- Вот только мыслю иначе, - пробормотал я. Морли вновь оскалил в ухмылке белоснежные зубы.
      - Если они тебя примут, здесь тебе лучше не показываться. И с Покойником придется расстаться.
      - Ага. - Я, между прочим, Релвею ничего не обещал. Никаких там клятв на крови и прочей фигни. Но признаюсь, как на духу: мне до сих пор и в голову не приходило, что попытка проникнуть в ряды борцов за права человека будет означать полный отказ от моего привычного жизненного уклада.
      Сменить личину - назваться чужим именем - попросту не получится. Слишком многие меня знают, ветераны в особенности. Когда живешь один, так сказать, вхолостую, и нигде не работаешь, поневоле начнешь искать общения с себе подобными. Я, конечно, предпочитаю женскую компанию, но изредка - почти ежедневно - случается так, что женщины меня избегают. Вы не поверите, но это чистая правда.
      - Так далеко я заходить не собираюсь. - По крайней мере, надеюсь, что не зайду. - Поброжу по пивоварне, погляжу, послушаю. Если за всем стоит Тай, решивший заграбастать куш до смерти папаши, я его расколю. Если же он ни при чем, будем думать дальше. Мне просто не верится, что у кого-то из этих недоумков хватило наглости наехать на Вейдера.
      - Гаррет, тут вопрос веры. Когда человек верит, остальное не имеет значения. Они убеждены в своей правоте, понимаешь? Им этого вполне достаточно. - Морли выпрямился, давая понять, что разговор подходит к концу. - Будь осторожен.
      - Я всегда осторожен.
      - Чушь. Тебе просто везет. Не искушай удачу, Гаррет; удача - женщина, а женщины переменчивы. Учись осторожности, тем более, что тебе есть у кого учиться - у меня.
      Я хмыкнул. Морли никогда не отличался скромностью.
      - Скажи Пуделю, чтобы зашел ко мне. Надо кое-куда сбегать.
      - Непохоже, чтоб он умел бегать. Ладно, скажу.
      Морли ни словом не обмолвился о попугае у меня на плече. Ничего не спрашивал, даже ни разу не покосился на птицу. Что-то невероятное! Должно быть, снова со мной играет. Придумал: разрублю-ка я эту разномастную тушку, нашинкую в полоски и подсуну закадычному дружку Морли как приправу к его пряным травкам.
      Глава 13
      Я проводил взглядом Пуделя, тяжело взбиравшегося по лестнице, и повернулся к Сарджу, протиравшему кружку. По настоянию Морли его ребятки в стенах заведения усердно корчили из себя официантов и поваров.
      - Твоему дружку надо есть побольше того, чем он потчует клиентов.
      - На себя глянь, Гаррет, - посоветовал громила. - У всех с годами брюхо растет. Пока голодный, думаешь: "Блин, как бы пожрать?" А когда заходишь в кабак, где пивка наливают и жратвы от пуза, так опомниться не успеешь, как полкоровы сожрешь.
      - Согласен. - Уж мне ли не знать, с моим-то Дином и его кулинарными способностями.
      И пиво тут ни при чем. Разве что в самой малой степени.
      - Слушай, Гаррет, мне работать надо.
      - Ну да. Будь здоров.
      - Почаще оглядывайся, Гаррет. Все кругом свихнулись.
      Я не поверил своим ушам: Сарджу взбрело в голову проявить заботу о Гаррете! Интересно, с какой стати?
      Попка-Дурак снова задел меня крылом, воспарив в поднебесье.
      Да, птичка не ведала покоя. Ладно, хоть помалкивает. Спасибо Покойнику; когда бы не он, попугай давным-давно сообщил бы всей округе, что Гаррет любит маленьких детишек. В том самом смысле. Атак... По правде сказать, связка "попугай-логхир" не могла не вызвать изумления: ведь Покойник способен был мысленно управлять птичкой на расстоянии в несколько миль. Наш же с ним контакт разрывался, стоило мне выйти из дома и свернуть за угол.
      Мало того, что Покойник бдит за мной дома. Стоило ему обнаружить, что он может управлять пернатым негодяем, как мне совсем не стало житья.
      - Я иду в пивоварню, - сообщил я попугаю. Там, кстати, скоро пересменок.
      Идет по улице человек, разговаривает с птицей... Казалось бы, что в этом особенного? Но вокруг меня мгновенно образовалось пустое пространство: никто не желал даже пройти рядом со мной.
      Вообще-то на улицах Танфера полным-полно типов, которые беседуют с призраками. Для них в Кантарде открылись двери в измерения, недоступные простым смертным.
      Сама по себе война - далеко не худшее из зол, но она, безусловно, разрушает барьер между человеческим миром и преисподней.
      Попугай помахал мне крыльями и полетел вдоль улицы. Видимо, Покойник ослабил хватку: бедолагам-прохожим пришлось выслушать о себе много интересного. Люди принялись кидать в птаху палками и камнями. В ответ Попка-Дурак развопился громче прежнего, всячески выказывая двуногим свое презрение. Двуногих он не боялся.
      Другое дело - ястребы...
      С неба неожиданно свалился пернатый хищник не поддающейся определению породы. Мистер Большая Шишка спохватился в самый последний миг и сумел-таки увернуться. Страдая от уязвленной гордости, он разразился новым потоком брани.
      Я ухмыльнулся:
      - Поделом тебе, выкормыш эльфийский! В следующий раз он уже не промахнется.
      Попугай уселся ко мне на плечо и сложил крылья. Хищник покружил над нами и решил поискать другую добычу. Чего-чего, а голубей в Танфере хватало...
      - Аргх! - прохрипел я. - Через глаз повязка, через череп шрам! Проковылял несколько шагов, приволакивая левую ногу. Моих усилий по достоинству не оценили; наоборот, я заслужил пару-тройку косых взглядов. И то сказать: сегодня едва ли не в каждой карентийской семье был вернувшийся с войны инвалид...
      Глава 14
      Когда я подошел к пивоварне Вейдера, навстречу мне высыпала небольшая толпа: рабочие дневной смены. Окрестности пивоварни пропитались запахом закваски; впрочем, этот запах изводил только непривычных: ни рабочие, ни обитатели соседних домов его не замечали.
      Здание пивоварни - кирпичная громадина с десятками башенок и башен, среди которых в сумерках вились нетопыри, - смахивало скорее на приют для оборотней и вампиров, чем на столицу обширной деловой империи. Ни дать ни взять древний замок.
      Что я могу сказать? Вот вам образчик художественного вкуса папаши Вейдера. Мало одного - на Делор-стрит другой, точно такой же, только поменьше. Малый замок построили первым; когда выяснилось, что в нем пивоварню не разместить, Вейдер принялся строить ту самую громадину, а в малый замок перевез семью. С тех пор он так и жил в этом замке, а большой за годы успел обрасти множеством полезных пристроек.
      В Танфере любят пиво.
      Охраны как таковой на пивоварне не было. Старшие рабочие по очереди обходили территорию, присматривая за порядком. До сих пор этого было вполне достаточно: рабочие патрули защищали завод не хуже, чем рабочие пчелы - свой улей.
      У главного входа нес дозор знакомый дедок по имени Джерал Диар.
      - Привет, Джерри! - окликнул я. - Пропустишь?
      - Гаррет? - Старик подслеповато сощурился. Похоже, мое появление застало его врасплох. Это хорошо. Если меня никто не ждет, мне, может быть, повезет застукать плохишей с поличным. - Тебе чего?
      - Вот, пришел поглядеть, как вы тут пробавляетесь. Сколько бочонков за сегодня уперли?
      - Веселись, пока молодой, Гаррет. Потом поздно будет.
      - То есть тебе уже поздно? Диар был из тех людей, кому только дай повод, чтобы распустить язык.
      - Мне веселиться не с чего.
      - Почему это?
      - Так до чего страну-то довели?! Разор, раздрай... Каждый на своем стоит, а других и слушать не желает.
      Ну-ка, ну-ка. Подкину-ка я Джерри наводящий вопросик:
      - Неужто и у вас за политику морды бьют?
      - Да нет, здесь пока не бьют. Мистер Вейдер такого не потерпит. А вот снаружи-то ужас что творится. Мы ж не слепые, Гаррет, и не глухие. Куда ни сунься, то в демонстрацию воткнешься, а то и в самый настоящий бунт. И кто, спрашивается, виноват? Вестимо, эти чужаки из Кантарда. Сами на неприятности нарываются.
      - Понятно. - Гаррет - хамелеон: с кем болтает, под того и подстраивается. Так проще всего развязать собеседнику язык. Слова Диара, между тем, подтверждали подозрения Покойника: судя по всему, за беспорядками в Танфере и вправду стоит Слави Дуралейник.
      - Кого как, Гаррет, а меня это достало, честно скажу. То ли дело в наше время... Мы боялись только воров да ночных грабителей.
      - Уверен, король скоро что-нибудь сделает. - Например, как это у него в обычае, повернется спиной к проблеме, предоставив подданным разбираться самим. Особы королевской крови не слишком жалуют Танфер и редко осчастливливают горожан своим появлением; и уж до такой мелочи, как назревающее кровопролитие, они точно не снизойдут.
      - Ладно, Гаррет, бывай. Удачи тебе.
      - Тебе тоже, Джерри. Тебе тоже. Как известно, на пивоварне варят пиво. Не спешите облизываться в предвкушении. Вам доводилось бывать на пивоварне? Первое, что замечаешь - не можешь не заметить, - это запах. В нос шибает так, что того и гляди на ногах не устоишь. Как ни печально, эта вонь - неотъемлемая принадлежность производственного процесса. А сам процесс состоит в следующем: зерно смешивают с водой и всякими добавками, вроде хмеля, и оставляют гнить под бдительным присмотром умудренных опытом пивоваров, у которых все рассчитано по минутам.
      Молодых среди пивоваров не встретишь. У Вейдера молодняк, даже продолжатели семейных династий, трудится на подсобных работах, где нужна грубая сила, а умения почти не требуется. Сам Вейдер, еще перед войной, начинал с погонщика; он был уверен, что именно физический труд сделал его тем, кто он ныне есть. Впрочем, во времена его молодости работать начинали с девяти лет - и рабочих мест было навалом.
      Короче, папаша Вейдер мог подменить любого из своих работников - и порой так и поступал, чтобы "не отрываться от земли". От своих ближайших помощников он ожидал схожего отношения к делу.
      Далеко не все они оправдывали его ожидания. Взять хотя, бы Манвила Гилби. Как он пыжился, пытаясь ворочать бочонки! Эта эпическая картина разворачивалась на моих глазах, и я, естественно, не преминул сообщить боссу, что Гилби чуть не лег под бочонками. Возможно, поэтому Манвил косо на меня поглядывает.
      Я поздоровался с пивоварами на дежурстве. Скиббер Кессел что-то угрюмо проворчал в ответ. Мистер же Клиз был слишком занят, чтобы обращать внимание на назойливых мух вроде некоего Гаррета. Что ж, люди на работе; насколько я помню, они и в часы досуга не склонны были трепать языками. Должно быть, их все устраивает в жизни. Я крутился на пивоварне достаточно долго, чтобы усвоить: если пивовару что-то не по душе, он не задумается поднять хай на весь белый свет. У лучших из них голосины все равно что у оперных певцов.
      Когда прихожу к Вейдеру, я стараюсь вести себя непредсказуемо. В нашем деле рутина чревата неприятностями: будешь действовать по заведенному порядку - мигом окажешься на крючке у плохишей. Иногда я заглядываю на пивоварню всего на полчасика, а иногда практически не вылезаю оттуда, становлюсь этаким любознательным кузеном из провинции, который шляется где ни попадя, изредка помогая разгружать - или грузить - бочонки. И не только: мне доводилось и прибирать двор в компании подмастерьев, и махать лопатой на элеваторе, и засыпать в чаны хмель. Кроме того, я проверял счета на овес, рис и пшеницу, сопоставлял приход с зафиксированной выработкой. Иными словами, всячески пытался стать занозой в заднице для предполагаемых злодеев.
      Воруют на любой пивоварне. Скажу не хвастаясь: у Вейдера с моим появлением воровства стало меньше, но извести его под корень все же не удалось - виной чему пресловутая слабость человеческой натуры.
      Глава 15
      Я достаточно близко знал погонщиков и грузчиков - пивали вместе, так что вполне естественно было начать расспросы с них. Уж они-то выложат мне все, было бы что выкладывать.
      До погрузочной можно было добраться тремя способами. Во-первых, пройти через грузовые ворота. Во-вторых, по обширному подвалу, где хранились бочонки с пивом. И в-третьих, через конюшни, огромные, если не сказать - чудовищно огромные. Где-где, а на пивоварне лошадиные силы требовались в умопомрачительном количестве.
      Между прочим, когда папаша Вейдер выбирал место для своего заводика, он соблазнился природными пещерами, в которых затем устроил подвал, и близостью реки, по которой на пивоварню доставляли сырье.
      Я предпочел путь через подвал. При моем отношении к лошадям соваться в конюшни было несколько рискованно. И потом, пробираясь среди бочонков и бочек, бесконечными рядами уходивших в полумрак, я всякий раз испытывал восторг сродни блаженству верующего в храме.
      В подвале работа кипела сутки напролет. Разумеется, я наткнулся на мистера Беркела, сверявшегося, как обычно, с длиннющим списком в руках.
      - Мистер Беркел, вы что, вообще не спите?
      - А, Гаррет! Почему же - сплю, и достаточно регулярно. А вам везет: как ни придете, мы непременно с вами встречаемся.
      - Да уж... Что там с цифрами? Сходятся?
      - Еще как! Замечательно сходятся. То есть воровство по-прежнему наличествует, но в допустимых размерах. Когда убытки разумны, папаша Вейдер готов закрыть глаза на слабости своих работников.
      Беркел протянул мне большую кружку. Как ни удивительно, кружка оказалась до краев наполненной пивом.
      - Попробуйте. Новый сорт, только-только выпустили.
      Я пригубил - и сам не заметил, как осушил полпинты.
      - Отличное пиво, мистер Беркел. Крепче светлого, но легче моего любимого темного. - Я настроился было на продолжительную беседу о достоинствах и недостатках разных сортов пива, однако Беркел не проявил интереса. - Вот что мне нравится в Вейдере: вечно он что-нибудь придумает. Спасибо. Пожалуй, загляну к вам на обратном пути.
      - Милости просим. Да, Гаррет, скажите-ка, с чего это вам вздумалось усадить на плечо это чучело? Смотрится отвратительно.
      - Это не чучело. Он живой. Можно считать его опознавательным знаком. Надо же мне чем-то от остальных отличаться.
      - А... - Беркел скривился так, словно я долго и нудно рассказывал ему, какие у меня в доме обои. - Ладно, мне пора. Вы там осторожнее, Гаррет.
      - Вы тоже, мистер Беркел.
      Глава 16
      Складские помещения на пивоварне - ни дать ни взять воплощенный хаос, но из этого хаоса, как ни удивительно, вытекает бурный поток живительной влаги. Пиво - кровь нашего города, оно питает его сердце и проникает в самые потаенные места.
      Погонщики и грузчики встретили меня кто дружелюбными улыбками, а кто кривыми усмешечками. Как обычно. Возможно, те, кто скривился, "имели некое отношение к кражам, которые я расследовал. Скорее всего, рассуждали они так: этот парень здорово нас подставил, ведь красть у хозяина - святое право каждого работника.
      Сгущались сумерки. Конюхи разбирали лошадей и уводили их в стойла. С наступлением темноты будут грузить только чужие повозки. Близилось любимое времечко работяг, когда можно расслабиться.
      В такое время проще простого стырить пару-тройку бочонков.
      Поразмыслив, я взобрался на пустую повозку, которая стояла в сторонке поломалась, а починить еще не успели. Лег на дно и замер, прислушиваясь. Попка-Дурак глухо заворчал, но, по счастью, этим все и ограничилось. Покойник по-прежнему управлял им, не давая развернуться.
      Итак, я прислушался. Разговоров было достаточно, однако почти никаких рассуждений о политической ситуации и ни слова об очередном появлении на пивоварне любимого сынка матушки Гаррет. Ну и ладно. Конечно, тупость танферских воришек вошла в поговорку, но все же я не ждал, что они примутся обтяпывать свои грязные делишки прямо у меня под носом.
      Короче, я лежал, слушал и наблюдал.
      Заподозрить было некого.
      ***
      - Гаррет!
      Я открыл глаза, сообразив, что задремал. Время-то позднее, давно пора в кроватку...
      - Гилби? - Манвил Гилби строит из себя денщика папаши Вейдера, однако он не слуга, а друг. Их дружба, которой не страшны никакие невзгоды, началась еще в армии. Гилби живет один, его жена умерла. Вейдер - единственное, что осталось у него в жизни. Так что если Макс - мозг пивной империи, то Манвил Гилби - ее душа и совесть.
      - Макс просит тебя оказать ему честь и заглянуть в его дом, как только представится возможность.
      Н-да, Гилби не мешало бы пропустить кружечку-другую. После третьей он становится нормальным человеком.
      - Передай, что приду, когда совсем стемнеет.
      - Хорошо. - Гилби развернулся и чеканя шаг двинулся прочь.
      Возница по имени Спарки пробормотал ему вслед:
      - Эх, служивый, в казарму бы тебя.
      - Да, ходит, как на плацу, - согласился я.
      - Он только с виду такой деревянный...
      - Угу.
      - На сердце кошки скребут, вот и мается...
      - Не он один. Нынче в городе таких полным-полно.
      - А то, - фыркнул Спарки. - Опосля дембеля я вкалывал с утра до вечера, бочонки эти клятые ворочал. С ног валился, домой приходил и падал замертво. Мало того - что ни вечер мне встречалась толпа придурков, которые хотели мир спасти. И всем им не терпелось завербовать меня в спасители. Говоришь, мол, отвалите-ка вы, ребята, а они знай свое талдычат.
      - А я вот вообще думаю пересидеть, пока суматоха не уляжется, - вставил другой возница. - Достало меня всякий раз закоулками пробираться, чтоб в драку не вляпаться.
      - Может, ты не те дороги выбираешь? - предположил я. - Лично я сюда добрался без помех. Ни одна зараза не пристала.
      - Ну да, пристанешь к тебе! В руке палка, на плече птичка... Двадцать раз подумаешь.
      - Точно, Гаррет. Они, небось, от страха в штаны нагадили, когда этого дохлого орла у тебя на плече увидали.
      - Спасибо на добром слове, Зардо. - Я погладил дубинку, без которой в последнее время не выходил из дома. Ну, и времена настали: проявляя осторожность, уже не чувствуешь себя идиотом. - Кстати, никому птичка не нужна? Нет? Уступлю по сходной цене. Повязка на глаз прилагается.
      - Гаррет, я не ты, меня сразу кирпичом по башке огреют, чтоб не выпендривался.
      - Ты уж извиняй, Гаррет, - поддержал коллегу Спарки, - и без того хренеем.
      Мы со Спарки были не так близко знакомы, чтобы я стал его умолять, поэтому я просто пожал плечами.
      - Жизнь - штука жестокая. Был у меня приятель, он вечно цитировал стишок о том, что хорошие люди погибают, а дурные процветают. Сам был парень что надо. Ну вот, его сожрал крокодил; а то, что осталось, мы схоронили на болоте - там, на островах.
      - Слыхал я этот стишок.
      - Ладно, пойду я, пожалуй, к боссу.
      - Вали. Эй, погоди, совсем спросить забыл.
      - Что?
      - Птичка твоя, она ведь не живая?
      - Живее не бывает. Просто дрыхнет. - Задрыхнешь тут, когда тобой управляет Покойник. - А проснется, начнет костерить всех подряд похлеще старины Мэтта Берри. Обычно поносит тех, кто меня одной левой в бараний рог скрутить может.
      - Ясно, - разочарованно протянул Спарки. Похоже, он проиграл пари.
      Глава 17
      Я вырулил со склада и двинул к конюшням. Как ни крути, а если я хочу попасть в основное здание, пути короче просто нет.
      Ступая на цыпочках, я преодолел половину дороги - и вдруг очутился в окружении трех типов, вид которых внушал определенные опасения.
      Похоже, совет Морли имел под собой основания. То ли у меня было плохое настроение, то ли я очень торопился, - так или иначе, я даже не стал спрашивать, что им нужно.
      Гаррет в действии - это надо видеть. Моя дубинка угодила точно в висок тому парню, который зашел сзади. Свинец, залитый в дубинку, добавил весомости моим аргументам. Глаза парня помутнели, и он рухнул наземь, не успев вымолвить и слова.
      Я развернулся, размахнулся и врезал дубинкой второму - прямо по коленной чашечке. Ноги у него словно подломились, и этот здоровенный детина, уже занесший было кулак, распростерся на земле. Я для верности саданул его по макушке - и повернулся к третьему.
      - Чего тебе надобно, хмырь болотный? Вместо ответа он бросился на меня. С голыми-то руками! И откуда такая самоуверенность? Я сперва хватил его по локтю, а потом ткнул дубинкой в грудь. Меня обдало зловонным дыханием. Я жахнул его по башке - а в следующий миг выяснилось, почему он и не думал убегать.
      Откуда ни возьмись явилась другая троица. Понятия не имею, кто такие эти ребята, но, судя по их виду, им было не привыкать к грубому физическому труду. Хорошо хоть, никто из них не сообразил зайти мне за спину...
      Пока они решали, как поступить, раз план номер один благополучно провалился, я прошелся дубинкой по головам поверженных противников. Еще не хватало, чтобы кто-нибудь очухался в самый неподходящий момент.
      Один из троицы схватился за вилы. Второй взял в руки лопату. Н-да, шуточки закончились...
      Попка-Дурак сорвался с моего плеча, взмыл под потолок и радостно сообщил со стропила:
      - Аргх! Гаррет по уши в дерьме!
      И третий из новой троицы - похоже, он был за главаря, потому и держался позади, - так вот, и он, и его подельники вскинули головы и уставились на попугая. Должно быть, в жизни не видали говорящих птиц.
      Зато я навидался их предостаточно.
      Короче говоря, пока они разевали рты, я напал.
      Конечно, и вилы, и лопату можно с успехом использовать как оружие, но истинное предназначение у них все-таки иное. А вот моя дубинка появилась на свет именно для того, чтоб калечить моих врагов. Я сделал выпад, извернулся и влепил дубинкой по пальцам руки, сжимавшей вилы. Парень завопил; тот, который держал лопату, на мгновение замер - остолбенел, верно. Этого мгновения мне вполне хватило: я что было сил шандарахнул его по черепу.
      Клянусь, он замерцал! Мне показалось, еще чуть-чуть - и он растворится в воздухе. Неужто опять какие-нибудь боги? Что за свинство!
      Краем глаза я уловил движение: тип с вилами, похоже, слегка опомнился. Бац! - и он вырубился надолго, а я повернулся к третьему.
      Тот заскочил в стойло, облокотился на загородку и скривил губы в улыбочке.
      - Впечатляет.
      - Угу. Ты тоже не стоять должен, а в навозе отдыхать. Кто ты такой? И что вам от меня нужно?
      - Аргх! - возопил со стропила Попка-Дурак.
      - Можно сказать, я никто. Просто посланец. Я закатил глаза.
      - Расплодилось вас, нахлебников. Да будь ты хоть трижды посланец, ноги я тебе все равно переломаю.
      - Придержи язык.
      - Чья бы мычала! - Я пнул того охламона, который мечтал взять меня на вилы. На долю секунды он тоже замерцал.
      - Мое дело передать, остальное меня не касается.
      - Неужели? - Я задумчиво взвесил в руке дубинку. - Давай поглядим, ты замерцаешь или нет.
      - А передать мне велели вот что. Держись подальше от пивоварни Вейдера. Мы знаем, где ты живешь.
      - Шутить изволите? - осведомился я, указывая на груду тел на полу. - Между прочим, и мне известно, где я живу. Заходите в гости, милости просим.
      На какой-то миг он утратил самообладание.
      - Ты меня слышал. Отвали. Не вмешивайся.
      - И кто это говорит? Слушай меня внимательно и запоминай. Это вы поберегите свои задницы и не суйтесь к папаше Вейдеру. Еще раз встречу - все кости переломаю.
      Тип ухмыльнулся. Тогда я уронил дубинку ему на пальцы правой руки, которой он держался за загородку. Он отшатнулся, и я пинком распахнул калитку. Его отбросило к дальней стене, да и сам я, к несчастью, не удержался на ногах и плюхнулся на пол, выстеленный соломой. Надо признать, эта солома изрядно пованивала.
      Попка-Дурак утробно заухал, а потом изрек:
      - Настал твой день!
      Тип резво вскочил, ухватился за стоявшие у стенки грабли, сделал угрожающее движение. Он больше не улыбался.
      - Ну держись, паскуда, - прорычал он. - Теперь я рассердился. И никто меня, не просил оставить тебя целым и невредимым.
      Встречаются на свете люди, которым не хватает ума сообразить, что на всякий лом рано или поздно найдется другой. А среди них попадаются тупицы, которых даже тумаки ничему не учат. Похоже, этот тип был как раз из таковских.
      Попка-Дурак захлопал крыльями.
      Я метнулся к дубинке, которую выронил, когда упал. Зацепился ногой за поверженное тело, снова рухнул на солому - и, сам того не желая, заехал локтем в живот парню, угодившему мне под ноги. Он застонал...
      - Что здесь происходит? - прогремел начальственный голос. Я схватил дубинку и лишь после этого рискнул обернуться. У соседнего стойла стояла инвалидная коляска, в которой восседал Тай Вейдер собственной персоной, а за спиной Тая выстроились плечом к плечу его помощник Ланселин Мак и двое конюхов.
      Мой противник тоже отвлекся, и его замешательство подарило мне шанс, упускать который не следовало ни в коем случае. Не вставая, я замахнулся и врезал ему дубинкой по колену. Он завопил, запрыгал на одной ноге. Я поспешно откатился в сторону.
      - Ланс, Айк, проверьте, что там такое, - велел Тай.
      - Это я, Гаррет, - сообщил я, вставая. - Я шел со склада в управление, когда на меня напали. - Тип, скакавший по стойлу, оказался в непосредственной близости, и я врезал ему кулаком по физиономии, а потом пинком отправил в навозную кучу в углу.
      Тут подбежали Ланс и Айк.
      - Узнаете кого-нибудь? - спросил я, обводя рукой тела на полу.
      Вместо ответа мои спасители уставились на Вейдера, тоже подкатившего к стойлу. Тот поморщился.
      - Посадите их, чтобы лица были видны. Мы с Айком выполнили распоряжение, а Ланс только наблюдал, как мы пыжимся. Ему явно не хотелось марать руки.
      Я всегда подозревал, что он из породы бездельников. Высокий, светловолосый, преисполненный самомнения, - глупые женщины от таких просто млеют. Мы с ним никогда не ладили; впрочем, от нас этого и не требовалось, даже по долгу службы. Я подчинялся одному папаше Вейдеру, и больше никому.
      - Лихо ты с ними разделался, - заметил Тай.
      - Врасплох застал, - скромно признался я.
      - Это уж точно, - согласился Вейдер-младший. И то сказать: когда бы этих ребят просветили насчет того, кто такой Гаррет и с чем его едят, они бы наверняка подготовились ко встрече.
      - Ланс, вон те рожи мне знакомы, - проговорил Тай, указывая пальцем. Гаррет, а ты что делаешь?
      - Карманы проверяю, - честно ответил я, стукнув дубинкой по голове парня, который решил пошевелиться. - Вдруг найду что интересное.
      - Может, тут личные счеты? Ты ничью сестру не обесчестил?
      - Вроде как нет. И потом, они претензий не предъявляли. Вон тот, - я ткнул пальцем, - сказал, им ведено мне передать, чтобы я держался подальше от пивоварни. Он единственный говорил, все остальные помалкивали.
      - Ты его знаешь?
      - Нет.
      - И я не знаю. Ланс? Айк? Очень интересно...
      - Я вон того знаю, - сообщил Айк. - Вотил Ханбе его зовут. Он стойла чистит. А этот, - он указал на второго парня, - на складе вкалывает. Забыл, как его кличут...
      - Кессел, - подсказал Ланс, - Мило Кессел. Племянник Скиббера Кессела. Его, взял на работу мистер Клиз - Скиббер просил. Как раз при мне разговор был.
      - С ними мы еще потолкуем, - сказал Тай. - Не трогай их, Гаррет, А как с остальными поступить?
      - Как обычно поступаете со всякими воришками, - отозвался я.
      - Повесить! - гаркнул Попка-Дурак.
      - Отдубасить как следует, - продолжал я, - и бросить в канал. Погоди-ка...
      - Что?
      - У всех у них, оказывается, повязки. - Я показал одну, черно-красно-синей расцветки, типичной для всех человеколюбцев. На этой повязке был изображен двуглавый дракон. - Впервые такое вижу.
      Все присутствующие согласно закивали. Потом Тай сказал:
      - Ланс, убери их отсюда по-быстрому. Айк, Мейс, помогите Лансу.
      - Интересно, кому из этих чокнутых помешал Гаррет? - спросил я сам себя. Кому не хочется, чтобы он болтался по пивоварне?
      - Кто-нибудь знал, что ты идешь сюда? - Старина Тай всегда предпочитал конкретные вопросы риторическим.
      - Никто. - Разумеется, я лукавил. Вполне возможно, Тай еще не беседовал со своей суженой. Вряд ли Нике стала скрывать от своего жениха, что они с Алике затеяли, даже если бы Алике на том настаивала. Или стала бы? - Но я пробыл тут достаточно долго, и некто мог запросто вызвать подмогу. Вопрос в том, чего испугались эти придурки. Что такое я могу здесь отыскать?
      - Гаррет, эти придурки, как ты изволил выразиться, - в большинстве своем нищие ветераны. А чтобы сколотить политическую группу, нужны деньги. Может, опять воровать начали?
      - Непохоже. Я бы заметил.
      - Ладно, я проверю счета и дам тебе знать, если найду какую-нибудь странность. Говоришь, отец хотел тебя видеть?
      - На складе я встретил Гилби и велел, как только закончу, идти в Большой Дом.
      - Скорее всего, отец злится, что ты настолько задержался. Я извещу тебя, что сказали эти двое. А они заговорят, не сомневайся, иначе пойдут искать себе другую работу.
      Тем временем нападавших на меня кого вывели, а кого и вынесли на улицу. Что ж, поутру их ждет не слишком приятное пробуждение - синяков я наставил изрядно.
      А отважный Гаррет не получил, можно сказать, ни царапины. И все потому, что двигался шустро и бил первым. В общем, свято выполнял заветы Морли Дотса. Пожалуй, скоро я начну резать глотки за косой взгляд в мою сторону.
      - Снова я опаздываю, - пробормотал Тай, разворачивая коляску так, чтобы оказаться лицом к лицу с двумя рабочими, уже пришедшими в сознание. - Ланс, начнем с Ханбе. Скиббера Кессела без повода лучше не сердить.
      Попка-Дурак, убедившись, что опасность миновала, слетел со стропила и пристроился у меня на плече.
      Тай даже вздрогнул от неожиданности, потом ухмыльнулся.
      - Посади второго на другое плечо, - посоветовал он. - Еще треуголку добавить, повязку на глаз, шрамы на физиономию, походку хромающую, - и запросто сойдешь за капитана Скарлета.
      Этот треклятый попугай всем жутко нравится. Всем, кроме бедного Гаррета.
      - Пойду я к твоему отцу, если не возражаешь.
      - Попутного ветра, капитан.
      Глава 18
      Манвил Гилби и вправду заждался. Едва я прикоснулся к дверному молотку, как из двери высунулась его блеклая физиономия. Признаться, я удивился обычно дверь открывал лизоблюд по имени Джеррис Дженорд.
      Гилби наморщил нос.