Глава 29

Зима, 1011-1012 годы от основания Империи Ильказара

СМУГЛЫЙ ЧУЖЕЗЕМЕЦ В ИМПЕРИИ УЖАСА

Смуглолицый странник безостановочно изрыгал проклятия. Перевал Лао-Па-Синг, пересекавший двойной хребет Столбов Богов и Столбов Слоновой Кости, казался нескончаемым. А ведь он служил единственным проходом в Шинсан. Горы по высоте и крутизне ничем не уступали хребту Крачнодиан, значительно превосходя последний по ширине… Больше всего путника утомлял постоянный холод.

И беспокойство. Обычно, чтобы скрыться на вражеской территории, он привык полагаться на Силу. Но Сила магии перестала действовать, и ему приходилось прятаться, подобно обыкновенному воришке.

Путешествие заняло значительно больше времени, чем он рассчитывал. На перевале появились легионы, и большую часть времени чужеземцу приходилось проводить в укрытии.

После исчезновения Силы, как он понял, в Шинсане начались волнения, и владения некоторых наиболее деспотичных тервола были разграблены. Крестьяне подняли бунт. Торговцы и ремесленники линчевали нескольких обладателей масок. Но все мятежи оказались разрозненными и практически бесполезными. В распоряжении тервола оставались не знающие жалости легионы. Расправа была быстрой и беспощадной. В большинство районов страны вернулась прежняя или даже еще более невыносимая тирания.

Гарун извлек пользу из этого всеобщего замешательства. Он двигался на восток, не скрываясь, но тем не менее дни превращались в недели, а недели — в месяцы. Оказывается, он совершенно не представлял, насколько огромен Шинсан. И бин Юсифа одолевала тоска, когда он задумывался о том, какой мощью обладает Империя Ужаса с её уходящей в века традицией Предназначения. Ничто не сможет остановить Империю, если О Шинг обратится к народу, укажет ему путь и отдаст приказ идти на выполнение священной миссии…

Но пока О Шинг, судя по всему, укрывался на Востоке, в том месте, где, как казалось Гаруну, восходит солнце. Осень еще раз превратилась в зиму, и ему снова пришлось пробиваться через заснеженные просторы, поплотнее закутавшись в плащ.

Его конь пал в Сенделинской степи. Замены ему не нашлось. Попытка украсть лошадь, по его мнению, означала бы еще один дополнительный вызов Року.

Вступая на перевал Лао-Па-Синг, он думал, что шагать ему придется самое большее несколько сотен миль.

Его мышление сформировалось на Западе, где многие государства были еще меньше, чем Кавелин. Шинсан же простирался не на десятки или сотни — на многие тысячи миль. И каждую из этих миль необходимо было преодолеть незаметно.

Со временем он все же добрался до Лионтунга. Здесь, если верить тому, что он понял из своих огрызков основного диалекта Шинсана, он может найти О Шинга. А там, где он отыщет О Шинга, окажется и Насмешник.

В других, более приятных обстоятельствах посещение Лионтунга могло доставить Гаруну удовольствие. Это был старый, спокойный город, каких ранее ему видеть не приходилось. Здесь преобладала архитектура, характерная лишь для восточных районов Шинсана. А социальная структура оказалась не столь жесткой, как в сердце Империи. Неужели здесь до сих пор сказывается длительное приграничное существование? А может быть, это потому, что Ву менее одержим идеей абсолютной власти, нежели другие тервола? Гарун понял, что О Шинг пользовался здесь большой популярностью.

Репутация О Шинга совсем не совпадала с представлением Гаруна. Император и приближенные к нему Ланг и Тран были легкодоступны. Простые люди без всякого страха могли обращаться к ним со своими жалобами.

Но тем не менее О Шинг оставался О Шингом — полубогом, Властителем Империи Ужаса. Он был творением многих живших до него поколений. И его истинная роль мало зависела от личных качеств. Он призван был вести Шинсан по пути извечного Предназначения,

Действовать необходимо быстро. Лионтунг кишел тервола и их приспешниками. К весне Шинсан окажется во всеоружии для того, чтобы двинуться в поход первый раз после того, как Мгла затеяла войну с Эскалопом.

Вот-вот должно начаться всеобщее истребление, лишь направление удара оставалось под сомнением.

О Шинг предпочитал удар по Матаянге. Понимая, что Запад сейчас слаб, он тем не менее противостоял всем доводам тервола. Баксендала оставила на Императоре очень глубокий шрам.

Гарун укрылся близ города в лесу и предался размышлениям. Почему О Шинг колеблется? Ведь каждый день промедления означает усиление его врагов.

Прежде чем нанести удар, бин Юсиф основательно изучил Лионтунг. В конце концов к действиям его принудил голод.

Его желание убивать значительно поубавилось.

Пока он не слышал ни единого упоминания о Насмешнике.

Наконец в одну из ночей он приступил к действиям. При помощи веревки и крюка, воспользовавшись паузой между проходом патрулей, Гарун перебрался через стену. Оказавшись на улицах города, он двинулся вперед очень медленно, оставаясь все время в тени. Если бы было возможно, то он пошел бы по крышам. Но все здания имели крутую черепичную кровлю, с которой по краям свисали огромные ледяные сталактиты.

— Дьявольски надоело мерзнуть, — пробормотал Гарун.

Несмотря на поздний час, на главных улицах все еще кипела жизнь. Каждое более или менее внушительное здание в городе служило жилищем для тервола, и их подручные сновали туда-сюда.

— Все начнется этой весной, — бормотал он, — а Браги еще не будет готов.

Он обследовал Цитадель, думая все время о жене и сыне. И с каждым шагом его надежда встретиться с ними вновь становилась все призрачнее.

Если сегодня у него ничего не получится, они навсегда останутся пленниками мира, принадлежащего О Шингу.

Однако мысль о возможности неудачи ему даже не приходила в голову. Гарун бин Юсиф никогда не терпел неудач. Он был слишком искусен и имел огромный опыт.

Перед его мысленным взором прошли люди, которых он, казалось, уже забыл. Большинство из них умерли от его руки. Некоторые были убиты по его приказу. Кинжалы Белула и Эль Синусси были столь же обильно окрашены кровью, как и его клинок. Тайная война с Эль Мюридом была продолжительной и кровопролитной. Не всеми своими поступками он мог гордиться, а сейчас с порога твердыни, где обитал более опасный враг, Ученик казался не таким уж и скверным. И, оглядываясь назад, мотивы деятельности самого Гаруна во многом утрачивали свое значение. С позиций этих дней все поступки предыдущих двадцати лет, казалось, были совершены больше по привычке, чем в силу убеждений.

Какой путь избрал для себя Мегелин? Даже сюда доходили слухи, что дома идут большие сражения. Но эти сообщения путались с известиями о войне между Некремносом и Аргоном, охватившей весь бассейн Реи и втянувшей в свои жернова десятки более мелких городов и княжеств.

Ходили слухи, что Аргон уже стоял на грани гибели, когда объявился военачальник по имени Бадаламен, который постепенно добился перелома войны, и теперь уже Некремнос лежал в руинах.

Гарун не исключал, что за этой войной мог стоять О Шинг. Она отвечала интересам Шинсана, и, кроме того, до бин Юсифа доходили слухи о том, что в Аргоне неоднократно видели какого-то тервола.

Однако он ни в чем не был уверен до конца. Он слишком плохо владел местным наречием.

Цитадель Лионтунга стояла на базальтовом возвышении и являла собой весьма внушительное сооружение. Тридцатифутовые стены были сложены из кирпича, покрытого белой штукатуркой, на которой там и сям виднелись поблекшие фрески и таинственные мистические знаки.

Вскарабкавшись на семьдесят футов по базальтовой скале, Гарун обнаружил, что вся Цитадель упрятана под единую крышу. Издали ему казалось, что это всего лишь обман зрения.

Проклятие! Как проникнуть внутрь? Через ворота невозможно. На ступенях, ведущих к ним, кипела жизнь.

На стену не влезть. После нескольких безуспешных попыток зацепиться крюком он понял, что здесь трюк с веревкой не пройдет. Обойдя Цитадель кругом, он убедился, что в твердыне имеется лишь один вход.

Негромко проклиная все на свете, он пристроился в тени как можно ближе к часовым и прислушался к их переговорам. Отошел он только тогда, когда решил, что сможет правильно произнести пароль.

Выбора не было: или проследовать через главный вход, или отправляться домой.

Он принялся ждать в темноте у начала узкой улицы. Через некоторое время мимо него прошел одинокий тервола, примерно одного с ним роста.

Когда кинжал Гаруна нашел свою цель, тервола успел только судорожно схватить воздух широко открытым ртом. Бин Юсиф поспешно оттащил труп в тень и позаимствовал у покойника маску и плащ. На маску он особого внимания не обратил, так как не умел различать по ним тервола.

Эта маска изображала голову саранчи.

Пребывая в полном невежестве, он сумел нанести удар гораздо большей силы, чем предполагал.

Гарун даже не подозревал о существовании какого-то Ву, А если бы даже и подозревал, то это его нисколько бы не взволновало. Для него все шинсанцы были одинаковы. Он бы не пролил ни слезинки, если бы они все — мужчины, женщины и дети — пали под ударами кинжалов своих врагов.

Гарун сам был жестким и жестоким человеком и оплакивал своих врагов после того, как те оказывались глубоко в земле.

Он поднимался по ступеням в твердой уверенности, что что-то обязательно пойдет не так. Бин Юсиф пытался скопировать походку тервола и привычку шевелить правой рукой так, как шевелится обеспокоенная кобра. Про себя он непрерывно твердил пароль.

Гарун был просто потрясен, когда часовые упали на колени и, прижав лбы к камням ступеней, прошептали нечто похожее на заклинание.

Однако эта удача еще сильнее заставила его беспокоиться. Он не имел ни малейшего понятия, как в таком случае следовало поступать.

Но так или иначе в здание он проник. И все встречные повторяли спектакль, разыгранный часовыми. Гарун решил на это представление никак не реагировать. Пока никто не осмеливался комментировать его поведение, каким бы странным оно, возможно, ни казалось.

"Видимо, прикончил кого-то страшно важного», — пробормотал бин Юсиф. Прекрасно. Хотя в этом имелись и свои недостатки. Рано или поздно кто-нибудь обратится к нему с просьбой, жалобой или за указаниями…

Заметив в коридоре тервола, Гарун скользнул в пустую комнату. Он не осмеливался встречаться с равными по положению.

Удача продолжала ему сопутствовать. Было совсем поздно, и количество людей в Цитадели значительно уменьшилось.

На предмет своих поисков Гарун наткнулся совершенно случайно.

Он забрел в ту часть здания, которая была отведена под жилые покои. Там ему попалась полуоткрытая дверь, из-за которой доносились негромкие голоса…

Услышав звук шагов, он вовремя успел обернуться. В тот же момент из-за угла в коридоре появился часовой, вооруженный арбалетом. Узрев Гаруна, солдат в нерешительности замер.

Гарун понял, что совершил какую-то ошибку. Арбалет начал медленно подниматься.

Метательный нож, брошенный из-под руки, вонзился в горло солдата. Арбалет выстрелил, и тяжелая стрела, пробив рукав Гаруна, унеслась в глубь коридора.

— Проклятие!

Он бросился к упавшему часовому, для верности добил его, захватил оружие и заспешил назад к полуоткрытой двери.

Ему показалась, что короткая схватка произвела громовой шум. Но за дверьми не было слышно никаких признаков тревоги.

Гарун осторожно заглянул в помещение. Собеседники оказались вне поля зрения. Скользнув в комнату, он выглянул из-за занавесей. Он не знал трех человек и почти не понимал, о чем они спорят. Но продолжал слушать в надежде, что удастся узнать что-нибудь о местонахождении его главной цели и Насмешника.

— Я совершенно убежден, Тран, — сказал О Шинг. — Столько дыма без огня быть не может, и за всем стоит Чин. Ву тоже наверняка замешан. Тебе удалось вычислить еще кого-нибудь, Тран?

— Квена и Фанга, Властитель. (Он использовал титул «О Шинг».)

Гарун выступил из-за гардин. О Шинг поднял глаза на вход.

— Ву! — только и смог прошептать он.

Гарун был отличным профессионалом. Арбалетная стрела прошила горло Ланга еще до того, как он успел захлопнуть открытый от изумления рот. Мгновением позже он прикончил Трана тем же ножом, который метал в часового.

О Шинг обежал вокруг кровати и дернул за шнур.

Гарун негромко выругался.

— Ты… Ты не Ву.

Гарун стащил с себя маску саранчи. Пока он заряжал арбалет, на его губах играла тонкая, жестокая улыбка.

— Вы! — изумленно выкрикнул О Шинг. Он хорошо помнил, кто гнал его через проход Савернейк. — Как… вы?

— Я — Брат Смерти, — произнес Гарун. — её слепой брат по имени Справедливость.

В коридоре послышался топот ног.

Гарун выстрелил. Стрела пробила сердце О Шинга.

Смуглый человек обнажил меч и улыбнулся только ему присущей улыбкой. Не исключено, что теперь Запад и Браги получат дополнительное время. Но при этом он был опечален тем, что так и не сумел найти Насмешника. Куда мог подеваться этот кусок жира?

Бин Юсиф не знал, что выпущенная им стрела смела последнюю преграду, стоящую на пути Праккии в её стремлении добиться полного контроля над Шинсаном, Своим поступком он добился результата, противоположного желаемому.

Он вступил в бой и прорвался, оставив за собой след из мертвых тел.

Гарун остался в Шинсане, чтобы найти и освободить Насмешника,

Он пробыл на свободе достаточно долго, чтобы залить кровью залы Цитадели, узнав при этом, что Насмешника там нет и никогда не было. Бывший Король-без-Трона пробыл там достаточно долго для того, чтобы убедить своих преследователей в том, что им противостоит не человек, а демон-кровопийца.

Глава 30

Лето 1011 года — зима 1012 года от основания Империи Ильказара

ПРОТИВНАЯ СТОРОНА

Старец полусонным оком следил за тем, как Звездный Всадник вновь активизирует действие Силы и открывает туннель перехода.

Через возникший невесть откуда портал ввалилась целая банда. За ней влетел испуганный мальчишка и следом за ним тервола — но почему-то без маски. Затем из портала раздались яростные восклицания и вылетел дротик, пронзив череп тервола. Старец и Звездный Всадник замерли в изумлении. Но уже через мгновение согбенный человечек с проклятием подскочил к мальчишке, возникшему из портала. Схватив его за плечо, он спросил:

— Что случилось? — Произнесено это было на грани паники.

Все шло из рук вон плохо, совсем не так, как ему хотелось. Больной белокровием отошел в иной мир. Гильдия очистила свои ряды. Он просто не успевал находить замену выбывшим членам Праккии. И вот теперь Чин — самое ценное орудие — лежит мертвым у его ног.

— Помоги же ему! — закричал он Горному Старцу, прежде чем Фадема успела ответить на его вопрос.

Старец опустился на колени рядом с тервола. Чин был безнадежен. Удар дротика превратил его мозги в кашу.

— Рагнарсон, — выдохнула Фадема.

— Что? Что с ним случилось?

— Он пересек степи и, заключив союз с Некремносом, явился в бассейн Реи и напал на Аргон с лодок, Рагнарсон захватил Фадем, а мы едва успели дождаться открытия портала.

Начали появляться остальные члены Девятки. Они топтались в комнате, пытаясь понять, что происходит.

— Уходите! Уходите! — закричал Звездный Всадник, — Отправляйтесь в комнату собраний.

Из портала появился Бадаламен. В одеянии военачальника пустынь он выглядел потрясающе.

— Кто этот мальчишка? — спросил Звездный Всадник.

— Сын толстяка. Его жена бежала.

— Приведите его в комнату собраний. — Ткнув ногой тело Чина, зло добавил:

— Бездарь, ничего не мог толком сделать. К этому времени Аргон по нашим планам должен был быть готов к войне.

В силу низости души и движимый злобой, он походя умертвил при помощи магии спасшихся вместе с Фадемой солдат.

— И когда же мне удастся обрести свободу? — спросил он у Горного Старца. Ткнув еще раз ногой тело Чина, он добавил:

— Оттащи мертвяков к зверюшкам Нората.

Старец приступил к делу, и у него сложилась первая за все время мысль: никогда еще его хозяин не вел себя столь странно иррационально. Покончив с переноской тяжестей, Горный Старец прошел в комнату собраний и тут же оказался свидетелем горячего спора.

Серия неудач потрясла моральный дух Праккии. Камнем преткновения, главным виновником промедления был О Шинг, Он не желал двигаться на Запад и не поддавался воздействию.

— Так устраните его, — произнес Бадаламен.

— Это не так просто, — ответил Звездный Всадник. — И в то же время это необходимо сделать. Оказалось, что им руководить невозможно. Если бы он был слабее, чем Эхелебе-в-Шинсане… Но… Большинство тервола на его стороне. И мы потеряли главу Ведущей Девятки в Империи. Он умер, не назвав преемника. Кто были члены его Девятки? Мы не знаем. Нам следует их выявить и выбрать среди них того, кого можно поставить во главе. Только после этого мы сможем предпринять меры против О Шинга.

— Но к тому времени он может добровольно согласиться отправиться на Запад, — заметил Норат.

— Возможно, — ответил согбенный старик. — Возможно. В случае, если он станет содействовать нашей миссии, мы ему поможем. Итак, нам следует действовать неторопливо и соблюдая осторожность. Надо выбрать самое подходящие время для встречи с нашими западными противниками.

— А как же насчет Аргона? — спросила Фадема.

— Что же мы можем сделать? Ведь вы сами сказали, что город потерян.

— Нет, не город, а только Фадем. Если мы захотим, народ поднимется против врагов.

— Что же, попытаемся. Может быть, Бадаламен?

— Мегелин остановлен, — заявил Прирожденный Воин. — Это было трудно и обошлось дорогой ценой. Если мы по-прежнему станем поддерживать Эль Мюрида, цена еще более возрастет. Против него выступает большинство населения. Но сделать это возможно.

— Наша задача — ослабить один из флангов Запада. И это достигнуто. Продолжение гражданской войны навсегда ослабит вторую после Итаскии державу Запада.

— Хорошо. Я сделаю так, что там ничего не останется, — пообещал Бадаламен.

— Нет. Победи, но сохрани достаточно сил для нападения на Кавелин, — сказал Звездный Всадник, — Захвати проход Савернейк. Создай преграду, о которую мы расшибем Рагнарсона, когда он будет двигаться на запад.

После завершения встречи Звездный Всадник остался в одиночестве, чтобы подумать о том, как лучше вернуть контроль над всей гигантской операцией. В конце концов он взобрался на своего крылатого коня и полетел на запад.

Он проплывал над зоной военных действий, изрыгая проклятия. Дела обстояли скверно. Рагнарсон не только поломал его планы, но и сумел удрать без потерь. Аргонцы были слишком заняты дракой с некремносцами, чтобы преследовать его.

Согбенный старик носился на своем крылатом скакуне из города в город в поисках маленького толстяка, завербованного Чином, и в конце концов обнаружил это создание в обществе Рагнарсона. Он отправился в Тройес, дабы приказать толстяку прикончить Рагнарсона прежде, чем армия Кавелина успеет вернуться домой. В случае успеха покушения Бадаламен, покончив с Мегелином, сможет двинуться на север, почти не встречая сопротивления…

Из Тройеса он бабочкой порхнул над многочисленными Малыми Королевствами Запада, оценивая степень их готовности. По крайней мере некоторые из них откликнулись на предупреждение Вартлоккура.

Однако в целом старик мог быть доволен. Его политика на Западе успешно работала. Создавалось впечатление, что там вот-вот должно было вспыхнуть несколько войн. По границам с Хаммад-аль-Накиром развертывалась мобилизация — соседи Эль Мюрида опасались, что Ученик вернется к реализации своей мечты о новых захватах.

Сырья для всеобщего уничтожения было заготовлено достаточно.

Подстегнув в нескольких местах естественный ход событий, он вернулся на свой остров на востоке и принялся подыскивать замену Чину.

Лорд Ву был введен в Праккию всего за несколько минут до того, как Бадаламен объявил о своем поражении в Кавелине. Ву по поводу избрания не проявил ни капли энтузиазма. Бадаламен объяснял свою неудачу плохо поставленной разведкой. И тот, и другой (их поддерживал и Магден Норат) требовали полного восстановления действия Силы.

— Но что я могу сделать? — вопрошал согбенный старик. — Сила появляется и исчезает. Я способен только предсказывать ритм… Фадема, ты готова отправиться домой?

— На развалины? Зачем?

— Пока еще не развалины. Твои люди все еще держатся. Некремносские вожди слишком заняты своими сварами, чтобы покончить с Аргоном. Создание центра борьбы, появление лидера и немного сверхъестественной поддержки могут все изменить. Бадаламен, отправляйся с Фадемой. Уничтожь Некремнос. — Некремносцы слишком упрямы, чтобы быть полезными. Затем направляйся на запад. Захвати проход Савернейк. В этом тебе поможет Троейс.

Бадаламен кивнул. По мнению Звездного Всадника, одна из самых сильных сторон полководца состояла в том, что он не задавал вопросов, а всего лишь выполнял приказы. Он во всех отношениях был совершенным солдатом.

— Какая сверхъестественная поддержка? — спросила Фадема. — Без действия Силы…

— Продукты этой Силы, прекрасная дама. Норат, как чувствуют себя дети тьмы? Как чувствуют себя твои зверюшки? Они готовы?

— Конечно. Разве не об этом я твержу вот уже целый год? Но мне надо отправиться вместе с ними, чтобы не потерять контроль.

— Прихвати с собой полдюжины. — Он на мгновение прикрыл лицо ладонями, а затем, обращаясь к Горному Старцу, пробормотал:

— Толстяк ничего не сделал. У него либо ничего не вышло, либо он отказался. Отдай мальчишку на забаву тварям Нората.

Старец поднялся на ноги, но внутри у него негромко зазвучала струна протеста.

Юноша дрожал от ужаса, находясь в лапах Горного Старца. Перед ним простирался пролив шириной не менее мили. Заплыв предстоял длинный. В случае удачи на противоположном берегу его ждали многие мили пустыни.

Но все-таки у него появлялся шанс на спасение. В когтях «саван далажи» он таких шансов не имел.

Трясясь, он сполз по каменистому берегу к кромке воды…

Происходила смена времен года, и горбатый старик надеялся, что дела у Праккии тоже изменятся к лучшему. Ву до конца выполнит план устранения О Шинга. А Бадаламен сообщит об удачном исходе войны с Некремносом.

Праккия собралась на очередной совет.

Сообщения от Бадаламена более благоприятными быть просто не могли. Норат и его создание изменили ход войны. Когда Шинсан двинется в поход, весь бассейн Реи уже станет частью Скрытого Королевства. Вот-вот должно было начаться истребление обитателей степей. Итак, Аргон приканчивал Некремнос.

Однако лорд Ву так и не объявился. Праккия напрасно ждала появления устрашающей маски саранчи.

Через некоторое время Звездный Всадник снова взгромоздился на своего коня. На сей раз его путешествие оказалось коротким. Он приземлился в Лионтунге.

Глава 31

Весна, 1012 год от основания Империи Ильказара

И СНОВА БАКСЕНДАЛА

— Я лично этого человека не знаю, — сказал Требилкок, оглядывая командиров армии Рагнарсона.

— Так в чем же дело? — спросил Драконоборец.

Рескирд еще был бледен от ран, полученных под Норбери, а рука его висела на перевязи. Бадаламен, прорываясь, сумел одолеть дюжину крепких бойцов.

— Подождем, пока все не соберутся. По крайней мере не придется рассказывать дважды.

Появился Рагнарсон, и Требилкок подошел к нему.

— А куда подевалась твоя тень, Майкл?

— Сидит у папы. Изучает счетоводство.

— Летние приключения вышибли из него дух, не так ли?

— Его отец утверждает, что парень увидел мир в новой перспективе… Я хотел сказать вот что… Надо, чтобы услышали все. Пока я был у Арала, там возник старинный дружок его папочки. Первый человек, миновавший проход Савернейк в этом году.

— Вот как? Рассказывай.

Рагнарсон не стал спрашивать, какие новости принес торговец — плохие или хорошие. В эти дни поступали только самые скверные вести.

— Выкладывай, — продолжил маршал, — опоздавшим кто-нибудь все перескажет. — Постучав кулаком по столу, он объявил:

— У Майкла есть новости.

Требилкок обернулся к военачальникам и, запинаясь, приступил к рассказу.

— Будь я проклят, — пробормотал про себя Браги, — это начинает пугать.

— Я только что говорил с одним человеком… человеком из Некремноса. — Майкл обвел взглядом аудиторию. Половину присутствующих он не знал. Многие из них представляли иностранные армии. А большинства его знакомцев здесь не было, так как они все еще оправлялись от ран.

— Этот человек утверждает, — продолжил Требилкок, — что Аргон колотит Некремнос по всему бассейну Реи. Фадема появилась вновь в сопровождении генерала по имени Бадаламен и чародея, которого зовут Норат. С этого момента все события пошли так, как хотелось ей.

В ответ раздался нестройный гул голосов.

— Да. Тот самый Бадаламен, которого мы высекли пару месяцев назад. Но присутствие Нората — даже без действия Силы — существенно меняет дело. — Он посмотрел в темный угол, где маячил Громачи Божественное Яйцо. Громачи казался взволнованным. — Вы его знаете?

— Магден Норат? — спросил Вальтер.

— Да.

— Я слышал о нем в Эскалопе. Наставник изгнал его за то, что он проводил запрещенные эксперименты. Все считали, что Норат умер.