Тень мага

      Чудом от них увернувшись, благо черные нити могли лететь только по прямой, он пустился наутек, и отмахав пару кварталов, остановился.
      Вот и все. Это было уже окончательное поражение.
      Хантер тяжело плюхнулся на ступеньки ближайшего дома и глубоко задумался.
      А город вокруг него жил, город просыпался. Ему было ничего не известно ни про черного мага, ни про охотника, ни про их борьбу. Более того, город, наверное, ничего про них не хотел и знать. Потому что все это было не более чем неприятностями и заботами. А кому нужны неприятности и заботы? Нет, только не городу. У него этого добра хватало и без того.
      Конечно, охотник мог явиться к главному дэву города и рассказать ему все. Про черных магов и про охотников. Про то, что делают маги, и что охотники. Все, абсолютно все. И конечно же, главный дэв посчитает его сумасшедшим, запрет в какой-нибудь уютный желтый домик... А если и поверит, то что смогут сделать дэвы против нитей судьбы?
      Нет, все это смысла не имело.
      Его охватило чувство бессильного отчаянья, которое время от времени испытывает каждый и с которым он, охотник, научился бороться. Правда, сейчас был совсем особый случай.
      Господи, что же делать?
      Понимая что первым делом надо во что бы то ни стало успокоиться, он зашел в первый попавшийся ресторанчик, заказал себе чашечку кофе и булочку, машинально, словно подчиняясь заложенной в него программе, их съел, и даже не почувствовав вкуса, вышел на улицу.
      Все правильно, чтобы бороться дальше у него должны быть силы. И огнемет. Лучше бы два. Но где их взять?
      Он замер...
      У дэвов. Вот где. В их управлении должен быть склад оружия, в котором есть, просто должны быть, огнеметы.
      Правда, это управление находилось на другой стороне города. До него было не менее пяти километров. Ничего, он доберется. Эх, если бы еще удалось поймать такси! Такси!
      Он быстро огляделся. Нет, поблизости не было ни одной машины.
      Еще бы, как он мог забыть? Ведь прошлая ночь была ночью падающих звезд. А значит, весь сегодняшний день таксисты работать не будут. Какая-то у них там сложная религия, которая запрещает работать в день, наступающий вслед за ночью падающих звезд. Вот невезуха-то!
      Придется опять бегом.
      И Хантер побежал...
      Когда до управления дэвов оставалось совсем немного, из стены дома, мимо которого он пробегал, вынырнула нить цвета хаки и устремилась к нему.
      Ну уж нет!
      Он увернулся, буквально чудом успев отскочить в сторону. Нить ударилась о стену дома на противоположной стороне улицы, перегородив ее, прямая, тугая словно гитарная струна. Охотник остановился, лихорадочно соображая как бы ее обойти стороной.
      С нитями цвета хаки шутки плохи.
      В этот момент из стены выскочила вторая нить. Отшатнувшись в сторону, пропуская ее мимо себя, как тореадор пропускает разъяренного быка, Хантер повернулся и бросился в обратном направлении.
      Все, к управлению дэвов, похоже, тоже не пробиться.
      Впрочем, это было только начало...
      Оглянувшись на бегу, охотник увидел что его преследуют еще две нити цвета хаки и припустил во все лопатки.
      А вот теперь, все это начинало жутко напоминать облаву. Так оно и было.
      От этих нитей он оторвался, но уже через квартал наткнулся на новые. Они тоже бросились вслед за ним, а потом к ним присоединились другие, хризолитовые, и третьи, черные как уголь.
      И тут начался настоящий кошмар.
      Охотник метался по городу, в поисках укрытия, в котором можно было бы отсидеться, но черные, красные, хризолитовые нити преследовали его, стараясь загнать, окружить - и мало-помалу это им удавалось.
      Говорят, каждому человеку, за свою жизнь, суждено хотя бы раз почувствовать себя зверем, ощутить любовь зверя, его тоску по воле, ярость звериной схватки, звериный страх... Конечно, Хантеру случалось убегать и раньше. Но только раньше, он всегда знал, что это бегство не более чем отступление. Что-то изменится и он вернется, сквитается.
      Только не в этот день. Именно этот день запомнился ему как день, в который он узнал, что такое страх загнанного зверя. Он бежал, зная, что убегать никакого смысла уже нет, что давно пора сдаться и умереть, а ноги несли и несли его, независимо от сознания, повинуясь лишь инстинкту самосохранения. У него уже абсолютно не осталось сил, он знал, что следующий шаг его убьет, разорвет колотящееся паровым молотом в груди сердце, и все равно бежал, бежал не разбирая дороги, стараясь оторваться от преследовавших его словно гончие нитей судьбы.
      А потом ему попалась колокольня. Нелепая, построенная из различных по размеру блоков, она возвышалась посреди небольшой площади, вымощенной красным кирпичом.
      И Хантер бросился к ней, потому что она показалась ему убежищем, в котором можно было перевести дух.
      Он метнулся к окованной железными полосами двери и толкнул ее. О, счастье - она открылась!
      Ворвавшись внутрь колокольни, на последнем издыхании, охотник бросился к винтовой лестнице и стал карабкаться по истертым временем и ногами многих звонарей ступеням, вверх, туда где болталась на ветру веревка самого большого колокола, то и дело с глухим шаркающим звуком задевавшая обгаженные птеродактилями деревянные перила.
      Сзади глухо хлопнула закрывшаяся дверь, на него пахнуло сыростью и плесенью. Но ему было некогда принюхиваться, он уже взбегал вверх по лестнице. И взбежал, и остановился и рухнул на каменный, уже нагретый солнцем пол, пытаясь отдышаться, успокоить буквально разрывавшее грудь сердце...
      Прошло пять минут и дыхание охотника выровнялось. Солнце кольнуло его в глаза своим острым, как бретта, лучиком. И это было словно знак, словно знамение. Хантер перевернулся на спину и вновь замер, удобно устроившись на грязном, пыльном полу, завороженный, зачарованный казалось навеки застывшим мгновением вселенского покоя и тишины. Он словно попал под волшебное покрывало, отделившее его от окружающего мира, замкнувшее в себе, казалось навечно. Но это была лишь иллюзия. И она вскоре кончилась.
      Чуть слышно звякнул колокол, и этого оказалось достаточно. Укрывшее его волшебное покрывало разорвалось. Слегка пошатываясь, Хантер встал и привалившись к перилам, выглянул наружу. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять - он попался окончательно. За те десять минут, что он отдыхал на колокольне, преследовавшие его нити сплелись в переливающееся всеми оттенками красного, оранжевого и черного кольцо, в центре которого было его убежище. Очень медленно, можно сказать, не спеша, это кольцо сжималось. В самом деле, спешить ему было некуда. Добыча уже попалась и убежать никак не могла.
      Медленно осев на пол колокольни, Хантер достал из кармана пачку сигарет. Прикурив одну, он загасил спичку и аккуратно положил ее рядом со своим левым ботинком.
      Вот так... вот так... вот так...
      Интересно, что подумают те, кто найдут его труп на этой колокольне? Неопознанный человек, погибший по неизвестной причине. Хотя нет, причина будет. Скорее всего разрыв сердца. Чисто и аккуратно. Никакой крови, никаких следов. Черный маг, это не Лисандра. Она бы устроила здесь настоящую живодерню... Кстати, с ней похоже, тоже покончено. Забавно. Погибнув, он все таки убьет еще одного вампира. Ну хоть что-то...
      Хантер невесело усмехнулся и выкинул окурок.
      А может быть, все же удастся что-то придумать, как-то вывернуться?
      Он встал и снова выглянул наружу.
      Нет, на этот раз, действительно, выхода нет. Если только, он экстренно не отрастит себе крылья.
      Или...
      Хантер замер. Был еще один выход, но на такое не решился бы ни один охотник, даже под угрозой смерти. Ни один. Кроме него...
      Хи!
      Он поплотнее прижался спиной к перилам и закурил новую сигарету.
      Это что... Это значит... Как там кричали гладиаторы в древнем Риме? Вива, цезарь?.. А почему бы и нет?..
      Теперь оставалось только подождать, совсем немного. Может быть, он не успеет даже докурить вторую сигарету.
      Прежде чем все началось, он успел выкурить и третью...
      Послушные приказу черного мага, нити судьбы не торопились, но все же настала та секунда, когда первая, может быть самая мощная нить, легко, даже не заметив что прошла каменное перекрытие, вынырнула из пола колокольни и закачалась в воздухе, совсем как изготовившаяся к прыжку кобра.
      Вот она развернулась к охотнику, легко отклонилась назад и резко, словно распрямляющаяся пружина, метнулась к его голове...
      Она летела прямо и неудержимо, как пущенная из лука стрела и должна была попасть ему прямо меж глаз. Хантер среагировал молниеносно, и сделал то, к чему готовился последние несколько минут. Он схватил нить голыми руками и крепко ее сжал.
      Все, получилось.
      И тут началось...
      Окружающий мир словно бы взорвавшись, стал фонтаном, водопадом боли, страха и странного запредельного наслаждения. Хантера потянуло в глубину, словно попавшую в водоворот щепку, потянуло, сначала осторожно, а потом резко и сильно, так что он понял - вырваться не удастся, не хватит сил...
      Да, собственно, он и не пытался. Ему это было не нужно. Как раз сейчас он был заинтересован в том, чтобы уйти, нырнуть, опуститься как можно глубже, на самое дно, потому что именно там прятался тот, с кем он должен был встретиться, сразиться, кого он должен был победить. ТОТ. То ли черный маг, то-ли его тень, проекция, сеть нитей судьбы, вдруг, после смерти создателя, сумевшая не исчезнуть, а даже наоборот - стать разумной, сохраниться.
      Он опускался все ниже, и в определенный момент спуск, как ему и положено, стал подъемом. Мимо пробежал белый крокодил и остановившись, бросил на него взгляд.
      Хорошо понимая, что тот забежал в этот мир из какого-то другого, и поэтому никакой опасности представлять не может, Хантер ему дружески улыбнулся. Крокодил улыбнулся в ответ печально и задумчиво. И тотчас же, как это часто бывает с белыми крокодилами, исчез.
      После него осталась определенная пустота. Некоторое время она неподвижно висела перед лицом Хантера, потом стала неопределенной и отправилась на поиски смысла, делая это одновременно в ширь, в высоту и в глубину.
      Охотник едва не поддался искушению, которому так подвержены большинство людей - последовать за ней, но вовремя опомнился, потому что у него были дела и поважнее... вернее, одно, но очень важное и серьезное дело, от которого зависела его жизнь и еще, жизнь одной вампирши.
      Конечно, он понимал, что их жизни не более чем песчинка на весах истории, легкий вздох столетий, который рассеется так и оставшись незамеченным, но все же... бывает, на весах истории все решает именно песчинка.
      Искушение в знак уважения, за то, что он ему не поддался, пожало Хантеру руку и быстро пошло прочь. А он направился в противоположную сторону. Поскольку только таким методом можно было хоть чего-то достичь. И он достиг. Он прошел страну, в которой по утрам небо прочищало горло, видимо, пытаясь что-то сказать. А потом был туман воспоминаний, который со временем не рассеивался, а становился все гуще, скрывая в себе прошлое, порождая самим своим существованием дополнительные проблемы, огорчения и редкие радости, внушая совершенно ложную, и оттого невероятно ценную надежду, что все на свете делается не зря.
      Конечно же, туман кончился, и вынырнув из него, Хантер увидел что все еще погружается. И это было уже не дело. Это надо было прекратить. И он прекратил, да так, что заскрипели суставы, а в голове, словно в огромном колоколе, загрохотала кровь, стремясь прорвать тонкие стенки черепа и вырваться наружу.
      Потом прошло и это. Его отпустило, вынесло в мир покоя и благости. И это был уже конец. Это было само дно. И Хантер смог оглядеться, рассмотреть мир в котором оказался.
      В этом мире было три луны и ночь. А возле ног его начинались три реки, одна из которых уходила в недостижимое, мучительно привлекательное и старательно забываемое прошлое, другая стремилась в будущее и берега ее были сокрыты туманом, а третья текла в безвременье, между пологими, населенными странными существами берегами, и исчезала вдали, все такая же извилистая, спокойная, вальяжная, непонятная.
      Хантер пошел вдоль третьей реки, движимый вперед смутной надеждой, что найдет своего врага именно там. Действительно, что же еще ему оставалось? Конечно, можно было пойти либо вдоль первой, либо второй реки, но это решением не являлось. Рано или поздно но он все равно вернулся бы на берега третьей, поскольку так ему было предназначено. Какой же тогда смысл удлинять путь, если все равно придешь в то же место?
      По крайней мере, Хантер никакого смысла в этом не видел. Он был за то, чтобы не оттягивать неизбежное - смерть. Что же иное могло его ждать на берегах третьей реки?
      Мысль о том, что его ждет в ближайшем будущем, совсем не пугала. Она даже помогала идти, поскольку не давала думать о усталости, о том чтобы отдохнуть, сделать привал. В конце концов, и в этом-то какой смысл? Никакого!
      Он неторопливо, прогулочным шагом все шел и шел, под ногами противно чавкала неизбежная на берегу каждой реки грязь. Над головой парили пресноводные чайки и обрывки утерянных другими людьми мыслей, большинство которых было не совсем приятно на вид и цвет, а уж про содержание говорить и не приходилось...
      Хотя, какое это, опять же, имело значение? Одна из таких мыслей, послушная дуновению легкого ветерка, коснулась шеи охотника и попыталась присосаться к ней, словно серая, похожая на грязную тряпку пиявка. Он оторвал ее, отбросил прочь, и мысль, так и не опустившись на землю, снова подхваченная ветерком, полетела прочь, все выше и выше, с каждым мгновением набирая высоту, пока не превратилась в серое пятнышко, которое тут же, не оставив от него и следа, проглотил горизонт.
      Сыто рыгнув, горизонт мигнул призрачными огнями, далеких, несуществующих, а потому недостижимых поселений и снова затаился, прикрывшись туманной дымкой, на всякий случай отгородившись зубцами елей и сосен, покрывавших окружающие реку сопки.
      Пахло смолой и мятой и этот запах, в общем-то Хантеру нравился, он о чем-то напоминал, словно бы оставленная в прихожей визитная карточка, того, кто приходил по делу, но не застав хозяина дома и не имея возможности ждать - ушел, оставив о себе память, так на всякий случай, без особой цели.
      Визитная карточка.
      Река изгибалась крутой дугой и Хантер решил срезать - сделать путь короче.
      Он вытащил из кармана перочинный нож и вознамерился было приступить к делу, как вдруг ближайшие кусты зашевелились и из них выглянуло прелестное, нежнейшего зеленого оттенка личико дриады. Увидев его, она сложила губы буквой "О" и сейчас же исчезла в зарослях, совершенно беззвучно, так, как это могут делать только дриады.
      Хантер улыбнулся.
      Что еще ему оставалось делать? Не плакать же.
      Он двинулся к кустам, смутно надеясь, что дриада выглянет еще раз. И действительно, это случилось, она выглянула, взмахнула легкими, почти невесомыми руками, словно приглашая за собой. Еще раз. Руки ее двигались быстро и уверенно, так, словно она плела в воздухе невидимую паутину. Колдовала? Да нет, не похоже. Колдовство бы он распознал махом.
      И только потом, когда дриада исчезла во второй раз, он вдруг понял, что она с ним так разговаривала. Глухонемая? Ну конечно!
      Глухонемая дриада. Боже мой, где это видано? Даже дриада здесь... Он вздохнул и чувствуя нарастающее раздражение, оглянулся, словно бы пытаясь найти врага. А потом что-то произошло и он, на секунду выключившись, почувствовал в ладонях неприятное жжение, словно бы держал в них раскаленный прут. Впрочем, оно тотчас же ушло, уступив место сожалению.
      Но почему? В конце концов, кто-то же должен был положить этому конец. Так почему не он?
      Не найдя ответ на этот вопрос, и чувствуя как в нем закипает ярость и раздражение, он зашагал по берегу реки дальше и наверное, это было правильно, поскольку берег теперь, может быть испугавшись, выпрямился. Вода в реке текла заметно быстрее, а кое-где, там, где смыкались берега, она и вовсе неслась вперед как безумная. Похоже, это было знаком того, что его путешествие кончается. Хантеру захотелось вернуться, оттянуть неизбежный момент встречи, но уже было поздно.
      Сделав около сотни шагов, он оказался в том месте, где река впадала в море. И на этом путешествие кончилось, поскольку идти дальше не было смысла и возможности. Он остановился, глядя на мутные, увенчанные шапками грязной пены волны, которые разбивались о берег всего лишь в десятке метров.
      Откуда-то заранее зная, что нужно подождать, Хантер присел на большой валун. И дождался...
      С плеском и шумом разверзлась пучина, и из нее на берег, прямо на него полезло нечто огромное, скользкое, похожее на сплетенную из нитей судьбы фигуру человека.
      У Хантера захолонуло сердце, он крепче вцепился в камень. А оно, все лезло и лезло, упрямо, с шумом расплескивая воду, пинками гигантских ног расшвыривая стволы затонувших деревьев, сотнями давя мягких, похожих на куски студня медуз.
      Вот оно уже надвинулось, нависло, дохнуло жаром, раскрыв полупризрачный рот, протянуло к Хантеру руку.
      Тот сжался готовясь к тому, что вот сейчас, эта гигантская рука, упав на него, раздавит, сомнет, словно кузнечика... А потом выпрямился, вдруг сообразив, что все виденное им не более чем иллюзия.
      Ну конечно, так и должно именно быть, потому что окружающий его мир иллюзорен, значит, ничего реального в нем быть и не может, значит, вся эта мощь, не более чем отражение физического самомнения. Просто, его противник считает себя таким. Стало быть, кто мешает ему, Хантеру представить себя таким же огромным? Да никто!
      Человек, он в конце концов или нет? Так неужели поддастся какому-то слепку, какому-то остатку того, кого уже нет, кто умер с ритуальным кинжалом в сердце? Он, человек.
      Хантер выпрямился и бросив взгляд на псевдомага, увидел, что тот стал вроде бы меньше ростом и двигается уже не так уверенно, но все же двигается. И стало понятно, что дело тут не только в уверенности, еще и в способностях, а это было хорошо и плохо. Плохо, потому что у мага их может оказаться чертова куча, и хорошо, потому что теперь борьба будет в той плоскости, в которой он кое-что соображал.
      Чувствуя как в нем рождается и все увеличивается азарт боя, пропорционально которому росло и раскидывалось вширь его тело, Хантер подумал: "Ничего, не все еще потеряно! Поборемся!" И сделал первый шаг к выходившему на берег монстру...
      15
      "Нет, он меня все же достал", - подумала Лисандра, откинув крышку гроба и по привычке прислушиваясь, к окружающей ее дом местности.
      Да, сомнений не было, это был сосед, и он, именно сегодня, ни днем раньше, ни днем позже, отважился на решительные действия.
      "Бог мой, если бы только не это проклятье", - с отчаянием подумала вампирша.
      Выскочив из гроба, она метнулась в прихожую, проверить закрыта ли дверь на засовы. Дверь была закрыта.
      Впрочем, если люди сильно захотят попасть в ее дом, то они попадут. Судя по доносившимся снаружи голосам, они этого хотели.
      Она прислушалась. Похоже, люди столпились на лужайке перед домом.
      Эта ночь лунного света - одна из самых безопасных и спокойных для людей. Вот для нее, она, уж точно, в этот раз, безопасной и спокойной не будет.
      Вампирша прислушалось.
      Да, все верно, в голосах людей звучали так знакомые ей возбуждение и страх. С подобным она уже сталкивалась. Конечно, люди еще не были готовы штурмовать ее дом-убежище, но через некоторое время они дозреют и тогда... Тогда, их уже не остановит ничто.
      Ей хватило всего лишь пары секунд, чтобы прикинуть что она с собой возьмет. Да, росянку и деньги. Росянку, вместе с горшком, она сунет в давно уже приготовленную для этой цели сумку, туда же поместится и шкатулка, старинная, украшенная золотыми гвоздиками шкатулка, в которой были документы и деньги, много денег. Их она им не оставит.
      Все, больше ничего, остальное останется толпе. Та должна как-то потешить свое самолюбие, получить, если не ее саму, то хотя бы утварь, мебель, дом.
      Дом. Вот его ей было терять наиболее досадно. Дом был старый, как раз в ее вкусе, и расположен просто идеально. Другой такой найти будет трудно, если не невозможно.
      Если бы только не сосед! Сын шелудивой собаки. Он ей сразу не понравился. И не зря. Вообще, ей надо было продержаться всего лет двадцать-тридцать. А там к соседу неизбежно наведалась бы старушка смерть. Конечно, ее приход можно было бы легко ускорить... Даже - нужно, очень нужно... Но сейчас уже поздно.
      Лисандра прищелкнула языком.
      Черт, все таки, во всем этом есть и ее вина. Последние две ночи она была на редкость неосторожна. Ах, если бы только не это чертово проклятье!
      Ладно, нечего раздумывать. Время раздумий и колебаний кончилось. А она совсем и не заметила как это случилось. Настала пора действовать по интуиции, еще ни разу ее не подводившей. По крайней мере за последние две сотни лет.
      Лисандра снова усмехнулась.
      А вот теперь, пришло время пустить в ход кое-какие сюрпризы, подготовленные ей, за то время что она жила в этом доме-убежище, как раз на такой случай.
      Лисандра не могла отказать себе в удовольствии, понаблюдать за тем, как они сработают.
      Она прислушалась. Шум за окном был довольно сильный, но все еще недостаточно громкий.
      "По крайней мере, полчаса у меня есть точно, - подумала она. - Это время надо использовать, и подготовить все, чтобы смыться в самый последний момент".
      Она как в воду глядела. Через полчаса толпа перед дверью ее дома значительно выросла, да так, что люди смогли перебороть страх и бросились на штурм. Настораживая те маленькие сюрпризы которые она приготовила для людей, Лисандра рассеянно прислушивалась к их голосам. Громче всех верещал сосед.
      "Да, - с сожалением подумала Лисандра. - Похоже, я дала маху. Надо было с ним не церемониться..."
      Когда в дверь заколотили тяжеленным бревном, любезно предоставленном линчевателям все тем же соседом, она пробормотала:
      - Давай, давай, голубчик. Держу пари, ты первым полезешь ко мне в дом. Ох, не советовала бы я тебе это делать...
      К этому времени вампирша уже закончила свою работу и сидела на верхней ступеньке лестницы. Отсюда открывался просто прекрасный вид на холл и на входную дверь. Конечно, по уму, ей нужно было бы уже выбираться из дома заранее подготовленным подземным ходом, но она не торопилась. Ей было любопытно...
      Удары становились все сильнее и сильнее. Дверь скрипела и потихоньку поддавалась. Вот вылетела одна петля, откололось несколько досок. Еще пара мощных ударов и дверь рухнула. Толпа взвыла и полезла в дом, размахивая факелами и осиновыми кольями. Сосед конечно же был впереди. Лисандра увидела его багровую, потную, наполовину испуганную, наполовину злобную физиономию и удовлетворенно улыбнулась.
      Именно на него и была рассчитана первая ловушка.
      - Вот она!! - завопил сосед и ткнул пальцем в сторону лестницы, на самой вершине которой сидела Лисандра.
      Вампирша радушно улыбнулась и приветливо кивнула.
      - Вперед! - скомандовал сосед, ринулся к лестнице и сейчас же пол под его ногами провалился. Завывая от ужаса, он рухнул в давно уже подготовленную на такой случай яму. Через секунду из нее послышался новый вопль, гораздо более громкий. Это сосед обнаружил, что в яме кроме него находится еще три кобры, которых Лисандра держала как раз для подобного случая.
      "Интересно, - сказала себе Лисандра, - понравится ли он кобрам? Может быть, я была к нему, мягко говоря, не объективна?"
      Донесшийся из ямы вопль боли подтвердил, что кобрам сосед тоже не понравился.
      Между тем, остолбеневшая было толпа, очнулась и снова кинулась к лестнице.
      "Нет, эти люди совершенно не способны хоть чему-нибудь научиться".
      Пожав плечами, Лисандра толкнула навстречу нападающим, привязанный веревкой к потолочной балке, мешок цемента, когда-то, лет двадцать назад забытый в ее доме рабочими, ремонтировавшими подвал. Годы и влажный воздух повлияли на цемент не лучшим образом, превратив его в камень. Мешок, словно гигантская колотушка смел передних трех человек с лестницы и швырнул их на тех кто был сзади.
      Вопли и угрозы усилились.
      Злорадно усмехаясь, Лисандра взяла в руки конец другой веревки. Весь вид ее словно бы говорил: "Ну, кто первый"?
      Толпа забуксовала. Те кто был впереди, отчаянно пытались пробиться назад, те кто были сзади и ничего из происшедшего за последнюю минуту не видели, неумолимо напирали, заставляя передних "борцов с вампирами" продвигаться по лестнице все выше и выше.
      Лисандра глядела на них надув губки, прищурившись, пытаясь определить тот момент, когда надо будет отпустить веревку. Многие из взбиравшихся по лестнице это поняли. Лица их исказились. Один из них даже придушенно пискнул: "Не надо!"
      - Ничем не могу помочь, - вздохнув, сказала ему Лисандра и отпустила конец веревки.
      Ведро со смолой свалилось на голову самого первого. Конечно, порядочно окатило и остальных. Сокрушенно покачав головой, Лисандра вытащила из стоявшей у ее ног корзинки ворох куриных перьев и метко швырнула их в толпу. Результат был достигнут! Все на кого попала смола, украсились к тому же еще и перьями.
      - Сожалею, - сообщила Лисандра. - Но я женщина слабая, так что катать на шесте вас я не буду. Можете это сделать сами. Прокатите друг друга, по очереди. Я же... я же могу сделать лишь вот это...
      Она взяла в руки паяльную лампу, которую давно уже переделала и зарядила некой смесью, основным компонентом которой являлся авиационный бензин. Из лампы вырвался трехметровый язык пламени и ударил в лица тем, кто взбирался по лестнице первыми. Запахло горелым пером.
      Толпа взвыла и бросилась наутек. Кого-то задавили, кто-то заверещал как резанный поросенок, кто-то отплевываясь от прилипших к губам куриных перьев, молотил кулаками тех кто стоял сзади, в тщетной попытке пробиться в последние ряды, и орал:
      - Да я тебя убью! Слышишь, ты, вошь под моими ногами!
      Удовлетворенно засмеявшись, Лисандра юркнула за дверь, которой заканчивалась лестница, и задвинув засов, бросилась в заднюю часть дома. Там, в одной из комнат, рядом с потайной дверью в подземный ход, стояла сумка с росянкой и наполненной документами и деньгами шкатулкой.
      Она была уже примерно на середине коридора, когда в дверь со стороны лестницы наконец-то заколотили. Насмешливо крикнув "ку-ку!", Лисандра высоко подпрыгнула, и с трудом подавив желание превратиться в летучую мышь, преодолела оставшуюся часть коридора в несколько прыжков.
      Весело смеясь, вампирша рванула дверь ведущую в комнату с подземным ходом... и мгновенно среагировав, отскочила в глубину коридора. За дверью стоял здоровенный детина в брезентовом плаще. В правой руке он сжимал заостренный кол, в левой - ярко горевший факел. Лицо у него было перекошено от страха и ненависти.
      - Вот я тебя!.. - срывающимся голосом закричал детина. Факел в его руке дрожал и горящие капли падали на старинный, курдианский ковер, с чудесной вышивкой, изображающей сцены охоты на глиптодонтов.
      Вампирша оскалила клыки и приготовилась к прыжку. В этот момент она забыла обо всем, даже о том, что на нее наложено проклятье, желая лишь одного - вцепиться в этого самоуверенного болвана, вонзить в него зубы, утолить мучающую ее уже несколько дней жажду. Прыжок ее как всегда был точен, но и парень оказался не таким уж рохлей. Мгновенно выставив перед собой факел, он заслонился им как щитом. Перед лицом Лисандры возникло огненное пятно, пламя опалило ее кожу, принеся невыносимую боль. И все же она успела, каким-то чудом развернусь в прыжке, она увернулась от факела и подавшись назад, приготовилась напасть еще раз.
      Однако, время было уже упущено. За спиной у парня показались другие люди. Все они держали в руках факелы и колья. И тут уже было не до сражения, тут оставалось лишь спасаться бегством.
      Что она и сделала.
      Скользнув в одну из боковых дверей, ведущую в пыльную, заставленную тяжелыми томами в телячьей коже библиотеку, она мгновенно превратилась в летучую мышь и взлетев под потолок, притаилась на краю карниза. Она видела как в библиотеку ворвались люди с факелами и кольями.
      Все же, каким образом они попали в дом? Вот тут она чего-то не рассчитала. Это было досадно, плохо и вполне могло закончиться для нее трагически, особенно сейчас, когда она не могла толком себя защитить. Чертово проклятье! А может тот, охотник уже успел убить черного мага и она теперь от проклятья свободна? Вряд ли... Скорее уж черный маг убил этого охотника. Это было бы более правдоподобно. Во всяком случае, проверять, как обстоит дело с проклятьем именно сейчас, ей не очень хотелось.
      Конечно, она не могла сидеть на этом карнизе вечно. Рано или поздно, а скорее всего минут через пять, ее обнаружат, и тогда надо будет либо безропотно принять смерть, на что она была просто не способна, либо биться.
      Лучше бы от них ускользнуть. А для этого нужно улучить подходящий момент. Кстати, почему бы и не сейчас? Да, похоже, в коридоре больше не осталось никого. Еще немного и люди опомнятся, перестанут бестолково суетиться, примутся за планомерные поиски и тогда ускользнуть от них будет невозможно.
      Она спорхнула с карниза и устремилась к двери. Попавшийся ей по дороге рыжебородый парень, почувствовав на своей щеке прикосновение ее крыла, с воплем отскочил в сторону, даже не попытавшись воспользоваться своим осиновым колом.
      На счастье дверь была распахнута настежь. Оказавшись в коридоре, Лисандра вернулась в человеческий облик и бросилась к потайному ходу, путь к которому теперь был свободен.
      Дверь в противоположном конце коридора рухнула и в него с воплями и воем, ворвалась толпа людей. Число ее преследователей увеличилось. Но это не имело уже никакого значения.
      Единственное, что на самом деле волновало вампиршу, это не повредили ли росянку те, кто пролез через окно, в комнату с потайным ходом. Ну конечно, они могли попасть в нее только через окно, предварительно выломав решетку. Вот в чем была ее ошибка! Люди начали штурм значительно раньше. И шумели они перед окнами лишь для того, чтобы ее отвлечь, в то время, как несколько человек пытались проникнуть в дом с противоположной стороны. И это им удалось.