Кто бы мог подумать, что он окажется настолько тупым, что притащит солнечный луч в Долину Миражей?! Морра готова была собственными руками изничтожить этого недоумка. Вдруг ведьма застыла на месте, пронзенная страшной мыслью. Окажись она у зеркала в тот миг, она тоже растворилась бы, исчезла навсегда: ведь она всего лишь тень, которой солнечный свет несет погибель. Ведьму пробрала дрожь. Плотнее закутавшись в полы плаща, Морра, как раненный зверь, забилась в самый темный угол своего пристанища и предалась размышлениям.
      * * *
      - Конец Долины Миражей. Я снова свободен! - воскликнул Мастер.
      Он схватил зеркало, и оно с легкостью выпало из рамы. Даша повертела его в руках: зеркало как зеркало, ничего особенного. Если бы она не видела всего, что произошло, собственными глазами, ни за что бы не поверила, что в этом кусочке стекла скрыта такая сила.
      - А что теперь с ним делать? - спросила Даша.
      - Есть у меня одна мысль. Кто знает, может быть, это зеркало поможет нам освободиться от карликов. - Мастер загадочно поднял палец, но он не успел рассказать о своей задумке, потому что в этот момент Петька крикнул:
      - Смотрите!
      Все обернулись туда, куда указывал Петька. Там, где только что низвергался водопад, ровная, словно отшлифованная поверхность скалы треснула. Трещина расширялась на глазах, пока не превратилась в зияющую щель, достаточно широкую, чтобы в нее можно было пролезть.
      Радость встречи тут же померкла, потому что все вспомнили о том, что Даше и Петьке еще предстоит нелегкий путь. Затычка подбежал к трещине и хотел сунуть туда нос, но его остановил резкий возглас Мастера.
      - Стой! Это вход в Царство Теней! По неписанному закону ни один из гномов не может преступить границы своего круга. Если хотя бы один гном пройдет в Царство Теней, то тем самым он откроет путь теням в страну гномов. Они устремятся к нам из мрака, и мы будем бессильны их остановить.
      - Значит, мы пойдем одни? - Даша поежилась от страха.
      - Я пойду с вами, - сказал старик.
      - Дед, а ты можешь преступить свои границы? - спросил Петька.
      - Какие у меня границы? - махнул рукой старик. Я ж подземный токмо по несчастью, а так я обыкновенный, земной. Так-то вот.
      Шар с солнечным зайчиком вращался все медленнее, пока не остановился совсем. Солнечный зайчик мигнул в последний раз и погас, а шар лопнул, как простой мыльный пузырь. Долину окутала сизая мгла, и только из ращелины, струился неживой красноватый свет.
      Старик сунул голову в щель, поглядел вниз и, обернувшись, кивнул детям.
      - Тут не шибко глубоко. Я спущусь первым и вам подсоблю.
      Путешественники попрощались с гномами. Старик снял с плеча ружье, бережно опустил его в расщелину, и вслед за ним протиснулся меж гранитных глыб. Петька помог Даше спуститься вниз, и сам переступил порог Царства Теней.
      * * *
      Морра очнулась от раздумий. Словно спохватившись, она извлекла из складок плаща магический кристалл. Шепча заклинания, ведьма принялась медленно вращать шар в тонких холодных пальцах. Мутное стекло постепенно прояснялось, и Морра видела, как старик и дети спустились в Царство Теней.
      Она ткнула указательным пальцем в крошечную фигуру старика и гневно прошипела:
      - А долг-то невыплачен. Еще никому не удавалось обвести меня вокруг пальца. Этот старый лапотник нанимался стеречь долину, и в уплату получил жизнь. Больше стеречь нечего, я расторгаю договор, - Морра гневно сверкнула глазами. Между ее рукой и магическим кристаллом, словно разряд тока, пробежала искра.
      * * *
      Старик нагнулся, чтобы поднять ружье, и вдруг нечаянно оступился. Пошатнувшись, он попытался удержаться рукой о гранитную стену. Рука его соскользнула, и он задел курок. Грянул выстрел. Серебряная пуля, которую столько лет старик берег для Морры, прошла навылет. Схватившись за грудь, старик медленно сполз на пол. Петька ринулся к нему, обхватив деда за плечи.
      - Где Дарья? - едва слышно спросил старик.
      Даша кинулась к деду.
      - Деда, ты же бессмертный. Вставай. Пойдем. Ты же бессмертный, повторяла она, теребя старика.
      - Был бессмертный, покудова с Моррой уговор был. А нынче я вольный. Накося, не удержала меня нечистая, - выкрикнул старик и на мгновение приподнялся, но силы оставили его. Слабеющим голосом он продолжал, - Обо мне не кручиньтесь. Ступайте дале да помните: ваша сила в том, чтобы завсегда вместе быть.
      Старик смолк и закрыл глаза. Сердце его больше не билось.
      ЧАСТЬ 2. ЦАРСТВО ТЕНЕЙ
      ГЛАВА 25. ПЕРЕВОЗЧИК
      В Царстве Теней время остановило свой бег. Вечные сумерки клубились над дорогой. Тут не было ни дня, ни ночи, ни восхода, ни заката. Петька и Даша шли по призрачной дороге, давно перестав понимать, то ли все происходит на самом деле, то ли это кошмарный сон. В сумерках все краски казались размытыми, серыми. Даже дети выглядели точно две крошечные тени в царстве вечного сна, и только подковка, подаренная гномами, одинокой звездочкой мерцала у Даши на груди.
      Мир вокруг был зыбким и нереальным. С двух сторон дорогу обрамляли неотесанные каменные стены, но стоило протянуть к ним руку, как они раздвигались, словно отступая и избегая прикосновения. Сверху вместо пещерного свода нависали темные грозовые тучи. Казалось, вот-вот полохнет молния, и грянет гром, но сколько дети ни шли, свинцовые облака стояли неподвижно, точно нарисованные. Душный воздух был тяжел и вязок, как перед бурей.
      Вскоре впереди забрезжил холодный люминисцентный свет, будто на заиндевелом стекле вечных сумерек кто-то продышал круглое оконце. Фиолетово-черные тучи расступились, приоткрыв таинство подземного царства. Пройдя еще немного, Петька с Дашей оказались возле реки, такой широкой, что другой берег едва угадывался в серой туманной мгле. Темная река катила свои воды плавно и бесшумно, и если бы не редкий всплеск волн, лизавших берег влажными языками, можно было подумать, что это мертвое озеро.
      Подойдя к реке вплотную, дети в нерешительности остановились.Поблизости не было ни брода, ни мостика. Вдруг от противоположного берега отделился огонек. Он повис над водной гладью, словно крохотный маячок. Петька заметил, что огонек приближается. Дети напряженно вглядывались вдаль, пытаясь угадать, кто зажег этот свет. Постепенно из тумана, висящего над водой, выткалось смутное очертание лодки. Ее контур очерчивался все четче и четче. Вот уже можно было разглядеть человека, неподвижно, как статуя, стоящего посреди лодки. В поднятой руке он держал огонек. Издалека было не понять, свеча это или фонарь, но свет был живой, мигающий. У Петьки отлегло от сердца. Он и сам не знал, откуда к нему пришла уверенность, что этот человек не причинит им зла.
      - Гляди, лодка сама движется, - прошептала Даша.
      Лодка действительно бесшумно скользила по воде без паруса и без весел, словно ведомая невидимой силой. Наконец, она подплыла так близко, что дети могли довольно ясно разглядеть хозяина суденышка. Это был высокий сухощавый человек, одетый в широкий серый балахон, ниспадающий фалдами до самого дна лодки. Его молодое лицо явно не вязалось с седыми, будто посыпанными пеплом, волосами.
      Нос лодки с тихим всплеском стукнулся о берег. Лодочник молча оглядел детей. В руке он держал фонарь, но, казалось, он вполне мог обойтись и без света. Взгляд его был глубоким и проницательным, словно он видел все насквозь. Даша поежилась. Она подумала, что точно так же смотрит бабушка, когда подозревает, и не без причины, что Даша набедокурила. Обычно в таких случаях Даша брала инициативу на себя. На этот раз она тоже первая начала разговор.
      - Здравствуйте. Меня зовут Даша, а это мой брат Петя. А вас как зовут?
      - Я - Перевозчик, - ответил человек. Голос его звучал глухо и монотонно.
      - Разве такое имя бывает? - пожала плечами Даша.
      - У меня много имен. Кто зовет меня Анубис, кто Харон. Все народы называют меня по разному. В имени моем нет смысла. Я - Перевозчик, в этом моя суть и мой смысл.
      - Дашка, ну что ты пристала, - одернул сестру Петька и обратился к Перевозчику.
      - А вы не могли бы перевезти нас на тот берег?
      Перевозчик повыше поднял фонарь и поднес его к детям, будто хотел получше разглядеть их, но взгляд его был направлен куда-то вдаль, за их спины. Петька оглянулся, но ничего особенного не увидел. Перевозчик опустил фонарь и покачал головой.
      - Нет, я вас не повезу.
      - Почему? ю спросила Даша.
      - У вас есть тени.
      - Конечно есть. Как же без теней-то? - недоуменно спросил Петька.
      - По ту сторону реки лежит Мир Теней. Это Царство Мертвых. Вам там не место. Пока в вас есть дыхание жизни, вы сами способны подчинить тень своей воле.
      - А как ее подчинить? - спросила Даша.
      - Нет ничего проще. Разве каждый из вас не носит всегда с собой свою тень? Разве вы не заставляете ее рабски повторять каждое ваше движение, каждый жест, часто даже не удостаивая ее взглядом?
      - Так то свою тень, а я говорю про чужую. За нами гонится Морра. Она тень, которая гуляет сама по себе, - объяснила Даша.
      - Тени, не нашедшие успокоения, находятся по эту сторону реки, в Царстве Теней.
      - А какая разница между Миром Теней и Царством Теней, - спросил Петька.
      - Мир Теней - мир мертвых, где тени нашли свое успокоение. В Царстве те тени, что мечутся, пытаясь найти покой и пристанище. Одни из них со временем обретают мир, и я перевожу их на тот берег, другие обречены вечно быть здесь, терзаемые муками бесконечного поиска.
      - И много их тут живет? - поинтересовался Петька.
      - Они не живут, - покачал головой Перевозчик.
      - Но вы ведь только что сказали, что они здесь, на этом берегу.
      - Да, это так, но они не могут жить. Они не живые и не мертвые.
      - Наверное, они очень страшные, - поежилась Даша.
      - Не страшные и не красивые, не злые и не добрые, не сильные и не слабые. Всякие и никакие. Они тени.
      - А как же Морра? Она, знаете, какая страшная! Чего ей от нас надо? Почему она за нами гонится? - воскликнула Даша.
      - Потому что вы выбрали дорогу.
      - Какую? - не понял Петька.
      - Вам лучше знать, куда ведет ваша дорога.
      - Но мы не знаем, честное слово. Мы даже не знаем, куда попадем дальше, - с жаром возразила Даша.
      - Бывает, что разные дороги ведут в одно место, и одна дорога ведет в разные места. Важно то, что вы хотите найти в конце пути, - бесстрастно произнес Перевозчик.
      - Мы хотим найти Хрустальный Ключ. Вы знаете, где он?
      - Вы должны сами искать свой путь. Я всего-навсего Перевозчик. Я помогаю тем, кто переправляется на другой берег, - с этими словами лодочник поднял руку с фонарем и вновь вгляделся в даль поверх голов детей.
      Петька обернулся и онемел. К лодке шел дед. Он был окутан белым саваном, и двигался так, что движения его были неуловимы. Он словно растворялся в одном месте и тут же появлялся в другом, но уже ближе. Лицо его было бледным, словно вылепленным из воска, и таким же бесстрастным, как лицо Перевозчика. Даша проследила Петькин взгляд. Увидев деда, она радостно рванулась к нему:
      - Деда!
      Старик продолжал идти. Взгляд его был устремлен на фонарь, но зрачки были пустыми и темными, как у слепого.
      Петька положил руку Даше на плечо.
      - Не надо. Он уже не с нами.
      Дети стояли, прижавшись друг к другу, и смотрели, как старик подошел к реке. Ни Петька, ни Даша не видели, как он оказался в лодке. Он просто встал рядом с Перевозчиком.
      Лодка отошла от берега и быстро и бесшумно поплыла на другую сторону, влекомая неведомой, таинственной силой. Казалось, она только что была возле берега, где стояли ребята, и вот уже ее силуэт виднелся почти на середине реки.
      ГЛАВА 26. ЧЕРНАЯ ДЫРА
      Морра не сразу решилась переступить порог Царства Теней, откуда она когда-то с таким трудом вырвалась к людям. Сейчас она медлила, отрешенно перекладывая магический кристалл из руки в руку, поглаживая его длинными тонкими пальцами. Как знать, сумеет ли она во второй раз преодолеть все преграды и снова оказаться наверху?
      Морра не предполагала, что ей, могущественной ведьме, предстоит вернуться к теням. Вдруг ее пронзила страшная мысль: она вспомнила, что никто, вырвавшись из Царства Теней, не может вернуться туда безнаказанно. Что если ее отправят в Черную Дыру?
      Морра передернула плечами, крылья плаща нервно колыхнулись у нее за спиной. Ей предстояло сделать выбор. Было еще не поздно остаться на земле перешептыванием деревьев, пугающим путников, застигнутых в лесу ночью, или скрипом половиц, наводящим страх на проснувшегося ребенка. Невидимым духом, отпугивающим кошку из нового дома, или похожим на стоны завыванием ветра в печной трубе...
      Морра сжала магический кристалл так, что между пальцами пробежала искра, словно от электрического разряда. Сделать шаг в Царство Теней было почти невыносимо, и все же она решилась. Никчемное бесплотное существование наверху не для нее. Либо она вернется в мир людей властной повелительницей, либо... будь, что будет!
      Морра резко швырнула магический кристалл в провал, ведущий в Царство Теней и, влекомая им, полетела в никуда. Шаг был сделан. Магический кристалл, символ ее существования не земле, летел в пропасть, набирая скорость, а вместе с ним в самой сердцевине его неслась в бездну жалкая, скомканная, словно лист ненужной бумаги, тень, которая некогда была могущественной колдуньей Моррой.
      Кристалл раскалился, от него полетели искры. Сначала они загорались и гасли во тьме одинокими робкими звездочками, потом искры посыпались снопами, как бенгальские огни. Комета кристалла неслась вниз с бешеной скоростью, оставляя за собой светящийся, слепящий след. С каждым новым всплеском ослепительных брызг кристалл становился все меньше и меньше, пока не исчез совсем.
      Тень выплеснулась и плоским пятном повисла в пустоте. Худшие опасения Морры становились явью. Она была в Черной Дыре, месте, перед которым трепетала каждая тень. Морра поняла, что ее ждет встреча с Оным. "Тень Теней" иногда называли Его, но никто не знал кто или что это. Встретившиеся с Оным исчезали бесследно, а те немногие, кто видел Его, и кому посчастливилось вернуться из Черной Дыры, хранили глубокую тайну.
      В Черной Дыре не существовало ни времени, ни пространства. Здесь царил вакуум, полная пустота. Морра не знала, тянулось ли ожидание вечность или Оное появилось тотчас же, потому что для попавшего сюда не было ни измерений, ни точек отсчета.
      Вдруг Морра услышала голоса:
      - Она здесь. Она вернулась, - возбужденно сообщил один.
      - А где же ей еще быть? - ехидно спросил другой.
      - Поглотить. Немедленно поглотить, - захлебываясь и торопясь, предложил третий.
      - Нельзя же так сразу, - раздраженно возразил четвертый.
      - Суд! Я устрою суд! - мстительно прохрипел пятый.
      Перед Моррой было нечто бесформенное и постоянно меняющее очертания. Подобно огромной амебе Оно то протягивало щупальца, то сворачивалось в клубок, ни на мгновение не оставаясь прежним. Оно шевелилось, перетекая из формы в форму, и беседовало само с собой разными голосами.
      - Что такое суд, глупец? Это всего лишь средство оттянуть момент, когда ее можно будет поглотить, - раздраженно произнес один из голосов.
      - Ох уж эта вечная спешка! Низменная кровожадная тварь, никаких интересов, кроме как поглотить, - презрительно фыркнул второй.
      - Так хочется спокойствия. Как я устал от вечных свар. Какая разница поглотить или не поглотить? - флегматично простонал третий.
      - Тупое, безразличное животное! Разница большая. Поглотить - значит, вырасти еще на одно существо, - ликовал четвертый.
      - Поглотить, и возникнет еще одно "я", которое мне ненавистно, зловеще прошипел пятый.
      - От которого я хочу избавиться! - воскликнул шестой.
      - Растворить! - взвизгнул седьмой.
      - Уничтожить! - отчеканил восьмой.
      Морра силилась понять, сколько голосов ведут разговор, но скоро сбилась со счета. Вдруг ее осенило: Оное - это чудовищный клубок, в котором намертво переплелись все тени, когда-либо поглощенные им. Теперь, против своей воли, они существовали в едином целом. Они так и остались разными и непохожими друг на друга, но волею судеб были навечно соединены и обречены существовать вместе, как сиамские близнецы. Они жаждали избавиться друг от друга, зная, что это невозможно, как невозможно избавиться от самого себя. Постоянно ссорясь, они были в вечном разладе с собой. Проклиная друг друга, они проклинали себя, пытаясь освободиться друг от друга, они были не в силах убежать от себя.
      Морра содрогнулась. Лучше стать шорохом, шелестом, дуновением, вздохом, скрипом, стоном - чем угодно, только не частью этого монстра, постоянно терзающего, ненавидящего и бичующего самого себя.
      - У меня есть слово, - выкрикнула Морра.
      - Слово?
      - ... У нее есть слово.
      - ... Что такое ее слово?
      - ... Я не потеряю ничего, если послушаю.
      - ... Я не желаю ничего слушать.
      - ... Какое у тебя слово?
      Морра медленно, но отчетливо произнесла:
      - Ты не можешь поглотить меня сейчас. Я принадлежу девчонке.
      - Девчонке?
      - ... Какой девчонке?
      - ... Может той, которая спустилась в Царство Теней?
      - ... Но у нее есть другая тень.
      - ... То жалкое подобие, которое таскается за людьми не может с полным правом называться тенью.
      Морра воспрянула духом: либо она вырвется из Черной Дыры сейчас, либо никогда.
      - Я спустилась сюда за девчонкой, а значит, я ее тень. Дай мне время, пока девчонка не пройдет весь путь до конца, и я докажу тебе, что Я - ее тень, а не та, что следует за ней.
      - Я ничего никому не даю, - произнесло Оное.
      - У тебя нет времени, нет отсчета часов и минут. Я прошу у тебя время, а значит, не прошу ничего. Если ты дашь мне время, то значит, ничего не дашь. Не давай мне ничего. Я прошу лишь об одном: поглоти одну из нас, одну из теней девчонки. В конце пути, ты узнаешь которую.
      На мгновение Оное перестало менять очертания, плавно покачиваясь в небытии, словно гигантская черная медуза. Перед ним была поставлена слишком сложная задача. Впервые за все его существование оно задумалось.
      Морра, сжавшись, ждала приговора. Молчание длилось целое безвременье, пока Оное, наконец, не заговорило:
      - Я ничего не даю тебе. Если ты докажешь, что ты - тень девчонки, я поглощу ту тень, которая всегда следует за ней. Если нет, то - тебя.
      ГЛАВА 27. ХОКА
      Лодка скрылась в туманной мгле. Дети все еще стояли на берегу и смотрели ей вслед.
      Петька думал про Перевозчика, про деда и про то, как он шел к лодке, глядя перед собой невидящими глазами, и вдруг Петьке стало страшно, как не было страшно еще никогда. Он попытался стряхнуть с себя леденящие щупальца ужаса. С тех пор, как под окнами бабушкиного дома расцвели волшебные маки, и они с Дашкой отправились на поиски Хрустального ключа, у Петьки было странное чувство, будто все происходит с ним, как в сказке. Теперь сказка кончилась. Петька отчетливо ощутил, что они перешагнули запретную черту, путь за которую закрыт, и откуда может не быть возврата. Он лихорадочно сунул руку в карман и ощупал кошелек эльфов, но даже дары крошечных волшебников не ободрили его.
      Петьку вывел из задумчивости Дашин голос:
      - Петь, хорошо, что ты такой храбрый и ничего не боишься.
      - Чего? ю не сразу понял Петька.
      - Я говорю, что когда я вижу, какой ты храбрый, я тоже ничего не боюсь, - пояснила Даша, а потом в приливе искренности добавила, - ну, боюсь, конечно, но не так сильно.
      Даша восторженно и преданно глядела на Петьку, и он, к своему удивлению, почувствовал, что это придало ему храбрости. В конце концов он должен найти путь назад, хотя бы потому, что Даша младше его, и он за нее в ответе.
      - Ладно, пойдем искать твой ключ, - сказал он, и они зашагали по тропинке прочь от реки.
      Царство Теней было серым, безликим подобием мира людей. В нем стояли вечные сумерки. Дорога терялась в дали, и ничто не нарушало ее монотонности. Время от времени по обочинам попадались окаменелые деревья, в которых не было ни жизни, ни тепла.
      Вдруг позади дети услышали неясный рокот, похожий на глухое урчание отдаленных раскатов грома. Они оглянулись. На линии горизонта клубилось едва различимое облачко, которое стремительно неслось вперед и росло на глазах. Петька осмотрелся в поисках убежища. В стороне от дороги стояло одинокое скрюченное подобие дерева. Дети со всех ног побежали к нему. Согнувшись в три погибели и, прижавшись к холодному безжизненному стволу, Петька с Дашей стали ждать неизбежного. Они понимали, что их нетрудно заметить, но все таки чувствовать себя под защитой пусть даже такого никудышнего укрытия было лучше, чем стоять посреди дороги в ожидании, когда тебя догонит и раздавит что-то несущееся следом.
      Гул нарастал, постепенно он перешел в топот множества ног. Даша от страха зажмурилась и зажала уши ладонями. Петька осторожно выглянул из-за каменного ствола.
      Бесформенная туча, движущаяся по дороге, распалась на множество невиданных существ: длиннолапых и колченогих, хвостатых и бесхвостых, мохнатых и лысых, пеших и летучих... Все они были разные, непохожие друг на друга, и лишь одно роднило их: они были плоские и бестелесые, подобно силуэтам на белой простыне в театре теней. Толпа стремительно мчалась вперед, словно одержимая какой-то сумасшедшей идеей. Чем ближе эта многоликая серая орда приближались к детям, тем страшнее она казалась. Топот разносился далеко окрест. Только теперь Петька заметил, что со всех сторон к дороге стекаются все новые и новые чудища. Орава росла прямо на глазах. Время от времени по толпе проносился ропот, и тогда из гула голосов вырывалось:
      - Та, Которая Видит... Та, Которая Видит, заговорила...
      Чудища пронеслись мимо. Петька перевел дух. Он выждал немного, прежде чем высунуться из-за дерева. Гул и топот стихали. Серое облако таяло вдалеке. Петька опасливо вышел из укрытия и, убедившись, что дорога пуста, поманил к себе Дашу. Стоило Даше выйти из-за дерева, как на нее едва не налетело странное существо, которое стремглав мчалось к дороге, чтобы присоединиться к шествию, но, видимо, запоздало. Оно было похоже на взъерошенную кляксу, шлепающую на двух уродливых ножках-капельках. Словно эхо промчавшейся кавалькады, клякса вопила:
      - Та, Которая Видит заговорила!
      Увидев девочку, существо испугалось не меньше, чем Даша. Торчащие в разные стороны кляксины-волосины встали дыбом. Существо взвизгнуло, затряслось, как желе, и, подскочив, постаралось прошмыгнуть между Дашей и деревом, но ему не повезло. Зацепившись за ветку, оно зависло над землей. Несчастная клякса так беспомощно болтала в воздухе ножками, так жалобно скулила и попискивала, что Даша совсем перестала ее бояться и решила познакомиться с ней поближе. Петька был начеку. Зная Дашину доверчивость, он одним прыжком оказался возле дерева и, строго посмотрев на сестренку, предупредил:
      - Дашка, не трожь! Может, он кусается.
      - Вот именно. Не трогайте меня. Я кусаюсь! Я очень больно кусаюсь! истошно завопило существо, дрожа мелкой дрожью.
      - Никто тебя и не трогает. Только ничего ты не кусаешься. Выдумываешь ты все, ю покачала головой Даша.
      - К-к-как ты узнала? - заикаясь от страха, пролепетала клякса.
      - Да твоя хитрость насквозь видна, - сказала Даша точно так, как ей говорила бабушка.
      - А я вас насквозь не вижу. Значит, вы настоящие?! - от ужаса волосинки зашевелились на голове у неведомого создания.
      - А какие же еще? - пожала плечами Даша. - Давай я тебя с дерева
      сниму.
      - Нет!!!
      - Ну и виси тогда, если тебе так нравится, - рассердилась Даша.
      - Хватит тебе дрожать, скажи лучше, кто ты такой? - вступил в
      разговор Петька.
      - А вы не поглотите меня? - жалобно заскулило существо.
      - Чего? Тебя глотать? Да я б и за сто порций мороженого не согласился! - брезгливо поморщился Петька.
      - Мы вообще никого не глотаем, мы же не удавы, - вставила Даша.
      - А зачем тогда ты меня с дерева хотела снять? - подозрительно спросила клякса.
      - Просто мне показалось, что тебе не нравится болтаться в воздухе, сказала Даша.
      - А какая тебе польза оттого, что ты меня снимешь?
      - Никакой, - пожала плечами Даша.
      - Не понимаю, - существо было так озадачено, что даже перестало дрожать.
      - Давай, ты нам на вопросы ответишь, а мы за это тебя с дерева снимем. Так понимаешь? - деловито спросил Петька.
      - Теперь понятно, - кивнула клякса и приготовилась отвечать.
      - Ты кто такой?
      - Кошмар! - сказало существо.
      - Я тебя серьезно спрашиваю, - разозлился Петька.
      - А я серьезно отвечаю. Я - кошмар.
      Существо выглядело так безобидно и комично, что Петька рассмеялся:
      - Ты - кошмар? Вот умора!
      - Кто же тебя боится? - прыснула со смеху Даша.
      - Маленькие дети. Я - кошмар маленьких детей. Меня Хока зовут, может слыхали?
      Даша тут же перестала смеяться, покраснела и, потупив глаза, отчаянно замахала головой:
      - Нет, не слыхали. Я вообще не такая уж трусиха. Петь, скажи.
      Петька покосился на сестренку, но ничего не сказал. Беспомощный и несчастный, Хока болтал в воздухе рахитичными ножками и попискивал. Петьке стало его жалко.
      - Чего ты все время трясешься, если ты - кошмар? - спросил он.
      - Как же мне не трястись? Я - всего-навсего Хока, маленький и слабый кошмаришко. Посмотрел бы я на вас, если бы вы были такими же крошечными, как я, а вас окружали бы настоящие, большие кошмары. Того и гляди обидят, и ах не скажут. Вот и дрожишь перед каждым листком, - плаксивым голоском пропищал Хока.
      Даше было приятно чувствовать себя взрослой, ведь она уже ого-го как давно никакого Хоку не боится.
      - Перестань хныкать. Не такой уж ты маленький, - сказала Даша и, чтобы окончательно убедиться, что Хока ей совсем не страшен, решительно подошла к дереву и, не успел Петька глазом моргнуть, как она сняла кляксу с ветки.
      На ощупь Хока оказался холодным и склизким. Даше захотелось вытереть ладони, но она боялась обидеть Хоку. Сделав вид, что отряхивается, она вытерла руки об юбку.
      Петька с укором посмотрел на сестру. Он еще не узнал от Хоки все, что хотел, а теперь, когда этот недотепа освободился, от него вряд ли чего добъешься. Но тут случилось неожиданное. Хока сжался в комочек, словно ожидая, что с ним произойдет что-то ужасное, а потом, видя, что никто не собирается его обижать, бросился к Петьке и принялся, громко чмокая, целовать его кроссовки. Петька опешил от такого бурного проявления чувств.
      - Ты чего это? Прекрати сейчас же, - Петька отскочил в сторону.
      - Я только хотел сказать, что готов тебе служить, - подобострастно пролепетал Хока.
      Петька с недоумением уставился на кошмаришку:
      - Мне? Но ведь тебя Дашка освободила.
      - Зато ты больше и сильнее, - льстиво сказал Хока, закатив глазки.
      Хокины рассуждения Петьке не понравились, но сейчас главное было выспросить у кошмарика побольше, пока тот не передумал и не улизнул.
      - Кто такая Та, Которая Видит? И почему все к ней так торопятся? спросил Петька.
      - Потому что все сходится.
      - Что сходится? - Петька с Дашей переглянулись.
      - Все-все сходится. Я буду служить вам лучше всех, буду предан, как пес, буду лизать ваши следы... - Хока на коленях пополз к Петьке.
      - Знаешь что, встань сейчас же! Расскажи нам все по порядку, - Хокина преданность начала раздражать Петьку.
      - Все, что прикажете. Я ваш раб, жалкий слуга...
      - Хватит! - прервал его Петька.
      Хока в страхе отпрянул и сжался в комочек.
      - Петя, не кричи, он же маленький, с ним надо лаской, - сказала Даша. Ей было жалко Хоку, уж очень он был забитым и пугливым. Она обернулась к кошмаришке и ласково попросила:
      - Расскажи нам, пожалуйста, что сошлось?
      - Та, Которая Видит, заговорила, а вы - настоящие, - вымолвил Хока.
      - Ну и что с того? - в сердцах воскликнул Петька. Видно, от этого бестолкового пентюха ничего путного не добьешься.
      - Как что? Та, Которая Видит, посвященная. Она ведает Таблицей Судеб, где описано все, что было и что будет. За многознание на ней лежит обет молчания. Она нарушает его раз в столетие, когда Таблица Судеб находится на изломе. Говорят, в это время в Таблицу можно вписать новую страницу. Сегодня Та, Которая Видит, заговорила, а вы оказались здесь - все сходится.
      - Ничего не понимаю. Какая связь между нами и Той, Которая Видит? пожал плечами Петька.
      - Между верхним и нижним миром есть только один путь. Он ведет сверху вниз, в Мир Теней, но по нему нет возврата. Лишь на изломе Таблицы Судеб живой человек может попасть в Царство Теней, а тень выскользнуть в мир людей. Вот почему все тени спешат к Той, Которая Видит. Каждая надеется попасть туда, - Хока многозначительно поднял палец кверху.
      - И ты тоже? - спросила Даша.
      - Еще бы! Помогите мне выбраться, - жалобно заскулил Хока.
      - А тебе-то зачем наверх? - усмехнулся Петька.
      - Я хочу стать полтергейстом, - серьезно признался Хока.
      - Кем, кем? Полтергейстом? Это мебель, что ли, двигать? - засмеялся Петька.
      - Не только мебель. Еще пожары устраивать, газ включать, да мало ли чего? - оживился Хока.
      - Газ - это не игрушки. И вообще зачем это тебе? - удивилась Даша.
      - Ради власти и могущества - вот зачем! Ради этого все тени и рвутся наверх, - заговорщическим шепотом произнес Хока.
      - Это откуда же у тебя могущество появится? - сморщился Петька.
      Хока отвратительно захихикал:
      - Кто увидит меня в мире людей? Я буду невидимкой. Вспыхнувший огонь, открытый газ, ни с того ни с сего падающая с потолка люстра, да мало ли как можно внушить страх? А там, где страх, там и власть, а где власть, там сила и могущество!
      По мере того, как Хока говорил, он преображался на глазах. Плаксивые нотки исчезли из его голоса. Каждое слово срывалось с губ, словно лай:
      - Мы, вечно дрожащие маленькие тени, знаем, как сладко держать в постоянном страхе других. О, я бы стал настоящим полтергейстом, большим и сильным. Я бы знал, как внушать ужас! Все трепетали бы передо мной, могущественным Хокой! Хокой - властелином мира!