Глава 5

Оказавшись на земле, Чарлз застонал, почувствовав, что потрясение испытала каждая кость, каждая мышца, каждый волос на теле.

Мгновение спустя на него свалилась Элли, и ему показалось, что его накрыл огромный мешок картошки.

Чарлз закрыл глаза, и первой мыслью его было: будет ли он способен когда-либо произвести потомство или хотя бы попытаться это сделать?

— Ax! — вскрикнула Элли, потирая плечо. Ему хотелось что-нибудь ответить, желательно нечто саркастичное, но язык не повиновался. Ребра болели до такой степени, что он боялся, как бы они не рассыпались, если он заговорит. Кажется, прошла целая вечность, прежде чем Элли сползла с него, ткнув при этом острым локотком в весьма чувствительное место в области левой почки.

— Не могу поверить, что вы не разглядели эту колдобину! — проговорила Элли, ухитряясь выглядеть надменной даже сидя в грязи.

Чарлз подумал о том” что хорошо бы сейчас задушить ее. Или заткнуть ей рот. Или даже зацеловать, чтобы с ее лица сошло это презрительное выражение.

Но в итоге он остался лежать неподвижно, дыша как выброшенная на берег рыба.

— Даже я смогла бы лучше управлять экипажем, — продолжала возмущаться Элли, поднимаясь на ноги и пытаясь отряхнуть юбки от пыли и грязи. — Надеюсь, хоть колеса остались целы. Менять их — страшно дорогое удовольствие, к тому же колесный мастер в Беллфилде чаще бывает пьян, чем трезв. Конечно, вы могли бы поехать в Фавершем, но я бы вам этого не советовала.

Чарлз громко застонал, хотя и не знал в точности, что послужило для этого причиной — ноющие ребра, головная боль или нотация Элли.

Элли присела на корточки, на ее лице появилось выражение тревоги.

— Послушайте, вы не ушиблись?

Чарлз растянул губы настолько, чтобы можно было увидеть белизну его зубов, но только безнадежные оптимисты могли бы назвать это движение улыбкой.

— Никогда не чувствовал себя лучше, — проскрипел он.

— Вы ушиблись! — воскликнула Элли, и в ее голосе прозвучало скорее обвинение.

— Не слишком! — сумел выговорить Чарлз. — Пострадали всего лишь ребра, спина и еще… — Приступ кашля не дал ему закончить фразу.

— О Господи! — всполошилась Элли. — Я ужасно сожалею! Это я ушибла вас, когда свалилась сверху?

— Напротив, я задышал еще энергичнее.

Элли нахмурилась и дотронулась рукой до его бровей.

— Вы плохо выглядите. У вас жар?

— Элинор, у меня нет и в помине жара, черт бы его побрал!

— По крайней мере ваш богатый лексикон остался при вас, — пробормотала она.

— Обратите внимание, — с тяжелым вздохом сказал Чарлз, — всякий раз, когда вы поблизости, я получаю какие-то травмы!

— Вы только взгляните на него! — воскликнула Элли. — В этом нет моей вины! Не я управляла экипажем! И уж конечно же, я не имела никакого отношения к тому, что вы свалились с дерева!

Чарлз не стал утруждать себя ответом. Он попытался сесть и застонал от боли.

— Дайте мне по крайней мере осмотреть ваши ушибы, — предложила Элли.

Чарлз бросил на нее полный сарказма взгляд.

— Прекрасно! — взорвалась она, поднялась и вскинула вверх руки. — В таком случае лечите себя сами. Надеюсь, вы получите огромное удовольствие от пешеходной прогулки домой. Сколько до Беллфилда — десять, пятнадцать миль? — Чарлз дотронулся до головы, которую пронзила острая боль. — Это будет славная прогулка, в особенности с вашей лодыжкой.

Чарлз сжал пальцами виски, надеясь, что хоть это немного снимет боль в голове.

— Неужели вы такая мстительная? — пробормотал он.

— Я гораздо менее мстительная, чем кто-либо другой! — фыркнула она. — А если вы считаете иначе, можете не жениться на мне.

— Вы выйдете за меня замуж, — прорычал Чарлз, — даже если мне придется силком тащить вас к алтарю, заткнув при этом рот.

На лице Элли появилась язвительная улыбка.

— Попробуйте! — насмешливо сказала она. — В вашем нынешнем состоянии вы способны потащить за собой разве что блоху!

— И вы говорите, что не мстительны.

— Кажется, у меня пробуждается к этому вкус. Чарлз потрогал ладонью затылок, в который словно вонзили длинные ржавые гвозди. Поморщившись, он сказал:

— Я больше ничего не, скажу. Ни слова… Ни единого паршивого слова.

Элли понятия не имела о его страшной головной боли и потому решила, что он счел ее неразумной, глупой и вообще занудной. Она напряглась и процедила сквозь зубы:

— Я не сделала ничего такого, чтобы так со мной обращаться. — Слова ее прозвучали весьма высокомерно. Затем, громко фыркнув, она резко повернулась и зашагала в сторону дома.

Чарлз, приподняв голову, наблюдал за тем, как удалялась Элли, а спустя некоторое время вздохнул и потерял сознание.

— Если этот змей, — пробормотала Элли, — думает, что после всего этого я выйду за него замуж… Да он почище миссис Фоксглав! — Она вскинула вверх брови, решив, что ни к чему начинать лгать самой себе в зрелом двадцатитрехлетнем возрасте, и добавила:

— Ну, скажем так: почти как миссис Фоксглав.

Пройдя еще несколько шагов, она заметила на дороге какой-то блестящий предмет, напоминающий металлический болт. Элли подняла его, подержала несколько секунд в руке и сунула в карман. Среди отцовских прихожан был мальчик, Томми Бичком, который любил подобные безделушки. Наверное, она увидит мальчика, когда в следующий раз отправится в церковь.

Элли вздохнула. Как видно, Томми не скоро получит этот болт. Похоже, ей вряд ли удастся на этих днях выехать из отчего дома. Возможно, в ближайшем будущем придется осваивать технику чистки дымовых труб.

Граф Биллингтон внес некоторое оживление в ее жизнь, но теперь становится ясно, что они друг другу не подходят. Правда, у Элли появилось легкое чувство вины за то, что она оставила лежать его одного на дороге. Нельзя сказать, что он этого не заслуживал, но Элли всегда старалась проявлять сострадание к людям, и вообще…

Элли покачала головой и стала озираться по сторонам. Один взгляд назад ее не убьет. Она лишь удостоверится, что с ним все в порядке.

Элли обернулась, но тут же поняла, что миновала холм, скрывший графа из вида. Тяжело вздохнув, Элли двинулась назад, к месту аварии.

— Это ведь не означает, что он мне дорог, — сказала она себе. — Просто я порядочная женщина, которая не может бросить в беде человека, каким бы грубым и невежливым он ни был… Боже мой!

Биллингтон лежал на том же самом месте, не подавая признаков жизни.

— Чарлз! — вскрикнула она и, подобрав юбки, бросилась к нему. Споткнувшись о камень, она приземлилась рядом с графом, толкнув его при этом коленом в бок.

Чарлз застонал. И тогда Элли с шумом выдохнула — она и не подозревала, что все это время задерживала дыхание. Нет, она не думала, что он мертв, но он был такой неподвижный.

— Интересно, где люди берут в таких случаях нюхательную соль? — пробормотала Элли.

У миссис Фоксглав соль всегда оказывалась под рукой при малейшем поводе.

— Увы, у меня нет нюхательной соли, — сказала она пребывающему без сознания графу. — В моем окружении никто до этого не терял сознания.

Она осмотрелась вокруг в поисках чего-нибудь такого, что могло бы привести графа в чувство. Ее взгляд упал на маленькую фляжку, которая, должно быть, вывалилась из опрокинувшегося экипажа. Элли подняла ее, отвинтила крышку и понюхала.

— О Боже! — проговорила она, отшатнувшись и обмахиваясь рукой. В воздухе сильно запахло виски. Может, спиртное осталось с того времени, как Чарлз свалился с дерева? Сегодня он не пил — в этом Элли была уверена. Она бы наверняка учуяла. Да и потом он не был похож на человека, постоянно злоупотребляющего спиртным.

Элли посмотрела на мужчину, за которого собралась было выйти замуж. Даже сейчас, будучи без сознания, он излучал силу. Нет, ему не нужно спиртное для того, чтобы быть уверенным в себе.

— Я думаю, — громко сказала она, — следует этим воспользоваться, чтобы привести графа в чувство. — И поднесла фляжку к его носу. Никакой реакции не последовало.

Элли нахмурилась и приложила руку к его сердцу.

— Милорд, ведь вы не умерли, если минуту назад стонали, не правда ли?

Ответа не последовало, что Элли в общем-то не удивило, однако она ощутила ладонью равномерное биение его сердца, что придало ей уверенности.

— Чарлз, — строго сказала она, — я буду весьма признательна, если вы немедленно очнетесь.

Чарлз лишь едва заметно шевельнулся. Тогда Элли смочила указательный и средний пальцы руки виски из фляжки. Когда пальцы как следует намокли, она сунула их Чарлзу под нос.

— А-а.., а-а.., апчхи!

Должно быть, Чарлз не понял, что произошло, так как резко поднялся, заморгал глазами и стал озираться по сторонам. Он был похож на человека, который слишком быстро проснулся после кошмарного сна.

Элли отпрянула, увидев, как он стал размахивать руками. Однако сделала она это с опозданием, и он выбил фляжку у нее из рук. В воздухе сильно запахло виски. Элли отпрыгнула назад, на сей раз своевременно, и виски вылилось на Чарлза, который продолжал что-то бессвязно бормотать.

— Черт возьми, что вы со мной сделали? — спросил он, когда к нему вернулась способность говорить.

— Что я сделала с вами?

Он закашлялся и наморщил нос.

— От меня воняет, как от пьянчуги.

— Точно такой же запах исходил от вас два дня назад.

— Два дня назад я был…

— Пьянчугой, — закончила за него Элли. Его глаза потемнели.

— Я был пьян, но я не пьянчуга. Есть небольшая разница. А вы… — Он ткнул пальцем в ее сторону, затем поморщился от боли и обхватил голову руками.

— Чарлз, — осторожно произнесла Элли, забывая о том, что рассердилась на него за обвинения в свой адрес. Она видела, что ему больно. Очень больно — о чем свидетельствовало выражение его лица.

— Боже милостивый! — проговорил Чарлз. — Меня кто-то стукнул по голове поленом?

— У меня был такой соблазн, — попыталась пошутить Элли в надежде на то, что шутка поможет ему позабыть о боли.

— В этом я не сомневаюсь. Из вас получился бы превосходный армейский командир, родись вы мужчиной.

— Я могла бы сделать много вещей, родись я мужчиной, — пробормотала Элли. — И уж во всяком случае, не стала бы выходить за вас замуж.

— Мне повезло, — ответил Чарлз, продолжая морщиться.

— Это еще как сказать.

Возникла неловкая пауза, а затем Элли, чувствуя, что ей следует объяснить, что произошло, пока Чарлз был без сознания, сказала:

— Что касается виски. Конечно, я должна извиниться, но я просто пыталась…

— Погубить меня?

— Нет, хотя такое предположение правомерно. Я пыталась привести вас в сознание. Использовать его вместо нюхательной соли. Вы выбили фляжку у меня из рук, когда неожиданно поднялись и сели.

— Как же так: я чувствую себя так, будто меня пытали на дыбе, а вы выглядите совершенно невредимой? На лице Элли появилось подобие улыбки.

— От такого рыцаря и джентльмена логично было бы ожидать, что он порадуется тому, что его дама цела и невредима.

— Я в самом деле рыцарь, миледи. Просто я чертовски смущен.

— Очевидно, вы не вполне рыцарь, поскольку ругаетесь в моем присутствии. Тем не менее, — она небрежно взмахнула рукой, — вам повезло: я никогда не придавала этому большого значения.

Чарлз закрыл глаза, думая о том, зачем ей требуется так много слов, прежде чем перейти к сути.

— Я свалилась на вас, когда меня выбросило из экипажа, — наконец объяснила Элли. — Должно быть, вы ударились спиной, когда упали на землю, а вот если вы чувствуете боль.., гм.., спереди… — Моргнув, она замолчала, при этом щеки ее зарделись.

— Понятно.

Элли смущенно сглотнула.

— Вам помочь подняться?

— Да, спасибо. — Чарлз ухватился за протянутую руку и встал на ноги, стараясь не обращать внимания на боль во всех членах, которую ему причиняло малейшее движение. Затем он упер руки в бока и повернул голову влево. Раздался хруст, и Чарлз с трудом подавил улыбку, увидев удивленный взгляд Элли.

— Звуки не очень обнадеживающие, — произнесла она. Чарлз ничего не ответил, лишь резко повернул голову в противоположную сторону и с каким-то садистским удовольствием снова услышал хруст. Затем его взгляд упал на перевернутый экипаж, и он невольно чертыхнулся. Колесо отлетело и лежало на дороге, придавленное повозкой. Элли проследила за взглядом Чарлза:

— Да, я пыталась сказать вам, что колесо сломалось, но, как видно, из-за сильной боли вы были не в состоянии меня услышать.

Когда Чарлз опустился на колени, чтобы осмотреть поврежденное колесо, он с удивлением услышал слова Элли:

— Я страшно сожалею, что несколько минут назад чуть не ушла от вас. Я тогда не поняла, насколько сильно вы ушиблись. Если бы я знала, то не уходила бы. В любом случае не следовало вас бросать. Я поступила гадко.

Чарлз был весьма тронут прочувствованной речью Элли. На него произвело большое впечатление присущее ей чувство долга.

— Ваши извинения излишни, — грубовато сказал он, — тем не менее я принимаю их с благодарностью. Элли склонила голову.

— Мы не слишком далеко отъехали от моего дома. Будет нетрудно вернуться туда пешком, ведя лошадей в поводу. Я уверена, отец найдет способ доставить вас домой. Или же мы отправим посыльного в Уикомское аббатство, чтобы вам прислали другой экипаж.

— Это будет чудесно, — пробормотал Чарлз, продолжая осматривать поврежденную повозку.

— Что-то еще неладно, милорд? Кроме того, что мы попали в колдобину и перевернулись?

— Посмотрите сюда, Элинор. — Чарлз протянул руку и дотронулся до колеса. — Оно просто отвалилось.

— Наверное, в результате этого происшествия. Чарлз постучал пальцами по экипажу.

— Нет, оно не должно было отвалиться. Оно могло сломаться, но остаться на своей оси.

— Вы считаете, оно отвалилось не само по себе?

— Да, — задумчиво ответил граф. — Я так полагаю.

— Но я сама видела, как оно угодило в колдобину. И почувствовала это.

— Колдобина скорее всего лишь помогла отвалиться колесу, которое уже болталось.

Элли наклонилась и осмотрела поломку.

— Пожалуй, вы правы. Спицы поломались под тяжестью экипажа, хотя обод цел. Я не сильна в физике, но склонна думать, что колесо должно было разломиться надвое. И.., послушайте! Взгляните сюда! — Элли полезла в карман и достала металлический болт, — Где вы его нашли?

— На дороге. Вон за тем холмом. Должно быть, он разболтался и вывалился из колеса.

Чарлз так резко повернулся к Элли, что оказался с ней нос к носу.

— Думаю, — негромко сказал он, — вы совершенно правы.

От удивления Элли приоткрыла губы. Лицо Чарлза было так близко, что она ощущала его дыхание. Да и слова его она не просто слышала, а ощущала.

— Я должен снова поцеловать вас.

Элли хотела что-то сказать, впрочем, она и сама не знала, что именно, да и голосовые связки ее не могли издать ни звука. Она просто молча села, а Чарлз наклонил голову и приник к ее губам.

— Очень приятно, — пробормотал он, и эти его слова как бы вторглись в ее рот.

— Милорд…

— Чарлз, — поправил он.

— Мы в самом деле.., то есть… — Элли окончательно потеряла нить своих мыслей. Она чувствовала, как его язык ласкает внутреннюю часть ее нижней губы.

Чарлз хмыкнул и чуть приподнял голову:

— Вы что-то сказали?

Элли несколько раз молча моргнула.

— В таком случае могу предположить, что вы просили меня продолжить начатое. — Улыбка Чарлза стала какой-то хищной при этих словах.

— Нет! — очнулась от оцепенения Элли. — Вы не правильно меня поняли!

— Разве? — поддразнил ее Чарлз.

— Я хотела сказать, что мы находимся среди дороги, где все ездят и…

— И вы опасаетесь за свою репутацию, — закончил фразу Чарлз.

— И за вашу тоже, если вы хотите представить меня такой чопорной.

— Ну что вы, у меня совершенно не было такого намерения.

— В таком случае почему бы нам не отправиться домой? — как можно более спокойным тоном спросила она.

— Отличная идея, — ответил Чарлз, поднялся и подал ей руку. Она протянула руку в ответ и позволила помочь подняться, даже не подозревая, каких усилий и боли это ему стоило. У мужчины есть, в конце концов, своя гордость. Элли могла лишь подозревать, что у Уикомов ее даже несколько больше, чем у остальных.

Обратная дорога до дома священника заняла минут десять. Элли говорила исключительно на нейтральные темы: о литературе, французской кухне и — каким бы это ни казалось ей банальным — о погоде. Как видно, Чарлза это вполне устраивало — он, похоже, все понимал. Хуже того, судя по его снисходительно-иронической улыбке, он как бы позволял ей болтать о грозах, бурях и тому подобных явлениях природы.

Элли было не слишком по душе несколько насмешливое выражение на его лице, но ей внушало уважение, что, несмотря на ссадины, хромоту и головную боль, Чарлз умудрялся сохранять самодовольную улыбку.

Когда они приблизились к коттеджу, Элли обернулась к Чарлзу и сообщила:

— Мой отец вернулся.

Чарлз вопросительно вскинул брови.

— Откуда вам известно?

— Он зажег свечу в своем кабинете, будет готовить проповедь.

— Уже сейчас? До воскресенья еще далеко. Я помню с детства, что мой священник делал это в пятницу. Он часто приезжал в Уиком, чтобы черпать вдохновение.

— В самом деле? Я и не подозревала, что вы были таким ангельским ребенком.

— Боюсь, как раз наоборот. Он наблюдал за мной для того, чтобы очередную проповедь посвятить одному из моих грехов.

— Ах, вот оно что! — со смешком проговорила Элли. — И как вы к нему относились?

— Гораздо хуже, чем вы думаете. Он по совместительству преподавал мне латынь и делал это три раза в неделю. Он заявлял, что я появился на свет для того, чтобы мучить его.

— Священнику не следовало бы говорить подобные вещи.

Чарлз пожал плечами.

— А еще он очень любил выпить.

Элли хотела было открыть дверь, но в этот момент Чарлз задержал ее руку. Она вопросительно подняла на него глаза. Чарлз негромко спросил:

— Можно кое-что обговорить с вами, прежде чем я увижу вашего отца?

— Разумеется, — ответила Элли, отступая от двери.

— Вы все еще согласны послезавтра выйти за меня замуж? — очень серьезно спросил Чарлз.

Элли вдруг почувствовала, что у нее закружилась голова. Чарлз, который требовал от нее соблюдения слова, кажется, хочет предложить ей отказаться от него. Она может сейчас отказаться от сделки.

— Элинор! — настойчиво повторил Чарлз. Элли сглотнула, подумав о том, до чего же противной сделалась ее жизнь. Перспектива брака с незнакомым человеком ее пугала, но в не меньшей степени угнетала и перспектива остаться в отцовском доме. Пожалуй, это будет гораздо хуже, поскольку миссис Фоксглав способна сделать ее жизнь невыносимой. Каковы бы ни были недостатки графа — а Элли подозревала, что их у него немало, — в глубине души она чувствовала, что он не был гадким или никчемным человеком. Она вполне может быть с ним счастлива.

Чарлз тронул ее за плечо, и Элли кивнула. Ей показалось, что его до того напряженные плечи слегка расслабились. Однако уже через какое-то мгновение перед ней снова стоял уверенный, неотразимый в своей красоте граф.

— Теперь вы готовы войти?

Он кивнул. Элли открыла дверь и окликнула отца. Никто не отозвался, тогда она сказала:

— Я схожу в кабинет и приглашу его сюда. Через минуту Элли снова появилась в комнате в сопровождении сурового на вид человека с редкими седыми волосами.