Когда в субботу утром синий правительственный «ягуар» отъехал от подъезда дома на Чейни-стрит, на заднем сиденье автомобиля рядом с отцом устроился Мэтти Харвуд. Он всегда чувствовал себя необыкновенно важной фигурой, когда ехал куда-нибудь в правительственной машине.
      В начале двенадцатого машина подъехала к воротам больницы Стоук Мандевилль. Когда Эндрю и Мэтти зашли в палату Софи, Дейзи была уже там.
      – Привет, па. Привет, Мэтти, – радостно сказала девочка. – Здесь просто здорово, мне очень нравится.
      Софи лежала на приподнятых подушках, золотисто-каштановые кудряшки свободно падали на полосатую рубашку с подвернутыми рукавами, заколотыми булавками.
      У дверей стоял чемодан Дейзи – она захватила его с собой, чтобы не возвращаться в отель.
 
      Примерно через час Харвуды снова, на этот раз втроем, забрались на заднее сиденье «ягуара» и Олли повез их в Стоуни Фарм. Мэтти первым выскочил из машины и побежал открывать ворота. Эндрю внимательно посмотрел на жену. Дейзи радостно улыбалась – в последний раз они были в Стоуни Фарм за неделю до аварии.
      Дейзи пораньше накормила сына ужином, чтобы иметь возможность посидеть вечером с Эндрю, когда он закончит дела в избирательном округе. Харвуды поужинали довольно поздно, а затем расположились в гостиной по обе стороны камина, в котором весело потрескивали поленья. Сентябрь был довольно теплым, но Шропшир всегда славился резкими перепадами температур.
      – Если ты разрешишь не испортить этот замечательный вечер разговорами о политике, – начал Эндрю, – я могу рассказать тебе, как прошло сегодняшнее заседание кабинета. Итак, я выиграл матч, хотя надо признаться, что Рейчел Фишер все же выиграла сет. Производство «Сатиров» будет организовано согласно предложенному мною проекту. Но я не смог до конца почувствовать себя победителем. Все же Рейчел удалось поставить под сомнение мою компетентность.
      – И как же все это было?
      – Я еще раз изложил свои доводы. Меня, как всегда, поддержал министр иностранных дел. А потом дали слово Рейчел Фишер. Она высказалась в том смысле, что ей, мол, очень жаль, что я – не такой патриот, как она, не проявляю готовности помочь своим соотечественникам и все такое. Но все же она готова поддержать меня теперь, когда я как следует изложил дело, не то, что в прошлый раз. – Эндрю мрачно улыбнулся.
      – Но ведь она так не сказала?
      – Нет, но смысл был ясен каждому. – А ты действительно лучше изложил дело во второй раз?
      – Да, в общем, нет. – Эндрю сделал большой глоток виски. – Оба раза я говорил коротко и по делу. Думаю, это звучало бы лучше, если бы я выражался цветистей, как это делает сама Рейчел. Но я такой, какой есть, ничего тут не поделаешь. Если бы я попробовал стать политиком другого типа, думаю, было бы только хуже.
      – Мне ты нравишься таким, какой есть, – сказала Дейзи.
      – Спасибо, – поблагодарил Эндрю.
      – То, что ты рассказал, в общем, звучит не так плохо.
      – Может, это и было неплохо. Но все же я оказался не на высоте. Вся сложность в том, что раньше мне никогда не приходилось сталкиваться с людьми вроде Рейчел Фишер. Она так красиво говорит о вечных ценностях и в то же время подсчитывает в уме, сколько очков принесет ей очередное выступление. Единственный способ победить ее – сражаться тем же оружием. Но это не по мне. Я начинаю приходить к выводу, что кто-нибудь другой, возможно, справится с этим лучше меня.
      Эндрю встал и подбросил в огонь полено, затем снова вернулся на свое место.
      – Но с чего ты взял, что премьер-министру не понравилось, как справился с этим ты?
      – Во-первых, премьер-министр хранил загадочное молчание. Во-вторых, я и сам почувствовал, что все прошло не так уж хорошо. И вообще, хватит об этом. Посмотрим, что напишут в завтрашних газетах. Теперь, когда я все тебе рассказал, мне стало немного легче. Давай поговорим о чем-нибудь более интересном.
 
      В воскресенье утром Эндрю, Дейзи и Мэтти завтракали за большим кухонным столом, разделив на троих стопку утренних газет.
      Краем глаза Эндрю наблюдал за напряженным лицом Дейзи, открывающей номер «Бастиона» на странице редакционных статей. Просмотрев страницу, Дейзи вздохнула с облегчением. Теперь Эндрю мог снова сосредоточиться на «Санди таймс».
      Большинство газет одобряли решение Эндрю по поводу производства «Сатиров». О самом министре обороны высказывались довольно нейтрально. «Бастион» вообще предпочел обойти этот вопрос молчанием.
 
      После довольно раннего ланча Олли повез Харвудов в Лондон. По дороге они заехали в Айлесберри навестить Софи.
      Девочка быстро освоилась в Стоук Мандевилль.
      – Здесь такой отличный бассейн, Мэтти, – рассказывала она брату. – Вода теплая, и никто не толкается. Знаешь, ма, мне кажется, вчера, когда я плавала, я один раз немножко пошевелила ногой. Хотя я не уверена.
 
      Посидев немного с Софи, все вернулись в машину. Когда они подъехали к Челси, Эндрю сказал:
      – У нас давно уже не было такого мирного и счастливого уик-энда.
      – Да, ты прав, – согласно кивнула Дейзи.
      – Все же политика – странная игра. Все волнуются, плетут интриги по поводу какого-нибудь дела, чья-то карьера висит на волоске. А потом все стихает, и мы живем как прежде, до следующего скандала. Знаешь, я не удивлюсь, если наш мирный уик-энд закончится каким-нибудь не очень веселым событием. А то все это слишком хорошо, чтобы быть правдой.
      Через пять минут после того, как они зашли в дом, раздался звонок правительственного телефона. Звонил Мартин Троуэр.
      – Я решил сообщить вам, господин министр, что в ближайшем выпуске новостей объявят об отставке министра иностранных дел.
 
      Повесив трубку, Эндрю вытянулся в кресле и несколько секунд сидел неподвижно, глядя невидящим взглядом в потолок. Затем он встал, одернул брюки и пошел в спальню, где Дейзи распаковывала чемоданы.
      – Я так и знал, что все это слишком хорошо, чтобы быть правдой, – сказал он.
      Дейзи подняла на мужа глаза, полные ужаса.
      – Нет-нет, все в порядке, Дейзи. Я вовсе не хотел тебя пугать. Просто позвонил Мартин и сообщил, что министр иностранных дел подал в отставку. Ты можешь ненадолго прерваться и прийти в кабинет? Давай немного выпьем.
      Когда супруги уселись в кресла у камина, Эндрю сказал:
      – Я и представить себе не мог, что он захочет уйти в отставку. Я слышал, что его жена плохо себя чувствует. Наверное, он решил уйти из правительства, чтобы проводить больше времени с ней. Но это так неожиданно. Вот почему у него был такой странный взгляд на последнем заседании кабинета. Словно он думает о чем-то своем.
      Оба немного помолчали, затем Дейзи спросила:
      – А как это может отразиться на тебе?
      – Не знаю. Вполне возможно, что никак. Хотя, если министр внутренних дел теперь займет место в министерстве иностранных дел, премьер-министр может решить, что пришло время как следует перетасовать все правительство.
      Снова зазвонил телефон, на сей раз обычный, городской.
      – Добрый вечер, господин министр. С вами говорят из отдела новостей «Дейли мейл». Вы будете завтра утром на Даунинг-стрит, десять?
      – Что вы имеете в виду? – настороженно спросил Эндрю.
      – По нашим сведениям, ожидаются некоторые перемещения среди членов правительства. Министр внутренних дел примет портфель министра иностранных дел, а вы с министром промышленности поменяетесь ролями.
      – Понимаю. Но вы, очевидно, знаете на данный момент гораздо больше меня.
      – Господин министр, как вы относитесь к возможному возвращению на свою прежнюю должность? Раньше вы прекрасно справлялись с этой должностью. Но ведь сейчас это означает пусть небольшое, но все же понижение. Вы примете новое назначение или предпочтете подать в отставку?
      В ответ Эндрю Харвуд искренне расхохотался.
      – Пока все ваши вопросы – просто набор слов. До тех пор, пока не будет официально объявлено о перемещениях в правительстве, я не смогу ничего прокомментировать. Насколько я понял, пока это только слухи.
      Положив трубку, Эндрю сообщил Дейзи:
      – В «Дейли мейл» считают, что меня скоро переведут обратно в министерство промышленности.
      – Когда премьер-министр примет решение?
      – Думаю, премьер-министр переставляет фигурки на шахматной доске как раз в этот момент. Интересно, кому-нибудь еще известно, что происходит? – Эндрю нежно поглядел на Дейзи. – У меня нехорошее предчувствие. Такое ощущение, что некоторым моим коллегам уже сообщили информацию из дома десять, но никто, кроме Мартина Троуэра, не стал звонить мне.
      Снова раздался телефонный звонок. На этот раз звонили из «Таймс».
      Закончив разговор, Эндрю сказал:
      – Похоже, эти ребята знают не больше моего. Они просто пересказывают политические сплетни. Тем не менее, похоже, никто не сомневается, что Рейчел Фишер назначат министром обороны.
      – А что ты думаешь по поводу возвращения в министерство промышленности?
      – Это будет настоящим ударом по голове. И дело не только в самом понижении в должности. Хотя, это ведь очень важно для тех, с кем придется работать. Да и я не лишен честолюбия. Если Рейчел назначат министром обороны, это будет прямым указанием на то, что я оказался недостаточно хорош для этой должности. Жаль, что я не смог лучше выступить на последнем заседании кабинета.
      – Но ведь ты примешь новую должность? Нет смысла подавать сейчас в отставку.
      Несколько секунд Эндрю Харвуд молчал, затем задумчиво произнес:
      – Может, и так. Может, и нет смысла. Но, кроме смысла, существуют еще соображения морали. История знает множество примеров, когда политики подавали в отставку, считая себя незаменимыми и надеясь, что их скоро позовут обратно, на еще более высокий пост. А о них почти тут же забывали. Не думаю, что я действительно подам в отставку. Но трудно принять решение, пока тебе даже не сообщили, что ты действительно должен его принять.
      И снова зазвонил телефон. Теперь это был корреспондент «Индепендент».
      Положив трубку, Эндрю грустно пошутил:
      – Раньше я всегда думал, что газеты любят спорить друг с другом. А сейчас все они сходятся во мнении, что дальнейший путь твоего мужа вряд ли будет усыпан розами.
      – Помнишь, что ты сказал мне в прошлый уик-энд? – спросила мужа Дейзи. – После того, как я испортила себе настроение, прочитав колонку Фронвелла. «Что бы он там ни написал, все это такие мелочи по сравнению с тем, что произошло в нашей жизни за последние сорок восемь часов». Что бы там ни решил премьер-министр, я всегда на твоей стороне. Я буду переживать, если тебя это расстроит, но для себя мне ничего не надо. Мне все равно, кем ты будешь. Ведь ты это знаешь, правда?
      Эндрю встал, подошел к креслу жены и, нагнувшись, нежно поцеловал ее в губы.
      – Давай не будем гадать, Дейзи, – сказал он. – Очень скоро мы обо всем узнаем.
      Эндрю взглянул на часы.

      В понедельник первые страницы газет пестрели сообщениями о том, что сегодня днем премьер-министр должен объявить о новых назначениях. Всем хотелось как можно скорее узнать, кого назначат на место подавшего в отставку министра иностранных дел. Все сходились во мнении, что это скорее всего будет министр внутренних дел.
      А кто же займет его место? Одна из газет высказала предположение, что это будет Рейчел Фишер. Другая написала, что министр по делам Северной Ирландии умудрился сохранить на этом нелегком посту незапятнанную репутацию и, возможно, его стоит наградить новым назначением. Из тех, кто возглавлял три главных министерства, газеты обошли вниманием только министра финансов – он был не так давно назначен на этот пост, и вряд ли его станут куда-нибудь перемещать.
      Имя Эндрю Харвуда упоминалось только в связи с прогнозами о назначении Рейчел Фишер. Если министра промышленности назначат министром внутренних дел, Эндрю останется министром обороны. Если Рейчел назначат на место министра обороны, Харвуду, возможно, предложат снова стать министром промышленности. В любом случае, главной героиней этих заметок была Рейчел Фишер.
      Хотя Джайлз Александер сумел заставить Бена Фронвелла лечь на дно, кампания «Бастиона» в поддержку Рейчел Фишер явно увенчалась успехом – британская общественность прониклась идеей, что пора назначить эту сильную волевую женщину на должность, которая раньше считалась исключительно мужской. Когда-то Рейчел сломала подобный барьер, став министром промышленности. Похоже, ей повезет и на этот раз.
      Когда в очередной раз зазвонил городской телефон, Эндрю брился в ванной. Поэтому трубку взяла Дейзи.
      – Миссис Харвуд? Говорят из Би-би-си. Нам надо срочно поговорить с вашим мужем.
      – Сейчас узнаю, сможет ли он подойти.
      Бросив трубку на кровать, Дейзи открыла дверь ванной.
      – Это из Би-би-си, – сказала она Эндрю.
      – Спроси, что им нужно, – Эндрю с хмурым видом продолжал водить бритвой по подбородку.
      Дейзи вернулась к телефону.
      – Не могли бы вы сказать, по какому поводу звоните? Дело в том, что мой муж сейчас бреется.
      – Это касается слухов о назначении нового министра обороны.
      – Подождите у телефона.
      Дейзи снова бросила трубку на кровать.
      На этот раз Эндрю решил подойти. Дейзи заметила, что он так и не закончил бриться – просто стер с подбородка пену.
      – Доброе утро.
      – Доброе утро, господин министр. Говорит Перси Джоунс из Би-би-си. Ходят слухи, что премьер-министр собирается назначить на пост министра обороны госпожу Рейчел Фишер.
      У Эндрю засосало под ложечкой.
      – Ну и что? – спросил он.
      Глядя на мужа, Дейзи почувствовала, как у нее тоже начинает сосать под ложечкой.
      – Вы уже думали о том, какую должность предложат вам, если это действительно произойдет? – спросил Перси Джоунс.
      – Нет, – Эндрю успел заметить, что Перси Джоунс перестал называть его «господин министр». – Видите ли, я смогу прокомментировать что-либо не раньше сегодняшнего вечера. А сейчас мне нужно идти. До свидания.
      Положив трубку, Эндрю повернулся к Дейзи.
      – Он говорит так, как будто у него очень веские основания считать, что Рейчел назначат на мое место.
      – Но ведь премьер-министр наверняка захочет сам сообщить тебе об этом.
      – Вовсе не обязательно.
      Эндрю вышел из кабинета, прикурил сигарету и снова вернулся в спальню. Он взял из гардероба рубашку и стал расстегивать пуговицы.
      – Вот так, вот так, – повторял Эндрю. – И почему ты не вышла замуж за скульптора, Дейзи?
      Дейзи печально улыбнулась.
      Завязывая галстук, Эндрю сказал.
      – В общем, не вижу противопоказаний к назначению меня на более высокую должность. Жаль, что я никогда не угадывал ход мыслей премьер-министра.
      Оба одновременно услышали, как в кабинете Эндрю зазвонил правительственный телефон. Эндрю быстро вышел в кабинет и взял трубку.
      – Да, – голос Эндрю звучал довольно резко.
      – Говорят с Даунинг-стрит десять. Это мистер Харвуд?
      – Да.
      – Подождите, пожалуйста, у телефона.
      Эндрю понял, что сейчас с ним будет говорить личный помощник премьер-министра.
      – Здравствуйте, Эндрю. Премьер-министр хочет вас видеть. Вы сможете подъехать на Даунинг-стрит к одиннадцати часам?
      – Разумеется.
      Положив трубку, Эндрю посмотрел на Дейзи, стоявшую в дверях кабинета с встревоженным, бледным лицом. Проходя мимо, он поцеловал жену в щеку.
      – Как мне хотелось бы разделить с тобой все твои беды и разочарования! – сказала Дейзи. – Тогда не так много досталось бы на твою долю. Жаль, но это невозможно.
      – Пусть так, но тот факт, что ты со мной, рядом, делает почти неважными все эти беды и разочарования.
      Когда Олли завел машину и стал выезжать на середину улицы, Эндрю посмотрел на окна второго этажа. Дейзи стояла у окна и смотрела вслед отъезжающей машине. Она помахала мужу рукой.
 
      – Вам что-нибудь известно о вашем будущем, господин министр? – выкрикнул в лицо Эндрю подбежавший к машине репортер.
      Эндрю сделал рукой неопределенный жест, направляясь к открытой двери дома номер десять.
      Личный помощник премьер-министра ждал его в приемной. Проходя по коридору, Эндрю взглянул на закрытую дверь зала заседаний кабинета. Поднимаясь по лестнице, он нашел глазами портрет Гладстона, который так интересовал Дейзи.
      – Подождите минуточку, Эндрю, – произнес помощник, исчезая за дверью кабинета премьер-министра.
      Через несколько минут помощник вышел обратно и впустил в кабинет Эндрю.
      Премьер-министр сидел за письменным столом из красного дерева.
      – Здравствуйте, Эндрю, – сказал он.
      – Доброе утро, господин премьер-министр.
      Эндрю сел на предложенный ему стул.
      – Последние несколько дней я подумываю о том, что необходимо произвести некоторые перемещения среди руководителей главных министерств. Поскольку министр иностранных дел подал в отставку, думаю, пришло время это сделать. Вы, конечно, понимаете, что я никогда не шел на поводу у «Бастиона». Но я и сам давно собирался предложить Рейчел Фишер пост министра обороны.
      Эндрю побледнел, от души надеясь, что этого не заметит премьер-министр.
      – Когда мы победили на последних выборах, – продолжал премьер-министр, – женское движение против ядерных вооружений немного поутихло. А сейчас они, как вы знаете, снова активизировались. Поэтому будет политически правильным ходом вручить портфель министра обороны женщине. Рейчел уже показала, что вполне способна справиться с промышленниками и профсоюзными лидерами. Пора напустить ее на генералов и адмиралов. – Премьер-министр улыбнулся. – Сегодня утром я пригласил к себе миссис Фишер, чтобы попросить ее взять на себя руководство министерством обороны.
      – Понимаю.
      – К тому же, я думаю, что пора предоставить новое поле деятельности министру экологии. Я собираюсь попросить его принять портфель министра промышленности.
      У Эндрю было такое чувство, словно он наблюдает за происходящим со стороны – он видел себя, сидящего на стуле напротив премьер-министра, видел свое бледное напряженное лицо.
      – Министру иностранных дел давно пора отдохнуть от постоянных поездок за границу. Впрочем, я рад сообщить, что он покинул нас, согласившись принять пэрство и стать главой палаты лордов. Я собирался назначить на его место министра внутренних дел. Но дело в том, что он разрабатывает законодательную программу, которая была в свое время центральным пунктом нашего предвыборного манифеста. Я думаю, он должен довести это дело до конца.
      Премьер-министр сделал паузу.
      Эндрю почувствовал тяжесть в желудке, в то же время он как бы продолжал наблюдать за происходящим со стороны.
      – Всем нам не раз приходилось выдерживать тяжелые испытания, доказывать свою компетентность и лояльность, – продолжал премьер-министр. – Мне понравилось, как вы отражали направленные на вас атаки последние полгода. И еще мне понравилось, как вы сумели разрешить сомнения своих коллег по поводу спутников системы «Сатир». Как вы отнесетесь к переводу в министерство иностранных дел?
      У Эндрю все сжалось внутри. Неужели ему предложат стать заместителем министра?
      – Я имею в виду должность министра, – уточнил премьер-министр.
      Несколько секунд оба молчали.
      Затем Эндрю сказал.
      – Благодарю за оказанную мне честь. – Что ж, хорошо. После всего, что пришлось пережить этим летом вашей семье, думаю, переезд в новый дом будет хорошей наградой для вас с Дейзи. Карлтон-Гарденз в вашем распоряжении, Эндрю. На моей памяти только один министр иностранных дел отказался туда переехать.
      – Спасибо, господин премьер-министр. Я обсужу этот вопрос с Дейзи.
      – Увидимся на заседании кабинета, господин министр иностранных дел.
      Премьер-министр снова улыбнулся. Эндрю никогда не мог понять, что означает эта загадочная улыбка.
 
      Ровно в полдень в доме на Чейни-стрит зазвонил городской телефон. Дейзи буквально схватила трубку.
      – Миссис Харвуд, говорит Мартин Троуэр. Ваш муж просил передать, что приедет домой на ланч, если вам, конечно, это удобно. Он просил передать вам, что все просто замечательно.
 
      Услышав шум подъезжающей к дому машины, Дейзи подбежала к окну. Но сверху трудно было разглядеть выражение лица выходящего из машины Эндрю.
      Послышались шаги на лестнице, и вскоре Эндрю появился на пороге спальни.
      – Добрый день, – сказал он, опускаясь в кресло и начиная снимать ботинки. – Через полтора часа мне надо вернуться обратно, – сказал Эндрю.
      Надев шлепанцы, он направился в кабинет. Дейзи молча следовала за мужем.
      Эндрю сказал, что хочет немного выпить.
      – А тебе налить? – спросил он жену.
      Дейзи решила выпить немного водки.
      – Как ты думаешь, кто теперь твой муж? – спросил Эндрю, протягивая ей рюмку.
      – По-прежнему министр обороны?
      – Министр иностранных дел.
      Несколько секунд оба стояли, молча глядя друг на друга. Затем Дейзи, всхлипывая, бросилась на шею мужу.
      – Ну вот, – проворчал Эндрю. – Никогда больше не буду приходить домой с хорошими новостями, раз ты такая плакса.

      Утреннее солнце освещало золоченую фигуру Победы, распростершую свои крылья над королевой Викторией. Литые ворота Бекингемского дворца открылись перед черным бронированным «ягуаром» министра иностранных дел. Эндрю поглядел на крышу дворца, над которой колыхался на ветру флаг с королевской эмблемой, сообщая всем присутствующим, что королева находится в своей резиденции.
      На этот раз Эндрю не пришлось опускаться на колени, прежде чем поцеловать руку королевы, как в тот раз, когда он впервые стал членом Тайного Совета Ее Величества. Сегодня он только слегка поклонился, после того как королева вручила ему печать министра иностранных дел.
      Ее Величество поинтересовалась здоровьем Софи. Эндрю сказал, что врачи больницы Стоук Мандевилль настроены оптимистично. Софи с каждым днем все лучше владеет обеими ногами и нисколько не сомневается, что выздоровеет целиком и полностью.
      – А разве у вас есть основания сомневаться? – спросила королева.
 
      Когда «ягуар» выехал за ворота королевского дворца, Олли развернулся вокруг статуи королевы Виктории, свернул на Бердкейдж-уок, а проехав площадь Парламента, как всегда, повернул налево.
      Но вместо того, чтобы ехать вверх по Уайтхоллу на Ричмонд-террас, Олли свернул не доезжая Даунинг-стрит. Он остановился на Кинг Чарльз-стрит и подождал, пока поднимут шлагбаум.
      Затем машина Эндрю въехала на просторный двор перед зданием министерства иностранных дел, построенного в девятнадцатом веке.
 
      Спустя полтора часа Дейзи Харвуд вышла из такси на углу Грик-стрит и, весело стуча каблучками, заторопилась в сторону вывески с изображением огромной устрицы. Дейзи вспомнила, как впервые завтракала в «Лесгарот» с Беном Фронвеллом, который прошелся тогда по поводу ее отношений с Эндрю. А в другой раз Джайлз познакомил ее здесь с Нелом Харвудом.
      Наверху, в крайнем зале, Дейзи сразу разглядела за столиком рыжую шевелюру Джайлза. Джайлз и Нел поднялись ей навстречу.
      – Привет, Тюльпанчик, – сказал Джайлз.
      Физиономия Нела расплылась в добродушной улыбке. Дейзи снова подумала, что волосы ее деверя были точно такого же цвета, как у Эндрю.
      – Что будешь пить? – поинтересовался Джайлз.
      – Я не пью за ланчем.
      Когда перед ними поставили блюда с закуской, Джайлз сказал:
      – Если ты обернешься, Тюльпанчик, то увидишь одного своего доброго знакомого.
      Дейзи последовала его совету.
      За одним из соседних столиков сидел рядом с каким-то незнакомым мужчиной Бен Фронвелл.
      Они с Рейчел выиграли сет, но проиграли матч. Сначала лицо Бена было хмурым. Затем он немного оживился и приподнял воображаемую шляпу, как бы приветствуя Дейзи.
      Она никогда не забудет, как этот человек пытался разрушить карьеру Эндрю. И все равно, сейчас счастье Дейзи было настолько полным и безоблачным, что ей было наплевать на происки Бена Фронвелла. Все осталось в прошлом. С другой стороны, теперь они с Эндрю были явно на высоте положения, и Дейзи незачем было притворяться, что ее не задели оскорбления Бена, как она делала это раньше.
      Дейзи холодно улыбнулась Бену. А затем, совершенно неожиданно для себя, вдруг взяла и показала ему язык.
      Лицо Бена покраснело.
      И тут, к собственному удивлению, оба они громко расхохотались.