть. Он сейчас занялся заигрыванием с англичанами и американцами и те похоже пошли с ним на контакт. Кстати, сюда Врангель, по настоянию Кутепова, присылает генерала Николаева.
      - А это зачем?
      - Как представителя ставки, проследить чтобы флот не отбился от рук. Между прочим, отвратительная личность. Прославился Тираспольской резней, когда триста крестьянских дворов приказал вырезать за отказ возводить порушенный большевиками мост.
      - У вас все, Владимир Михайлович.?
      - Нет. Ваше превосходительство, мне нужны деньги. Всех местных чиновников можно купить, моим агентам надо платить, нам надо заводить новую агентуру.
      - Очень хорошо, что вы напомнили мне о деньгах. Только что, перед отъездом, вице-адмирал Кедров просил сделать незаметно ревизию на "Кронштадте". Говорит там много денег. Постарайтесь завтра от моего имени проверить кассы.
      - Есть. Разрешите идти, ваше превосходительство.
      - Идите, Владимир Михайлович.
      Опять грохочут в тишине ходики и снова стук в дверь. На пороге стоит вахтенный офицер.
      - Ваше превосходительство, на озере появился катер, под флагом адмирала Эксельманса.
      - Хорошо, я иду встречать.
      Французский морской префект в Бизерте адмирал Эксельманс, сидел в моей каюте и попивал коньяк.
      - Я поздравляю вас, господин контр-адмирал, с назначением командиром русской эскадры в Бизерте.
      - Благодарю вас, господин адмирал.
      - Я рад, что именно вы встали на эту должность, так как адмирал Кедров, явно впал в хандру и практически забросил все дела эскадры.
      - Я что-то не заметил этого. Тем более, что мы здесь недавно.
      - Еще бы, он ожил, когда узнал, что его отправляют в Париж. Честно говоря, это французское командование обратилось к генералу Врангелю с просьбой сменить адмирала на вас.
      Я промолчал, не выражая на этот раз адмиралу ни какой благодарности. Он продолжал.
      - Мы, Французы, понимаем, как тяжело вам вдали от родины налаживать быт и постараемся совместно решить все проблемы. Поэтому у меня к вам есть предложение. Французская сторона предлагает взять на себя продовольственное снабжение и снабжение топливом только боевые корабли.
      - Как это понимать, господин адмирал?
      - К сожалению, Франция не может выделить средств на денежное довольствие офицеров и матросов, но может обеспечить доставку продовольствия для людей, которые находятся только на кораблях.
      - Но у нас жены, дети, родственники. Как кормить их?
      - Кто вам сказал, что их надо изгонять с кораблей. Я же вам сказал, людей только на кораблях. Но это не значит, что гражданских надо распихивать на боевые корабли.
      - Господин адмирал, я прекрасно понял вас и понимаю, что это не ваша прихоть. Не могли бы вы закрыть глаза на некоторые распоряжения, которые я собираюсь в ближайшее время издать по эскадре, а именно. Переселить все гражданское население, которое не может из-за отсутствия средств жить на берегу, на "Георгий Победоносец" и этим самым повысить боеспособность остальных кораблей и сохранить наши семьи.
      Адмирал пожевал губами.
      - Вы правильно меня поняли. Тем более, что линейный корабль "Георгий Победоносец" настолько стар, что ни о какой его боеспособности говорить нельзя. Я даже предлагаю больше, поставить его в городе Сфаяте у самого берега. Гражданским будет легче чувствовать землю рядом.
      - Спасибо, господин адмирал. Но у меня есть еще просьба. С нами в Бизерту, приказом главнокомандующего, отправлен Морской корпус с кадетами и преподавателями. Нельзя ли в Бизерте организовать обучение кадетов?
      - Для чего?
      Адмирал Эксельманс смотрел на меня с любопытством.
      - Эти русские мальчики получат высшее морское образование и будут впоследствии служить России.
      - О чем вы говорите. господин адмирал? Какой России? Большевистской?
      - Новой России.
      - Проснитесь, господин адмирал. Новая Россия пока строится в большевистской России. Я на таких условиях не могу согласиться на создание Морского корпуса.
      - Хорошо. Франции нужны достойные офицеры?
      - Нужны.
      - Я вам их дам. Не пропадать же этим детям.
      - Вы русские очень интересный народ и всегда впадаете в крайности либо, либо. Я понимаю ваше стремление сделать из детей настоящих людей и вашу заботу о них. Поэтому, завтра подготовьте документы и мы вместе отправимся к губернатору Туниса, тем более вам надо представиться ему, как новому командующему русской эскадрой. Кроме того, вам надо представиться командующему морскими силами на Средиземном море адмиралу Ландбергсу, который сейчас тоже в Тунисе.
      Сегодня сумашедший день. Только уехал Эксельманс, как появился мой заместитель адмирал Арсентьев Николай Георгиевич. Это новоиспеченный адмирал. Свой чин он получил из рук Врангеля. Его участие в войне с германцами ограничилось сидением в морском штабе, а в войне с красными, он прославился тем, что непослушася указа правительства Ленина о потоплении флота и сумел увести часть судов в Севастополь.
      - Ваше превосходительство, меня волнует вопрос расселения беженцев с боевых кораблей и формирование новых экипажей. Часть гимназистоав и других состоятельных людей, которые согласились быть в этом походе матросами и кочегарами разбежались.
      - Как разбежались?
      - Так, вышли на берег и исчезли. Вернее не явились к месту службы
      - Что же, господин адмирал, вы предлагаете.
      - Завести военную комендатуру на берегу и организовать патрулирование побережья.
      - А что делать с гражданскими?
      - Всех, кто не пожелает служить во флоте, убрать с боевых кораблей и предложить расчитывать в дальнейшем на свои силы..
      - Хорошо. Я подумаю над вашими предложениями.
      - Еще хочу вам сообщить некоторые пикантные новости.
      - Что такое?
      - Госпожа Ракова сошлась со старшим батлером эскадры Уфимцевым.
      - Владимир Михайлович знает?
      - Ему все некогда, ваше превосходительство.
      На следующий день, перед отплытием в Тунис, ко мне в каюту зашел капитан второго ранга Раков. За ним два матроса втащили ящик.
      - Ваше превосходительство, по вашему приказанию, я провел ревизию касс "Кронштадта". Там 275 миллионов царских рублей, которые к сожалению годны только в топку кораблей. Но я нашел в кассах и еще кое-что. Смотрите. 350 золотых рублей, пять тысяч триста двадцать семь английских фунтов и тысяча двести долларов. Я приказал их принести вам.
      - Хорошо, Владимир Михайлович. Сколько вам надо на этот год?
      - Пока тысяча фунтов стерлингов.
      - Вестовой, - крикнул я в открытые двери, - позови сюда батлера Уфимцева.
      Помятый офицер появился передо мной и с испугом взглянул на Ракова..
      - Возьмите все на приход, - я указал на ящик, - и выдайте под расписку капитану второго ранга Рыкову тысячу фунтов стерлингов.
      - Слушаюсь, ваше превосходительство.
      Тунис.
      Тунис. Январь 1921г.
      Губернатор принял меня приветливо, но больно небрежно поздоровался с адмиралом Эксельмансом.
      - Я рад приветствовать на земле Туниса присутствие доблестного Российского флота.
      - Благодарю вас.
      - Мне адмирал Экcельманс говорил, что у вас есть предложение ко мне.
      - Да, господин губернатор. Я предлагаю создать в Бизерте учебное заведение, Морской корпус, для подготовки офицеров французского флота.
      - А разве у нас нет своих училищ? в Бресте, Лионе? Зачем нам еще здесь?
      - Русские моряки считались самыми лучшими в мире, - вступился Экзельманс.
      - Наши не хуже. Не считаю нужным присутствие на земле Туниса таких учебных заведений. Лучше пойдемте в сад, я познакомлю вас с женой и дочерью. Они очень хотели увидеть, хоть одного русского адмирала.
      В прекрасном саду сидела стройная, каштановая от загара женщина, рядом с ней взрослая девочка играла прутиком со щенком.
      - Мари, Софи, посмотрите кого я привел. Русского адмирала.
      - Адмирал Беренс, - отрекомендовался я и поцеловал руку красивой женщины.
      Младшая засмеялась.
      - Впервые вижу адмирала без единого волоска на голове. Да она у вас блестит как бильярдный шар.
      - Фи, как неприлично, Софи. В России, говорят, такая мода. Не так ли, господин адмирал?
      - Нет, мадам. Это дань старости.
      - Простите, адмирал.
      - Мари взяла меня под руку и повела по аллее.
      Сзади двигалась свита из губернатора, его дочери и Экзельманса.
      - Вы чем-то расстроены, господин адмирал? Давайте отгадаю. Вы попросили моего мужа о чем-то и он вам отказал. Так?
      - Вы правы, мадам.
      - Так о чем просили вы моего мужа?
      - Я хотел в Бизерте создать морское учебное заведение, для подготовки из русских парней офицеров французского флота.
      - И только?
      - Нет. Это училище должно Тунисское правительство взять под свою финансовую опеку, раз мы готовим кадры для Франции.
      Мари засмеялась.
      - Ох, уж этот мой муженек. Я с дочерью невольно обидела вас и поэтому считайте, что мы загладим свою вину, завтра вы получите разрешение на создание в Безерте военно-морского училища.
      - Благодарю, вас мадам.
      - Пойдемте к клеткам со зверями, вы мне расскажите немного о России и себе. У вас много наград. Вы, наверно герой, судя по вашим орденам?
      - Это все за службу России, мадам. Эти, за русско-японскую войну, а эти - за войну с Германией.
      - Ой, как интересно! Доченька, Софи, подойди сюда, господин адмирал нам расскажет кое-что о России. А вы знаете что-нибудь о дворе? Расскажите нам о Марии Федоровне?
      Я только вечером вырвался из дворца губернатора и прибыл на прием к командующему французского флота адмиралу Ландбергсу.
      Он принял меня весьма сухо и пожурил за опоздание. Хоть адмирал Эксельманс и пытался сгладить напряжение, мы расстались весьма холодно.
      Тунис, Бизерта. Январь 1921г.
      Через три дня из канцелярии губернатора Туниса пришла бумага, разрешающая нам создание Морского корпуса для обучения гардемаринов. Весь преподавательский состав берется на мизерное денежное довольствие. Мэру города, совместно с командующим эскадрой предложено подобрать на территории Бизерты помещение для размещения классов.
      Я вызвал к себе адмирала Ворожейкина.
      - Андрей Иванович, вот бумага из Туниса, прошу вас, организуйте учебное заведение и помогите нам сделать первый выпуск уже в этом году.
      - В этом году? Но это невозможно? У нас очень мало времени. Мы уже с ноября того года не занимались.
      - Наверстайте, пожалуйста, программу, а морскую практику защитайте как переход из Черного моря сюда.
      - Слушаюсь, ваше превосходительство. Но у меня к вам есть просьба. После выпуска офицеров, разрешите мне уехать в Европу. Адмирал Герасимов вполне мог бы меня заменить.
      - Но почему, Андрей Иванович?
      - Понимаете, Михаил Андреевич, я не вижу перспективы. Россию нам не вернуть, это говорит мой опыт. Быть при мертвом флоте не могу.
      - Хорошо. Идите, Андрей Иванович.
      Я не стал разубеждать адмирала.
      Я объехал все корабли, осмотрел их состояние и собрал командиров кораблей в кают-компанию линкора "Генерал Алексеев".
      - Господа, - начал я. - Я собрал вас для того, что бы решить, что делать дальше. Флот к боевым действиям не готов. Боеприпасов нет, продовольствия нет, некомплектность команд огромна. На крейсерах и линкорах она достигает более 50%. Много матросов и офицеров не обладают специальностью, так как набраны на корабли только для перехода в Бизерту. Прошу высказаться по этому поводу. Пусть начинают младшие офицеры.
      Подскочил молодой безусый лейтенант, командир миноносца "Жаркий".
      - Господа, предлагаю, скомплектовать команды самых лучших кораблей и предложить командующему генералу Врангелю новый поход на Россию. Время играет на нас. Россия вот-вот готова взорваться. Англичане и Французы нас поддержат в этом походе и обеспечат всем необходимым. У меня все.
      Посыпались всевозможные предложения. Часть офицеров настаивала на продолжении войны с Россией, часть не хотела воевать. Очередь дошла до Ракова.
      - Господа. Скажу вам честно. Мы проиграли войну и никто, вернее ни одно государство в мире, сейчас против большевиков выступать не будет. Мало того, ход событий говорит, что через год, может два, страны Европы признают Россию и тогда мы будем никто в этой стране. Поэтому предлагаю. Законсервировать все большие корабли. На действующие более-менее современные миноносцы и эсминцы полностью набрать команды и учить наших детей, будущих офицеров, плавать. У меня все.
      - А как же армия? Пока русская армия в Европе, эти государства не смогут замирится с большевиками, - послышались восклицания.
      - Через год армии не будет. Она... развалиться.
      Послышался шум голосов.
      - Так для чего же мы здесь? Если Россию признают, мы никому не нужны.
      - Тише, господа. Прошу следующего.
      Все офицеры были в смятении. В заключении выступил я.
      - Господа. Я внимательно выслушал вас и пришел к выводу. Флот нужно сохранить. Сохранить для будущей России. Не хотелось бы думать, что союзники продадут нас. Поэтому, все большие корабли будем консервировать. Комплектовать из специалистов больших кораблей - малые. Моему заместителю, адмиралу Арсентьеву, прошу заняться учетом личного состава эскадры и комплектовании кораблей.
      В это же день к линкору подошел катер и на борт поднялось три человека. В моей каюте они представились.
      - Уполномоченный главнокомандующего, генерал Николаев.
      - Помощник начальника контрразведки армии, подполковник Седов.
      - Начальник отдела пропаганды армии, полковник Синицин.
      - Господа, в чем причина вашего появления здесь?
      - Вот письмо главнокомандующего, - сказал Николаев.
      Он протянул мне конверт и пока я читал в комнате стояла тишина. Только ходики били по ушам.
      - Здесь сказано, что полковника Синицина и подполковника Седова я мог бы использовать по своему усмотрению. Вы знакомы с содержанием письма? обратился я к ним.
      Они кивнули. Седов достал еще один конверт.
      - Вам, от генерала Кутепова.
      - Я прочел и это письмо. Генерал просил устроить офицеров по назначению с целью укрепить южное крыло армии.
      - К, сожалению, господа, я не могу принять вас в эскадру. Вам, полковник Синицин, и вам, подполковник Седов, придется вернуться в армию.
      - Но, ваше превосходительство, генерал Кутепов является заместителем командующего и он считает, что здесь наши службы необходимы.
      - Я считаю наоборот. Командующим российским флотом являюсь я и я прекрасно разбираюсь, что флоту нужно. Сегодня же вы уедете пароходом обратно. До свидания, господа.
      Возмущенные офицеры ушли. Мы остались с Николаевым.
      - Вы рассоритесь с армией после того, что вы сейчас сделали, - заметил Николаев.
      - Нет, я просто ей напомнил, что нечего совать нос не в свое дело.
      Николаев вспыхнул до корня волос.
      - Извините, ваше превосходительство, надеюсь это не относиться ко мне.
      - Нет, господин генерал. Вы ведь представитель командования и прекрасно представляете свои функции. У вас есть какие-нибудь деньги, чтобы снять жилье на берегу? - спросил я генерала.
      - Да.
      - Тогда отправляйтесь туда и устраивайте там свои дела.
      Тунис. Бизерта. Март 1921г.
      Это был ужасный день. В бухту Корубо ворвались четыре французских миноносца с расчехленными торпедными аппаратами. Они развернулись и застыли напротив наших мертвых кораблей.
      С одного миноносца спустили три шлюпки и они направились к плавучей мастерской "Кронштадт".
      Вскоре шлюпки вернулись и миноносец, сорвавшись с места, подлетел к нашему линкору "Генерал Алексеев". На борт поднялся сам адмирал Ландбергс. Он сразу же набросился на меня.
      - Почему вы скрыли, господин адмирал, наличие денег в вашей казне. "Кронштадт" набит миллионами рублей. Вы ввели в заблуждение генерал-губернатора Туниса, а он, между прочим, оплачивает ваши расходы.
      - Господин адмирал. Во-первых, я протестую против таких пиратских выходок, как нападение на корабли российского флота. Во-вторых, царские деньги утратили силу, еще с 18-го года и не могут быть приняты в расчетах ни одним государством. Я очень удивлен, что в таких сомнительных акциях участвуют наши союзники и мне придется заявить протест вашему правительству о самоуправных действиях командующего Средиземноморским флотом.
      Адмирал выскочил на свой миноносец и вскоре все французкие корабли растаяли за выступом берега.
      У меня опять адмирал Арсентьев.
      - Ваше превосходительство, убит старший батлер Уфимцев.
      - Как так?
      Я даже подскочил.
      - Вернее его подстрелила французкая полиция, когда он с украденными деньгами из кассы нашего линкора, пытался бежать с мадам Раковой.
      - Что с деньгами?
      - Их конфисковала полиция.
      - Надо их срочно вернуть, это наш последний резерв. Постарайтесь устроить мне встречу с префектом полиции.
      - Слушаюсь, ваше превосходительство. А как быть с мадам Раковой?
      - Пусть отправляется на все четыре стороны. Вызовите ко мне Ракова.
      Префект полиции любезно мял мне руку, не обращая внимание на стоящего рядом Ракова.
      - Я очень рад встретиться с вами, ваше превосходительство. То недоразумение которое возникло, произошло не по нашей вине. Ваш офицер пытался отделаться от женщины, которую сперва взял с собой. Была вызвана полиция, но офицер отказался идти в полицейский участок, выхватил наган и стал стрелять. Был тяжело ранен полицейский. Мы вынуждены были открыть ответный огонь.
      - Меня больше всего интересуют деньги, которые были при офицере.
      - Да, да, мы их оприходовали, но вам выдать не можем, так-как по нашим законам, наличие крупных сумм иностранной валюты на территрии государства Тунис, карается законом.
      - Но, господин прифект, это деньги Российского государства и не могут быть изъяты из его казны.
      - К сожалению, я далек от политики и пока не знаю статус -кво вашей эскадры, пришвартованной к Тунисским берегам.
      - Хорошо, если вы получите распоряжение из канцелярии губернатора, вы нам вернете деньги?
      - Естественно. Все до копейки.
      - Тогда я поехал в столицу.
      - Господин префект, - вступил в разговор Раков, - вы не подскажете, где госпожа Ракова?
      - У нас в полиции.
      - Есть-ли реальная возможность ее выпустить?
      - Мы бы могли выпустить ее, но с условием, что пока дело не закрыто, она должна в любую минруту предстать перед следствием. Однако, госпожа Ракова заявила нам, что ей негде жить и нет денег для оплаты жилья, поэтому мы отправили ее в изолятор.
      - Нельзя-ли нам взять ее под свою ответственность и поместить жить на кораблях эскадры.
      - Возражений не имеем.
      Все посетители в приемной губернатора были напуганы. У мадам Мари хандра. Губернатор заперся в спальне, дочка сбежала из дома к какой-то подруге. Все слуги попрятались по углам. Мне было нечего терять и я смело вломился в комнату жены губернатора. Она стояла у окна, спиной ко мне.
      - Кто это?
      - Адмирал Беренс.
      -Зачем вы здесь? Просить что-нибудь пришли?
      Она резко повернулась ко мне. Глаза блестели яростью.
      - Нет. Я примчался из Бизерты, что бы засвидетельствовать свое почтение перед вашим гневным взором.
      Она открыла рот, но потом успокоилась. Черты лица стали мягче.
      - Что произошло, господин адмирал?
      - Префект полиции в Бизерте не отдает мне деньги принадлежащие эскадре. Он их изъял у одного вора.
      - Всего-то.
      Она подошла к телефону. Покрутила ручку.
      - Мне префекта полиции Бизерты. Алле. Это префект. Ты, надутый болван, хочешь. что бы мы перед всем миром выглядели ворами и разбойниками. Может твои старые мозги совсем не работают, так я тебя вышвырну за превышение власти. Сейчас же верни все деньги Российской эскадре... Да... Какое твое сраное дело, что в карманах граждан других государств... И извинись.
      Мари бросила трубку.
      - Простите этого старого дурака, господин адмирал. У меня сегодня неважное настроение. Вчера вечером я проиграла в карты большую сумму денег и кому, жене адмирала Ландбергса. Этой пустозвонке и тупице.
      Мари опять впала в ярость, потом пришла в себя.
      - Адмирал, вы можете откинуть этот дурацкий этикет и... поцеловать меня как женщину, а не властительницу судеб.
      Я ошалел от такой просьбы, но подошел к ней и, взяв за плечи, склонился к ее лицу. Какие у нее сухие и горячие губы.
      Тунис. Бизерта Июль 1921г.
      Сегодня у нас торжественное мероприятие. Первый выпуск офицеров Морского корпуса. К нам приехало много гостей. Прибыли жена и дочь губернатора, высшие офицеры Туниса и мэры городов. После парадного построения и выдачи дипломов, перед молодыми офицерами выступил адмирал Эксельманс. Он поздравил весь выпуск и достал конверт с назначениями. Я был удивлен, узнав что многие офицеры получили назначение в Австралию.
      Кульминацией был бал. Ко мне подошла Мари.
      - Не пригласите ли на вальс меня, адмирал?
      - С удовольствием, мадам.
      - Вы довольны сегодняшним днем?
      - Да, мадам. Если учесть, что ваша заслуга в этом деле огромна, то доволен вдвойне.
      - У вас очень много врагов. Мои муж получил от какого-то генерала Кутипова...
      - Кутепова.
      - Да, да Кутепова, компрометирующее вас письмо, где говорится что вы прячете на своих судах золотой запас Белой армии, на сумму 150 миллионов франков.
      - Что же ваш муж решил?
      - Пока решаю я.
      - Пойдемте со мной на "Георгий Победоносец".
      - Прямо сейчас?
      - Прямо сейчас. Софи пусть развлекается, а я закажу катер.
      Она заколебалась, но потом встряхнула головой.
      - Поехали.
      На пролетке мы лихо прискакали прямо к пирсу, где стоял "Георгий".
      Скромный быт семей живущих на корабле, особенно церковь и школа, поразили Мари.
      - И это все на корабле? Сколько же здесь семей?
      - Около 300.
      - Какой ужас! Неужели они не могут съехать на берег и зажить нормальной жизнью?
      - У них нет средств, мадам.
      - Но я знаю, в Бизерте уже организовалась колония русских беженцев, она уже есть в Тунисе, Сусе и Сфаксе.
      - Это в основном наши русские люди, которых мы привезли сюда, а кто побогаче или нашел работу, тем удалось закрепиться на берегу.
      Она задумчиво закрутила пальцами правый локон, свисающий над глазом.
      - Как я поняла, что кроме Кутипова у вас есть враги среди французов.
      - У русских есть пословица: кто не работает, того не ругают.
      - Я поняла. Знаете, уже поздно. Поехали обратно. Надо Софи взять. Я думаю, адмирал, вам придется плохо без меня.
      - Разве вы уезжаете?
      - Нет.
      Она засмеялась.
      - Нет. Дело в том, что у нас кончается срок, а после перевыборов, новое правительство обычно меняет губернаторов. У меня такое предчувствие, что придут либералы и нам конец.
      - И когда вы это предполагаете?
      - Где-то конец 1923 года, начало 1924г.
      - Я надеюсь на лучшее мадам.
      - А у вас есть семья?
      - Есть. Жена и дочь. Они остались в Петрограде.
      - Вы их бросили?
      - Нет. За мной охотились матросы в Петрограде и я бежал на юг. Просто не хотел рисковать семьей.
      - За что вас хотели убить?
      - Это для не русского человека понять сложно. Во-первых, за то, что у меня немецкая фамилия.
      - Неужели за это в России убивают?
      - Да, если учитывать, что идет война с Германией, то убивают и за это. Во-вторых, для матросов я оказался палачом.
      - Вы что, убили кого-то?
      - Нет, выполнял устав.
      - Действительно, я ничего не поняла.
      - Вот и наш катер, мадам. Поехали.
      Тунис. Бизерта. Январь 1922г.
      Бесконечные бытовые заботы обрушивались на меня. Русские со всего Туниса приходили ко мне со своими просьбами и жалобами. Я для них был единственным представителем власти, представителем России.
      У меня опять капитан второго ранга Раков.
      - Ваше превосходительство, мой анализ, высказанный вам ровно год назад подтвердился. Армия Врангеля разваливается. Теперь понятно, что воевать никто с Россией не будет.
      - Вы оказались правы, Владимир Михайлович. Но что будет с нами дальше, вы предсказать не можете?
      - Нет. Но я могу вас порадовать, наконец появился канал связи в России.
      - Очень интересно. И что же?
      - Большевики взялись основательно за хозяйство страны. Условий для внутреннего переворота там нет.
      - А как флот?
      - Пока его тоже нет. Но они будут строить новые корабли. Большевики объявили амнистию всем участникам белого движения. В городах Европы, где появились консульские или дипломатические отделы России стоят очереди, желающих вернуться домой.
      - В Тунисе пока тихо.
      - Если б здесь было консульство, то тихо бы не было. Пока Тунис является колонией Франции, консульства может и не быть, даже если Франция признает Россию.
      - Вы меня пугаете, Владимир Михайлович.
      - Нет.
      - Что еще?
      - Кутепов настроен решительно против нас. Сейчас он пытается добить французское правительство в отказе нам тех крошечных субсидий, которые мы от него имеем. Мы перехватили двух его агентов в Тунисе. Вот документы и их показания. Вопрос состоит в том, что с ними делать?
      - Ничего. Посадите на ближайший пароход и отправьте в любую точку Европы. А как у вас отношения с местной разведкой?
      - Никаких.
      - Хорошо бы вам завязать дружеские отношения с ними, по обмену информации.
      - Я уже думал об этом. Давайте попробуем. Кстати, Кутепов прислал ко мне связного с предложением войти в его структуру.
      - Пошлите его подальше.
      - Еще одно сообщение. Ваш брат, выехал в Скандинавские страны морским атташе.
      Опять мой брат. Он как заноза сидит в моем теле. Мы последний раз встречались с ним в Петрограде, когда Дыбенко и комфлота адмирал Развозов вытащили меня из под ареста от разъяренных матросов с линкора "Петропавловск".
      Россия. Петроград. Сентябрь 1917г.
      Мы сидели с братом на его квартире. Евгений ругал меня.
      - Что ты вылез со своим я? Чего ты добился? Этот мерзавец, за которого ты заступался, действительно изверг.
      - Это неправда. Он очень образован, требователен и честно служит своей родине. Это такие как ты, развалили дисциплину, а когда мы ее начинаем восстанавливать, начинаются истерические крики: "мерзавец", "палач". Я не мог из-за таких вот демагогов вытащить линкор "Петропавловск" из Кронштадта и помочь кораблям Моодзунда.
      - Я сидел с твоим "честным" в лагере, в плену и видел как он доносил японцам на своих товарищей. Ты знаешь, что они сделали ему тогда? Его излупили и хотели утопить в отхожем месте. Если бы не японцы, то вонял бы он там до сих пор.
      - Не знаю, что ты там видел, но этому офицеру я верю.
      - Ты же упрям, как козел, за что уже и поплатился. Ладно, освободили и хорошо. Лучше скажи, что дальше будешь делать?
      - Меня приглашают на Юг. Колчак предложил "Александр Третий".
      - Бежишь значит?
      - Да, спасаю свою жизнь от разбушевавшейся матросни.
      - Что ж, удирай. А что с Марией?
      - Потом, когда все успокоиться приедет ко мне. Присмотри пока за ней, пожалуйста.
      - Черт с тобой, поезжай. Ты еще много раз пожалеешь, что бросил Балтику.
      - Нет, не пожалею. Это ты пожалеешь, когда мы вернемся назад.
      - Ну и дурак же ты, братец.
      Евгений пошел с Красными. В ноябре 1917г. он стал начальником Морского генерального штаба. Это под его руководством разработана знаменитая Ледовая операция перевода Балтийского флота из Ревеля в Гельсингфорс, а потом в Кронштадт. Это единственный военный флот, который сохранился теперь у большевиков.
      В апреле 1919г. Евгений стал командующим всеми морскими силами республики. Это он приказал перенести операции флота вглубь страны, создав из речных судов, буксиров и барж знаменитые флотилии, которые колотили белую армию в пух и в прах.
      В то время, как мы сидели на своих мощных коробках на Черном море и только коптили небо, он во всю способствовал победе Красных.
      Теперь у него новое назначение. Эх, Евгений, Евгений. Я тебе ни одной победы простить не могу, они пахнут кровью русских людей.
      Тунис. Бизерта Июнь 1922г.
      - Как дела с Верой Николаевной?
      - У нее все в порядке, Михаил Андреевич. Она живет на "Георгие" и вроде успокоилась.
      - В полицию ее вызывыали?
      - Нет. После того как полиция вернула деньги, они сразу потеряли интерес к госпоже Раковой.
      Я посетил адмирала Эксельманса.
      В уютном домике, спрятанном в экзотической зелени сада, адмирал, одетый по-домашнему, угощал меня фруктами и прохладительными напитками.
      - Вы правы, господин адмирал, - говорил он мне, - вашим гардемаринам нужна морская практика и гонять их по иностранным кораблям не имеет смысла, когда у вас есть хорошие военные корабли. Я постараюсь связаться с морским штабом и выбить у них разрешение на выход части кораблей для обучения команд и будущих офицеров.
      - Благодарю вас, господин адмирал.
      - Вы подготовьте, несколько вариантов штабных учений только малыми силами - миноносцами и эсминцами, и представьте их мне на утверждение. Поймите, господин адмирал, я не хочу ущемить ваше достоинство, но это нужно сделать, что бы успокоить ретивые головы наших адмиралов.
      - Я ничего против не имею.
      - Вот и хорошо. Хочу вам дать совет. У вас, кажется, хорошие отношения с мадам Мари. У нее скоро день рождения. Вы напомните ей о себе хорошим подарком и, уверен, многие наши адмиралы вам просто будут не страшны.
      - А что она любит?
      - Обожает камни. Поделки и украшения из драгоценных и полудрагоценных камней.
      - Я, пожалуй, воспользуюсь вашим советом.
      - Да, еще я должен вас спросить. Чем занимается у вас генерал Николаев?
      - Ничем. Сидит на берегу, на кораблях не появляется. Но почему вы заинтересовались им?
      - Им заинтересовался не я, а французская разведка. Я не могу вам сказать всего, но присмотритесь к нему.
      - Хорошо. Я пойду, господин адмирал, надо подготовиться к учениям, в связи с этим возникнет много хозяйственных забот.
      - Да, да. До свидания, господин адмирал.
      Тунис. Тунис. Июнь 1922г.
      У меня в каюте сохранилась малахитовая шкатулка. Я попросил корабельных мастеров подновить бархат внутри нее. Разорил нового батлера, назначенного вместо Уфимцева, на три золотых. Потом съездил в Бизерту и купил на эти деньги в арабской лавчонке прекрасный кристалл изумруда.
      И вот я опять в саду губернатора. Мари с улыбкой подает мне руку для поцелуя.
      - Я уж думала, вы меня совсем забыли, адмирал и даже не появляетесь, когда я начинаю хандрить.
      - Когда я смотрю на моих гардемаринов или попадаю в классы, я мысленно всегда благодарю вас. Вас забыть невозможно.
      - Вы неисправимы, адмирал. Нельзя думать о женщине, глядя на пушку. Я бы хотела вас видеть почаще.
      - Извините, мадам, служба забирает столько времени, что вырваться к вам нет возможности. Но чтобы смягчить ваш гнев и поздравить вас с днем рождения, я вырвался на минуту и решил преподнести вам маленький подарок.
      Мари с удивлением рассматривает шкатулку.
      - Боже, какая прелесть! Что это за камень, адмирал? У меня таких нет.
      - Это малахит. Его месторождение только в России.
      - Ма-ла-хит. Довольно забавно. Надо не забыть. А это? Это я знаю. Обожаю изумруды. Вы маг, адмирал. Сразу смягчили свою вину. Разве вы сегодня вечером не будете чествовать меня?
      - Увы, мадам. Мне надо готовить корабли к первому походу, а это столько дел. Потом надо уламывать ваших адмиралов, чтобы разрешили провести учения и дали топлива на корабли.
      Мари нахмурилась.
      - Адмирал, своих адмиралов и снабжение я беру на себя, а вам придется остаться, разве я могу обойтись без такого великолепного рассказчика и танцора.
      - Слушаюсь, мадам.
      - Я поклонился.
      - Я жду вас вечером, а сейчас проводите меня до дома.
      Она взяла меня под руку.
      Чествование Мари наделало переполох в столице. Были шикарные гости, салют и прекрасный оркестр.
      Софи подводила все время ко мне своих подруг, что бы показать необыкновенного лысого, да еще русского, адмирала.
      Мари вела себя вызывающе, все время подчеркивая гостям свое внимание ко мне. Это послужило ряду полезных и бесполезных знакомств с военными и чиновниками Туниса.
      Мари подвела меня к толстому французскому генералу в очках.
      - Господин Пирей, познакомьтесь, адмирал Беренс, командующий русской эскадрой в Бизерте. Я вас оставлю. Помогите ему, господин Пирей.
      Мы раскланялись и Мари исчезла в толпе.
      - Изумительная женщина, я даже немножко в нее влюблен. Рад познакомиться с вами, господин адмирал. Уже год хочу съездить в Бизерту и увидеть вас. Совсем недавно ко мне обращался капитан Раков с просьбой от вашего имени о сотрудничестве. Я приветствую такой тип работы. Можем ли мы с вами обсудить некоторые детали нашего союза. Дело это необычное, в практике различных государств иногда разведка обменивается некоторыми деталями, но тесного союза никто еще не предлагал.
      - Здесь есть еще одна деталь. У нас очень маленький отдел и нам необходимо скрывать, даже от губернатора, что он существует.
      Пирей хмыкнул.
      - Кажется у вас, русских, есть пословица, мал золотник, да дорог. За то, чтобы сунуть нос в ваши дела, я отрубил бы себе руку. Давайте так, я буду в Бизерте через два месяца, когда кончатся ваши учения.
      Я с изумлением уставился на него.
      - Откуда вы знаете, когда кончатся наши учения? Я еще только поднял этот вопрос у адмирала Эксельманса.
      - Я уже знаю решение морского штаба, который ответил на телеграфный запрос адмирала Эксельманса о проведении учений.
      - Вы меня обрадовали, генерал.
      - Так значит, мы с вами встретимся в Бизерте и поговорим.
      - Договорились.
      - Да, адмирал, по моим данным у вас крупная опозиция. Несколько отчаяных голов хотят убрать вас с поста командующего флотом и совершить пресловутый поход в Черное море.
      - У меня пока таких данных нет.
      - Вам наверно известны такие фамилии, как Кутепов, Арсентьев, Николаев.
      - Да.
      - Может вы присмотритесь к ним?
      - Спасибо за совет, генерал.
      Мы крепко пожали друг другу руки.
      Тунис. Бизерта Июнь 1922г.
      Наконец-то мы плаваем. Правда в акватории Бизертского озера. Но оно напоминает мне Балтику, только поглубже, да берега ровнее. Сформированный первый минный дивизион учиться плавать. Корабли забиты наблюдающими из французов и нашими капитами с неподвижных кораблей. Гардемарины прикреплены к опытным офицерам и полностью овладевают всеми премудростями морского дела.
      Учения прошли не плохо. Мы отделались только потерей якоря с "Жемчуга".
      У меня Раков.
      - Ваши подозрения подтвердились, Михаил Андреевич. Действительно Кутепов, вел и ведет активную переписку с адмиралом Арсентьевым и генералом Николаевым. Мы перехватили одно письмо и сняли с него копию. Вот примерное содержание... Это муть... Вот. "В отношении адмирала Беренса, необходимо предпринять решительные меры, вплоть до ликвидации. Флот должен быть взят в наши руки. Арсентьев пусть подберет нужных людей и все проведет по нашим планам..." Планы просты, поставить во главе флота Арсентьева и тогда возможны все кутеповские авантюры.
      - Боюсь, что тогда возможны будут осложнения с Францией и правительствами других государств. Может нам Арсентьева снять? Упредив, таким образом заговор.
      - Нужны объективные доказательства.
      - А это письмо?
      - Раков колеблется.
      - Это копия, не факт.
      - И все же давайте я попробую.
      - Хорошо, Михаил Андреевич.
      Арсентьев стоит передо мной бледный как смерть, похоже он догадался зачем я его вызвал.
      - Николай Георгиевич, я хочу поговорит с вами о дальнейших наших планах.
      - Я весь во внимании, ваше превосходительство.
      - Как вы смотрите на то, что бы вам подать в отставку?
      - ???
      - Мы перехватили некоторые письма генерала Кутепова, где говориться о заговоре во флоте. Во главе флота рекомендуют вас.
      - Это все враки, ваше превосходительство.
      - Может вам прочесть выдержки из этих писем.
      Арсентьев мнется.
      - Нет, не надо. Да действительно, генерал предлагал мне взять командование флотом в свои руки. Но я отказывался.
      - А разве ликвидацию командующего не поручали вам?
      Адмирал застыл, потом отчаяно машет руками.
      - Нет, нет. Я на зто не соглашался.
      - Давайте сделаем так. Вы пойдете к себе и напишите рапорт об отставке. Если вы этого не сделаете, я отдам вас Ракову.
      - Ваше превосходительство, не делаете этого. Я вам все раскажу и даю слово, что ни когда в жизни не буду позорить честь русского офицера.
      Я ему поверил. В 1925 году адмирал Арсентьев подал заявление в российское консульство с просьбой вернуться в Россию. Ему дали согласие, а 1928году чекисты расстреляли за карательную деятельность против населиния во время гражданской войны.
      Тунис. Бизерта. Ноябрь 1922г.
      Кутепову неймется. Пришла шифрограмма из Парижа. Он выехал из Марселя на параходе, просит, чтобы его встретили в Тунисе. Я послал навстречу адмирала Арсентьева. Наконец, этот массивный здоровый полукалмык очутился у меня в штабе.
      - Давненько мы с вами не виделись, Михаил Андреевич. Здравствуйте.
      Моя рука утонула в его лапе.
      - Здравствуйте, господин генерал.
      - Слышал, что вы здесь морские учения проводите. Похвально. Наши в Сербии этим похвалиться не могут. Там полный бардак. А я к вам с делом, Михаил Андреевич.
      - Я вас внимательно слушаю.
      - Как вы посмотрите на десант наших войск на Крымское побережье?
      - Отрицательно. Это чистейшая авантюра. Во-первых, вам не набрать войск. Во-вторых, нужно около ста дополнительно обслуживающих судов, а где их достать неизвестно. В-третьих, как посмотрят иностранные державы на мощный флот в своих проливах. В-четвертых, кто даст деньги на обеспечение.
      - Стоп. Вы сейчас наговорите: в-пятых, шестых... Вы лучше все посчитайте и вместе с планами передайте мне. А я уже на это буду искать покупателя. Остальное пусть вас не беспокоит.
      - Нет. Флот на такую глупость не пойдет.
      Кутепов нахмурился, глаза его сузились.
      - Ну а просто, рейд сделать вдоль побережья, вы сможете?
      - Зачем?
      - Напомнить о себе. Пострелять.
      - Слушайте, господин генерал, флот это не игрушка. Пострелял - ушел. Флот должен воевать с противником, а не расстреливать безоружный народ.
      - Вы кому продались, адмирал? Французам? ГПУ?
      - Надеюсь, вы приехали в гости не для того, чтобы оскорблять хозяев.
      Кутепов запыхтел, как паровоз.
      - Нет. Меня, как заместителя командующего, интересует состояние наших войск, их боеготовность и обеспечение.
      - К сожалению, сразу вам могу доложить, флот к бою не готов. Это мертвые коробки без людей, вооружения и топлива.
      - Но вы же проводили учения?
      - Это четыре миноносца и один эсминец. Все что удалось собрать эскадре.
      Кутепов со злостью плюнул на пол и подошел к иллюминатору. Посмотрел на рейд и развернулся ко мне.
      - Да, этим не навоюешься.
      Вдруг он распахнул глаза и заулыбался.
      - Чего нам ссориться, Михаил Андреевич. Ходят слухи, что вы пользуетесь протекцией генерал-губернатора, даже морские школы здесь открыли. Это очень хорошо. Учились бы наши идиоты у вас, тогда бы и армия была цела и мы были ближе к победе.
      - Ходят слухи, господин генерал, что вы написала нехорошее письмо генерал-губернатору, чтобы опорочить меня, - в тон ему ответил я.
      Кутепов побагровел.
      - Это все Миллер, со своими штучками. Сунул бумажку, я не глядя подмахнул.
      - Хороша бумажка, на четыре страницы убористого текста.
      - Что вы привязались к этой истории?
      Это была встреча перебранок и скандалов. Через десять минут Кутепов съехал на берег. Больше я его никогда не видел.
      Вечером ко мне зашел Раков.
      - Ваше превосходительство, Кутепов встретился с Николаевым и беседовал с ним два часа. О чем говорили неизвестно. Потом уехал в Тунис.
      - Владимир Михайлович, установите слежку за Николаевым. Постарайтесь выяснить, что за этим скрывается?
      - Слушаюсь, ваше превосходительство.
      Тунис. Бизерта. Февраль 1923г.
      В Бизерту прибыл генерал-губернатор с супругой и дочерью. Они прибыли на "Генерал Алексеев" и мне пришлось со всей эскадры набирать матросов, чтоб выставить их для торжественной встречи вдоль борта. После приветствия все прошли в кают-компанию.
      - Надо же какой мощный корабль? - удивлялся губернатор.
      - Самый лучший линкор в мире, ваше превосходительство, - ответил я.
      - Что и во Франции такого нет?
      - Во Франции есть другие.
      - Не понял, но все равно. Превосходный корабль.
      - У вас есть корабли на ходу, ну которые могли бы плавать? - задала вопрос Мари.
      - Да, мадам. Напротив стоит эскадренный миноносец "Дерзкий".
      - А не могли бы мы на нем из Бизерты проплыть в столицу?
      - Это очень сложно для вас мадам и вашей дочери, там маленькие каютки, и в случае непогоды вас может укачать.
      - Так вы дипломатично мне отказываете? Может быть вы боитесь этих идиотских примет про женщину на корабле?
      - Ни в коем случае, мадам. Вахтенный дайте сигнал на "Дерзкий" "готовиться к выходу".
      - Мари, ты сошла с ума! Я не поеду и тебе не советую.
      - Папочка, но это так интересно. Я никогда не плавала на таких корабликах с пушечками, - бросилась к нему Софи.
      - Хорошо, хорошо. Господин адмирал, вы приглядите за моими ненормальными женщинами. Но я в такое плавание не пущусь.
      - Не беспокойтесь, все будет в порядке, ваше превосходительство.
      Ветер развевал волосы Мари. Она, Софи и матрос для страховки стояли на капитанском мостике. Погода была замечательная. Вода была удивительно спокойной. Это был первый выход боевого корабля из акватории Бизерты.
      - А ведь я приехала с вами прощаться, - сказала мне Мари. - Наш срок кончился. Председатель нового правительства просил нас задержаться в Тунисе на два месяца, до приезда нового губернатора.
      - И куда потом?
      - Во Францию. Есть там такое местечко, Лимож. Там мой родовой дом. Трудно вам будет без нас. Я попыталась создать о вас благоприятное мнение в столице. Но чиновники таковы, куда ветер подует, туда и нос повернут.
      - Это очень неприятное известие.
      - Вы не расстраивайтесь. Мы еще не знаем кто будет. Может приедет хороший человек.
      - Мама, смотри корабль!
      Мимо нас шел греческий крейсер. Вдруг, вся команда крейсера выстроилась вдоль борта. Офицеры отдавали честь Андреевскому флагу. Старший лейтенант, командир "Дерзкого", тоже отдавал честь и плакал...
      - Мамочка, это они нам?
      - Нет, доченька, это дань стране, которую они помнят.
      Вдали показался берег.
      - Вот и до столицы недалеко, - сказал я. - Вам повезло с погодой, мадам.
      - Мне вообще везет и на погоду, и на толковых и умных людей. Жаль только с мужем не повезло. Ну да ладно, это мои проблемы. Какая все же красивая страна - Тунис. Жаль расставаться.
      - Я с вами согласен. Пока это наша вторая маленькая родина.
      - А вы надеетесь еще вернуться домой?
      - Не знаю.
      На причале мы тепло попрощались с Мари и Софи. Больше никогда я их не видел.
      Тунис. Тунис. Май 1923г.
      - Я очень рад познакомиться с вами, - говорил мне новый губернатор Туниса. - Мадам Мари очень тепло и хорошо отзывалась о вас. Она просила по возможности помочь вам. Я пообещал ей, то что в моих силах, я вам сделаю.
      - Благодарю вас, ваше превосходительство.
      - Но должен сказать вам, в Париже не очень доброжелательно смотрят на вас и на вашу деятельность. Я получил указание правительства о некотором сокращении снабжения ваших кораблей. Адмиралу Эксельмансу поручено рассмотреть этот вопрос.
      Ну и гаденыш. Сначала подарил бочку меда, а в ней оказалась капля дегтя.
      - Конечно, это нежелательная мера, но я надеюсь на разумную постановку решения вопроса, - любезно ответил я.
      - Очень хорошо,- облегченно вздохнул губернатор.
      Я зашел в гости к генералу Пирею.
      - Очень рад вас видеть, адмирал. После нашей последней встречи произошли некоторые изменения в мире и политике. Я хотел бы обсудить некоторые животрепещущие вопросы.
      - Я тоже хочу этого, генерал.
      - Итак, Россию спешат признать много государств. Первая начала Германия, а потом пошло. На очереди стоят Франция и Англия.
      - Этого не может быть?
      - Это уже факт. Наше правительство зондирует через своих друзей возможность контактов с российскими представителями.
      - Что же будет с нам?
      - Ваши корабли передадут России.
      - А что будет с людьми?
      - Не могу сказать. Кто примет российское подданство, кто не примет его, это их дело. У меня предложение к вам. Если наше государство признает Россию, отдайте мне Ракова с его командой.
      - Это дело добровольное. Я посоветуюсь с ним, генерал.
      Тунис. Бизерта Июнь 1923г.
      Раков сидит у меня в каюте.
      - Белой армии нет. Лагеря в Сербии ликвидировали. Остатки армии разбрелись по Европе.
      - Не пора ли нам заняться Николаевым? Его полномочия кончились и ему пора уехать из Бизерты.
      - Он не уедет. Дело в том, что мы выяснили для чего он здесь. Николаев является промежуточным звеном между Кутеповым и националистами в Алжире, Марокко и другими африканскими странами. Оружие из постепенно разваливающейся Белой армии, Кутепов продавал через Николаева им. Сто пятьдесят тысяч винтовок и боекомплект к ним уже через Тунис прорвались на Африканский континент.
      - Черт возьми! Какая змея сидела рядом. Что же нам с ним делать?
      - Им пока занимается французская разведка. Они просили, помочь им нащупать связи Николаева среди наших флотских.
      - Что?
      - Да, это так. Он завербовал часть моряков, с голоду и на такое согласишься, и отправил их с караванами через пустыни в другие страны.
      - Ничего себе дела. Кстати, генерал Пирей просил меня способствовать переходу вашей службы под его руководство, в случае передачи флота России.
      - Я считаю, что это было бы разумно. Ведь в меня вцепляться все, кому не лень, начиная от англичан и кончая поляков, но больше всего я опасаюсь Кутепова и Миллера.
      - Добро. Будем ждать событий.
      Адмирал Эксельманс посетил меня с расстроенным лицом.
      - Господин адмирал, похоже мое положение все больше ухудшается. Правительство начинает сходить с ума и пытается сократить те крохотные дотации, которые вы имели раньше. Мне было поручено рассмотреть бюджет наших расходов и я не мог вас отстоять.
      - Не тяните, господин адмирал, я готов к самому худшему.
      - Вам полностью урезали топливо. Ваша эскадра не сможет выйти в море, ни на учения, ни куда.
      - Это еще не худший вариант.
      - Все равно вам надо кормить экипажи, семьи, поэтому возьмите на учет все топливные запасы, которое есть на кораблях.
      - Хорошо, господин адмирал. Но продержимся мы только год, а там что?
      - Может все изменится.
      Тунис. Тунис. Октябрь 1924г.
      Меня, вместе с адмиралом Эксельмансом, вызвали к губернатору.
      - Хочу сообщить вам новость, которую мы должны обсудить. Правительство Эррио признало Россию.
      - Значит, все-таки свершилось, - вырвалось у меня.
      - Да свершилось. Теперь вся эскадра переходит под юрисдикцию Российского государства и нам надо решить, как это сделать. Я думаю, мы возложим на адмирала Эксельманса совершить этот переход. Надо очистить корабли, приготовить их к передаче и взять под охрану.
      - А как быть с людьми?
      - Всем русским, находящимся на территории Туниса, придется решить, либо они переходят в подданство Франции, либо в подданство другого государства. Ваши люди, адмирал Беренс, должны покинуть территорию новой России, то есть корабли эскадры.
      - Но у многих нет жилья, денег.
      - В этом я им не могу помочь. Пусть устраиваются на работу, у нас еще, слава богу, есть рабочие места.
      - Но принимают на работу только подданных Франции?
      - О чем я вам здесь все время и говорю. Пусть переходят в подданство Франции. Пока для русских здесь сделана поблажка и не каких задержек с переходом не будет.
      - Мне все ясно, господин губернатор.
      - Господин губернатор, - вступил в разговор Эксельманс,- русский Морской корпус, готовит для Франции квалифицированных офицеров. Он находится на балансе правительства Туниса. Не разрешит ли господин губернатор закончить им учебный год до Мая следующего года.
      - Не имею возражений. Франции нужны хорошие специалисты.
      Тунис. Бизерта. Октябрь 1924г.
      28 Октября я приказал собраться всем офицерам и гардемаринам на линейном коорабле "Генерал Алексеев". Когда все собрались, выступил адмирал Эксельманс.
      - Господа. Французское правительство признало Союз Советских Социалистических Республик.
      Возгласы и шум, крики отчаяния поднялись на корабле.
      - Господа, можно потише, - попросил я.
      - Отныне, корабли эскадры переходят под юрисдикцию новой России. Граждане, не имеющие подданства новой России, должны покинуть ее территорию.
      Я уже не мог остановить шум и крики. С трудом Эксельманс продолжил дальше.
      - Вам, до конца месяца, необходимо покинуть все корабли, за исключением линейного корабля "Георгий Победоносец". Учитывая его населенность гражданскими лицами, мы даем отсрочку на 15 дней. В декабре этого года сюда прибывает совместная французско-советская комиссия для приема кораблей. Контр-адмиралу Беренсу предложено по акту передать корабли комиссии.
      Больше Эксельманс ничего не сумел сказать. Шум был такой, что говорить было бесполезно. Прошло минут десять, страсти улеглись и адмирал продолжил.
      - Морскому корпусу с преподавательским составом разрешено продолжить свое существование до мая 1925г. Распределение выпуска молодых офицеров французское правительство гарантирует. Французское правительство предлагает всем гражданам бывшей России принять подданство Франции или другого государства.
      - А подданство новой России можно получить? - крикнул кто-то.
      Сразу наступила тишина.
      - Естественно, но, к сожалению, консульства Советского государства в Тунисе еще нет. Но их консульства уже есть во многих городах Европы.
      - Господа, - я встал, - прошу быть благоразумными и подчиниться требованиям французской стороны. А сейчас отправляйтесь на свои корабли и подготовьтесь, завтра мы последний раз спускаем Андреевский флаг.
      Когда все разошлись, ко мне подошел Раков.
      - Ваше превосходительство, я ухожу. Как договаривались...
      - Я кивнул головой.
      - Прощайте, Михаил Андреевич.
      - Я опять кивнул головой.
      29 октября 1924г. в 17 часов 25 минут на всех кораблях раздалась команда: "На флаг и гюйс", а через минуту - "Флаг и гюйс спустить".
      Последняя эскадра старой России перестала существовать.
      Тунис. Тунис. Декабрь 1924г.
      Я трус. Я сбежал со сдачи кораблей комиссии. Оказывается, руководителем советской делегации назначен мой брат Евгений. Я не мог смотреть ему в глаза, и поэтому здесь в Тунисе все болтаюсь по городу уже два дня и тяну, и тяну время.
      В дверь моего номера в отеле постучали.
      - Войдите.
      Толстая фигура генерала Пиркса вплыла в комнату.
      - Здравствуйте, адмирал.
      - Здравствуйте, генерал.
      - Насилу вас нашел.
      Он подцепил ногой стул и плюхнулся в него.
      - Не переживайте, адмирал, - продолжил Пиркс, - я бы тоже так поступил. Братья, разбросанные по разную сторону баррикад, это несчастье вашей страны.
      - Я не могу присутствовать при передаче, это было бы для меня пыткой.
      - Я вылью вам бальзам на душу. Передача кораблей - это фикция. Никакой передачи не будет.
      - Как?
      - Да так. Вы что думаете, что Франция и союзники хотят усиления большевистской России? Никогда. Сейчас придумают повод и дальше пойдет сплошная говорильня.
      - Если вы уверены, что передачи не будет, значит уже повод есть?
      - Конечно. Его придумали. Это неуплата долгов старой царской России.
      - Так кому теперь достанется флот? Вам?
      - Никому. Англичане пригрозили, что если мы захотим его взять к себе, то они вышлют свои корабли и перетопят всю эскадру прямо в бухте. Мало того, сейчас идет демонстрация и накопление флота англичан в Гибралтаре. Французы вынуждены будут пойти на уступку и флот просто превратят в металлолом, а потом переплавят.
      - Боже, корабли, которые еще могли бы послужить, кончат свой срок из-за политических интриг.
      - Не расстраивайтесь, адмирал. Благодаря политике, народы все время колошматят друг друга.
      - Сколько времени будет работать комиссия?
      - Еще две недели. Ваш заместитель, адмирал Арсентьев, сейчас сдает корабли.
      Я иду по улицам Туниса и не знаю куда себя деть.
      На углу продают французские газеты. Продавец орет: "Убийство в Бизерте", "Три трупа в Бизерте".
      Я купил газету. Холодок прошел по коже.
      "Как сообщает министерство безопасности, ... в Бизерте при попытке перехватить контрабандный груз силами министерства безопасности Туниса произошла перестрелка. В результате убит бывший представитель главнокомандующего Белой армии при морской эскадре в Тунисе, генерал Николаев. Со стороны сил безопасности погибло двое: это офицер Владимир Раков и капрал Мишель Линье..."
      В европейской забегаловке к моему столику подошел здоровенный парень с нашим русским лицом.
      - Разрешите, господин адмирал.
      Он подвинул стул и сел напротив.
      - Кто вы и откуда меня знаете?
      - Вы не помните меня, адмирал?
      - Нет, - ответил я неуверенно.
      - Вспомните, Балтийское море, Ирбены, сентябрь 1915 года. Я, мичман Новожилов, командир носовой пушки на нашем "Новике".
      Я вспомнил.
      - Я считаю, что компанию 15-го года сделали мы, - продолжил мичман. Если бы "Новик" той ночью не завалили минами проход в Ирбенах, который только-что они очистили, немцы вышли бы к Моодзунду и неизвестно, что бы еще было. А так, после этой акции один миноносец взорвался, а тяжелый крейсер немцы уволокли в ремонт.
      - Да, вы правы. Точку последнюю в том году поставили мы. А что вы сейчас делаете? - спросил я бывшего мичмана Новожилова.
      - Да вот, в Сусе работал на перерабатывающем заводе. Денег поднакопил, теперь двинусь на родину. Переплыву сейчас в Европу и пойду просить прощения в консульство, может и возьмут домой.
      - Семья-то есть?
      - В Петрограде осталась. Жена и дочка.
      - А не страшно?
      - Страшно. А вы как думали? А почему бы вам, адмирал, не вернуться на родину?
      - Мне ведь тоже страшно и стыдно. Может, матросы и за дело мне тогда на "Петропавловске" врезали по морде, а я видишь ли, не смог переломить себя. Я бежал тогда, бежал и сейчас, когда приехал мой знаменитый брат.
      - Бросьте себя корить. Вы же герой. Родина не должна забывать своих героев.
      - Может быть, но это другая неведомая мне, новая родина. Мне она снится по ночам... Вдруг среди родных северных берез, появляются рожи разъяренных матросов и орут мне: "Ну, что, немец поганый, попил нашу кровь. Баста, теперь попьем твою..."
      ЭПИЛОГ
      Флот действительно родине не вернули. После формальной передачи России
      кораблей, их тут же развезли по крупным портам Франции и перерезали на
      металлолом. Он пошел в оплату долгов царской России. Все корабли, за исключением плав-мастерской "Кронштадт", танкера "Баку" и ледокола "Ильи
      Муромца", пошли под горелку. Оставшихся три корабля, по согласованию с
      союзниками, Франция включила в состав своего флота.
      Адмирал Евгений Андреевич Беренс умер от болезни в России в Апреле 1928г. и с почестями похоронен в Москве.
      Адмирал Михаил Андреевич Беренс умер в Тунисе в начале 1941, в жуткой нищете, так и не приняв никакого подданства.