ГЛАВА 21. ПИР НА РАЗВАЛИНАХ
      - Один мой, - Морра громко рассмеялась. Такая игра ей нравилась. Она любила беспроигрышные игры. Неплохая задумка убирать коротышек и людишек по одному, доводя оставшихся до крайней степени ужаса. Ведьма отложила кристалл и, вытянув руки перед собой, произнесла:
      Все века переплетитесь,
      Встаньте мертвые, очнитесь.
      Нет могил, и нет оков
      На развалинах веков.
      Миражи царят вокруг,
      Пусть родит безмолвье звук.
      Петька, Даша и Мастер брели еле переставляя ноги от усталости, потеряв отсчет времени и направление. Туман притупил мысли и чувства, и путники полностью покорились ему. Им казалось, что прошла вечность, а разлившемуся молоку тумана не было ни конца, ни края.
      Вдруг Петьке почудилось, что он услышал чье-то сопение. Он остановился и прислушался. Вот раздался отчетливый вздох. Вслед за Петькой насторожились и Даша с Мастером. Все почуяли недоброе, и затаив дыхание ждали, что будет дальше. Тишина. Петька перевел дух, и туман ответил ему глубоким вздохом. Плотное марево словно ожило. Туман дышал, стонал и всхлипывал. Какие-то неведомые силы окружали путников.
      Друзья сжались в кучу. Казалось, вот-вот из белой пелены протянутся скользские щупальца и схватят их. Ребята и гном замерли. И опять - тишина, но стоило им расслабиться, как туман вновь ожил звуками. Кто-то невидимый дразнил их, играя с ними, словно кошка с мышкой. Враг был совсем рядом, но не нападал.
      - Пусть только попробуют меня схватить, - вдруг отчетливо произнесла Даша. Туман подхватил ее слова и, многократно усилив и повторив их, пустил в разные стороны, пока отовсюду не загромыхало:
      - Схватить... схватить... схватить...
      - Этого не может быть. В тумане эха не бывает, - прошептал Петька, но тут же услышал:
      - Бывает... бывает... бывает...
      Избавившись от гнетущего безмолвия Долины Миражей, друзья в первые минуты обрадовались многоголосию звуков и вновь обретенной возможности общаться, но вскоре поняли, что у этого преимущества есть обратная сторона. Туман больше не глушил их голосов, наоборот, теперь самый тихий шепот обращался в душераздирающий крик. Самый невинный звук - в устрашающий вопль.
      Звуки перекрывали друг друга, будто состязались в громкости. Вскоре молчание тумана казалось путникам утерянным блаженством. Им хотелось заткнуть уши и не слышать воплей и стенаний, несущихся со всех сторон, но они боялись разнять руки, чтобы снова не потеряться. Они старались не произносить ни звука, но даже их дыхание обращалось в зловещие стоны, а иногда им казалось, что они слышат далекие раскаты нечеловеческого, леденящего душу хохота.
      Вдруг туман опять начал редеть. Впереди проступили очертания какого-то странного сооружения. Контуры здания постепенно темнели и прояснялись, как на проявляющейся фотографии. Вот показалась полуразрушенная колоннада со старыми, стершимися ступеньками, ведущими к тяжелой, окованной железом двери. Возле полуразвалившихся стен лежали груды камней. Это были развалины старого замка. Туман, наполненный беснующимися звуками, остался позади, стоя на страже вокруг таинственного замка. Вновь обретенная тишина была так приятна, что некоторое время путники стояли молча и смотрели на лежащие перед ними руины. Вдруг Петька заметил в одном из зарешеченных окон замка неровный свет. Он хотел было сказать об этом другим, но тут свет погас, словно кто-то поспешно задул свечу.
      "Показалось", - подумал Петька.
      - Пойду разведаю, что это за замок, - наконец нарушил молчание Мастер.
      - Пойдем все вместе, - решительно сказал Петька и, сильнее сжав Дашину руку, направился за Мастером.
      Чем ближе они подходили к замку, тем беспокойнее становилось на душе у Петьки. Он все вглядывался в стрельчатые окна замка, но все они были темны. Из замка не доносилось ни звука. Вот уже они приблизились к стершимся ступеням. Шаги путников гулко падали в тишину. Они поднялись на верхнюю ступеньку. Тяжелая кованная железом дверь была плотно закрыта. Посреди ее красовалась массивная ручка в виде львиной морды, из пасти которой свисало большое медное кольцо. Петька потянул за ручку, потом нажал на дверь плечом, та не подавалась.
      - Заперто, - сказал Петька.
      В это время Даша схватила за кольцо и стукнула им по двери. В тот же миг за дверью раздался страшный скрежет. Ребята и гном отпрянули. Дверь начала медленно отворяться. Перед взором путников открылся огромный зал, тускло освещенный факелами. Посреди зала стояли тяжелые дубовые столы, накрытые для пиршества. Вокруг столов на почерневших от времени стульях с высокими спинками сидели рыцари в полных доспехах. В свете факелов тускло отсвечивали серебряные кубки и латы рыцарей. Никто из сидящих не повернулся в сторону вошедших. Это было странное пиршество. Высокие кубки были до краев наполнены вином, на подносах грудами лежали куски мяса и дичь, но никто из пирующих ни к чему не прикасался. Рыцари неподвижно и молча сидели за столами, полными яств, сложив руки перед собой. Забрала у всех были опущены.
      - Эй, есть кто живой? - крикнул Петька.
      Никто не ответил. В зале стояла мертвая тишина, лишь изредка нарушаемая потрескиванием смолы в факелах, да шелестом крыльев летучих мышей.
      - По-моему это чучела, и еда не настоящая, - сказал Петька и сделал шаг вперед.
      - Сейчас проверим, - Мастер быстро подошел к ближайшему рыцарю и поднял его забрало. Латы были пусты.
      - Доспехи пустые, - с облегчением выдохнул Мастер.
      Петька с Дашей направились к столу, и тут раздался скрежет металла. Рыцари зашевелились. Один за другим они стали оживать. Металлические доспехи издавали неприятный лязг. Неповоротливые железные монстры прервали свое безумное пиршество и медленно вставали из-за столов. Дети окаменели от ужаса. Вот один из рыцарей с лязгом поднял забрало. Из-под шлема на ребят глядело иссохшее обтянутое пергаментной кожей лицо мумии. Очнувшись от оцепенения, Петька схватил Дашу и потащил ее к двери, пока им не отрезали выход.
      - Быстрее! - крикнул он.
      На бегу он увидел, как один из мертвых рыцарей поймал за шиворот Мастера. Петька хотел броситься на помощь, но другой воин, уже протянул железную руку к Даше. Петька изо всех сил двинул по руке. Рыцарь пошатнулся. Воспользовавшись его замешательством, Петька схватил Дашу в охапку и стремглав бросился из замка. Вслед за ними в дверь полетело копье. Петька отскочил в сторону, и копье воткнулось в землю в метре от ребят. Стрелы и копья посыпались градом.
      Пронзительный скрип лат говорил о том, что рыцари пустились в погоню, но Петька не решался оглянуться. Он петлял как заяц, уворачиваясь от стрел. Еще недавно он хотел вырваться из плена тумана, теперь же не было ничего более желанного, чем непроницаемая белая завеса. Когда, наконец, плотная пелена вновь упала между детьми и замком, Петька облегченно вздохнул. Он сделал пару шагов, остановился и опустил Дашу на землю. Петька не знал, будут ли рыцари преследовать их в тумане, но он твердо решил, что надо во что бы то ни стало спасти Мастера. Звуков погони не было слышно.
      - Даш, - тихонько шепнул Петька. К его удивлению, туман не усилил его голос, но и не заглушил его.
      - Чего? - так же тихонько откликнулась Даша.
      - Давай подождем немножко, а потом, когда эти утихомирятся, поищем Мастера.
      - Угу, - согласилась Даша.
      Они долго сидели в тумане, пока окончательно не промерзли. Вокруг было тихо, и ждать дальше не имело смысла. Петька решился сделать вылазку. Он специально заметил, в какую сторону надо идти. Надо сделать не более трех шагов, и замок вновь появится перед ними. Петька сделал два осторожных шага. Перед третьим он немного помедлил, потом, собравшись с духом, шагнул вперед, но ... их с Дашей окружал все тот же туман. Петька сделал еще шаг, и еще. Туман не рассеивался. Петька был уверен, что идет в правильную сторону. Они с Дашей прошли еще несколько шагов. Туман становился все гуще. Замок исчез, словно растворился в белой мгле вместе со своими страшными обитателями.
      ГЛАВА 22. СТОРОЖКА
      - Вот и Мастер пропал, - всхлипнула Даша.
      - Не хнычь, мы еще и Мастера и Затычку найдем. Нас голыми руками не возьмешь. Нам бы, главное, шар найти, - хорохорился Петька, хотя понимал, что найти шар в Долине Миражей все равно, что отыскать иголку в стоге сена.
      Туман стал редеть в третий раз, но ни Петька, ни Даша радости от этого не испытали. Они не знали, что теперь готовит им Долина Миражей, но были твердо уверены, что руины мертвого замка остались позади, и их ожидает новое испытание.
      - Давай держаться поближе к туману, - предложил Петька. Даша молча кивнула.
      Белая мгла рассеялась. Ребята стояли перед небольшой избушкой, похожей на сторожку лесника. Избушка была сложена из почерневших от времени бревен. Крыльцо покосилось, но было видно, что в сторожке кто-то живет. Окна были чисто вымыты, возле глухой стены высилась поленница. Кое-где избу подлатывали и достраивали.
      Вокруг стояла мертвая тишина. Казалось, что сторожка пуста, но наученные горьким опытом ребята с подозрением относились ко всему, что встречали в Долине.
      Даша потянула Петьку за руку и молча показала на крышу. Из печной трубы шел дымок. В доме топилась печка. Ребята не знали, кто живет посреди этого царства тумана, но не сомневались, что встреча с обитателями Долины не сулит им ничего хорошего. По краю тумана они обошли хижину вокруг и остановились напротив крыльца. Вдруг дверь сторожки скрипнула и отворилась. От неожиданности дети отпрянули и бросились прочь, но из тумана перед ними опять возникла сторожка. Петька с Дашей метнулись в другую сторону, и чуть не налетели на ту же избушку. Куда бы ребята ни бежали, сторожка преследовала их, вырастая на пути. Петька понял, что им ее не обойти. Он сжал кулаки и, гордо вскинув голову, пошел к двери заколдованного домика.
      На крыльцо вышел старик, такой же древний, как и его жилище. Он был ссохшийся, худое лицо его избороздили глубокие морщины, но стоял он крепко, и в нем чувствовалась сила. Одежда на старике была древняя, какую носили века назад. Ветхие, сплошь латанные-перелатанные рубаха и штаны были хоть и изношенные, но чистые, а лапти новые, словно только сплетенные.
      Хозяин не спешил завести разговор. Он смотрел на ребят из-под насупленных бровей. Сначала старик окинул беглым взглядом Петьку, а потом поглядел на Дашу. Глаза его широко раскрылись, и он буквально впился в девочку взглядом. Петьке это не понравилось, и он встал перед Дашей, нарочито загородив ее собой.
      Старик глубоко вздохнул, покивал головой и пробормотал, как был разговаривая сам с собой:
      - Так вот оно что.
      Петька кашлянул, чтобы прочистить горло и, как можно увереннее, произнес:
      - Зачем вы нас возле вашей избушки держите, не отпускаете?
      - Я держу? Бог с тобой! Я никого не держу. Ступайте, коли хотите. Нешто я неволю? - ответил старик.
      Петька решительно потянул Дашу в туман, но они опять оказались лицом к лицу со стариком.
      - Видите, мы уйти не можем, - сказал Петька, но старик словно не слышал его. Он опять сверлил Дашу взглядом.
      Петька вновь загородил Дашу, и старик, словно очнулся.
      ю Что ж, я мог бы проводить вас. Только сначала зайдите, обогрейтесь, да обсохните. А то ведь продрогли, небось.
      - А куда вы нас проводите? - высунулась из-за Петькиной спины Даша.
      - Есть в тутошних местах зеркало заветное. К нему и провожу. Кто в него посмотрится, краше всех станет. Вот хоть и ты, к примеру. Глянешь в него разок, красоту не писанную обретешь.
      - Я и так красивая, - пожала плечами Даша.
      Петька задвинул Дашку назад.
      - Да, да, - задумчиво проговорил старик. - Ну, да что ж мы стоим на пороге. Проходите, коли пришли. У меня гости нечасты, - он прошел в избу и кивком пригласил ребят следовать за ним.
      - Ладно, пан или пропал. Все равно нас туман дальше не отпустит, сказал Петька, и они с Дашей вошли в дом вслед за стариком.
      Внутри изба, как и снаружи, была чистенькой и опрятной, хотя весь нехитрый скарб ее был древним, сто раз чиненным. От жарко натопленной печи шло приятное тепло, и после проморзглости тумана в избушке было особенно уютно.
      Старик указал детям на лавку, и они сели.
      - Как же это вас угораздило сюда забрести? - покачал головой старик.
      - А вы оборотень? - спросила вдруг Даша, с интересом разглядывая старика.
      - Дожил, уж за оборотня принимают. Я не боле оборотень, чем вы, вздохнул необычный хозяин дома.
      - А нам сказали, тут только оборотни живут, - не унималась Даша.
      Петька толкнул ее в бок, слишком разговорчивая стала.
      - И этого добра тут хватает, - согласился старик. Видя, что Петьке не нравится, как он разглядывает Дашу, старик теперь старался не глядеть на девочку в упор, хотя нет-нет, да и поглядывал на нее украдкой.
      - А вы чей дедушка? - спросила Даша.
      Старик вздрогнул, как от удара, спрятал глаза и поспешно проговорил:
      - Ничей я ни дедушка. Никого у меня нет. Никому до меня дела нет, и мне ни до кого дела нет. Коли обогрелись, так я тебя к зеркалу зараз сведу, - он ткнул пальцем в Дашу.
      - Одна она никуда не пойдет, - решительно заявил Петька.
      Старик зыркнул на Петьку. Глаза его злобно сверкнули.
      - Тут я решаю, кто с кем пойдет.
      Петька вскочил и, заслонив собой сестру, сжал кулаки.
      Даша высунулась из-за Петьки и сказала:
      - Правда-правда, мы всегда вместе.
      Старик стоял лицом к лицу с Петькой. Он перевел взгляд с Петьки на Дашу, снова на Петьку и опять на Дашу, и вдруг случилось непредвиденное. Даша подскочила к старику, схватила его за руку и, глядя прямо в глаза, спросила:
      - А хочешь, ты будешь нашим дедушкой? У нас дедушки нет, только бабушка.
      Старик отпрянул от Даши и опрометью выскочил из избы.
      Даша с Петькой озадаченно переглянулись и осторожно вышли вслед за стариком. Его нигде не было видно. Дети обошли избушку и нашли старика за поленницей. Уткнувшись лицом в ладони, он сидел на земле и безутешно рыдал. Даша подошла и положила руку ему на плечо. Петька не остановил ее. Теперь он совсем не боялся этого древнего обитателя сторожки, перед ним был всего-навсего несчастный старик.
      - Я ведь голоса человеческого, почитай, лет триста не слыхал. Вы первые, кто сюда забрел. Надо ж такому случиться, - причитал старик.
      - Деда, а тебе триста лет? - удивилась Даша, перейдя со стариком на ты.
      Старик посмотрел на нее, кивнул и ласково погладил ее по голове.
      - А как вы сюда попали? - спросил Петька.
      Постепенно старик успокоился, вытер рукавом слезы, которые нет-нет да скатывались по морщинистым щекам, и сказал:
      - История моя необыкновенная и страшная.
      ГЛАВА 23. ОХОТА НА ОБОРОТНЕЙ
      В стародавние времена, когда был я молодой, пошли вдруг слухи, будто в округе оборотни завелись. В те времена о наших местах вообще слава худая шла, что, дескать, ведьма у нас хозяйничает. А я хорабрый был о ту пору, парень бедовый, хоть куда. Коли где угроза какая аль опасность, там меня и ищи. Вызвался я оборотней извести. Отлил пуль серебряных, а стрелок я был меткий, кол осиновый прихватил, все как полагается. Пошел ночью в лес. Бродил, бродил, да ничего не выходил, оборотней не нашел. Я и вдругорядь ночью в лес отправился. Опять ничего.
      Сколь ночей я так сторожил, уж и со счета сбился. И вот единощи, в полнолуние услыхал я в чащобе вроде говор какой. Притаился я, прислушался, а потом на голоса пошел. Я с мальства был к охоте приучен, а посему умел по лесу так ходить, что у меня под ногой ни сучок не треснет, ни травинка не шелохнется. Подкрался я, раздвинул ветки кустов, да так и ахнул.
      Сидят на поляне люди, на погляд обыкновенные, токмо у них опричь лунного света никакого огня нету. Подивился я, что они костра не разожгли. А тут словно ветер налетел. Явилась вдруг откуда ни возьмись огромная летучая мышь, в человеческий рост, оземь ударилась да женщиной обернулась. Начали тут и люди свое обличье менять. На погляд люди, как люди, только шерстью обрастать стали, да так скоро, что глядь, ан уж не лица, а звериные морды у них, клычищи из пасти торчат. А когти, что те ножи острые. Я так и обмер. Много их, порядочная орава, а я один. Ну, думаю, один не управлюсь. Надо подмогу сбирать, да потом всем миром оборотней выследить.
      А в этот самый миг ведьма в мою сторону глянула, - меня словно огнем обожгло. Лицо у нее красивое, не наглядишься, а глаза дурные, бешеные. Хоть и ночь была да темь, и стоял я за кустами, а чую, она меня всего насквозь видит. Понял я, отступать мне некуда. Вскинул пищаль, думаю, хоть ведьму убью. Выстрелил, а она, колдуново отродье, оборотнем прикрылась, и ну хохотать. Я ружье перезаряжать, а она свою ораву посылает, чтоб меня схватили, да к ней в целости, да сохранности доставили.
      Бросилась на меня злобесовная шайка людей-волков, но я решил, что дешево не дамся. Покудова они меня ломали, да крутили, я еще двоих уложил. Ну, повязали они меня, да пред очи хозяйки своей представили. Взяла меня тут грусть-тоска, молодости моей мне дюже жалко стало. Жизнь-то еще не пожил. А ведьма словно мысли мои прочитала.
      - Что, жить хочешь? - спрашивает, а у меня как ком в горле и слова молвить не могу.
      - Много ты мне хлопот доставил, да нынче полнолуние, у меня праздник. Дарую тебе жизнь.
      Испугался я тут, что она меня в оборотня превратит, а она точно и этот мой страх угадала.
      - Щедрая я, говорит. Не робей, коли я слово дала, сдержу. Оборотнем тебя не сделаю и жизнь тебе дарую долгую, вечную.
      Меня словно подкосил кто. Пал я перед ней на колени, а она продолжает:
      - Да задаром я ничего не даю. Работу от тебя попрошу пустячную. Есть у меня Долина. В ней жить будешь. Живут в той долине мои верные слуги, ведьма указала на оборотней. - Они тебя не тронут, а вот ты за то, что троих серебряными пулями уложил, их покой стеречь станешь. Хотя стеречь-то не от кого. В долину и не ходит никто. Знай себе в избе сиди, а довольствие тебе будет такое, что ни пахать, ни сеять не надобно.
      За то, чтоб в живых остаться, да оборотнем не стать, согласился я на все, думал, потом убегу, ан не тут-то было. Долина-то под землей оказалась. Так и живу здесь, уж состарился, сколько раз пытался руки на себя наложить, да смерть меня не берет. А надысь весточка мне была от Морры, так хозяйку мою теперешнюю кличут. Обещала она мне, что отпустит меня на волю вольную, да только за это я должен вас разлучить, да девчоночку одну к зеркалу доставить. Как бишь зовут-то тебя, любушка? - обратился старик к Даше.
      - Даша, а это Петька, мой брат, - ответила Даша.
      - Так вот, Дарья, я тебя как узрел, сразу все разумел. Хочет Морра тебя новой ведьмой сделать, да в твоем обличье наземь выйти.
      - Еще чего? Я ведьмой не стану. Я добрая волшебница, - сказала Даша.
      - Но вы ведь Дашу к зеркалу не поведете? - с опаской спросил Петька.
      - Что ты! Кто ж свою внучку-то ведьме на растерзание даст? - грустно улыбнулся старик. - Я к зеркалу сам пойду. Коли велено девочку туда доставить, знать, Морра там поджидать будет. Есть у меня одна тайна.
      Старик поманил детей и зашел в избу. Там он откинул половик, поднял половицу и, пошарив под ней, достал что-то завернутое в тряпочку.
      - Вот, еще с тех времен осталась. За подкладку случаем завалилась, ее у меня и не отобрали, - старик показал ребятам серебряную пулю. - Я пойду старые счеты сведу. Первая пуля цели не достигла, может последней посчастливится. А вы ждите здесь.
      Старик снял со стены старинную пищаль, вскинул ружье на плечо и направился к двери. Даша бросилась к деду и, крепко обняв его за шею, сказала:
      - Ты, деда, там поосторожнее. Я тебя еще с нашей бабушкой познакомлю, а потом мы в город поедем, и я тебе своих кукол покажу.
      Петька пожал старику на прощанье руку. Ему было тяжело расставаться с этим суровым стариком и он вдруг почувствовал себя так, будто прощается со своим родным дедом.
      - Береги себя, дед, - сказал Петька.
      Старик решительно повернулся и скрылся в тумане.
      Морра вскочила. Глаза ее метали молнии. В долине она была хозяйка, все здесь было подвластно ей.
      - Эта старая кочерыжка вздумала противиться мне?! Не выйдет! Еще никому не удавалось нарушить договор со мной, - процедила ведьма сквозь зубы, пряча магический кристалл в складках плаща.
      * * *
      Дети сидели на крыльце избушки. Теперь, когда старик ушел, она казалась осиротевшей. Вдруг ребята услышали надрывный крик старика:
      - Петька! Петька! Скорее!
      Петька с Дашей ринулись на голос.
      - Спрячь Дарью. Там погреб есть. Да пускай запрется изнутри. Скорее! кричал старик.
      Петька с Дашей вбежали в избу. Петька поднял крышку погреба, и Даша поспешно спустилась по приставной лестнице вниз.
      - Ой, Петя, тут страшно, - взмолилась она.
      - Сиди, и никому кроме меня не отпирай, - оборвал ее Петька.
      Проверив, что Даша заперлась изнутри на крючок, он бросился на крик старика.
      Вскоре он выскочил из тумана и увидел огромное дерево, похожее на иву. Старик стоял под деревом, по рукам и ногам стянутый гибкими ветвями так, что не мог даже пошевелиться. Старик хотел что-то сказать Петьке, но лишь мычал, как немой, не в силах произнести ни слова. Петька подбежал к старику, чтобы освободить его, но тут дерево ожило. Тонкими, но прочными как жгуты ветвями, оно обхватило Петьку и спеленало его точно так же, как и старика. Петька с ужасом понял, что они попали в плен. "Что теперь будет с Дашей?" - пронеслось у него в голове, и тут он услышал свой собственный голос.
      - Дашка, выходи! Все нормально.
      Петька хотел крикнуть, но точно так же, как и старик не мог вымолвить ни слова. Голос будто покинул его. В какое-то мгновение ему показалось, что дерево сорвалось с места и подхваченное ураганным ветром понеслось в бездну.
      Даша вылезла из погреба. Петьки нигде не было.
      - Петя, - тихонько окликнула она брата. Никто не отозвался. Она позвала громче. Тишина. В этот момент туман, окружавший избу, стал быстро рассеиваться, словно кто-то невидимый поднимал белую вуаль. Даша увидела, что изба стоит посреди выжженной равнины. Вокруг, сколько хватал глаз, не было ничего живого, только в одну сторону от избы тянулась длинная дорога, уходящая в бесконечную даль.
      - Петя! Деда! - в отчаянии закричала Даша, но лишь ветер протяжным тоскливым завыванием откликнулся на ее зов. Даша поняла, что осталась одна. Плача навзрыд и утирая кулаками слезы, она безотчетно направилась вперед по дороге, не думая о том, куда она приведет.
      ГЛАВА 24. ЗЕРКАЛО
      Даша не помнила, сколько она шла. Она плакала так долго, что все слезы кончились, и теперь глаза ее были сухими. Время от времени она тихонько приговаривала как заклинание: "Петя, Петя". Но ответом ей была мертвая тишина. Даше показалось, что она слышит едва уловимый звук. Она прислушалась. Откуда-то доносился шум падающей воды. Девочка прибавила шагу. Впереди забрезжил свет. Он становился все ярче. Словно на ожившей абстрактной картине, голубые, зеленоватые, изумрудные мазки акварели меняли очертания, перемещались и колебались, составляя все новые и новые орнаменты. Гул воды нарастал. Постепенно мозаика призрачного калейдоскопа стала обретать более четкие образы. Даше показалось, что она различает деревья и мерцающую голубую ленту реки, и она побежала туда.
      Вскоре перед Дашей открылась удивительная картина. Дороги дальше не было. С трех сторон ее окружали отвесные скалы, с которых непрерывным потоком падала вода. Перед гигантским водопадом, как в чаше, лежало прекрасное голубое озеро. Вода в озере была жгуче синей. Низвергающийся со скал водопад, чистый и прозрачный, словно горный хрусталь, вспенивал озеро, и у самого подножья его вода вскипала и бурлила, но колдовское озеро усмиряло бешенство потока, обращая его в гладкую бездонную синь. Даже возле берега дна не было видно. У Дашиных ног лежала голубая бездна. Даша зачарованно глядела на водопад. Мельчайшие брызги легкой дымкой дрожали над водой. В них, переливаясь разными цветами, играла радуга. Казалось, воздух был пронизан золотыми нитями лучей, которые исходили изнутри водного потока. Свет был таким манящим и успокаивающим, что после всего пережитого Даше захотелось искупаться в этих лучах и забыть обо всех бедах и страхах.
      Вдруг клокочущая стремнина водопада разверзлась, и из воды вышла прекрасная золотоволосая девушка, за ней другая, третья... Золотые локоны обрамляли их лица, такие же чистые и свежие, как сама вода. Их легкие белые туники, сколотые на плечах золотыми брошками, ниспадали мягкими фалдами. Девушки беспечно плескались в воде, смеясь и перекликаясь. Их нежные голоса звучали, как перезвон бубенцов. Вот одна за другой они выбежали из озера на берег, но вода не замочила их золотых волос и одежд. Прекрасные незнакомки нисколько не удивились Дашиному приходу. Они обступили изумленную девочку и, взявшись за руки, закружились вокруг нее в веселом хороводе, напевая и пересмеиваясь. Даша глядела на них во все глаза. Как ей хотелось быть одной из них, такой же прекрасной и беззаботной.
      - Кто вы? - спросила Даша.
      - Мы нимфы, золотые нимфы, водяные феи, - ответили звонкими голосами девушки. - Иди к нам, искупайся в волшебном озере, и ты забудешь все тревоги и печали. Искупайся, - наперебой уговаривали они Дашу, и та, как во сне, медленно пошла к воде. Время от времени она останавливалась, словно что-то не пускало ее, но феи тут же легонько подталкивали ее вперед. Они, как мотыльки, вились вокруг, голоса их звенели успокаивающе и убаюкивающе, и Даша делала еще несколько шагов.
      * * *
      Морра глядела в магический кристалл. Губы ее тронула довольная усмешка. Ей нравилось это зрелище. Все четверо: два гнома, старик и мальчишка были закованы в тяжелые кандалы. Цепи крепко держали их. Морра задумалась, что бы такое с ними сделать. Превратить их в оборотней было бы слишком просто и неинтересно. Надо придумать кару поизощреннее. Впрочем, она займется этим на досуге. Это будет хорошим развлечением. Сейчас у нее было дело поважнее. Не отрывая взгляда от кристалла, Морра, как завороженная, следила за каждым движением Даши. Вот она, девчонка, которой судьбой предназначено стать новой ведьмой.
      Шаг за шагом она приближается к Зеркалу Кривды, даже не подозревая, что всего в нескольких шагах от нее находятся все ее бывшие спутники, скрытые стеной водопада, сквозь которую можно видеть только в одну сторону.
      Мысль о том, что пленники будут свидетелями всего, что сейчас произойдет, развеселила Морру. Какую муку они, должно быть, испытают, присутствуя при рождении новой ведьмы и осознавая свое бессилие что-либо изменить!
      Даша все ближе подходила к зеркалу-водопаду. Вот ей осталось сделать всего пять шагов.
      - Пора! - выдохнула Морра. Она поднялась, величественная и страшная, расправила крылья плаща, и тут ... произошло неожиданное. В кругу золотистых нимф вдруг появилась крысиная морда Карлика-горба.
      * * *
      Даша ступала медленно, словно в забытьи, не останавливаясь и не думая ни о чем. Ноги будто сами несли ее. Она забыла обо всех страхах, о Петьке, гномах и старике. Она видела лишь чарующий водопад. Осталось пять шагов, и она окунется в живительный поток и сама станет такой же прекрасной и беспечной, как резвящиеся вокруг нее феи. Даша сделала еще шаг, и тут увидела крысу, ту самую, что утащила солнечного зайчика. Чары спали с Даши, она будто очнулась ото сна и вспомнила обо всем.
      - Отдай нашего солнечного зайчика! Где наш солнечный зайчик! - громко закричала Даша и, забыв о страхе, кинулась к омерзительному серому вору.
      Крыса вздрогнула всем телом, челюсти ее помимо воли разжались, и она выронила свою ношу. Маленький орешек ударился о землю, покатился и вдруг стал раздуваться и расти. Он становился все больше и больше, пока, наконец, не превратился в огромный сияющий шар. Шар взлетел, ведь он был легче воздуха, и повис над землей. На мгновение Даше показалось, что она увидела в середине шара крошечного зайчонка с золотистой шерсткой.
      - Солнечный зайчик! - захлопала в ладоши Даша.
      Но зайчика уже не было. Вернее вместо него из шара разлетелись мириады солнечных зайчиков, которые засияли словно множество крошечных солнышек. Солнечные зайчики плясали и кружились в зеркальцах шара, точно белки в колесе, и от этого шар начал вращаться сначала медленно, потом быстрее и быстрее. Солнечные зайчики выпрыгивали из него и плясали на воде и на скалах. Скоро солнечный свет залил все вокруг.
      Нимфы с визгом и воплями бросились прочь, но солнечный свет настигал их. Яркие краски слезали с них, как слезает старая шкура со змеи. Золото волос блекло, а белые одежды чернели на глазах. Вместо прекрасных нежных лиц на Дашу скалились клыкастые звериные пасти. Толкаясь и пронзительно визжа, оборотни пытались укрыться от света, но солнечные зайчики настигали их всюду. В слепящих лучах оборотни начали плавиться как пластилиновые фигурки на жарком солнце. Они таяли и оседали.
      Даша оглянулась на водопад, но тот исчез. Там, где только что падала отвесная водяная стена, перед Дашей стояло огромное зеркало в оправе, испещренной магическими знаками. Чем быстрее плавились и исчезали оборотни, тем стремительнее уменьшалось и съеживалось зеркало. Скоро от оборотней остались лишь черные зловонные кляксы, а зеркало стало таким крошечным, что могло уместиться на ладони. Вдруг Даша увидела Петьку, гномов и старика. Они сидели на земле, в том месте, где раньше был водопад. Наверное зеркало скрывало их от Даши. Узники потирали запястья и щиколотки, на которых еще сохранились следы исчезнувших оков. Даша с радостным возгласом бросилась к брату. Петька подхватил сестренку:
      - Дашка, нашлась! Ну, теперь я тебя ни за что не оставлю, - воскликнул он и, оглянувшись на зеркальный шар, одобрительно добавил: - А эльфы-то не подкачали.
      * * *
      Морра в ярости рвала на себе волосы. Красивое лицо ведьмы обезобразила гримаса злобы и отчаяния. Она потеряла все: Долину, Зеркало Кривды, девчонку, и все из-за этого безмозглого, горбатого урода.