Евгений Кривченко
      Лирические сказки для взрослых и детей
      Предисловие
      Сказки... как прекрасен и увлекателен ваш мир. Мир, в котором всегда торжествует добро, где умный всегда побеждает глупого, хороший - плохого, и в финале, как правило, все счастливы. Нет, конечно, и среди вас есть такие, после которых становится грустно и хочется плакать. Но это святая грусть и святые слезы. Они очищают. Такие сказки ближе к жизни, даже если они рассказывают о самых невероятных вещах на свете. И, наверное, поэтому мы их также любим как и веселые. Сказки окружают нас повсюду, и было бы смешно и наивно полагать, что они живут только в детстве, когда мы сами еще такие же маленькие как и они. Нет, сказки живет везде, во всем, что вокруг нас - в деревьях, осыпавших на уже начавшую замерзать землю свои, бывшие когда-то зелеными, листья. В самих листьях, которые ветер гоняет по всему двору, в самом ветре, в земле, в кресле, в доме, в марте, в тебе самом. Во всем. Нужно только верить в это и ты увидишь их бесконечную вереницу. Сказки научат тебя быть добрым, ты увидишь, что они смогут выручить из любой беды, в которую ты можешь угодить. Сказки покажут как веселый, но слабый может победить сильного, но хмурого. Бывают, правда, и злые сказки, в которых все наоборот. Но ведь и люди тоже бывают злые. А между прочим, даже среди вас, людей, злых значительно меньше чем добрых, а уж про сказки-то и говорить не приходиться. Да и злой-то сказка становится от того, что кто-то обидел ее, сломал, согнул грубыми руками. Ведь сказки не могут быть злыми от природы, такими их делаете вы, люди. Когда специально, а чаще случайно, забыв о той поре, когда вы еще верили им, причиняете друг другу боль. Вы забываете об их все исцеляющей доброте и мечетесь в своем тесном мирке ища выхода и не видя его. А ведь он поразительно прост. Надо верить в них. Верить и жить, жить так, чтобы на нашей с вами земле рождались только добрые и веселые сказки.
      3
      С К А З К И
      Д Л Я
      Н А С Т Е Н Ь К И
      4
      Вступление
      Где-то там, далеко-далеко, так далеко, что пешком никогда не дойти, а поезда туда не ходят и самолеты не летают, за большой пустыней лежит совсем маленькая страна - Глюкария. Ее не найдешь ни в одном географическом атласе. Не найдешь потому, что она волшебная. Самая настоящая волшебная страна. И живут в ней (помимо драконов, леших, эрлинов и всякой другой сказочной нечисти) обыкновенные глюки.
      Как, ты не знаешь, кто такие глюки? Конечно же, ты их не замечала раньше, Настенька, хотя с их проделками уже наверняка сталкивалась. Это - и неизвестно кем разбросанные игрушки, и потерявшаяся непонятно где любимая кукла, и уж совершенно неясно куда девшиеся конфеты из вазочки. Все это, и многое-многое другое, о чем ты пока еще даже и не догадываешься - проделки этих маленьких шалунишек. А заметить их трудно потому, что уж очень ловко умеют они прятаться. Во что хочешь превратиться могут. В коробку из под обуви? Пожалуйста! В письменный стол? Пара пустяков! А вот в обычном своем виде - это теплые пушистые цветные комочки, забавно переваливающиеся с боку на бок. Кто синий, кто зеленый, кто белый. Каких только цветов нет! А еще они бывают сладкими и солеными, кислыми и горькими, и такими... ну просто объедение! Да-да, не удивляйся! Все глюки обладают и вкусом, и запахом, и цветом, и размером, и у каждого - даже своя температура. И вообще, во всей Глюкарии нет двух одинаковых глюков. Да и не мудрено это, ведь мало их, глюков-то. Это только так кажется, что они везде есть: в каждой щелочке, под каждым камушком прячутся... Это все от проворства их: больно хитры, шельмы. Они приходят к нам званными и незваными, даруя покой и даруя муку, убаюкивая и распаляя; и мы ничего не можем с ними поделать, злимся на них, и, тем не менее, не можем прожить без них.
      Вот о жизни этого смешного и забавного народца, который достаточно много сделал для людей, я и расскажу тебе, Настя. Расскажу все, что слышал от своего друга - Розового Непоседы, самого скромного и нахального глюка из всех, с которыми я когда-либо встречался. Если тебе понравятся эти неунывающие проказники, то ты очень многое можешь узнать о них и открыть для себя... А если нет - то сомни этот листочек и выбрось его в мусорное ведро глюки все равно вернуться с него ко мне, возбужденно рассказывая о своих похождениях.
      5
      Сказка о Капитане
      Эта история случилась очень давно. Так давно, что если бы мне ее не рассказали после очередного перерождения, я бы и не вспомнил, что принимал в ней такое активное участие. И началось-то все вроде бы с пустячного разговора. Сидели мы однажды с Капитаном, так звали одного моего друга, на берегу Бескрайнего моря и, болтая ногами в теплой воде, болтали о чем попало. А попало на наши взаимоотношения с людьми.
      Извечная тема - люди и глюки (правильнее - глюки и люди). Когда-то этой темы просто не существовало. Мы дружили с людьми, помогали друг другу. Но потом Первая эпоха Больших войн разделила людей, поселив в их сердцах зло. Те из них, кто остался за пределами Глюкарии, стали порой использовать нашу дружбу для того, чтобы разбогатеть, выделиться, насолить кому-либо, а то и вовсе убить. Ведь мы, глюки, безотказны. Для любого, кто в нас нуждается, мы готовы на все, а иногда даже и больше.
      И вот тогда Совет мудрейших решил запретить раз и навсегда дружбу с людьми. А тот, кто отважился нарушить этот закон подвергался жестокому наказанию отречению (у вас это называется высшей мерой). И уже не одну сотню лет наш народ подчиняется этому запрету. А всякие гномы, лешие, кикиморы и прочая живность, живущая в ваших сказках - это лишь смутные воспоминания о той поре, когда мы дружили друг с другом...
      Так вот, сидим мы как-то на берегу, а Капитан и говорит.
      - Слушай, Непоседа, а как ты думаешь, далеко ли другой берег моря?
      - Откуда же мне знать? - засмеялся я. - Ты ведь Капитан, а не я. Да и море-то бескрайнее, а не так просто!
      - Ну, почему меня называют Капитаном, ты и сам отлично знаешь. А каким бы бескрайним это море ни было, должно же оно где-нибудь кончиться!
      - Я слышал, что это море, как и Большая пустыня, отделяет нас от мира людей - так в свое время решил Совет.
      - Да, я тоже об этом слышал. А как, должно быть, здорово - дружить с людьми!
      Я чуть было не ляпнул, что это не совсем так, но вовремя поймал себя за язык. Тогда бы Капитан догадался, что я уже давно дружу с людьми, а это было моей самой сокровенной тайной.
      - Если ты попытаешься нарушить этот запрет, то тебя наверняка ждет отречение, - произнес я тихо, не поднимая глаз на Капитана.
      - Э нет! В законе сказано, что тот, кто, возникнув в мире людей, вступит с ними в контакт, будет предан отречению.
      - Ну?
      - А если проникнуть к людям не волшебством, а обыкновенно, например, по морю. И это не будет нарушением Закона!
      У меня от удивления даже челюсть отвисла. Ай да Капитан! Ведь никто до него даже и не догадался об этом!
      - Ты хочешь переплыть Бескрайнее море? Но как?
      - Я построю настоящий корабль, как у людей. Хочешь, поплывем вместе?
      - Если ты сделаешь это, то они закроют для тебя границы. Ты останешься глюком без Глюкарии!
      - Совет мудрейших не сделает этого, это будет не по Закону!
      - Капитан, известно, что меня, за наивность, часто за глаза зовут Недотепой, но даже я знаю, что Совет сделает это.
      - Ты всегда был трусоват, Непоседа.
      Я только горько улыбнулся в ответ. Был за мной такой грешок, но в тот момент он не играл никакой роли. - Я помогу тебе чем смогу, но без Глюкарии - мне не жизнь!
      Так было решено построить настоящий корабль, такой же как у людей. У глюков кораблей не было, да и сейчас нет, просто они нам ни к чему. Мы можем попасть куда угодно, стоит только захотеть, и ты, исчезнув тут - возникаешь там. Поэтому на любые дальние расстояния (например, к людям) мы путешествуем только так.
      Почти полгода мы строили корабль вдали от всех, чтобы, ни дай Бог, не узнал Совет. На этом настоял я, а Капитан, смеясь, говорил, что я просто люблю играть в прятки. Однажды, когда корабль уже был почти готов и моя помощь уже не требовалась, я решил съездить домой. Надо было повидать друзей. Строго-настрого предупредив Капитана об осторожности, я отправился в путь. О том, чем закончилась эта поездка и как мы одолели Ночной Страх, я расскажу как-нибудь в другой раз. Самое главное - будучи в Тенистом Городе, я узнал, что в Гавань зашел невиданный доселе корабль и что глюк, командующий им, хочет переплыть бескрайнее море и встретиться с людьми. Все население Глюкарии судачило по этому поводу. Я стремглав бросился в Гавань, но было уже поздно. Глюки, с интересом рассматривающие с берега корабль Капитана, сообщили мне, что хозяина судна Совет заточил в тюрьму.
      Конечно, смешно звучит: "заточили в тюрьму", ведь для глюка ни стены, ни решетки - не преграда. Так-то оно так, да не так! У дверей темницы, в которую поместили Капитана, Совет посадил страшного Дракона Сна, злейшего врага всех глюков. Это одна из немногих напастей, которуя мы боимся. Драконы Сна тоже немножечко волшебники, вот только их волшебства хватает лишь на то, чтобы лишить глюка возможности передвигаться, и тогда тот становится почти беззащитным перед Драконом. Ведь у нас-то ни зубов, ни когтей.
      Вот и сидел Капитан в подземелье, не в силах сбежать на корабль. Я знал, что Дракон, охраняющий Капитана, дрессированный, а значит, вроде бы, не должен меня съесть и поэтому отважился на свидание с Капитаном. Ко всему прочему Дракон был ленив, да к тому же еще и простужен. Поэтому он совершенно не обратил на меня внимания и продолжал чихать, проклиная скверную погоду и тюремную сырость.
      - Капитан! - позвал я.
      - Непоседа! - обрадовался моему появлению он,- Я боялся, что ты не прийдешь.
      - Я ведь предупреждал тебя, что Совет не одобрит твоего путешествия.
      - Ты был прав - мне грозит отречение.
      - Беги!
      - Надо бы, но как? Видишь этого, - он указал на Дракона - разлегся как у себя дома!
      - Не паникуй, Капитан! Что-нибудь придумаем! - сказал я, глядя на чихающего Дракона. В голове лихорадочно закопошились мысли: "Волшебства Дракона хватает только на то, чтобы удержать одного глюка. А если я отвлеку его, то он переключит свое внимание на меня - и Капитан спасен! Кажется, я знаю что делать!"
      Спустившись по ступенькам к самой морде Дракона, я еще не представлял себе, как мне удастся задуманное, но ведь надо же было спасать друга.
      - Эй, Дракон!
      Дракон даже не повернул головы в мою сторону. Он сосредоточено готовился к очередному чиху.
      - Эй, говорят тебе! - я попытался ткнуться в его морду, но тот, подтянув свой тонкий и гибкий хвост, оттолкнул меня им. И тут меня осенило! Я схватил кончик хвоста и сунул его прямо в пасть готового вот-вот чихнуть Дракона.
      И Дракон чихнул! И прикусил свой собственный хвост! Он взвыл от боли, подпрыгнул, да так высоко, что ударился о потолок. Тюрьма задрожала от такого удара. И когда Дракон упал на пол, на него обрушился с потолка град камней. Дракон, как маленькая собачонка, крутился на одном месте и визжал от боли. При этом он забыл не только о Капитане, но и обо мне!
      - Бежим! - закричал я и исчез из тюрьмы. Но прежде чем исчезнуть, я успел убедится, что Капитана в темнице уже нет.
      Корабль Капитана под всеми парусами шел из Гавани в открытое море. Мы стояли на корме, у руля и Капитан уговаривал меня отправиться с ним.
      - Нет, Капитан. Я не смогу прожить без Глюкарии, это раз. А во-вторых, люди еще не готовы к встрече с нами.
      - Но почему не готовы?
      - Ты же сам знаешь, что стоит нам появиться среди них в нашем истинном виде, и нас пугаются, в нас не верят. Сейчас у тебя такой же корабль как и у людей, и они, встретив его в море, захотят познакомиться с командой. А вместо нее увидят тебя. Я не знаю, что они при этом почувствуют и как поступят. Люди еще очень недоверчивы и злы, чтобы жить с нами в мире. Подумай об этом, Капитан!
      - Мне обратной дороги нет! Я должен попасть к людям! Не верю, что все они злы; я буду плавать до тех пор, пока мы не поймем друг друга. Прощай, Непоседа!
      - Прощай, Капитан!
      Мы крепко обнялись и расстались навсегда. Я слышал, что Капитан пытался встретиться с людьми, но, как я и предполагал, они испытывали только страх и ужас от этой встречи. Так было уже не раз и не два. "Летучий Голландец", а именно так прозвали люди корабль Капитана, уже не одну сотню лет бороздит океаны земли в надежде, что люди со временем станут добрее. Тогда он сможет прийти к ним и жить с ними в мире. Но пока все тщетно. Однако, я верю, что именно Капитан будет первым из нас, кто безнаказанно встретится с вами. Так будьте же добры к нему, люди!
      6
      Откуда берутся сказки
      Сказки, конечно же, любят все. И те, кто их ругает, и те, кто, замирая от наслаждения и затаив дыхание, слушает их, забравшись с ногами в большое мягкое кресло. Ты, наверное, тоже любишь их, правда, Настенька? И уж наверняка слышала их много-премного: и про Иванушку-дурачка слышала, и про Бабу-ягу, Кощея Бессмертного, Бременских музыкантов, Карлсона, и многих-многих других. А ведь все они, вместе взятые, лишь малая часть всех сказок, которые только есть на белом свете.
      Ты уже, наверное, знаешь, что сказки живут везде и всюду. Да вот только вы, люди, обычно проходите мимо, не замечая их и не желая поверить. Вы не чувствуете сказку, а можете лишь читать ее или слушать, или смотреть по телевизору. В лучшем случае - перессказывать. Вот и приходится нам, глюкам, добывать для вас всевозможные сказки. Мы их добываем, а потом показываем людям. Нет, конечно не всем. Некоторым. А эти некоторые уже записывают их с наших чувств, переделывают, то есть пересказывают, на ваш язык и печатают в толстых книжках или снимают кино. Есть, разумеется, среди таких людей (их обычно называют сказочниками) и наши глюки. Точнее, они когда-то были глюками, а потом, по какой-либо причине, приняли "человеческий вид" и стали рассказывать людям сказки. Они-то и являются тем звеном, которое связывает нас с вами. И только они знают как, каким трудом, потом, а порой и своей жизнью добывают глюки сказки. Я хочу, Настенька, чтобы и ты знала об этом.
      У нас в Глюкарии живут самые разные сказки. Одни, их называют "домашними", всегда у нас под рукой, так как мы сами принимаем в них активное участие. Другие - сказки, о которых мы сами до поры до времени ничего не ведаем. Чтобы узнать эти сказки, их вначале нужно добыть. Добыть в прямом смысле слова из-под земли (если это очень древняя сказка) или ловить, если сказка вольная. В общем, без труда - не вытянешь и сказку из Глюкарии.
      Домашнюю сказку мы можем рассказывать сказочникам сразу. Если же нужна древняя сказка, то приходится брать в руки ломы и лопаты, и идти к подножию Высоких гор добывать ее. Немало предстоит помахать киркой, чтобы найти и высвободить из-под тяжести тысяч лет старую сказку. Но и это не самое сложное. Главные трудности начинаются тогда, когда необходима вольная сказка. А это значит, что предстоит большая облава на сказки в Мрачном Лесу. Мы потихонечку, одну за другой, вылавливаем, добываем и рассказываем их сказочникам.
      Правда, сказки не все одинаковые: одни лучше, другие хуже, но ведь и вы, люди, тоже все разные. Ну да я отвлекся. Значит так, самые большие хлопоты доставляют нам вольные сказки. Очень уж это непростое, серьезное дело поймать вольную сказку. Для того, чтобы его совершить, необходимо немало пролить пота.
      Итак, появляется кто-нибудь из глюков, и мы узнаем, что ему очень нужна вольная сказка. Тотчас же эта весть облетает всех друзей, и те собираются в крепкой бревенчатой избушке, которая стоит на краю леса. С давних пор она называется "Заимкой Радости", а почему - я пока и сам не знаю.
      Вот незадача! Я сегодня что-то постоянно отвлекаюсь от главного. Вобщем, собираемся на Заимке и готовимся начать Большую Облаву. Ты думаешь, сказки ничего не боятся? Ан нет, боятся, и еще как! Конечно, всякой сказке важно, чтобы ей верили. Чтобы были люди, которые бы сопереживали, волновались за ее исход, радовались, когда добро побеждает зло и коварство. Если таких людей нет, то сказке очень тяжело, не может она полностью раскрыться, отдать всю себя людям, но сказка может методично добиваться того, чтобы ее услышали. Самое главное для сказки - это научить людей добру, любви, нежности (помнишь: "Сказка ложь, да в ней намек - добрым молодцам урок"?). И потому, самое страшное для сказки - переделка. Это когда те, кто не верят в сказки, хватают их грязными, грубыми руками, врываясь в их хрупкий ранимый мир, перекраивая всех и вся так, как им будет угодно. Они изменяют сказку до неузнаваемости. Из ласковой, светлой и теплой она становится холодной, ребристой, с вороненым отливом. Такие люди ставят сказки себе на службу, принуждая врать и оболванивать других людей, и в итоге, заставляя забывать, что они люди. Поэтому переделки сказки и боятся больше всего на свете. Кому же понравится делать то, что ты не хочешь? И должен признаться, что мы этим пользуемся. А делаем это для того, чтобы поймать сказку. Мы превращаемся в самых гадких и страшных людей: разбойников, бандитов, врунов, ябед и прочее, прочее, прочее... Занятие не из приятных, да что поделаешь, сказку-то нужно загнать. Вот эти превращения и происходят на Заимке Радости. И тот, кто видел со стороны, как удаляется в лес мрачная толпа людей, непрерывно переругивающихся между собой (ведь всем известно, что разбойники и бандиты ни секунды мирно провести не могут), никогда бы не поверил, что еще пять минут назад все они были такими милыми и забавными глюками.
      И начинается облава! С криками, стрельбой в воздух, свистом и улюлюканьем мы бежим по лесу, вытянувшись в длинную-предлинную цепочку. И чем длиннее эта цепь, тем больше сказок мы можем загнать. Сказки чувствуют нас, и, страшно испугавшись, бросаются наутек. Но и мы-то не лыком шиты! Те, кто идут в центре, замедляют шаг, а те, кто идут по краям - наоборот - идут все быстрее и быстрее, и цепь уже больше напоминает подкову. А потом крайние встречаются, и мы замыкаем подкову, образуя кольцо, в котором мечутся пойманные сказки. Потом мы начинаем потихоньку добреть, чтобы не так сильно пугать их, ведь сказкам ничего не угрожает. Кольцо сужается, сужается, и тот, кому нужна сказка, начинает выбирать ее среди всех прочих. Ну, а дальше уже все просто и не интересно. Мы осторожно отпускаем сказки на волю, оставляя лишь одну, нужную. И глюк забирает ее с собой, чтобы вы потом, забравшись с ногами в большое мягкое кресло, слушали ее, затаив дыхание.
      7
      Сказка о слепом мальчике
      В одном большом городе стоял ближе к окраине старый-старый дом. Он был настолько стар, что весь покрылся морщинами трещин, а в темных, глубоких, вечно сырых подъездах все было затянуто паутиной, и жили страшные-престрашные пауки. Они пугали всех жильцов дома, спускаясь на толстой как бельевая веревка паутине и громко скрипя лапами. Жильцы жались к стенам и быстро бежали по лестнице.
      И только один маленький мальчик не боялся страшных черных пауков. Потому, что никогда не видел их. Он был слепой. Слепой с самого рождения. И всякий раз, когда мама вела его по темному подъезду во двор, он веселился, пел песни, предвкушая встречу с чем-то ласковым и теплым как мамины руки. С тем, что все остальные называли солнцем. В их с мамой квартире всегда было холодно и сыро. Мама говорила, что их окна выходят на север, и поэтому солнышко бывает только во дворе. Но во дворе мальчик играл очень редко, потому что мама либо работала, либо искала ему нового папу, потому что старого у него никогда не было. И мальчик сидел в темной сырой комнате и на ощупь играл в солдатики.
      И вот однажды, когда усатый гусар готов был уложить наповал одноногого кирасира, мальчик почувствовал, как что-то мягкое и ласковое прислонилось к щеке.
      - Солнышко! - обрадовался он.
      - Я не солнышко, малыш, я глюк.
      Мальчик испугался и спрятался за шкаф. Но это мягкое и пушистое тоже забежало за шкаф.
      - Не бойся, я не причиню тебе зла. Мальчику было приятно и совсем не страшно прикасаться к тому, кто назвал себя глюком. И он выбрался из-за шкафа. Малыш уселся в кресле, глюк забрался к нему на колени, и мальчику показалось, что он сидит во дворе на солнышке - так ему стало хорошо.
      - А что такое "глюк"? - спросил мальчик. - Ну, глюк... это... Как тебе сказать?... Я и сам толком не знаю. В общем, глюк - это глюк. Вот ты человек, кошки - это кошки, собаки - собаки, а глюки - это глюки.
      - А кто такие "кошки", "собаки"? - заинтересовался малыш.
      - Ты что же, кошек с собаками никогда не видел?
      - Я вообще ничего никогда не видел. Я же слепой мальчик. - сказал малыш.
      - Как это слепой? - удивился глюк.
      - Мама говорит - от рождения.
      Глюк замолчал, но малыш почувствовал, что ему стало еще теплее.
      - Как тебя зовут, глюк?
      - Розовый Непоседа. Послушай, малыш, а хочешь, я покажу тебе все то, что ты никогда не видел? Кошек, собак, соседского попугая, все-все. Хочешь?
      - Конечно, конечно хочу! - обрадовался малыш.
      И тотчас же почувствовал у себя на коленях маленькое, пушистое мурлычущее существо. И он увидел этого зверя. Правда мысленно, только внутри себя, но увидел! Потом Непоседа показывал ему собак, машины, маму, доктора и многое-многое другое. Они подружились и глюк стал чаще приходить в гости к малышу, показывал те или иные предметы и рассказывал о том мире, в котором живет мальчик. И теперь малышу казалось, что он на самом деле видит, бывший еще недавно таким загадочным, мир - ведь у него теперь были глаза - Розовый Непоседа.
      Так продолжалось долго: может месяц, может год, а может и десять лет. Все удивлялись, что слепой мальчик так хорошо знает мир, словно он еще вчера был зрячим. Но вот мама мальчика, не без помощи Непоседы и его вездесущих друзей, нашла таки ему папу, который смог положить сына в больницу, где ему сделали операцию. Непоседа все дни и ночи дежурил у постели малыша. И вот наконец-то мальчику сняли с глаз повязку.
      - Солнце, солнце! - закричал он, вскакивая с кровати и кидаясь к окну.
      Перегнувшись вниз через подоконник, он жадно вдыхал глазами яркий солнечный свет, зелень деревьев. А затем, выскочив из больничной палаты, малыш побежал по аллеям, громко смеясь и крича: "Солнышко! Я вижу солнышко!"
      Розовый Непоседа, выбившийся из сил за эти дни, бросился за ним: ему так хотелось быть рядом! Он бежал, напрягая всю свою волю, но не выдержал и упал посреди улицы. А мальчик все бежал по дороге, излучая вокруг себя смех и радость. Ему было очень хорошо, но казалось, что он уже когда-то раньше видел и это солнце, и эти деревья, и эту мостовую, и эти дома...
      И тут он вспомнил Непоседу, который показывал все это ему, приходя каждый день в гости. Вспомнил и оглянулся. Но дорога была пуста... Вечерело...
      8
      Сказка о пяти добрых глюках
      и одном Ночном страхе
      В небольшом, но очень красивом тенистом городе, славившемся во всей Глюкарии своими парками и садами, стоял в глубине одного из скверов небольшой дом. Дом как дом, каких много в любом городе. Только вот жильцы были в нем необычные, - глюки. Нет, конечно, жили в нем и самые обыкновенные люди как и везде, но вот кроме них в доме жили еще и глюки. А ведь далеко не каждый дом может похвастаться этим, правда? В гости глюки заходили, разумеется, ко многим, но чтобы так, жить в одном доме - это редкость. Всего глюков было пятеро, по числу квартир в доме. И каждый из них был чем-то похож на тех, кто жил в этом доме. И звали их, в соответствии с характерами хозяев: Умный, Сильный, Обаятельный (он же Длинный), Ласковый (он же Кучерявый) и Веселый (он же Непоседа).
      Разумеется, глюки есть глюки, и поэтому в этих квартирах творились самые невероятные вещи: из буфетов пропадали леденцы, варенье из банки, открытой только вчера вечером, почти полностью испарялось к утру, а сахар, случайно рассыпанный на пол, никто из хозяев даже не думал убирать - он исчезал как по волшебству. Конечно, в одиночку справиться со всеми этими делами было невозможно, но глюки жили дружно и всегда помогали друг другу.
      А во всем остальном, что не касалось сладкого, они были примерными волшебниками, хотя и очень маленькими, и все время старались во всем помогать жильцам. Но только так, чтобы самих глюков никто не заметил.
      И все было бы хорошо, и жизнь в этом доме текла бы легко и спокойно, если бы помимо глюков в доме не жил еще один волшебник - Ночной Страх. Никто и никогда не видел его, но каждый, кто входил в полумрак подъезда и неосторожно заглядывал в черный провал подвала, похожий на чью-то хищно разинутую пасть, сразу же ощущал его присутствие. Сердце вдруг замирало в груди, казалось, его уже нет, а потом, потом начинало бешено колотиться; ноги - те сами несли прочь от этого страшного места. Несли поближе к свету, к добрым и ласковым глюкам.
      По ночам Страх выползал из подвала и, проникая в квартиры, властвовал в всем доме. Дети пугались его, им становилось страшно и они плакали. Единственное, что могло спасти от Страха - это яркий свет или большое пушистое одеяло, которым укрываются с головой, спасаясь от всех страхов вместе взятых. Когда глюки были в доме, Страх особенно не зверствовал видно побаивался глюков. Но в последнее время, пользуясь тем, что все они отлучились по неотложным делам, Ночной Страх совсем замучил обитателей дома. И не только маленьких. Люди спали не выключая света, а одна девочка даже накрывалась с головой сразу тремя одеялами. Про глюков уже никто не вспоминал, каждый день жильцы с ужасом ждали ночи. И решили тогда глюки собраться все вместе и победить Ночной Страх, изгнать его навсегда из дома. Но как это сделать? Ведь если он затаился в комнате, то как только ты зайдешь с фонарем или зажжешь свет, страх исчезнет, забиваясь во всевозможные щелочки и норки. А войти без света в темную комнату... На это еще никто не решался. Но глюки есть глюки! Сказано - сделано! Как следует собравшись и подпоясавшись крепкими цветными поясами, они отважно шагнули в бездонную темноту подвала.
      Когда глаза привыкли к темноте, выяснилось что, оказывается, в подвале полным-полно всяких интересных вещей: старый, покрытый многолетней пылью патефон с набором пластинок, отслужившие свой срок школьные портфели, лыжи, санки, радиоприемники, десятка полтора галош (причем все на левую ногу), почти развалившееся кресло-качалка и многое-многое другое. От такого разнообразия глюки даже забыли о цели своего прихода. Они тут же бросились разбирать старье и сортировать его по кучам. Это может пригодиться, это еще послужит, если подремонтировать немножко, а это надо бы выкинуть. В следующий раз.
      Надо сказать, что не было у наших глюков другого такого занятия, которое бы они так любили, как копание в куче никому ненужных вещей. И лишь только первый луч света разбудил неугомонных птиц, Умный спохватился.
      - А где же Ночной Страх?
      Все сразу же встрепенулись и быстро встали в круг, спиной к спине, готовые дать отпор любому нападению. Но никто даже не думал нападать на них, тишину подвала нарушали только звонкие птичьи голоса. А сам подвал представлял собой уже совсем иную картину: все вещи были тщательно рассортированы по кучам, и сразу стало видно, что подвал совсем маленький, и если бы в нем был кто-нибудь кроме глюков, то спрятаться ему было бы негде.
      - Выходи, Ночной Страх, мы пришли сразиться с тобой! - нарушил молчание Сильный. (Надо сказать, что в Глюкарии даже у самых коварных волшебников принято выходить на поединок, если кто-то отваживается их на него вызвать).
      Ничто не изменилось в подвале.
      - Его здесь нет?! - удивился Ласковый,- Ушел!
      - Куда ему отсюда уйти - на улице утро! - Умный был как всегда на высоте.
      - А ведь из подвала никто за ночь не выходил, мы бы почувствовали это!Веселый был непривычно серьезен.
      - Что-то здесь не так... - задумчиво произнес Длинный.
      - А ведь его просто нет и никогда не было! - звенящий голос Веселого заставил всех вздрогнуть. - Его же никто никогда не видел! Кто-то просто испугался темноты и, постыдившись признаться в этом, выдумал Ночной Страх, а остальные подхватили, чтобы замаскировать свое неумение быть сильными и смелыми. Вот кого мы все боялись - самих себя! Все, мы победили его, только нужно больше не пугаться темноты, иначе страх появится вновь и будет пугать весь дом. Ясно?
      - Ясно! - дружно ответили глюки и, взявшись за руки, побежали навстречу встающему солнцу. Побежали, чтобы рассказать всем о том, что бояться больше нечего, что Ночного Страха теперь нет и о том, как можно победить любой страх, который станет у нас на пути.
      9
      Сказка о том,
      какстойкий оловянный солдатик
      потерял ногу
      Эту историю старые глюки всегда рассказывают молодым. И те, не зависимо от цвета или запаха, очень внимательно слушают ее, стараясь не пропустить ни одного слова. Причем каждый рассказывает ее по-своему, но суть всегда остается той же. Сегодня я расскажу ее вам - людям. Надеюсь, что вы уже знакомы с одним из ее героев, уже читали о нем; но вы знаете только о том, как он любил и погиб, а вот как он жил, расскажу вам я - Непоседа. Вы, люди, можете называть это сказкой, как хотите, но все глюки знают, что это чистая правда. Вот только жаль, что Ганс Христиан Андерсен не захотел переделать рассказ о жизни Стойкого Оловянного Солдатика так же, как переделал рассказ о его смерти. Итак...
      Однажды, во время очередной войны между оловянными армиями, один из полководцев решил добиться победы, разгромив штаб врага. Но чтобы что-то разгромить, надо знать где это "что-то" находится. И для этого он послал в разведку двух оловянных солдатиков. Это были два бравых гвардейца с одинаковыми усами, в одинаковых зеленых мундирах, с новенькими воронеными автоматами. И надо сказать, что, хоть внешне они и были похожи друг на друга как две капли воды, солдатики были совершенно разными. Они смотрели на свою игрушечную жизнь под абсолютно разным углом. И звали бойцов соответственно Оптимистом и Пессимистом. А ведь их жизнь только для вас, людей, игрушечная, а для них самая что ни на есть реальная, всамомделишняя. Так вот, предстояло этим двоим солдатикам пройти через всю песочницу и обыскать в поисках вражеского штаба правый, самый темный угол двора. Собрали солдатики свои вещмешки, забросили за спину и, взяв тройной боезапас, отправились в разведку. Отошли они от своих окопов, притаились в следе чьего-то сандалика и высматривают, как бы им получше через песочницу пробраться.