Блайдон (№1) - Полночный вальс

Если бы не вчерашняя свадьба, Джон пребывал бы в отвратительном расположении духа.

Наконец он разыскал Белл в гостиной — она дремала, прикорнув на диване. Джон улыбнулся, решив, что она заслужила этот отдых. Он и впрямь сделал все возможное, лишь бы не дать ей заснуть прошлой ночью. Не желая тревожить Белл, он на цыпочках вышел из гостиной и направился в библиотеку, где устроился в кресле с экземпляром «Пылкого странника». Если Белл сумела одолеть эту книгу, то и ему она по силам. Джон досадовал, что ему приходится сидеть сложа руки в то время, когда его противник замышляет очередное нападение, но в нынешнем положении ему не оставалось ничего другого.

Он уже добрался до второго действия, когда в дверь постучали.

— Войдите!

Белл просунула голову в дверь.

— Я не помешала?

— В мой первый день в качестве семьянина? Вряд ли.

Белл вошла и направилась к креслу, стоящему напротив. — Нет-нет, — запротестовал Джон, хватая ее за руку, — вот сюда. — Одного усилия ему хватило, чтобы посадить Белл к себе на колени. Рассмеявшись, Белл поцеловала его в обе щеки, удивляясь, почему с этим человеком ей так легко и спокойно.

— Что ты читаешь? — спросила она, заглядывая в книгу. — «Пылкого странника»? Зачем тебе это понадобилось?

— Ты же прочла эту книгу.

— Ну и что?

Джон шутливо дернул ее за нос.

— А я вспомнил, как восхитительно ты выглядела, когда мы беседовали о Шекспире в день нашего знакомства.

Ответом Белл стал очередной поцелуй.

— Я понял, где мы совершили ошибку, — заявил Джон.

— Вот как?

Склонившись, он коснулся губами краешка ее рта.

— Большинство молодоженов, — произнес он, подчеркивая эти слова легкими движениями языка, — после свадьбы проводят в постели целую неделю. А мы встали еще до обеда.

Белл захлопала ресницами.

— Мы могли бы вернуться в постель, — предложила она.

Его ладонь накрыла грудь Белл.

— Интересная мысль.

— Ты так думаешь? — прерывистым шепотом спросила она.

Джон нежно сжал ее в объятиях вместо ответа.

— Угу. — Лениво улыбнувшись, он наблюдал, как Белл выгнулась в его руках. Он ощутил, что ее сосок превратился в упругий бутон, и вздрогнул от вспыхнувшего желания.

— Интересно, теперь с нами такое будет всегда? — шепотом спросила она…

— Надеюсь. — Склонившись, он прильнул к ее губам во властном поцелуе. Его язык и губы стали требовательными и безжалостными, неутомимыми в своем стремлении завладеть всем ее существом.

Реакция Белл оказалась быстрой и пылкой. Резкий поцелуй воспламенил в ней желание, и она ответила с не меньшей страстью, проводя ладонями по спине Джона. Его горячие губы спустились по ее шее, оставляя за собой пылающий след.

— Ты заперла дверь? — хрипло спросил он, не отрывая губ от ее кожи.

— Что? — Море страсти так увлекло Белл, что она не расслышала ни слова.

— Ты заперла дверь?

Она покачала головой.

— Проклятие! — Джон нехотя прекратил поцелуи и поднял Белл с колен. Посадив ее на мягкий подлокотник кресла, он пересек комнату, остро ощущая неровное дыхание за спиной.

Джон решительно повернул ключ и вернулся к жене, сгорая от вожделения. К сожалению, не успел он сделать и двух шагов, как раздался громкий стук. Еле слышно выругавшись, Джон быстро убедился, что одежда Белл в приличном виде, и распахнул дверь.

— Ну, что там? — рявкнул он.

— Милорд, вам письмо, — послышался голос перепуганного лакея.

Джон кивнул и взял конверт с подноса.

— Нож для писем обычно лежит вон там, — подсказала Белл, кивая в сторону стола.

Последовав ее совету, Джон вскрыл печать. Послание было написано на дорогой тонкой бумаге.

«Дорогой мой лорд Блэквуд, зачем считать меня глупцом? Если хочешь встретиться, я бы предпочел назначить время сам и выбрать нейтральную территорию. Я всегда питал глубокую привязанность к району пристани. Джордж Спенсер».

— От кого это? — спросила Белл.

Джон смял листок бумаги в кулаке.

— От Джорджа Спенсера, — рассеянно проговорил он.

— Что? — воскликнула Белл. — Зачем ему понадобилось писать тебе?

— Затем, что он пытается меня прикончить, — объяснил Джон в приливе раздражения. — И кроме того, сегодня я отправил ему письмо.

— Что?.. Но зачем? Почему же ты не сказал мне?

— Похоже, ты превращаешься в сварливую жену, — вздохнул Джон.

— Ну, о том, чтобы превратить меня в жену, ты позаботился сам, а что касается сварливости… пожалуй, это мое исключительное право, учитывая наше невыносимое положение. Так теперь ты ответишь на мой вопрос?

— На который?

— На все сразу, — фыркнула Белл.

— Я написал ему, поскольку считал, что мои шансы защититься увеличатся, если я встречусь с ним открыто и выясню, насколько сильна его ненависть ко мне. Тебе я не сообщил о письме потому, что ты спала. А потом ты была… занята другим делом.

— Прости, что я несправедливо обвинила тебя, — сокрушенно произнесла Белл. — Но я не понимаю, чего ты добьешься, встретившись с ним. Ты сам предоставишь ему возможность совершить нападение.

— Я отнюдь не собираюсь подставлять себя под удар, любимая. Я предложил ему встретиться здесь. Вряд ли он совершил бы попытку нападения в моем доме, то есть в твоем.

Но едва эти слова слетели с его языка, Джон понял, что совершил ошибку, ибо Белл воскликнула:

— Откуда тебе знать, на что он готов? Если он и впрямь ненавидит тебя, он не станет задумываться о последствиях и нападет даже в присутствии свидетелей. Дорогой, я не могу позволить тебе так рисковать, — ее голос прервался, — я слишком люблю тебя.

— Белл, только не говори…

— Я буду говорить все, что сочту нужным! Ты рискуешь собственной жизнью, не признаешься в том, что любишь меня, не позволяешь даже мне признаваться в любви. — Она издала невнятный звук и прижала ладонь ко рту, приглушая вырвавшийся всхлип. — Неужели тебе все равно? Джон крепко сжал ее руку.

— Нет, не все равно, Белл. — Его голос дрогнул. — И не позволяй никому убеждать себя в обратном.

— Никто и не пытается это делать, кроме тебя.

Он глубоко и прерывисто вздохнул.

— Разве тебе мало знать то, что мне не все равно, Белл? Что ты достигла таких глубин моей души, о существовании которых я и не подозревал? Разве этого мало?

— Пока мне этого достаточно, — приглушенно отозвалась она, — но не навсегда, запомни.

Джон зажал в ладонях ее лицо и склонился, желая поцеловать ее, но Белл отвернулась.

— По-моему, прежде нам надо покончить с противником. Трудно строить семью, когда опасаешься за жизнь мужа.

Джон ощутил пустоту, возникшую в его сердце, когда Белл отстранилась.

— Обещаю тебе, дорогая, я не стану рисковать. У меня нет желания умирать, но я не могу позволить себе терять годы, прячась от Спенсера, Когда-нибудь он все равно настигнет меня.

— Знаю, знаю. О чем говорилось в письме?

Джон поднялся и прошел к окну.

— Он не желает встречаться со мной здесь, — проговорил он, глядя на оживленную улицу. — Полагаю, он счел это приглашение ловушкой.

— Он ошибся?

— Насчет ловушки? Да, хотя теперь мне кажется, что эта идея не лишена смысла.

— Что еще он пишет?

— Он пожелал встретиться со мной у пристани.

— Надеюсь, ты не согласишься на такое, — содрогнулась Белл. Она никогда не бывала на пристани, но всем в Лондоне было известно об опасностях этого района.

— Я не настолько глуп, — отозвался Джон, невольно повторяя слова Спенсера. — Посмотрим, не согласится ли он встретиться в другом месте — достаточно многолюдном, — добавил он, главным образом чтобы успокоить Белл.

— Ты ни в коем случае не пойдешь туда один. Уверена, Алекс и Данфорд будут рады сопровождать тебя. И Нед тоже, если к тому времени он еще не вернется в университет.

— Сомневаюсь, что Спенсер разговорится в присутствии посторонних, Белл. Но не беспокойся, я не стану встречаться с ним наедине. Ему не представится возможности напасть на меня еще раз.

— Тогда зачем ему вообще встречаться с тобой? Ведь он пытался тебя убить.

Джон поскреб подбородок.

— Не знаю. Вероятно, он собирается известить меня о способе моего убийства. Или сообщить о своей ненависти ко мне.

— Это совсем не смешно, Джон.

— Я и не пытался шутить.

Белл закрыла лицо ладонями.

— О Джон! — простонала она. — Я так боюсь потерять тебя! Знаешь, это почти забавно: отчасти я и влюбилась в тебя потому, что… — Она подняла руку. — Нет, пожалуйста, не перебивай. Отчасти я и влюбилась в тебя, уверенная, что ты нуждаешься во мне. Целые толпы мужчин признавались мне в любви или говорили о том, что я им нравлюсь, но никто из них не нуждался во мне так, как ты. Но теперь я поняла… — она осеклась, подавив всхлип.

— Что, дорогая? — прошептал он. — Что ты поняла?

— О, Джон, я тоже не смогу без тебя! Если что-нибудь случится…

— Со мной все будет в порядке, — решительно заявил он.

Впервые за долгие годы появился смысл в его жизни, и Джон не собирался расставаться с ней из-за какого-то ублюдка.

Белл взглянула на него сквозь мокрые ресницы.

— Что же нам делать?

— Нам — ничего, — отозвался он, подходя поближе и пригладив ей волосы. — А я все-таки напишу Спенсеру.

Он прошел к столу, за которым писал первое письмо.

— Как по-твоему, что я должен ответить? — спросил он беспечно, пытаясь отвлечь Белл от тягостных мыслей и волнения.

— По-моему, ты должен назвать его сукиным…

— Это не поможет, — прервал Джон, удивляясь, каким образом Белл приобрела столь богатый словарный запас. — Не стоит оскорблять его.

— Может, ты и прав, но я бы не отказалась.

— Белл, ты сокровище, — заявил Джон, пряча улыбку. — Чем я заслужил такую награду?

— Не знаю, — пожала она плечами и поднялась. — Но если ты хочешь остаться со мной, я дам тебе мудрый совет: не умирай, — с этими словами она глубоко вздохнула и покинула комнату, не в силах смотреть, как Джон пишет письмо, которое может привести к его смерти.

Джон покачал головой, глядя ей вслед. Белл восприняла новость слишком болезненно. Но разве он мог обвинять ее? Если бы кто-нибудь попытался убить Белл, он, Джон, обшарил бы весь Лондон, как безумец, лишь бы отыскать этого негодяя и прикончить его.

Прогнав эту отвратительную мысль, Джон взялся за перо и подвинул к себе бумагу, думая, как это странно — вести переписку со своим возможным убийцей.

«Спенсер, ты что, считаешь меня глупцом? Давай встретимся в более приличном месте — может быть, в кондитерской Хардимана. Время назначай сам. Блэквуд».

Во времена их недолгого знакомства Джон несколько раз водил Белл к Хардиману. Там можно было занять столик в уютном уголке, но, что гораздо важнее, это заведение часто посещали светские матроны и дебютантки, так что вряд ли Спенсер отважится на очередную глупость. Более того, Алекс мог с удобством расположиться за соседним столом.

Джон вновь отправил посыльного к Спенсеру. Он ожидал, что ответ придет в ближайшее время: наверняка Спенсер ждет дома, желая узнать, как будет воспринято его приглашение.

Вздохнув, Джон провел ладонью по волосам. Ему следовало поговорить с Белл, но сердце его разрывалось на части, он не знал, как начать. Его жена страдала, а Джон был не в силах избавить ее от мук.

Губы Джона дрогнули в слабой улыбке. Ему нравилось называть Белл женой. Резко поднявшись, он отодвинул кресло и быстро вышел в коридор.

— Белл! — позвал он, направляясь к лестнице. — Белл, где ты?

Она появилась на верхней площадке, испуганная его громким голосом.

— Джон, что случилось? Что с тобой?

— Я просто хотел тебя увидеть. — Он беспечно улыбнулся, желая избавить ее от тревоги. — Ты всегда задаешь по два вопроса, когда достаточно одного?

— Ради Бога, Джон, не пугай меня. Не надо больше так кричать. Я и без того перепугана.

Он подошел и обнял Белл.

— Прошу тебя, дорогая, не волнуйся. Давай пойдем к тебе в комнату и поговорим. — К нам в комнату, — поправила Белл.

— Что?

— В нашу комнату. Теперь я замужем, и мне больше не нужна собственная спальня.

— Я и не хотел, чтобы она была у тебя. Белл, вскоре наша жизнь войдет в мирное русло, обещаю тебе.

Белл позволила отвести себя в спальню. Ей очень хотелось поверить, что все будет именно так.

— Я не могу избавиться от страха, Джон, — тихо проговорила она.

Он привлек ее к себе и вдохнул сладкий аромат ее волос.

— Знаю, дорогая, все знаю. Но давай на минуту забудем о тревогах.

Здесь сейчас нам нечего бояться.

Ее губы дрогнули в лукавой улыбке.

— Да неужели?

— Здесь нет никого, кроме меня. — Он провел губами по ее щеке, продвигаясь к уху. Но этого было слишком мало.

Его ладони сомкнулись на ее спине, он привлек Белл к себе интимным движением, целуя каждый дюйм ее кожи, касаясь пальцами шеи. В этот момент со стороны двери донеслось громкое покашливание.

Джон даже не обернулся, помахав рукой назойливому слуге.

Покашливание повторилось.

Оно было таким настойчивым, что Джон нехотя оторвался от Белл и обернулся. На пороге стояла изысканно одетая дама со странным выражением лица. Джон никогда прежде не видел ее, хотя эти синие глаза — яркие, огромные, совсем как…

Испытывая неловкость, он обернулся к Белл, еще придавленной к кровати его телом. Она была так бледна, что, казалось, вот-вот лишится чувств. — Мама?

Джон отпрыгнул от кровати с завидным проворством.

Кэролайн, графиня. У орт, стаскивала перчатки, едва сдерживая закипающую ярость.

— Вижу, после нашего отъезда ты не теряла времени, Арабелла.

Белл вздрогнула. Мать назвала ее полным именем — этот был плохой признак.

— Да, — робко пробормотала она, — ты права.

Графиня обернулась к Джону.

— Пожалуй, вам будет лучше удалиться.

— Нет! — поспешно воскликнула Белл. — Он здесь живет.

— Надеюсь, я ослышалась.

Джон поспешно шагнул вперед.

— Вероятно, мне следует представиться. Я лорд Блэквуд.

Кэролайн не подала ему руки.

— Очень мило с вашей стороны, — ледяным тоном отозвалась она.

— А это, — продолжал он, указывая на Белл, — моя жена, леди Блэквуд.

— Прошу прощения?

Кэролайн держалась с великолепной холодностью.

— Мы поженились, мама, — со слабой улыбкой объяснила Белл, — еще вчера.

Кэролайн окинула дочь недоверчивым взглядом, затем посмотрела на стоящего перед ней мужчину.

— Белл, не могли бы мы с тобой поговорить наедине? — Она схватила дочь за руку с силой, никоим образом не соответствующей любезному тону, и потащила ее в сторону. — Ты спятила? — прошипела она. — Ты понимаешь, что натворила? Где, черт возьми, Эмма? Как она допустила такое?

Слушая графиню, Джон подумал, не является ли эта способность задавать бесчисленные вопросы и не дожидаться ответа фамильной чертой.

Белл приоткрыла рот, намереваясь что-то сказать, но Кэролайн предупреждающе подняла руку.

— Не надо! Не желаю слушать! — быстрым движением она оттолкнула Белл обратно к Джону.

— Мама, если ты выслушаешь… — начала Белл, но осеклась, встретившись с уничтожающим взглядом Кэролайн.

— Прошу меня простить, — сдержанно произнесла Кэролайн, обернулась к двери и позвала: — Генри! — Белл и Джон услышали приглушенный ответ, за которым последовало приказание Кэролайн: — Сию же минуту. Генри!

— Мне не нравится, когда ко мне относятся, как к взбалмошному ребенку, — прошептал Джон на ухо Белл.

— Взбалмошный ребенок — это я, — прошептала она в ответ, — по крайней мере для них. Так что наберись терпения.

На пороге появился отец Тзелл Генри, граф Уортский, был привлекательным седовласым мужчиной, излучающим добродушие. При виде единственной дочери его глаза засветились любовью.

— Белл, детка, что ты делаешь в Лондоне?

— Да так, ничего особенного, — промямлила Белл.

— Она вышла замуж, — невозмутимо сообщила Кэролайн.

Генри промолчал.

— Ты меня слышишь? — вскипела Кэролайн, внешнее спокойствие которой наконец-то дало трещину. — Она вышла замуж!

Генри устало вздохнул и провел ладонью по редеющей шевелюре.

— Разве ты не могла подождать, Белл?

— Дело не требовало отлагательств. Кэролайн порозовела, не желая думать о двусмысленности этого заявления.

— Ну, несколько дней ничего бы не решили, — продолжал Генри. — Неужели ты думала, что мы не одобрим твой выбор? Плохо же ты нас знаешь. Мы позволили тебе отвергнуть десяток достойных поклонников, в том числе и молодого Эктона, отец которого был моим лучшим другом. Этот молодой человек кажется мне вполне приличным. Вероятно, у нас не нашлось бы возражений против твоего брака с ним, он промедлил, — если, конечно, я не ошибаюсь и ты замужем именно за ним.

Белл кивнула, удивляясь, почему поучения отца всегда заставляют ее ощущать себя семилетней девочкой.

— Как его имя?

— Лорд Блэквуд, — отчетливо выговорила Белл.

Джон воспользовался случаем и шагнул вперед, протягивая руку.

— Лорд Блэквуд, милорд. Рад познакомиться с вами.

— Надеюсь, это правда, — сухо отозвался Генри. — Располагаете ли вы средствами, чтобы обеспечить мою дочь?

— Совсем недавно я приобрел поместье, так что сейчас нахожусь в несколько затруднительных обстоятельствах, — откровенно признался Джон. — Но я ни разу не прогадал, пуская свой капитал в оборот. Белл ни в чем не будет нуждаться.

— Откуда вы родом?

— Я вырос в Шропшире. Мой отец — граф Уэстборо. Титул унаследовал мой старший брат.

— Как же вы получили свой титул?

Джон коротко рассказал ему о своей воинской карьере. Генри одобрительно кивнул и спросил:

— Вы любите мою дочь?

— Всем сердцем, милорд.

Генри оглядел молодого человека, на локте которого сейчас покоилась рука Белл.

— Ну, Кэролайн, пожалуй, нам следует положиться на благоразумие дочери.

— Что еще нам остается делать? — с горечью отозвалась Кэролайн.

Генри утешительным жестом положил ладонь на плечо жены.

— Уверен, вскоре у нас найдется время обсудить все подробности. А пока нам следовало бы получше познакомиться со своим зятем — ты не находишь, Кэролайн?

Она кивнула, понимая, что любовь к дочери не оставляет ей выбора.

Белл бросилась к матери и крепко обняла ее.

— Вот увидишь, мама, — прошептала она, — он — само совершенство.

Кэролайн улыбнулась при виде неудержимого счастья дочери, но прошептала в ответ:

— В мире нет совершенства, дорогая.

— Для меня он всем хорош.

Кэролайн крепко обняла Белл за плечи.

— Полагаю, с тобой все в порядке, — произнесла она. — Пойдем, поможешь мне разобрать вещи — пока отец знакомится с твоим мужем. Путешествие выдалось на редкость утомительным.

Белл решила, что в конце концов ее мать восприняла новость на удивление спокойно. Бегло улыбнувшись Джону, она вышла из комнаты.

— Насколько я понимаю, вы не давали объявления в «Тайме», — заметила Кэролайн, спускаясь по лестнице.

— Нам не хватило времени.

— Гм… Ладно, твой отец немедленно распорядится об этом. Где же находится поместье Джона? — Кэролайн обернулась, и на лице ее ясно отразилось беспокойство. — Его ведь зовут Джоном, я не ошиблась?

— Да, мама, ты права. Его поместье расположено рядом с Уэстонбертом.

Я познакомилась с ним, когда гостила у Эммы.

— Вот как? — Кэролайн вошла к себе в спальню, где горничная разбирала вещи. — Полагаю, нам следует назначить прием на следующую весну, когда все будут в городе. Но пожалуй, до того времени следует предпринять что-нибудь еще, чтобы известить весь свет о твоем замужестве.

Белл втайне удивилась, почему, собственно, этот «весь свет» должен знать о ее новом положении замужней дамы.

— Разве объявления в «Тайме» недостаточно?

— Совсем нет, дорогая. Необходимо, чтобы все узнали, что ты действовала с нашего одобрения. Незачем оповещать наших друзей, что с Джоном мы познакомились лишь сегодня, несколько минут назад.

— Да, полагаю, ты права.

Кэролайн вдруг всплеснула руками.

— Знаю! Зимний бал у Тамбли! Идеальный случай — на него съезжаются гости со всей округи.

Белл вздрогнула. Каждый год, в ноябре, граф и графиня Тамбли давали бал. Это было одно из немногих событий, ради которого аристократия возвращалась в Лондон зимой. В обычных обстоятельствах Белл не отказалась бы побывать на балу, но теперь одна только мысль о том, что им с Джоном придется всю ночь провести в шумном обществе, вызвала у нее ужас.

— Когда же он состоится, мама?

— Вероятно, через несколько недель. Надо просмотреть почту — там наверняка должно быть приглашение. Столько писем накопилось!

— Не знаю, стоит ли нам принимать это приглашение, мама. Мы едва успели пожениться и хотим немного побыть вдвоем.

— Если вы хотели уединения, вам следовало бы давным-давно отправиться в поместье. Но поскольку вы здесь, вам придется побывать на балу и при этом ослепительно улыбаться. А затем можете отправляться куда угодно и радоваться прелестям сельской жизни. Кстати, где вы будете жить — я имею в виду, как называется поместье?

— Блетчфорд-Мэнор.

— Как-как?

— Блетчфорд-Мэнор.

— Я расслышала это название и в первый раз — оно просто отвратительно, Белл.

— Знаю.

— Нет, я и вправду считаю его ужасным.

— Ты права. Мы намерены переименовать поместье.

— Позаботьтесь об этом фазу же после приема у Тамбли, потому что до тех пор вы ни в коем случае не покинете Лондон.

Глава 19

На следующий день Джон сидел в кондитерской Хардимана, прислонившись спиной к стене, и ждал человека, с которым не виделся пять лет, человека, который желал его смерти. Он занял столик в глубине зала, а Алекс и Данфорд расположились неподалеку.

Джон не спускал глаз с двери. Джордж Спенсер явился в заведение, опоздав на десять минут. Джону казалось, что он вернулся на десять лет назад и вновь оказался в испанской таверне, где его соотечественник обесчестил невинную девушку.

Спенсер обвел зал холодным взглядом, его голубые глаза остановились на Джоне. Кивнув, он отвел со лба прядь прямых белесых волос. Надменно прошествовав через зал, он остановился рядом с Джоном.

— Приветствую, Блэквуд, — холодно произнес он.

— Здравствуй, Спенсер. Надеюсь, ты простишь мне, если я опущу церемонию приветствия и не буду вставать?

— Разумеется. Я слышал о твоей хромоте. Мне бы не хотелось доставлять тебе лишние хлопоты. — Отодвинув стул, Спенсер уселся.

Джон учтиво кивнул.

— Боевая рана. Некоторые из нас прошли войну до конца. А где же был ты, Спенсер? Во Франции? В Швейцарии?

Спенсер сжал кулаки и в ярости чуть не вскочил со стула.

— Будь ты проклят, Блэквуд! Ведь это ты вынудил меня дезертировать. Хочешь знать, что такое вернуться в Англию с позором? Моему отцу пришлось платить властям, чтобы меня не арестовали.

Джон с трудом сдерживал ярость.

— А ты думаешь, что своим преступлением не заслужил ареста? — прошипел он. — Тебя давно следовало бы повесить.

— Избавь меня от своей сентиментальности, Блэквуд! Эта девчонка — ничтожество. Тупая крестьянка, вот и все. Вероятно, до меня ею успел попользоваться десяток ухажеров. — Я видел кровь на простынях, Спенсер. И слышал ее крики.

— Ради Бога, Блэквуд, пойми: я сделал ей одолжение. Рано или поздно ей пришлось бы пройти через это.

Джон стиснул край стола, чтобы не броситься на противника и не задушить его.

— Через три дня она наложила на себя руки, Спенсер.

— В самом деле? — известие не тронуло его.

— И ты не чувствуешь за собой никакой вины?

— Проклятый городишко и без того был перенаселен. Эти испанцы плодятся, как кролики.

— Она была невинной, — напомнил Джон.

— Я потрясен твоим благородством, впрочем, ты всегда был неравнодушен к женщинам. Можно поздравить тебя с удачным браком? Жаль, что твой союз будет столь непродолжительным.

— Не смей втягивать в дело мою жену, — прервал его Джон. — Ты недостоин даже произносить ее имя.

— О Боже, какой пафос! Надеюсь, любовь не смягчила тебя, Блэквуд.

Или, может быть, рана уже сделала это несколько лет назад?

Джон глубоко вздохнул и мысленно сосчитал до пяти, прежде чем вновь заговорить:

— Что же ты замышляешь. Спенсер?

— Как это что? Разумеется, убить тебя. Я думал, ты уже догадался.

— Позволь узнать почему? — ледяным тоном осведомился Джон.

— Меня еще никому не удавалось одурачить, Блэквуд — никому, слышишь?

Ты понял меня? — Спенсер понемногу раздражался, его влажный лоб покрылся морщинами. — То, что ты сделал…

— Я всего-то выстрелил тебе в задницу. — Джон откинулся на спинку стула и в первый раз за целый день позволил себе улыбнуться.

Спенсер многозначительно поднял палец.

— И за это я убью тебя. Об этом я мечтал несколько лет.

— Что же ты медлил?

Спокойствие Джона лишь еще сильнее разъярило Спенсера.

— Знаешь ли ты, какова участь дезертира? Его едва принимают в Англии. Его невеста решает поискать себе партию получше. Его имя вычеркивают из всех списков, имеющих значение. И на все это обрек меня ты. Да, ты.

— Неужели Англия теперь вдруг приняла тебя с распростертыми объятиями? Я слышал, тебя по-прежнему не приглашают на приемы.

Мгновение Джон думал, что Спенсер бросится через стол и вцепится ему в горло. Но он тут же взял себя в руки.

— Разумеется, убив тебя, я не избавлюсь от трудностей. Но этим я доставлю себе самую огромную радость в жизни.

Джон вздохнул.

— Послушай, — сдержанно заявил он, — на твоем месте я бы не стал замышлять преступление.

Спенсер издал короткий смешок, напоминающий лай.

— А на твоем месте я не стал бы губить мою жизнь.

— Зачем же ты пришел сюда? Зачем сидишь здесь и тратишь время на беседы?

— Вероятно, меня одолело любопытство. А как насчет тебя? Логично было бы думать, что у тебя нет желания встречаться с убийцей. — Откинувшись, он дерзко ухмыльнулся Джону.

Джон не мог решить, в здравом ли рассудке пребывает Спенсер. Он явно одержим идеей и в то же время внешне старается вести себя вполне благопристойно, поддерживая с Джоном беседу, как с давним другом.

— Возможно, и мне было любопытно, — ответил Джон. — Положение воистину уникально. Редко кому удается встретиться со своим будущим убийцей в подобной обстановке.

Спенсер с улыбкой склонил голову, принимая слова Джона за комплимент. — Позволь узнать, как ты намерен это осуществить. Надеюсь, трудности тебя не пугают?

— Мне наплевать, как это произойдет. Я всего лишь хочу убить тебя.

Джон напряженно улыбнулся. Спенсер явно не любил уклончивых ответов. — И ты никак не намекнешь, чего мне следует ожидать?

— Быстрой и легкой смерти. Незачем заставлять тебя мучиться.

— Как любезно с твоей стороны!

— Я не зверь, просто человек принципа.

Пока Джон обдумывал это невероятное заявление, что-то в глубине зала привлекло внимание Спенсера.

— Не твою ли прелестную жену я вижу вон там, Блэквуд? Должен признаться, ты сделал удачную партию.

Джон похолодел. Он повернулся на стуле и мгновенно отыскал взглядом Белл, которая только что вошла в кондитерскую в сопровождении Эммы и Персефоны.

Джон глубоко вздохнул, пытаясь сдержаться. В эту минуту он был готов убить Белл. Ему захотелось перекинуть ее через колено и отшлепать, запереть в комнате на целую неделю или же…

— Вижу, ты не очень-то рад ее видеть.

Джон повернулся к Спенсеру и процедил:

— Еще одно слово, и я задушу тебя на месте.

Спенсер ухмыльнулся, наслаждаясь своей выходкой.

— Разговор окончен.

Джон поднялся и прошел по зале, ни разу не оглянувшись. Алекс и Данфорд должны были позаботиться, чтобы Спенсер не напал на него сзади. Прежде чем Белл успела сесть, Джон схватил ее за руку и прошипел на ухо: — Твое появление здесь более чем неуместно.

У Белл хватило ума помалкивать. А возможно, она всматривалась в лицо Джорджа Спенсера, который направился к выходу. Проходя мимо, он прикоснулся к шляпе и пробормотал: "Миледи…”

Единственным утешением в этом кошмаре для Джона было свирепое выражение на лице Белл. Джон не сомневался: не удержи он ее за руку, добрая половина лица Спенсера пострадала бы от ногтей Белл.

Едва Спенсер благополучно покинул кондитерскую, Джон развернул Белл лицом к себе и спросил:

— Какого черта ты здесь делаешь?

Но прежде чем Белл успела ответить, рядом как из-под земли возник Алекс, схватил за руку Эмму и прошипел:

— Какого дьявола тебе здесь надо?

Персефона с улыбкой смотрела на Данфорда, ожидая своей очереди, но, к ее великому разочарованию, он лишь стоял поодаль, неодобрительно поглядывая на дам.

— Джон, — произнесла Белл, — на этот раз я действительно поступила необдуманно. — Обернувшись к остальным, она слабо улыбнулась. — Пожалуй, нам лучше уйти отсюда.

Джон что-то проворчал. Персефона приняла этот звук за одобрение и приветливо кивнула ему.

— Надеюсь, мы вскоре увидимся, — жизнерадостно произнесла она.

Джон едва сдержался, чтобы не рявкнуть на нее — на этот раз Персефона благоразумно промолчала.

Белл взглянула на мужа.

— Так мы идем?

Он зашагал к выходу, по-прежнему крепко держа Белл за руку, и она была вынуждена следовать за ним. На улице Джон повернулся к жене и резко осведомился:

— Вы приехали в экипаже?

Она покачала головой.

— Мы наняли кеб.

Джон с трудом сдерживал раздражение, и Белл пришлось молча ждать, пока он позовет другой наемный экипаж. Домой они ехали в абсолютном молчании. Искоса поглядывая на мужа, Белл заметила, как время от времени подергивается мускул па его щеке. Его раздражение, постепенно накапливаясь, перешло в бешенство. Джон явно не мог дождаться, когда они окажутся дома, не желая затевать ссору в присутствии возницы.