– Упырь! – и, после секундной паузы, констатировала очевидное: – Издох!

Качать Ивону остереглись, но торжественно пропустили к лестнице. Я отловил экономку и шепнул ей пару просьб, затем направился к Велимиру.

– Вам удалось истребить тварь? – Долославский был, видимо, слишком напуган или издерган, чтобы задавать вопросы обиняками.

– Как видите, – полушепотом сообщил я. – И еще одна на третьем этаже.

– Так их было две?!

– Будем надеяться, только две, – несколько остудил я преждевременные восторги Велимира. – А потому – отправьте всех спать. Если где-то кроется третья тварь, было бы неразумно ее провоцировать. И, если не затруднит, велите приготовить воду для госпожи Ивоны (Велимир понимающе кивнул) и чай для нас троих. Встретимся у вашего кабинета, я вас хочу кое с кем познакомить.

Пока Ив смывала с себя трудовую грязь и пот, я собрал останки первой нежити и теперь их рассматривал. Тварь была длиной почти в сажень и шириной в поллоктя. Все ее сегменты, кроме первого (сиречь головы) и последнего, имели по паре ножек, полностью скрытых при взгляде сверху за счет боковых выступов панциря. Теперь панцирь был пробит мечом, нижняя поверхность тела была рассечена вдоль средней линии и обуглена примерно до половины длины – следствие взрыва боевого пульсара в замкнутом объеме.

Появился несколько озадаченный Долославский и оторопело уставился на членистую тварь.

– Это и есть упырь? – спросил он.

– Ну, – я продемонстрировал хозяину замка пильчатые челюсти, отчего тот слегка побледнел, – не настоящий упырь, но суть та же.

– Вы уверены, что их больше не будет? – надо отдать должное Велимиру – для человека, который с нежитью не сталкивался, он сохранял неплохое самообладание.

– Ну, как я уже говорил, я на это надеюсь…

– А источник их находится в вашем кабинете и следующая задача – как-то его прикрыть, – освеженная и, можно даже сказать, обновленная (хотя и несколько бледная) Ивона бодро подошла к нам. – И именно там, в кабинете, находится нечто, что мы бы хотели вам показать.

Велимир был, вероятно, слишком занят мыслями о потусторонней твари, поэтому не спросил, откуда мы знаем, что находится в его предположительно запертом кабинете.

Баст сидела на краешке стола Велимира, закинув одну на другую свои красивые длинные ноги, и при белесом свете пульсара читала «Вестник», который, надо полагать, извлекла из брошенной Ивоной впопыхах сумки. Стало быть, амулет позволял ей понимать не только устную речь, но и письмена. Очень полезная вещица! Заметив нас, девушка приветливо улыбнулась.

– Мы убили вторую, – сообщил я ей. – Треть ей, хочется думать, нет. Да, я тогда не успел тебя поблагодарить за своевременное вмешательство.

– Не за что, – отмахнулась Баст.

– Кто это? – спросил у нас с Ивоной опешивший Велимир.

– Это Баст, – ответила Ивона, – она заглянула к нам оттуда же, откуда пришли эти членистые кровососы. И тем же путем…

– Баст?! – Брови Велимира поползли по направлению к темени. – Древняя нубъегская богиня?!!

Похоже, он исчерпал-таки лимит невозмутимости.

– Нет, – девушка-кошка потянулась, сцепив пальцы рук, и еле слышно звякнула браслетами. – Всего лишь современный маг. Для вас, правда, потусторонний.

Она вновь взяла в руки раскрытый «Вестник».

– Ваша наука действительно сильно продвинулась, – сказала она. – Интересно, что ваш мир пошел по пути развития магических знаний.

– В каком смысле? – не поняла Ивона.

Я посматривал на Велимира – не хлопнется ли тот в обморок от избытка впечатлений, но тот взял себя в руки и, добравшись до кресла, сел. Теперь, когда он не боялся упасть, нахлынувшая было бледность стала постепенно отступать.

– Видя Нубъег две тысячи ваших лет назад, – пояснила Баст, – можно было предположить, что магия у вас отомрет или станет уделом очень немногих избранных, а науки будут развиваться своим чередом. Но из того, что я здесь увидела, я поняла, что магия и многорасовость сделали вашу реальность такой, какая она есть.

Мы с Ивоной удивленно приподняли брови.

– Ваша культура выглядит несколько асимметричной, – немного виновато улыбнулась девушка-кошка. – Вы освещаете помещения свечами и ездите на верховых животных, а при этом рассуждаете – и довольно верно! – о структуре пространства и организации живой материи. Чтобы разглядеть наследственное вещество в клетках, не прибегая к магическим инструментам, требуется кое-что посложнее увеличительного стекла и масляной лампы…

– Если ты такая… мудрая, – сказала Ивона садясь в свободное кресло, – объясни нам, как работает этот портал, – она указала на саркофаг.

Тот, кстати, вновь обрел дно и стал обычным; деревянным ящиком странной формы, а вовсе не окном в бесконечность.

– У меня есть на этот счет мысли, – сказала, ничуть не смутившись, Баст. – Как вам, наверное, известно, пробить два портала в одну и ту же реальность довольно сложно. Жрецы Нубъега как-то умудрились этому научиться, сворачивая переход не в пяти, а в шестимерном пространстве, поэтому-то он и не выглядит октограммой. Они дополнительно фокусировали проходы с помощью пирамид, пирамиды же служили и активаторами. В результате они открывали в нашу реальность десятки порталов.

Ивона слегка присвистнула от изумления, а потом возбужденно воскликнула:

– Но это же почти невозможно! В Берроне и соседних странах потенциально действующих порталов всего-то с десяток, причем все природные…

– Тем не менее. Откуда у жрецов было такое умение, я не знаю, да и, боюсь, уже никто не узнает.

Ивона о чем-то глубоко задумалась. Велимир молча переводил взгляд с одной девушки на другую.

– Баст, – вдруг спросила Ивона. – А зачем ты прошла этот портал? Не с экскурсионной же целью? И зачем тебе – или вам – мумия древнего нубъегца?

Баст несколько помрачнела.

– Из-за мумии и прошла, – сказала она.

– И куда вы ее дели? – подал голос Долославский.

– Не я, – девушка задумчиво поковыряла пальцем край стола. – Ну хорошо, слушайте. Мы, то есть наши маги, попали в ваш мир случайно. Однажды, около четырех тысячелетий назад – по вашему летосчислению и девяносто шесть лет – по нашему. Тогда-то жрецы Нубъега и приняли нас за богов. И решили, что умершие должны уходить в наш мир. Понятия не имею, что натолкнуло их на подобную мысль…

Баст немного помолчала.

– Короче, – продолжила она, – они научились ставить такие, – она показала на саркофаг, – межреальностные порталы и подвергали наиболее дорогих умерших определенному обряду, включая мумификацию, который должен был обеспечить покойным жизнь на той стороне. И нас буквально осадили ваши зомби!

Теперь мы все втроем ошарашено смотрели на Баст.

– Так мумии действительно оживали? – выдавила наконец Ивона. – Только не в нашем, а в вашем мире?

– Не смешно, – отозвалась Баст. – Учитывая разницу в скорости потока времени, покойные правители, верховные жрецы, визири и министры в компании со своими любимыми супругами и кошками появлялись целыми отрядами. И наши маги потратили немало сил, чтобы эту практику прекратить. И когда после долгого перерыва вдруг опять объявился бодрый труп знакомого вида, я упокоив его, направилась сюда – узнать, в чем дело.

– А этих тварей, – вдруг спросил Долославский, – не вы ли наслали? В качестве мести.

– Нет, что вы, – девушка потупилась и смущенно призналась: – Я сама их до судорог боюсь.

Меня почему-то разбирал нервный смех, хотя я и не давал ему прорваться наружу. Вот ведь! Интересно, забегающие к нам на огонек гули, упыри и мроеды – тоже чьи-то горячо любимые родственники, которым хотели обеспечить счастливое времяпрепровождение в загробном мире?

– Больше такое не повторится, – уверил Велимир. – Знания о подобных порталах утрачены, как и нубъегские похоронные обряды. Кстати, госпожа Баст, может быть, вы расскажете что-нибудь об этих обрядах – это имело бы большой научно-исторический интерес.

Баст стала о чем-то рассказывать (или, возможно, объяснять, почему она ничего рассказывать не будет), но мое внимание переключилось на Ивону. Девушка сидела, утонув в мягком кресле, в глубокой задумчивости.

– Ив, – позвал я ее, – ты еще с нами?

– А? – Ивона вышла из прострации. – Пирамиды… При чем здесь пирамиды? Здесь же нет никаких пирамид.

– Дело же не в каменной башне пирамидальной формы, – отозвалась Баст, – а в определенным образом сфокусированном энергетическом контуре.

Ивона несколько секунд, не мигая, смотрела на нее, а затем заметно оживилась.

– Ну конечно! Это идея. Велимир, скажите, а не знаете ли вы, что было на месте вашего замка до его постройки?

– Точно не известно. – Долославский задумался. – Здесь довольно много древних руин, предположительно принадлежавших темным эльфам. Одна из таких построек служит фундаментом для замка, но что это было за строение…

– А у вас есть хороший план замка?

– М-м… есть, и довольно точный. – Велимир выдвинул ящик стола и стал в нем рыться. Минуту спустя он извлек и развернул перед нами слегка пожелтевший пергамент.

– Отлично. – Ивона вскочила с кресла. – Сивер, пошли, ты мне поможешь!

– Если фокус объяснить, его суть становится столь очевидной, что только руками всплескиваешь – как не догадался раньше! – рассуждала Ивона, сидя на стене возле ворот и копаясь в сумке.

Сумка, похоже, была бездонной. Во всяком случае, при мне Ивона не раз извлекала из нее самые неожиданные вещи, хотя я и не мог бы поручиться, что она возит их с собой всегда и все.

Ночь, столь богатая событиями, постепенно сдавала свои позиции. Небо над подступавшим к замку лесом посветлело, окрасившись в приятные зеленоватые тона, на остальной части небосвода погасли звезды, за исключением двух-трех самых упорных. Темные росчерки облаков – последнее наследие ночной грозы – подсветились по краям, отражая лучи еще невидимого солнца. Несколько запоздалых летучих мышей промелькнули бесшумными тенями, торопясь попасть в свои дневные жилища. В кроне одного из деревьев во дворе замка сонно зачирикала какая-то мелкая птичка. Если бы камень стены не был таким влажным и холодным, а я не отдал бы свою куртку замерзшей Охотнице, то смог бы насладиться видом просыпающейся природы в полной мере.

– Вот, – сказала Ивона, выныривая из сумки, – замечательная вещь. Одно из недавних достижений прикладной магии.

Она извлекла на свет некий предмет, представляющий собой два соединенных друг с другом темных овальных стекла, от которых отходили загнутые на концах планки с вправленными в них мелкими, но хорошо ограненными камнями.

– Вроде очков от солнца, – пояснила девушка. – Мне Стериан такие показывал, да и эльфы их иногда носят, чтоб свет не слепил. Но это – другое.

Она что-то сделала с кристаллами, а затем надела «очки» и посмотрела сквозь них на замок.

– Ага, так я и думала, – сказала она. – На, хочешь посмотреть?

– Я же не маг, – ответил я, вертя «очки» в руках.

– Не важно. Эта… этот прибор разработан для использования не только магами. Я его уже активировала, так что любуйся на здоровье!

Сквозь «очки» замок стал полупрозрачным, расплывшись нагромождением черных теней. Зато стали видны другие, и довольно занятные, веши: какие-то бледно фосфоресцирующие полосы и росчерки под землей, такие же пятна кое-где внутри стен. Основание, на котором был выстроен замок, лучилось в нескольких местах, но особо выделялись четыре симметрично расположенные яркие точки на уровне пола первого этажа и одна-в центральной башенке наверху. Даже не будучи геометром, я отчетливо понял, что вместе они образуют правильную пирамиду, и кабинет Велимира на третьем этаже находится как раз в ее центре.

– Она неактивна, – сказала Ивона, – остается только выяснить, что ее «включает».

– Но откуда она?

– Можно домыслить. Руины, на которых стоит замок, вполне могли быть древним эльфийским святилищем. А четыре энергетические точки остались от какого-нибудь магического круга или еще какого контура, который использовали при ритуалах. Вряд ли он исходно был квадратом, скорее всего октограммой. Я, например, не знаю ни одного заклинания, которое работает в квадрате, но, впрочем, у эльфов могли быть такие заклинания. Так или иначе, святилище, а затем его развалины были симметричными и послужили фундаментом именно для центральной части замка. Затем при постройке были использованы камни с руин, и по чистой случайности еще один артефактный камень попал в центральную башенку. Опять же по чистой случайности башенка получилась такой высоты, что кабинет Велимира оказался в фокусе всех пяти камней.

– Не много ли случайностей?

– Не знаю, я не спец по вероятностям. Но ты только представь, сколько подобных артефактов было использовано в других постройках. И их не замечают, потому что они не сложились во что-то магически существенное. Ну а в этом случае – сложились…

– Ну ладно, – сказал я, – в конце концов чтобы предотвратить дальнейшее появление нежити, достаточно переставить саркофаг в другую комнату.

– А то и просто отодвинуть к стене, – согласилась Ивона. – Но нам надо еще раз открыть портал, чтобы Баст могла вернуться к себе.

Мы оба уставились в план замка. На зубец стены позади нас уселся ворон, глянул на нас, склонив голову, и хрипло закаркал.

– Цыц, ты! – шикнула на него Ивона.

Ворон еще разок обиженно каркнул и полетел куда-то в направлении леса.

– Ив, а ты говорила, кажется, что вода хорошо поглощает магию?

– Ну да, а что?

– Смотри сюда, – я ткнул пальцем в пергамент, – здесь установлен деревянный резервуар для воды. Как я понимаю, для кухонных нужд в основном. Вода в него поступает либо дождевая, либо натаскивается из колодца каким-нибудь водоносом.

– Дождевая… – протянула Ивона. – Вот в чем дело! А я грозу заподозрила.

– Ну да, только дело было не в грозе как таковой, а в дожде.

– Отлично, – Ивона спрятала пергамент с планом в сумку, – пойдем.

Водонос, которым оказался все тот же троллеподобный детина, спокойно выслушал мои пояснения.

– Ну, дак, – сказал он, – че ж не вылить. Надо – значить, выльем.

– Только по сигналу. Постой пока в дверях, а как мы тебе махнем – выливай.

Вернувшись на стену (солнце уже взошло, и камень постепенно нагревался), я отобрал у Ивоны «очки» для рассматривания энергетических точек и линий и повелительно махнул рукой. На опорожнение резервуара я отвел десять минут, но детина, видимо, знал более быстрый способ. Уже через пару минут точки по углам пирамиды дрогнули, а затем их мгновенно связали тончайшие светящиеся нити, прочертив внутри черного облака замка ожидаемую геометрическую фигуру. Мгновение спустя четыре тонких луча сошлись в центре пирамиды – там, где предположительно находился саркофаг.

– Ну что, кризис жанра прошел? – Я осадил коня под шильдой, которая извещала о въезде в Переляки.

– Угу. Прошел. Буду писать судьбоносный трактат.

– Переквалифицируешься в специалиста по магии пространств?

– Еще чего! Мне и этих членистоногих кровососов хватит по самое не балуйся! А пространственными артефактами и энергетическими пирамидами найдется кому заняться. Я еще на твоего нового родственника кой-кого из коллег натравлю, так что пусть гостей ждет. Тем более что он такой просвещенный!

– Это ты иронизируешь или как?

– Ни в коем случае! Я абсолютно искренна!

Мы помолчали.

Киохтван отрешенно глядел куда-то, в одному ему ведомую даль. Аконит, прядая ушами, нагнулся, сорвал с обочины какую-то травину и принялся ее жевать.

– Ну ладно, – сказала наконец Ивона, – это было славное дело, и спасибо тебе, что привлек меня к нему.

– Абсолютно не за что, – вполне искренне ответил я, – собственно, я даже почти не могу припомнить там своего участия. Ты все сама сделала.

– Ладно, не прибедняйся. – Девушка тронула поводья, выводя единорога из сомнамбулического состояния.

– Ив, – окликнул я ее, – знаешь, что я подумал?

Ивона обернулась, вопросительно приподняв бровь.

– Я подумал, что из нас получилась бы неплохая команда по отлову и отстрелу нежити, особенно эксклюзивной…

– Спасибо, – Охотница улыбнулась.

– Но только после того, как ты напишешь трактат и получишь свою степень магистра, – сурово закончил я.

Ивона фыркнула.

– Всенепременно. До встречи! – и щелкнула единорога пятками, посылая его с места в быструю рысь.