Френч даже присвистнул про себя. Если его новая гипотеза справедлива, то вся предыдущая работа шла прахом! Все его скрупулезные построения и выводы требовали коренного пересмотра и перепроверки. Все надо было начинать с нуля.

И здесь он одернул себя. Ведь убить человека, повесив его, практически невозможно, за исключением двух случаев: во-первых, если убийц – несколько человек, как при линчевании, и, во-вторых, когда жертва беспомощна, например оглушена ударом или одурманена наркотиком. Ведь повесить человека непросто. Жертва не сдастся без борьбы, и один человек просто физически не в состоянии повесить другого. Это за пределами человеческих возможностей.

Френч достал из чемодана справочник по криминалистике Тейлора и раскрыл его. Ход его мыслей был совершенно справедлив. На странице семьсот шесть он нашел нужный пункт:

Итак, по Тейлору, смерть через повешение с очевидностью является самоубийством, если налицо нет определенных признаков. Френч, вспомнив, что в медицинском заключении было сказано, что смерть наступила от удушья через повешение, с особой тщательностью просмотрел обозначенные у Тейлора пункты исключений. Кэри не был слабаком, не страдал обмороками и не находился в состоянии опьянения, иначе это было бы отмечено на слушании дела. Он не выдохся в борьбе за свою жизнь по той простой причине, что он этого не делал. На теле не было следов насилия. Наконец, трудно было предположить, что на него навалились скопом.

Оставалась одна возможность: Кэри дали наркотик. Факт присутствия наркотика можно было установить с помощью вскрытия трупа, однако вскрытие не было проведено, поскольку в этом не видели необходимости.

Задумавшись над этой возможностью, Френч понял, что в его случае это вполне может иметь место. Действительно, согласно Тейлору, Кэри нельзя было повесить, не опоив наркотиком. Френч подумал, что нужно иметь в виду и оборотную сторону дела: если Кэри дали наркотик, то он тем более не смог бы совершить самоубийство. Наличие наркотика – очевидное свидетельство того, что его убили. Итак: если Кэри дали наркотик, то это явно убийство; если же нет, то это самоубийство.

Френча захватил новый ход его размышлений, и он напрочь забыл о тех треволнениях, которые уже доставило ему это дело. Эксгумация и вскрытие трупа сразу прояснят этот вопрос. Затем он подумал, что непросто будет обосновать необходимость проведения эксгумации. На чем основаны его построения? Всего лишь на факте выключенного в комнате света. Не найдется ли других, более веских соображений в пользу его новой гипотезы?

Распытывая внутренний подъем, на следующее утро Френч отправился в Уитнесс, чтобы тщательно осмотреть место трагедии. В офисе сидел один Лоуэлл, Пол и Темплтон ушли на перегон.

– Я составляю отчет о драматических событиях, мистер Лоуэлл, – объяснил он, – в том числе и о самоубийстве мистера Кэри. Надеюсь, вы не будете возражать, если я с этой целью осмотрю его кабинет?

– Конечно, пожалуйста, – откликнулся Лоуэлл. – Я как раз собирался наведаться к виадуку, так что не буду вам мешать. Я вам не нужен?

– Пока нет, сэр. Если я обнаружу что-то, в чем не смогу разобраться сам, тогда мне придется прибегнуть к вашей помощи.

– Хорошо, я вернусь примерно через час. Если понадоблюсь раньше, то я буду у четвертой опоры.

Френч именно этого и хотел, но не смел и надеяться на такую удачу. Он начал с тщательной проверки свидетельств из досье, Лоуэлл тем временем ушел.

Осмотр офиса лишь укрепил во Френче уверенность в своей правоте. Ему стало совершенно очевидно, что приготовления к смерти были попросту невозможны без света, и он уверился в том, что перед ним не самоубийство.

Во-первых, взобраться на конторский стул было не так-то легко. Он был высокий, неустойчивый и грозил опрокинуться. Френч лишь с третьей попытки сумел залезть на него. В темноте он вряд ли вообще сумел бы это сделать.

Далее, петля на веревке. Это был ключевой момент. Она не должна провисать или проскальзывать по балке. Здесь опять свет был очень важен. Если Кэри, забравшись на стул и привязав веревку, решил погасить свет, то он не мог сделать это иначе, чем вновь спустившись со стула на пол. Выключатель находился довольно далеко, и если бы он использовал бечевку или что-нибудь в этом роде, это приспособление было бы найдено утром.

Френч продолжил осмотр, тщательно исследовав стул, выключатель и другие предметы в комнате в надежде обнаружить что-нибудь полезное. Но нигде ничего не было. Наконец он подумал, что неплохо было бы напоследок осмотреть потолочную балку, к которой была привязана веревка. Положив на стул несколько книг, он не без труда взгромоздился на них. Наконец-то ему попалось кое-что любопытное! Направив луч фонарика на балку сверху, он понял, что нашел улику, которая была ему так нужна!

Потолочная балка была изрядной толщины и очень прочная. Сверху ее покрывал толстый слой пыли. Эта пыль и сохранила отметки, которые крайне заинтересовали его. По характеру отметок было очевидно, что веревку не просто перебросили через балку и затем использовали. Переброшенная веревка уже была привязана к чему-то весьма тяжелому! Поэтому при своем скольжении вдоль балки она сняла с нее всю пыль на протяжении около фута. Видимо, ее натяжение было очень сильным, поскольку отметины остались даже на древесине!

Насколько Френч мог судить, такие отметины могли получиться только в одном случае: Кэри опоили наркотиком и он потерял сознание, после нею убийца передвинул бесчувственное тело под балку, надел петлю ему на шею, перекинул веревку через балку и вздернул тело к потолку. При этом веревка протерла на дереве отчетливый след. А стул, разумеется, уже после для отвода глаз был аккуратно уложен возле висящего тела на пол.

И кстати, в случае самоубийства Кэри не было никакой нужды возить веревку туда-сюда вдоль балки. Она бы не оставила на балке этого широкого следа в один фут!

Френч почувствовал что-то вроде гордости. Искусно, очень искусно все это было подстроено. Конечно, местная полиция сразу купилась. Он готов был поспорить на что угодно, что Эмери и в голову не пришло бы заглянуть на эту балку, а если бы он и взглянул на нее, то не сумел бы прочитать оставленные следы. А ведь и он, и Роуди, и главный констебль знали, что свет был выключен. Но никто из них не придал этому никакого значения. Плохо у них работают мозги, у этих местных! Неудивительно, что они обратились за помощью в Ярд.

Однако Френч понимал, что не стоит слишком уж полагаться на собственную сообразительность и пренебрегать поиском улик. Следует продолжить осмотр офиса – а вдруг убийца оставил след?! Ведь убийцы на удивление часто роняют всякие мелочи или оставляют другие отчетливые следы своего присутствия на месте преступления. Френч тщательно все осмотрел, однако не нашел больше никаких следов преступления.

Он не стал ждать возвращения Лоуэлла и отправился обратно в Редчерч. Дело принимало серьезный оборот, и прежде всего необходимо поставить обо всем в известность Роуди. Кроме того, необходимость эксгумации теперь была очевидна, и Роуди мог это организовать.

Однако Роуди не было на месте, и Френч сумел увидеться с ним только вечером. Как обычно, Роуди молча выслушал рассказ Френча, хотя по ходу рассказа его крупное лицо не раз хмурилось. Он заговорил, лишь когда Френч завершил рассказ. Его тирада напоминала по стилю зловещее пророчество.

– Уже во второй раз мы дали маху, – горько заметил он. – Мы опозорились в деле Акерли, на слушании утвердив вердикт о самоубийстве, а это было убийство. И при слушании дела Кэри мы поступили точно так же, и вновь дали маху. Я должен поздравить вас, инспектор, и все такое, но нам от этого мало проку.

– Боюсь, сэр, я оказался ничуть не лучше ваших людей, – тактично заметил Френч. – Я ведь тоже присутствовал на втором разбирательстве, но до вчерашнего вечера не удосужился обратить внимание на этот момент с выключенным светом.

Роуди досадливо отмахнулся от его слов.

– Что вы предлагаете? – спросил он.

– Перед тем как что-либо предпринимать, следует кое-что проверить, – ответил Френч. – Полагаю, это многое прояснит. Речь идет вот о чем, – и он изложил прочитанный фрагмент из «Принципов и практики судебной экспертизы» Тейлора. Роуди тотчас стал менее приветливым.

– Полагаю, вы хотите вскрытия? – пробурчал он.

– Да, сэр. Как вы на это смотрите?

– А с доктором вы говорили? – спросил Роуди после короткого раздумывания.

– Не уверен, что он может что-то сказать. Он же не заметил наркотика, иначе упомянул бы об этом. И уж конечно, нет смысла упрекать его в том, что он не сделал вскрытия – никто ведь не предполагал, что это убийство.

– Не думаю, что доктор не заслужил наших упреков. Но что махать кулаками после драки?

Френч тактично согласился с этим не вполне понятным замечанием.

– Я поговорю с главным констеблем, – наконец сказал Роуди. – Он должен дать свое согласие, и мы проведем вскрытие. – Он помолчал, глядя прямо перед собой. – Выходит, ваши предположения пошли прахом, инспектор?

Френч кивнул.

– Полностью. Придется начать все сначала.

– Но какие-то моменты и догадки остались в силе?

– Думаю, да, сэр, хотя точно пока не могу сказать, что именно. Теперь ясно, что не Кэри убил Акерли. А если не он убийца, тогда все мои гипотезы рушатся.

– Знаете, Френч, – суперинтендант доверительно наклонился к нему, – если честно, я не очень-то верил в то, что алиби Кэри – фальшивка. Если это принять, то концы перестают сходиться с концами.

– Я теперь тоже так думаю, сэр. А какова ваша версия дела?

– Кэри не мог сам написать письмо, это выглядит совершенно по-дурацки. Во-первых, если он действительно был влюблен в эту девушку, Бренду Вэйн, а я в этом не сомневаюсь, разве он привел бы в письме такой сомнительный предлог для встречи? Якобы девушка попала в беду благодаря одному из его помощников! Вряд ли он написал бы такое. Точно так же он не стал бы вовлекать ее в ход судебного разбирательства, тем более для того, чтобы засвидетельствовать его алиби. Кроме того, если они любили друг друга, то тем более он должен был знать, что ее свидетельство не будет принято во внимание. Совершенно очевидно, что она вполне могла солгать, чтобы выгородить его. Вы думали об этом?

– Да.

– Но признали их недостаточно весомыми?

Френч отрицательно покачал головой.

– Нет, я бы этого не сказал. Я подумал, что эти доводы достаточно весомы. В то же время мне показалось, что они менее серьезны, чем доводы в пользу виновности Кэри.

– Может быть, вы и правы, – согласился Роуди. – Кэри мог убить Акерли, а кто-то мог убить Кэри. Но это вряд ли.

– Да, сэр, не похоже на то. В обоих случаях один и тот же почерк. Возможно, кто-то еще был замешан в подлоге вместе с Кэри, а потом они не поладили. Можно принять это в качестве одной из версий.

– Что вы будете делать дальше, Френч?

– Еще не решил, сэр. Пойду поужинаю, а потом еще раз все обдумаю и намечу план дальнейших действий.

Однако составление плана дальнейших действий оказалось не таким простым делом, как предполагал Френч. Он крайне удивился, обнаружив, что чем больше он размышляет над делом, тем меньше понимает его логику. Он-то полагал, что новые сведения прольют свет на происходящее, но ничего подобного не случилось. Наоборот, все окончательно запуталось. И самое главное: у него не было ни одного подозреваемого! Френч опять взялся за досье, чтобы перечитать материалы с иной точки зрения.

Что же на самом деле произошло в ту ночь, когда умер Кэри? Незадолго до половины шестого все инженеры собрались в офисе. В половине шестого Кэри ушел. Он сказал, что зайдет к Брэггу и чтобы его не ждали. Его коллеги разошлись, Темплтон ушел в пять сорок, Лоуэлл – в пять сорок пять, Пол – в пять пятьдесят пять. Клерки тоже давно ушли, и Пол выключил свет и запер входную дверь. Никто из них не возвращался вечером в офис.

Кэри вышел из своего офиса в пять тридцать и зашел в офис к Брэггу, но не застал его и сидел там, дожидаясь его прихода. Он ушел в пять пятьдесят пять. Куда он направился, неизвестно. Похоже, никто не заметил, ушел ли он или остался во дворе. По идее, уходя, он должен был выйти в ворота для проезда поезда. Он обычно именно так и делал.

Судя по всему, примерно в шесть пятнадцать он вернулся в свой кабинет, поскольку Парри видел свет в его окне.

Врач сказал, что Кэри умер за много часов до того, как обнаружили его тело. Так что, скорее всего, убийство было совершено вечером, и довольно рано.

Все эти соображения заставляли взглянуть на эпизод с незнакомым визитером совершенно иначе. Похоже, что это и был убийца. Френч перечитал показания Парри. По пути от офиса к воротам тот проходил в сорока ярдах от освещенного окна офиса и заметил человека, подошедшего к домику подрядчиков. Незнакомец как раз оказался между ним и освещенным окном, и Парри видел абрис головы в вязаной шапке. Человек постучал в дверь, но ему никто не открыл. Тогда он отпер дверь своим ключом и вошел.

Парри не узнал незнакомца и не смог описать его, отметив лишь, что тот был высокого роста. Однако Парри точно описал, как тот постучал, подождал, а затем сам отпер дверь. Френчу все это показалось крайне существенным – ведь действия незнакомца были совершенно нетривиальны! Зачем стучаться, если у тебя есть ключ? В крайнем случае можно постучать, оповещая о своем приходе, и тотчас самому отпереть дверь и войти. Но незнакомец постучал и подождал ответа. Он вошел, лишь когда удостоверился в том, что ему не откроют. Как странно, подумал Френч.

Неожиданная догадка пронзила его. Конечно, это же был убийца, а Кэри уже отключился под воздействием наркотика, который ему дал либо сам убийца, либо его сообщник. Подходя к домику, убийца не был уверен, подействовал ли наркотик. Возможно, он не хотел, чтобы Кэри видел его – ведь тот мог догадаться об опасности и позвать кого-нибудь на помощь. Поэтому убийца постучал. Если бы Кэри был способен открыть дверь, убийца, услышав его шаги, мог скрыться и вернуться позднее. Но Кэри не открыл, и убийца понял, что наркотик подействовал, и Кэри отключился. Лишь тогда он вошел.

Френч понимал, что все это чистые рассуждения, но по крайней мере они давали приемлемое объяснение всем фактам. Стало ясно, что он должен во что бы то ни стало «вычислить» таинственного незнакомца!

Френч взял лист бумаги и выписал в три колонки имена всех подозреваемых. Первая колонка – подлог, вторая – убийство Акерли и третья – убийство Кэри. Неясно, взаимосвязаны ли три этих дела, но скорее всего да, связаны. Допустим, что это так, и посмотрим, что из этого следует.

Итак, первое: подлог.

Здесь возникают два вопроса: (1) кому он выгоден? и (2) кто мог подменить разрезы?

Для ответа на первый вопрос следовало еще раз встретиться с руководством подрядчиков, что он как раз и собирался сделать. Теперь такая встреча стала просто-таки неотложной, и он решил утром позвонить им и договориться о встрече. Пока же он мог сказать одно: подлог был выгоден Кэри. Однако вполне возможно, что Кэри делился выручкой с кем-то еще.

Что же касается подмены разрезов, Френч понимал, что это мог сделать практически любой из инженеров – Кэри, Лоуэлл, Пол, Брэгг, Акерли либо Темплтон. Любой из них мог быть соучастником Кэри безотносительно к тому, кто именно подменил разрезы.

Второе: убийство Акерли.

Его Френч уже анализировал, и оказалось, что лишь Кэри может быть убийцей, поскольку все остальные либо имели алиби, либо не соответствовали описанию мальчика, Лангтона.

Оставался третий эпизод: убийство Кэри.

С этим было проще. У кого из подозреваемых нет алиби?

И здесь Френч обнаружил, что не располагает необходимыми сведениями на этот счет и не может ответить на поставленный вопрос. Он не знал, были ли алиби у Лоуэлла, Пола и Темплтона. У Парри и Брэгга было сомнительное алиби: первый был занят планом, второй уехал в Драйчестер. Однако оба алиби вполне могли оказаться ложными.

Френч слегка приуныл, прикинув, сколько работы ему предстоит, чтобы ответить на поставленные вопросы. Однако сама постановка вопросов уже говорила о том, что дело сдвинулось с мертвой точки. Ободренный этой мыслью, Френч лег спать.