Евгений Кукаркин
      Китайский синдром
      Написано в 1995 г. Политический триллер. Об операции "Снег", проходившей в 1941 г.
      Март 1935г. г.Нью-Йорк
      Клуб имел только чистый пол. Стены были грязны от облупившейся краски и кучи надписей и рисунков, разбросанных до высоты человеческого роста.
      - Можно мне увидеть господина Шефферда?
      Я обратился к здоровому негру, небрежно вытирающему пол драной тряпкой.
      - Там.
      Он махнул шваброй в сторону обшарпанной двери. Я постучал и, не услышав ответа, вошел в маленький, уютный кабинет, с одним столом и двумя стульями. За столом восседал массивный жирный белый господин с короткими черными волосами. Он только что перевернул лист бумаги и, подняв голову, недоуменно глядел на меня.
      - Господин Шефферд. Здравствуйте. Меня зовут Эдди Мейвил.
      - Привет. - небрежно бросил Шефферд. - Вам что-то нужно от меня?
      - Да. Я принес рекомендательное письмо от братьев Джеферсон с Западного побережья.
      Я протянул письмо. Толстые, жирные пальцы небрежно надорвали конверт и Шефферд уткнулся в бумагу.
      - Тони пишет, что вы хорошо боксируете и просит пристроить тебя в Нью-Йорке.
      Он задумчиво изучал меня, стараясь мысленно представить мою комплекцию под грязным плащом.
      - Тони еще пишет, что вы хорошо знаете японский и китайский языки. Очень интересно. Скажите, вы участвовали в соревнованиях?
      - Да. Я являюсь победителем прошлого года в среднем весе на Западном побережье.
      - Ну это мелкий масштаб. Имени у тебя здесь еще нет, а что ты из себя представляешь, я еще не знаю. Давай опробую тебя с Клейном. Будешь у него спарринг партнером. Оплата за каждое выступление. Так как, согласен?
      - Мне придется согласиться. Я на мели.
      - Ну и отлично. Жду завтра к трем. Так говоришь знаешь китайский и японский?
      - Знаю.
      - Откуда, если не секрет?
      - Отец работал в Сянгане и женился на японке. Мать выучила меня японскому, отец - английскому, ну а улица - китайскому.
      - То- то у тебя азиатские черты лица. А чем занимался отец в Сянгане?
      - Он был представителем фирмы Джеферсонов.
      - Ишь куда Тони лапу запустил. Ну ладно, не опаздывай завтра.
      Клеин был здоровенным негром около 100 килограммов весом.
      - Эй полудурок, дерись в полную силу. - потребовал он.
      Шефферд стоял с тренером рядом и с любопытством следил за моими приготовлениями. Бой начался с приглядывания друг к другу и после 3 - 4 ударов, Клеин пошел в атаку. Он был как отбойный молоток, перчатки мелькали перед моим лицом без перерыва. Я без конца кручусь на ринге, отлавливая редкие моменты, что бы отпечатать удар на его корпусе. После 6 удара, Клеин начал увядать. Он стал расчетливей и удары приобрели осмысленность. У него все же слабая левая рука и ее отмашка даже не чувствуется на теле. Это для меня подарок и я все чаще прорываюсь к его лицу. Через 7 минут, нос Клеина принял мой сильнейший удар и кровь веером брызнула на полу ранга. Клеин отлетел в угол и замахал перчатками.
      - Стоп. - заорал Шефферд. - Клеин, что с вами?
      - Этот азиат, не по правилам дерется.
      - Бросьте Клеин. Он набил вам рожу, потому что вы слабее его.
      - Извините шеф, я сегодня не в форме.
      - Мне плевать на твою форму. Тебе через две недели выступать, мы в тебя вложили столько денег, а ты? Джек сними с него перчатки, сегодня тренировки не будет, а вы, Мейвил, зайдите ко мне.
      - Ты неплохо работаешь на ринге.
      - Это пока все, что я умею делать, господин Щефферд.
      - Давай зови меня Девид. Вот возьми свои 20 долларов, твой сегодняшний заработок. Как ты смотришь, если мы тебя будем готовить на Рыжего Мартина?
      - Кто это?
      - Вшивый ирландец. Наша зона должна выделить для него боксера, но этот идиот Клеин и его партнер не потянут с ним. А ты потянешь, если конечно у тебя нет других планов.
      - Я согласен, Девид.
      - Хорошо. Завтра заходи с утра. Составим контракт.
      Вечером я пришел в китайский квартал. Ресторанчик "Лотос" ошеломил меня обилием цветов.
      - Где мне найти Ван-Ляна? - спросил я по-английски молодого парня с тонкими усиками, стоящего у прозрачной двери.
      - Это зачем тебе? - презрительно оттопырил губу тот.
      - Может тебе пересказать содержание моего будущего разговора с Ван-Ляном?
      Он посмотрел на меня безжалостными глазами, потом повернул голову вправо.
      - Эй, малыш, - он обратился к молоденькому китайцу, - сходи к хозяину, скажи какой-то тип рвется на него посмотреть.
      Малыш исчез. А мы стояли друг против друга и наливались ненавистью, пока не появился посыльный...
      - Хозяин сказал, пусть войдет.
      Я пошел по лабиринтам коридоров за малышом. Перед раскрашенной дверью малыш остановился и почтительно открыл дверь. В комнате за низеньким столом сидел в темно-синем халате пожилой китаец. В двух шагах от него в европейском платье стояла молодая китаянка.
      - Зачем вы ищете встречи со мной? - по-китайски спросил Ван-Лян и по-английски его вопрос перевела китаянка.
      - Я приехал из Сянгана и меня попросили передать вам весточку от Ма-Хай-дэ. - раскрылся я по китайски.
      Они пытливо смотрели на меня и наконец Ван-Лян сказал.
      - Говорите при ней. Моя дочь, является моим секретарем.
      - Ма-Хай-дэ просил передать вам фразу: "Небо не может опуститься на хвост тигру, даже если он заберется на гору".
      Ван-Лян кивнул головой.
      - О чем просит меня уважаемый Ма-Хай-дэ?
      - Ма-Хай-дэ просил Вашей помощи, перебраться мне в Китай.
      - Мы вас давно ждали. Где вы задержались?
      - В Сан-Франциско.
      - К Шефферду вы вошли в доверие?
      - Да. Я боксер. Завтра с ним подписываю контракт на первый бой.
      - Хорошо. Я втягиваю в операцию своих людей. Когда попадете в Китай, попытайтесь в Шанхае встретиться с профессором Лян Сином, руководителем кафедры экономики шанхайского университета. Мы перешлем ему некоторые материалы, необходимые вам для работы. Только не зарывайтесь. Здесь связным с вами будет моя дочь - Ван-Силин. Запомните, только она. А ты, - обернулся он к ней, - сыграешь роль фанатичной девушки, влюбленной в спорт. Больше ко мне не ходите. Оставайтесь живым, молодой человек.
      В присутствии юриста я подписал контракт с Шеффердом и мне выделили тренера и гибкого вертлявого негра в спарринг-партнеры. Начались изматывающие тренировки.
      Однажды, когда я пришел в отель, где остановился и зашел в свой номер, то нашел в нем нежданных гостей. Трое, хорошо одетых мужчин небрежно развалились на стульях.
      - Федеральная служба, - сказал один и сунул мне в нос карточку.
      - Чем обязан такому вторжению?
      - Хотели бы с вами поговорить господин Мейвил.
      - Я внимательно слушаю вас.
      - Вы родились в Сянгане?
      - Нет. В штате Аригона.
      - А ваш отец скончался в Сянгане?
      - Да.
      - Говорят вы прекрасно знаете китайский и японский языки?
      - Да. Хорошо.
      - Кроме бокса, что вы умеете делать?
      - Ничего.
      - Неужели вы ничему не учились в Сянгане? Разве ваш отец не занимался вашим воспитанием?
      - Занимался. Я окончил колледж и поступил в университет, но проучился только три года и вынужден был уйти от туда.
      - Что же вас вынудило уйти?
      - Смерть отца.
      - А как вы переехали в Америку?
      - Помог Тони Джеферсон, друг отца.
      - Это братья Джеферсоны с Западного побережья?
      - Да.
      - Где ваша мать?
      - Осталась в Сянгане. Она собиралась еще раз выйти за муж.
      - Когда вы деретесь с Рыжим Мартином?
      - Через две недели.
      - Мы придем посмотреть. А сейчас мы попрощаемся с вами и желали бы, чтобы вы не сообщали ни кому о нашем разговоре.
      - Простите, а что все-таки привело вас ко мне?
      - Обычная проверка, господин Мейвил.
      Через день у ступенек клуба я встретил Ван-Силин.
      - Эдди, - она запросто взяла меня под руку, - разрешите вас проводить?
      - Разрешаю, госпожа...
      Она сморщила носик.
      - Зови меня просто - Силин.
      - Так куда мы пойдем?
      - Это тебе надо меня приглашать. Но раз ты такой не разумный, то сходим в бар. Здесь недалеко есть "Звезда Ори". Пошли. У тебя есть какие-нибудь новости?
      - Два дня назад ко мне навещались в отель господа из федеральной разведки. С целью моей проверки.
      - Ну, и что?
      - Поговорили и разошлись. Все расспрашивали об матери, отце и моей учебе.
      - Судя по всему, все сдвинулось с места. Знакомые отца направили о тебе информацию по нужным каналам и подтолкнули разведку заинтересоваться тобой.
      Бар оказался тихим и весьма привлекательным заведением. Я заказал себе соки, а Силин коктейль.
      - Ты давно в Америке? - спросил я
      - Я здесь родилась.
      - Помогаешь отцу?
      - И да, и нет. В основном учусь, а в свободное время занимаюсь делами фирмы.
      - Пошли ко мне.
      - Ишь какой прыткий, - Силин засмеялась, - заслужи меня сначала.
      - А авансом нельзя?
      - Для аванса у тебя денег не хватит. Я слишком дорого стою. Не расстраивайся Эдди, у нас с тобой все впереди. А сейчас у тебя режим. Тебе надо победить Рыжего Мартина.
      Рыжий Мартин оказался громадным парнем, выше меня ростом на целую голову. Мышцы перекатывались по его телу, будоража и вызывая восхищение публики.
      - Ты, косоглазое рыло, - улыбаясь ртом до ушей, шептал Мартин, продержись хоть шесть раундов.
      - Постараюсь, рыжая обезьяна.
      Судья взмахнул рукой и мы обменялись первыми разведывательными ударами под вопли публики.
      Мартин пошел в атаку. Его руки замелькали, как молнии. Тут я впервые оценил достоинства и недостатки низкого роста. Мне приходилось нырять под его руки, за спину, крутиться по всему рингу. Его грудь открыта и я стараюсь бить по корпусу и печени. Но он все равно достал меня. Я лечу через весь ринг спиной на канаты. В голове звон. Ныряю в право и опять за спиной Мартина. Он разворачивается и получает от меня всю злость удара в печень. Машина дернулась и замедлила темп. Прозвучал гонг.
      - Правильно, лупи его по корпусу, - шепчет на ухо тренер. - Должен же он когда-нибудь выдохнуться.
      Я отдыхаю в углу, а Мартин позирует перед публикой, вскидывая руки вверх и играя мышцами. Вой и крики несутся со всех сторон.
      Второй раунд.
      Мартин опять пошел молотить руками и я десять секунд до него даже не дотронулся. Метался и крутился по рингу. Первые удары по корпусу, не смутили гиганта и он опять меня поймал и бросил на канаты. Я не успел увернуться и получил более мощный удар, чуть не помутивший мое сознание. Канаты отбросили меня на грудь Мартину и я вцепился в него, чтоб как-нибудь придти в себя. Гонг спас мое плачевное состояние.
      - Держись. Ты увлекся, - напоминает тренер. - Больше выматывай его.
      Третий раунд.
      Я сам не понял как это произошло. Я буквально всей рукой и корпусом въехал в его печень. Мартин согнулся от боли и мне ничего не оставалось делать как послать его в угол. Он уже был не боец и я в победный удар вложил все...
      Мартин лежал на полу, а кругом бесновался зал. Несколько пивных бутылок пролетело надо мной. Около ринга завязалась потасовка. Тренер, массажист и несколько человек выскочили на ринг и прикрыли меня.
      - Господин Мейвил, - рядом стоял сержант полиции и бил мне рукой по тапочкам, чтобы привлечь внимание. - Господин Мейвил, мы вас прикроем. Пойдемте быстрей в раздевалку.
      В окружении полиции, мы еле-еле двигаемся через бушующий зал. Кто-то через голову полицейского ударил меня зонтиком и кровь закапала на правый глаз.
      - Быстрей, быстрей, - спешили полицейские.
      В раздевалке тренер разматывал бинты с рук, а массажист пытался остановить кровь.
      - Откровенно говоря, я не ожидал твоей победы, - вдруг заговорил тренер.
      - Вот это да. Для чего ж вы меня готовили?
      - Чтоб ты хотя бы продержался раундов пять, шесть. Мартин профессионал, его ударов даже чемпион мира Макинтош побаивается.
      - Та вот как. За что публика так меня ненавидит?
      - Во-первых, почти все сделали ставки на Мартина, а во-вторых, ты полу китаец...
      Дверь раздевалки приоткрылась и отпихиваясь от полицейских, ввалился разодранный человек.
      - Привет Девид, привет ребята. Я репортер с "Дели Ньюс", Гарри Бидолсон . Ну там и жарко. Приехало столько полицейских.
      - Что там такое?
      - Рыжего Мартина увезли в больницу, он блюет кровью. Болельщики сцепились с китайцами. Человек двадцать уже увезли на скорой помощи.
      - А что ж вы здесь, а не там?
      - Девид, надо выяснить одну вещь. Скажи, эта победа была запланирована?
      - Да ты что Гарри? Мартина в больницу увезли, сам говорил. Как же можно запланировать такие вещи?
      - Все-то оно так, да китайцы были слишком уверены в твоей победе. Такое ощущение, будь-то кто-то заранее их предупредил и они готовились к сегодняшнему. Такого у нас никогда не было. Ты сегодня у них за идола, а белые тебе этого не простят.
      - Вот это да. Никогда в политику не лез, а тут попал черт знает куда.
      - Боюсь, что это хуже. Не было бы погрома в китайской части города.
      До дома меня довезла полиция. Я вошел в комнату и замер. На меня смотрела, улыбающаяся Ван-Силин.
      - Поздравляю Девид.
      Она поцеловала меня в щеку, потом провела рукой по лицу и прикоснулась к ране.
      - Это тебе сделал Мартин?
      - Нет. Позже, из толпы, зонтиком разбили.
      - А я конец почти и не видела. Когда Мартин упал, началась такая драка, ужас. Меня, ребята отца из толпы вынесли. Я сюда и побежала.
      - Правильно сделала.
      - Отец просил передать, что он свое дело сделал, теперь ты должен крутиться сам.
      - Выходит, вся эта драка с националистическим уклоном из-за меня? И столько людей пострадало тоже из-за меня?
      - А ты как думал. Тебя нужно было быстро выпихнуть из Америки и вполне легально. Вот, завтра и начнут выпихивать. Операция сделана грамотно, сказал отец.
      - Ладно, не злись. Ты останешься со мной?
      - Я обещала победителю отдать все и сдержу свое слово.
      Утром меня разбудил стук в дверь. В проеме света стояли двое полицейских.
      - Господин Мейвил, нас прислал начальник полиции, на всякий случай, охранять вас.
      - Что-нибудь серьезное?
      - Да. После вчерашней стычки погибло много людей и есть личности которые готовы обвинить вас в этом. Они могут применить насилие.
      - Хорошо, но мне надо в клуб.
      - Мы вас проводим.
      Шефферд встретил меня с хмурым лицом.
      - Наделал ты дел.
      - Я победил.
      - Вот смотри, победитель.
      Он бросил мне несколько листочков бумаги. Это были угрозы клубу и Шефферду. Ему обещали сжечь клуб и самого отправить на тот свет, если он будет еще иметь со мной дело.
      - Сегодня разбили стекла. Я вызвал полицию, но думаю это не поможет. Тебе надо убираться от сюда.
      - Куда?
      - Куда хочешь.
      - Меня же здесь убьют.
      Шефферд забарабанил толстыми пальцами по столу.
      - Хочешь обратно в Китай? У меня там брат, он тебе поможет.
      - Куда угодно, только не здесь.
      - Хорошо. Вот твои деньги, которые выиграл. Домой не ходи, вдруг у этих психов, что-нибудь в голову ударит. Отправляйся сейчас в отель "Наполеон" и жди моего человека. Никуда только не вздумай уходить.
      Человеком от Шефферда, пришедшим меня выручать, был один из парней федеральной службы, что ранее навещали меня.
      - Вы? Но Шефферд мне сказал...
      Парень закурил сигарету, потом прервал меня.
      - Мы тебя отправим в Тяньцзынь к брату Шефферда, епископу американской миссии в Китае. Будешь служить у него.
      - А что хочет от меня федеральная служба?
      - Хочет одного, чтоб ты был паинькой и сообщал нам кой-какие сведенья.
      - Разведывательного характера?
      - Спешишь очень. Ты гражданин Америки и должен служить ей. Тебя можно было бы взять в армию, но с таким знанием языков, зачем чистить нужники... Тебе Шефферд все разъяснит, когда ты туда прибудешь.
      - Ладно, ваша взяла. Я готов. Тем более я был в Китае и знаю, что это такое.
      - Вот и хорошо. Собирайся поехали в порт, там твой пароход через два часа уходит.
      Май 1935г. Китай г. Тяньцзинь.
      Брат Шефферда был пастором христианской общины. Мощная фигура обтянута традиционно в черный балахон, подвязанный белым шарфом. На голове прикрывала залысины белая шапочка. Он встретил меня весьма сдержанно.
      - Мой брат пишет, что бы я вам помог, но откровенно говоря, я не знаю куда вас э... засунуть. Вы ничего не умеете, не имеете профессии. Впрочем, ваше умение бить э... физиономии, можно использовать, ну предположим... в охранных целях. Кого только вам охранять? О... мы сегодня идем к Сунам и будь умницей, я тебя предложу им.
      Дом был превосходный. Обилие цветов, аккуратных аллей и карликовых деревьев создавали дому вид дворца. Служанка выпорхнувшая невесть от куда, поцеловала пастору руку и повела нас в дом. В гостиной стояла высокая женщина в традиционной китайской одежде, расшитой позолотой и красными нитками. Ее худощавое лицо глядело на пастора дружелюбно.
      - Здравствуйте, господин пастор, - на чистом английском сказала она.
      - Здравствуйте, госпожа Айлин.
      Шефферд подошел к ней и она чуть присела, что бы приложиться к его руке.
      - Вы сегодня задержались, пастор.
      - Простите, госпожа, меня задержали дела и вот этот молодой человек. Он только что приехал из Америки и принес мне массу новостей и поклон моего брата.
      - Очень приятно познакомиться. Меня зовут Сун Айлин.
      - Меня звать Эдди Мейвил.
      - Вы к нам на долго?
      - Не знаю, вроде я приехал домой, ведь я почти всю жизнь прожил в Китае, в Сянгане. Я родился в Америке и когда вернулся туда из Сянгана, вдруг почувствовал, что приехал на родину. Но Америка не позволила мне долго находится на ее земле и вежливо предложила мне уехать в Китай.
      - По политическим соображениям?
      - Нет, госпожа, из-за бокса.
      Ее ротик от изумления открылся.
      - Это как?
      - После одного выступления со знаменитейшим боксером восточного побережья, местные китайцы сделали из меня идола, что к сожалению привело к кровавым последствиям. После этого власти мне предложили уехать куда-нибудь подальше.
      - Занятно. Пойдемте, господа.
      Мы вошли в столовую, где был накрыт шикарный стол. За ним уже сидело несколько человек.
      - Господа, - обратилась Айлин к сидящим, - к нам прибыл пастор и его гость, господин Мейвил.
      Все встали из-за стола и стали причащаться у пастора, а Айлин стала мне представлять присутствующих.
      - Мой брат, Сун Цзывэнь.
      Худощавый китаец по-европейски пожал мне руку.
      - Вы прибыли из Америки? - спросил он.
      - Да. Сегодня днем.
      - С господином Мейвилом можно говорить по-китайски, - заметила Айлин, он жил в Сянгане.
      - Вот как? Простите, Мейвил - знакомая фамилия, вы случайно не сын Джона Мейвила?
      - Да. это мой отец.
      - Ваш отец кажется работал у Джеферсонов?
      - Он был их компаньон.
      - Еще раз приятно познакомиться, господин Мейвил.
      Следующая подошла куколка, изумительно красивое лицо с чуть надменными глазами.
      - Моя сестра Сун Мэйлин. Невеста господина президента, маршала Чан Кайши, - ехидно закончила Айлин.
      - Да прекрати ты. Извините, Мейвил, в этом дур доме вы откроете еще такое, что ахнете. Поэтому смотрите все распахнув глаза и молчите.
      - Мейлин, надо немножко сдерживаться перед незнакомыми людьми, - уже серьезным тоном сказала Айлин.
      - Простите, Мейвил, но у вас лицо здравомыслящего человека и если я сказала что-то не так, то вы воспримите это как надо.
      Айлин пошла к своему стулу.
      - Мой муж, Кун Сянси. Министр финансов у нашего будущего зятя, брезгливо представила Айлин.
      Это был вялый, маленький человечек с бегающими глазками и на фоне Айлин просто выглядел карликом.
      - Я рад вашему приезду, - только-то и сказал он и тут же засеменил к своему месту. - Моя вторая сестра, Сун Цинлин, вдова нашего дорогого покойного президента Сунь Ятсена.
      Неподвижное лицо сделало мне кивок и черное платье поплыло вокруг стола.
      Мне указали на стул и я очутился напротив Мейлин, но рядом с пастором.
      Подали первое и я удивился европейскому стилю стола.
      - Мейвил, что нового в Америке, что там говорят о нас? - задал вопрос Цзывеэнь.
      - Все предполагают, что здесь будет новая война и по всей видимости скоро.
      Пастор ударил под столом меня ногой.
      - Вот как? И с кем? - дожевывал что-то Цзывэнь.
      - Считают что Китай будет воевать на два фронта с коммунистами и с Японией.
      - Черт знает что, эти американцы заигрывают со всеми и с Советами, и с Японией, - взорвался Цзывэнь, - а страдать будет Китай.
      - Цзывень, - оборвал его пастор, - прошу уважать господа бога за этим столом.
      - Простите, а вы Мейвил, как думайте, чем закончиться эта, как вы говорите, война?
      - Отец меня всегда учил смотреть все с точки зрения экономического состояния государства. Так вот Китай слаб, простите что я так открыто это говорю, и без помощи из вне не вытянет этой войны.
      За столом наступила тишина.
      - От куда у боксера такие познания в экономии? - прервал тишину пастор.
      - Я закончил только три курса университета и прошел большую практику в конторе отца.
      - Япония будет воевать с Советами. Они как кость в горле у Японцев. Вот увидите, Япония скоро увязнет там, - безапелляционно заявил Шефферд.
      - А вы что думаете про Японию? - заинтересовано спросила меня Айлин.
      - Если поиграть мозгами, то Японии Китай и Россия нужны как рыбе зонтик.
      - Как? - удивились за столом.
      - Очень просто. Если Япония будет с ними воевать, то ей нужны очень быстрые победы, но этого не будет. Такие два государства просто не проглотить маленькой Японии. Да и зачем. Если завоевывать, то регионы с сырьем и богатые полезными ископаемыми. Каждая война требует расхода ресурсов и их пополнения. Если этого нет, война проиграна, вот Япония и будет искать другие страны, где есть сырье и нефть. Пока этим не так богаты Китай и восточная Россия.
      - Куда же Япония направит свои взгляд? - вдруг спросил Кун Сянси.
      - В Индонезию, Малайзию...
      - Этого не может быть, - сказал пастор, - это значит война с Голландией и Англией?
      - Да.
      - Чушь, такого не будет.
      - Значит, нам надо продержаться, - задумчиво сказал Цзывэнь.
      - Да.
      - Айлин, - вдруг обратился пастор к ней, - вам не нужен секретарь, философ, охранник. Мистеру Мейвилу необходимо заняться чем-нибудь в Китае.
      - Я возьму его с удовольствием.
      - Мне тоже нужен секретарь и охранник, - раздался голос Мейлин.
      - Ну конечно, стоит только захотеть мне, как тебе тоже нужно. И потом, как на это посмотрит твой будущий жених.
      - Прекрати тыкать мне все время женихом. Мы решим этот спор, сыграв в шахматы. Кто выиграет, тот и возьмет мистера Мейвила к себе. Согласна?
      Айлин задумалась.
      - Согласна.
      Обед прошел уже более оживленно и наконец после обеда все вышли на большую веранду, где на летнем столике стояли шахматы. Две женщины принялись разыгрывать меня.
      - Вы зря понеслись в политику, в которой ничего не понимаете, - пастор стоял рядом со мной и глядел на столик с фигурами, - напасть на колонии Голландии и Англии... это безумие.
      - Я высказал свою точку зрения.
      - В следующий раз, как вам предлагала Мейвил, лучше помолчите.
      - Ты жульничаешь, - вдруг вскрикнула Айлин.
      - Неправда, ты уже давно сделала этот ход и теперь пытаешься свои неудачи свалить на меня.
      - Я не могу так играть.
      - Значит сдаешься?
      - Если ты так играешь, то можешь считать, что я сдаюсь.
      Мне выделили комнату на половине дома Мейвил.
      - Когда вы мне понадобитесь, я вас вызову, - проинструктировала она меня. - У меня вообще-то есть охрана, но я вас буду брать с собой, что бы вы были всегда в курсе всех дел, как секретарь, и подсказывали мне иногда разумные решения.
      - Хорошо, госпожа.
      - Сегодня вечером я зайду к вам.
      - Хорошо, госпожа.
      Вечером Мейвил действительно пришла, когда я уже расстелил пастель на полу. Она без церемоний села на пастель и начала распускать свои волосы.
      - Завтра, - вдруг начала она по-китайски, - у нас будет бал. Будет много знатных гостей и мой жених, хорошо бы тебе познакомиться с некоторыми из них.
      - Может мне госпожа подскажет с кем именно?
      - Прежде всего с моим женихом, Чан Кайши, потом постарайся обкрутить жену министра обороны Хэ Инциня. Самая важная фигура среди гостей, маленький, толстенький, простенький китаец со стрелочками усов, это самый страшный человек, начальник контрразведки Дай Ли. Да с кем познакомишься и это хорошо. Все запоминай.
      Мейвил распустила волосы и начала раздеваться.
      - Ты чего? Стесняешься?
      - Нет.
      - Давай раздевайся, а то мне прохладно.
      Мелькнуло голое тело и распласталось на постели. Я поспешил содрать штаны и упал рядом. Ее руки обвили меня и мы понеслись в рай...
      Утром меня разбудила служанка. Мейлин рядом не было.
      - Господин, - старательно говорила она по английски, - уже пора вставать. Госпожа выезжает в город и просила вас присутствовать при поездке.
      Я вскочил, проглотил чашку риса с чаем и помчался к гаражу. Мейлин уже нетерпеливо ждала меня в машине.
      - Эдди, - она уже перешла на простой язык, - у нас нет времени, а нам надо проехать ряд магазинов. Вы умеете водить эту чертову машину?
      - Да.
      - Давайте быстрее.
      Двигатель долго не заводился, но наконец сжалившись, чихнул и затрещал. Я осторожно вывел машину в абсолютно немашинный город.
      Мы много раз останавливались у магазинов, наконец Мейлин пригласила меня в магазин мужской одежды.
      - Сегодня ты должен быть одет, как подобает дипломату.
      - Но у меня нет денег.
      - Считай, что купил в долг.
      Администратор вылетел и залебезил перед Мейлин.
      - Оденешь мне этого господина, да так что бы ни одна морщина не была на его фраке.
      - Слушаюсь, госпожа.
      Вокруг меня запорхали китайцы и через минуту я почти голышом стоял у зеркала. Мейлин с любопытством разглядывала меня.
      - Я вчера вечером, даже не смогла полюбоваться твоей фигурой, заговорила она по-английски, - но теперь поняла, что моя сестра умеет заглядывать даже под одежду.
      Я кивнул головой. Фрак действительно подобрали без морщинки и я не узнал себя в зеркале.
      - Хорош, мы берем его, принесите мне сегодня счет, - обратилась она к администратору.
      Опять я мгновенно раздет и одет в свой американский костюм.
      Чан Кайши был среднего роста, с тщедушной фигурой, одет в форму цвета хаки без погон. Над левым карманом белая нашивка с иероглифами. Он шаркающей походкой старика подошел к Мейлин и поцеловал ей руку.
      - Здравствуй, дорогая. У тебя все в порядке.
      - Да. Только скажи своему Дай Линю, что бы не просовывал нос в мои дела.
      - Что произошло?
      - Я поймала служанку, когда она копалась в моих бумагах.
      Чан Кайши вздохнул.
      - Хорошо, я разберусь.
      - Познакомься, мой новый секретарь и охранник, господин Мейвил.
      Худое лицо с маленькими бегающими глазками и коротко подстриженными седеющими усами медленно повернулось ко мне.
      - Рад познакомиться.
      Он пожал мне руку и опять повернулся к Мейлин.
      - Опять, шикуешь, дорогая.
      - Неужели, ты думаешь, что твои сопляки с маузерами, могут тебя защитить. Мейвил чемпион Америки по боксу.
      - Да...
      На этот раз он взглянул на меня с интересом.
      - Я одобряю твой выбор.
      Мейлин сверкнула мне глазом, что бы я убирался. Я пошел искать по ее указу необходимые связи. Министр обороны Хэ Инцинь стоял со своей женой, некрасивой маленькой, толстоватой китаянкой с распухшим лицом. Они беседовали с Кун Сянси. Я умышленно проходя задел Сянси плечом.
      - Ой, простите.
      - А... познакомьтесь, новый секретарь Мейлин. Представляешь, она его выиграла у Айлин.
      - Как это выиграла? - встрепенулась жена министра.
      - Так, в шахматы.
      - Да меня не могли поделить две женщины и решили все предоставить судьбе, - сказал я.
      - Кстати, у господина Мейвила очень оригинальный подход к политике. Он утверждает, что Япония скоро будет воевать с Англией. Не так ли, господин Мейвил.
      - Я еще тогда говорил, что не надо предполагать, надо шевелить мозгами, подойти к этим вопросам с экономическими подсчетами.
      - Вы опять про политику. Как я устала от нее.
      В это время к нам бесцеремонно вклинилась жена Сянси, Айлин, она в присутствии мужа прижалась ко мне боком.
      - О чем речь? Небось опять занимались политикой.
      - Ну конечно, - обрадовалась поддержке жена Хэ Инциня.
      - А я ищу вас, Мейвил. Господа, я украду у вас господина Мейвила.
      Я поклонился всем и мне показалось, что жена министра мигнула мне глазом.
      - Что произошло, Айлин? - спросил я когда мы отошли.
      - Мне просто надоела глупая болтовня этих напыщенных болванов. Хотелось поговорить о чем-то другом с интересным человеком.
      - Спасибо за комплемент, Айлин.
      - Скажите, вы вчера спали с моей сестрой?
      - Весьма интеллигентное начало для столь интересного разговора.
      - Так да или нет?
      - Простите, Айлин, это так важно для вас?
      - Да, я честно признаюсь, балдею от здоровых и сильных парней.
      - Вы же меня проиграли?
      - Вас это обидело?
      - Да.
      - Простите, Мейвил, я сейчас не в себе, разговор у нас действительно пошел сумбурный. Мне нужно было отвлечь вас и я дура ринулась сразу на пролом, задав первый попавшийся вопрос про мою сестру. Один мой знакомый, который находится здесь, предупредил меня, что вами заинтересовалось ведомство Дай Ли. Я хочу предупредить вас, будьте осторожны.
      - Благодарю, Айлин.
      - Бойтесь, особенно вот этого человека.
      К нам катился толстенький господинчик с коротко стриженными усами.
      - Знакомьтесь, Мейвил, господин Дай Ли, гроза всех инакомыслящих.
      - Вы всегда меня обижаете, госпожа Айлин. Только что господин президент сделал мне замечание по поводу слежки за его невестой Мейлин, но признайтесь, Айлин, служанка была послана шпионить за госпожой Мейвил, вами.
      - Кто это вам сказал?
      - Я все должен знать, госпожа.
      - Нельзя ли хоть сейчас при посторонних не лить помои на мою фамилию.
      - Вы говорите про господина Мейвила, так он теперь почти как член вашей семьи. Быть секретарем будущей госпожи президентши, это значит по должности даже больше, чем я.
      - Не прибедняйтесь, генерал. Я уверена, что вы будете по-прежнему копаться в нашем грязном белье.
      - Госпожа, я охраняю нашу страну от врагов родины и не могу сказать, что работаю хорошо и в моем ведомстве случаются проколы, но поверьте, ваша семья и ваша фамилия всегда будут для меня служить устоями государства и прежде всего защищать я буду вас.
      - Благодарю, генерал.
      - С вашего позволения, госпожа, я бы хотел поговорить с господином Мейвилом.
      - Ну вот, только- что я его утащила от политики, теперь вы его тащите обратно туда.
      - Ну что вы, госпожа Айлин, у меня другая тема. Я страшно обожаю спортсменов.
      - Тогда почему, не надо присутствовать мне?
      - Хорошо, можете не уходить, я просто посчитал не этично в вашем присутствии предлагать господину Мейвилу выступить на ринге и показать нам уроки бокса.
      - Ха...ха...ха, боюсь, что этот разговор надо начинать с моей сестрички, Мейлин. Потом, почему же не этично?
      - Я уже говорил с Мейлин, она сказала, что ничего не имеет против, но для этого нужно спросить согласие самого господина Мейвила. А не этично, потому что госпожа Мейлин просила не очень часто произносить ее имя, которое почему- то может возникнуть при этом предложении.
      Сестричка задумалась.
      - Я поняла. Ваша последнее замечание от имени Мейлин, обращено ко мне. А вы как, Мейвин, согласны выступить?
      - Сейчас, нет. Я акклиматизируюсь немного, а там посмотрим.
      - А жаль, очень жаль, господин Мейвин. Ну ладно, я покину вас, но мы еще встретимся, обязательно встретимся.
      Шарик покатился дальше.
      - Вот это да. А вы оказывается не простой человек. Жалко, что вы не мой секретарь.
      К нам подошел сытный европеец в белом смокинге.
      - Здравствуйте, госпожа Айлин.
      - О боже, господин Траутман, как я вас давно не видела. Знакомьтесь, новый секретарь Мейлин, господин Мейвин, американец.
      - Очень приятно, Ганс Траутман, посол Германии. Госпожа Айлин, я сделал все, что вы просили, но концессию на работы по Желтой реке так и не получил.
      - Все в порядке. Завтра вам принесут бумаги. Но зачем вам, эта концессия, когда скоро будет война.
      - Кто вам сказал?
      - Так предполагает господин Мейвин.
      - У вас есть данные по этому вопросу? - обратился он ко мне.
      - Чисто экономические расчеты, господин посол. Япония не остановиться на захвате Монголии.
      - Так пускай нападает на русских.
      - Увы, там кроме тайги ничего нет.
      - А что здесь есть что-нибудь?
      - Экономическое пространство и каменноугольная промышленность севера Китая.
      Немец похлопал меня по плечу.
      - Спорим, раньше, Япония нападет на Россию.
      - Спорим, что Япония захватит северный Китай, а с русскими будет устраивать мелкие провокации на границе.
      - Идет, вот мои условия. В случае вашего проигрыша вы даете мне тысячу долларов.
      - В случае вашего проигрыша, вы дарите мне свой автомобиль.
      - Я свидетель, - сказала Айлин,- и разбиваю ваш спор.
      - Да еще одно условие, господин Мейвил,- сказал посол. - Когда вы считаете будет нападение на Китай?
      - Где- то 1936, 1937 год.
      - Хорошо. Если в течении трех лет событий не будет, пари расторгается. Согласны?
      - Согласен.
      Мейлин долго смеялась, когда выслушала мой рассказ об Айлин, Дай Ли и странном споре.
      - А у меня скоро свадьба, - вдруг сказала она.
      - Когда?
      - Через неделю. Все спешат в предчувствии надвигающихся событий.
      - Значит тоже чувствуют войну.
      - Мы ее почувствуем рано. Надо задать головомойку своим коммунистам. Давай спать, у меня так мало осталось дней.
      Январь 1936г. г. Нанкин
      Я получил приглашение от военного министра Хэ Инциня посетить его дом, на день рождения жены. Мейлин тщательно изучив клочок расцвеченной бумаги, задумалась.
      - Эдди, здесь что- то не так. Инцинь слишком хитрая бестия и прекрасно понимает, что эта бумага попадет мне. Меня он пригласил еще две недели тому назад, в твоем присутствии во дворце губернатора.
      - Может он знает, что ты не придешь, поэтому решил пригласить меня, что бы хотя бы показать гостям свою связь с вашим домом.
      - Нет. У него всегда очень мало гостей. Его придурочная жена тщательно отбирает людей, на свой день рождения. Максимум две, три известных фамилии и несколько родственников. Но приглашения всегда делались в устной форме и эта бумажка меня очень беспокоит.
      - Что ты предлагаешь?
      - Иди, но будь осторожен. Сходи к ювелирам и купи какую-нибудь безделушку за мой счет, пусть эта жадная идиотка порадуется. Потом она еще может пригодиться.
      Дом Инциня сиял веселыми огоньками разноцветных фонариков. Госпожа Инцинь сияла так же многочисленными оттенками красок. Ее лицу мог бы позавидовать любой гример, до такой степени оно было изуродовано макияжем, а платье расшито таким количеством разноцветных ниток, что общий рисунок дракончиков и лилий перемешался с позолотой сотен цветов.
      - Господин Мейвил, как я рада вас видеть.
      Легкий поклон. Я тоже поклонился.
      - Госпожа, я пришел что бы выразить восхищение вашей вечной молодостью.
      - Ах бросьте. Вы, американцы, умеете льстить женщинам.
      - Мы даже можем эту лесть скрасить.
      Я вытащил коробочку и хотел ее раскрыть, но жена министра вдруг ловко вырвала коробочку из моих рук и она тут же исчезла в складках ее одежды.
      - Спасибо господин Мейвил,- торопливо затараторила она. - Вы проходите в гостиную, у меня сегодня необычные гости.
      Необычным были: молодой генерал, Чжан Цюнь, любимец Чан Кайши, секретарь Военного совета и по совместительству начальник внутри правительственной контрразведки; старый знакомец- пройдоха Дай ли. Несколько бесцветных родственников со своими женами чинно сидели вдоль стен и как истуканы смотрели в пустоту.
      - Господин Мейвил, как я рад вас видеть.
      Шарик тела Дай Ли подкатился ко мне.
      - Последний раз мы кажется с вами не закончили разговор и я рад его здесь продолжить.
      - Я что- то забыл суть, не напомните мне, господин генерал?
      - Ха..ха..ха. Что бы вы забыли? Не смешите меня. Но так уж и быть напомню. Я предложил вам спортивную встречу и вы отказались, ссылаясь на то, что еще не акклиматизировались. Уже прошло много времени и я надеюсь длительный этап вашего вживания в нашу среду окончился.
      Он испытующе сверлил меня своими глазками.
      - Если вы так настаиваете, я могу провести один показательный бой на ринге.
      - Нет, нет на ковре. У нас канаты не практикуются.
      - Как хотите.
      - Вот и хорошо. Через два дня в доме нашего друга, уважаемого генерала Чжан Цюня можно и помериться силами со своим противником.
      - Госпожа Мейлин будет на этом выступлении?
      - Я считаю она согласиться присутствовать на этом выступлении, так как там будет много очень уважаемых гостей.
      - Вы уже все рассчитали на много ходов вперед, господин генерал.
      - Это моя обязанность. Кстати, вы знакомы с генералом Чжан Цюнем?
      - Да мы уже встречались.
      - Давайте позовем его и обрадуем новостью. Господин генерал, не присоединитесь к нашему кружку?
      Красивый высокий мужчина с раскосыми глазами, натянутый в отутюженную парадную форму подошел к нам.
      - Здравствуйте, господин Мейвил. Что там наговорил, наш друг Ли. Опять придумал что- то необычное и пакостное... Шучу, шучу.
      - Хочу порадовать тебя, генерал, через два дня можно в твоем доме устроить настоящее представление. Господин Мейвил любезно согласился помериться силой с Гуаном.
      - Это с твоим отъявленным мерзавцем?
      - Самым лучшим бойцом Китая.
      - Ну что же, это будет превосходное зрелище. Надеюсь, наши гости будут довольны. Но победителю требуется приз. Что же заслужит победитель?
      - Этот приз госпожа министерша хранит в одной из своих многочисленных комнат. Мы можем попросить ее, что бы она его показала.
      - Очень любопытно. Давайте попросим госпожу министершу показать нам его.
      - Это мы сейчас.
      Дай Ли подошел к хозяйке, которая говорила с какой- то дамой и ущипнул ее за толстый зад.
      - Ой. Ах это вы, господин генерал.
      - Мы хотели посмотреть подарок, о котором я тебя просил.
      - Да, да, пойдемте.
      Под руководством госпожи Инцинь два генерала и я пошли по узким коридорам дома. Около двери одной из комнат мы остановились и жена министра откинула дверь. На высоких подушках сидела миниатюрная девушка с кукольным лицом. Она была одета в традиционно светлое китайское платье с вышитыми синими птицами.
      - Вот, сам господин губернатор отбирал.
      - Ух ты.
      У красавца генерала даже чуть не потекли слюнки.
      - Вот, Мейвил, если победите Гуана, она ваша. Качество гарантирую, еще ни один мужчина не прикасался к ее телу, - сказал Дай Ли.
      - И что это чертов губернатор не мог для меня подобрать красавицу, возмутился Чжан Цюнь.
      - А ты попроси, - хмыкнул Дай Ли. - Отвечаешь за нее головой, - вдруг он повернулся к жене Инциня. - Поняла?
      Та глотнув слюну, кивнула головой.
      - Пошли к гостям.
      - Значит они хотят устроить поединок.
      Мейлин прошлась по комнате.
      - Через два дня, - продолжила она, - в доме Чжань Цунь будет собран Высший Совет и потом будет потеха. Что же еще придумал Дай Ли? Теперь я поняла ход военного министра. Он как бы письмом - приглашением к тебе, предупреждает меня, что разыгрывается комбинация. Давай осмыслим. Предположим ты проиграл, тебя убили, ранили, одним словом убрали от меня. Значит ты кому- то мешаешь. И этот, кто- то, хочет держать меня под надзором или контролем кого- то из моего окружения или попытается ввести ко мне поближе новых людей. Так. С другой стороны, ты победил и нам подсовывают неведомую красотку. А что дальше? Не будет ли она Троянским конем генерала?
      - Не знаю. Она очень юна.
      - Это еще ни чего не доказывает. Ты лучше скажи, ты в хорошей форме?
      - В отвратительной. Я не тренировался со дня приезда сюда.
      - Да, наделала я глупостей, подставив тебя фактически под эту бойню. Вот что, я пришлю массажиста, самого лучшего в Нанкине. Он за два дня сделает из тебя бойца. А сейчас, дорогой, набирай силы. Я на два дня забыла тебя.
      Перед большой верандой дома, прямо на земле был расстелен большой ковер. Только что закончилось совещание и весь генералитет высыпал на веранду. Откуда- то появились жены генералов и конечно вся семья Сун оказалась в первом ряду. Появился Гуан, здоровенный тип с безжалостными акульими глазами. К дому подъехала машина и из нее вывели девушку- куколку и усадили на подушке недалеко от ковра. Вышел Дай Ли и обратился к присутствующим.
      - Господа, нам иногда надо отдохнуть и отвлечься от этой тяжелой безрадостной рутины управления государством. Поэтому, с любезного согласия господина Мейвила, мы решили показать вам настоящий бой двух разных по подготовке бойцов из Америки и Китая. Господин президент, можно начинать?
      Чан Кайши кивнул головой.
      Я вышел на ковер в легкой рубахе и грубых штанах, Гуан- в полевой военной форме, только без головного убора. Первый начал Гуан, неожиданно бросив вверх ногу и задев меня грубым солдатским ботинком. Вот сволочь, здесь джентльментством не пахнет, это тебе не бокс.
      Гуан ловко мотает кованными ботинками передо мной. Я пока увиливаю или пытаюсь зацепить ботинок. Вдруг его прыжок вперед и мне еле- еле приходится отбить два хлестких удара. Противник опять отскочил. Взмах ногой и тут я его поймал, но Гуан крутнулся в воздухе и нога выскользнула из рук. Теперь прыгаю вперед я и посылаю два резких удара вперед. Гуан отбивает их, но я начинаю молотить руками и теперь он крутится на ковре, отбиваясь и пытаясь выскочить из угла. Вдруг я получил такой удар по ребрам, что чуть не задохнулся, а он воспользовался паузой и выскочил за мою спину. Все начинается сначала. Тут еще его ботинок ободрал мне левую кисть руки и пошла кровь. Опять прыжок вперед и опять он хлестко отбивается, но тут моя правая, резко пошла вниз и Гуан промахнулся. Я почувствовал как рука проваливается под ребра. Лицо с припухшими глазами исказилось и тут же приняло мой второй удар. Китаец стоит и шатается. Вкладываю все в этот последний удар. Гуан летит метра два и падает на край ковра, но что это, он пытается подняться. Обычно мои противники после таких встрясок сразу не приходят в себя. Быстрее, и я напрыгиваю ногами на его голову. Она врезается в ковер, еще раз удар ногой и теперь Гуан затих.
      На веранде вежливые хлопки. Ко мне подбегает Айлин. Ноздри ее раздуваются и глаза блестят как у ненормальной.
      - Эдди, ты неотразим. Я восхищаюсь тобой.
      - Браво, браво, молодой человек, - Дай Ли улыбался своими тонкими усиками. - Америка показала свое преимущество. Айлин, помоги мне подвести к победителю его приз.
      Айлин сразу пришла в себя. Они подходят к красавице куколке и с двух сторон подхватывают ее и подводят ко мне.
      - Господа, - опять обращается к публике генерал. - Этот приз победителю мы искали по всей стране и самая прекрасная девушка Китая досталась достойному бойцу. Господин Мейвил, примите от нашего народа в знак дружбы с вашим народом эту прекрасную жемчужину.
      Недружные хлопки понеслись с веранды. Чан Кайши вяло постукивал ладонями, потом встал и по стариковски поклонившись, ушел в дом. Все стали расходиться. Вдруг кто- то больно ущипнул меня в бок. Опять Айлин.
      - Я безумно хочу тебя, - шепчет она. - Мы еще встретимся.
      Мейлин бесцеремонно разглядывает и ощупывает девицу.
      - А вообще- то ничего. Товар лицом.
      Она залезает руками ей под юбку и девушка вскрикивает.
      - Ты смотри, действительно эти скоты ее не изнасиловали. Ты не против, если я ее переведу к себе в служанки.
      - Кто же жемчужину переводит в служанки?
      - Что засвербило? Самому захотелось? Ладно, она твоя. Конечно можно было ее подсунуть моему старому пню, но последствия могут быть непредсказуемы. Как тебя зовут? - обратилась она к девушке.
      - Минь.
      - Хм... Слушай, Эдди, что там напевала тебе на ушко моя сестричка?
      - Восхищалась моей силой.
      - Думаю она восхищалась другим. Кстати, через неделю мы все уезжаем в Ханькоу.
      Особое недовольство появлением в моей комнате Минь, высказал пастор.
      - Китайцы дикари и как ты, цивилизованный человек взял в рабыни женщину, да еще не нашей веры.
      - Пастор, обратите ее в христианство. Покажите что вы можете.
      - Иди ты... Наши друзья интересуются, что мы здесь делаем и чем можем помочь родине?
      - Передайте им, что мы вживаемся.
      - Ну, ну. Запомни, Эдди, всему есть предел.
      Июнь 1936г. г.Ханькоу
      Я притерся к семейству Сунов и, несмотря на бесконечные инструкции и нравоучения пастора, стал правой рукой Мейлин, подсказывая ей те или иные решения.
      К нам должен был приехать с визитом господин Хирота, министр иностранных дел Японии и Мейлин решила отдельно от официальных приемов, пригласить его на ужин. Министр согласился.
      - Вы прекрасно выглядите, госпожа Чан Кайши, - сказал министр по-японски.
      Я тут же перевел и заметил удовлетворительный кивок головы министра.
      - Ну что вы, господин министр, я старею не по дням, а по часам. Заботы о моем муже и различные общественные мероприятия не позволяют мне даже расслабиться, а это так сказывается на здоровье, - вдруг по-английски выпалила Мейлин.
      - Я понимаю вас, госпожа, - ответил министр все же по-японски. - Мне всегда хотелось с вами поговорить, ведь слушать ваш музыкальный голос это одно удовольствие.
      - Ох уж эти мужчины и почему они так ловко умеют льстить женщинам, но не смотря на все, мне это нравиться. Я пригласила господина министра не только говорить о моих достоинствах, но и... о проблеме экономической помощи.
      - Кто бы нам помог? Мы такое маленькое островное государство.
      - А кто вам сказал, что необходимо помогать государству. Мы уже имели разговоры с вашими бизнесменами и меня интересует вопрос гарантий соглашений с ними со стороны вашего правительства..
      - Да, да. Мне говорил господин Мацибуси о концессиях на разработку угля в Северном Китае. Но поверьте, этот вопрос уже не стоит на повестке дня.
      - Как так?
      - Северный Китай должен быть Японским.
      - Но это же... грабеж.
      - Госпожа президентша, я очень уважаю вашу семью и поэтому с глазу на глаз предлагаю вам продать акции этих компаний своим компаньонам.
      Мейлин чуть не хватил удар.
      - Это значит, что вы нам собираетесь объявить войну?
      - Ни в коем случае. Мы мирное государство, но наши интересы к сожалению ни кто не понимает.
      - Мейвил, - опять шумела госпожа, - передай ему, что я очень расстроена. Я всегда пыталась наладить отношения с Японией и сейчас продолжаю это желать.
      - Госпожа президентша, - вдруг по-китайски сказал Хирота, - мы всегда стремимся к лучшим отношениям с нашими странами и поверьте, пока я руковожу министерством иностранных дел, я всегда буду вашим другом. А по поводу концессий, бесполезный разговор, все уже решено.
      На ринге это называется нокаут.
      Легкий ужин затянулся, гости разбились на группы. Хирото только освободился от разговора с вдовой Сунь- Ятсена и я подошел к нему.
      - Вы неплохо для американца говорите по-японски и китайски, - заметил мне Хирото.
      - Я так же неплохо даю советы и оказываю услуги семье Сун.
      - Однако ваши подопечные ничего не поняли в дальнейших развивающихся событиях. Не ваше ли это влияние на них?
      - Это уже не моя вина. Это синдром жадности.
      - Однако вы безжалостны к своим хозяевам.
      - Я реалистичен. Как истинный американец смотрю на все вещи трезво и даю им неплохие прогнозы на будущее. Например, с кем вы будете воевать.
      - Очень интересно. Я этого сам не знаю. Очень любопытно с кем же?
      - Вам нужны бездоказательные разговоры или четкий анализ.
      - А вы, однако, очень интересный человек, господин Мейвил. Конечно как профессиональному дипломату мне бы хотелось иметь четкий анализ и ваше заключение.
      - Но каждый труд, господин Хирото, должен быть соответственно оценен.
      - Что вы хотите?
      - Прежде всего гарантию безопасности.
      - Это реально в том случае, если Китай будет в руках Японии.
      - И потом, хорошо бы Сингапурским банкам напомнить о моем существовании.
      - Это приемлемо. Не могли бы вы прислать нам ваши предложения, ну предположим, через месяц в пекинское посольство. Я скажу послу, что бы он вас встретил.
      - Я постараюсь, господин Хирото.
      - Сейчас давайте разойдемся, на нас все неприлично пялят глаза.
      - О чем вы там болтали с этим японцем?
      - Я ему предложил свои услуги. Предложил написать экономический расчет и прислать через месяц.
      Мейвил задумалась и минут через пять спросила.
      - Успеешь?
      - Если вы меня отпустите, госпожа, в Шанхай, потом в Пекин.
      - Отпущу, но с условием. Одна копия должна быть у меня.
      - Мейлин, такие документы, должны быть в единственном экземпляре. Мы живем в таком окружении, что каждый наш шаг известен всем.
      - Не беспокойся, я сожгу копию после того, когда ознакомлю ее содержание с Чан Кайши.
      - Ты неисправима.
      - Знаешь, Эдди, мне кажется, что я тебя все больше и больше люблю. И соответственно, все больше и больше ненавижу Минь.
      Август 1936г. Шанхай
      - Можно мне профессора Лян Синя?
      Молодой человек в очках подозрительно оглядел меня.
      - Как вас представить?
      - Скажите, что старый знакомый хочет поговорить с ним об одной научной работе.
      Парень появился через минуту.
      - Пойдемте он вас ждет.
      В кабинете профессора жуткий беспорядок. Кругом разбросаны книги и бумаги.
      - Здравствуйте.
      - Худощавый седоволосый китаец протянул мне руку. Я ее пожал и оглянулся назад. Парень стоял в открытых дверях и смотрел на нас.
      - Можешь идти, Фан.
      Он недовольно хлопнул дверью.
      - Простите, но я вас не знаю, - опять заговорил китаец. - Мы с вами где- то встречались?
      - Нет. Но я вам хочу передать привет от Ван Ляна.
      - Кого, кого?
      - От Ван Ляна. Он еще просил передать вам одну фразу. Небо не может опуститься на хвост тигру, даже если он заберется на гору.
      - Теперь понял. Вы, господин Мейвил?
      - Да.
      - Чем вам помочь?
      - Мне нужен четкий экономический анализ государств тихоокеанского региона, кроме Америки.
      - То есть всего западного побережья? Сюда Россию включать?
      - Да. Россию тоже желательно, но только Сибири.
      - Это очень объемный труд, господин Мейвил. Сюда нужно привлечь несколько умных голов. Какой срок вашего задания?
      - Месяц.
      Профессор отрицательно покачал головой.
      - Не уложимся.
      - Десять тысяч долларов устроит помощников.
      - Думаю устроит, но все равно не уложимся.
      - Я буду тоже активно участвовать.
      - У вас есть какое-нибудь образование?
      - Три курса университета и практика в конторе отца.
      - Не густо, но конечно любая помощь нужна. Мне как раз Лян прислал из Америки доклад западного экономического общества об экономическом состоянии Индии, Филиппин, Индонезии и Японии.
      - Ого и для кого он готовился?
      - Для президента. Возьмите для начала его, а я пока сформирую группу и начнем работать с завтрашнего дня.
      Я сидел в европейском Шанхае и работал как проклятый, день и ночь. Минь помогала мне, таскала литературу, делала заказы, была передаточным звеном между Лян Синем и мной и по возможности кормила. Вообще она оказалась хорошей женщиной и оценил ее именно в этот Шанхайский период. Но зато, я переоценил свои возможности и возможности своих друзей, мы сделал расчет не за месяц, а за два.
      Октябрь 1936г. Пекин
      В Пекине меня приняли в японском посольстве гостеприимно, пообещали связаться с господином министром и как можно быстрее передать ему бумаги.
      Мы готовились с Минь вернуться в Чунцин. Мейлин бомбардировала меня письмами и телеграммами с требованиями вернуться к ней, как вдруг Минь расплакалась.
      - Что произошло?
      Я нежно обнял эту красивую девочку- женщину.
      - Прости меня, мой господин, я тебя предала. Тот толстяк, что продал меня тебе требовал, что бы я отдавала ему копии твоих бумаг. Я не могла его ослушаться.
      - Вот как? Как же ты копировала все, если не знала правописания ни своего, ни другого языка?
      - Он мне дал вот эту штучку и научил с ней обращаться.
      Она передала мне миниатюрный фотоаппарат.
      - Ах, подлец. Почему ты мне раньше не сказала?
      - Он сказал, что убьет меня и я ему верю. Если он узнает, что я тебе все рассказала, то он точно зарежет меня где-нибудь.
      - Успокойся. Он тебя пальцем не посмеет тронуть. Мы придумаем что-нибудь.
      Чан Кайши только что понизил Дай Ли в должности, назначив на должность объединенного разведывательного центра своего племянника Сюй Пэйчэна. Сюй Пэйчэна я видел только на свадьбе Мейлин с Чан Кайши и тогда он произвел на меня отвратительное впечатление. Напившись, он стал приставать к красивой, но вульгарно, в смысле по-европейски, одетой жене генерала Чень Чена, начальника политического управления Гоминдана.. Разразился скандал, генерал отвесил пьянице оплеуху, таким образом встав в ряды тех верных генералов, которых Чан Кайши не любил. Я решил поговорить с Сюй Пэнчэном, но предварительно посоветоваться с Мейлин.
      Ноябрь 1936г. Чунцин.
      Мейлин встретила меня очень холодно.
      - Не слишком ли затянулся твой медовый месяц? - раздраженно сказала она. - У меня здесь полнейший завал с работой. Мой бестолковый муж делает одну глупость за другой. Ввязался в эту дурацкую войну с коммунистами, теперь понял, что это будет бесконечная война и надеется на помощь японцев.
      - Ты думаешь, что они такие же идиоты? Им нужен Китай без борьбы и они с радостью будут натравливать Гоминдан на коммунистов. Китай ослабнет в междоусобной войне и сам придет к ним в руки.
      - Но пастор Шефферд говорит, что нужен объединенный фронт против коммунистов.
      - Мейлин, очнись. Гоминдану ни когда не победить коммунистов, их освобожденные районы граничат с Советами, а те всегда помогут им вооружением, продовольствием и снаряжением, чего не скажешь о союзниках Гоминдана.
      - И все же, камень покатился с горы. К сожалению я поздно поняла, что войны быстрой не бывает. Теперь берись за бумаги и приведи все в порядок. Твой расчет, который ты передал японцам, здесь?
      - Да.
      - Давай его сюда.
      - Мейлин, мне нужна твоя помощь.
      - Что там еще произошло?
      Я рассказываю ей о Минь.
      - Вот сучка. Только не ходи к Сюй Пэнчэну. Такие ребята, как Дай Ли и Чжень Цюнь не очень- то слушают племянника. Сюй ничего с ними не сделает. А вот предложи Дай Ли помощь в устранении Сюй Пэнчэна и поверь, он твою... дуру трогать до конца жизни не будет, а так действительно, он тебе ее дал, он ее и уберет.
      - Мрачноватая картина.
      - Ты сегодня вечером свободен?
      - Что-нибудь такое важное? Я готов.
      - Ничего важного, мне нужен ты. Я так соскучилась.
      Шефферд был так же недоволен.
      - Слушайте, Эдди, Америка требует от нас помощи. Нам необходимо, что бы Китай ввязался в войну с коммунистами и очистил всю территорию от этой пакости. Ну представь, такая громадная территория как Советы присоединят еще территорию Китая. Это уже страшно. Пол мира в руках голодранцев. Необходимо все время подталкивать Чан Кайши к борьбе. Я знаю, вы имеете огромное влияние на все семейство Сунов, так помогите же нам.
      - Господин пастор, для нас всех страшнее сейчас не коммунисты, а Япония.
      - Не говорите глупости. Если вы не будете нам помогать, мы вас уберем от сюда.
      - Как это?
      - Вы уедете обратно в Америку.
      - Хорошо. Я приму к сведению вашу просьбу.
      Дай Ли любезно предложил мне кубинскую сигару, хотя прекрасно знал, что я не курю.
      - С чем пожаловали, Эдди.
      Это уж очень фамильярно, но приходиться проглатывать такие опусы главного разведчика.
      - Я к вам с предложением.
      - Это я люблю. Хорошо когда все что- то предлагают, а не берут. Так я слушаю вас.
      - Хотите я помогу вам убрать с своего поста Сюй Пэнчэна.
      Дай Ли даже подскочил на кресле.
      - Ого, и чем же он вам насолил?
      - Ничем, мне больше неприятности приносите вы.
      Дай Ли засмеялся.
      - Чем больше я за вами слежу, тем больше уважаю. Ваш доклад японцам поразил меня строгостью цифр, хотя вы высшего образования не имеете. Ваша логика текста поразительна, хотя вы являетесь чемпионом Америки по боксу. Вы феномен или опытный разведчик?
      - Ни то, ни другое. Так как вы относитесь к моему предложению?
      Генерал прекратил улыбаться.
      - А если я вас продам Пэнчэну?
      - Тогда вся ненависть семейства Сун обрушиться на вашу голову и мне вас будет просто жаль.
      - Значит Суны в курсе дела. Это серьезный довод. Я понял ваше предложение так. Я не трогаю вашу наложницу Минь, не влезаю в ваши дела, а вы мне помогаете спихнуть Пэнчэна. Так?
      - Так.
      - Принимаю ваши условия. Теперь объясните мне, как вы собираетесь убрать генерала.
      - Я постараюсь через Мейлин протолкнуть правительственный указ об ограничении увеселения. То есть. В связи с ведением войны, запретить работу в ночное время ресторанов и дансингов. А дальше действуйте вы. Пэйчэн уверен не выдержит и ... Чан Кайши вынужден будет его снять.
      Несколько минут Дай Ли сидел неподвижно.
      - Черт возьми, я бы с удовольствием сделал вас своим заместителем. Вот откуда у Чан Кайши появляются проблески ума. Что же, давайте работать вместе.
      Мейлин выслушала рассказ о моем посещении Дай Ли.
      - Подлец всегда останется подлецом, поэтому ждать от него пакостей все равно придется много, но то что он трогать твою фи- фи не будет, пока не спихнет Пэйчэна, это точно. Теперь наша задача протянуть время, пока мы готовим проект, пока утверждаем, а потом и сам Дай Ли будет тянуть резину, выискивая для удара удобный момент, так что год или полтора нам обеспечены.
      - Может натравить самого Пэйчэна на Дай Ли, подсказав ему, что его помощники генералы Джэн Дзэмин и Цзян давно продались Дай Линю.
      - Откуда ты знаешь?
      - Я этого и не знаю, но для достижения цели все средства верны.
      - Нет, пока не время, да и твою идею надо как следует подработать, надо искать на них компрамат. Эдди, займись этим. Завтра прибывает сюда моя сестричка со всеми домочадцами. Как ты думаешь, показать им твои бумаги?
      - Как, ты разве их не уничтожила?
      - Нет. Муж скептически отнесся к выводам, но пожалуй понял самое важное, чем больше мы столкнем лбами всех... окружающих, тем нам легче будет жить в это кошмарное время. Пусть бумаги прочтет вся семья Сун и после этого я их уничтожу, обещаю тебе.
      Мейлин при мне сожгла все бумаги, но в этой головке черт знает что накручено, может она сделала копию и теперь где- то прячет.
      - Завтра уезжаю в Пекин, - говорит она, - твоя фи- фи может теперь не дуть губки.
      - Зачем уезжаешь?
      - Должна встретиться с Траутманом и Тошибой.
      - Успокоиться по поводу концессий не можешь. Ты можешь мне поверить хоть раз, продай все угольные акции Севера.
      - Это не так просто.
      - Мейлин, большая война будет в следующем году. Прошу тебя, сделай это.
      Мейлин ласково проводит рукой по моему подбородку.
      - Если бы не этот вонючий старик, я бы вышла за тебя замуж. Увы, Эдди, я не могу расстаться с наследием предков.
      Кто- то прижал меня в коридоре дома к стенке. Передо мной стояла Айлин.
      - Эдди, как я тебя давно не видела. Не веришь, даже соскучилась. Как здоровье твоей... дамы сердца?
      - Спасибо, Айлин, у меня все в порядке.
      - А как моя сестричка, Мейлин?
      - Разве вы не виделись? С ней тоже все в порядке, но она уехала.
      - Эдди, у меня сегодня свободный вечер. Как ты смотришь, не провести ли нам его вдвоем.
      - Куда ты меня поведешь, Айлин?
      - На бой гладиаторов. Сегодня в кузнечном квартале дерутся богатыри.
      - Я с удовольствием схожу.
      Это были действительно богатыри. С гигантскими животами и плечами они сшибались на ковре и ломали друг друга. Айлин была страстным болельщиком. Она стонала, когда проигрывал ее любимец или визжала, когда он побеждал. Потом она повела меня в ресторан и мы долго веселились там, пили какую- то рисовую дрянь, издевались над тем, что я не умею есть по-китайски и вообще вели себя, как дети. Уже вечерело и Айлин взяла рикшу.
      - Поехали в мой дом.
      - Как, разве у тебя есть еще дом?
      - Дорогой, - она ласково положила руку мне на плечо. - Каждый высокопоставленный муж должен иметь дом или квартиру для... встреч, неважно каких, интимных, политических, деловых. Я своего расколола и теперь знаю, где можно выпить чашечку кофе.
      Мы доехали до невзрачного дома и, расплатившись с рикшей, только хотели подойти к дверям, как из кустов появилась толстая личность.
      - Эй, не может ли мне господин выкинуть несколько юаней. Наверно, ни господину, ни госпоже не нужен шум на весь Китай, который мы сейчас устроим.
      - Ни мне, ни госпоже не нужно видеть твою рожу. Поэтому я предлагаю другой вариант. Ты сейчас уберешься и все будет нормально.
      - Я так и понял, что мы с вами не сговоримся.
      Толстяк свистнул и появилось еще пять человек.
      - Айлин, к стене, - приказал я.
      Первым мне попался толстяк. Я удачно вошел ему кулаком под ребро и когда он согнулся, что бы перехватить порцию воздуха, ударил его ногой. Ребята были крепкие и жилистые. Один вцепился в руку и я с трудно отбивался другой. Что бы отвязаться от него пришлось крутануть корпусом и его голова врезалась в стену дома. Два раза кувыркался от ударов самый маленький, но настырно лез вперед. Он мне так надоел, что когда попался под руку, я его перехватил за штаны и рубаху и, приподняв, запустил в какого- то другого наступающего идиота. В это время замелькали фары приближающегося автомобиля.
      - Полиция, - завопил кто- то из нападавших.
      Парни бросились бежать, но я вцепился в толстяка.
      - Айлин, открой дверь.
      Вообще, Айлин, вела себя как на каком- либо состязании. Она визжала от восторга, орала, подсказывала откуда угрожает опасность. Когда я стукнул толстяка еще пару раз, она подбежала и начала колотить его ногами.
      После моего окрика, Айлин открыла дверь. Я подхватил толстяка под мышки и втащил в прихожую. Машина остановилась у дома, но мы захлопнули дверь. Мотор проурчал две минуты и потом автомобиль уехал. Я подошел к охающему толстяку.
      - Кто тебя послал?
      Он с яростью сверлил меня одним глазом. Второй заплыл.
      - Скажешь или нет?
      Айлин скакала рядом.
      - Эдди, удави его.
      Я ногой ударил его живот. Глаза у него чуть не выскочили из орбит. Айлин двинула пяткой в нос и кровь брызнула ей на платье.
      - Говори, иначе прибью, - визжала она.
      - Это Чен Лифу...,- с трудом сказал толстяк.
      - Ах этот слюнявый, говнюк. Ну погоди.
      Айлин понеслась к телефону, висящему на стенке.
      - Барышня, мне 239. Что, занято? Если сейчас же не соединишь, я тебя продам как корову за бесценок какому-нибудь сопляку. Ага. Уже свободно. Это ты красавец? Да не кричу. Значит решил меня прощупать? Мерзавец. Одного твоего идиота мы здесь уже поймали. Скандальчика захотелось, я его тебе устрою. Ты кажется хотел купить через нас акции компании "Петролеум". Дудки тебе, а не акции. Сволочь такая. Приезжай, если не веришь.
      Она швырнула трубку и... успокоилась.
      - Ты пока подержи этого, а я пойду, что-нибудь найду, что бы переодеться.
      Это был уже другой голос, голос королевы привыкшей повелевать. Она вышла к нам через пять минут в простом черном длинном платье.
      - Надо же у моего суслика, здесь целый женский гардероб. А я точно знаю, что муженек на женщин только смотреть может, но не ласкать.
      Генерал Чен Лифу принесся через пол часа. К дому подъехало сразу несколько машин. Генерал вошел долго заискивающе целовал ручку Айлин.
      - Здесь какое- то недоразумение, Айлин. Дай Ли сказал, что у американца здесь конспиративная встреча и нам хорошо бы его пощупать.
      - Ты имеешь в виду господина Мейвила, секретаря жены президента? Полно те, генерал, лучше берите вашего паршивца и завтра генерал Пэйчэн и президент снимут с вас шкуру.
      - Госпожа Айлин, давайте договоримся. Мы не будем вообще заикаться об этом инциденте и вам будет лучше и мне. Представьте, что об этом узнает Мейлин, она же просто с ума сойдет и тогда одним боком попадет и вам. Скандал будет на весь мир, а мы и так заляпаны дерьмом.
      Айлин задумалась.
      - Конечно, генерал, Мейлин затравливать сюда нельзя. Ну что же, давайте замнем, но если что- то просочиться, считайте что вы будете иметь дело с нами, Сунами.
      - Очень хорошо, госпожа. Я прикажу окружить дом и охранять ваш покой.
      - До свидания, генерал.
      Толстяка увели, дверь захлопнулась.
      - Но какой все-таки мерзавец... Дай Ли, это тебе не Чен Лифу, тоже умница, но тот хитрее, - подвела итог событиям Айлин.
      Она не хотела, что бы я вымылся после драки, хотела взять таким как есть. Ее ноздри хищно вдыхали аромат пота и она накалялась. Не успев содрать платье, Айлин завалила меня у кровати на полу. Мы катались по полу и с яростью угощали друг друга приступами страсти. Под утро удалось немного поспать.
      Минь надула губы и чуть не плакала.
      - Господин, не сказал, что не будет ночевать дома, а Минь так ждала.
      - У нас с тобой еще столько будет ночей, что мы надоедим друг другу.
      - Я никогда не надоем. Я буду терпеливо ждать.
      Вечером к нам пришла служанка и принесла большую шкатулку.
      - Госпожа Айлин, хочет сделать подарок госпоже Минь.
      В шкатулке лежали изумительные жемчуга. Бусы, колье, серьги, прихватки, лобные украшения. Минь только ахала, вытаскивая каждую вещь.
      - Неужели это мне?
      - Да, - завистливо кивала служанка головой.
      Декабрь 1936г Г. Нанкин
      Мейлин подняла на ноги все правительство. В стране безвластие. Она ворвалась после совещания ко мне вся в ярости и гневе. Лицо куколки метало молнии.
      - Этот дурак, старый пердун, зачем- то поперся в Гуанджоу. Говорила ему не верь ни губернатору, ни командующему войсками округа. Теперь и не знаю что делать? Чан Кайши арестован этими подонками, а его правительство ни к черту не годно, каждый свою задницу бережет.
      - Что же хочет губернатор Гуанджоу?
      - Там больше крутит генерал Чжан Сюэлян. Этот хочет мира с коммунистами.
      - Ну так в чем дело. Ты же сама говорила, что это глупая война и всем она надоела.
      - Но я же не хотела, что бы она кончилась так позорно.
      - Ты сделай хитрее. Сейчас самое важное сохранить власть. Поэтому официально от имени правительства сообщи всему Китаю и всем государствам, что Чан Кайши поехал в Гуанджоу на переговоры о мире с коммунистами. Генерал Джан Сюэлян согласился быть посредником в данных переговорах.
      - Ничего себе. А впрочем, почему бы и не...
      Она подошла, обвила мою голову руками и нежно поцеловала.
      - Что бы я без тебя делала?
      Чан Кайши освободили и хрупкий мир между Гоминданом и коммунистами был подписан. Все районы занятые коммунистами остались за ними.
      Чан Кайши приехал в наш дом злой и расстроенный. Все боялись появляться перед ним. Я хотел проскочить главный коридор в доме и добраться от спальни до кабинета, когда услыхал яростные вопли Мейлин из ее спальни.
      - Допрыгался. Говорила тебе не езди туда, а ты... Все своих советников слушаешься, а своей женой пренебрегаешь.
      Послышалось старческое бормотание.
      - Я тебе что, плохие советы подкидывала. Кто тебе твердил про северные угольные концессии? Разве не я? А ты со своими идиотами утверждал, что этого быть не может. Кто тебе подсказывал разумные вещи по поводу генералитета и губернаторов? Опять я. Я и сейчас говорю тебе, что война с Японией вот- вот начнется и надо готовиться к ней. Ты же опять начинаешь визжать, ах эти внутренние враги, ах враги...
      Опять глухое бормотание.
      - Причем здесь пастор. Плевать я хотела на его проповеди. Американцам выгодно, что бы мы увязли в этих бесплодных драках друг с другом...
      Я тихонечко прошел в свой кабинет.
      Вечером Мейлин начала расправу с правительством. В доме и в политике царствовала женщина. Члены правительства униженно просили прощения или били себя в грудь доказывая, что они активно боролись за освобождение президента, но Мейлин была неумолима. Кроме генералитета, из которого выгнали только двух генералов, все члены правительства вылетели со своих мест. Муж Айлин, Кун Сянси был выкинут со своего поста министра финансов тоже.
      Айлин ворвалась ко мне в кабинет.
      - Где эта... моя дорогая сестреночка, я из ее кукольного лица сделаю стиральную доску.
      - Айлин, успокойся.
      - Да ты понимаешь, какой удар по престижу фамилии Сун. Наши акции сразу упали во всем мире. Она думает, что мой дурак участвовал в заговоре против Чан Кайши. Да он вообще не имеет мозгов, хотя сидел на посту министра финансов.
      Айлин еще пол часа без перерыва выливает помои на сестру и Чан Кайши. Наконец запал проходит и она уже спокойней обращается ко мне.
      - Эдди, попробуй повлиять на Мейлин. Надо чтобы Кун Сянси был реабилитирован.
      - Хорошо, Айлин.
      Она подходит ко мне прижимается грудью и долго целует. Потом услыхав за дверью шорох, отталкивает меня, вытирает губы тыльной стороной ладони и махнув рукой исчезает за дверь сада.
      Июль 1937г. г.Ханькоу
      Везде паника. Мейлин мечется по дому, гоняя нерасторопных служанок. Наконец она врывается ко мне.
      - Эдди, что делать?
      - Надеюсь, ты убедилась, что я был прав. Японцы обязательно попытаются напасть на Северный Китай.
      - Ты прав, я согласна. Может это провокация, а все же не война?
      - Это провокация с войной. Хочешь хороший совет?
      - Хочу.
      - Пусть Чан Кайши пригласит послов всех аккредитующих здесь государств, в том числе из Советского Союза и срочно просит помощи оружием и деньгами.
      - На Советы он не согласиться. У нас с ними напряженка из-за местных коммунистов, которые из-под тишка расширяют свои "свободные районы"
      - Пусть ради спасения родины Чан Кайши будет хитрее, поведет в бой и коммунистов, и Гоминдан. Если он удержит от японцев Китай, считай слава освободителя у него в кармане. Одному ему не справиться, а вести две войны с коммунистами и японцами нет сил.
      - Что скажут американцы и европейские послы?
      - Поворчат и ничего. Помощи- то они все равно не окажут. На словах они за. Конечно им не понравиться связь Чан Кайши с коммунистами, но поверь, сейчас опереться не на кого. Как твои концессии?
      - Никак. Теперь потеряла часть. Хорошо хоть немцы купили немного, да местные хапнули. Сейчас Чан Кайши уезжает на фронт, я пойду уговорю его оттянуть поездку. Пусть пока с иностранцами уладит все вопросы.
      Мейлин уходит и тут приходит служанка и докладывает, что меня хочет видеть неизвестный господин. Я прошу ее привести незнакомца.
      Аккуратно одетый китаец вежливо со мной раскланивается.
      - Господин Мейвин, я привез вам подарок от посла Германии, господина Траутмана.
      - Машину?
      - Да, еще господин посол хотел бы с вами встретиться и поговорить с глазу на глаз.
      - Сейчас пока не улеглась паника в высших кругах Китая это не возможно, лучше потом, через неделю.
      - Я передам ваше предложение. У меня еще есть одна весточка для вас. Вам передает привет посол Хирота.
      - Что же от меня хочет господин Хирота?
      - Он очень доволен проделанной вами работой по анализу экономического состояния государств тихоокеанского побережья. Посол хочет еще раз предложить мирное решение вопроса о Северном Китае и просил бы вас повлиять на Чан Кайши.
      - Передайте господину Хирота, что я попытаюсь это сделать, но неуверен в успехе. Обстановка такова, что пожалуй Гоминдан и коммунисты объединяться и мирного решения уже не будет.
      - Не может быть?
      - Увы, это так.
      - До свидания, господин Мейвил. Ключи от машины вот.
      Мне в ладонь упали ключи.
      Это был жуткий месяц поражений. Мейвил металась как в лихорадке. Войска терпели поражение одно за другим. Японцы лихо захватывали район за районом.
      Мейлин не стесняясь того, что мы с Минь лежим раздетые на кровати, ворвалась в комнату и плюхнулась на одеяло.
      - Вы здесь занимаетесь блядством, а кругом все рушиться. Ну- ка ты... уматывай от сюда.
      Ударом по бедру Минь, она столкнула ее с кровати. Минь прихватив халат вылетела из комнаты.
      - Эдди, я боюсь. Японцы захватят весь Китай. Чан Кайши мечется по фронтам, но ничего практически сделать не может.
      - Надо начинать с реорганизации кабинета. Председателем правительства надо поставить своего человека. Например Кун Сянси.
      - Да он же половая тряпка.
      - Это и нужно. Фактически все в свои руки возьмет Чан Кайши. Потом надо переделать военный совет. Канцлером сделать генерала Хэ Яодзу и ввести должность советника для представителя коммунистов.
      - Ого. Вот будет писку. Наверно это будет правильно.
      Она кладет голову ко мне на плечо.
      - Господи, как я устала. Хоть бы ты приласкал меня.
      Я нежно глажу ее руки. Мейлин начинает плакать.
      - До чего мне не везет. Судьба дала такого мужа, который не пьет, не курит и в постели совсем не мужик, какое- то сухое бревно.
      - Он любит тебя.
      - Конечно, своим предыдущим женам наделал детей, а на мне вдруг высох.
      - Ты не справедлива. Ради тебя он порвал с буддизмом и принял христианство. Ради тебя он сломал жизни многим видным людям Китая.
      - Эдди, я все же дура. Родилась в Китае, получила образование в Америке, долго жила там, а себя китаянкой после этого не чувствую. Они, мои сородичи, все чужие какие- то.
      Мейлин вдруг вскакивает.
      - Сегодня приезжает Чан Кайши, мне надо сделать еще массу дел. Эдди, я люблю тебя.
      В комнате остался только аромат ее духов. В дверях появилась Минь. Она размазывала слезы по щекам.
      - Ты все слышала?
      - Да, мой господин.
      - Тогда иди сюда, мы не закончили то, к чему стремимся каждую ночь.
      Декабрь 1937г. г Чунцин
      Похоже столицей Китая стал Чунцин. Все правительство и все учреждения здесь. Северный Китай пал. Город Нанкин тоже.
      В семействе президента скандал. В дом с шумом и грохотом минуя охрану несся племянник Чан Кайши Сюй Пэйчэн. Я как раз разговаривал с Мейлин, когда он ворвался в кабинет.
      - Ах ты сучка.
      Он набросился на Мейлин. Я, опрокинув столик, встал между ними, но генерал рвался к лицу женщину. Я врезал ему в подбородок, но бравого генерала это не остановило, пришлось вспомнить уроки боксерского искусства и послать его в нокаут.
      В комнату вбежал Чан Кайши.
      - Что ты себе позволяешь, - тихо сказал он пришедшему в себя Пэйчэну.
      - Дядя, это все она подстроила со своим указом.
      - Моя жена не издает указы, а то что ты нарушил мой приказ, не гулять и не пьянствовать по ночам в ресторанах, сам виноват. О твоих художествах напечатано во всех газетах мира. Ты опозорил нас.
      - Дядя, прости.
      - Во- первых, проси прощения у Мейлин, во- вторых, убирайся в действующую армию и замаливай там свои грехи.
      - Госпожа Сун Мейлин, простите меня за нанесенные вам оскорбления, униженно засюсюкал генерал.
      Вечером Минь прислали громадную корзину цветов. Мы долго удивлялись от кого она, пока Минь не нашла среди цветов небольшой листок бумаги.
      - Что это.
      Минь не умела читать и протянула ее мне.
      - Это тебе подарок от генерала Дай Ли. За успешно выполненную операцию.
      - Я тебя не предавала и ни где не участвовала, - заволновалась Минь.
      - Это просто благодарность мне.
      Чан Кайши все же не сделал Дай Ли начальником объединенной разведки, а поставил туда адмирала Яна, который всю черновую работу взвалил на Дай Ли, а сам ловко лавировал в политических и финансовых кругах.
      Представитель коммунистов генерал Джоу Эньлай, выделялся своей внушительностью и серьезностью. Хотя он и присутствовал на всех заседаниях военного совета, его все шарахались, ни кто с ним не дружил и не разговаривал. Дай Ли окружил его своими людьми, сующими нос в каждую щелку. Однажды, когда Минь и я обедали в ресторане, Джоу Эньлай остановился у нашего столика.
      - Можно мне присесть к вам?
      - Да, пожалуйста, господин генерал. Официант, обслужите, господина генерала.
      Нас уже обслужили два агента севшие с лева и справа на столики рядом с нами.
      - Что прикажите? - угодливо изогнулся официант.
      - Пожалуйста, капустный салат и бобы в томате.
      Официант ушел и генерал обратился к нам.
      - Понимаете, не могу есть ничего мясного. Кстати, я вас очень часто вижу в доме господина президента, говорят вы американец.
      - Эдди Мейвил, секретарь госпожи Мейлин.
      - Ага. Госпожа Мейлин очень разумна, когда я слышу ее голосок в Совете, то всегда удивляюсь ее грамотности и четкости мысли.
      - Она училась и долго жила в Америке. Окончила Калифорнийский университет и удивительный прагматик по своей натуре.
      Принесли еду и генерал стал быстро есть.
      - Мне сказали, что вы бывший боксер? - сказал он откинувшись от стола.
      - Да. Вы собрали обо мне весьма точную информацию.
      - Ага.
      Он заулыбался.
      - Когда идешь в пасть к волку, изучи его все зубы.
      - И какой же зуб я?
      - Коренной.
      - То есть?
      - Да судя по всему, слишком многое завит от вас. Любой чиновник, вплоть до министра сгибается в поклоне перед вами, гораздо ниже чем перед обыкновенным советником.
      - Вы знаете, я тоже это заметил. Но это наверно от традиционной китайской учтивости и преклонением перед иностранцами. От меня зависит, к сожалению, слишком немного. Я гораздо разумней этого бедлама.
      - Однако, скромности у вас нет.
      - Но ее нет и у вас.
      - Давайте не ссориться. Лучше помогите мне сориентироваться, как вы говорите, в этом бедламе.
      - Почему вы обратились ко мне?
      - Да потому, что вы действительно разумный человек. Пожалуй вы один понимаете, что только с помощью коммунистов можно победить Японцев.
      - Я этого не говорил.
      - Это говорила вашими словами госпожа Сун Мейлин.
      - Вы не находите, что нас слушают?
      - Нахожу, поэтому есть предложение, вам надо пригласить меня в дом к Сунам, где ушей гораздо меньше, чем здесь.
      - Однако, скромности у вас нет.
      Генерал начал смеяться, встал, откланялся нам и ушел.
      - Что ему надо? - недовольно сморщила носик Мейлин.
      - Похоже ищет союзников.
      - От него мы- то найдем еще больше головной боли. Сейчас начнется оживление, вся эта шваль от адмирала Вана, генералов Дай Ли, Чен Лифу до кровососов Чжен Цзэмина будут вертеться вокруг нас, вплоть до изучения нашей мочи.
      - А не пригласить ли на эту встречу Чан Кайши?
      - И что это будет за разговор?
      - Это будет секретная договоренность между коммунистами и Гоминданом о распределении полномочий.
      - А...
      - Коммунисты признают правителем Чан Кайши и получают правление в своих особых районах на уровне губернаторства, соответственно со всеми полагающимися льготами от центральной власти.
      - То есть, этот договор успокаивает их недовольство нами, а по существу централизует власть. Я тебя правильно поняла?
      - Умница.
      Я поцеловал ее.
      Чан Кайши долго не соглашался на встречу, но все же уступил жене и вот Чжоу Эньлай в доме Сунов. Джоу Эньлай сидит за столом напротив Чан Кайши, а мы, я и Мейлин сидим также напротив друг друга за этим же столом.
      Чан Кайши сама сдержанность и в основном говорит Джоу Эньлай. Он согласен на требования центра ради победы над захватчиками. Договор быстро скрепляется подписями и тут я бросаю невзначай фразу.
      - Конечно китайскому правительству будет очень трудно из- за внутренних противоречий принять такие документы, но там есть вполне здравая оппозиция в лице сына Сунь Ятсена, Сунь Фо, маршала Фэн Юйсяна, генералов Бай Чунси, Чжан Факуй, Вэй Литхуан, Ли Цэншэнь и других.
      При этих фамилиях Чан Кайши поморщился.
      - Все равно, - сказала Мейлин, - показывать и обнародовать нашу секретную договоренность нельзя, так как это может вызвать неподчинение многих губернаторов провинций, помешанных на антикоммунизме.
      - Все ясно.
      Джоу Эньлай поднялся.
      - Я рад, что начало положено и надеюсь на дальнейшее развитие наших отношений. До свидания господа.
      Когда он ушел, Чан Кайши сказал.
      - Конечно, эта бумажка пока успокоит их, но мы им еще... врежем.
      Май 1938г. г. Чунцин
      Пал город Сюйчжоу. Японцы углубились с территории Северного Китая вглубь центрального. Меня вместе с Минь пригласил к себе посол Германии Траутман. Он долго мял ручку Минь и мне казалось , что он уже забыл о моем существовании. Однако он уже мысленно одел ее и обратился к нам.
      - Госпожа Минь, я украду вашего повелителя на пять минут. Моя жена находиться в этой комнате, она ждет видеть вас и очень хотела бы познакомиться.
      Траутман отводит Минь за дверь и через две минуты появляется.
      - Я пригласил вас, - начал он, - для того, что бы попрощаться. Гитлер не хочет быть посмешищем перед миром в результате подлой политики Америки и Англии в Тихоокеанском регионе. Меня отзывают и бог знает увидимся ли мы теперь. Но прежде чем уйти, мне бы хотелось передать поклон от наших друзей.
      - У меня их много.
      - Да, я это заметил. Я хочу передать привет вам от принца Конде.
      - Я с ним не знаком, хотя я знаю, что принц стал главой правительства Японии.
      - Это неважно. Зато он с вами хорошо знаком. Ваше мнение очень высоко цениться в Японии. Принц Конде считает, что вы самый проницательный политик Китая.
      - Спасибо. Тогда передайте ему тоже привет.
      Траутман хмыкнул.
      - Но Конде просил у вас помощи и поддержки.
      - Что в моих силах, я постараюсь помочь принцу.
      - Конде просил вас быть посредником в переговорах между Японией и Китаем.
      - Но, простите, разве это нельзя было сделать по другим каналам. Почему обязательно я?
      - Потому, что переговоры должны быть секретными и не обязательно расширять круг посторонних людей. Вы вхоже к Чан Кайши и, являясь другом Японии, спокойно можете быть посредником.
      - Кто же будет моим связным, ведь не мотаться же мне в Японию? Вас- то уже не будет.
      - Об этом мы позаботились.
      Траутман подошел к другой двери и приоткрыв ее кого-то позвал. В комнату вошел уже знакомый мне китаец, шофер посольства.
      - Знакомьтесь, полковник Шимота.
      - Мы уже знакомы.
      - Господин полковник, - продолжил Траутман, - господин Мейвил любезно согласился быть посредником на переговорах.
      - Я очень рад. Еще я рад сообщить господину Мейвилу о первом взносе в банк Сингапура, нашего долга перед вами. Господин Хирота, командующий войсками в Китае генерал Хэ-Умедзу и наконец принц Конде согласны с вашими выводами и заключениями по поводу будущего Японии. Но пока мы не заключим мира с Китаем, никакие дальнейшие разговоры о могуществе Японии невозможны. Поэтому, господин Мейвил, вот предложения нашего главы правительства и мы с нетерпением ждем ответа президента Китая.
      - Хорошо, как мне увидеть вас?
      - Ваша милая жена, может навещать салон мадам Гартман?
      - Наверно это неразумно, дайлисты сразу усекут ее переходы из дворца к какой- то иностранке.
      - Хорошо, тогда посольство Америки вас устроит?
      - ???
      - Я устраиваюсь туда шофером, господин Траутман помог с рекомендациями мне туда.
      - Посольство подойдет.
      - Тогда до встречи, господин Мейвил.
      Мейлин внимательно изучила все бумаги, переданные принцем Конде.
      - К сожалению нам подходит только последний пункт, где Япония берет на себя обязательства уничтожить 8-ю и 4-ю армии коммунистов.
      - Да, в наглости Япония перещеголяла всех.
      - Мой дурак, как бы не наделал глупостей только из- за одного этого пункта.
      - А ты заметь, как написан первый пункт, это же специально для семьи Сун. "В Северном Китае организуется автономное правительство, предоставляющее Японии права в индустриализации Севера".
      - Значит Японии нужна передышка. А мы как раз начали усиливаться и в вооружении и в качестве. О количестве войск я уж и не говорю. Так что же будем делать, Эдди?
      - Приняв все пункты, это подписать смертный приговор Китаю и ты права в одном, Китай это не то, что было год назад. Даже если мы сейчас проиграем битву под Уханем, Япония в следующем году сократит активность и мы получим затяжную позиционную войну.
      - Как только я вышла за муж, так Китай просто не вылезает из войн. Может это рок?
      - Судьба.
      - Ты говоришь, что Минь принимали как госпожу в посольстве? Это интересно, значит птичка очень созрела и ее стали ценить. Что же, посмотрим, что будет дальше. Сегодня ночью я буду у тебя.
      Пастор долго копался в документах принца Конде, потом воскликнул.
      - Ну что я тебе говорил, Японии Китай не нужен. Сейчас Чан Кайши надо спешно заключать мир и получить передышку, а Японии надо раздавить китайских коммунистов и развернуться против русских. Слава тебе боже. Ты внял нашим молитвам. Вот что, Мейвил, я сниму копию с этих документов, постарайся по возможности держать меня в курсе дела. Америка тебя не забудет.
      Чан Кайши не согласился с требованиями принца Конде и Китай продолжил войну я Японией.
      Октябрь 1938г. г. Чунцин
      Битва под Уханем, отличающаяся невидимым упорством воюющих сторон, закончилась поражением Китая. Здесь участвовали десятки интернационалистов с разных стран мира. Особенно много было из России. Военные советники этой страны появились во всех частях китайской армии. После отхода китайских войск, Японцы захватили Гуанджоу и война опять затихла.
      Меня стала усиленно обхаживать разведка Чен Лифу. Об этом предупредил Дай Ди.
      - Я поражен, как расцвела госпожа Минь, - говорил мне контрразведчик на вечере посвященном дню рождения Айлин. - Кода вам ее дарили, это была девочка подросток, а сейчас любая красавица Китая не годится ей в подметки. Браво, Мейвил, и как вам удается сразу ублажать столько женщин.
      - Генерал, покажите мне хоть одного крупного чиновника или генерала Китая, которые бы не имели наложниц, любовниц или просто проституток. Я стараюсь от всех не отставать.
      - У вас совсем другое дело и нельзя сравнивать низших с высшими. Даже ваше появление в каком-нибудь незначительном месте, вызывает оживленную деятельность всех разведок мира, не говоря о нашей. Ваши участившиеся поездки в американское посольство, так взволновали бедного генерала Чен Лифу, что он похудел.
      - Но вас же это не взволновало. Вы остались в той же весовой категории, что и были.
      - А чего мне волноваться, вы же мне все и так расскажете.
      - Вот так. А вы мне говорите о моем особом статусе.
      - Вы заметили, я начал говорить о красоте госпожи Минь, а кончил предложением рассказать о последних событиях, которых я не знаю.
      - Спасибо за намек. И долго вы будете мне напоминать о красоте госпожи Минь?
      - Почти все время, когда вы будете слишком упрямиться.
      - А может, я как всегда, сделаю вам оригинальное предложение и мы, по дружески, кончим упоминать о госпоже Минь.
      Дай Ли засопел.
      - До чего вы мне нравитесь, Мейвил. Но в предчувствии охоты, я начинаю соглашаться на все.
      - А когда охота кончиться, все пойдет по старому.
      - Клянусь честью разведчика, это в последний раз.
      - Хорошо, я был посредником в переговорах между принцем Конде и Чан Кайши.
      - Э... Э... Так, так.
      - Связной принца, полковник Шимота, сидел в американском посольстве и мы обменивались материалами.
      - Кем работает связной?
      - Шофером, он недавно ушел от посла Траутмана.
      - Чем закончились переговоры и нельзя ли увидеть документы?
      - Переговоры закончились провалом, а документы вы получите от меня в письме.
      - Да, я чего- то запоздал, а Чен Лифу чего- то пронюхал. Что же это будет хорошая игра. Полковник Шимота это мечта всей моей жизни. Что же, любите свою красавицу дальше и берегитесь людей Чен Лифу, они вас окружили плотным кольцом.
      Январь 1941г. г.Чунцин.
      Коммунисты нарушили секретный меморандум о неприкосновенности территории провинций Китая. Они попались на провокации соседнего генералгубернаторства и напали на их территорию, таким образом завязав новую внутреннюю войну в Китае. Пользуясь спокойной обстановкой на фронте, Чан Кайши снял часть войск и бросил их против 8 и 4 армий коммунистов.
      Мейлин не было дома, когда Чан Кайши вошел ко мне в кабинет.
      - Господин Мейвил, вы неоднократно помогали нам в трудную минуту, не могли бы вы оказать помощь нам и сейчас.
      - Я весь во внимании, господин президент.
      - Не могли бы вы по своим старым каналам связаться с японцами и предложить им временное перемирие, в связи с напряженной обстановкой внутри нашего государства.
      - Может быть не надо так ставить перед ними вопрос. Может предложить им другую формулировку. В связи с угрозой распространения коммунизма, не могли бы японцы помочь нам в ликвидации очагов коммунизма на территории Китая.
      - Хм... Это значит, открыть фронт перед особым районом 4 армии.
      - Да.
      Чан Кайши в задумчивости ходит по кабинету.
      - Вы понимаете, что мы фактически отдаем японцам новые территории и потом как на это посмотрит наш многострадальный народ, который уже натерпелся от них.
      - Но то что вы предлагаете, это еще хуже, это новый виток войны. Японцы посчитают, что мы настолько слабы и нападут нас снова, а уже это будет страшнее, ведь вы оголили перед ними фронт.
      - Я согласен с вами, действуйте, как вы предложили. Кстати, как ваш прогноз на этот год? Выдержим мы или нет?
      - Я думаю, что этот год решающий, но не для нас. Япония постепенно оттягивает свои силы из Китая и скоро будет новая мировая война на Тихом океане.
      - Откуда вы знаете?
      - От генерала Ван Пинсяна и от советника американского посольства генерала Арнольда.
      Чан Кайши как споткнулся на месте.
      - Почему я не знаю?
      - Генерал Ван Пинсян был позавчера здесь и оставил вам докладную по этому вопросу. Я просто тогда обменивался мнением с генералом и узнал от него эту информацию.
      - Где же докладная?
      - Я не знаю.
      - Черт знает, что твориться. Этот Дай Ли наверняка выкрал бумагу, что бы первым узнать информацию. Сегодня эта докладная наверно будет у меня, но сутки потеряны. Так договорились, господин Мейвил, свяжитесь с кем надо и возьмите миссию на себя.
      - Хорошо, но нужно ваше содействие, господин президент.
      - Что еще?
      - Меня очень опекает генерал Чен Лифу со своими подопечными. Не возникло бы недоразумение, когда мне придется встретиться с теми или иными людьми.
      - Я его возьму на себя.
      - Здравствуйте, господин Шимота.
      - Потише, пожалуйста, я здесь под другим именем.
      - Я опять у вас с массой разумных предложений.
      - Знаю. Ваше появление опять вызовет всплеск невероятных событий. Неужели вы мне принесли мир?
      - Нет. Войну.
      Полковник пальцем разминает узкую щеточку усов и усмехается.
      - Надеюсь войну, с целью нашей победы.
      - Естественно. Чан Кайши предложил совместно напасть на особые районы Китая, где сидят коммунисты. Эту территорию, что вы завоюете, он предлагает закрепить за вами.
      - Однако... Признайтесь, господин Мейвил это ваше предложение.
      - Мое.
      - Наверняка вы даже предложили открыть фланги, перед особыми районами, что бы мы напали без помех?
      - Предложил.
      - Вы меня уговорили, господин Мейвил, я такую интересную информацию сегодня же передам генералу Хе-Умедзу. Еще одна просьба к вам. Судя по всему, меня засекли люди генерала Дай Ли. Я исчезаю, но если вам нужно меня увидеть, то зайдите в ресторан "Моллюск", там кельнером работает Мен Чемин. Он всегда найдет меня.
      - До встречи, господин полковник.
      4 китайская армия коммунистов была разгромлена гоминдановцами и японцами, 8 с потерями отходила.
      Июнь 1941г. г.Чунцин
      Пастор визжал от удовольствия как недорезанный поросенок.
      - Ну что я вам говорил, Мейвил. Великая война началась. Наконец-то Бог, откликнулся на мои молитвы и Германия напала на Россию. Теперь японцы нападут с этой стороны и коммунистам конец.
      - Японцы не нападут. У них нет сил.
      - Вы про войну с Китаем. Да с сегодняшнего месяца, вот увидите, они воевать не будут, они теперь все бросят к границе с Россией.
      Что объяснять несведущему человеку. Большую, миллионную Квантунскую армию японцы разодрали как петуха. 700 тысяч человек покатили в другую сторону, для другой неведомой войны.
      Мейлин тоже сдержано отнеслась к событиям в России.
      - Может оно и к лучшему, что здесь тоже началась война. Я как-то выросла из тех скороспелых решений, что принимала раньше и теперь кажется начала мыслить по другому. Пусть Германия с Россией дерутся и могу пожелать русским победу, потому что знаю, если немцы победят, нам поддержки вообще ни от кого не получить. С другой стороны, в эту бойню ввяжется Япония и нас на какой-то период отпустят.
      - Ты уверена, что Япония будет воевать с Россией?
      - Нет, но весь ход событий идет к этому. Ты конечно сомневаешься.
      - Да. Для этого надо опять сделать миллионную Квантунскую армию, но ее уже собрать невозможно, шестеренки закрутились на Восток.
      - Эдди, я иногда думаю, удрать бы нам в Америку и черт с ним с этим Китаем. Я так устала от этой политики, воин, семейных дрязг и импотента мужа.
      Она положила голову на мою грудь, обхватила руками и затихла.
      - Твоя семья тебя достанет везде.
      Мейлин вздрогнула.
      - Ладно, Эдди, я немного расслабилась. Будем ждать дальнейших событий.
      Декабрь 1941г. г.Чунцин.
      Все Суны, Чан Кайши, пастор и я сидим перед свечами за большим столом. Невидимые слуги разносят обед.
      - Эдди, ты был прав, - говорит мне Сун Цзывей, - Япония вчера напала на Америку. Началась великая мировая бойня.
      Я и пастор уже узнали об этом вчера. Нас известил нарочный из посольства. Пастор сидит поникший и почти ничего не ест.
      - А у нас пока мир и слава Богу, - восклицает Айлин.
      - Еще неизвестно, насколько его нам отпустили, - по стариковски бурчит Чан Кайши. - Если Япония завязнет в этой войне, мы живем.
      - А как коммунисты? - спрашивает Цзывей.
      - Если про наших, то мы их раздавим. Сил -то освободить теперь можно много. Если про Россию, то ей конец, скоро немцы захватят их столицу Москву и вопрос останется один, за кем Сибирь.
      - Что немцы дальше не пойдут? - опять задает вопрос Цзывей.
      - Не хотят. Дойдут до Урала и остановятся.
      - Вот бы нам захватить Сибирь.
      - Для этого надо разбить японцев. Между Сибирью и нами их войска.
      - Почему же японцы не пошли в Сибирь? - спросил пастор. - Ну теперь-то, когда коммунистам конец, могли бы вдвоем с немцами и хапнуть такое количество земли.
      - Японии нечем заправлять свои многочисленные корабли, - сказала Мейлин, - сибирскими дровами корабли не заправишь.
      За столом замолчали.
      - А все же хорошо эти дрова иметь здесь, - вздохнул Цзывей.
      Февраль 1942г. г.Чунцин.
      Он подсел ко мне в ресторане "Малюск". Обыкновенный китаец с усталыми глазами.
      - Вы, господин Мейвил?
      - Да, я.
      - Вам просили передать, что небо не может опуститься нас хвост тигру, даже если он заберется на гору.
      - Вот как? Вы неосторожны, за мной наверняка следят и теперь вы попали в поле зрения контрразведки тоже.
      - За меня не волнуйтесь. Я гнал сюда, что бы предупредить вас. Срочно уходите. Не сегодня, так завтра за вами придут.
      - Прокол? Где прокол?
      Он кивает головой.
      - В Америке. Братья Джеферсоны, на запрос ФБР о вас, с удивлением узнали, что у Мейвила есть сын.
      - Так, тогда у меня есть время. Пока идет война, американцы навряд ли сунуться сюда.
      - Вы зря себя так тешите. Они подарят вас Дай Ли. ФБР не сможет простить вам, как их обдурили. К тому же от Давида пришел приказ, вернуться на родину. Вы прекрасно выполнили свою роль... полковник... Япония с вашей подачи начала войну с Америкой. Ваше влияние в разработке ее планов начиная с 1935 года, помогут нам в этой войне с фашизмом. Япония уже оттянула часть своих войск и почти весь флот от наших границ.
      Я вздрагиваю, когда он произносит мое звание.
      - Как же так, я так хорошо вжился.
      - Уходите, полковник, и сей час же. Да, еще, если можете, удирайте куда-нибудь подальше вообще. На нашей родине жить раскрытым разведчикам трудно. Переждите где-нибудь войну, а там видно будет. Пока. Мне сейчас надо надуть дай листов.
      Незнакомец направляется к выходу. Ко мне подходит кельнер Мен Чемин.
      - Господину, что-нибудь нужно?
      - Да. Сейчас от сюда вышел господин, наверняка на хвост ему села контрразведка. Нужно ему помочь уйти.
      - Хорошо, господин.
      Кельнер пошел в дверь на кухню и вскоре в окно я увидел, как Мен Чемин с какими-то двумя типами бежал по улице.
      - Минь, собирайся, мы уезжаем.
      - Куда, господин.
      - На юг. До меня дошли слухи, что японцы готовят крупное наступление. Мы бежим.
      - Я сейчас соберусь, мой господин.
      Я мчусь в канцелярию. Распихиваю по карманам бланки документов, паспорта, деньги и оставляю записку на столе.
      "Мейлин, срочно выехал в Нанькин, вернусь через две недели. Эдди."
      Минь суетиться над баулами.
      - Да брось все лишнее.
      - Но как же так, господин?
      - Ладно, пойми нам надо удирать тихо, что бы никто не обратил внимание.
      - Я поняла, господин.
      Мы с двумя баулами и сумкой сели на поезд до Люджоу. Народу, не продохнуть и так ползли несколько суток, пока не доехали до грязного но шумливого городка Люджоу. Тут мы пересели на другой поезд отправляющийся в другую сторону до Хэнъяна и опять тащились три дня. Там опять пересадка до Гуанджоу.
      Я был уверен, что дайлисты точно сидят у меня на хвосте и молил бога, что бы информация обо мне задержалась у американцев. В Гуанджоу опять пересадка и вот мы на пограничном пункте в Цзюлун, это уже британский город.
      Мой паспорт с уважением берет пограничник и криво улыбаясь берет справку, что Минь, является китаянкой.
      - Господин Мейвил, пожалуйста, проходите, а вас прошу задержаться.
      - Она со мной.
      Я протягиваю 10 долларов и тут же лицо пограничника меняется.
      - Да, да, пожалуйста, госпожа.
      Март 1942г. г.Сянган
      Два дня я разнюхивал обстановку, пытаясь выскользнуть из этого островка британской колонии.
      Утром в мой номер стучаться. Входят двое.
      - Можно к вам, господин Мейвил, мы из отдела МИ... Вот наши документы.
      - Заходите, господа.
      Я прикрываю дверь в спальню, где спит Минь и приглашаю гостей садиться.
      - Нас просто потрясло ваше присутствие здесь. Чем обязаны такому визиту.
      - Разве нельзя простому американцу прогуляться до английской колонии.
      - Если бы вы были простым чиновником, мы бы даже не заглянули к вам. Шутка ли, личный секретарь и советник госпожи президентши, самое влиятельное лицо в Китае и вдруг оказался здесь.
      - Устал от политики. Решил съездить в Австралию и отдохнуть там немного.
      - В тяжелое время вы хотите отдохнуть. Морские дороги перекрыты японцами. А все же почему вы удрали из Китая?
      - Кто сказал, что я удрал? Я же вам объяснял, хочу отдохнуть.
      - Сегодня рано утром пришла бумага к губернатору Сянгана из Чунцина с просьбой выдачи вас китайскому правительству.
      - Чего же они так поздно выслали бумагу, а не арестовали меня три дня назад?
      - Вот это мы и хотели бы узнать.
      - Хорошо, кое-что я вам скажу. Я работал на свою страну.
      Это их не удивило, наоборот они кивнули головами.
      - Они меня накрыли при передаче документов моему агенту.
      - Где это было? вежливо спрашивают господа.
      - В ресторане "Моллюск".
      Они опять кивают головами.
      - Пришлось спасаться, - продолжил я.
      - Вы даже прихватили любовницу...
      - Для конспирации.
      - Мы в курсе, что произошло в ресторане "Моллюск", там ваши агенты устроили перестрелку. В результате убиты трое ваших людей. Ваш пастор идиот, он ведь ваш резидент, не правда ли?
      - Правда.
      - Неужели не мог придумать другой связи? Может вас все-таки вернуть в Америку?
      - Нет, не надо. Лучше мне исчезнуть, ну хотя бы в Австралию и пока ни кому ни слова.
      - Сейчас мы союзники Америки и естественно постараемся помочь вам. Для начала давайте сделаем вам новые паспорта. А там вас вывезем на нейтральной португальской посудине до Сиднея. Но прежде чем это все сделать, вы напишите отчет о своей деятельности. Опишите ваши связи, пароли, имена людей, затянутых в сферу вашей работы.
      - Я не против.
      В Сянгане я задержался целый месяц. Дотошные англичане выжали из меня все, что могли. Однажды ночью, посадив меня и Минь на яхту, англичане повезли в порт Аомынь, напротив Сянгана, в то время находящийся под патронажем Португалии, и помогли устроиться на пароход до Сиднея.
      ЭПИЛОГ
      Январь 1992г. г.Сидней
      Прошло пятьдесят лет. Моя жена Минь, при оформлении паспорта получила имя Мария. Двадцать лет тому назад Мария умерла. От нашего брака, взрослая дочь уже успела побывать за мужем и родить мне внучку. Уже давно на пенсии и потихонечку пишу мемуары о своей бурной молодости. Я так и живу в Сиднее и только один раз за это время ко мне пришло прошлое.
      Февраль 1972г. г Сидней
      В этот год, я пил пиво в кафе "Светлячок" и тут на меня уставился бородатый мужчина, сидевший за два столика. Он поднялся и подошел ко мне.
      - Харитонов... Ты жив?
      - Простите, я вас не знаю.
      - Вспомни, ресторан "Малюск" и связной, который тебя предупреждает об опасности.
      - Так вы тоже живы?
      - Да, твои ребята попытались меня прикрыть и кажется все погибли. Я тогда сумел уйти.
      - Это были японские агенты, которые думали, что я работаю на них.
      - После твоего исчезновения, Берия вырезал всех, кто был связан с этой операцией.
      - Вы-то остались живы?
      - Остался, потому что жил за границей.
      - Сейчас тоже живете за границей?
      - Нет. Давно в России. За это время все стерлось из памяти людей, но то что толкнул Японию на Америку ты, знает только несколько человек. Был бы крупный международный скандал, если бы об этом сейчас узнали все. Как ты жил это время?
      - Все время здесь. Был служащим компании, сейчас ее директор.
      - Хорошо. Ты не представляешь, как я рад видеть тебя.
      - Я тоже.
      После этого каждый год ко мне приходит открытка из Москвы, где меня поздравляют с днем рождения. И вот через пятьдесят лет пришло из России письмо, где ветераны КГБ приглашают на встречу.
      Март 1992г. Москва
      Вот она Москва. Незнакомая и знакомая по воспоминаниям. Моя дочь и внучка сопровождают меня везде. Везде почет и уважение, но больше всего поразило отношение людей на вечере в Кремле, на торжественном заседании посвященным ветеранам КГБ. Когда с президиума объявили мою фамилию, весь зал словно по команде встал и долгие аплодисменты не давали членам президиума сказать слова. Мне тогда вручили звезду Героя и орден Ленина.
      Вечером внучка в номере спросила.
      - Дед, за что тебе такой почет?
      - За то, что я спас Россию.
      ПОСЛЕСЛОВИЕ АВТОРА
      21 ноября 1992 года японская газета "Майнити" опубликовала сенсационный материал, главным героем которого выступил ветеран советской разведки Виталий Павлов, лично участвовавший в разработке и реализации строго секретной операции НКВД "Снег". Целью операции была ликвидация угрозы нападения на Советский Союз на Дальнем Востоке. По планам НКВД, ее осуществление шло по трем направлениям. Первое, это Китай. Здесь разведке поставлена была задача, влиять на правительство Чан Кайши и пытаться изменить его политику, в стремлении стравить Японию и СССР. Необходимо было подтолкнуть Японию к захвату Малазии и других государств, обладающих нефтяными и рудными запасами. Второе направление, это сама Япония. Здесь требовалось проникнуть в политические круги Японии и обратить внимание военщины на богатые южные регионы Азии и, наконец, третье направление, - это Америка. Здесь было необходимо столкнуть Америку и Японию. Весь план Советской разведки удался. В Японии, группе Зорге удалось проникнуть в кабинет принца Конде и изменить его взгляд относительно войны с Россией. В Америке, госсекретарь США Корделл Халл, попавший под влияние нашей разведки, от имени своего правительства подсунул Японии такую ноту, что она сразу начала войну, напав 7 декабря на Перл-Харбор. В Китае, разведке удалось контролировать положение в стране и обработать посла Японии и министра иностранных дел господина Хирота.
      В этой повести показаны некоторые эпизоды действия нашей разведки в Китае, начиная 1935 по 1940 год. Я не могу отвечать за достоверность событий, однако изменения политики Чан Кайши в отношении Японии в начале сороковых годов, является результатом действий операции "Снег".