– Я нисколько не обижаюсь и отлично понимаю состояние твоей души, так как сам прошел через все это. Но на сегодня довольно! Ты утомлен и очень взволнован. Пойдем к Наре: ее присутствие лучше всего успокоит тебя.
      С этого дня Супрамати с новым жаром принялся за работу. Особенно он жаждал дисциплинировать свою Мысль и целые часы проводил перед магическим зеркалом; а когда металлический диск впервые отразил правильный и слегка окрашенный зеленый лист, Супрамати почувствовал такую наивную радость, что Нара и Дахир от души хохотали.
      Зато изучение магических формул, в которых он ничего не понимал, разных каббалистических знаков и длинного списка
      странных имен было ему в высшей степени скучно, и только постоянным усилием воли он заставлял себя приобретать эти знания, казавшиеся ему совершенно бесплодными. Часто он ослабевал и чувствовал глубокое утомление, не имевшее, впрочем, никакого отношения к его физическим силам, так как он неизменно оставался сильным и здоровым; но умственная работа становилась иногда для него невыносимой, хотя он и старался мужественно побороть подобную слабость.
      Дахир внимательно следил за состоянием души своего ученика и в тяжелые минуты помогал ему: или прерывал работу на несколько дней, которые посвящались отдыху и развлечениям, или менял предмет занятий, что тоже всегда давало отличные результаты.
      Прежняя специальность нисколько не потеряла для Супрамати своего интереса; странные и совершенно новые взгляды на искусство исцелять и разрушать, которые открывал ему его учитель, так же живо интересовали его, как и искусство думать, которое он с таким жаром изучал.
      Однажды, когда они долго говорили о лечении различных болезней, Супрамати неожиданно спросил:
      – Объясни мне, ради Бога, Дахир, почему необходимо быть хорошим врачом, чтобы сделаться колдуном или магом хотя бы низшего порядка?
      – Потому что тело является главным объектом, на котором практикуется злополучное знание колдуна; а между тем это необходимое орудие души – очень сложная и требовательная машина. Поэтому магу обязательно надо знать все средства, служащие для исцеления, а также и для разрушения тела. Как доктор, ты знаешь, что для образования человеческого тела природа употребляет минеральные, растительные и животные вещества, которые поглощаются матерью во время беременности и служат затем для поддержания пламени той капли первоначальной материи, которою родители одаряют будущее существо в минуту зачатия. Действие других очень могущественных агентов, каковыми есть цвет, звук, аромат и пр., еще мало известны современной науке. Между тем истинная врачебная наука заключается в умении пользоваться всеми средствами для удаления из организма излишних веществ и для введения в него недостающих.
      Поэтому тебе следует научиться находить всюду – и в атмосфере, и в разных царствах природы действующие силы, способные поддерживать жизненность всякого создания; а в то же время ты должен изучить средства разрушения, как оккультные, так и материальные.
      – Я всегда интересовался ботаникой и чудесными свойствами растений; но то, что я уже слышал от тебя, доказывает, что я очень мало знаю об этом, – задумчиво заметил Супрамати.
      – Это вполне естественно, так как наука в лечении отводит растениям второстепенное место. В своем жалком невежестве человек попирает ногами скромных благодетелей человечества, растущих у его ног; а ведь природа по своей мудрой предусмотрительности дала необходимое средство против каждого недуга. Если бы доктора обладали лупой, похожей на наши магические очки, они были бы крайне удивлены сделанными ими открытиями. Для доказательства я покажу тебе некоторые травы и корни под магическими очками, так как твое духовное зрение еще не развилось.
      Дахир подошел к большой дубовой шкатулке с металлическими углами на бронзовых ножках и открыл ее. Вся внутренность шкатулки была разделена на отделения, наполненные травами, сухими цветами, кореньями, пузырьками и драгоценными камнями.
      Супрамати наклонился и с любопытством стал рассматривать содержимое шкатулки; Дахир же вынул из двух смежных отделений растения и положил на стол.
      – Ты хочешь показать мне арнику и валериану? – с удивлением спросил Супрамати.
      – А ты ожидал увидеть какое-нибудь незнакомое, необыкновенное уже по одному своему виду растение? – с улыбкой ответил Дахир.- Я с намерением выбрал эти хорошо знакомые травы, за которыми даже ваша «гордая» наука признает целебные свойства, хотя и относит их к народнымсредствам. Теперь возьми магические очки и полюбуйся этими двумя великими представителями растительного царства во всем их оккультном блеске. То, что ты увидишь, это – высшая степень открытого Гелленбахом света, который издают предметы, и который он назвал – «Одом». Тебе известно, что это открытие еще сильно оспаривается; пока самое большое, что допускается как факт, это то, что из концов пальцев и из кристаллов исходят световые лучи различной окраски. При помощи этого инструмента ты увидишь астральную силу, исходящую из каждого предмета. Посвященные видят ее непосредственно, своим спиритуализованным зрением, которое тотчас же позволяет им судить, здоровое это вещество или вредное.
      – Позволь мне еще раз осмотреть простым глазом этих великих целителей растительного царства, чтобы я мог лучше отдать себе отчет в той разнице, какую затем увижу, – сказал Супрамати, внимательно осматривая маленькие цветы арники и потемневшие корешки валерианы. – Мои слепые и невежественные глаза не могут открыть ничего особенного в этих двух представителях растительного мира, – с улыбкой заметил он, надевая странные очки.
      И вдруг крик удивления и восхищения сорвался с губ Супрамати, до такой степени скромное растение изменило свой вид. Маленькие желтые лепестки арники казались золотыми звездами, а сердцевина преобразилась в шар синеватого света, который беспрестанно вибрировал. Из желтых лепестков исходили маленькие, точно электрические иглы, которые, проходя сквозь голубоватое облако, казалось, ткали в атмосфере тонкую, как паутина, ткань, покрывавшую растение светящимся покровом, который вибрировал и был изборожден молнией.
      – Видишь ты удивительную работу? Это – флюидический ткач. Он возобновляет и исправляет повреждения ткани, как флюидической, так и материальной, причиненные ранением, ударом и пр. Отсюда его чудные свойства, излечивающие раны и предупреждающие дурные последствия переломов и ушибов. Живительный аромат арники немедленно же дезинфицирует поврежденное место, а маленькая электрическая машина разгоняет скопившуюся от удара кровь, заменяет, где нужно, жизненное вещество и возобновляет ткань. Кроме того, арника обладает способностью привлекать и скоплять в себе громадное количество солнечного тепла. Ты можешь сам представить себе, какое могучее действие производят силы этого скромного целителя на организм человека, животного и даже растения, когда умеют употреблять его для лечения сломанных, измятых и умирающих от истощения цветов. Однако не скрою от тебя, что изучение всех целебных свойств этого растения и их употребления представляет громадный труд. Теперь перейдем к осмотру валерианы, – прибавил Дахир, убирая в шкатулку арнику.
      Молча и сосредоточенно наклонился Супрамати над корешком, который тоже изменил свой вид. Корень был теперь красен, как кровь. По нему проходили толстые жилы с электрическими узлами. Каждый из корней, казалось, был осыпан искрами, а в центре горело небольшое мерцающее пламя, от которого по всем жилкам протягивались огненные нити. Из всего растения исходил пурпурный свет с золотистым отливом, который образовал вокруг него широкий ореол.
      – Астральный огонь, скопившийся в этом растении, будучи введен в тело, возбуждает жизнедеятельность, успокаивает и согревает организм, действуя главным образом на функции мозга и работу сердца, – сказал Дахир, снимая с приятеля магические очки и убирая их в футляр.
      – Вероятно, другие растения менее богато одарены, чем эти два князя растительного царства? – заметил Супрамати.
      – И да и нет! Некоторые растения имеют специальное назначение; но нет ни одной былинки, ни одной травы, которая не обладала бы каким-нибудь зловредным или благотворным качеством. И это вполне естественно, так как растение черпает себе силы из всего, что его окружает; атмосфера, токи звезд, земля с ее минералами, вода с ее солями – все служит для его образования.
      Все эти элементы с их неистощимыми богатствами, целебными и разрушительными, находятся в распоряжении высшего магаи дают ему почти фантастическое могущество, если еще прибавить аромат, звук и цвет – этих великих двигателей вселенной, которыми он один может и умеет управлять. Мы же можем только научиться пользоваться лишь первичными силами, изучая скрытые основы могущественного зла, скрывающегося в окружающем нас хаосе.
      Итак, нам необходимо научиться делать зло, но мы не смеем никогда пользоваться этим могуществом, а должны изучить разрушительные силы, подчинить их себе и пользоваться нашим знанием для их укрощения.
      – Если я тебя хорошо понял, то мы находимся в положении всякого «честного» человека, который знает, что можно воровать для приобретения, но смотрит на воровство, как на позорное преступление; или который понимает, что можно убить для удовлетворения жажды мести, но ни за что на свете не замарает своих рук убийством.
      – Ты очень точно сформулировал мою мысль, дорогой Супрамати! Знакомство с оккультным зломдается не для злодеяния, что было бы недостойно разума, стремящегося к свету. Обладать могуществом делать зло и никогда не причинять его, это отличительное достоинство высшегопосвящения.
      – Почему допущены сношения земного мира с ужасным миром низших духов? – заметил Супрамати. – Если бы только высшие и добрые духи общались с людьми и наставляли их, сколько бы зла было избегнуто!
      Дахир покачал головой.
      – Твой вопрос доказывает полное незнакомство с загробным миром. Невозможно воздвигнуть стену между двумя мирами, так тесно связанными между собой.
      Существа, освободившиеся от тела и перешедшие в иной мир, остаются привязанными к земле бесчисленным множеством фибров любви, ненависти и привычек, которые влекут их к тому месту, где они жили. Смерть не может разбить этих уз, так как всякая вещь, всякая мысль, всякое чувство, – доброе или дурное, – выделяет астральное вещество, создающее прочную связь. Так называемые «мертвые», это – невидимые, но не отсутствующие существа; и для спиритуализованного взора те, кого считают навсегда исчезнувшими в неведомой бездне, находятся среди нас.
      Когда ты посетишь окружающий нас со всех сторон невидимый мир, уголок которого видел Данте, и который вполне заслуживает название ада,тогда только ты будешь в состоянии составить себе понятие о царящей там жизни, о происходящих там битвах и о бушующих бурях, шум которых наше грубое ухо не воспринимает. Не слыша и не видя ничего вокруг себя, кроме ясной и спокойной атмосферы, будто бы населенной самое большее бациллами и атомами пыли, человек наивно воображает, что он одинживет и царит в необъятном пустом пространстве, образующем, по его понятиям, вселенную.
      – Нара мне уже показывала множество существ, толпящихся вокруг нас. Признаюсь, я содрогнулся при виде этого странного мира с его поразительными тайнами, – ответил Супрамати.
      – Да, первая сфера, окружающая нашу планету, – место далеко не приятное; а ты еще видел только ее поверхность. Я рассчитываю скоро познакомить тебя с некоторыми главарями адских корпораций – «демонами», по мнению людей. В этом мире я могу составить тебе протекцию. В высшие же сферы тебя введет когда-нибудь Эбрамар, или кто-нибудь другой из посвященных того же ранга.
      – О! Когда же ты представишь меня господам демонам?
      – Очень скоро, так как я вижу, что тебя уже утомило заучивание наизусть каббалистических слов и символических знаков, в которых ты ничего не понимаешь,- со смехом ответил Дахир.
      – Да, это правда! Признаюсь, меня страшно раздражает затверживание, подобно попугаю, бессмысленных слов, – согласился Супрамати. Затем он прибавил с легким колебанием:
      – Скажи, очень страшны на вид эти адские существа? Дахир покачал головой.
      – Первое впечатление, которое выносишь из посещения этой адской сферы, – ужасно! Я знал человека, который без достаточной подготовки проник в этот мир и умер через двадцать четыре часа, а волосы его в несколько часов побелели, как снег. Тебе же нечего бояться чего-либо подобного. Ты – бессмертен, и твои темные кудри не рискуют потерять своего прекрасного цвета.
      Это хорошо, иначе мне пришлось бы остаться седым на всю планетную жизнь, – со смехом сказал Супрамати.
      – О, нет! Есть средство вернуть даже у простых смертных волосам их прежний цвет, а организму силу молодости.
      – А тебе известны подобные средства, Дахир?
      – Я имею некоторые указания; настоящий же рецепт этих поистине чудесных средств, которыми обладают высшие посвященные, мне еще неизвестен.
      По этому поводу я расскажу тебе один довольно комичный случай, свидетелем которого я был, и который иллюстрирует мои слова.
      Однажды я провел несколько месяцев у Эбрамара. Ежедневно мы совершали прогулки в окрестностях, во время которых он поучал меня своим всегда интересным разговором.
      Во время одной из таких экскурсий, мы зашли дальше обыкновенного и у меня явилось желание отдохнуть и напиться чего-нибудь.
      Эбрамар, который, как тебе известно, читает мысли, тотчас же сказал:
      – Здесь, недалеко живут бедные люди. У них мы и отдохнем. И действительно, через несколько минут ходьбы мы увидели тонувшие в зелени хижины.
      Мы вошли в первую попавшуюся лачугу, принадлежавшую очень старой женщине. Женщина эта поспешно подала нам хлеб и молоко. Уходя, я дал ей золотую монету.
      Пока она рассыпалась в благодарностях, Эбрамар с улыбкой наблюдал за ней.
      – Я тоже, бабушка, не хочу остаться неблагодарным за твое гостеприимство. Проси у меня чего-нибудь: я маг и могу исполнить твое желание.
      Старуха с любопытством и недоверием посмотрела на него, а затем боязливо и лукаво сказала:
      – Мой добрый господин! Если ты действительно маг,то сделай, чтобы у меня выросли зубы. Если бы ты знал, как трудно есть черствый хлеб, имея всего только один зуб.
      – Только-то? С удовольствием! – ответил Эбрамар. С этими словами, он вынул из кармана мешок, который ты знаешь и который он всегда носит с собой, достал оттуда пузырек, и влил несколько капель в глиняный горшок с водой.
      Вода приняла меловой оттенок.
      – Храни этот горшок в темном и холодном месте, – сказал Эбрамар. – В течение девяти дней полощи рот этой водой по три раза в день: утром, в полдень и вечером. Через шесть недель, несмотря на твои года, ты будешь в состоянии грызть орехи и есть корки.
      Я был очень заинтересован и решил сходить через шесть недель узнать о действии лекарства. Но в то время у меня было так много занятий, что прошло несколько месяцев, прежде чем я мог совершить предположенную экскурсию.
      Старуху я застал сидящей перед хижиной. Она, казалось, помолодела и с аппетитом ела большой кусок хлеба, как показалось мне, не первой свежести.
      – Ну что? Как зубы? – спросил я. Она быстро вскочила, простерлась и радостно вскричала:
      – Да будет благословен Брама и его посол – божественный маг!Благодаря его лекарству у меня такие зубы, что им могут позавидовать мои внуки.
      Старуха открыла рот и показала мне два ряда белых, как жемчуг, зубов, которые составляли странный контраст с се старым, морщинистым лицом.
      – Я так экономно полоскала, что смогла уделить часть этой чудесной воды моей старой сестре. У нее теперь тоже прелестные новые зубы, – прибавила она.
      Вернувшись домой, я рассказал про этот случай Эбрамару и просил его дать мне рецепт или, по крайней мере, флакон этого чудесного вещества. Эбрамар посмеялся над моим экстазом, но отказал.
      – Не думаешь ли ты составить себе в Европе состояние, наделяя зубами негодных кутил или беззубых кокоток, так как ты не рискуешь потерять зубы? – лукаво заметил он.
      На этом дело и кончилось. Но я знаю, что он обладает положительно необыкновенными средствами, которые привели бы в недоумение врачей.
      Так, во время наших прогулок, я видел, как он излечил с поразительной быстротой и без всякой операции нескольких слепых, из которых двое страдали катарактой. Что же касается исцеления паралитиков, то это для него детская игра.
      – Как же он излечивает катаракту? – спросил Супрамати, побледнев от волнения.
      – Он смачивает глазное яблоко прозрачной, с зеленоватым оттенком жидкостью. Затем он завязывает глаза платком и кладет больного на землю в такое место, куда не достигают солнечные лучи. Через известный промежуток времени, между четвертью часа и полутора часами, смотря по важности случая, больной встает зрячим и совершенно здоровым.
      Несколько дней были посвящены отдыху в обществе Нары, а затем Дахир и Супрамати снова переселились в лабораторию, чтобы приготовиться к предположенному свиданию с сановниками загробного мира.
      Они выдерживали особый режим в пище, который не особенно понравился Супрамати, так как все подаваемые блюда имели острый и пряный вкус. Кроме того, все время он должен был оставаться в темноте, а масло единственной освещавшей комнату лампады издавало сильный и раздражающий запах. Наконец Дахир предписал очень теплые ванны, в воду которых он клал ароматические травы, что всегда вызывало у Супрамати удушье.
      Если бы он не интересовался так свиданием с существами «иного» мира, он стосковался бы; но разговоры с товарищем поддерживали его и еще больше возбуждали интерес, так что он уже с лихорадочным нетерпением ждал, когда окончатся девять суток, назначенные для приготовления.
      Наконец настал назначенный день. Незадолго до полуночи оба они надели черное трико и чепчики вроде средневекового капора, такого же цвета, плотно облегавшие лицо и совершенно скрывавшие волосы. Затем Дахир повесил себе на шею магический жезл, и оба они прошли в лабораторию.
      Здесь они зажгли четыре свечи и треножники с ароматическими травами, которые с треском горели, распространяя острый и густой дым. Затем Дахир с товарищем вошли в средину магического круга, вне которого стояли два кресла.
      Подняв обе руки, Дахир произнес размеренным тоном формулы заклинаний, уже известных Супрамати, и почти тотчас же на конце жезла вспыхнуло кроваво-красное пламя. Тогда, пользуясь магическим жезлом, как пером, Дахир начертал в воздухе каббалистический знак, линии которого, фосфоресцируя, вибрируя и потрескивая подобно фейерверку реяли в воздухе.
      Через минуту в воздухе образовалось облако, быстро сгустившееся в спираль черного дыма, который раздался, открыв исполинскую фигуру человека; плотно облегавшая волосатая одежда вырисовывала его могучие формы и широкую грудь.
      Кроваво-красные крылья высились у него за спиной, а с плеч ниспадал воздушный сероватый плащ, который широко расстилался позади и терялся в сумраке. Этот плащ соткан был точно из бесчисленного множества человеческих лиц, неясные контуры которых сливались воедино, и только фосфоресцирующие глаза их, как бриллианты, горели в облачной массе.
      Правильные черты длинного худощавого лица дышали хитростью и могучей силой; глаза сияли жгучим огнем, а два широких фосфоресцировавших луча, исходившие из его чела, имели вид согнутых рогов.
      – Привет тебе, Сармиэль! – сказал Дахир, кланяясь странной личности, имевшей вид вполне живого человека.
      Затем, повернувшись к Супрамати, который молча и с ужасом смотрел на этого гостя, он прибавил:
      – Дай руку, брат, твоему новому союзнику, повелителю духов, блуждающих в первой сфере нашей планеты. Ему подчинены миллионы злых, невидимых, недовольных, строптивых и вредных существ, отброшенных в пространство после жизни, полной излишеств и преступлений. Он послужит и поможет тебе, когда понадобится.
      Подавив внутреннюю дрожь, вызванную видом этого необыкновенного существа, Супрамати подал ему свою руку.
      В ту минуту, когда их пальцы соединились над магические кругом, из жезла Дахира брызнуло пламя, которое подобно огненной стреле пронизало их руки, запечатлев таким образом заключенный союз.
      Загадочная усмешка скользнула по бронзовому лицу страшного демона, а его огненный взор на минуту точно впился в бледное, но решительное лицо Супрамати.
      – Не бойся меня! – сказал он грудным, звучным голосом. – Когда ты познакомишься с моими подданными, ты убедишься, что в их мрачных душах звучит столько же добра, сколько и зла. Нам не созидают часовен, в нашу честь не курится ладан, нам не поют благодарственные гимны; а между тем не одно преступление, не один пожар и не одно несчастие остановлено нашими руками. Мы только «демоны», и никто не знает тяжелой работы этих демонов на благо наших братьев по человечеству. Впрочем, так всегда и бывает! Благодарность принадлежит патентованным,канонизированным благодетелям; палачей проклинают, а судей прославляют.
      Невыразимая насмешка звучала в словах великана. Отказавшись резким жестом сесть в кресло и продолжать разговор, дух сделал шаг назад. По зале со свистом пронесся холодный порыв ветра, и видение исчезло в столбе черного дыма.
      Когда рассеялся последний клок черного пара, Дахир произнес новое заклинание и начертал в воздухе новый каббалистический знак. Минуту спустя у магического круга появился новый призрак.
      Он не был исполином, подобно своему предшественнику. Это был высокий и стройный молодой человек; красная, плотно облегавшая одежда вырисовывала его чудные формы. Бледное и прозрачное лицо его отличалось выдающейся, но зловещей красотой. В больших темных и непроницаемых глазах его светилось выражение непобедимой энергии, смешанной с холодной жестокостью. Улыбка, игравшая на его пурпурных губах и открывавшая белые, как жемчуг зубы, таила в себе что-то действительно дьявольское.
      Плотно облегающий чепчик покрывал его голову, и надо лбом, между двумя огнями в форме рогов, высился блестящий крест. На шее у него была надета разноцветная цепь, с которой свешивалась на грудь большая золотая звезда. На руке у него висела свернутая вроде лассо веревка с огненной стрелой на конце. За ним был обширный ореол, точно зарево пожара. Там, окутанные дымчатым паром, стояли два существа в черном трико с красными поясами, длинным мерцавшим пламенем за спиной и маленькими крестами на лбу.
      Вновь явившийся протянул свою тонкую и белую классически прекрасную с тонкими пальцами руку, а Супрамати почти машинально подал свою – и молния тотчас же запечатлела их союз.
      На этот раз Дахир поклонился с видимым почтением и сказал:
      – Тот, с кем ты сейчас заключил союз, мой брат, есть царь ларвов. Имени его тебе не нужно, потому что достаточно священных знаков и формул, чтобы ты мог призвать себе на помощь в нужную минуту его, его помощников или одного из его подчиненных. Ты еще не имеешь истинного понятия о том, что такое ларвы,эти отвратительные и вредные твари, населяющие невидимый мир и стерегущие живых, чтобы губить их. Для укрощения их необходим такой могущественный владыка, как твой новый союзник.
      Более общительный, чем его предшественник, повелитель ларвов сел в кресло и слушал, играя кольцом, украшенным красным, точно капля крови, камнем.
      При последних словах Дахира полунасмешливое, полуусталое выражение скользнуло по красивому лицу духа.
      – Твои слова – это еще мертвая буква для твоего ученика, Дахир, – сказал он с легкой усмешкой. – В нем еще слишком живы «ветхий человек» и современный психиатр, чтобы он мог сразу войти в наш мир, так категорически отрицаемый «непогрешимой» наукой, допускающей только то, что можно осязать, взвесить и рассечь скальпелем.
      – Ты прав! Брат Супрамати еще слеп во многом, но у него есть охота и рвение, – ответил Дахир.- Чтобы верить и понимать – надо видеть. Я рассчитываю скоро побывать с ним в ваших владениях и надеюсь, что ты поможешь показать ему зловредную деятельность ларвов, а также как ты их усмиряешь.
      – Приходите, и я с удовольствием покажу вам свое царство, – ответил с улыбкой странный посетитель. – Вы прекрасно выбрали время для посещения. Земля в изобилии отсылает нам чудные экземпляры этих «очаровательных» существ, а воплощенные употребляют всевозможные усилия, чтобы угодить их вкусам. У нас дел – по горло, так как ты сам знаешь, что нет ничего трудней, как оторвать людей от хорошо сервированного стола. До свидания.
      Он встал, сделал прощальный жест и, казалось, потонул в красном сумраке, который затем быстро рассеялся.
      Я показал тебе двух страшных блюстителей, повелителей армии зла,- сказал Дахир, улыбаясь при виде недоумевающего и взволнованного вида Супрамати. – Теперь мы вызовем еще некоторых глав рабочих корпораций и низших духов, как-то животных и прочих тварей.
      Перед удивленным, но уже более смелым взором Супрамати продефилировал целый ряд существ, одни страннее других, по своему виду и цвету. Его глазам открылся совершенно незнакомый и поразительный мир.
      Он чувствовал, что должен был, вероятно, чувствовать первый ученый, открывший при помощи микроскопа новый мир, недоступный простому глазу.
      Наконец разнообразие и множество знаков и формул, которые Дахир произносил со смелой уверенностью (все посетители его знали, и он знал всех), утомили Супрамати; несмотря на лихо-
      радочный интерес, с которым он слушал и смотрел, он почувствовал что-то вроде слабости.
      Заметив это, Дахир объявил, что на сегодня довольно, и когда оба они вернулись в свою комнату, он дал Супрамати выпить кубок вина, а затем приказал ему взять ванну.
      – Теперь, прежде чем приступить к чему-либо другому, я даю тебе отпуск для отдыха. Пойдем! Нара ждет нас ужинать. Ты вполне заслужил удовольствие увидеться с ней, – со смехом сказал он.
      Супрамати, как во сне, последовал за Дахиром. У него кружилась голова от всех вынесенных впечатлений. Грезил он или все им виденное действительно существовало? Он боязливо сжал руками свой лоб, покрытий холодным потом, и в голове шевельнулась мысль: не сошел ли он с ума, не находится ли уже в доме сумасшедших и не создание ли его больного мозга вся эта странная эпопея с эликсиром жизни и всеми последствиями его встречи с Нарайяной.
      Громкий смех Дахира вывел его из задумчивости.
      – Не бойся! Ты – не сумасшедший. Все, включая и твою очаровательную жену, есть реальная действительность.
      Минуту спустя оба они входили в столовую, где их уже ждала Нара.
      Хозяйка была весела и, как всегда, очаровательна. Она поцеловала мужа, но когда он хотел начать рассказывать ей обо всем, что видел и слышал со времени их разлуки, Нара со смехом перебила его:
      – Пойдем ужинать! Свои впечатления ты расскажешь мне после. Дахир так скудно кормил тебя, что ты, наверное, очень голоден.
      – Действительно, наше меню оставляло желать многого, – весело ответил Супрамати.
      После ужина, показавшегося Супрамати восхитительным, все перешли в гостиную. Когда они удобно уселись перед камином, Нара спросила:
      – Ну что? Видел ты Его Ларвское Величество?Как он красив, не правда ли? Он был бы вполне обольстительным, если бы только на нем не лежала такая противная обязанность.
      – Не хочешь ли ты заставить меня ревновать, так открыто восхищаясь красотой царя ларвов? – с улыбкой заметил Супрамати, целуя руку жены.
      Затем, минуту спустя, он прибавил:
      – Мне очень хотелось бы составить себе более ясное понятие о ларвах. Все, что я до сих пор знаю о них, очень недостаточно.
      Нара сделалась серьезна.
      – Ларва, мой друг,- это Нарайяна; это – существо, которое, подобно гиене, подкрадывается к человеку, чтобы питаться его жизненным соком, внушать ему свои собственные неутоленные страсти и увлечь его в бездну нравственной нищеты и физических страданий. Тот, кого ты видел – великий благодетельчеловечества. Имя его неизвестно на земле, никто не знает, сколько жертв избегло гибели благодаря энергии этого духа – неутомимого труженика, который поддерживает, спасает и освобождает несчастных.
      Его надо видеть в деле. Смелый и хладнокровный, он побеждает и покоряет самых подлых, опасных, зловредных и отвратительных существ, которые блуждают в насыщенной разложением земной атмосфере. Труд противный, представь, что тебе пришлось бы бороться грудь в грудь с прокаженным, и это искупление, которое он наложил на себя, иногда кажется ему превышающим его силы, но его поддерживает железная энергия.
      – Да, энергией и, кроме того, жестокостью веет от него,- заметил Супрамати.
      – В той среде, где он действует, нужно и то, и другое. Ты не можешь себе представить, что происходит в первом атмосферном слое, окружающем наш земной шар.
      – Разве это хуже того, что ты показывала мне в Венеции?
      – О, да, и к тому же еще в другом роде! – со смехом ответила Нара.
      – Нара! Нужно действительно иметь очень крепкую голову, чтобы не сойти с ума от подобных приключений. Когда я думаю обо всем, что видел в последнее время, мне кажется, что все это было во сне.
      Нара, улыбаясь, протянула ему руку и, усадив его рядом с собой на диван, дружески сказала:
      – Не есть ли вся наша жизнь, мой возлюбленный, один непрерывный сон? Даже события нашей вековойжизни проходят мимо, подобно меняющимся картинам театральных декораций; едва показавшись, они снова исчезают.
      Супрамати, волнуясь, рассказал все, что увидел и перечувствовал.
      – Чем больше я узнаю тайн, управляющих человеческой жизнью, чем больше я знакомлюсь со страшными законами бесконечности, тем более пристращаюсь к изучению их, – закончил Супрамати.
      – И ты хорошо поступаешь! Знание – это якорь спасения нашей долгой жизни. Одно оно может примирить их с нравственными страданиями бесконечного существования, которое отказывает нам даже в необходимом могильном отдыхе. Для нас работа – это поддержка, забвение, прогресс, если мы не хотим пасть, как пал Нарайяна, – задумчиво заметила Нара.
      С этого дня Супрамати со все возрастающим жаром снова принялся за работу. Его занятия до такой степени поглотили его, что он забыл обо всем остальном. Его интерес к внешней жизни окончательно угас, и он жил исключительно в причудливом мире оккультного знания, открывавшего ему все новые горизонты. Теперь Дахир должен был даже останавливать его, чтобы он время от времени давал себе несколько дней отдыха.