- Неужели у вас такая большая семья? - удивилась Варька.
      - Еще бы! Дети, внуки, правнуки. Сейчас они все на гулянье. Разве усидит молодежь в такую пору дома!
      Разговаривая, Зайчиха споро перебирала шубейки в поисках подходящих. Наконец она выудила прехорошенькое меховое пальтецо с пелериной для Варьки и шубку попроще для Никиты.
      - Вот, примерьте-ка эти.
      - Ой, какая прелесть! Да тут еще и варежки! - воскликнула девочка, натягивая обновку и примеряя пуховые рукавички, которые висели в рукавах на резинке.
      Шубки и впрямь были славные и сидели на детях так ладно, словно были сшиты специально для них. Пока ребята наряжались и оглядывали друг друга, Зайчиха достала из сундука капор и шапку-ушанку и прибавила к ним две пары теплых меховых сапожек. Теперь путешественникам была не страшна никакая стужа. Хоть на Северный полюс отправляйся!
      - А далеко живет Дед Мороз? - поинтересовался Никита.
      - Для кого далеко, а для вас не очень, ведь вы идете вдвоем, - сказала тетушка Зайчиха.
      - Ну и что? Разве от этого путь становится короче? - спросила Варька.
      - А как же! Ровно в два раза, потому что его надо разделить пополам, - пояснила Зайчиха.
      - Теперь понятно, почему в одиночку дорога кажется гораздо длиннее и скучнее! - догадался Никита.
      - Молодец, правильно подметил. Где мир да лад, там дорога коротка, а где ссора да брань, там и вовсе с пути сбиться можно, - назидательно сказала тетушка Зайчиха.
      - А может, вы с нами пойдете, тогда дорога будет еще короче? Ну пожалуйста, - заканючила Варька.
      Зайчиха умиленно посмотрела на девочку и сказала:
      - Какая умница-разумница! Вмиг придумала, как дорогу еще укоротить. Я бы с вами пошла, будь я помоложе. Да стара я стала, уж не скачу, как прежде, а еле плетусь. Со мной вы, чего доброго, к Деду Морозу опоздаете. Лучше вам другого провожатого найти.
      - А где же его найдешь? - капризно насупилась Варька.
      - Знамо где - на маскараде, - посоветовала тетушка и объяснила: - Испокон веков под Новый Год все зверье на поляне возле ельника собирается, и идет потеха до утра. Нынче там и стар и млад. Так что вы провожатого враз отыщите.
      Ребятам было грустно прощаться с тетушкой Зайчихой. Она была такая добрая, совсем как их бабушка. Они вышли на порог, и тут Варька спохватилась:
      - Ой, а как мы вам шубки вернем?
      - Об этом не беспокойтесь. Как только захотите вернуться домой, снимите зимние одежки, и вы тотчас окажетесь у себя. А шубки никуда не денутся. Зайчата их потом подберут, - успокоила девочку тетушка Зайчиха.
      Она провела гостей назад через гостиную, где мирно спал дедко Заяц, и посветила в темном коридоре, который, петляя, вел к выходу из заячьей норы.
      - А мы не заблудимся? - спросила Варька, все еще надеясь, что тетушка Зайчиха согласится проводить их хотя бы до ельника.
      Зайчиха заливисто рассмеялась.
      - Да что вы! Если дружно пойдете, то тут рукой подать, - заверила она ребят, пожелала им счастливого пути и, провожая за порог, еще раз напомнила: - Не забудьте, пока у вас мир да лад, вы на верном пути.
      Свет в оконце погас, и заячий домик опять стал похож на самый обыкновенный сугроб.
      ГЛАВА 6. МАСКАРАД
      Ночь была ясная. Вокруг краюхи месяца крошками рассыпались звезды. От порога заячьего домика вела хорошо утоптанная тропка. Петляя мимо сугробов, она терялась в дали, где на горизонте причудливыми зубцами чернел лес.
      - Ну и ну! Ничего себе, рукой подать! - воскликнул Никита.
      Увидев, что до леса так далеко, Варька чуть не заплакала от досады. Неужели тетушка Зайчиха над ними посмеялась? Ребята обернулись к заячьему домику, но теперь он ничем не отличался от обычного сугроба. Дети обошли его кругом: дверцы и окна как не бывало. Если бы не заячьи шубки и сапожки, они подумали бы, что чаепитие в заячьей норе им просто приснилось. Настроение у Варьки и Никиты окончательно испортилось. До полуночи осталось пять минут, а до ельника и за два часа не доберешься. Где уж тут поспеть к Деду Морозу! Однако близко ли, далеко ли, а надо идти. Ребята взялись за руки, шагнули... и вдруг оказались на нарядной, залитой светом поляне. Дети недоуменно переглянулись. Позади них не было ни заснеженной равнины, ни заячьего домика-сугроба.
      Посреди поляны росла высокая, пушистая елка, украшенная золотыми шишками и орехами. Вместо елочной мишуры ее серебрил иней. По ветвям сновали юркие белки в накрахмаленных фартуках и косынках. Они срывали шишки и орешки и одаривали собравшуюся под елкой детвору: зайчат, медвежат, мышат, волчат. Конечно, не всем такое угощение было по вкусу, но кому не хочется унести с праздника золотую шишку!
      В лунном свете снег поблескивал, искрился, и от этого было светло как днем. На поляне собралось множество прелюбопытного народа. Тут были и кот в сапогах, и волк в овечьей шкуре, и хомяк в ежовых рукавицах, и даже подслеповатый кротзвездочет, который с удовольствием разглядывал ряженых в маленький телескоп.
      Под косматой елью расположился лесной оркестр. Дятел в красной шапочке задорно барабанил по стволу дерева. Зайцы играли на ксилофонах, сделанных из сосулек разной величины. При этом большие сосульки откликались звучным голосом: "Бом-бом", а маленькие тоненько подпевали: "Тили-тинь". Полевые мышки звонили в колокольчики: "Динь-динь-дон", а лисица, как настоящая артистка в платье из красного бархата, играла на арфе. Весь честной народ с удовольствием отплясывал под развеселую музыку.
      Позабыв про время, дети загляделись на танцующих. Ноги сами так и притопывали в такт. Вдруг Варьке прямо на курносый нос села какая-то мошка. Девочка хотела смахнуть ее, но мошка неожиданно произнесла:
      - Не пойму, вы зайцы, переодетые в человеков, или человеки, переодетые зайцами?
      Варька скосила глаза и открыла от удивления рот. У нее на носу сидело небывалое существо, похожее на крошечного слона с крылышками.
      - Ой, кто это? - Никита изумленно уставился на нос сестры.
      Крылатый слон взлетел и опустился мальчугану на ладонь.
      - Вообще-то я - муха. Меня Цокотухой зовут, может, слышали? Но сегодня, по случаю праздника, из меня сделали слона, и, по-моему, очень удачно, - прожужжал крылатый слон.
      - А на уроке природоведения учительница говорила, что мухи зимой спят, - сказала Варька, не упуская случая лишний раз показать, что она уже учится в школе.
      - Ну и что же? Дети по ночам тоже спят, но только не под Новый Год, возразила муха-слон. К сожалению, этот увлекательный разговор пришлось прервать, потому что щеголеватый жук-носорог пригласил муху-слона на кадриль, и они, жужжа, закруж-ж-жились в танце.
      Вдруг позади ребят раздался хриплый голос:
      - Ну что, братва, под зайцев косите?
      Варька и Никита обернулись и увидели странную особу, одетую в замызганную вязаную кофту, клетчатую юбку и мятый чепец.
      - А вы кто? - спросила Варька.
      - Бабушка я. Бабуся. Неужто не узнали? - странная особа сипло захохотала, будто сказала что-то ужасно смешное. Затем она пристально оглядела ребят и спросила: - А вы, значит, повеселиться пришли?
      - Нет, мы по делу. Нам провожатый нужен, чтобы дорогу к Деду Морозу показал, - объяснила Варька.
      - Провожатый? Считайте, что вы его нашли. Я большая мастерица дорожку указывать, - оскалилась в улыбке старушка. Это была самая странная бабушка, какую детям когда-либо доводилось встречать. Честно говоря, при виде ее острых желтых клыков у Варьки отпало всякое желание брать бабусю в провожатые. Она как раз собиралась об этом сказать, когда совсем некстати Никитка выпалил:
      - Мы с вами никуда не пойдем. Нам не разрешают с незнакомыми взрослыми уходить.
      - Ой, так вы оказывается еще маленькие, вам разрешение нужно, - презрительно фыркнула старушка.
      Варька не могла стерпеть такого унижения. Не хватало еще, чтобы из-за Никитки ее считали маленькой. Она уже целые полгода ходит в первый класс.
      - Это он маленький. Он еще в сад ходит, - Варька кивнула на брата.
      - Ну, а ты-то взрослая и можешь идти со мной? - хитро подмигнула бабушка.
      Девочка в нерешительности заколебалась. С одной стороны, эта странная старушенция ей совсем не нравилась, а с другой - хотелось показать, что она уже большая и сама отвечает за свои поступки.
      - Не ходи, Варь, - Никита дернул сестру за рукав.
      - Так он, оказывается, тобой командует. А я-то думала, ты самостоятельная, - съязвила бабуся. Варька бросила на Никиту сердитый взгляд.
      - Вот еще, командир нашелся. Не хочешь - не иди, а у меня своя голова не плечах. Я без тебя знаю, что делать.
      - Вот именно. Обойдемся без него. Первой придешь - первой подарок получишь. Правду говорят: "За двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь", - ни с того ни с сего вспомнила поговорку старушка, схватила Варьку под руку и повлекла за собой.
      Никита пошел было за ними, но Варька даже не обернулась в его сторону, и он обиженно остановился, не зная, что делать дальше.
      Между тем бабушка, решительно расталкивая танцующих, вела девочку к краю поляны, за которой начинался дремучий лес.
      - Бабушка, а отчего у тебя такие большие уши? - спросила вдруг Варька.
      - Уши? - переспросила старушка, заправляя волосатое ухо под чепец. Это чтобы лучше слышать тебя.
      - А почему у тебя такие большие глаза?
      Бабушка остановилась и с подозрением уставилась на девочку.
      - Слышь, детка, а ты случайно Красной Шапочке не родня?
      - Нет, а что? - помотала головой Варька.
      - Я как про нее вспомню, так у меня в животе изжога, - поморщилась старушка.
      - Почему?
      - Потому что кончается на "у". Пирожки у нее протухшие были, вот почему, - рассердилась бабушка.
      Варька со старушкой были уже возле самой кромки леса, а Никита все глядел им вслед. Как раз когда они огибали заснеженный куст, бабушка зацепилась подолом за ветку, и мальчик увидел под юбкой волчий хвост. Все Никитины обиды тотчас улетучились. Сестру надо было спасать, но как одолеть сильного матерого волка?
      ГЛАВА 7. НА ТРОПЕ ВОЙНЫ
      Никита в отчаянии огляделся в поисках подмоги и тут увидел зайчишку, с головы до пят измазанного красками. Никита был готов поклясться, что это тот самый зайка, который сбежал с елки, только теперь он был ростом с настоящего зайчонка, на голове у него, рядом с ушками, торчали два разноцветных пера, а за спиной болтался лук и колчан со стрелами на присосках, очень похожий на тот, что был у Никиты дома.
      - Косой Глаз приветствует своего краснощекого брата! - звонко воскликнул зайчонок, приложив лапку к груди.
      Другой бы на месте Никиты растерялся, но Никита сразу смекнул что к чему, тем более он сам любил играть в индейцев и смотрел про них много кинофильмов. Никита тоже приложил руку к груди и с достоинством ответил:
      - Я - Храбрый Охотник. Мне нужна твоя помощь.
      Зайчонок на мгновение задумался и кивнул:
      - Моя помогать твоя. Твоя идти вигвам вождя отважных серопузов.
      Косой Глаз знаком приказал Никите следовать за ним. Обогнув небольшой березняк, мальчик застыл в изумлении: перед ним на утоптанном снегу стоял настоящий вигвам. Неожиданно раздался воинственный клич, и тотчас со всех сторон сбежались живописно разрисованные зайцы. Они окружили Никиту, размахивая игрушечными томагавками и луками. Никита не был трусом, но зайцев набежало так много, и они были настроены так воинственно, что мальчугану стало не по себе. Косой Глаз выступил вперед и громко сказал:
      - Краснощекий брат - мой друг. Кровожадный Тигр ждать его в вигвам.
      Зайцы тотчас присмирели, а о Никите и говорить нечего. Ему почему-то расхотелось идти в вигвам вождя. Если бы там его ждал просто тигр, с этим еще можно было смириться, но кровожадный тигр - это уж слишком.
      - Твоя идти вигвам, - настойчиво повторил Косой Глаз.
      "Будь что будет", - решил Никита и храбро шагнул внутрь. Посреди вигвама на шкурах восседал заяц в черно-рыжую полоску.
      - Ты - Кровожадный Тигр? - спросил Никита, чувствуя, как к нему возвращается храбрость.
      - Да. Моя - вождь отважный племя серопуз, - представился полосатый заяц, тряхнув пышным убранством из перьев, украшавшим его голову. Вождь знаком приказал Никите сесть рядом и сказал: - Твоя и моя - Друг. Надо выгрызть морковку мира.
      - Нет, мне сейчас некогда. Надо спешить, - отказался Никита, но вождь прервал его:
      - Спешка нехорошо. Сначала - морковка мира, потом - дело.
      Косой Глаз принес большущую морковку, и зайцы, чинно рассевшись, пустили ее по кругу. Первым откусил Никита, потом вождь, а вслед за ним каждый по очереди хрумкал морковкой, пока от нее не остался лишь хвостик. В другой раз Никита был бы счастлив поиграть с зайцами в индейцев, но сейчас ему было не до игры. Все его мысли были о Варьке, которую волк уводил все дальше в чащу. Наконец мальчуган не выдержал:
      - Нам надо поспешить. Серый волк украл мою сестру.
      - Зачем? - грозно спросил вождь, уставившись на одного из серопузов.
      - Моя не красть сестра Храброго Охотника, - испуганно пролепетал тот.
      - Почему твоя говорить неправда? - обернулся вождь к Никите.
      - Как? Он тоже Серый Волк? - удивился мальчик.
      От этих индейских имен получалась сплошная путаница. Надо было все растолковать.
      - Украл не Серый Волк, а серый бабушка, то есть бабушковый волк.
      Чем больше Никита пытался растолковать все попонятнее, тем путанее становились объяснения. К счастью, вождь серопузов оказался на редкость мудрым. Он решительно поднялся и скомандовал:
      - За мной, серопузы! Серомордый опять выходить на тропу войны. Надо позвать племя рыжих скаканчей.
      Не прошло и нескольких минут, как зайцы и белки, вооруженные хлопушками и луками, собрались возле вигвама. Было решено устроить волку засаду, и пестрое воинство под предводительством Храброго Охотника Никиты бросилось в погоню. В самом хвосте, отдуваясь и пыхтя, бежал Косой Глаз. Лапки у зайчонка были гораздо короче, чем у его собратьев, поэтому вскоре он так отстал, что потерял других из виду. Косой Глаз уже забеспокоился, по той ли дороге он скачет, как вдруг за поворотом тропки увидел прямо перед собой старушенцию с девочкой. Зайчонок затормозил всеми четырьмя лапками, проехался по снегу, перекувыркнулся и налетел прямо на старушку. Бабушка схватила малыша за уши и оскалилась в пренеприятнейшей улыбке.
      - Это что за мелюзга под ногами путается? - спросила она.
      При виде острых клычищ зайчонок нервно задергал лапками и, стараясь придать своему голосу твердость, пропищал:
      - Твоя рассердить Кровожадный Тигр.
      Бабушка-волк оторопело уставилась на зайчонка:
      - Чего это ты бормочешь? Тигр, говоришь, осерчал? С чего бы это? И где он сам-то?
      На этом запас храбрости у зайчонка иссяк и он, размазывая слезы по мордочке, заплакал:
      - Не знаю.
      В это время из засады вышел вождь серопузов. Он взялся за рукоять висящего у него на груди томагавка и отчеканил:
      - Кровожадный Тигр перед тобой. Твоя отпускать Косой Глаз и девочка сейчас же, или моя сердиться.
      Поглядев на зайца, волк прыснул со смеху:
      - Ха-ха! Вот этот размалеванный заяц и есть Кровожадный Тигр? Я тебе вот что скажу, полосатый. Моя твоя не понимай. А если твоя не убегай, да побыстрей, то моя твоя покушай. Брысь отсюда! - прорычала "бабушка", пинком отшвырнув Кровожадного Тигра с дорожки.
      Такого неуважения к вождю племени Никита не потерпел. Он выбежал из засады и крикнул:
      - Берегись, сын шакала! Храбрый Охотник зол на тебя. Серопузы, огонь!
      - Ты - охотник? - оторопело произнес волк. В этот момент отважные серопузы с воинственными кличами и гиканьем повыскакивали из кустов и разом выстрелили в хлопушки. От неожиданности волк плюхнулся на снег и заткнул уши, но тут увидел летающие кружочки конфетти и затрясся от ужаса.
      - Караул! Убивают! Шкуру и одежу на кусочки изорвали! - во все горло завопил серый разбойник.
      - Лучники, к бою! - скомандовал Никита. - Огонь!
      В воздухе засвистели стрелы на присосках. Не успел волк опомниться, как превратился то ли в ежа, то ли в дикобраза. Стрелы торчали из растрепанной шкуры, как иголки.
      Пришла очередь белок вступить в сражение. С веток посыпался град шишек и золоченых орехов.
      - Держи, Серый! Вот тебе на память подарочки! - подсмеивались рыжие хохотуньи.
      Пытаясь увернуться от снарядов, волк вертелся юлой, но это его не спасало. Наконец он улучил момент и со всей прыти рванул в лес.
      - Надо было сразу предупреждать, что ты - охотник. Связался на свою голову! - сердито крикнул он, и только его и видели.
      - Ишь как быстро убежал, даже шишки не захватил, - захихикали белки.
      - Нет, одну шишку он точно долго будет носить у себя на макушке, пошутил Никита. Все засмеялись. Только Варька, насупившись, стояла в стороне. Она чувствовала себя виноватой, но ей совсем не хотелось, чтобы младший брат ее отчитывал. Когда к ней подошел Никита, она была готова огрызнуться на его слова, но неожиданно мальчик сказал:
      - Знаешь, я за тебя очень испугался.
      Варька смотрела на брата и не знала, что и подумать. Никита и не собирался попрекать ее и затевать ссору. Некоторое время они стояли молча, а потом Варька крепко-крепко обняла Никиту и сказала:
      - Ты самый лучший брат на свете!
      Зайцы и белки пустились в пляс вокруг ребят. Задорнее всех скакал Косой Глаз. Он прыгал и, точно флагом, размахивал какой-то тряпкой с тесемками.
      - Что это у тебя? - спросил Никита.
      Зайчонок высоко поднял бабушкин чепец и гордо возвестил:
      - Моя снять скальп у серомордый.
      ГЛАВА 8. БЮРО ПУТЕШЕСТВИЙ В ТИХОМ ОМУТЕ"
      Как ни хотелось Варьке с Никитой остаться на чудесном зверином карнавале, нужно было спешить за подарками. Ребята попросили новых друзей проводить их до дома Деда Мороза, но вождь покачал головой.
      - Наша не знать дорога.
      - Что же нам делать? - чуть не заплакала Варька.
      К девочке на плечо спрыгнула белка и услужливо сказала:
      - Лучше всего обратиться в бюро путешествий. Это недалеко, в Тихом Омуте. Прямо по этой тропинке вы скоро доберетесь. Там вам наверняка помогут.
      Дети поблагодарили серопузов и скаканчей и, взявшись за руки, отправились дальше. Вскоре они вышли к лесному озерцу. Снег припорошил шуршащие, похожие на пожелтевшую бумагу, листья осоки и камыша и бугристой шубой укрывал замерзшее болотце. Кое-где снежный покров прорезали сиротливые головки рогоза. На одной из них висел кусок бересты с нашкрябанными на нем каракулями.
      - Тихий омут, - вслух прочитала Варька. Ребята огляделись, но поблизости не был о ничего, хотя бы отдаленно напоминающего бюро путешествий. Зато Никита заметил тропку, ведущую прямо в заснеженные заросли камышей.
      - Смотри, там кто-то живет! - воскликнул он. Посреди болотца возвышалась большущая кочка с вывороченной из земли исполинской березой. Узловатые корни упавшего дерева были укрыты снегом, и под ними образовалась пещерка. Проваливаясь чуть ли не по колено в снег, ребята подошли к причудливой коряге и, заглянув под нее, обнаружили дверцу. Возле нее висел медный колокольчик, а под ним - загадочная надпись:
      Если ищешь приключений на свою голову, дерни за веревочку.
      Пока Никита думал, что бы это значило, Варька, которая не любила тратить время на пустые размышления, дернула за веревочку. Веревка натянулась, коряга накренилась, и на ребят обрушилась целая лавина снега. Не успели Варька и Никита опомниться, как их засыпало с головой. Дверца приоткрылась и из-за нее донесся смешок.
      - Не люблю глупые шуточки! - с осуждением сказала Варька.
      - А я-то тут при чем? Хочешь - дергай, не хочешь - не дергай, все КВА К ВАшим услугам, - сказала хозяйка домика и, распахнув дверь, пригласила: - Хочешь - проходи, не хочешь - топай дальше. КаК ВАм будет угодно!
      Ребята протиснулись через узенькую дверцу и оказались в бюро путешествий, где царил настоящий рабочий порядок, как две капли воды похожий на полный кавардак. За столом, заваленном разными картами - трефовыми, пиковыми, бубновыми, червовыми и даже одной географической, - восседала презабавнейшая лягушенция в бермудах и яркой рубахе, сплошь разрисованной картинками с видами разных стран. На животе у лягушки висел фотоаппарат, а на лапке вместо часов красовался большущий компас.
      - Итак, вы хотите постранствовать, - незамедлительно приступила к делу лягушка и доверительно произнесла: - К ВАшему сведению, я сама много полетала по свету. Меня так и называют: Лягушка-Путешественница. Однажды я совершила перелет, после которого стала настоящей знаменитостью.
      - Неужели ты - та самая лягушка? - восхищенно произнес Никита.
      - А КВАк же! - кивнула Лягушка, довольная произведенным впечатлением и поинтересовалась: - Вы, КВАк и все, решили зимой податься на юг?
      - Нет, на север, - сказал Никита.
      - Тогда у меня есть КВАк раз то, что нужно. Отличное путешествие по Северному Ядовитому океану. Кругом яд! Леденящие душу опасности! Холодная рука ужаса! Кровь стынет в жилах! - зловещим шепотом произнесла Лягушка.
      - Терпеть не могу всех этих ужасов, - поморщилась Варька. - От них ночью только всякие страсти снятся.
      - Вот КВАк? - Лягушка нервно забарабанила лапкой по столу и, немного подумав, предложила: - Ну если вы хотите поразвлечься, лучше всего отправиться на зимний курорт. Я покажу вам, где раки зимуют.
      - Не надо, - хором отказались дети.
      - Тогда поезжайте в Тьму Тараканью. Правда, там тараканов - тьма, зато в городе ЛисВегасе проходят тараканьи бега и можно играючи потерять кучу денег, - предложила Лягушка.
      - Во-первых, у нас нет денег, а во-вторых, мы хотим получить подарки, - объяснила Варька. Лягушка задумчиво склонилась над картой. Она долго водила перепончатой лапкой по странам и континентам, бормоча что-то себе под нос, пока наконец не отыскала то, что нужно:
      - Вот! КВА, К ВАпросу о подарках. Это КВАк раз то, что нужно. Остров Сахарин.
      - Там живет Дед Мороз? - спросил Никита.
      - Чего не знаю, того не знаю, но кто-то там точно живет. Надо же КВАму-то есть весь этот сахар и КВАрамель. Иначе там все зарастет КВАрамелями, - сказала Лягушка.
      - Чем?
      - КВАрамелями, это КВАнфеты такие, вроде леденцов на палочках, - пояснила знаменитая путешественница.
      Побывать на острове Сахарин было очень заманчиво.
      - Вот бы хоть одним глазком взглянуть на этот остров, - мечтательно сказала Варька.
      - А пустыня Сахара тоже на Сахарине? Нам папа рассказывал, что там всегда жарко, - поинтересовался Никита.
      - Насколько я знаю, на Сахарине сейчас зима. Не верите, можете сами убедиться, - сказала Лягушка.
      - Мы бы с удовольствием, да не знаем, как туда попасть.
      - Вестимо как - аэрогусом, - ответила Лягушка.
      - Аэробусом. Это такой большой самолет, - поправил ее Никита. Он неплохо разбирался в технике и знал наизусть разные марки автомобилей и самолетов, но пучеглазая путешественница сердито одернула его:
      - Если ничего не понимаешь в летательных аппаратах, то лучше помолчи. Летать надо аэрогусом. Это старый испытанный способ. Два гуся берут в клювы палку, вы хватаетесь за нее зубами и летите, куда пожелаете.
      - Я совсем не желаю так лететь. Может, есть какой-нибудь другой способ? - спросила Варька.
      - Другой способ - это летающая тарелка, - сказала Лягушка.
      - У тебя есть летающая тарелка?! - не веря в такую удачу, восхитился Никита.
      - И не одна!
      Лягушка прошлепала к буфету и достала стопку глубоких суповых тарелок. Никита тотчас сник и разочарованно произнес:
      - Разве они летают?
      - Еще КВАк! Вот посмотрите! - Лягушка подхватила верхнюю тарелку и со всей силы метнула ее через комнату. Просвистев у Никиты над головой, тарелка грохнулась о противоположную стену и разлетелась вдребезги.
      - Ой, разбилась! - в ужасе воскликнула хозяйственная Варька.
      Она часто помогала маме вытирать посуду и терпеть не могла, когда какая-нибудь непослушная тарелка выскальзывала из рук.
      - Пожалуй, над этим летательным аппаратом еще надо потрудиться. Посадка не отработана. Впрочем, вам же главное лететь, а не приземляться, - ничуть не смутившись сказала Лягушка.
      - Нет, этот транспорт никуда не годится! - заявил Никита.
      На этот раз Лягушка не на шутку разобиделась. Она раздулась от гнева и сердито закричала:
      - Ишь, КВАкие привереды! То им не так, это не КВАк. Я изо всех сил стараюсь им угодить, а они КВАчевряжутся. Ну и отправляйтесь, КВАк вам будет угодно! СКВАтертью дорожка!
      Не дав Варьке с Никитой и слова вымолвить, она вытолкала их за порог и с шумом захлопнула дверь.
      ГЛАВА 9. ОСТРОВ САХАРИН
      Оказавшись на улице, Варька набросилась на брата:
      - Это из-за тебя Лягушка-Путешественница выставила нас за порог. Тоже мне умник! Сидел бы и помалкивал.
      Никита исподлобья глянул на сестру.
      - Чья бы корова мычала, а твоя бы... - начал было он, но, не договорив, застыл с раскрытым ртом.
      От порога в неизведанную даль тянулась дорога. Конечно, появление дороги вряд ли можно назвать большим чудом. В Детском Мире случаются чудеса и поинтереснее. Будь дорога мощеной или асфальтированной, Никита ничуточки бы не удивился. Но, увидев дорогу, сотканную из полотна в крупную красно-белую клетку, любой застынет в изумлении. Варька тоже, забыв про ссору, во все глаза глядела на волшебную дорогу.
      - Ну и ну! Прямо как скатерка у нас дома на кухонном столе! - восхищенно ахнула девочка.
      - По-моему, это скатертью-дорога, - сообразил Никита.
      Не ожидая подвоха, ребята ступили на полотняную дорожку и тотчас пожалели об этом. Скатертью-дорога прямо взбесилась. Она заходила ходуном, будто ее изо всей силы вытряхивали невидимые великаны. Она то круто опускалась вниз, то резко взмывала вверх, то опять падала вниз. Не в силах остановиться, ребята с бешеной скоростью неслись все дальше от Тихого Омута. Гонка походила на аттракцион "американские горки", только там дети сидели в вагончиках, крепко-накрепко пристегнутые, и с ними был папа. А тут они судорожно вцепились друг в дружку, надеясь удержатся на скачущем полотне дороги. Варька не переставая визжала, Никита изо всех сил крепился и по-мужски молчал, хотя ему это удавалось с трудом. Наконец сумасшедшая дорога в очередной раз подбросила ребят вверх, неожиданно плавно опустила на небольшой, круглый, как тарелка, остров и оборвалась.
      Воздух здесь был пропитан густым ароматом ванилина, корицы и свежеиспеченного бисквита, как в кондитерской. Никита потянул носом и уверенно заявил:
      - Это Сахарин.
      - Пожалуй, что так. Только он совсем не похож на пустыню, - сказала Варька.
      На острове стояла настоящая зима. Повсюду намело высокие сугробы, елки кокетливо кутались в кружевные снежные шали. Чуть поодаль виднелся заснеженный лес, на опушке которого возвышался нарядный терем.
      - Тут кто-то живет. Надо пойти познакомиться, - решила Варька и направилась к дому. Ломкая корочка на снегу похрупывала под ногами: "Хруст-хруст". Позади девочки оставались большие глубокие следы. Никита задумчиво следовал за сестрой. Зима на острове Сахарин казалась ему какой-то странной, ненастоящей, хотя мальчуган не мог понять почему. Он зачерпнул пригоршню снега и увидел, что это взбитые сливки с сахаром.
      - Никакой это не остров, а огромный-преогромный тортище! - воскликнул Никита.
      Чтобы подтвердить великое открытие, ребята бросились исследовать окрестности. Под слоем снега-бизе они обнаружили корж из песочного теста, елочки были сделаны из цукатов и щедро украшены сливочным кремом.
      - Вот бы у нас дома была такая зима! - восхищенно произнесла Варька, известная сластена.
      - Пойдем посмотрим, из чего построен теремок, - предложил Никита.
      Ребята вприпрыжку направились к терему. Вблизи он представлял собой невероятное зрелище. Казалось, его создала дюжина безумных архитекторов, каждый из которых понятия не имел, чем занимались другие. Снизу теремок походил на просторную и добротную избу, сложенную из пряников на любой вкус: медовых и мятных, ванильных и имбирных. На крыше громоздились башенки, хибары, избенки, халупы и сараюшки мал мала меньше. Все они были сооружены из разных сластей и не походили друг на друга. Вокруг терема намело сугробы из сахарной пудры, под карнизом вместо сосулек висели леденцы, а на крышах надстроек пухлыми шапками лежала сахарная вата.
      Некоторое время ребята, потеряв дар речи, разглядывали этот шедевр кондитерского зодчества. Было очень заманчиво попробовать необычный терем на вкус. Только Варька собралась отщипнуть кусочек медового пряника, как дети услышали сверху перешептывание:
      - Спорим, они не осмелятся!
      - Ставлю кусок сахара на то, что осмелятся.
      - Два куска сахара на то, что Марь Михална с них шкуру спустит!
      - Ничего подобного. Их двое, поэтому она спустит с них две шкуры.
      У Варьки пропал аппетит. Никита толкнул сестру в бок:
      - Отойди, обжора. Помнишь, что случилось в сказке с детьми, которые без спроса ели пряники с пряничной избушки? Сначала надо познакомиться с хозяевами.
      Не успела Варька огрызнуться, как Никита храбро поднялся на припорошенное сахарной пудрой крыльцо и постучался.
      - Кто-то в теремочке живет?
      Тотчас из построек, громоздившихся на крыше, повылезали и повылетали мушки и букашки в разноцветных платочках и запели:
      В избушке из ватрушки
      Живут подружки-мушки,
      А в пряничном домишке
      Сластены-муравьишки.
      Оса ночует в хатке
      Из вкусной мармеладки,
      А паучок - в халупке
      Из треснутой скорлупки.
      Пока они пели, на пороге мармеладной мансарды появилась местная модница Оса. На ней было платье в черно-желтую полоску, перетянутое на осиной талии бархатным пояском.
      - А где муравьишки из пряничного домишки? - спросил Никита.
      - Трудятся, как всегда. Они у нас такие работящие, такие мастеровые, ни минуты не сидят без дела, - наперебой зажужжали мушки.
      Никита как раз хотел спросить про паучка, когда ставенка в ореховой скорлупе распахнулась и сухонький старикашка Паук собственной персоной выглянул из окошка. На нем был строгий серый сюртук, а на груди на тесемочке болталось пенсне.