- Сколько времени мотаться?
      Полковник усмехнулся.
      - Пока заряды не кончаться или тебя не прикончат. Как кончатся заряды, мы дадим гонг.
      Опять я в лесу. Генералы опытные охотники и сразу погнали меня в другой конец полигона к забору. Стреляли они превосходно. Если бы не деревья, пркончили точно. Я сделал отрыв, потом обогнул охотников и как в первую встречу со спецназовцем, притаился у моего следа. Они шли группой, генералы впереди, сзади охранники, но и они держали автоматы наготове. Я взял камень и швырнул его в овражек. Сейчас же грохнуло два выстрела. Генералы ловко перезарядились. Все остановились, вытянув головы вперед. Я тихонько приподняышись, сделал несколько прыжков вперед. Охранник развернулся, но попал на массу моего удара и покатился по земле. Я подлетел к первому генералу, крутанул его и очутившись за его спиной, придавил дробовик к горлу. Он посинел, выпустил его и схватился за мои руки.
      - Бросьте оружие,-сказал я.
      Четыре человека стояли неподвижно, пятый пытался подняться с земли.
      - Ну считаю, до трех. Раз...
      - Бросьте оружие,-сказал другой генерал и первый бросил двухстволку.
      Охранники нехотя положили оружие.
      - Теперь все назад. Пять шагов назад, сволочи.
      Охранники послушно отошли. Я дал пинка генералу, которого держал. Он отлетел в сторону и схватился за горло. Больше всего надо уважать своего противника. Я подошел ко второму дробовику, держа на мушке всю группу.
      - А теперь, бегом в лагерь.
      Они нехотя поплелись. Когда они оказались далеко, я разрядил двухстволки и взяв за стволы и разможжил их об дерево. Бросил обломки на валяющиеся автоматы и пошел к лагерю.
      В лагере была паника. Рядом с полковником и генералами стоял взвод спецназа. Когда я вышел к ним, они затихли.
      - Где оружие?-спросил полковник зловеще.
      - Там где его бросили.
      - Эй, вы хоть помните дорогу?-обернулся полковник к 4 охранникам.-Бегом туда, принести оружие. Мастер, отведи куклу в камеру.
      Мы идем к тюрьме и мастер говорит.
      - Твое счастье, что ты вышел вовремя. Если бы спецназовцы вошли в лес, они тебя бы безоружного раскрошили. Еще не знаю, как тебе обернется твой проступок.
      - Если отпустил, значит буду жить.
      - Может быть, полковник самых лучших кукол любит как малых детей.
      - Мастер, я хочу бежать от сюда. Помоги мне?
      Он остановился и пристально смотрит в мое лицо.
      - Ты не боишься, что я тебя продам. Полковник не шутит, он тебе точно увеличит время на муравейнике.
      - Дальше этой тюрьмы не пошлют. Только если в крематорий.
      - А я-то думал, что ты меня ненавидишь. Ни чем тебе не могу помочь, приятель. Я просто сам не могу найти выход. Этот полковник все предусмотрел.
      Надя была на взводе.
      - Знаешь, я обалдела, когда меня вызвали одну, а остальных девочек оставили. Что произошло?
      - Ребят уже нет.
      - Неужели убили?
      Надя в шоке. Ее начинает трясти и с трудом, прижавшись ко мне, она отходит.
      - Неужели вы всю жизнь будете так?
      - А что делать? У тебя есть предложение?
      - Нет.
      - В том-то и дело, у меня тоже нет. Но находясь здесь, все время мысль о побеге не дает мне спать. Как перехитрить охрану лагеря, как сбежать?
      - Может быть подкоп?
      - Бесполезно. Я узнал, что вдоль забора на глубину до 5 метров заложена каменная гряда и они перещеголяли все тюрьмы мира поставив под грядой донные датчики для улавливания звуков под землей.
      - Остается только по воздуху.
      - Эх, Надя, мне бы побольше сведений, о том что представляет собой охранная полоса, как расставлены мины, где проходят световые датчики, какова система охраны.
      - Может я могу помочь.
      - Ты-то как поможешь?
      - У меня есть подруга Маринка, она иногда ходит в зону номер пять у нее там знакомые среди военных. Иногда она нам столько рассказывает, что только диву даешься.
      - Зто опасное занятие, Надя. Эта Маринка, тоже как и ты, ходит обслуживать зону?
      - Ну, да.
      - Попробуй, может чего и выйдет. Только осторожней пожалуйста.
      - Хорошо, у нас еще есть немного времени, давай еще.
      Она поворачивается боком и начинает искать мои губы своими пухлыми губами.
      Ко мне подселили соседа, через стенку я его не вижу, но это лучше, чем никого и мы начинаем бесконечные разговоры, стоя у решетки. Надзиратель с придурком, Пашей, пьют чай из термоса за своим столом.
      - У тебя какая категория?- спрашиваю я.
      - "Б", а у тебя?
      - "В".
      - Мне сказали мастера, что посадят к мятежнику. Ты пытался бежать?
      - Да.
      - И я тоже.
      - Да что ты? Расскажи.
      - Да ничего хорошего. На мне тренировали спецназовцев в лесу. Задание обычное. Спецназовцу дается диск патронов к автомату и он должен поохотиться за мной. Я залез на дерево и он меня прозевал, ну и свернул ему шею при падении. Потом думаю, будь что будет, содрал с него одежду и переоделся. Взял автомат, вышел из лесу в "чулке", натянутым на лицо и к капитану. Все мол впорядке, кукла там в леске лежит. Он кивнул, а я пошел к группе отдыхающих спецназовцев, а потом боком, боком и отвалил. Прибежал к КПП и залег за стену. Гляжу, идет какая-то группа спецназа строем на выход, только ведь заразы идут без чулка. Снял я чулок тоже с рожи и подбежал к строю. Остановили нас у КПП и знаешь, что меня выдало. Щетина на щеках. Они же все сволочи бритые. Дежурный офицер увидел и сразу, а это что? Тут соседи признали чужака и схватили.
      - Полковник, что за наказание придумал тебе.
      - Меня связали принесли в нужник и постали стоймя. Говна с червями по шею, а еще сверху через дырку мочаться и срут. Так пол дня и простоял. А тебе что он придумал?
      - Положили в муравейник. Муравьи сожрали только верхний покров.
      - Ничего себе. Но ты еще хорошо отделался, до меня один тут пытался бежать, так его полковник на сетку положил.
      - Не понял, как это?
      - Из тонкой проволки сделана специальная сетка. Она подвешена. Тебя голого кладут на нее и проволочки врезаются в тело. Если стараешься лежать тихо, чтобы утихомирить боль, то периодически пропустят ток. Тебя подбросит и новая боль от проволочки. Иногда проволочки прорезают тело и получается кровавое месиво.
      - Ему еще тяжелей досталось, видно он здорово насолил полковнику при побеге.
      - Вообщем-то да. Он сумел бежать.
      - Что?
      - Да, представляешь, спрыгнул с крыши казармы на самодельных крыльях из куска автомобильного брезента. Был сильный ветер и он перелетел охранную полосу, а дальше неудачно приземлился и его с исковерканными ногами принесли обратно в лагерь.
      - Он, что днем пытался?
      - Конечно ночью. Мастера расстреляли, который его выпустил. Всем ясно, нужна организация побега, экспромт навряд ли выйдет. Теперь ты расскажи, как ты пытался бежать?
      Я рассказываю и мы еще долго беседуем, что бы утолить голод общения.
      - Интересно, почему полковник не использует методы пытки, которые разработаны еще с древних времен и усовершенствованы в наши дни?-спрашивая я соседа.
      - По двум причинам. Во-первых, хорошая кукла дорого стоит и ее лучше сохранить. Во-вторых, поковник очень умен, у него кредо. Он готовит кукол для работы и не желает из спецов делать мясников над безоружными. Заметь нас наказывали без присутствия этой сволочи.
      - Но спецы иногда должны быть мясниками.
      - Согласен, но это уже другая школа, говорят в зоне номер пять, что под боком им это показывают и иногда заставляют резать живых людей.
      - А что было с той куклой, которую так наказали?
      - Я его еще застал. Лечили долго, потом все же не выдержал один бой и попал в крематорий.
      - А за что тебя в куклы?
      - Сам пошел, добровольно.
      - ???... Врешь.
      - Чего врать-то. Довели, вот и очутился здесь. Это очень длинная история, я ее когда-нибудь тебе раскажу. У нас впереди много времени.
      Наконец меня повели на ринг для борьбы со спецагентом.
      По дороге завели в медпункт, где врач вколол препарат для активных действий.
      Мастер инструктировал по дороге:
      - У них прекрасно развита сила удара, поэтому старайся быть более изворотливым, больше отклоняйся, крутись вокруг него. И вообще, чтобы выжить, делай любую пакость. Постарайся его этим вы вести из себя.
      На ринге стоял сухощавый парень, русоволосый в спортивном трико. Зал был забит гражданскими и военными. В первых рядах сидело несколько женщин. Мастер втолкнул меня на ринг и сейчас же русоволосый перешел в нападение. Он бросился на меня, пытаясь нанести удар в лицо. Я увернулся, отскочив в сторону. Парень не отставал, нанося жесткие короткие удары. Видно было, что он прекрасно владеет руками, ног он не использовал.
      - Ну, ты, ублюдок, - прошипел я и выкинул вперед ногу.
      Он отскочил, но тут же опять пошел на сближение. Я опять двинул ногой и в этот раз задел ему бедро. Парень даже не среагировал на удар. По-прежнему последовали короткие выпады. Надо с ним сблизиться, подумал я. Мне удалось перехватить его удар и мы обхватили друг друга.
      - Ну и вонища от тебя, - шепчу я, - ты бы меньше говна пожирал, хорек.
      По-прежнему никаких эмоций. И тут я плюнул ему в глаза. Он зажмурился, и воспользовавшись этим, кивком головы тараню ему нос. Хватка его ослабла, одна рука потянулась к лицу, но мой кулак оказался первым. Парня подкинуло, а я наношу удар в поддых. Его откидывает и моя нога со всего размаха попадает в голову. Он летит на пол. Скачком оказываюсь у головы и пяткой напрыгиваю на голову.
      - Стоп! - раздается голос сзади.
      Майор из-за решетки показывает рукой, чтобы я отошел от лежащего. В зале стоит гул. Появился мастер и за плечо выводит меня с арены.
      - Здорово ты его отделал. Достойно категории "А". Я когда был помоложе, тоже плюнул в рожу одному агенту. Реакция у всех одна, обычно противник зажмуривается и здесь надо его бить. Я тогда врезал удачно рукой.
      Мы подходим к моей камере и после того, как надзиратель закрыл меня, мастер, обхватив руками решетки, продолжает вспоминать.
      - Больше подлости в приемах. Он-то, противник, воспитан больше на классике и к неожиданным вывертам не привык. Однажды я схватился с амбалом, ну просто мешок с говном, а не справиться с ним. Представь, попали мои руки ему под мышки, я и запустил их ему под ребра. Амбал стал дергаться, крутиться, отпихивать меня, тут-то я и сломал ему ключицу. Его тоже живым оставили.
      - А этот жить будет?
      - Черт его знает. Чего это тебя заботит. Ты жив- вот это важно.
      - А когда мне будут защитывать победы?
      - Когда попадешь в категорию "А".
      - Далековато.
      - Да нет. Тебе эту победу засчитают, еще одна такая и категория "Б" обеспечена. Майор-то хитрый. Это он тебе все такие гнусные задачки подкидывает, хотя прекрасно понимает, чем тяжелее задача, тем ближе ты к следующей категории. Там наверху помимо его все это учитывается. Заговорился я с тобой. Пойду отдыхать. Пока, приятель. Он махнул рукой и исчез.
      Надя не пришла. Мне привели Марину.
      - Что произошло? - спросил я ее.
      - Она в больнице. Одна сучка ее заложила. Подслушала разговор и донесла. Надька ей башку чуть не снесла, но надзирательницы ее так отделали, что недельку пролежит точно.
      Мы вяло занимались любовью.
      - Надя тебе ничего не говорила?
      - Нет. А что, может я чего могу передать?
      - Не надо.
      - Говорят в зоне номер 5, это где крематорий, была эпидемия. Многих зеков из нашей тюрьмы послали туда.
      - Ну и что?
      - Побег они там пытались устроить.
      - Откуда знаешь? - я даже подскочил.
      - Опять новую партию набирали. Прапор, когда меня трахал проговорился.
      - А как, каким способом удрали не узнала?
      - Они высоковольтный кабель сумели найти и перерубить.
      - Ну и что?
      - Вся полоса, все прожектора были вырублены.
      - А парни, проскочили?
      Марина помолчала.
      - Нет. Там еще одна хитрая штучка была. Двое попали в волчью яму. А другим голову разнесла шрапнель, от мин попрыгунчиков.
      Я повалился на койку. Нет, этим способом не удерешь. Как же убежать отсюда? Словно прочитав мои мысли, Марина продолжила.
      - Отсюда, из вашего спецлагеря, тоже говорят кто-то хотел удрать. Одна кукла, захватив машину, таранила забор и напоролась на мину. Кукла при этом погибла.
      - Кукла жива, - сказал я.
      - Эй, - раздался голос надзирателя, - ваше время кончилось. Машка выползай. Старший прапор тебя еще ждет.
      - Да будет вам, кобелям-то. Не в форме я чего-то сейчас.
      - Сейчас мы тебе эту форму починим. А ну, выходи, ссыкуха. Мария поплелась на выход.
      Мастер тренирует меня. Mы опять занимаемся приемами на палках. Два раза палка мастера разбивает мне пальцы. Кровь из-под ногтя одного течет по руке.
      - Ты сегодня невнимателен, - говорит мастер.
      И тогда я рассказываю ему, то что мне сообщила Марина.
      - Будь осторожен с этими бабами. Многие из них работают на администрацию. Боюсь, что Марина одна из этих. По поводу Нади, думаю она уже в пятой зоне. Кто из женщин нас обслуживает, тот погибает.
      - Врешь. Я не верю.
      - Там на воле о нас не должны знать также, как и о пятой зоне. А сейчас все-таки продолжим занятие. У меня есть один парень, тоже мастер, который прекрасно владеет чаками и бамбуковыми палками. Я пожалуй, приглашу его с тобой потренироваться.
      На этот раз меня вытащил майор. Опять врач вкалывает в меня какую-то гадость, действие которой я начинаю чувствовать по дороге к рингу. Это действие возбуждающее и обостряющее все чувства.
      - Не соскучился по мне? - ехидно спросил майор, - А я тебе приготовил подарок, нашел достойного тебя бойца.
      Он повел меня на ринг. Зал был забит. Говор стих, когда я вошел.
      Противника не было. Появился мой мастер.
      - Только что узнал какой подарок тебе сделал майор. Он не в твоей весовой категории. И здесь уже третий раз. Берегись, не давай ему захватить себя.
      Мастера оборвал выкрик майора.
      - Мастер, убирайся с ринга!
      Дверь в стене открылась и вошел "шкаф". Он был выше моего роста, весом под сто тридцать килограмм. На его толстых коротеньких ногах были армейские ботинки гигантского размера, глаза мужика были вдавлены в широкое лицо, а голова без шеи сидела на площадках плеч. "Шкаф" постоял немного, осмотрелся, и вышел на центр ринга.
      Наступила тишина.
      - Ну пошел, ублюдок, - стеганул меня голос из зала.
      Это было явное обращение ко мне.
      "Шкаф" махнул рукой, я уклонился. Несмотря на свой вес, он быстро перемещался, делая резкие выпады вперед руками. Это чудище выбросило короткую ногу довольно высоко для своего живота, и пока он выравнивал равновесие, я что есть силы ударил его ниже груди. "Шкаф" даже не шелохнулся и не присел от боли. Он продолжал работать как автомат, схватить мою руку и стал ее выкручивать. Ныряю под его локоть и оказываюсь за его спиной. Теперь его приклеившаяся рука оказывается вывернутой и он тут же меня выпускает. Отскакиваю метра на три к решетке. "Шкаф" идет на меня как танк, но я, выждав дистанцию, хватаюсь руками за решетку, подбрасываю свое тело, сгибая ноги в коленях, и выбрасываю все вперед, прямо ему в лицо. Он не успел увернуться из-за своей медлительности. Это был грохот мебели о пол. Туша еще три метра катилась по земле. Как тигр бросаюсь в его сторону и прежде, чем он поднял голову, бью ребром ладони между заплывшей головой и шеей. Он дернулся. Второй удар наношу ребром по ключице и чувствую, как она проваливается под моей рукой. "Шкаф" засучил ногами и зашипел.
      - Назад! - раздался голос сзади. - Отойди в сторону!
      В зале стоял гул. Какая-то девица зааплодировала. Дверь открылась, появился врач с мастером. Врач наклонился над лежащим, пощупал его голову, шею, грудь и махнул рукой.
      - Пусть выносят и несут ко мне, - сказал он.
      - Пошли, - мастер хлопнул меня по спине.
      Мы идем молча. Мастер молчит до моей клетки. И также как в тот раз, когда надзиратель запирает замок, облокачивается на решетку, начинает свои комментарии.
      - Тебе достался суперагент третьего разряда. Это самые опасные для нас. Первые - это интеллектуалы, которые никогда на таких сборищах не присутствуют. Вторые - это полуинтеллектуалы полудиверсанты, которые иногда, в меру необходимости приходят тренироваться сюда. И только третий разряд - убийцы и диверсанты, появляются здесь, чтобы доказать свое превосходство над классными специалистами, как мы. Это самая опасная категория. И за этот бой я бы тебя перевел в категорию "Б".
      Мастер как в воду глядел. На моей груди появилась красная буква "Б".
      Надя больше не приходила. Марина тоже исчезла и мне вдруг приводят "небесное создание" лет 17. Майор сам привел ее и стоя перед моей решеткой, спросил.
      - Хороша? Дам тебе, закрепим даже, если дурить не будешь. Говори, хочешь ее?
      У девченки испуганное лицо и чуть вздрагивающие пухлые губы.
      - Хочу.
      - Тогда, лады. Открывай надзиратель.
      У того течет слюна от нервного возбуждения и он дрожащей рукой открывает решетку. Девченку вталкивают ко мне.
      - Еще увидимся, кукла номер 748. Это тебе подарок от полковника за прекрасную работу со "шкафом"
      Майор ухмыльнулся и ушел. Надзиратели припали к решетке.
      - Ей, нам оставь, минут на двадцать,- кричит старший.
      Я за руку веду девченку к своей койке.
      - Тебя как звать?-спашиваю я.
      - Инна,-говорит она губами.
      - Раздевайся, Инна.
      Она стаскивает трясущимися руками юбку, кофту, потом трусы. Молча ложиться на кровать. Надзиратели на взводе, шумят и вовсю несут всякую чушь.
      - Эй,- раздается выкрик соседа по камере,-не дрейфь, скажи этим идиотам, что прилипли к решетке, что бы они быстрей кончали на пол и убирались к чертовой матери.
      Сосед тоже получил свою женщину и скрипит кроватью за стенкой. Надзиратели с воем и руганью обратились к его решетке.
      - За что тебя сюда?
      - За папу, его арестовали.
      - Ну и что?-я жду продолжения.
      - Я облила офицера, который его арестовывал, кипятком.
      - Ты же молодец.
      - Он ослеп, а меня в предвариловку, а потом сюда.
      - Без суда?
      - Нет суд был, мне дали пять лет.
      Она закрывает глаза и периодически тихо вскрикивает подо мной. Потом обнимае мою шею и так лежит пока мы не кончили играть в любовь. Неужели и ее прихлопнут, за эту дурацкую секретность, спать с нами. Мы лежим неподвижно и вдруг Инна говорит.
      - Вся жизнь пошла на смарку, а ведь я молодая. Так хотелось хорошего парня, любви. Мой папа ученый и кто знал, что новые его мысли так испугают власть.
      - Ты еще раньше своего срока уйдешь от сюда. Будет амнистия и все...
      - Нет, чувствует мое сердце, это добром не кончиться. Ты думаешь, ко мне бабы там не пристают? Пристают, да еще как. Ведь я так молода на их уровне.
      - Потерпи, нам тяжелее.
      - Знаю, мне говорили, не все парни выживают здесь. Здесь настоящий ад.
      Мы лежим и тихо разговариваем и вдруг раздался скрежет замка на моей решетке.
      - Ей, вылезай,-кричит Инне старший надзиратель.-Мы еще тебя должны трахнуть, осталось пол часа.
      - Иди ты в жопу,-лениво отвечаю ему, хотя тело напряглось в предчувствии боя.
      - Что ты сказал? А ну поднимайся, вонючка.
      Связка ключей больно бьет по спине. Это предел. Как пружина я подскакиваю и натренированным ударом посылаю его на пол. Надзиратель катится на спине по моей маленькой камере до решетки. Присловутый Паша с воплем бросается ко мне и получв ногой в живот, сгибается от боли. Я разварачиваю его и бросаю головой в решетку. Паша валиться как куль. Старший надзиратель стонет. Может сейчас бежать, мелькнула сумашедшая мысль, но здравый смысл остановил меня. Я выкидываю тела из своей клетушки и вижу связку ключей на полу.
      - Не делай глупостей,-кричит сосед, услышав звон ключей.-Лучше закрой свои двери с той стороны, а ключи выкинь в окно.
      - Хорошо.
      Закрываю двери и нащупав скважину с той стороны, закрываю ее на ключ. Потом, размахнувшись запускаю ключи между прутьев в большое зарешетенное окно напротив камеры. Раздается звон битого стекла, но ключи ударились в прут, повисли на острой пике стекла. Я оборочиваюсь и вижу Инну сидящую голой на кровати. Господи, я ведь тоже голый.
      - Одевайся, сейчас начнется комедия.
      Полковник в присутствии мастеров судит меня.
      - Ты, уже стал занозой в нашем здоровом теле. Без конца нарушаешь основные законы тюрьмы. Сегодня поднял руку на самое основное нашей системы-охрану. Могу понять, когда даешь трепку агенту или спецу, но охраннику, нет. Так что мы с ним будем делать, мастера?
      Их 17, они стоят и угрюмо смотрят на меня. Здесь тот, которого я укусил, тот, к кому выбил зубы, мой мастер.
      - Может кто-то из вас хочет дать ему трепку на ринге?
      Опять молчание.
      - Хорошо, я придумал. Кто выйдет на ринг и победит его, тот получит свободу. Я отпущу его на волю.
      Мастеров, как качнуло при слове "свобода". Вперед вышел здоровый парень.
      - Я готов.
      - Вот и хорошо, сегодня перед обедом и начнем.
      Кукла против мастера. Народу в зале полно. Мелькнула рожа моего битого надзирателя, но вот вышел и он уже наполовину свободный человек. Мощные бицепсы и изуверский блеск в глазах.
      Первые удары руками и ногами. Мастер есть мастер, я многому от них научился и этот очень напорист. Мы сцепились вплотную и мне кажется, что трещат мои кости. Он заломил меня приемом и чтобы оторваться, рукой зацепил его голову. Боже как мне больно, правая часть тела вся вывернута. Рука нащупала глазницу и я вдавливаю палец в нее, он прямо прорывается во что-то горячее. Жуткий вопль, охватывает зальчик. Он сразу меня отпустил, схватившись за голову руками и тут я той же рукой заехал по дергающемуся горлу. Вопль оборвался. Мы лежим на полу, он неподвижно, а у меня нет сил подняться.
      Надо отдать должное полковнику, меня перевели в категорию "А".
      Тюрьма стала со мной обращаться как с привилегированным заключенным. Оказывается я получил кое-какие права. Более лучшую пищу, медицинское обслуживание и дважды в месяц иметь женщину. Инна уже не шарахается меня, но самое важное, новые надзиратели, ко мне более почтительные, чем прежние.
      Мы с Инной лежим на кровати и она передает мне последние сведения, которые она услышала в женском изоляторе.
      - Говорили, у тебя была раньше Надя. Я узнала про нее все. Продала ее Маринка администрации, теперь та неизвестно где. Маринка, сволочь, выйдет теперь раньше. Обслуживает, гадина, две тюрьмы, вашу и зону номер пять..
      - А с тобой как?
      - Мне повезло. За тобой теперь закрепили.
      - А как же Маринка сможет выходить из зоны номер пять. Кто туда попал того не выпускают,- удивился я.
      - Ха... Это у них по инструкции так, а таких баб как она пропускают. Там ведь тоже есть заключенные. Вот как бы заключенным ведут, а прапоры и лейтенантишки перехватывают. Между тюрьмой и зоной своя договоренность.
      - Так ты даже узнала, что там делают?
      - Конечно. Оказывается там многие бывали, они много чего рассказывалит.
      - Так что там?
      - Там заразные блоки.
      - А что в них делают?
      - Вирусы какие-то.
      Я понял, больше ничего из нее не вытяну и меняю тему разговора.
      - Ты этим бабам не очень распространяйся, что здесь увидишь или услышишь.
      Она настораживается.
      - Почему?
      - Среди ваших имеются доносчики и кажется очень их много. Если они что-нибудь пронюхают, тебя уничтожат.
      Она вздрагивает.
      - Я им, дура, про эту драку рассказала.
      - Теперь лучше больше помалкивай.
      Через три дня рано утром меня вызвали на ринг. В зале было так много народу, что зрители даже стояли в проходах. Особенно выделялись гражданские с чисто азиатскими лицами. На этот раз мастера не было и никто не мог мне сказать напутственного слова.
      В дверях показался худощавый парень с раскосыми глазами, в руках которого были две палки из бамбука. Гражданские заорали, засвистели, в то время как большая часть сидящего зала, женщины и военные, только мотали головами и молчали. Крики кончились, парень поклонился зрителям, потом повернулся ко мне и с криком "Хоп", бросил мне палку.
      Какой-то пьяный офицер вдруг крикнул на весь зал, обращаясь ко мне:
      - Ну-ка, врежь этому косорылому.
      Зал неравномерно загудел.
      Парень встал в боевую стойку, перехватив палку правой рукой по центру, и быстро провернул ее несколько раз.
      Азиат провел разведку, выполнив несколько приемов. А потом удары посыпались один за другим. Я отчаянно отбивался, только моя реакция спасала от непоправимых ударов. В основном уходил в защитную стойку, закрывая ребра мышцами и сглаживая удары. Вот пропустил болезненный шлепок по ребру, еще по щеке, неровным концом бамбука. Я чувствовал, он меня забьет. В отчаянии, перехватил палку с одного конца и обрушил на его голову. Пока я это делал, сумел получить еще один удар по корпусу. Он принял мой бешеный удар, выставив палку поперек. Хотя он и защитился, но сила удара отбросила его к решетке. Я ринулся на него и придавил корпусом к прутьям. Моя грудь зажала его палку и руки, а я давил и давил его в решетку. Он освободил руку и уперся мне в подбородок. Я тоже освободил правую руку и, пользуясь тем, что он отклонил мой корпус назад ударил его по голове. Он не ожидал этого удара. Его рука упала с моего подбородка и тут я вторым ударом вгоняю его голову между двух прутьев решетки. Зал ахнул. Азиат, изогнувшись, повис на решетке.
      - Назад! - раздался голос майора.
      В зале стоял шум и гвалт. Несколько гражданских подбежали к решетке и придержали изогнутое тело.
      - Вот черт, как его выволочь? Катенков, лейтенант, - бросил майор в зал, - срочно домкрат. Доктор, где же ты? Мать твою. Помогите ему.
      Врач вместе с азиатами, поддерживающими его голову через решетку положили тело на пол. Я пришел в себя и чувствовал, как ноет избитое тело. Но тут на меня обратил внимание майор.
      - Чего стоишь? Марш в камеру.
      В сопровождении охранника я пошел к своему "дому".
      Мастер пришел хмурый и недовольный.
      - Где ты был? - спросил я.
      - У начальства тюрьмы вдруг возникла идея на мастерах и старых куклах категории "А" проверять анаболические стероиды, чтобы потом их вкалывать дерущимся куклам. Вот нас несколько мастеров и заключили в изолятор, где и испытали разные новые составы. Я чуть не умер после одного из них. Сердце чуть не вылетело из своего места, так меня колотило. Только через день аклимался.
      - А остальные?
      - Один из кукол озверел. Взломал двери и убил несколько охранников. Пришлось его пристрелить.
      - Сейчас-то ты как себя чувствуешь?
      - Да ничего. Голова прекратила болеть, но на тренировку я уже не пойду.
      - Мастер, у меня к тебе предложение. Бежим.
      - Мы уже говорили с тобой на эту тему. Я не знаю как.
      - Мастер, мы же сильные, мы же куклы, а потом, вы имеете свободное хождение.
      - Это нереально. Надо убить пол тюрьмы. И потом, здесь такая система охраны, что вроде бы мы и свободны, но знаю, за нами следят. Ничего не выйдет.
      - Мне нужна твоя помощь. Я без нее уйти не могу.
      - Сейчас мне предложить нечего.
      Инна вроде привязалась ко мне. Она рассказывает последние новости и я настораживаюсь.
      - Маринка сказала, что видела в зоне номер пять Надьку. Маринкин любовник, проболтался, что Надька раскололась и рассказала о готовящемся побеге у вас.
      Неужели наболтала что-нибудь про меня.
      Прошло два дня. Мастер вывел меня на тренировку. Он был взволнован.
      - Обстановка вокруг тебя нехорошая. Баба, с которой ты раньше обо всем делился, проговорилась. Полковник хочет наказать тебя за подготовку к новому побегу. Он свое слово сдержит, тебя будут держать над кучей этих паразитов более длительное время.
      - Откуда ты узнал?
      - От верблюда.
      - Меня поведут сегодня?
      - Через два дня.
      - Почему?
      - Сегодня приезжает спецагент, артист в своем деле. Через каждые два года приезжает сюда тренироваться и ни разу не показал на ринге свое лицо. После него, одного из кукол всегда везут в крематорий. Так вот, у полковника сегодня прием, завтра бой спецагента, а послезавтра твой. Ты чего опустил руки? Давай бей, бей тебе говорят.
      Мы отрабатываем с мастером два приема и он опять начинает разговор.
      - Я тут поговорил кое с кем из ребят и они согласились помочь тебе бежать.
      - Мастер, есть план?
      - Да. Вместо спецагента с куклой будешь драться ты. Ведь никто, никогда не видел его лица на ринге.
      - ???
      - Нам только надо вовремя убрать его, потом ты в маске выходишь из гостевого домика и идешь на ринг.
      - Но там же своя, кукла?
      - Ты ее должен победить и в этом успех побега. А потом вернешься в гостевой домик, наложишь грим и тебя увезут отсюда, а там поезжай за границу.
      - А как же ты мастер?
      - За меня не беспокойся. Так как берешься?
      - Я согласен, но почему нельзя убить агента после боя в гостевом домике и потом, переодевшись уже бежать мне.
      - Потому что до боя и после боя агента ведут офицеры чуть ли не под руки из гостевого домика и обратно, и так же сопровождают до машины. Просись уехать сразу же.
      - Хорошо, мастер. Но охрана пропускает его по документам.
      - И тебя пропустят. Там на столике паспорт будет лежать, по фото сделаешь грим. Тебе нужно беречь силы до завтра. Пошли в камеру, а завтра я за тобой приду.
      Мастер пришел за мной. Надзиратель ворчит и записывает в книгу, когда меня отпустил.
      Мы проходим казармы и у леса видим уютный домик.
      - Он здесь,-говорит мастер.
      Появляется фигура еще одного мастера.
      - Все готово,-говорит он.- Идите к домику. Кабель отсоединен. По сигналу, знаешь-что делать.
      Мы быстро проходим за домик и у распределительного щита видим торчащий кусок кабеля.