Б а к л а н о в (опустил голову). Ах, черт... Вы... слышали?
      Л е в и н. Да.
      Б а к л а н о в. Она... знает?
      Л е в и н. Конечно.
      Б а к л а н о в. Откуда?
      Л е в и н. Я ей сказал.
      Б а к л а н о в. Так. И промолчала.
      Л е в и н. Я просил ее не говорить.
      Б а к л а н о в. А теперь решили сами сказать?
      Л е в и н. Да. Мне подумалось, что лучше, если вы будете знать.
      Б а к л а н о в. Для кого лучше?
      Л е в и н. Для вас.
      Б а к л а н о в (опускаясь на стул). Вот несчастье-то! Сорвется этакая глупость с языка и ходи замаранный... Ну, что я могу ей объяснить, когда я и себе-то объяснить не могу? Ну, зачем сказал? (Бьет себя по лбу.) Зачем?
      Л е в и н (улыбнулся). Именно. Самый существенный вопрос - зачем? Зачем вам, взрослому человеку, заслуженному бойцу, было унижать себя перед мальчишкой, которого вы обязаны воспитывать? В эту минуту он был сильнее вас, он диктовал, а вы подчинились.
      Б а к л а н о в. Не простит. И права будет.
      Л е в и н. Не отчаивайтесь. Случай сам по себе пустяковый. Но подумать стоит. (Пауза.) Теперь скажите, разве ваш дивизион не назначен в операцию? По моим сведениям, выход кораблей назначен на один час ноль-ноль.
      Б а к л а н о в. Точно. Успею. У меня все рассчитано. Катер дожидается. Три часа ходу, в ноль часов буду на корабле.
      Л е в и н (взглянул на часы). Тогда вам пора.
      Дверь приоткрылась.
      В о л ч о к (высунулся, озираясь). Сергей! Время.
      Б а к л а н о в. Иду.
      Волчок скрылся.
      Да. Время. Спасибо, товарищ подполковник. Передайте Варваре Михайловне мой привет и скажите, что прощения у нее не прошу. Сам себе не прощаю. Живы будем - еще встретимся. И с вами тоже.
      Л е в и н. Вероятно, не дальше, чем завтра. Ну, желаю успеха.
      Б а к л а н о в. Будьте здоровы.
      Рукопожатие.
      Смотрю я на вас и думаю: прекрасной души человек. Либо уж до того хитер... Извините за такую откровенность.
      Л е в и н. В самом деле? Так вот: до той поры, пока вы не решите окончательно для себя эту дилемму, я ничего не буду иметь против, если вы будете со мной менее откровенны.
      Б а к л а н о в. Разрешите идти, товарищ подполковник?
      Л е в и н. Да, пожалуйста.
      Когда Бакланов вышел, Левин опять садится в качалку.
      Он тихо насвистывает какой-то мотив.
      Л е б е д е в а (вошла со стороны террасы). Он давно ушел?
      Л е в и н. Только что.
      Л е б е д е в а. Слава богу. (Пауза.) Вы разговаривали о чем-нибудь?
      Л е в и н. Так, немножко.
      Л е б е д е в а. Интересно, о чем вы могли говорить?
      Л е в и н. О разных разностях. Больше о службе.
      Л е б е д е в а. О службе?
      Л е в и н. Да. Выясняли некоторые тонкости субординации. Ты знаешь, он - настоящий парень.
      Л е б е д е в а. Перестань.
      Л е в и н. Ты очень милая, Варька. Только очень бестолковая.
      Л е б е д е в а. Ты уже забыл...
      Л е в и н. Нет, не забыл. Он еще не умеет управлять собой. Катером управлять легче. Но это тоже придет. У него хорошая голова.
      Л е б е д е в а. Которая начинает кружиться.
      Л е в и н. Он переживает опасный период. Если не остановится, то далеко пойдет. Остановится - я ему не завидую.
      Л е б е д е в а. Он меня вывел из терпения, и я опять была с ним очень репка.
      Л е в и н. Напрасно. Для того чтобы повидать тебя пятнадцать минут, человек сорок миль гнал катер в свежую погоду. Сегодня в ночь он идет высаживать десант. Первый бросок. Из таких операций не всегда возвращаются.
      Л е б е д е в а (тихо). Я не знала.
      Л е в и н. Впрочем, тебе видней. Может быть, ты и была права.
      Л е б е д е в а (вскочила). Конечно, я вела себя нелепо. Удивительно, до чего я бываю иногда груба и зла. И зачем? Теперь он ушел. Представляю, в каком состоянии.
      Л е в и н. Смотри - он забыл часы. Может быть, он еще вернется.
      Л е б е д е в а. Нет, уж теперь он не вернется. Я постаралась. И потом он, наверное, спешит. Станет он опаздывать на корабль. Он этого не сделает даже из-за меня. Санечка, ну почему я такая дрянь? Ведь он сегодня меня ничем не обидел. Наоборот, мне показалось...
      Стук в дверь.
      Что тебе, нянька?
      Т а и с и я (вошла). Ну вот. Майор-то твой...
      Л е б е д е в а. Что случилось?
      Т а и с и я. Что? Максимушку украл.
      Л е б е д е в а. Что за вздор ты болтаешь? Как украл?
      Т а и с и я. Увез. Посадил вперед себя на самокат, да как чесанет. Вот теперь тебе будет!
      Л е б е д е в а (охнула). Негодяй.
      Т а и с и я. Теперь уж небось не догонишь.
      Л е б е д е в а. Какой негодяй. Он приезжал за ним. Ты слышишь, Левин, - за ним! А я-то думала... (Выбегает.)
      Таисия тащится за ней.
      Л е в и н. Молодец!
      Л е б е д е в а (вернулась). Левин! Дай мне твой "виллис".
      Л е в и н. Варвара, покорись. Ты пойми - его и след простыл.
      Л е б е д е в а (бессильно опустила руки). Что же делать?
      Л е в и н. Трезво оценить факты. Птичка улетела. Должен тебе сознаться, что, когда твой пациент только заглянул сюда, я уже по его носу видел, что не сегодня-завтра он обязательно удерет.
      Л е б е д е в а. Почему же ты молчал?
      Л е в и н. У меня не было юридических доказательств.
      Л е б е д е в а. Все вы заодно... Но Бакланов! Ненавижу! Пусть только попробует показаться мне на глаза. Не смей больше произносить при мне это имя.
      Л е в и н. Слушаюсь.
      Т а и с и я (в дверях). Ну вот. Майор вернулся.
      Л е б е д е в а (радостно вскрикивает). Вернулся? Нянька, зови. Сейчас же.
      Т а и с и я. Во! Зови! Да ты думаешь - тот? Наш вернулся. Одноруков. Сейчас зайдет.
      Л е б е д е в а (без сил опускается на стул). Будь ты проклят!
      Занавес
      Действие четвертое
      происходящее уже на другом острове, через двенадцать
      часов после высадки десанта.
      Послеполуденное солнце освещает временный КП
      (командный пункт) десантных кораблей. КП состоит из
      обычной палатки и деревянной вышки с площадкой для
      сигнальщика. У подножия вышки стоит знакомая
      стереотруба на треноге. Она обращена к заштилевшему
      морю. На горизонте отчетливо видны соседние острова.
      Еще на рассвете здесь шел бой, следы его еще свежи 
      повсюду разбросаны стреляные гильзы, патронные пачки,
      автоматные обоймы.
      На пороге палатки расположились Столяров и Волчок.
      Оба пишут положив на колени планшетки. Володя смотрит
      в стереотрубу.
      Загудел зуммер полевого телефона.
      С т о л я р о в (взял трубку). "Русалка" слушает. Так точно - я. Слушаю вас, товарищ два-ноль-два. (Пауза.) Есть. Спасибо. И вас также. (Пауза.) Кто? Одноруков? Н-нет, не появлялся. Понятия не имею. Есть. Волчок? Здесь. Передаю трубку.
      В о л ч о к (берет трубку, съежившись, но говорит даже преувеличенно бодро). Волчок слушает. Здравия желаю, товарищ два-ноль-два. Жалобы? На меня? Ничего не знаю. Как так - сбежал? Я не сбежал, а убыл. Почему в халате убыл? Кхм... В целях быстроты, товарищ два... Ранен? (Инстинктивно прячет за спину забинтованную руку.) Ничего подобного. Заверяю вас... Слово коммуниста? (Колебание.) Даю. Даю, но уточняю в том смысле, что, так сказать, царапина есть, а ранения, конечно, не было. Есть. Слушаюсь. (Положил трубку.) Ругается.
      С т о л я р о в. Быстров! Передайте на корабли: "Операция по освобождению острова закончена. Командование высоко оценивает действия тральщиков, благодарит образцовую высадку десанта".
      В о л о д я. Есть. (Взбирается на площадку и сигнализирует флагами.)
      Появляется Бакланов. Он задумчив и мрачен. Молча
      читает семафор. Затем подходит к палатке.
      Б а к л а н о в. Отгремели пушки, заскрипели перья.
      В о л ч о к. Это уж как водится.
      Б а к л а н о в. Пошла писанина. (Расстилает куртку, садится.) Жарко. Не выходит у меня Маликов из головы. Такой скромняга парень... Сам погиб, а корабль спас. Герой - и слов других нет.
      В о л ч о к. Тсс!
      Е р ш о в а (подходит с корзиной в руках. Ее глаза распухли от слез). Товарищи офицеры, кушать желаете?
      Б а к л а н о в. Омлет?
      Е р ш о в а. Колбаса жареная.
      Б а к л а н о в. Пойдет. Спасибо, Маруся.
      Ершова ушла. Все трое жуют. Волчок и Столяров
      продолжают работать.
      С т о л я р о в. Молодцом держится.
      В о л ч о к. Но - переживает.
      Б а к л а н о в. Вот, братцы, любовь! Кончается уж совсем, а все глазами кругом ищет. И шепчет - Мария...
      С т о л я р о в. А мы и не замечали даже.
      В о л ч о к. Настоящая любовь шума не терпит.
      Б а к л а н о в. Вот это верно.
      В о л ч о к. Георгий Иванович, проверь, пожалуйста, высадку мы начали четыре пятьдесят две?
      С т о л я р о в. Если вы не против точности - в четыре пятьдесят семь.
      Б а к л а н о в. Егор, ты с какого года женатый?
      С т о л я р о в. С тридцать восьмого.
      Б а к л а н о в. Давно уж.
      С т о л я р о в. Да еще до свадьбы два года вокруг да около ходил.
      Б а к л а н о в. Два года! И о чем же вы между собой толковали?
      С т о л я р о в. Ты лучше спроси, о чем мы не толковали.
      Б а к л а н о в. Стихи, наверно, читал?
      С т о л я р о в. Даже сам писать пробовал.
      Б а к л а н о в. Ну и как?
      С т о л я р о в (сдержанно). Для печати не подошли. Жене - нравятся.
      В о л ч о к. Минуточку. Как лучше сказать: "прямым попаданием снаряда" или "в результате прямого попадания"?
      Б а к л а н о в. Один черт. И так и этак пробоина.
      С т о л я р о в. Веревкина надо отметить. Отлично действовал.
      Б а к л а н о в. Пиши как знаешь. Видеть я его не могу.
      В о л ч о к. Почему?
      Б а к л а н о в. Так. Большую я из-за него промашку в жизни сделал.
      В о л ч о к. А что такое?
      Б а к л а н о в. Петуха пустил. И всю песню испортил.
      С т о л я р о в. Туманно.
      Б а к л а н о в. А тебе все на свете ясно?
      В о л ч о к. Задумался комдив.
      Б а к л а н о в. А я как, по-вашему, не задумываясь живу?
      С т о л я р о в. Не пойму, что ты на людей кидаешься. Чем ты не доволен?
      Б а к л а н о в. Собой. Можешь ты это понять? Что? Удивительно?
      Где-то рядом затормозил "виллис".
      С т о л я р о в. Два-ноль-два приехал.
      Б а к л а н о в. Ну, держись, Максим. (Идет навстречу Радужному.) Смирно!
      Р а д у ж н ы й. Вольно, вольно... Здравствуйте. Как здоровье, товарищ Волчок?
      В о л ч о к. Спасибо, товарищ капитан первого ранга.
      Р а д у ж н ы й. Ответ, что и говорить, дипломатический. (Протягивает руку.) Ты разве левша? Вот не знал. (Бакланову.) Раненых доставили?
      Б а к л а н о в. Каких раненых, товарищ капитан первого ранга?
      Р а д у ж н ы й. На отправку в госпиталь. Не доставили? (Взглянул на часы и разъярился.) Ну, всё. Кончилось мое долготерпение. Пусть эта баба прощается с погонами. Не пощажу.
      Б а к л а н о в. Какая баба, товарищ капитан первого ранга?
      Р а д у ж н ы й. Твой друг сердечный. Одноруков, индюк, чтоб его черти съели. (Заметив, что Бакланов вздохнул с облегчением.) Ты-то чего перепугался?
      Б а к л а н о в. Нет, я ничего.
      Р а д у ж н ы й. Как так ничего - побледнел даже. (Подумал.) Как появится - гони его ко мне на расправу, а раненых срочно грузи на свою посуду...
      Б а к л а н о в. Товарищ капи...
      Р а д у ж н ы й. Молчи, знаю. Ты слушай, что тебе говорят. На один корабль погрузишь, остальные держи в готовности. Собери-ка пока командиров.
      Б а к л а н о в. Есть! (Володе.) Эй, юнга! Пиши на корабли: "Всем командирам срочно явиться к комдиву".
      В о л о д я (с вышки). Есть!
      Р а д у ж н ы й (осмотрелся). Не расстаешься с трубой своей? Пойдем, покажешь. (Двинулся к трубе, сопровождаемый Баклановым.) У меня для тебя новость.
      Б а к л а н о в. Хорошая?
      Р а д у ж н ы й. Зависит от взгляда. Умному - радость, дурню - слезы.
      Б а к л а н о в. Так. Кто же я, по-вашему?
      Р а д у ж н ы й. А вот сейчас видеть будем. (Вскарабкался с помощью Бакланова на возвышение, мельком взглянул в окуляры.) Ага! Растревожили муравейник. Ты подумай только. Давно ли ты на этот островишко только в окуляры поглядывал, а нынче вот - обеими ногами топчешь. А завтра перетащишь свою трубу вон на ту высотку, и опять перед тобой горизонт подвинется. Вот так и вся жизнь наша...
      Б а к л а н о в. Идея ясна. Режьте сразу.
      Р а д у ж н ы й. Сдавай Столярову дивизион. Учиться поедешь.
      Б а к л а н о в (после паузы). Что так вдруг?
      Р а д у ж н ы й. Вот именно, что не вдруг. Еще третьего дня думал, что не к спеху, а вчера поглядел на тебя и встревожился. Подумал, посоветовался с умными людьми и решил, что ехать тебе самое время.
      Б а к л а н о в. Не поеду.
      Р а д у ж н ы й. Это еще почему?
      Б а к л а н о в. Поздновато мне за парту садиться. Четвертый десяток живу.
      Р а д у ж н ы й. А я шестой. Учусь, однако. Ишь ты, поздновато! Что ж ты, когда звания получал, не спорил? Не говорил, что рановато? (Ткнул пальцем в украшенный золотым ободком козырек баклановской фуражки.) Это тебе аванс выдан. Проживешь - чем жить будешь?
      Бакланов молчит.
      Рассказать? Сперва хвастаться начнешь. Потом загрустишь и попивать станешь. Потом виноватых искать. Всех переберешь, а про себя забудешь. Потом жаловаться: измельчал-де народ, в наше время лучше было... Видел я таких, картина знакомая.
      Б а к л а н о в. И довоевать не даете? Я четыре года по минам хожу, на мне живого места нет, так я одного дня в тылу не был, часа лишнего в госпитале не лежал. А теперь, победа близко - в тыл? Несправедливо.
      Р а д у ж н ы й. Ничего, ничего. А повоевать мы с тобой еще успеем.
      Б а к л а н о в. Как это так?
      Р а д у ж н ы й. Умей вперед заглядывать. (С широким жестом.) Видишь море?
      Б а к л а н о в. Вижу.
      Р а д у ж н ы й. Благодать, а? Не шелохнется. Это на поверхности. А загляни-ка поглубже. Смерть сторожит. Лежит этакая зараза на донышке, обросла для приличия всякой ракушкой и ждет своего часа. Девятнадцать раз она тебя не тронет, а на двадцатый, ежели ты ее вовремя с пути не уберешь, она тебе такое поднесет, что небу будет жарко. Эта пакость никаких капитуляций не признает и мирных договоров не читает. Теперь посчитай, сколько ее, этой пакости, еще на свете осталось. Не опоздаешь.
      Б а к л а н о в. Все это правильно, крестный. Только я после войны служить не буду.
      Р а д у ж н ы й. Это ты сам придумал? Или помогал кто?
      Б а к л а н о в. Сам.
      Р а д у ж н ы й. Оно и видно. Да кто тебя отпустит?
      Б а к л а н о в. Отпустят. В случае чего - на комиссию. Худо-бедно шесть ранений.
      Р а д у ж н ы й. Такой разговор? Раны считать начал? А ты мои посчитай. Раз так - уходи. Уходи хоть в трубочисты, знать тебя не хочу. Был у тебя крестный, хотел, старый пень, из тебя большого человека сделать. Так вот забудь, что был. И дорогу ко мне забудь.
      Б а к л а н о в. Зря вы на меня кидаетесь, Василий Васильевич. Добро бы я отдыхать собрался. Я дела по себе ищу. У меня планы.
      Р а д у ж н ы й. Знаю я твои планы. Что ж ты думаешь, в гражданке все дурее тебя, ждут не дождутся, чтобы ты, как Магомет, им свой закон установил? Да ты кто - агроном, инженер? Без науки и там пропадешь. А ты моряк, дура, прирожденный моряк. Я тебе много прощал, такое прощал, чего никому бы не спустил. За что? - пойми. Противно мне это тебе сейчас говорить, но долг велит, - за то, что у тебя талант. К морю талант. А ты его в землю зарыть хочешь. Ладно, уходи, брось дивизион, брось товарищей. Друзья пусть ходят по минам, после войны на этом много орденов не выслужишь.
      Б а к л а н о в. Не понимаете вы меня.
      Р а д у ж н ы й. Понимаю. Сам себя пойми.
      В о л о д я (подбежал). Товарищ капитан первого ранга, разрешите обратиться к капитану третьего ранга...
      Р а д у ж н ы й. Знаем: "Приказание выполнено". Как тебя звать, молодец?
      В о л о д я. Юнга Быстров, товарищ капитан первого ранга.
      Р а д у ж н ы й. Учиться хочешь, Быстров?
      В о л о д я. Ой! (Задохнулся от счастья.) Так точно.
      Р а д у ж н ы й. А зачем тебе учиться?
      В о л о д я. А как же без ученья? Человек родится - только жрать умеет, больше ничего. Ходить - и то учат.
      Р а д у ж н ы й (хохочет). Слыхал?
      Б а к л а н о в (Володе). Ты, что ж, это сам выдумал?
      В о л о д я (потупился). Нет. Не я. Старшина.
      Р а д у ж н ы й. Какой старшина?
      Б а к л а н о в. Маликов.
      Р а д у ж н ы й. Из памяти вон. Присылай его за орденом. Наградили.
      Бакланов молча показывает на орден Красной Звезды,
      вернувшийся на свое место у него на груди.
      (Ахнул.) Убит?
      Б а к л а н о в. Погиб геройской смертью.
      Р а д у ж н ы й. Вечная ему память. (Помолчал.) Ругал я тебя, а теперь понимаю. Эй, словно сердце твое чуяло... Ладно. Вот тебе мое последнее слово - думай. Надумаешь - скажешь. Насильно держать не буду.
      Шум подъезжающих грузовиков. Вбежала Лебедева. При
      виде Лебедевой Волчок в ужасе прячется в палатку.
      Л е б е д е в а. Товарищ Столяров, вы не видели капитана первого ранга?
      С т о л я р о в. Вон с комдивом стоит.
      Л е б е д е в а. Спасибо. (Бежит к Радужному.) Товарищ капитан первого ранга, разрешите обратиться?
      Р а д у ж н ы й. Где раненые?
      Л е б е д е в а. Привезла. Товарищ начальник, пусть от меня уберут Однорукова, иначе я не отвечаю за последствия.
      Р а д у ж н ы й. Что? Опять отличился?
      Л е б е д е в а. Прихожу на эвакопункт, машины стоят, раненые ждут, а товарищ Одноруков изволит составлять какие-то списки. Задержал на час отправку. Поражаюсь, как еще его никто не застрелил.
      Р а д у ж н ы й. Где он? Здесь?
      Л е б е д е в а. Нет. Я приказала санитарам немедленно поднять всех раненых на машины и скомандовала старт. А его бросила там.
      Р а д у ж н ы й. Молодец! (Двинулся.) Об отправке договаривайтесь с Баклановым. Ему даны указания.
      Б а к л а н о в. Провожу, товарищ капитан первого ранга?
      Р а д у ж н ы й. Сам, сам. Еще ноги держат. (Спустился вниз и скрылся в палатке.)
      Б а к л а н о в. Сейчас здесь будет командир "ТЩ-108", лейтенант Веревкин. Пойдете с ним.
      Л е б е д е в а. Отлично. Благодарю. (Хочет идти.)
      Б а к л а н о в. Подождите.
      Л е б е д е в а. Я вас слушаю.
      Б а к л а н о в. И разговаривать со мной не хотите?
      Л е б е д е в а. Наоборот, я хотела сказать... Я еще вчера поняла, что должна просить у вас извинения. Я была очень груба. Извините.
      Б а к л а н о в. Не за что.
      Л е б е д е в а. Я не сделала этого сразу, потому что... В общем, от неожиданности. Да, чтоб не забыть. (Сняла с руки браслет.) Возьмите ваши часы.
      Б а к л а н о в. Спасибо. (Поднес часы к уху.) Идут.
      Л е б е д е в а. Я их завела и поставила по своим.
      Б а к л а н о в. Почему вы мне не сказали, что уходите в операцию?
      Л е б е д е в а. Это выяснилось позже. А вы знали, что идете, и не сказали.
      Б а к л а н о в. Такое правило.
      Л е б е д е в а. Прощайте. (Хочет идти.)
      Б а к л а н о в. Подождите.
      Л е б е д е в а. Я вас слушаю.
      Б а к л а н о в. Зачем вы так?..
      Л е б е д е в а. Вы недовольны? Я уж, кажется, так кротка...
      Б а к л а н о в. Вот именно. Лучше бы вы меня обругали или ударили.
      Л е б е д е в а. Зачем?
      Б а к л а н о в. Не удостаиваете? Конечно, разве я ровня вам? Я человек грубый, необразованный...
      Л е б е д е в а. Перестаньте говорить вздор. Я встречала людей, которые имели всевозможные дипломы, но в том, что касается чувства, были безграмотны, как дикари.
      Б а к л а н о в. И здесь, оказывается, наука нужна?
      Л е б е д е в а. Не иронизируйте. Да, существует культура чувств. И я убеждена, что без нее так же нет офицера, как без баллистики и прочих премудростей.
      Б а к л а н о в. Где же этому научиться?
      Л е б е д е в а. Учит жизнь.
      Б а к л а н о в. Шутите! Разве можно научиться любить? А впрочем... (Улыбнулся.) Ходить - и то учат.
      Помолчали.
      Л е б е д е в а. Слушайте, Бакланов. Мне сказали, что вы без всякого повода с моей стороны говорили обо мне грубо и неуважительно. Не важно, откуда я это знаю. Для меня это было большим ударом. Мне хочется верить, что это неправда. Скажите, и я вам поверю.
      Б а к л а н о в. Поверите?
      Л е б е д е в а (опустив глаза). Поверю.
      Б а к л а н о в. Здорово! Отопрусь - и, стало быть, чист? А подполковника куда мы денем? На поверку-то выходит - подлец? Задешево же вы своих друзей продаете.
      Л е б е д е в а. Он мог ошибиться.
      Б а к л а н о в. Кого вы обмануть хотите? Мог, да не ошибся же... Нет, Варвара Михайловна, плюньте мне в глаза, если я против него хоть слово скажу. Мне он не сват, не брат, но валить с больной головы да на здоровую такого у меня обычая нет.
      Л е б е д е в а. Простите меня. Я не имела права вас так испытывать.
      Б а к л а н о в. Да и не будь его - все равно не стал бы врать. Ну, поверите вы, объявите мне полное прощение, все едино мне покоя не будет. От себя правды не скроешь.
      Л е б е д е в а. Сергей Романыч...
      Б а к л а н о в. Погодите. Выслушайте. Мне эта моя брехня дорого далась. Из-за нее я вас потерял. И вообще неспроста это все. Сигнал, звоночек. Помните, как я перед вами хвост веером распускал, дескать, бью в цель без промаха - я все могу. Оказывается, не все. Простого не смог доверие ваше сберечь. Я оправдывать себя не буду. Сдаюсь. Об одном прошу не гоните. Поверьте мне еще самую малость, а я вам за эту малость душу положу. А о любви вы от меня больше не услышите.
      Л е б е д е в а. Знаете, я только теперь начинаю верить в то, что вы все можете. Даже самое трудное. (Улыбнулась.) Как жаль, что я больше ничего не услышу от вас о любви. Вы ведь никогда о любви не говорили. Впрочем, простите, вчера вы мне сделали формальное предложение - руки и сердца...
      Б а к л а н о в. Простите меня. Вчера для меня все так просто было, а сегодня я об этом и подумать не смею. Подай вы мне сейчас хоть самую малую надежду, я бы вас годы ждал и тем бы счастлив был. Только зачем я вам? Вы женщина питерская, балованная... А мне уж, видно, на роду написано до самой смерти море пахать. На Неве тралить нечего, значит, быть мне в какой-нибудь дыре. Мне-то ничего, не скучно, я к столицам не привык.
      Л е б е д е в а. Вы остаетесь на флоте?
      Б а к л а н о в. Решил не оставаться, да, видно, не крепко решил. С крестным поругался, а сам знаю - не уйду. Сроднился, привык. Здесь я нужнее. В такое время живем: во всей стране порядок, что на корабле, - только сыграют отбой тревоги, опять готовность номер раз. (Робко.) Варвара Михайловна...
      Л е б е д е в а. Не спрашивайте меня ни о чем, я все равно вам ничего не отвечу. Не время и не место. Подождем. Пусть кончится война. Тогда нам легче будет понять, не обманывают ли нас наши чувства. Очень возможно, что нам окажется не по пути. Но не думайте, что вы меня испугали. Мы с вами очень разные и все-таки очень похожи. Я могу жить где угодно и не боюсь никакой работы. Эти дни я ужасно расклеилась - от безделья. А когда я ощущаю цель и смысл своей жизни - силы прибывают. Я не устала. Не устала жить и работать. Не устала любить и ненавидеть. (Покачнулась.) Вот только сейчас немножко устала. Я ведь почти не спала. Могу заснуть вдруг, как ты... как вы тогда. (Смеется.) Фу, какой вздор я говорю. Все гораздо проще. Я тебя люблю. Когда высплюсь, то обязательно скажу все наоборот. А ты не верь. Это я тоже зря сказала. Но мне так лень притворяться. И не будем сейчас больше ни о чем говорить.
      Голос: "Товарищ Бакланов?"
      Левин.
      Это действительно он. Быстро подошел, поздоровался.
      Б а к л а н о в. Я вам нужен, товарищ подполковник?
      Л е в и н. Очень. Говорят, от вас пойдет оказия. А мне необходимо переправить в штаб эсэсовского генерала. Могу отдать только в надежные руки. Возьмете?
      Б а к л а н о в. Пожалуйста. Вы Веревкина не знаете?
      Л е в и н. Как же, знаю.
      Б а к л а н о в (поежился, вспомнив). Он пойдет на базу. Вот и Варвара Михайловна с ним. А вы остаетесь?
      Л е в и н. Пока да.
      Б а к л а н о в. Милости прошу в палатку. Может быть, закусите чего-нибудь?
      Л е в и н. Не откажусь. (С улыбкой.) Товарищ капитан третьего ранга. Разрешите обратиться к капитану Лебедевой?
      Б а к л а н о в (засмеялся). Пожалуйста. (Спускаясь вниз.) Заходите. Жду.
      Л е в и н (целует руку Лебедевой). Здравствуй, Варя.
      Л е б е д е в а. Здравствуй, милый. Я знала, что ты здесь, но не надеялась тебя увидеть.
      Л е в и н. Ты мне очень нужна. Понимаешь, мои разведчики задержали в лесу очень странного человека. Утверждает, что он заместитель начальника госпиталя, а по документам - работник газеты. Обнаружены при нем списки военнослужащих непонятного назначения. Ни на врача, ни на журналиста не похож, ведет себя нелепо, явно притворяется дураком... Что ты смеешься?
      Л е б е д е в а. Не притворяется. Это Одноруков. Я тебе о нем говорила... Умоляю - скажи, чтоб его отпустили, а то у меня будут неприятности...
      Л е в и н (смеется). Теперь слушай дальше. Взят Штеттин. Приказа еще нет. Вероятно, будет сегодня. Завтра я туда лечу.
      Л е б е д е в а. Так скоро? Не знаю, что мне делать, - радоваться ли Штеттину, огорчаться ли тому, что ты опять исчезнешь. Но ты, кажется, рад?
      Л е в и н. Еще бы. Я знаю в Штеттине каждую улицу, но всегда ходил по городу как тень, оглядываясь на каждом перекрестке. Теперь я пройду по Принцрегентштрассе в военной форме и при всех орденах. Ну-ка покажись. (Посмотрел на нее, прищурился.) Кажется, я все понял?
      Л е б е д е в а. Как всегда. Мне даже стыдно, что я так откровенно счастлива. И стыдно перед тобой.
      Л е в и н. За что?
      Л е б е д е в а. Уж я знаю, за что. Простил?
      Л е в и н. Простил. А за что все-таки?
      Л е б е д е в а. Потом как-нибудь скажу. Ты скоро вернешься?
      Л е в и н. Не знаю.
      Л е б е д е в а. Начинается! Всегда - "не знаю". Я не могу понять - ты грустный или веселый?
      Л е в и н. Я и грустный и веселый. Пойдем. Кажется, подошел катер.
      Они спускаются под руку.
      Р а д у ж н ы й (вышел из палатки, за ним Бакланов и Волчок). Растолкуй своим орлам, чтоб осторожнее на минных полях. Немцев не обрадуйте.
      Б а к л а н о в. Я сам поведу.
      Р а д у ж н ы й. Это мы еще посмотрим. Разговор наш не кончен.
      Появились командиры, тральщиков, в том числе Мирзаян,
      Веревкин, Колодуб.
      М и р з а я н. Товарищ капитан первого ранга. Разрешите обратиться к командиру дивизиона? Товарищ капитан третьего ранга, командиры кораблей по вашему приказанию прибыли.
      Б а к л а н о в. Слушать меня, гвардейцы. Объясняю задачу. Сто второму, сто пятому, сто шестому, сто девятнадцатому приказываю выйти на траверз маяка и навязать бой кораблям противника, обеспечивающим эвакуацию островов. Сигнал - ракета. Вопросы есть?
      К о л о д у б. Нет, товарищ командир дивизиона.
      В е р е в к и н (Бакланову). Товарищ командир, а как же я?
      Б а к л а н о в. А вы примете на борт раненых - и потихоньку, своим ходом чапайте до базы. С вами пойдет капитан Лебедева.
      В е р е в к и н. Я полагал...
      Б а к л а н о в. Вы полагали, что я вас с пробоиной в самое пекло пошлю? Марш домой. Зализывай раны. (Протянул руку.) А действовал отлично. Спасибо.
      В е р е в к и н (просветлел). Я думал, вы на меня сердитесь.
      Б а к л а н о в. Было. Не на вас. На себя.
      В е р е в к и н. Правда?
      Б а к л а н о в. А когда я вам неправду говорил? Впрочем, был один случай - соврал. Догадываетесь?
      В е р е в к и н. Кажется.
      М и р з а я н (подошел, обнял за плечи Веревкина). Илюша, бедный! Кэмэл души моей! Не берут на войну? "Аз" получил?
      В е р е в к и н. Уйди, Гурген! Убью!
      В о л о д я. Товарищ гвардии капитан третьего ранга, разрешите обратиться?
      Б а к л а н о в. Обращайтесь, юнга.
      В о л о д я. Разрешите мне тоже идти?
      Б а к л а н о в. Куда?
      В о л о д я. С гвардии лейтенантом Колодубом.
      Б а к л а н о в. Очень хочется? Ну, что ж с тобой делать, - иди. (Радужному.) Товарищ капитан первого ранга, разрешите с дивизионом в бою попрощаться?
      Р а д у ж н ы й. Стало быть, решил? Ну, что ж с тобой делать, - иди. (Командирам.) Товарищи! Взят Штеттин. Победа близка. Пусть же враг почувствует сокрушающую силу гвардейского удара. Счастливо, гвардейцы!
      Б а к л а н о в. По кораблям!
      Лебедева и Бакланов прощаются с Левиным. Рукопожатия,
      прощальные улыбки. Уходят Бакланов, Волчок, Лебедева,
      Володя и командиры кораблей.
      С т о л я р о в. Ершова, возьмите флаги. Пишите на корабли. "Взят Штеттин. Счастливого плавания".
      Е р ш о в а. Есть! (Вбегает на возвышение и сигнализирует флагами.)
      Р а д у ж н ы й (провожая глазами уходящих). Люблю. Все про них знаю и хорошее и худое. Ни на кого не променяю. Сейчас им цены нет, а ведь у них еще все впереди. Не зря мы с тобой воевали.
      Л е в и н (обернулся). Когда?
      Р а д у ж н ы й (его глаза лукаво улыбаются, а рука показывает куда-то далеко назад и вверх). Тогда. В семнадцатом.
      Занавес
      1945-1956