Глава 4

В особняк Фабрицио в Суссексе Меган приехала в понедельник после полудня, привезя с собой уйму дорожных сумок и чемоданов, набитых модными обновками, приобретенными ею после встречи с ее новым работодателем. Она не пожалела ни времени, ни денег, чтобы исправить свою оплошность и предстать перед итальянцем в совершенно ином, более выгодном облике, а не скверно одетой провинциалкой.

Слуга подхватил ее багаж и понес его в спальню.

Красивая высокая блондинка, вышедшая встречать Меган, протянула ей загорелую руку и с подкупающей улыбкой промолвила:

– Добро пожаловать, мисс Стюарт! Я – Алессандра, подруга Фабрицио. Он уехал на встречу со своими адвокатами, но к ужину обязательно вернется. Надеюсь, что вы добрались сюда без приключений?

Ее поразительные глаза показались Меган знакомыми, она подумала, что встречалась с этой красоткой где-то раньше, но так и не смогла вспомнить, где именно.

– Благодарю вас, я добралась нормально, хотя и рассчитывала приехать на полчаса раньше. Ничего не поделаешь, все шоссе запружены автомобилями! – ответила наконец Меган. – Может быть, сразу же пройдем в библиотеку?

– Сегодня вам не придется работать, так что не расстраивайтесь из-за своего незначительного опоздания. Я чувствую, что вам нравится разбирать книги. Вы, наверное, много читаете? – промолвила Алессандра, поправив упавший ей на лоб волнистый локон песочного цвета.

– Любовь к чтению возникла у меня уже в раннем детстве, – ответила Меган. – И когда мне исполнилось десять лет, я знала наверняка, что стану библиотекаршей. Я понимала, что это не слишком престижное занятие, но это меня не смущало. Книги оказывали на меня магическое воздействие, в их окружении я преображалась, представляя себя то королевой, то волшебной феей. Возможно, моя мечтательность объяснялась тем, что я была единственным ребенком у своих родителей. Мама родила меня, когда ей было уже сорок. Вы меня понимаете?

– Мне трудно вас понять, поскольку я была восьмой дочкой у своих родителей, – сказала Алессандра.

– У меня такое ощущение, что я вас уже где-то видела, – призналась Меган.

– Вряд ли, – покачав головой, промолвила Алессандра. – Впрочем, мои фотографии украшали обложки многих модных журналов, ведь я долгое время работала манекенщицей.

– Ах так вот оно что! – воскликнула Меган. – Ну тогда все понятно. Я обожаю смотреть на снимки красивых девушек.

– У вас чудесные волосы, вы тоже вполне могли бы рекламировать различные средства ухода за ними, – сказала Алессандра и погладила Меган по голове. – Они у вас вьющиеся от природы?

– Да, конечно! Но мне бы хотелось иметь такие волосы, как у вас, – сказала Меган, с завистью глядя на шелковистые локоны блондинки, ниспадающие на ее покатые плечи.

– В самом деле? Странно. Мне кажется, вам просто недостает макияжа. Если вам подкрасить глаза, вы сразу станете выглядеть гораздо эффектнее.

Смущенная неожиданным комплиментом, Меган зарделась и, потупив взгляд, произнесла:

– Сомневаюсь, что даже моя родная мама считала меня красивой. Но все равно, спасибо за такую оценку моей внешности и добрый совет. Честно говоря, я никогда не видела большого смысла в использовании косметики, поскольку всякий раз, когда я пытаюсь сделать себе макияж, я становлюсь похожей на куклу.

– Я научу вас, как следует правильно гримироваться, пока вы будете здесь жить, – сказала Алессандра. – Поверьте, что немного румян, помады и туши вам не повредит. Как видите, у нас уже наметилась программа совместного времяпрепровождения. Думаю, что мы подружимся. Позвольте мне показать вам дом!

– Вряд ли у меня будет много свободного времени, – робко возразила Меган, следуя за ней. – Мне предстоит сделать огромную работу.

– Чепуха! Фабрицио не позволит, чтобы вы чахли в библиотеке по вечерам и выходным, – сказала блондинка.

– Мне показалось, что именно на это он и рассчитывает, – сказала Меган. – Ведь он сразу же предупредил меня, что я не смогу уезжать домой на субботу и воскресенье. Это оговорено в договоре.

Алессандра скорчила жалостливую физиономию:

– Бедняжка, как он вас напугал! Вы просто неверно его поняли, он подразумевал, что отдыхать вам предстоит в нашей компании. Здесь редко бывают новые люди, так что ваше появление привнесет в нашу жизнь разнообразие.

– Я вас понимаю, – промолвила Меган, хотя и сомневалась в том, что избалованные богачи сочтут ее интересной собеседницей и примут в свой узкий круг. Алессандра продолжала нести милую чушь, пока они наконец не очутились в спальне, где Меган ожидали ее нераспакованные чемоданы.

– Ужинаем мы обычно в восемь, – сказала Алессандра, сообразив, что пора оставить гостью одну. – Но встречаемся загодя, минут за пятнадцать, в малой гостиной, чтобы выпить аперитив и поболтать.

– А в чем следует являться на ужин? – спросила Меган.

– Да в чем угодно! Надевать вечернее платье вовсе не обязательно, – хихикнув, ответила Алессандра.

Меган натянуто улыбнулась, не удовлетворенная таким ответом. Она боялась осрамиться, показав всем свое невежество в этикете в первый же вечер. Попрощавшись с Алессандрой, Меган разобрала багаж и, развесив одежду в шкафу, пошла принимать ванну. Насладившись этой приятной процедурой и немного вздремнув, она надела незамысловатое сиреневое платье с треугольным вырезом на груди и в мелкий цветочек, черные туфельки и, оставшись довольна своим обликом, вышла в коридор.

Дорогу в малую гостиную ей любезно подсказала служанка, соткавшаяся из воздуха, как только она спустилась по лестнице и очутилась в холле. Войдя в гостиную, Меган увидела, что там уже собрались пять человек. Фабрицио, беседовавший о чем-то со своим приятелем-блондином, улыбнулся и, кивнув, помахал ей рукой.

Меган впервые видела итальянца со светлыми волосами, поэтому непроизвольно окинула его изучающим взглядом. Близкий друг и личный секретарь Фабрицио ИВ был высок ростом, однако выглядел очень привлекательно. Он был широк в плечах и обладал мощной мускулатурой, которую не мог скрыть даже пиджак. Галантно поцеловав Меган руку, он негромко произнес:

– Рад с вами познакомиться! Мы все с нетерпением ожидали вашего приезда. Добро пожаловать в нашу семью!

Меган поразили не столько эти слова, сколько холодный взгляд его голубых глаз. Она почувствовала, что по спине у нее поползли мурашки, но не подала виду, что смущена, и любезно улыбнулась в ответ.

– Что желаете выпить? – спросил Франко.

Меган замялась, не уверенная, что в этом кругу принято пить по вечерам легкое светлое пиво, как это делали дружки Ника, собираясь по субботам в пабе. Она покосилась на Леонору, одетую в облегающее черное платье, перевела взгляд на Алессандру, красовавшуюся в оранжевом платье для коктейлей и туфельках на шпильках, и неуверенно ответила, что выпила бы немного хереса.

Франко незамедлительно вновь поставил ее в тупик, попросив уточнить, какого именно – сухого или сладкого – хереса ей хочется отведать. К счастью, ей на помощь пришел Фабрицио, предложив продегустировать испанский херес.

– Он очень хорош со льдом, вам этот напиток придется по вкусу, – добавил он и подал знак лакею откупорить новую бутылку.

– Пожалуй, я последую вашему совету, – сказала Меган, хотя и не была уверена, что испанский херес нужно употреблять со льдом. Она вообще не увлекалась алкогольными напитками и плохо в них разбиралась. Лакей подал ей на подносе наполненный бокал, она сделала большой глоток и, поперхнувшись, раскашлялась так, что на глазах у нее выступили слезы. Херес показался ей чересчур сухим и обжег ей горло и язык.

Алессандра рассыпчато расхохоталась и дала ей совет:

– Его следует пить маленькими глоточками, а не залпом. Это относится ко всем сухим винам, особенно белым. Надеюсь, что со временем вы полюбите их.

Меган растерянно улыбнулась и сделала еще глоточек.

– Вы быстро учитесь, – похвалил ее Фабрицио. – Позвольте мне сопроводить вас в столовую. За ужином нам подадут не менее изысканные вина.

За столом разговор шел главным образом о лошадях Леоноры и их шансах на призовые места в предстоящих соревнованиях. Ренато шепотом поинтересовался у Меган, давно ли она работает библиотекарем, а Леонора спросила, не собирается ли она пригласить в усадьбу своего друга Ника.

– Нет, у него сейчас много работы, – уклончиво ответила Меган, решив умолчать о том, что они с Ником вдрызг разругались.

– Может быть, он обиделся на вас за то, что вы оставили его на полгода? Он у вас, вероятно, ревнивый? – не унималась Леонора. – Но так или иначе, ему придется смириться с тем, что в Линкольн вы вернетесь совершенно другим человеком. Шесть месяцев не шуточный срок.

– Я вас не понимаю, – растерянно промолвила Меган. – Почему я вернусь домой другим человеком? Переутомлюсь и изменюсь до неузнаваемости?

– Просто потому, что на протяжении шести месяцев вы будете находиться среди нас, – непринужденно пояснил ей за сестру Фабрицио. – Уже сегодня вы попробовали новые вина и блюда. Каждый день, проведенный здесь, будет непременно приносить вам свежие впечатления. Поэтому вы вернетесь к Нику уже не той девушкой, которую он знал. Мне кажется, что это нормально, ведь все мы с годами изменяемся. Не правда ли, друзья? – Он обвел взглядом собравшихся за столом. Все уставились на Меган.

Ощутив на себе их пристальные взгляды, она почувствовала себя крайне неловко. Молчание затягивалось, и Меган, собравшись с духом, нарушила его, воскликнув:

– Постараюсь не быть вам в тягость!

Все рассмеялись, посчитав ее искренние слова шуткой.

– Вот и чудесно! – удовлетворенно сказал Фабрицио. – Похоже, мы уже наладили взаимопонимание. А теперь, если желаете, можете идти спать. Ведь вы, как я полагаю, устали после долгой поездки в автомобиле.

– Вы правы, я действительно устала и хочу лечь спать пораньше, чтобы завтра утром встать здоровой и бодрой. Благодарю вас за теплый прием и замечательное угощение. Херес мне очень понравился, надеюсь, что мне подадут его и завтра вечером.

Фабрицио улыбнулся и кивнул, скользнув по ее фигуре масленым взглядом. Меган сглотнула подступивший к горлу ком и поспешила удалиться. Ложась в постель, она пыталась внушить себе, что никакого вожделения в глазах Фабрицио вовсе не было или же он смотрел на Алессандру. К счастью, вино и легкая усталость смягчили ее волнение, и она быстро погрузилась в сон. Ей приснились лазурное небо Италии и бирюзовое море.

После ухода Меган из столовой Фабрицио вновь оглядел всех сидевших за столом и спросил:

– Ну, и что вы теперь о ней думаете?

– По-моему, нам с ней чрезвычайно повезло! Не могу дождаться, когда мы начнем ее развращать! – воскликнула Леонора. – Она еще совсем наивная, но, похоже, хочет нам понравиться. А что скажешь ты, Ренато?

– Не думаю, что игры с этой английской провинциалкой доставят нам удовольствие, – с сомнением в голосе произнес Ренато, насупив брови.

– Ты совершенно не разбираешься в женщинах, – сказал Фабрицио. – Слава Богу, что ты прекрасно ориентируешься хотя бы в мире бизнеса.

– Напротив, я великолепно разбираюсь в женщинах, – возразил Ренато. – Это может подтвердить Леонора. Просто мне кажется, что ты допустил ошибку, заключив с ней контракт. Алессандра, что думаешь об этом ты?

– По-моему, Фабрицио еще ни разу ни в чем не ошибся, – ответила блондинка, хлопая глазами. – Я тоже когда-то была наивной девушкой, но быстро утратила иллюзии, очутившись на подиуме. К тому же Фабрицио прекрасный педагог.

Она бесстыдно расхохоталась.

– Ты права, милая, – сказал Фабрицио. – Признаться, я с нетерпением ожидаю, когда наконец мы с ней приступим к практическим занятиям по чувственности и эротизму. Я быстро лишу ее всех розовых девичьих иллюзий.

– Смотри, не перегни палку, – посоветовала ему Алессандра, почувствовав легкую ревность. – Птичка может упорхнуть, если ты ее спугнешь. И тогда мы останемся без развлечений.

– Не беспокойся, милая, я этого не допущу, – заверил ее Фабрицио.

– Ты в этом уверен? – спросил, вскинув бровь, Ренато.

– Разумеется! – фыркнув, ответил Фабрицио.

– Тогда предлагаю заключить пари!

– Пари? Любопытно. И на каких условиях? В чем его суть?

– Я не верю, что тебе удастся за полгода развратить эту девчонку до такой степени, что она станет похожа на нас. Я готов побиться об заклад, что эта англичанка либо прервет контракт из-за твоих сексуальных домогательств, либо проигнорирует все твои попытки втянуть ее в разврат.

– Хорошо. И на какую сумму ты готов спорить?

– На тысячу фунтов. Что скажешь?

– Скажу, что ты, кажется, не слишком уверен в том, что говоришь, мой друг.

– Ладно, пусть будет пять тысяч фунтов!

– Это другое дело, – сказал Фабрицио. – Пять тысяч – это сумма. Вот только можешь ли ты позволить себе ею рискнуть?

– Что за оскорбительные намеки? – возмутился Ренато.

– Извини, я не хотел тебя обидеть, – поспешил заверить его хозяин дома. – Я лишь выразил заботу о твоем финансовом благополучии. Стоит ли так рисковать из-за пустяка?

– Ты струсил? – обрадованно воскликнул Ренато. – Значит, я прав?

– Ты недооцениваешь темперамент англичанок, – сказала Леонора. – Они только кажутся холодными, но вспыхивают в постели как порох. Меган вряд ли является исключением из этого правила. Поэтому я считаю, что Фабрицио победит.

– Я согласен заключить с тобой пари, дружище, – сказал Фабрицио. – Но при условии, что ты примешь самое живое участие в совращении этой девицы и не станешь уклоняться от группового секса с ней, который, как я надеюсь, станет венцом наших общих усилий. Ну, ты согласен?

– Как ты мог усомниться в моей искренней преданности нашей дружбе и уставу нашего тайного общества почитателей порока? – воскликнул Ренато.

Леонора расхохоталась.

– Забавно смотреть, как серьезно вы обсуждаете пустяковую проблему, – сказала она. – На мой взгляд, ей от нас уже никуда не деться, так что мы потешимся с ней на славу.

– Не следует ли понимать это так, что Ренато тебе надоел? – спросил Франко. – Твое избалованное тело требует новых острых ощущений?

– Наконец-то и ты подал голос, мой друг! – сказал Фабрицио. – Ну, и какое же эта девица произвела на тебя впечатление?

– Думаю, что она доставит нам много приятных минут. Ведь ей еще никогда не доводилось участвовать в оргиях, – невозмутимо ответил Франко.

– И тебе, как я вижу, не терпится сбить ее с праведного пути, – добавил Ренато, уязвленный его едкой репликой.

Леонора метнула в секретаря своего брата испытующий взгляд. Она почувствовала, что Франко давно по ней страдает, но знала, что Фабрицио не допустит их близости. Такая ситуация приятно щекотала ей нервы и делала задачу, стоявшую перед ней, еще более привлекательной. Она уже придумала, как наставить рога своему любовнику и насолить братцу, но пока не спешила осуществить свой план, полагая, что вволю позабавится с Меган. Блондина Франко она решила оставить на десерт. А пока пусть он довольствуется горничными.

– Я завтра же начну исподволь совращать эту простушку, – хвастливо заявил Фабрицио. – Пусть это и займет у меня несколько дней, зато я обставлю ее грехопадение так ловко, что все вы сможете его тайно наблюдать. Ну, вы довольны?

– Скорее бы наступил этот восхитительный миг, – сказала с улыбкой Алессандра, ерзая на стуле.

– Я тоже с нетерпением жду этого момента! – воскликнул Фабрицио и, вскочив со стула, взял ее за руку, чтобы увести в свою опочивальню и выпустить там с ней весь скопившийся за день пар. – Леонора! – окликнул он сестру. – Забирай своего жеребца и присоединяйся к нам. Сегодня мы порезвимся вволю вчетвером, да так, что наша жертва не сможет заснуть до утра, сконфуженная и взволнованная звуками, доносящимися из моей спальни. Отныне мы постоянно будем ее смущать и тем самым пробудим дремлющие в ней темные страсти. Ей предстоит узнать много нового не только об искусстве, пище и напитках. Она и сама не заметит, как в ней проснется голод иного, особого, свойства.

Он демонически расхохотался и вместе с Алессандрой, Леонорой и Ренато покинул столовую. Вновь оставшийся за столом в одиночестве Франко наполнил бокал отменным французским коньяком и, усевшись с ним в кресле, размечтался о белокурой прелестнице Леоноре, чьи глазки сегодня сказали ему нечто такое, о чем следовало хорошенько подумать. Очевидно, ее нынешний любовник Ренато был не в восторге от планов Фабрицио в отношении англичанки, нанятой для работы в библиотеке. Однако заявить о своем нежелании участвовать в этой авантюре он не решался, опасаясь, что Леонора станет его презирать и отлучит от своего шикарного тела. Такая пикантная ситуация предоставляла Франко уникальную возможность осуществить свое заветное желание и сблизиться с этой капризной красавицей. Фабрицио же он рассчитывал нейтрализовать, припугнув его оглаской некоторых компрометирующих фактов как личного, так и делового свойства. За время своей службы у него в качестве личного секретаря Франко сумел собрать на хозяина уйму скандальных материалов. Это секретное досье на греховодников из семьи Балоччи и являлось его главным капиталом.

Размышления о блудливой сестрице Фабрицио быстро вызвали у Франко мощную эрекцию. Не в силах терпеть боль в чреслах, он отправился к одной смазливой юной служанке и затащил ее в свою спальню. Его мужской напор так ее впечатлил, что она стонала в полный голос и визжала, сотрясаясь раз за разом в исступленном экстазе. Терзая ее тугой дебелый зад, Франко блаженно улыбался, представляя себе нагую Леонору в самых нескромных позах.

На другое утро Меган спустилась в столовую на завтрак невыспавшаяся и обескураженная: подозрительные звуки, сотрясавшие стены особняка всю ночь напролет, мешали ей спать и вселяли в ее душу недобрые предчувствия. Она несколько раз просыпалась в холодном поту от громких воплей и стонов и прислушивалась к доносившимся из соседней спальни странным крикам и сдавленным мольбам. Когда же она забывалась сном, ее мучили кошмары сексуального характера. И даже теперь, белым днем, она продолжала их вспоминать, пытаясь понять, чем вызваны эти необычные видения и был ли вообще какой-то шум на ее этаже.

– Надеюсь, вам хорошо спалось? – вкрадчиво осведомился Фабрицио, улыбнувшись и встав из-за стола при ее появлении.

– Да, чудесно, – солгала она, гадая, куда подевались остальные обитатели усадьбы.

– Но вид у вас несколько помятый, – возразил Фабрицио.

– Я не привыкла так рано вставать, – ответила Меган.

– Должно быть, это создает вам определенные сложности в работе, – сухо заметил он.

– Слава Богу, в нашей библиотеке гибкий график дежурства. К тому же наш читальный зал открывается только в десять часов утра. Если я задерживаюсь, меня заменяют подружки, – пояснила она, виновато улыбаясь.

– На собеседовании вы об этом не упомянули, – с деланным упреком заметил Фабрицио.

– Но вы и не спрашивали меня о моем распорядке дня, – возразила Меган и налила себе кофе в чашку.

– Как только вы позавтракаете, мы с вами пойдем в библиотеку и обсудим план вашей работы, – сказал Фабрицио, мысленно отметив, что у нее трясутся руки.

Любопытно, подумал он, почему она так нервничает? Неужели у нее лишь от одного его вида сводит живот и выступает пот над верхней губой?

Спустя полчаса они уже стояли в библиотеке посреди царящего там хаоса и он виновато говорил, объясняя причину такого беспорядка:

– Мой покойный дядюшка собирался навести здесь порядок, но внезапная смерть нарушила его замысел. Он никому не доверял свои сокровища и пытался делать все сам. И как видите, закончилось это весьма печально. Я придерживаюсь иного мнения, предпочитаю нанимать для выполнения скучных дел привыкших к ним специалистов. Согласитесь, что грех растрачивать свою бесценную короткую жизнь на малоприятные и трудоемкие занятия, если у тебя есть деньги.

– Я с вами согласна, – сказала Меган, с сожалением подумав, что у нее самой никогда не было лишних денег, чтобы нанять уборщицу, которая поддерживала бы чистоту в ее крохотной квартирке.

Фабрицио радушно улыбнулся и словно бы ненароком погладил ее по плечу. Даже сквозь хлопчатобумажную ткань белоснежной блузы он почувствовал, что ее кожа пылает.