Ви-Брук вздрогнул.
      - Ну нет! С меня довольно чертовщины!
      - Твой страх дает ему власть. Возьми Меч. Ты должен командовать им, а не он тобой.
      Донай повиновался. В последнее время он замечал, что как-то иначе стал чувствовать себя рядом с двоюродным братом. Состояние было непривычно и не поддавалось описанию. Но сейчас, поднимаясь вслед за Белым князем по крутой лестнице, он вдруг нашел слово, характеризующее это отношение - доверие.
      Оливул закрыл люк и, приблизившись к орудийному стенду, остановился в пол-оборота к кузену. Молчание затянулось, и Донай хотел уже задать вопрос "что мы делаем здесь?", как вдруг Бер-Росс повернулся к нему с мечом в правой руке.
      - Мы теряем форму, когда клинки ржавеют в ножнах, братец. А нам есть чему поучиться друг у друга. Защищайся!
      Донай опешил. Он готов был и на взбучку, и на назидательную беседу, но такого демарша от Оливула никак не ожидал.
      Выпад Синий князь парировал с излишней поспешностью и рефлекторно занял оборонительную позицию, хотя был уверен, что бой продолжения не получит. Но Бер-Росс шутить не собирался. Он вынудил брата отступить к самому краю площадки, и тому ничего не оставалось, как попытаться перейти в наступление. Его вялый выпад был незамедлительно отражен.
      - Ты ведешь себя, как неопытный мальчишка, - бросил Оливул, переходя на середину палубы. - Еще раз!
      Он вновь атаковал. Донай увернулся и крикнул:
      - Зачем ты это делаешь?!
      - Сражайся, или сложи оружие раз и навсегда!
      Свистнул белый клинок. Ви-Брук отбил его, но на тыльной стороне кисти осталась саднящая боль. Он взглянул на свою руку. Темно-бардовая горячая кровь выступила из глубокой царапины и, собравшись в большую безвольную каплю, упала на пол. Донай опомнился. Нерешительность и страх померкли перед вспыхнувшим вдруг негодованием. Он расправил плечи. Оливул улыбнулся и сделал выпад. На сей раз партнер ловко парировал и провел контратаку. Поединок возобновился в новом качестве. Пассивность Синего князя сменилась буйным напором, и Бер-Россу стоило усилий избежать ловушки, не нанеся при этом брату случайной раны.
      Закончилась тренировка без специальных соглашений.
      - В атаке работаешь отлично, - подытожил Оливул, откладывая оружие в сторону, - но все-таки не забывай о защите.
      Донай мрачно рассматривал Меч Смерти.
      - Зачем ты заставил меня драться с тобой?
      - Ты должен поверить в то, что способен контролировать силу Стихии.
      - Да? - Ви-Брук усмехнулся. - А я думал, тебе нравится выкручивать мне уши.
      Он тут же пожалел о своих словах, но брат не обиделся.
      - Когда-то давно у меня был учитель, - Белый князь присел на лафет вибрационной установки, взглядом пригласив Доная последовать примеру. - Он знал, что я - живой мертвец. Однажды после серии неудач, я сказал ему, что все равно я не жилец на этом свете и что учиться мне бессмысленно. Он промолчал, а утром вывел меня из пещеры, сам превратился в огромного орлана, впился когтями мне в плечи и поднял над скалами. Мне было ужасно больно, а когда он разжал лапы, и я полетел вниз с огромной высоты, я испытал такой страх, что врагу не пожелаю. Я кричал, пытался создать образ крыльев, но мне не хватило сил. Он поймал меня у самой земли и опустил на камни. "Ты жив до тех пор, пока борешься за жизнь, - сказал он мне. - Ты должен разбудить свою волю и не поддаваться предательскому желанию покоя". Я был обижен и зол. Я не понимал, как он мог умышленно причинить мне боль. Он угадал мои мысли. "Иногда наука жестока. Так прими же страдание от тех, кто любит тебя и желает тебе добра. Тогда в душе твоей не поселится ненависть к людям".
      Они помолчали.
      - А что было дальше? - тихо спросил Донай.
      - Это уже не важно. Но мне очень жаль, что я однажды забыл урок моего учителя и чуть было не шагнул в могилу, прекратив борьбу за жизнь.
      - Оливул, - Ви-Брук нашел в себе мужество посмотреть брату в глаза, - как получается, что ты всякий раз наделяешь меня силой? Всякий раз! Даже когда я, как дурак, кусаю дающую руку?
      - Смерть уходит в Твердь, принимая ее форму. Она делает живое неживым, превращает органическую материю в частицы камня, земли, металла.
      - Это означает, что нас с тобой избрали две самые близкие Стихии?
      - Да, наверное.
      - И так было задумано с самого начала?
      - Не знаю, Донай. Я не знаю, кто и по какому принципу сделал нас избранниками Стихий Мироздания. Это похоже на тайную Игру, в которой нам отрядили роли...
      Донай смотрел, как Белый князь идет к входному люку.
      - Клянусь, - прошептал он, - что бы ни случилось, я буду следовать за тобой, я буду сражаться рядом плечом к плечу, я отдам за тебя жизнь, брат, он обратил взор к своему мечу. - Ты слышал меня.
      Сталь на мгновение полыхнула синим заревом - Смерть засвидетельствовала клятву Витязя.
      Ш 11 Ч
      Поздний обед за круглым столом в кают-компании напоминал тихую семейную трапезу. Разговор об Экзистедере не начинали: каждый старался временно забыть о волнующих проблемах. Данила с радостью последовал бы общему настроению, но впечатления минувшего дня укрепились в сознании настолько основательно, что справиться с ними оказалось непросто. Полет на драконьей спине, мрачный замок, странное серое существо, бывшее упырем и вдруг превращенное им, Данилой, в человека, неиссякаемая сила Стихии Жизни - все представлялось теперь ярким, близким к действительности видением.
      Когда Каляда сказала, чего от него хотят, у Данилы вырвалось невольное "но я не могу!" В тот момент он отчетливо вспомнил себя до службы в отряде сопровождения на спутнике Альционы. Он был хорошим, может быть даже отличным пилотом, честно выполнявшим свою работу, простым парнем, которому не исполнилось и тридцати, не избалованным везением, нетерпимым к подлости и несправедливости, резким на язык и уверенным в себе. И вдруг он - внемиренец, пилот Крылатого Волка, хранитель Стихии Жизни, и его просят наполнить жизнью затухающий Мир. Оливул попытался объяснить, как обращаться к Стихии, но у него не нашлось подходящих слов. Донай невесело усмехнулся и, опустив подбородок на руки, сложенные на эфесе Меча, опять задумался о своем. Серафима ожидающе молчала. Грег и Гор наперебой твердили об Экзистедере. А Данила силился понять, что же сейчас отделяет его от друзей. Он видел их рядом, он слышал их голоса, мог дотронуться до каждого, но тем не менее все пятеро оставались безмерно далеки. "Как в Игре, - мелькнуло у Гаюнара. - Пространство одно, а условия разные". И тут его осенило. "Вера! Они верят в Силу Стихий, а я нет".
      То была спасительная мысль. Данила не рискнул бы сейчас описать свои ощущения, но отчетливо помнил молящий взор серого упыря и одобряющую улыбку Серафимы, когда взывал к Стихии. Желание сделать Мир красивым, радостным, живым, чтобы в холодный замок ворвались лучи солнца, чтобы тщедушный человечек обрел силу бытия, чтобы вдоль дороги поднялись травы, а в лесу расцвели цветы и запели птицы, чтобы люди этого Мира смогли вдохнуть сладостный аромат весенней природы. И Стихия Жизни последовала за мечтой Хранителя, облачая ее в реальные формы...
      Беспокойное и требовательное "Гав!" вмиг развеяло мирные грезы. Данила от неожиданности чуть не уронил чашку, которую давно уже держал в руке. Артемида стояла подле, глядя на хозяина черными немигающими глазами.
      - Я их покормила, - предупредила Юлька, слегка оправдывающимся тоном.
      Серафима вслушивалась в эхо свершенного из глубины корабля. Собака, заметив, что осталась непонятой, зарычала и, вцепившись в рукав Гаюнара зубами, настойчиво потянула его за собой.
      "Аполлон в машинном отделении, - сообщил Пэр. - Боюсь, что-то случилось".
      С этими словами он взвился с места яркой зеленой стрелой и нырнул сквозь пол.
      - Ничего не предпринимай один! - крикнула ему вслед Каляда, достигшая двери до того, как все остальные успели вскочить из-за стола.
      Миновав техотсек, друзья вбежали в зал, где располагалась вся двигательная часть звездолета. Пэр летал кругами над контейнером, дверцу которого с грозным рыком царапал лапой Аполлон. Артемида для порядка гавкнула еще раз и с чувством выполненного долга остановилась возле собрата.
      Серафима сделала команде знак оставаться на месте, а сама внимательно осмотрела поверхность агрегата.
      - Внешних изменений нет, - сказала она. - Данила, отведи собак. Грег-Гор, у нас есть схема этого узла коммуникаций?
      - Очень приблизительная, - замялись близнецы, окинув взглядом лабиринт труб под низким потолком.
      "Я уже был там, - Пэр показал пальцем на контейнер. - Обычный воздушный фильтр".
      - Псы не стали бы поднимать шум зазря, - Гаюнар, заставивший-таки своих подопечных сидеть у двери, подошел к друзьям.
      С ним молча согласились.
      - Вскроем? - предложил Донай, попробовав на прочность крышку.
      "Внутри валяется какая-то стекляшка, - сообщил Пэр. - Может быть это часть очистительной системы, а может быть..."
      - Ты хочешь сказать, что нарушена целостность защитного экрана? - быстро спросила капитан.
      Призрак отрицательно замотал головой.
      - Защитный экран некоторым не помеха, - вполголоса вставила Юлька, вспомнив почему-то тень без хозяина, замеченную утром.
      Ее реплика осталась без внимания.
      - Грег, Гор, временно перекройте этот блок, - распорядилась Серафима. Оливул, проверь по тест-программе состояние коммуникаций. Юля, просмотри протоколы охранных систем за последние три часа. Донай, Данила, открывайте контейнер.
      Когда крышку сняли, Каляда, опередив Гаюнара, осторожно извлекла из бокса небольшой кристалл в форме высокой шестигранной пирамиды и поднесла его к свету. Камень бледно-зеленого цвета казался прозрачным.
      "Что это, капитан?" - Пэр, по-лебединому вытянув шею, заглядывал через ее плечо.
      - Не прикасайся! - Серафима поспешно зажала предмет в руке. - В нем сокрыты космические силы, и я не могу пока сказать, добро или зло для нас они несут. Очевидно одно: камень попал на корабль извне.
      Оливул, работавший на терминале станции бортового компьютера, пригласил друзей к монитору.
      - Взгляните, вот возможный вариант появления кристалла в отстойнике, - он прочертил маркером "летучей мыши" линию на экране. - Сюда раньше вела воздушная шахта из шлюзовой кабины. Кабину демонтировали, скорее всего это сделал Александр, а шахта осталась.
      "Я несколько раз натыкался на глухой люк в палубе под стендом радара", подтвердил Пэр.
      - Проверь, в каком состоянии люк сейчас, - обернулась к нему Серафима и на тревожный взгляд Данилы ответила. - Тот, кто принес сюда кристалл, давно исчез, не оставив даже сенсорного следа. Визоры, думаю, его тоже не засекли.
      Зашуршал селектор.
      - В протоколах системы охраны ничего нет, - доложила Юлька. - К кораблю не приближалось ни одно живое существо.
      - Но эту штуку кто-то явно подбросил, - Грег кивнул на камень в ладони Каляды; Гор продолжил мысль брата: - и этот "кто-то" очень хорошо знает корабль.
      - Пока оставим кристалл в лаборатории, - сказала капитан. - Сразу после старта я займусь его исследованием.
      - А он не вздумает сыграть какую-нибудь развеселую шутку? - спросил Донай. - Взорваться, например, или десантировать отряд Кочевников?
      Каляда покачала головой.
      - Я склонна считать этот предмет посланием, - медленно ответила она. - Но пока мы не выясним истинное предназначение камня, я буду держать его под сенсорным контролем.
      Ш 12 Ч
      Серая вуаль Надмирья блеклым пятном проплыла в черноте Структуры. Напоследок друзья заметили крошечную вспышку - след вставшего на Путь внемиренца. Так сбылась мечта Дымиуса: он первый за многие поколения своего рода обрел силы и покинул Мир, некогда пленивший его семью.
      Вскоре после старта Серафима ушла в лабораторию. Ее слова - с кристаллом я буду заниматься одна - ни у кого не вызвали возражений. Данила, возмущенный до глубины души пассивностью Оливула, Грег-Гора и Доная, намеревался последовать за Калядой, но Белый князь остановил:
      - Капитан просила не мешать. Поверь, Гаюнар, ей ничто не угрожает. Давайте лучше все вместе подумаем, как найти экзистора в очередной Игре.
      Когда речь заходила об Экзистедере, Данила начинал чувствовать себя пятым колесом в телеге. После очередного варианта, предложенного Грег-Гором и хладнокровно отвергнутого Оливулом, он поднялся и молча пошел к выходу. Когда за пилотом сомкнулись двери, Пэр, посчитавший и свое присутствие бесполезным, полетел за другом, но Юлька как раз заговорила о тени, замеченной утром на лужайке, и призрак, вновь приняв человеческие формы, остался в кабине.
      В кают-компании собаки, завидев хозяина, потрусили ему навстречу. Гаюнар приласкал питомцев и в раздумье подошел к иллюминатору, за которым нескончаемой вереницей текли Миры, связанные густой сетью каналов. Между ними тонкими черными лентами вплетались Пути, и мерцали блики проходивших здесь когда-то внемиренцев. При мысли о том, что к плеяде людей, способных ощущать величественное безбрежие Структуры, с его, Гаюнара, помощью присоединился еще один, на душе стало теплее. "Я привык быть человеком, а теперь, когда мне пришлось выйти за границы стандартного существования, я просто потерял уверенность, - решил Данила. - Глупо гасить двигатели на взлете. Я еще полетаю!"
      Воодушевленный, он шагнул вперед, но тут споткнулся и едва не растянулся на полу. Выругавшись, он поднял за рукав темно-синюю куртку Доная, которую Аполлон, стянув с кресла, успешно использовал в качестве подстилки.
      - Ты, черт косматый! Где твое место? - гаркнул на пса Гаюнар, и вдруг осекся.
      Слева кресло и стол. Смятый костюм под ногами. Обстановка была слишком знакомой. Стрела времени пронеслась в сознании, и Данила вспомнил: в компьютерной комнате, когда Ви-Брук и Юлька пропали в потоке Игры, экзистор выбросился в окно, а миряне-охранники ломились в дверь, он точно так же споткнулся об одежду, оставшуюся на месте... где стоял второй игрок.
      - Кочевник, - в замешательстве пробормотал Данила и, опомнившись, побежал в кабину управления.
      Сообщение Гаюнара было лаконично и предельно ясно.
      - А вот тебе и подтверждение, - Донай театрально повернулся к Бер-Россу, как бы продолжая прерванный разговор.
      Тот неодобрительно глянул на кузена и пояснил Даниле:
      - Мы предполагали, что Кочевники не только переносят экзорный поток, но и влияют на Игру, в частности, настраивают сюжет, как получилось с Дымиусом. Однако я считал, что их действия были вызваны чрезвычайными обстоятельствами экзистор погиб, не определив преемника.
      - Оливул, - Юлька нетерпеливо подскочила на диване, - а почему бы нам также не предположить, что Кочевники становятся партнерами каждого экзистора? Допустим, они опять нашептали сюжет кому-то в Игре вашего упыря, и теперь преспокойно разгуливают по портовому городку, куда мы направляемся, и подыскивают нового игрока.
      - Жаль, Дымиус не запомнил внешность своих визитеров, -вставили Грег и Гор. - А то бы и мы поохотились за "новым игроком".
      Данила мгновенно провернул в уме все "за" и "против" и, собравшись с духом, произнес:
      - Я различаю Кочевников в Структуре, значит увижу их след и на человеке.
      - Братцы, вот наш шанс! - подхватила Юлька.
      - У меня гениальная идея, - вдруг объявил Синий князь. - Мы сами внедримся в Игру.
      - Предварительно превратившись в Кочевников, - дружно усмехнулись близнецы. - Ничего не скажешь - гениально.
      - А ты закрой свои рты и послушай, что старшие говорят, -отрезал Ви-Брук. - Оливул, Кочевники сначала сбили с толку близнецов ложным призывом о помощи, якобы исходящим от тебя, а потом атаковали твой Экзистедер в Белом Мире, верно? Значит некоторое сходство потоков присутствовало изначально. Так давай это использовать! Тема Игры просчитывается элементарно. Раз речь идет о космической баталии и о портовом городишке, значит без солдат дело не обойдется. Короче, ты накладываешь на меня соответствующий образ и в качестве персонажа вводишь в Игру. Экзистор меня заметит, тут сомнений нет, а я уж постараюсь окунуться в его спектакль по макушку. Дальше дело обстоит проще простого: через меня вы видите Игру изнутри, Гаюнар определяет Кочевника, и ходячая дырка приводит нас к кандидату в экзисторы. Как только тот берет на себя Экзистедер, я раскрываю карты и говорю с ним по душам.
      В кабине повисла напряженная тишина. Грег и Гор хотели отпустить в адрес кузена еще одну колкость, но, заметив, как серьезен Белый князь, придержали шуточку при себе.
      - Ты понимаешь, насколько это рискованно? - спросил Оливул.
      - Понимаю. Но ты классный экзистор. Они моргнуть не успеют, как ты вставишь меня в Игру.
      - Для реализации этой затеи я должен буду построить Экзистедер.
      - А какой смысл скрываться? Мы дважды почти что наступали на хвост Кочевникам.
      - Ты не пойдешь туда один.
      - Как скажешь!
      Ви-Брук старался выглядеть невозмутимым, но ликование так и рвалось наружу.
      - Я с тобой! - оживилась Юлька.
      - Нет, - остановил Оливул, - мы будем играть: ты, Грег-Гор и я, - и обратился к Гаюнару. - Данила.
      - Без проблем. Мы уже были напарниками, - Гаюнар кивнул на Доная, - почему бы не повторить?
      - Это будет Игра, - мрачно напомнил Белый князь. - Ты должен стать ее частью.
      - Я готов, Бер-Росс.
      - Серафима! - Юлька первой заметила бесшумно вошедшую в кабину управления Каляду. - Есть конкретный план!
      - Я слышала, - капитан приблизилась к инженерной линии, возле которой собралась команда, и устало присела на деактивированный блок. - План неплохой, но, друзья мои, мы опять забываем, что за нами стоят Семь Стихий. Не лучше ли использовать данную нам уникальную силу, вместо того, чтобы применять хорошо известные врагу методы?
      - Стихии больше защита, чем оружие, - возразил Оливул. - Возможности их использовались в экстремальных условиях, и всегда под эгидой Экзистедера: Вода спрятала Юлию в Белом Мире, Смерть, Жизнь и Твердь показали себя в Мире Дымиуса, Пэр призвал Воздух опять же в области активной Игры. Воздействовать на земные отображения Стихий мы можем так или иначе, но экзистор легко нейтрализует последствия, как любое явление или предмет.
      Каляда спорить не стала.
      - Пусть так. Сколько времени остается до конечного пункта?
      "Около часа, - сообщил Пэр и торопливо спросил. - Серафима, ты узнала что-нибудь про кристалл?"
      Капитан нахмурилась.
      - Я выяснила, что он не является ни посланием, ни средством транспортировки Кочевников, ни каким-либо оружием. Я бы назвала его "Мир на ладони". Это своеобразный контейнер, в котором заключено иное пространство. Природу и характеристики его точно я пока не определила, однако, в силу обстоятельств зная особенности границ нашей Структуры, я предполагаю, что в кристалле заключено подобие заструктурного Нечто. Однако с какой целью друг или враг преподнес нам такой подарок, сказать не могу. Придется ждать появления новых деталей этого ребуса... Каковы наши дальнейшие действия, Оливул?
      - Необходимо выбрать объект, на котором мы сконцентрируем экзорный потенциал. Экзистедер, другими словами, - ответил Белый князь. - Причем он должен быть хорошо знаком всем троим: Юлии, Грег-Гору и мне.
      "Крылатый Волк! - воскликнул Пэр. - Только Крылатый Волк может стать таким объектом".
      Силу Созидания собрали на центральном терминале аналитической системы звездолета, и Юлька с Грег-Гором занялись "притиркой" своих потоков. Оливул понаблюдал за их тренировкой некоторое время, а потом подозвал Гаюнара, чтобы детально ввести его в курс предстоящей операции. Донай расхаживал по кабине, время от времени вставляя уместные и неуместные реплики. Увлеченные подготовкой Игры друзья не заметили, как минул предоставленный в их распоряжение час, и предупреждение капитана - внимание, входим в Надмирье было воспринято в первый момент как разрубивший тишину резкий сигнал гонга.
      Команда поспешно заняла свои места.
      - Данила, ты видишь след Кочевников? - спросила Каляда.
      Гаюнар сосредоточенно вглядывался в черную даль. Ему потребовалось несколько минут, прежде чем среди сполохов Надмирья он выделил мутную полосу угрожающей пустоты.
      - Есть, - тихо сообщил он. - Пэр, принимай координаты... Пэр, вводи координаты!
      Штурманский пульт оставался мертв.
      - Пэр, - позвала Серафима, - ты нужен в кабине управления.
      Никакого ответа.
      Бер-Росс развернул свое кресло к центру зала.
      - Капитан, датчики показывают, что Пэра нет на борту корабля.
      Данила похолодел.
      - Кристалл до сих пор в лаборатории? - сдавленным голосом спросил он.
      Каляда встала и, не глядя на пульт, включила селектор.
      - Юля, займи место пилота. Данила, идем.
      Таинственный камень в простеньком штативе стоял на пустом столе, и никаких признаков Пэра поблизости не наблюдалось.
      - Это единственное место, куда он мог провалиться без следа, - проговорил Данила, как завороженный, рассматривая матовую пирамидку.
      Серафима быстро кивнула и, присев на табурет, осторожно придвинула к себе штатив. Пилот затаил дыхание: женщина-сенсор искала сознание его друга.
      - Он внутри, - сказала она, наконец. - Позови его, Данила.
      Пилот осторожно прикоснулся к камню.
      - Пэр, ты слышишь меня? Вернись к нам, Пэр.
      Он оглянулся на капитана, та знаком велела ему продолжать.
      - Братишка, хватит валять дурака, просыпайся и вылезай. Я начинаю за тебя волноваться. Где ты? - Даниле показалось, что он каким-то образом коснулся друга; опасаясь потерять вдруг возникшую связь, он воскликнул: - Пэр! Ну же! Выбирайся оттуда, Пэр!
      Над столом заклубился зеленоватый туман. Поменяв с десяток причудливых форм, он вдруг принял вид странной четырехногой конструкции.
      - Пэр?
      Гаюнар хотел дотронуться до друга, но Серафима предупредила.
      - Подожди. Он не пришел в себя, но сознание его активно. Мы видим ассоциативные воспоминания.
      Меж тем фигура, которую изобразил призрак, пришла в движение. Подобно крыльям птицы, над четырехножником возникли и медленно поползли вверх две плоские поверхности. Второго взмаха, прочем, не последовало. Просуществовав всего несколько секунд "картинка" расплылась, и Пэр плавно опустился на пол. Данила приблизился к нему и внутренне вздрогнул: раньше ему приходилось додумывать портрет призрака, ибо черты того оставались размытыми и нечеткими, будто прикрытыми густой вуалью; теперь же линии бровей, скул, носа и губ стали настолько естественными, что, казалось, сними зеленую пленку и увидишь обычное человеческое лицо.
      Гаюнар аккуратно отнес друга в кают-компанию и там положил на диван. Пэр очнулся спустя несколько минут, но еще долго не мог понять, где находится. Лишь ощутимый сенсорный укол Серафимы привел его в чувство окончательно.
      "Я, кажется, что-то натворил?" - выговорил он, увидав рядом с собой встревоженных Серафиму и Данилу.
      - Удивительная проницательность, - проворчал Гаюнар. - Зачем ты полез в кристалл?
      "Там было нечто иное. Мне подумалось, я могу его понять".
      - Что ты ощущал? - спросила Каляда.
      "О, кажется, я побывал в раю! - призрак принял сидячее положение в полуметре над диваном. - Полная свобода, чистая жизнь! Вы даже представить себе не можете, как она хороша! Я оставил все лишнее на оболочке кристалла и даже забыл, где я, пока Данька не позвал".
      - Хорошо, а что ты хотел сказать вот этим? - капитан показала графический набросок четырехногой конструкции.
      "Я ничего не говорил, - Пэр удивленно уставился на рисунок. - Первый раз подобное вижу".
      - Ты же продемонстрировал форму этого агрегата, когда вылетел из камня, вмешался Данила. - Еще и крылышками помахать хотел. Забыл?
      "Честное слово, я понятия не имею, что это такое!"
      - Как ты сейчас себя чувствуешь? - Серафима продолжала испытующе смотреть на призрака.
      "Великолепно! Мне кажется, кристалл как-то связан с Темными Мирами".
      - Почему? - насторожился Данила.
      "Александр говорил, что нашел меня в Темных Мирах. А от кристалла веяло Родиной".
      - Пэр, - строго сказала Каляда, - ты вел себя крайне легкомысленно. Мы не знаем, что представляет собой камень, кто и с какой целью неизвестный доставил его на Волка. У нас много нераспознанных врагов. Внедряясь в кристалл, ты подвергал свою жизнь серьезной опасности.
      "Да, капитан, - вздохнул призрак. - Я понимаю".
      Серафима еще раз смерила призрака внимательным взглядом.
      - Пора входить в Мир. Ребята, займитесь курсом.
      Ш 13 Ч
      Катерок поднялся над доками и, заняв свободную трассу, лег на курс. Данила задал навигационной системе параметры полета в соответствии с установленными здесь требованиями и оглянулся на космопорт, где остался Крылатый Волк.
      - Когда Оливул начнет Игру? - спросил он.
      Донай, развалившийся на переднем сидении рядом с пилотом, усмехнулся.
      - Игра идет во все лопатки. Они запустили Экзистедер, как только мы вылетели из ангара.
      - Да? А почему я не чувствую никаких изменений? Я - это я, а не волонтер, который собрался устроиться на службу.
      На сей раз Донай рассмеялся.
      - Благодари наших, что ты не чувствуешь себя волонтером. Иначе на тебе можно было бы уже поставить крест. От образа мало толку, он всего-навсего выполняет задумки экзистора, как бездарный актер. А наша с тобой задача, оставаясь самими собой, убедить остальных в том, что мы образы. Сейчас Игру ведут братья, и ты фактически сидишь у бога за пазухой. Хуже придется потом, когда мы попадемся на глаза чужому экзистору. Поэтому тебе и было сказано: от меня ни на шаг.
      - Так. Мастер нашелся! Помню я твои выступления на спутнике Альционы: в шкурке Рамзеса ты долго почему-то не протянул.
      Ви-Брук сердито глянул на товарища.
      - Катер веди лучше, умник, и не путай подпругу с удилами. Живы будем, я тебе кое-что про Игру объясню, а пока давай не ссориться.
      Он отвернулся к окну.
      По спине Данилы прополз неприятный холодок. "Если будем живы". И это сказал отчаянный, бесстрашный Донай! "Наверное, я чего-то не понимаю", признался про себя Гаюнар.
      Диспетчер городской авиалинии предупредил, что машинам класса, к которому принадлежал челнок Крылатого Волка, не разрешено летать по городу. Данила чертыхнулся вполголоса и запросил координаты стоянки.
      Пока друзья парковали аэромобиль, к нему приценились трое. Донай отогнал наиболее прилипчивого покупателя, принадлежащего к какой-то негуманоидной расе, и, поправляя непривычный защитный жилет, вернулся к Гаюнару.
      - Проклятый городишко, - буркнул он. - Здесь продается и покупается все, и совесть в том числе!
      - Обычная атмосфера космопорта. Привыкай. Волонтеров тут, кстати, тоже порядочно... Черт, у нас униформа разных подразделений. Куда там Юлька смотрит.
      Комбинезон Данилы в ту же секунду приобрел синеватый оттенок, как и костюм Доная, а на рукавах появились сержантские нашивки.
      - Так-то лучше, - он проверил, хорошо ли расстегивается кобура. - Пошли в город.
      Шагая рядом с другом по оживленной улице, Данила старался определить, что из окружающего создано Игрой и нет ли поблизости следов Кочевников. Никаких признаков последних он не обнаружил, но разнообразие разумных жизненных форм и изощренные силуэты зданий заставляли думать, что весь космопорт и прилегающие к нему районы подчинены мысли экзистора.
      - Эй, стой. Это по наши души, - Донай слегка встряхнул товарища за плечо.
      Гаюнар поднял глаза. К ним направлялся военный патруль.
      Ответив стандартным приветствием на вальяжный взмах офицера, Данила, ни слова ни говоря, протянул ему документы. Ви-Брук последовал его примеру. Офицер долго рассматривал жетоны, затем передал солдату, который отработанным движением вставил пластиковые диски в портативный компьютер. Динамик удовлетворенно пискнул. Данила не сомневался, что Оливул обеспечил восприятие подлинности документов, и, получив назад свой жетон, как ни в чем ни бывало собрался двигаться дальше, но вместо этого неожиданно для себя обратился к офицеру:
      - Строго у вас стало. Что-то не припомню, когда последний раз так проверяли.
      - Не всё вам на границах воевать, - ухмыльнулся тот. - В провинции тоже жарко бывает. Куда наниматься будете? Опять в десант?
      - Уж точно, что не в охрану доков.
      - Вот все так, - с горечью в голосе ответил офицер. - Думаете, у нас курорт? Столько швали собирается, не успеваем ловить! Состав таможни уменьшился в половину - кто в колумбарии, кто на протезах. А они, сволочи, валят и валят! Наркотики, взрывчатка, оружие, какое в кошмарах не снилось - и всё сюда, как из ящика пандоры. Работает одна спецгруппа - крутые ребята! Но их мало. Мало! - выплеснув наболевшее, он опомнился. - Резиденция коменданта на пятой линии. Счастливо.
      Он козырнул и встал рядом с солдатом на площадку флаэра. Проводив патруль взглядом, Данила вытер рукавом вспотевший лоб.
      - Это был образ?
      - Угу, - Донай разглядывал крыши домов. - Где-то поблизости должен висеть "глаз экзистора", точка, которая преломляет и сгущает поток. Не вижу. Значит, мы до сих пор в Игре Оливула. Но первый контакт прошел. Экзистор обратил на нас внимание.
      - Я не хотел говорить с патрулем, - Гаюнар рассуждал вслух, - но заговорил, и своими словами. Значит, Оливул только заставил меня начать и глубже вмешиваться не стал?
      - Конечно, ты же лучше знаешь обстановку, - отозвался Донай и после короткой паузы продолжил. - Наши говорят, что недалеко отсюда располагается целый квартал товарных складов, и сильная струя потока направлена сейчас именно туда. И вот там мы наверняка встретимся с главными героями.
      Друзья полчаса блуждали по каким-то задворкам прежде, чем вышли к ограде складского комплекса. Даниле не пришлось ломать голову, как преодолеть защитное энергетическое поле, ибо стоило ему подумать о заграждении, откуда ни возьмись появились два совершенно одинаковых летающих существа, отдаленно напоминающие морских скатов. Они внедрились в зону охранных лучей, образовав своими телами узкую арку, через которую лазутчики перебежали на запретную территорию. Вспыхнув фиолетовым пламенем, "скаты" растворились в тяжелом сернистом воздухе.