Затем он поинтересовался, как идут учения в I АК, какое у меня впечатление. Я доложил, не заостряя внимания на недостатках, что учение еще продолжается и было бы преждевременным давать ему оценку. Я сказал, что штаб I Ак выступает в роли 10 А, но будет ли идея создания армейского звена претворена в жизнь, еще неизвестно, хотя Геннадий Иванович Обатуров настойчиво добивался создания армейского звена и его предложение явилось причиной проведения учения с I Ак, штаб каждого действия в роли штаба 10 А в подтверждение выдвинутой идеи о создании армейского звена. Вот почему я не имел права отвергнуть предложение своего предшественника да у меня у самого не было твердого мнения по этому вопросу. Затем мы говорили о сложности рельефа страны, три четверти которой занимают горы, а низменности в устьях рек заболочены и рассечены большим количеством проток, стариц и болот. Удобных районов для действия крупных объединений Сухопутных войск очень мало. Естественно, это наводило вьетнамских товарищей на мысль нужны ли крупные объединения, особенно на севере страны, не лучше ли ограничиться корпусным звеном? Этот вопрос интересовал и меня. Но свое мнение я не высказал, оставляя его в резерве. Надо было еще раз все взвесить, прежде чем сказать да. Пока что у меня было такое мнение, что настраивать на создании армейского звена нет особого смысла. Как решат вьетнамские товарищи, так пусть и делают. Я был уверен, что они поступят благоразумно. В завершении встречи я не удержался и тактично высказал сою просьбу о подготовке соглашения по гидрометеослужбе. Он доброжелательно отнесся к этому и поручил проработать вопрос полковнику Чан До. Меня это обрадовало. Беседа закончилась, кофе был выпит и, поблагодарив генералполковника Ле Чорг Тана, я собрался уходить. Он еще раз пожелал мне успехов в работе, проводил на крыльцо, где мы расстались. Довольный результатом встречи я уехал.
      А через день, 16 сентября, у меня состоялась встреча с министром обороны Ван Тиен Зунгом, на которой присутствовал НГШ ВНА. Ван Тиен Зунг решил посвятить меня в военно-политическую обстановку в регионе, в стране и рассмотреть вопрос о нашем военном сотрудничестве. В свою очередь я решил поставить перед министром обороны два вопроса: о подготовке к подписанию пятилетнего плана строительства ВНА и плана на 1982 год, которые были к этому времени не утверждены, и о разделении функций советских военных советников в Кампучии и Лаосе с вьетнамскими военными специалистами. Уже два года тому назад был подготовлен протокол, но наши друзья его не подписывали и не вносили своих корректив. Затягивание с подписанием этого документа было просто нетерпимым. Главное, что мы не видели причин к этому. Мы все делали, чтобы интересы наших вьетнамских друзей не ущемлялись, да и могли ли мы так поступить, ведь мы советские люди и воспитаны в духе интернационализма и дружбы не на словах, а на деле.
      Ван Тиен Зунг, после приветствия, начал излагать военнополитическую обстановку в регионе. Она сводилась к тому, что китайские гегемонисты, опять в заговоре с американским империализмом и японскими милитаристами могут развязать агрессию против СРВ с целью ее захвата и аннексирования Лаоса и Кампучии, открыв себе дорогу в Юго-Восточную Азию. Он утверждал, что они способны сосредоточить милионную армию на границе с СРВ и Лаосом. Все это было совершенно правильно. Об этом мы все хорошо знали. Он говорил и о том, что китайские авантюристы могут попытаться захватить вьетнамские острова и архипелаг Чеонг-Ша (Спратли).
      Затем он охарактеризовал обстановку в стране, заметив, что она очень тяжелая в смысле обеспечения народа продовольствием. "Мы не можем накормить народ", - заявил он. Это связано с недостатками в области хозяйствования, с низким уровнем расходной части бюджета, с преобладанием импорта над экспортом. Все это ведет к взвинчиванию цен на продовольствие. Это отражается и на армии.
      Затем он остановился на вопросах нашего сотрудничества. Он поблагодарил КПСС и Советское правительство, МО СССР за бескорыстную и эффективную помощь. Говоря о перспективном планировании на 1985-19900 годы и до 1995 года, назвал проблемы, которые должны быть включены в этот перспективный план. Это меня озадачило. Еще не утверждена текущая пятилетка, а мы говорим о перспективном планировании. Перспективное планирование должно основываться на материальной основе, но у нас пятилетки, страна руководствуется ими и сказать на 10-15 лет вперед просто невозможно. Я высказал эту мысль, но вместе с этим пообещал тщательно изучить этот вопрос. Затем была достигнута договоренность о выделении рабочих групп с той и другой стороны для окончательной разработки текущего пятилетнего плана. Предложение было принято. О разделении функций наших и вьетнамских специалистов и советников по Кампучии и Лаосу Ван Тиен Зунг пообещал организовать встречу с Командующим вьетнамскими войсками в Кампучии генерал-полковник Ле Дык Ань, который должен прибыть в Ханой в воскресенье для дальнейшего следования в СССР на лечение глаз. На этом встреча закончилась.
      Все это только половина дела. 5-часовая встреча должна быть освещена в 10- минутном докладе министром обороны СССР, а это требует большого искусства. Самое главное, самое важное должно быть сосредоточено, сконцентрировано в докладе. Этой подготовкой я и занялся во вторую половину дня. Ведь утром надо было лететь на заключительный этап учения. Вылет наметили на 7 часов утра, т. к. разбор ожидался в 8.00 утра.
      Прийдя домой, я подготовил тезисы для письменного доклада и устного разговора с министром обороны Маршалом Советского Союза Д. Ф. Устиновым.
      Утром вручил письменный текст тезисов полковнику Н. Ф. Пичул для оформления донесения в Москву. После возвращения с учения я должен был его подписать.
      Участвуя в разборе учения, я не собирался выступать, поручив это Ж. К. Керееву, но меня уговорил Лен Гок Хиен и генерал-лейтенант Кереев выступить перед участниками учений. Пришлось согласиться. В ходе выступления Ж. К. Кереева я набросал тезисы выступления. Они получились удачными и хорошо были приняты участниками разбора. Речь шла о поддержании высокой боевой готовности, о стиле работы штабов, о значении работы на местности по организации боя и взаимодействия. Это всегда насущные вопросы. Они и у нас не всегда в достаточной степени усваиваются офицерами, особенно молодыми.
      Возвратившись домой всех наших товарищей отпустил на двухдневный отдых. Но мне было не до отдыха. Надо было доложить начальству о результатах встречи и проведенных учений, на что ушла вся вторая половина дня до 20 часов. Все прошло хорошо. Министр обороны СССР и начальник Генерального штаба ВС СССР докладом остались довольны. Не успели закончить одно учение, а на очереди уже были два других учения.
      Решил рассмотреть замыслы предстоящих учений по ПВО и ВВС. С утра зашел Ж. К. Кереев. Мы обменялись мнениями по проведенному учению, по некоторым проблемным вопросам, на что ушло все время до обеда. После обеда рассматривали замыслы учений. Для вьетнамских товарищей подобные мероприятия были спланированы впервые и надо было все хорошо продумать, а вьетнамских друзей хорошо подготовить к правильному пониманию сути отработки вопросов. Этим и закончился рабочий день.
      19 сентября мы посетили музей ВНА, где я увидел много интересных документов и экспонатов, посвященных героической борьбе вьетнамского народа за свою свободу и независимость. Хорошо показана роль КВП, ее руководителей товарищей Хо Ши Мина и Ле Зуана. Предложили сделать запись в книге отзывов о посещении музея.
      После обеда, как депутату Верховного Совета СССР, надо было подготовить ответы на обращения некоторых избирателей по личным делам. Не прошло и месяца, а письма избирателей уже идут по назначению. Это хорошо. Связь не теряется. Обратился избиратель поселка Усть-Черная Тячевского района Закарпатской области Кухар Отто Оттович помочь решить вопрос с оформлением пенсии по инвалидности, которую он получил в период службы в Советской Армии. Сдал документы в Тячевский райвоенкомат, райвоенкомат в районную поликлиннику и на этом все закончилось, а инвалид сидит на иждивении престарелых родителей. Написал облвоенкому Закарпатской области, райвоенкому Тячевского района и потребовал сообщить мне и товарищу О. О. Кухар о результатах определения пенсии. Думаю, что будет все в порядке. Приходится только удивляться черствости людей, да еще не рядовых, а руководителей.
      Утром 20 сентября мне сообщил о предстоящей встрече с генераломполковником Ле Дык Анем Давно ее ждал и очень обрадовался, хотя понимал, что в связи с болезнью, он просит встречу для знакомства, а не решения вопроса о подписании протокола о разделении и согласовании функций советских в вьетнамских советников и специалистов. Как быть? Навязывать свою волю неудобно. Ведь он действительно болен. Покажет встреча. Еще раз посмотрел выработанные предложения, еще раз все взвесил.
      Вечером состоялось партийное собрание с обсуждением хода выполнения социалистических обязательств. Выступил о проблемах, стоящих перед коллективом.
      В 7.50 21 сентября у подъезда здания Министерства обороны нас встретил полковник, ведающий административным отделом. На крыльце уже ожидал меня генерал-полковник Ле Дык Ань. Я никогда раньше его не видел, но фамилию слышал десятки раз, да был знаком с ним по книге МО СРВ "Замечательная победа весной 1975 года". речь в ней идет о завершающем этапе борьбы за освобождение Родины, который закончился блестящей операцией "Хошимин". В этой книге большое место уделено генерал-полковнику Ле Дык Аню, как талантливому военачальнику. Много рассказывал о нем и Г. И. Обатуров. Это был мужчина выше среднего роста, что не часто встречается среди вьетнамских товарищей, стройный, подтянутый, с приятным лицом, несколько тронутым оспой. Он с улыбкой протянул мне руку, поприветствовал меня и пригласил в зал для приема гостей. Я понял, что делового разговора не будет, что это просто знакомство. Мы сидели около часа за столиком, накрытом по этому случаю - минеральная вода, орешки, сигареты. Затем принесли в небольших пиалах на высоких ножках ананасы. Беседа проходила в дружеской обстановке. Прежде всего он высказал удовлетворение знакомством, пожелал мне успехов в работе, поинтересовался здоровьем жены и внучки. В свою очередь я высказал пожелание быстрейшего выздоровления после лечения в СССР, пожелал ему благополучного полета в Москву. Переходить на деловой разговор было крайне неудобно, но надо было найти какие-то пути решения вопроса.
      В заключение нашей беседы я попросил поручить кому-либо рассмотреть протокол, высказать свое мнение и после корректировки подписать его. Он сказал, что сейчас этот вопрос будет решать МО СРВ. Это меня устраивало. Я не стал отнимать у него времени. Он улетал после обеда в 15 часов дня, а человеку всегда нужно время для сборов. Расстались доброжелательно. Генерал-полковник Ле Дык Ань произвел на меня впечатление умного, доброжелательного, принципиального и делового человека.
      После обеда рассматривали с Жансеном Кереевым план проведения учения. Все было предложено правильно. Затем попросился на прием генерал-майор инженерных войск Бражко Рафаил Николаевич после возвращения из отпуска. Я хорошо его знал по Улан-Удэ как замечательного человека и работника и мне было приятно с ним встретиться. Отдыхал он во Львове, где много было моих сослуживцев, которые передали мне приветы и наилучшие пожелания. Затем мы обсудили вопрос о дороге No 7 - она идет от Дананга в Лаос. Это дорога жизни. Ее должны строить вьетнамские друзья, но положения со строительством я не знал и ждал его возвращения. Оказалось, что Г. И. Обатуров приказал ему этим вопросом не заниматься. Но зачем тогда Геннадий Иванович поставил этот вопрос, как проблемный передо мной? Было не совсем ясно. Тем не менее я поручил товарищу Р. Н. Бражко все обстоятельно изучить и доложить. С государственной точки зрения это был важный вопрос. Мы доставляли часть грузов в ЛНДР самолетами, а это дорого обходилось нам и лаосцам.
      С утра 22.9 нам сообщили, что вьетнамские товарищи готовы к обсуждению проекта протокола о разделении сфер деятельности советских военных советников и вьетнамских специалистов. После ознакомления с вьетнамским проектом мы нашли, что он не полностью отвечает нашим предложениям. В нашем проекте было определено, что мы отвечаем за действия центрального аппарата и всей регулярной армии Кампучии и Лаоса, а им отводились для курирования территориальные войска. Естественно, что они постарались уйти от этого пункта протокола. Мы понимали, что наш пункт как бы отводит им второстепенную роль. Но после долгих обсуждений решили поправить оба текста и найти приемлемую формулировку этого пункта протокола и открыть путь к его утверждению.
      После обеда занимался подготовкой к встрече с генералом армии начальником Главного Политического Управления ВНА Тю Хюи Маном. Решил откровенно высказать свою точку зрения и оценку боевой готовности войск. Терпеть такое состояние дальше было нельзя. Боеготовность средств ПВО составляла 50%, ВВС - 60%, техники Сухопутных войск - 86%. Все это вызывало большую озабоченность и тревогу. Посмотрим, что даст встреча по этому вопросу с товарищем Тю Хюи Маном.
      Вечером, как обычно, внимательно просмотрел международную информацию: визит Индиры Ганди в СССР, положение в Бейруте, открытие ГА ООН. Весь мир осуждает израильских агрессоров и их варварство в лагерях палестинцев. Что по этому вопросу предпримет тридцать седьмая сессия ГА ООН? В одном из сообщений указывалось, что в журнале "Проблемы мира и социализма" член политбюро ЦК КПСС, секретарь ЦК КПСС товарищ Горбачев выступил со статьей, в которой говорилось, что благодаря принятым КПСС и Советским государством мерам, среднегодовой объем валовой продукции сельского хозяйства в расчете на душу населения повысился за 1966-1980 годы на 28%. Это позволило заметно улучшить питание советских людей, несмотря на увеличение населения СССР на 35 миллионов человек. За последние 15 лет потребление мяса и мясопродуктов в расчете на каждого жителя СССР возросло на 41%, молока и молочных продуктов на 25%, сахара на 30%. Если ежедневная средняя обеспеченность продовольствием на душу населения в мире составила, по данным ФАО на конец 70-х годов 2590 ккал, а в государствах Западной Европы - 3378, то в СССР 3443 ккал.
      Сегодня возвратился из отпуска генерал-лейтенант П. М. Недзелюк. Имел с ним беседу о состоянии ВВС. Он хорошо знал их состояние и правильно определял пути повышения их боевой готовности, но не все от него зависело. Надо и мне, как главному военному советнику, предметно заниматься и ВВС, и ПВО.
      Встреча с товарищем Тю Хюи Маном состоялась 23 сентября. Он подробно остановился на деятельности ГлавПУРа в решении различных проблем. Затем он доложил о принятии (введении) единоначалия, многие положения которого были взяты из опыта Советской Армии. Да иначе и не могло быть. Опыт единоначалия в Советской Армии полностью себя оправдал. Иформация длилась около 2-х часов. Мы делали пометки в своих тетрадях. После перерыва была представлена возможность высказаться и мне. Я прежде всего подчеркнул исключительную важность введения единоначалия в ВНА, которое быстро скажется на укреплении дисциплины, повышении организованности и порядка в армии. Затем подробно проинформировал о работе аппарата Главного Военного Советника, о проведенных мероприятиях и к чему мы готовимся в ближайшие месяцы. После информации о работе нашего аппарата перешел к главному вопросу - состоянию боевой готовности ВНА. Располагая убедительными фактами показал, что состояние боевой готовности не отвечает требованиям ЦК КВП, что основными причинами такого положения являются: - низкая требовательность руководящего состава к состоянию техники и вооружения вследствие низкой технической подготовленности; - безответственное отношение в низовых звеньях к состоянию техники и вооружения и слабое ее знание; - слабая ремонтно-техническая база; - низкое материальное обеспечение армии.
      В заключение я сказал, что если не будут приняты меры к улучшению материального положения армии, вы можете потерять ее. Беседа прошла в деловой обстановке. Все присутствовавшие товарищи с вьетнамской стороны отлично понимали справедливость оценки состояния боевой готовности ВНА и выразили решимость принять соответствующие меры через руководство армии и партийные организации.
      Со дня прибытия в СРВ и по 24 сентября я не мог выкроить время для отдыха, а поэтому решил со своими товарищами поехать на рыбалку в район дач Министерства обороны СРВ. Это всего лишь в 8 км от дома, где мы жили. Несмотря на то, что было раннее воскресное утро, на улицах уже полно народа и как обычно бесчисленное множество велосипедистов. Практически пешком почти никто не ходит, все на велосипедах. Проехать машиной по любой улице требуется большое искусство. То и дело подаются сигналы для предупреждения проезжих на велосипедах. Велосипед не только средство передвижения вьетнамца, но и средство транспортировки. Только изредка везут что-либо на буйволе или машине. На велосипед грузят овощи и фрукты, выращенные на огородах и в садах: кабачки, бананы, какие-то зеленые длинные тыквы, папайю, лимоны, сахарный тростник, кокосовый орех, хлебный орех и т. п. Все это доставляется на импровизированные базары. Можно сказать, что весь город - базар.
      Вскоре мы выехали за город и по узкой асфальтовой дорожке добрались до первой дачи, огороженной со всех сторон каменным забором. Это одноэтажное строение, достаточно приличное и хорошо обставленное. Мы въехали во двор, поставили машины и кинулись рыбачить. Дул легкий ветерок, но на середине озера уже было сотни рыбацких джонок. И как только они не боятся на таких маленьких лодочках забираться далеко от берега. Правда, они отлично ими управляют с помощью очень легких весел. Мы приспособились рыбачить на металлическом мостике, идущем от дачи к воде. Это довольно прилично и аккуратно сделанный мостик. Надо заметить, что вьетнамцы умеют делать хорошие вещи, если есть материалы. Они хорошо обращаются с цементом. Сооружая плоские крыши, гидроизолируя подвальные помещения, они не применяют рубероид и битум. Все делается за счет качества бетона и, надо сказать, достигают цели. Рыбалка шла плохо, выловили по 2-3 штуки рыбешек, типа нашей плотвы и решили к 9.00 возвратиться домой. Улицы были еще более заполнены велосипедистами. Все они были, как правило, в белых рубашках и темных легких брюках.
      Надо сказать, что, несмотря на очень простую одежду, носят ее вьетнамцы аккуратно. Почти все одеты одинаково, нет никакого различия и подчеркивания своего достатка. Но это чисто восточное. Видимо в этом сказалось тысячелетнее господство и влияние китайцев на эту страну. В книге Э. Гессе Вартегга "Китай и китайцы" отмечается, что по китайским законам, которые регламентировали всю жизнь китайца до мельчайших подробностей, каждое сословие имело свой цвет и покрой одежды и никто не имел права его нарушать. Время перехода до ношения зимней одежды к летней наоборот определялось императорским указом, а так как Пекин расположен в северной части Китая, южане длительное время изнывали от жары в ожидании на переход к ношению летней одежды. Никому не разрешалось построить дом выше, чем положено его сословию, ни одному мандарину (чиновнику) не разрешалось иметь носильщиков паланкина больше, чем ему положено по чину и т. п. В Китае тех времен были строго определены даже типы приветствий в зависимости от рангов начальства.
      С нами на рыбалке находился переводчик подполковник Нгуен. Когда мы приехали домой, было еще раннее утро и я решил воспользоваться свободным временем и расспросить его в отношении одежды вьетнамцев. Когда я читал книгу "Китай и китайцы" там о белой одежде китайцев не упоминалось, а вьетнамцы в какой-то степени копировали китайцев во всем, в том числе и в форме одежды. Я спросил подполковника Нгуен: давно ли вьеты носят белые рубашки. Вот что он мне ответит: "Национальная одежда вьетнамцев проста по фасону и покрою, лишена вышивок и украшений. Традиционно на одежду шли темно-коричневые или темно-синие хлопчато-бумажные ткани фабричного и ремесленного производства. В деревнях ее шьют деревенские портные. С ликвидацией сословий за последнее время в городах ее шьют преимущественно из белой ткани, а брюки из темной ткани фабричного производства или домотканные. Женская будничная одежда состоит из куртки, штанов, лифа-нагрудника или лифа-рубашки и головного платка. Куртка распашная, без подкладки, с двумя накладными карманами, глубокими (до 20 см), боковыми шлицами и круглым воротом. Штаны широкие в шагу и поясе, поддерживаются веревочной вздержкой. Штанины до 30 см шириной доходят до щиколоток и для удобства в работе их подвертывают выше колен.
      Лиф представляет собой кусок ткани ромбовидной формы с вырезом для шеи и четырьмя тесемками, которые завязываются на спине. На севере Вьетнама в прохладный сезон женщины носят также прямозастегнутые платья-халаты с очень глубокими боковыми шлицами. Иногда их передние полы перекрещивают и завязывают сзади. По праздникам, в дни религиозных церемоний, при посещении храмов, пагод крестьяне надевают платья-халаты с узкими рукавами и воротом в виде невысокой стойки. В жаркий и дождливый сезон надевают коническую шляпу из листьев пальмы латании на тонком бамбуковом каркасе. В сухие прохладные дни женщины прикрывают головы хлопчатобумажными платками размером 60х70 см, черного или темно-коричневого цвета.
      Замужние женщины носят прическу в виде косы, уложенной вокруг головы справа налево. Волосы расчесывают, затем заплетают на матерчатый шнур и сплетенную косу туго обертывают прямоугольным куском ткани, после чего укладывают так, чтобы конец косы находился под ее основанием. У незамужних женщин волосы обычно свободно ниспадают на спину; их закрепляют на голове справа и слева заколками, а на уровне лопаток блестящими металлическими заколками.
      Наиболее распространенная обувь крестьянок - деревянные сандалии с утолщенным каблуком и широким резиновым ремешком на ступне.
      Одежда горожанок существенно не отличается от крестьянской. Покрой курток, штанов, платьев-халатов одинаков, но нарядных тонов. По выходным дням и вечерам женщины, особенно молодые, носят шелковые платки, которые надевают на плечи или обертывают вокруг шеи. Из обуви преобладают лакированные босоножки на деревянной подошве, удерживаемые на ногах широкой кожаной или резиновой перемычкой, а также открытые сандалии на плоской деревянной или резиновой подошве. В последние годы девушки все чаще надевают платья и туфли европейского фасона.
      Основные элементы верхней мужской крестьянской одежды те же, что и женской, т. е. хлопчатобумажная куртка и штаны. В последнее время распространились в городах хлопчатобумажные куртки типа кителя с нагрудными и боковыми карманами и отложным воротником. Многие носят европейские костюмы, чесучевые пиджаки, полуботинки, парусиновые туфли или легкую парусиновую обувь на резиновой подошве. В жаркую погоду ходят без пиджаков, в брюках и белых рубашках с закатанными рукавами и открытым воротом.
      Детская одежда по покрою и расцветкам такая же, как и у взрослых. У детей трех-четырех лет возраста на штанишках сзади имеется прорешка.
      Современная одежда вьетов уже не отражает бытовавшего в феодальном Вьетнаме сословного профессионального деления общества.
      Возвратившись домой, решил написать Начальнику 10 Главного Управления генерал-полковнику Зотову Н. А. об условиях работы наших советников в Кампучии. Но почему ему самому не доложить начальству объективно об этом? Да и моему предшественнику давно надо было все откровенно донести, ведь речь идет об обеспечении советников жильем, холодильниками, мебелью, кондиционерами, без которых нормальная жизнь в этом климате невозможна.
      С утра заслушивали генерала В. З. Копытина по делам в Кампучии. На некоторые вопросы в полном объеме, он не мог ответить. Мы понимали его трудности, но все же надо обстановку знать. К этому есть много путей, если их правильно использовать. Рассмотрели пятилетний план по Кампучии и ход его выполнения. Только наметки, а реального выполнения почти нет. Стало грустно и обидно за наш коллектив, работающий в Кампучии. Создается впечатление, что они напрасно там присутствуют. Их никуда не пускают, никто с ними не считается и не советуется. Наши братья-вьетнамцы все взяли в свои руки. Придется решать вопрос о верхах. В какой-то степени их можно понять. Всю тяжесть они несут на себе, но они должны уважать соглашение между СССР и НРК по советским военным советникам, в котором четко определена их сфера деятельности и обязанности. Нет. От соглашения отступать нельзя. Ведь это не личное дело советников, а вопрос перерастал в межгосударственные отношения. Стремились найти точки соприкосновения общих интересов, но ничего не получалось. Так и не закончили выработку приемлемых пунктов протокола. Будем думать дальше.
      После обеда хотел доложить А. А. Епишеву о встрече с начальником политуправления ВНА Тю Хюи Маном 24 сентября, но его не оказалось. Министр обороны СССР и его заместитель улетели в Болгарию на учение "Щит - 82". Доложил Алексею Ивановичу Сорокину - первому заместителю А. А. Епишева. Доклад дважды прерывался звонками, на которые он должен был отвечать. Доклад прошел нормально. Алексей Иванович поблагодарил за доклад, пообещал все доложить А. А. Епишеву. Хотел позвонить Н. А. Зотову по положению с редактированием протокола, но его не оказалось, он уехал в ГКЭС. Позвонил заместителю министра обороны СССР, Главкому сухопутных войск В. И. Петрову, но его тоже не оказалось. Он улетел с МО в Болгарию. Попытался позвонить в Улан-Уде, но не было связи. Пришлось возвратиться в штаб и сесть за текущие дела.
      К 18.00 поехали с Алевтиной Васильевной на прием к советскому послу Борису Николаевичу Чаплину по случаю отъезда секретаря парткома Аркадия Филипповича Солодовникова. Были все посольские, вьетнамские мидовцы, послы и военные атташе соцстран. Мне составило большое удовольствие поговорить с венгерским атташе полковником Бела и немножко поговорить по-венгерски. Он был приятно удивлен и сразу расположился ко мне. Мы поговорили о Венгрии, общих друзьях, обменялись мнениями. Вскоре подошла и его жена, с которой мы познакомились. Затем было знакомство с товарищем Гвоздевым Виктором Александровичем, главным экономическим советником нашего посольства, с послом Чехословакии Богуславом Гангл, с послом Болгарии Филиппом Марковым, ГДР Германом Швизау, Монголии Ривдамгийном Гунсен, Польши Брониславом Муселяк и другим. Особый интерес проявил чехословацкий посол. Проявили интерес и вьетнамские товарищи из МИД. Они раньше меня не знали, да и не могли знать. Произносились речи (тосты) в адрес Аркадия Филипповича. Они были теплыми и объективными. Он действительно хороший человек, опытный работник, умеющий мобилизовать коллектив на качественное выполнение стоящих задач. Пообещал проводить его на аэродром. Так и закончился еще один день моего пребывания во Вьетнаме.
      На следующий день работал в штабе. Надо было все тщательно продумать по поездке на север и встретиться с Лен Гок Хиеном по поводу этой поездки. Встреча была назначена на 18 часов. План поездки был выработан и изложить его труда не составляло. Встреча прошла в хорошей обстановке. Заместитель начальника ГШ Лен Гок Хиен согласился с предложенным планом, пообещав выделить еще один вертолет для вьетнамских товарищей.
      Мы торопились до начала работы на северном стратегическом направлении закончить подготовку протокола о разделении функций советских и вьетнамских советников в Лаосе и Кампучии и на следующий день опять собрались обсуждать пункты протокола, опять мучительный процесс разделения того, что невозможно было полностью разделить. По ходу подготовки протокола по всему было видно, что вьетнамская сторона не желала бы выносить этот вопрос на официальное обсуждение, тем более решать его на уровне Москвы - Ханоя, ибо это накладывало тень на наши отношения, которые были, в целом, доброжелательными. Однако, положение в Кампучии требовало узаконенного определения функций советских и вьетнамских советников, и мы настаивали на его подготовке и утверждении.
      После обеда готовился к подведению итогов и постановке задач на октябрь. Надо было обсудить некоторые вопросы, довести их до сознания советнического аппарата, особенно по вопросам боевой готовности.
      С 8.00 29 сентября доклад на совещании советнического аппарата об итогах за сентябрь и задачах на октябрь. В целом прошло хорошо, но для себя я сделал вывод, что надо доклад делать короче. Слишком много фактов и примеров. Подготовка материалов запоздала и по-настоящему отработать его мне не удалось. Выручило свободное изложение текста без привязанности к написанному.
      После постановки задач провел двухчасовое занятие генерал Царапкин по разработке документов мобилизационного плана. Занятия прошли хорошо и с большой пользой.
      Посл обеда опять смотрел пункты протокола. Наконец, мы его сверстали в новой редакции, но будет ли он утвержден, трудно сказать. Посмотрим на реакцию Москвы.
      Затем текущие дела, затянувшиеся до 21.00.
      С 8.00 30.9 партийное делегатское собрание. Выступил с докладом. Доклад слушали внимательно. Затем пошли выступления. Некоторые, как адмирал Захаров Фридрих Федорович, жаловался на трудность советнической деятельности. Он подчеркнул, что внимание к ним за последнее время ослабло и труднее стало проводить предложения и советы в жизнь. Говорили о неустроенности быта, об отсутствии культурного досуга, спортплощадок и т. п. Все правильно, но как эти вопросы решить? Нужны люди, материалы, а именно это является проблемой. Собрание прошло хорошо. В заключении я высказал мысль, что наша советническая деятельность должна быть более успешной, т. к. мы приобрели опыт, знаем условия и только надо разумно все предлагать и проявлять настойчивость. Да, у вьетнамцев тяготение к самостоятельному решению вопросов очень большое, хотя беспорядков еще много. Иногда наши предложения не совсем учитывают сложившуюся обстановку, традиции и сложность ТВД. Проведем опытные учения и посмотрим, что получится. После обеда занимался подготовкой к полевой поездке на север. Предстоит серьезная и трудная работа.
      К 7.00 1 октября были на аэродроме. Хотелось сэкономить время и побольше посмотреть войска Куньмыйского Особого Военного Района. Полковник Бардюговский Владимир Иванович, советник при ГВС по авиации утверждал, что погода хорошая, идет на улучшение и можно лететь.