Вслед за городом на болоте вновь потянулся густой лес.
      – Как ты думаешь, удастся нам сегодня найти ночлег? – спросил Христиан.
      – Не знаю, – ответил Хантер. – Может быть и удастся. А если не получится? Ничего, переночуем под кустом. Разве в первый раз? По крайней мере, некому будет обвинить нас в том, что благодаря нам будущий урожай будет неудачным.
      – Это правильно. Пусть у жителей болотного города вместо пшеницы на полях выросли сплошь сорняки.
      Солнце уже склонялось к горизонту. До темноты оставалось не более двух часов. Отбрасываемые стволами деревьев тени слились в непроглядную черноту.
      Хантер вытащил из кармана черные очки и осмотрел их. Убедившись что в схватке они уцелели, он облегченно вздохнул.
      Христиан бросил на очки заинтересованный взгляд, и спросил:
      – А когда такие будут у меня?
      – Это еще зачем? – Хантер едва заметно улыбнулся и спрятал очки в карман.
      – Я имел в виду... вот у тебя в темноте глаза светятся, и чтобы не пугать людей, ты должен носить эти очки. А когда такое произойдет со мной? Раз я буду охотником, то с моими глазами должно произойти то же самое. Значит, мне скоро понадобятся очки.
      – Не скоро, – сказал Хантер. – Еще года через три. Это связано не только с тем, кем ты являешься, а еще и с возрастом. Вот когда тебе исполнится пятнадцать-шестнадцать лет... Давай не будем загадывать на такой большой срок. Ладно?
      Христиан огорченно вздохнул и все же мужественно ответил:
      – Хорошо, договорились. Ну, хоть поносить-то дай.
      – Вот подзатыльник я тебе хороший дам, – проворчал Хантер. – Еще разобьешь случайно... А хорошие черные очки не так-то легко достать.
      – Жадина, тухлая диплодонятина... – затянул было Христиан, но поймав взгляд Хантера, осекся и замолчал.
      Послышался шум мотора и на дороге показалась ехавшая в сторону болотного города грузовая машина. Борта и кабина ее были размалеваны знаками от сглаза и порчи, кузов был затарен до предела деревянными ящиками и бочками.
      Когда машина проезжала мимо, Хантер успел заметить что в кабине, кроме водителя, что-то оживленно рассказывавшего, сидит девица в открытом платье и большой соломенной шляпе.
      – Знаешь, – сказал он Христиану. – А ведь сегодня ночь любви.
      – Ага, – кивнул мальчишка. – Ну и что?
      – Как думаешь, будут жители болотного города ее праздновать как положено? Учитывая, сколько у них сегодня погибло людей.
      Мальчик задумался, потом решительно тряхнул головой.
      – Будут. Обычай есть обычай. Что бы в предыдущую ночь не произошло, законы наступающей должны соблюдаться неукоснительно.
      – Вот и я так думаю. А это означает, что погони за нами не будет. Кто же в ночь любви будет устраивать погоню?
      – Правильно. И спешить совсем некуда. Давай устроим привал. И поедим. Вон, кажется, впереди ручеек.
      – Прежде всего, нужно добыть еду.
      – Ничего, что-нибудь придумаем.
      Через ручеек был проложен еще довольно крепкий деревянный мост. Не дойдя до него шагов десять, два странника свернули направо и пошли по берегу. Удалившись от дороги шагов на двести, они обнаружили небольшую полянку, на которой вовсе не было сугробов.
      – Здесь, – сказал Хантер.
      Христиан огляделся и удовлетворенно кивнул.
      – Пойдет. Самое главное, место очень удобное, Даже если мы разожжем костер, с дороги его не будет видно, закроет излучина реки. Теперь бы раздобыть чего-нибудь поесть... Хотя, стоп, я кажется, что-то придумал.
      Мальчик нашел длинную, средней толщины палку, вытащил из кармана крепкий, сыромятный шнурок и крепко примотал им к концу палки нож. Получилась самодельная острога.
      – Пошел ловить рыбу! – крикнул он Хантеру.
      – Темновато уже.
      – Ничего, все равно наловлю. А в этом ручье кто-то да должен водиться.
      Он убежал к ручью, а Хантер стал собирать хворост. Набрав кучу, которой, по его мнению, должно было хватить на всю ночь, он развел небольшой костер и стал ждать возвращения мальчика.
      Солнце садилось. Ветер играл дымком костра, дул то с одной стороны, то с другой. Казалось, он делал это специально, потому, что Хантеру то и дело приходилось пересаживаться. Он не любил когда дым попадал ему в лицо.
      Впрочем, кто это любит?
      Из ближайших кустов выглянуло зеленое личико гамадриады. Было оно, как и положено слегка печальное, но молодое и свежее. Стало быть, с деревом в котором эта гамадриада жила было все в порядке. Личико пропало, и Хантер подумал было, что зеленокожая гостья ушла, но спустя минуту из кустов вылетел небольшой камешек и упал в костер. В воздух взвились искры.
      Хантер встал, и подошел к кустам поближе. Он знал, что гамадриада все еще здесь, и стараясь чтобы голос у него звучал как можно почтительнее, проговорил:
      – Я приветствую тебя, властительница дерева. Я знаю, тебя беспокоит наш костер. Но могу заверить, что он останется таким же маленьким, какой сейчас. Я не допущу чтобы он вырос и съел твое дерево. Утром, прежде чем уйти, я его затушу так тщательно, что не останется ни огонька, не струйки дыма.
      Гамадриада молчала. Хантер вгляделся и наконец-то различил в сплетении ветвей ее зеленое, задумчивое лицо. Вот дриада подняла с земли еще одну ветку, но потом решительно ее отбросила и улыбнулась.
      Хантер вздохнул облегченно.
      – Только, знай, – послышалось их кустов. – Если ты меня обманешь, духи леса найдут тебя и покарают.
      – Я не обману тебя, – сказал Хантер.
      Посмотрев на то, как гамадриада уходит, Хантер вернулся к костру, и снова уселся возле него. Он ничуть не сомневался что хозяйка дерева еще вернется. Немного погодя, когда станет совсем темно. Но только, ничем плохим это для них не кончится. Гамадриада вернется, для того чтобы за ними понаблюдать. Все представительницы рода дриад – жутко любопытные.
      Христиан вернулся, когда из-за горизонта показывался лишь самый краешек солнца.
      – Смотри! – радостно закричал мальчик.
      На сделанном из ветки кукане, у него висело несколько крупных рыбин. Большую часть их тела, за исключением хвоста, закрывали кожистые панцири.
      – Ого, ландскнехтики! – обрадовался и Хантер. – Говорят, они очень вкусные.
      – А вот сейчас мы это узнаем.
      Христиан отвязал нож от палки, спрятал шнурок в карман, и стал потрошить рыбу. Делать это было не так-то уж легко. Кожаный панцирь с трудом поддавался даже остро наточенному лезвию. Тем временем Хантер заготовил несколько подходящих палочек. Отодвинув в сторону горящие ветки, обнажил угли. Нанизав рыбу на прутики, охотник и его ученик принялись ее жарить.
      Принюхавшись к исходившему от рыбы вкусному аромату, Хантер сказал:
      – Тут гамадриада приходила. Ты смотри, с костром поакуратнее. Чтобы не сильно разгорелся. И утром, уходя, надо его хорошо потушить.
      – Это мы сделаем, – согласился мальчик. – С духами леса путнику ссориться никакого резона нет. Только себе во вред.
      Он перевернул рыбину к огню другим боком, и спросил:
      – А как же оборотни?
      – В каком смысле?
      – Что мы будем делать, если они на нас ночью нападут?
      – Вряд ли, – ответил охотник. – Оборотни остались на той стороне болотного города. Чтобы попасть сюда, им нужно перебраться через болота. Я не думаю, что они попытаются это сделать.
      – А через город?
      – Так там же сегодня ночь любви. Там такой шум и тарарам стоит – любой оборотень убежит, поджав хвост.
      – Тоже верно.
      Христиан внимательно осмотрел рыбину.
      – Кажется, готова.
      – И у меня.
      – Тогда, чего мы медлим, давай есть. Мне кажется, у меня в желудке, сейчас, устроили шабаш все ведьмы этого мира.
      – У меня – тоже.
      Рыба оказалась и в самом деле вкусная. Съев по рыбине, два путника поджарили себе еще. Так они и действовали, пока кукан не опустел.
      Христиан похлопал себя по животу и лег возле костра. Вид у него был очень довольный. Хантер прилег с другой стороны костра, благо ветер прекратил свои штучки и дым от него теперь поднимался строго вверх. Пошарив по карманам, охотник вытащил сигарету и закурил.
      Он уже докуривал сигарету, когда со стороны ближайших кустов прилетел снежок и выбил у него из руки окурок.
      Хантер покачал головой и вытер мокрую ладонь о куртку.
      “Насколько я знаю, – подумал он. – Гамадриады снег недолюбливают. И все же, нашла поблизости сугроб, слепила и кинула. Интересно.”
      Христиан было приподнялся на локте и стал оглядываться, но Хантер махнул рукой.
      – Лежи, лежи. Просто, шуточки нашей знакомой, хозяйки дерева.
      – А-а-аа...
      Мальчик устроился поудобнее у костра и стал смотреть в огонь. Лицо у него было задумчивое, и в то же время удивительно безмятежное.
      Костер потрескивал. В ручье плескались ландскнехтики. Вдалеке послышались тяжелые шаги какого-то динозавра. Вот они стихли, но несколько минут спустя, зазвучали вновь, на этот раз удаляясь.
      – И все равно, не могу я этого понять, – сказал Христиан.
      – Чего именно?
      – Ну вот, черные маги. Да, конечно, живут они в роскоши. Имеют все, что только пожелают. Но ведь они полностью одиноки, у них нет ни одного друга. Никого, кто мог бы их по настоящему любить. Ладно, даже не это... у них нет никого, с кем они могли бы просто пообщаться. Только рабы, которые, я уверен, втайне их ненавидят. Неужели им такая жизнь нравится?
      – Может быть, – сказал Хантер. – Вполне может быть.
      – Но как же?
      – Да очень просто. Мне кажется, они просто боятся, страшно боятся обыкновенных людей. И даже рабов, тех, кто попал под их контроль. Они боятся всех людей так, что без устали наращивают и наращивают свои сети, стараясь обезопасить себя от всего, от всех. Страх, это штука жуткая.
      – Ну хорошо, а что ты рассчитываешь обнаружить там, куда мы идем? В том месте, которое обозначено на твоем приборчике неподвижной точкой?
      – Не знаю, – пожал плечами Хантер. – Скорее всего, ответы на кое-какие вопросы. Я хочу узнать откуда берутся черные маги. Может быть удастся сделать так, чтобы они больше не появлялись. А для этого нужно знать то, чего мы сейчас не знаем. Если же черных магов не остановить, то лет через десять этот мир попадет под их контроль окончательно. И тогда, все кто в нем живут, станут их рабами.
      – Да, это будет страшно, – промолвил Христиан.
      – Еще бы. Вот поэтому мы и отправились в путь. Поначалу я думал, что черные маги появляются, так сказать, сами. Просто, есть люди с определенными способностями. Большая их часть становится черными магами, поскольку не в силах преодолеть искушение властью и богатством.
      – А теперь?
      – Теперь я думаю, что не все так просто. Есть и другие объяснения.
      – Другие?
      – Ну да. Может быть, эта точка обозначает то место, в котором черных магов готовят. Помнишь, ты рассказывал мне, что удрал из приюта, в котором стараются выявить детей потенциально способных видеть нити судьбы? Может быть, они попадают как раз в то место к которому мы идем, и там из них делают черных магов.
      – Но кто?
      – Не знаю. Пока, не знаю. Может быть, люди, которые решили с помощью черных магов подчинить себе этот мир. А может быть...
      – Говори, говори.
      – А может быть и не люди. Это был бы самый худший вариант. Понимаешь?
      – Еще бы. Наверняка это какие-то чудовища. И мы с ними вступим в бой. И победим.
      – Конечно, победим, – усмехнулся Хантер. – Тем более, что мы не одни. Найдя то место, в котором готовят черных магов, мы вызовем подмогу, других охотников. И уж тогда, черные маги пусть поберегутся.
      – Да, мы им покажем, – заявил Христиан и словно в доказательство своих слов взмахнул ножом.
      – Ладно, давай-ка засыпай, – промолвил Хантер.
      Он вытащил из кармана сигарету, и выудив из костра пылающую ветку, стал от нее прикуривать. На этот раз ему удалось сделать всего пару затяжек. Метко брошенный снежок вышиб у него из рук сигарету.
      – Вот так-так, – пробормотал Хантер. – Кажется, наша соседка не одобряет курения.
      – Что ты сказал? – спросил Христиан.
      Глаза у него закрывались. Мальчик явно засыпал.
      – Ничего, спи. Все хорошо.
      – Аа-а-а... понятно.
      Христиан положил голову на сгиб правой руки и затих.
      Хантер хитро улыбнулся. Незаметно подобрав с земли белую палочку, похожую на сигарету, Хантер сделал вид, что вытащил ее из кармана. Сунув конец палочки в рот, он протянул руку, чтобы взять из костра горящую ветку...
      Снежок попал ему точнехонько в лоб.
      – Вот ведь зануда какая, – Хантер вытер рукавом лицо. – Похоже, мне сегодня покурить не удастся.
      Он прилег у костра и стал вспоминать о том, как в юности, странствуя по дороге, вот так же, много раз лежал у костра, смотрел в звездное небо и думал о том, что на свете нет более одинокого человека чем он.
      Прошло больше двадцати лет. У него был дом, у него были деньги, у него было все. И вот, теперь, он это потерял. Снова костер, звездное небо и... одиночество? Нет, только не одиночество. Теперь у него есть ученик.
      А деньги, дом – все это наживное.
      Когда они покончат с черными магами...
      Хантер повозился и сел. Сна не было ни в одном глазу. Христиан уже спал как убитый.
      “Умаялся, – подумал Хантер. – Естественно, день-то сегодня был еще тот. И побегать пришлось. И драться, тоже. И вообще, хорошим этот день назвать нельзя.”
      Он вспомнил запах горелого человеческого мяса и содрогнулся.
      Вот такого с ним не было уже давно.
      Послышался заунывный крик, больше всего похожий на предсмертный вой волка. Тот кто не часто бывает в лесу, так бы и подумал. Но Хантер хорошо знал, что этот крик издает маленькая, серая птичка-покрикушка.
      Он сунул было руку в карман, за сигаретой, потом вспомнил о гамадриаде и не стал ее вытаскивать. Через несколько секунд из кустов вылетел какой-то маленький предмет и устремился к нему.
      Хантер поймал его и едва сдержал удивленный возглас. В руке у него был цветок, привязанный несколькими травинками к маленькому камешку.
      “Что же это происходит? – подумал охотник. – Нет, этой лесной нимфе от меня что-то нужно.”
      Он посмотрел в сторону кустов. Нимфа пряталась где-то в глубине. Он прекрасно видел в темноте, но даже это не помогало ему рассмотреть зеленокожую девушку.
      “Может быть, сходить к ручью? – подумал Хантер. – Попить, сполоснуть лицо. Гамадриада не может далеко отходить от дерева в котором живет. Стало быть, к ручью она за мной не пойдет. Через час я вернусь. К этому времени она угомонится.”
      Он уже было привстал, чтобы отправиться к ручью, но тут взгляд его упал на спящего мальчика.
      Христиан! Его нельзя оставлять одного. Мало ли кто может шататься по ночному лесу? Какой-нибудь плотоядный динозавр, например. Он-то не посмотрит что сейчас очень мирная ночь преступной любви. Ему до этого совершенно нет дела...
      “Ночь преступной любви, – вдруг подумал Хантер. – И дриада, которая не может отойти дальше чем на несколько десятков метров от дерева в котором живет. Так стало быть, она...”
      Он еще раз посмотрел в сторону кустов. Из них послышался тихий, призывный смех.
      “Нет, бред, полный бред, – покачал головой Хантер. – Она же не человек.”
      Он повернулся спиной к кустам, выудил из кармана сигарету и осторожно ее прикурил. Криво ухмыльнувшись, он быстро сделал затяжку, потом вторую.
      В спину ему ударил снежок, но Хантер даже не пошевелил ухом. Между третьей и четвертой затяжками прилетел еще один снежок. Охотник не обратил на него ни малейшего внимания.
      Больше снежков не было.
      Хантер докурил сигарету, выкинул окурок в костер и повернулся к кустам.
      Ни звука, ни движения.
      – Вот так-то, – пробормотал Хантер.
      Он поразился, вдруг обнаружив в своем голосе нотки сожаления. Но как бы то ни было, дело было сделано. Похоже, лесная нимфа поставила на своих планах относительно него крест.
      “Вот давно бы так, – подумал Хантер, снова укладываясь поудобнее у костра.”
      Он лежал на боку. Живот его приятно согревало идущее от костра тепло. Огненная стена отгородила его от ночного леса, от кустов, в которых уже наверняка не было гамадриады. Конечно же она ушла спать.
      Хантеру захотелось сходить в кусты и проверить там ли она, удостовериться что зеленокожая девушка и в самом деле отправилась отдыхать.
      “Не надо, – сказал он самому себе. – Ничего не выйдет. Ты останешься лежать здесь, у костра и сейчас уснешь.”
      Он и в самом деле стал засыпать.
      Реальный мир кружился и уходил, вытесняемый сумрачным покрывалом сна, которое укутывало его, ласковое словно колыбельная матери, нежное словно первый майский ветерок, непреодолимое словно молчание мертвых.
      Мир сна принимал его в себя, уводил по своим обманчивым дорожкам, туда, навстречу неизвестности, почти безопасной и именно поэтому такой приятной неизвестности.
      Он проснулся.
      Судя по положению звезд, спал он совсем недолго, может быть полчаса.
      Хантер попробовал определить что же его разбудило и поначалу не смог, а потом понял, поскольку услышал...
      Из ближайших кустов доносился очень тихий, но несмотря на это до краев наполненный горем плач. Охотнику хватило секунды на то чтобы понять кто это плачет. Следующее мгновение ему понадобилось чтобы решиться.
      Он встал и осторожно пошел к кустам. Когда он подошел к ним вплотную, плач стал чуть громче. Хантер тихо раздвинул ветки кустов и увидел ее.
      Гамадриада лежала на спине, закрыв лицо руками и даже уже не плакала, а словно бы скулила как побитый щенок. Она была очень красива, но сейчас Хантера волновало не это.
      Он оглянулся в сторону костра. Мальчик спал. Охотник знал, что он будет спать до утра как убитый.
      Стараясь бесшумно раздвигать ветки, он подошел к гамадриаде и опустился рядом с ней на колени. Та никак не прореагировала на его появление, хотя, не заметить его не могла.
      – Ну что ты... – ласково сказал Хантер. – Не надо.
      Нимфа вдруг замолчала, но продолжала лежать неподвижно, закрывая лицо руками. Сейчас, она удивительно походила на прекрасную скульптуру из зеленого мрамора.
      Хантер осторожно положил руку ей на плечо.
      – Не надо... Понимаешь, я человек... А ты... ты совсем другая. Мы не должны...
      Дриада молчала.
      – О, великий дух, ну как мне тебе объяснить? Понимаешь, дриады и люди, они отличаются друг от друга. Мы принадлежим к разным племенам...
      Дриада не издала ни звука.
      – Будь здесь повелитель леса, он бы тебя, наверняка, наказал. Уж он-то понимает... Ты это знаешь?
      Дриада, похоже, отвечать ему не собиралась.
      – А если в результате того, что ты хочешь, появится...
      Он попался. Он знал это абсолютно точно. В тот момент когда он отошел от костра, все уже было предрешено.
      Гамадриада вдруг отняла руки от лица, и обхватила его ими за шею. Уступая этим рукам Хантер наклонил голову и лицо его почти ткнулось в улыбающееся лицо дриады.
      Она что-то сказала на своем лесном, певучем языке.
      – А может, все-таки, не надо? – спросил охотник.
      И тогда нимфа засмеялась. Смеялась она недолго, а потом нежно поцеловала Хантера.
      “Черт побери, – подумал он. – Бывают ситуации в которых настоящий мужчина отступить просто не может. А, да гори все ясным пламенем!”
      Он обнял лесную нимфу покрепче. Она улыбнулась и снова что-то сказала на лесном языке. Но Хантер даже не пытался ее понять.
      В некоторых случаях слова – лишнее. Бывает, все и так понятно, без слов.

      Они проснулись.
      Точнее, первым проснулся Христиан. Он открыл глаза и некоторое время смотрел на зацепившееся за верхушки деревьев солнце, на карликовых археоптериксов, которые весело щебетали, перепрыгивая с ветки на ветку. Время от времени один из них расправлял крылья и планировал на соседнее дерево.
      Костер давно угас. Хантер спал на спине, откинув в сторону правую руку. Мальчик разглядел что в кулаке у него зажат зимний цветок, смахивающий на орхидею.
      Христиан приподнялся, чтобы рассмотреть цветок получше, и в этот момент Хантер проснулся.
      Проснувшись, он быстро сел, и огляделся. Убедившись, что опасности поблизости нет, Хантер расслабился и с удовольствием потянулся.
      – Малыш, а не пора ли нам идти дальше?
      – Пора, Конечно пора.
      – Только, сначала, неплохо бы позавтракать.
      – Понял, – улыбнулся Христиан.
      Он проворно примотал к палке нож и отправился ловить рыбу. А Хантер стал разводить костер.
      Он несколько раз бросал взгляды в сторону кустов, но лесной нимфы в них не было.
      “Ну да, – подумал охотник. – Все верно. Ночь преступной любви кончилась. Да и отдохнуть зеленокожей красавице после всего, что было ночью тоже нужно.”
      Спать ему хотелось просто неимоверно. Но он крепился. В конце концов, что значила для него одна бессонная ночь? Охотясь на черных магов, он мог не спать хоть трое суток подряд.
      Христиан вернулся быстро. На кукане у него было четыре рыбины. Поджарив их на костре, охотник и его ученик позавтракали. После этого Хантер собрал все кости и куски панцирей, завернул их в большой лист папоротника и закопал в прибрежном песке. Песком же они забросали костер. Христиан снова отвязал нож от палки и сунул его за пояс.
      Пора было и уходить.
      – В путь, в дорогу, – вполголоса пропел мальчик.
      – Да, навстречу опасностям и невзгодам, – улыбнулся Хантер. – И очень хочется чтобы их было поменьше.
      – А может останемся? – спросил Христиан. – Все-таки, тут было так здорово. Ни о чем не надо думать...
      – Нет, – уже серьезно сказал охотник. – Не пойдет. Мы должны идти. Да и потом, когда это ты слышал чтобы люди дороги надолго останавливались на одном месте?
      – Вот когда все кончится, – промолвил мальчик. – Мы обязательно найдем похожее место и построим новый дом, еще лучше, чем тот, который у нас сожгли. Хорошо?
      – Обязательно, – кивнул Хантер. – Конечно, если война с черными магами закончится быстро. Она ведь может и затянуться. И если с нами...
      Он осекся. Ни к чему было напоминать мальчику о том, что они могут погибнуть. По крайней мере сейчас.
      Но Христиан и так все понял.
      – Мы уцелеем, – твердо заявил он. – Мы обязательно уцелеем. И накостыляем этим магам по первое число.
      – Ладно, пошли, – Хантер решил что разговаривать на это тему больше не стоит.
      Кроме того, им и в самом деле пора было отправляться дальше. Солнце уже поднялось достаточно высоко.
      Они пошли к дороге. Отойдя от костра шагов на двадцать, охотник все же не удержался, оглянулся. И увидел. Из кустов на мгновение высунулась зеленая ручка и помахала ему.
      Хантер хмыкнул и тайком от Христиана помахал в ответ.
      Через несколько минут два путника уже шагали по дороге.
      – Ты, вообще, бывал в этих местах? – спросил Христиан.
      – Не довелось, – ответил охотник. – А ты?
      – Тоже, как-то не заносило.
      – Жаль. Так, мы могли, по-крайней мере знать, что нас ждет впереди. И приготовится. Никогда не помешает быть готовым к той опасности, которая ждет тебя впереди.
      Они вступили на мост. На мгновение из-под него высунулся дух-хранитель, бросил на них любопытный взгляд, и сейчас же спрятался.
      Почему-то, те кто охраняют мосты – самые любопытные из всех духов-хранителей.
      – Кажется, у меня есть идея, – сказал Хантер.
      Он подошел к перилам моста, и стал выстукивать по ним рукояткой ножа незамысловатый мотивчик. Дух-хранитель появился почти сразу.
      – Эй, прекрати, – мрачно сказал он. – Ты этот мост строил? Так зачем портишь его перила?
      – Ну, не так чтобы уж и порчу, – промолвил Хантер. – И вообще, мне хотелось побеседовать с тобой.
      Услышав, что кто-то с ним хочет побеседовать, дух – хранитель приосанился.
      – А о чем?
      – О дороге, которая идет через этот мост. Ты должен знать что там, впереди. Расскажи нам.
      – Откуда духу-хранителю знать, что-нибудь о дороге? Я охраняю этот мост, а по дорогам не шляюсь. И правильно делаю. Вообще, не Понимаю, как это вы – люди, способны куда-то идти. Разве там, куда вы так спешите, может быть лучше чем здесь?
      Хантер почесал в затылке.
      – Тут ты прав. Конечно, по дороге ты не ходил. Но с другой стороны, по этому мосту часто проходят путники, и они, наверняка, разговаривают между собой о том, что встретили на своем пути. А ты слишком любопытен, чтобы не подслушать их разговоры. Ведь так? Сознайся.
      Дух несколько смутился, но все же гордо сказал:
      – Вот еще, охота мне подслушивать, о чем разговаривают побродяжки? Порядочный дух такого себе ни за что не позволит. А поскольку, я считаю себя...
      – Понятно, – перебил его Хантер. – Значит, ты не хочешь нам помочь?
      – С чего это я должен вам помогать? – проворчал дух – хранитель.
      – Погоди, – вступил в разговор Христиан. – Стало быть, ты хочешь сказать, что не подслушиваешь о чем говорят путники, из – за собственной бестолковости?
      – А? – дух-хранитель вытаращил глаза.
      – Ну конечно, – мило улыбнулся мальчик. – Какой же ты дух-хранитель если не пытаешься узнать о тех, кто ходит по твоему мосту? Вдруг им придет в голову твой мост поджечь? Они будут разговаривать об этом стоя у тебя над головой, а ты даже не будешь ничего знать.
      – Как это не буду? – возмутился дух-хранитель.
      – А каким образом ты об этом узнаешь? – спросил Христиан.
      – Да услышу же...
      – Понятно, – кивнул мальчик. – И после этого ты говоришь, что не подслушиваешь о чем разговаривают путники?
      – Я не подслушиваю, я интересуюсь, – гордо заявил дух – хранитель.
      – Ага! – Христиан поднял вверх палец. – Значит, интересуешься? Ну-ка, быстро выкладывай что говорили путники об этой дороге.
      Дух-хранитель тяжело вздохнул.
      – Ладно, ваша взяла. Только, учтите, я расскажу это вам единственным. Стоит людям дать хотя бы маленькую поблажку, как не будет никакого покоя. Буквально задергают вопросами.
      – Ближе к делу. – промолвил Хантер.
      – Ладно, ладно, я же сказал, что вам помогу.
      – Мы тебя слушаем, причем, очень внимательно.
      Дух-хранитель задумчиво подергал усы и начал.
      – Итак, я не знаю на каком расстоянии, но дальше будет город. Однако, прежде чем попасть в него, вам придется преодолеть зиму, и может быть, сразиться со снежными гоблинами. По крайней мере, каждый третий из проходивших по этому мосту, упоминали про снежных гоблинов.
      – Ага, значит, шансы встретиться с ними – один к трем?– сказал Христиан.
      – Не обязательно, – ответил дух-хранитель. – Я думаю, что часть из тех кто с ними в конце концов встретились, по этому мосту так никогда и не пройдут.
      – Насчет снежных гоблинов – согласен, – сказал Хантер. – Непонятно только, что означает преодолеть зиму? Сейчас, например, зима. Почему мы должны ее преодолевать?
      – Ничем не могу помочь, – развел руками дух-хранитель.
      – Да уж, сведения... – задумчиво протянул Христиан.
      – Все-таки, это лучше чем ничего, – сказал Хантер.
      Дух-хранитель гордо вскинул голову.
      – Конечно, это лучше чем ничего. А теперь я вернусь обратно под мост. Не люблю солнечного света.
      Он и в самом деле исчез под мостом.
      Хантер и Христиан переглянулись.
      – Не поворачивать же обратно, – сказал охотник.
      – Конечно, нет, – согласился с ним мальчик. – А снежные гоблины... Что-нибудь придумаем. Тем более, они встречаются не каждому.
      – Но встречаются, – промолвил Хантер. – Поэтому, давай-ка вооружимся чем-нибудь более серьезным, чем ножи.
      – Чем.
      – Копьями. Привяжем наши ножи к палкам, как ты сделал чтобы ловить рыбу. Ведь их можно таким образом использовать не только как остроги, но и как копья. А копьем со всякой нечистью воевать удобнее.
      – Согласен.
      Два друга перешли мост, срезали по длинной, прочной палке и быстро соорудили себя копья. Конечно, этим копьям было далеко до настоящих, но тем не менее, сражаться ими было можно.
      Закинув копье на плечо, Хантер вышел на дорогу и махнул мальчику рукой.
      – Пора идти дальше.
      Христиан тоже вышел на дорогу, и поглядев на учителя, водрузил копье на плечо. Оно было для мальчика несколько великовато, но Хантер и не пытался улыбнуться. Он знал, что в руках этого мальчишки оно является серьезным оружием.
      Они пошли по дороге. Подошвы их гулко стучали оп мощеной брусчаткой дороге. Солнце то пряталось за кроны деревьев, то било им в лицо. По сторонам дороги тянулся лес. Временами попадались поляны, сплошь заросшие сорным кустарником и высокой травой. Когда заросли сорного кустарника подступали вплотную к дороге, путники видели растущий на некоторых кустах сор, состоящий из старых ботинок, каких-то щепочек, стружек, обгрызенных веников, пустых, надорванных пакетиков, с надписями “чай” и “кофе”.
      Некоторое время они шли вдоль большого болота, покрытого ряской и широкими, округлыми листьями неизвестного Хантеру растения. Христиан ткнул пальцем в сторону скопления таких листочков, и сказал:
      – Вот тут, скорее всего, основная трясина и есть.
      – Почему?
      – Это листья растения, которое называется сусанинка. Оно, как правило, растет над самой страшной трясиной.
      – Ну-ну.
      Хантер постарался запомнить эти листочки. За последний месяц он понял одну, простую вещь. Конечно, он всю свою жизнь охотился на черных магов, но эта охота происходила в городах. Конечно, он бродяжничал, но было это в юности, много лет назад. С определенной точки зрения, Христиан был более подготовлен к жизни на дороге. Он-то, если не считать пары дней, в течении которых жил в доме Хантера, только и делал что бродяжничал.