Глава 10

Прижав к груди бесценную рукопись, Аманда направилась в библиотеку, то и дело оглядываясь, чтобы удостовериться, что ее никто не видит. Все собирались в оперу, так что библиотека сегодня вечером будет надежным убежищем. Она сможет писать, сколько душе угодно, и никто не узнает.

Аманда никому не признавалась в страсти сочинять романы. Никто не поймет ее желания написать вестерн. Кассандра, обеими ногами стоящая на земле, сочтет ее потребность уноситься в иной мир глупой; дядя Саймон решит, что его здравомыслящая, серьезная племянница на самом деле — легкомысленная ветреница (свойства, которые он обычно приписывал единственной дочери); а милая тетя Летиция придет в ужас, узнав, что под одним с ней кровом живет сочинительница. С ее точки зрения, сочинители на общественной шкале располагаются там же, где и представители богемы, быть может, делением выше актрисы.

Когда книга будет написана, она, возможно, поделится с Кассандрой. Но до тех пор это ее тайна.

Аманда вошла в библиотеку и с облегчением вздохнула, но вдруг замерла, увидев, что в кресле у камина сидит Джейк и читает. Он взглянул на нее и улыбнулся, и она быстро спрятала рукопись за спину.

— Д-Джейк! Ч-что вы здесь делаете? Я д-думала, вы еще наверху, одеваетесь в оп-перу.

Джейк оглядел свой выходной костюм и нахмурился. В строгом черном одеянии он ощущал себя гробовщиком. Высокий крахмальный воротник давил на шею, словно петля виселицы.

— Теперь, когда Брауни мне помогает, я быстро управляюсь. — Малютку-англичанина ему просто само небо послало. Конечно, приходилось мириться с его лекциями о том, как правильно одеваться и приводить себя в порядок… но они не шли ни в какое сравнение с нотациями брата и были не слишком большой платой за его помощь.

— А вы почему не одеты? — Он надеялся, что у него будет хоть один союзник, с содроганием представляя, что опять весь вечер придется парировать ядовитые шпильки Саймона. У старика язык острее охотничьего ножа!

Слегка успокоившись, Аманда покачала головой и подошла к письменному столу.

— Нет, я не люблю оперу. И мне не хочется появляться в свете без спутника. Я словно выставляюсь напоказ.

— Не может быть, чтобы у такой хорошенькой девушки не было целой толпы поклонников. Да что за мужчины тут у вас на Востоке?

Покраснев, Аманда благодарно улыбнулась.

— Вы очень любезны, Джейк. Но большинство моих знакомых мужчин ищут женщин, обладающих либо необыкновенной красотой, либо необыкновенным состоянием. Увы, у меня нет ни того, ни другого. Но я вовсе не несчастлива. Я с удовольствием остаюсь дома и работаю над своим… — сообразив, что едва не проговорилась, она прикусила язык, но Джейк заметил румянец смущения и понимающе улыбнулся.

— Я как раз подумал, что это вы прячете за спиной. Ну же, Аманда. Разве вы не хотите поделиться со мной? Я думал, мы друзья.

— Мы друзья, но вдруг вы не поймете.

Отложив томик стихов Теннисона, Джейк поднялся и подошел к столу, не сводя глаз с взволнованной девушки.

— Там, откуда я родом, дружба значит, что вы можете поделиться с другом всем, не опасаясь, что вас высмеют, разбранят или осудят. Для этого существуют братья.

— И другие родственники, — добавила она улыбаясь. «Что это за брат, которого Джейк так не любит, верно, какой-нибудь малосимпатичный субъект», — решила она.

— Правильно. Ну так что же это за тайна? Она протянула ему бумажные листки и, закусив губу, стала ждать, пока он прочтет. Когда у него от удивления брови полезли на лоб, она поняла, что сделала какую-то ужасную ошибку.

— Я еще не закончила, — поторопилась она объяснить. — Это только черновик. Три главы. Но когда-нибудь я непременно закончу.

Джейк не ответил и продолжал читать. Несколько раз он улыбнулся и кивнул, наконец поднял голову.

— Вы знаете, это совсем неплохо. Я мог бы кое-что подсказать насчет того, как обращаться с оружием. И никто в здравом уме не полезет на гремучую змею. Но, по-моему, вы очень хорошо начали. В один прекрасный день вы обставите мистера Билла.

Аманда просто расцвела от похвалы.

— Вы правда так думаете? — Она стиснула руки на груди. — Я так счастлива, что готова сплясать на дядином столе. Я не была уверена, что из меня может получиться писатель.

Он протянул ей рукопись.

— Я не берусь судить о писательстве вообще, Аманда, но, по-моему, у вас есть талант. Почему вы храните свою работу в такой тайне? Ведь ясно, она для вас свет в окошке. Я уверен, ваша семья вас поддержит.

Улыбка сошла с лица Аманды, в глазах мелькнул неподдельный ужас.

— Обещайте, что никому не скажете. Даже Касси не знает, чем я занимаюсь. Я не вынесу, если осудят то, что мне так дорого.

— Аманда, я не думаю…

— Вы должны обещать, Джейк. Друзья не выдают друг друга. Ведь так велит кодекс чести Запада или как?

Он усмехнулся.

— Или как. Ладно, даю слово. Ни одна живая душа не узнает. А если вам понадобятся мои советы, буду счастлив их дать. Не хотелось бы, чтобы ваш герой садился в седло не с той стороны.

— Вы хотите сказать, это важно?

Джейк понял, что она спрашивает совершенно серьезно, и вздохнул. Горожане!

— Дайте-ка еще раз взглянуть на ваши листочки, Аманда. Кажется, сегодня вечером вам придется кое-что переписать.

Экипаж Темплтона катился по неровной брусчатке. Джейк сидел рядом с Кассандрой на бордовых бархатных подушках и мечтал только об одном: запустить руку в глубокий вырез черного бархатного платья жены. И он так бы и сделал, не сиди напротив тесть с тещей.

Проклятье, Кассандра его замучила. Сегодня вечером несомненно повторится то же, что и вчера:

смотреть, но не дотрагиваться. Утром он все-таки дотронулся и с тех пор не мог думать ни о чем другом. От чего болезненно набухала плоть. И непохоже, чтобы в ближайшее время могло наступить облегчение.

Черт! Из-за Кассандры он чувствовал себя мерином, что толку от его отличной формы.

— Что-нибудь случилось, Стил? У вас сегодня озабоченный вид. — Саймон вопросительно смотрел на него, и Кассандра беспокойно пошевелилась. Нельзя, чтобы отец узнал истинную причину его скверного настроения.

Джейк взял ее руку и нежно пожал. Стоило бы сказать старику, в чем загвоздка. Поделом будет Кассандре, если ее отец узнает, что он аж дымится, так она его завела.

— Меня не слишком воодушевляет опера, Саймон, — ответил он, и рука жены расслабилась в его ладони. — Я не привык так развлекаться. Мне подавай добрую партию в покер, сигару да горячую бабенку…

Кассандра застыла, но Саймон хмыкнул:

— Твоя правда, парень. Ничего нет лучше…

— Право, Саймон! — возмутилась Летиция, искоса глянув на мужа. — Я знаю, ты не очень любишь оперу, но мы с Кассандрой жаждем послушать «Севильского цирюльника».

Джейк усмехнулся, а Саймон сделал нечто, доставившее тому невероятное удовольствие: он ему подмигнул.

Кассандра же была совершенно обескуражена небывалым поведением отца. Саймон обычно был чрезвычайно сдержан. Она в жизни не слышала от него ни одной шокирующей фразы; интересно, что бы он сказал, если б знал, что едва они уселись в экипаж, Джейк стал подсовывать руку под нее. Ей пришлось схватить его за руку, чтобы не осрамиться обоим перед родителями.

Срам. Вот оно, верное слово. После чудовищного утреннего происшествия она умирала от стыда всякий раз, когда оказывалась рядом с Джейком. Он дразнил ее весь день, дотрагиваясь, когда представлялся случай. А случай представлялся довольно часто. Он шептал ей на ухо возмутительнейшие, гнуснейшие вещи, описывая, что будет делать с ней губами и языком, когда подвернется возможность.

При воспоминании о том, что он творил с ней сегодня, она беспокойно заерзала. Плотно сдвинув ноги, она пыталась унять пульсирующую ломоту, возникавшую всякий раз, когда она думала о том, как Джейк дотрагивается до нее.

Господи, что с ней происходит?

И когда кончится эта несчастная дорога!

«И когда кончится эта несчастная опера, — думал Джейк. — Скучища! « Он чудовищно, безнадежно скучал. Если это и есть культура в лучших своих проявлениях, ему она не нужна.

На сцене необъятных размеров тетка истошным голосом вопила какую-то жуткую арию, смысла Джейк не понимал. За весь спектакль никто слова не сказал по-английски. Ничего более гнусного он в жизни не видел.

— Тебе нравится опера? — шепнула Кассандра, кладя ладонь в перчатке на его руку. Свет был приглушен, и в ложе, где сидели они с родителями, царил интимный полумрак.

— Черт! Нет, мне не нравится этот мюзикл. Да я ни слова не разберу!

Из-за спины Кассандра услышала тихий смешок отца и обернулась, сверкнув на него глазами. Тот мгновенно принял серьезный вид.

— Это опера на итальянском. Оперы почти всегда исполняются на иностранных языках.

— Не много толка сидеть тут и слушать то, чего не понимаешь. — Он пожал плечами — Зачем это нужно?

Саймон наклонился вперед и, несмотря на попытки Летиции удержать его, просунул голову между дочерью и зятем.

— Да, Кассандра. Объясни, зачем это нужно. Я совершенно согласен со Стилом, лишь пустая трата времени.

Джейк громко хмыкнул, и люди в зале стали оборачиваться на их ложу и шептаться, прикрываясь ладонями и веерами. Кассандре хотелось накричать на обоих, но вместо этого она как можно тише произнесла:

— Не знаю, что на тебя сегодня нашло, отец. Но тому, кто так заботится о своей репутации, не пристало выставлять себя напоказ.

Джейк обнял Кассандру за плечи и привлек жену к себе, не обращая внимания на ее протесты.

— Ну, милая, не нужно портить папе настроение. Он просто пытается повеселиться. А тут это совсем не легко.

— Ш-ш-ш! — зашикали с разных сторон.

— Чего ради шептаться? Эта хавронья на сцене голосит как львица перед случкой.

Саймон взревел от хохота, Летиция схватилась за щеки и застонала, а Кассандра сползла в своем кресле, прикрывая лицо веером и надеясь, что никто из знакомых ее не узнал.

Когда все четверо приехали в ресторан Дель-монико, он был полон. Ступая следом за старшим официантом по цветастому ковру, устилавшему сверкающий паркет, они подошли к угловому столику у окна.

— Один из лучших столов этого заведения, — с гордостью сообщил Саймон Джейку, усаживаясь. — Я даю хорошие чаевые, Джейк, — добавил он, и Джейк отметил, что его назвали по имени. Очевидно, старый гуляка начинал смягчаться.

Кассандра тоже это заметила, усаживаясь на плюшевый диванчик рядом с мужем. Она вежливо кивнула Роджеру Торнкунсту, одному из ее бывших кавалеров, сидевшему за столиком напротив, и умышленно проигнорировала его спутницу. Она надеялась, что мать поступит так же. Как бы не так.

— Да это же Роджер! — воскликнула ее мать и помахала рыжеволосому молодому человеку. — И смотри… он с Элизабет Энн Майклз. Пригласим их за наш столик?

— Нет! — излишне горячо воскликнула Кассандра, не желая становиться мишенью насмешек своих так называемых друзей. Все странно на нее посмотрели. — Я хотела сказать, что уверена: Роджеру хочется побыть наедине с Элизабет Энн. Я слышала, они теперь встречаются. — На самом деле Элизабет Энн поторопилась прибрать к рукам отвергнутого ухажера Кассандры хотя бы только затем, чтобы доказать: она не менее обворожительна, чем ее соперница. Ладно, пусть будет Роджер, подумала Кассандра. Он слишком влюблен в себя и обладает несносной привычкой сопеть, словно гончая принюхивается. Да и рыжие ей никогда особенно не нравились. Брюнеты куда более в ее вкусе, вдруг подумала она.

— Я думаю, Касси опасается, что я поставлю ее в неловкое положение перед ее друзьями, Летиция, — заметил Джейк, не отрываясь от меню. — Разве не так? — Он взглянул на жену и подмигнул ей.

Краска залила фарфоровые щеки, но Кассандра попыталась опровергнуть обвинение Джейка.

— Совершенно не так. Мне нечего стыдиться. И я уже привыкла делать скидки на то, что ты не искушен в манерах приличного общества.

Джейк усмехнулся:

— Слава Богу! В жизни не видел, чтобы свиные уши корчили из себя шелковые сумочки.

Саймон хмыкнул, затем преувеличенно громко откашлялся. Когда туфля жены соприкоснулась с его лодыжкой, он бросил на нее неодобрительный взгляд.

— Чудесно, — сказала Летиция, не обращая внимания на то, что Саймон тихо чертыхнулся. — Роджер и Элизабет Энн идут сюда. Очень удачный случай для Джейка познакомиться с твоими друзьями, Кассандра. Разумеется, я намереваюсь устроить прием, чтобы представить Джейка и остальным.

Кассандра не успела ответить на неожиданное и пренеприятное заявление матери. Подошли Роджер и Элизабет Энн, у которой на лице сияла самодовольнейшая улыбка. Без сомнения, слухи о том, как Джейк вел себя в опере, уже разлетелись по городу.

— Ну-ка, ну-ка, Кассандра, — сказала Элизабет Энн, разглядывая Джейка с нескрываемым восхищением. — Мы слышали, ты вышла замуж. Познакомь же нас с этим красавцем.

Прежде чем раздосадованная Кассандра успела ответить, Джейк поднялся и с изысканной вежливостью поцеловал руку Элизабет Энн.

— Счастлив с вами познакомиться, мэм. — Он кивнул Роджеру и протянул руку. — Меня зовут Джейк Стил. Рад с вами познакомиться.

Кассандра изо всех сил старалась не выдать изумления. Джейк не был с ней так галантен. И по мечтательному выражению лица Элизабет Энн было ясно, что вредина упивается его любезностью.

— Итак, мистер Стил, — начал Роджер, — как вам Нью-Йорк в сравнении с… Техасом, кажется?

— Никакого сравнения. Роджер улыбнулся:

— Да, этот город вне конкуренции. Стоит только вдохнуть его воздух…

«И весь организм заражен», — хотел ответить Джейк, но вместо этого сказал:

— Он другой. Тут вы правы.

— Вы водили Джейка в Центральный парк, Кассандра? Я уверен, он с удовольствием примет участие в нашем соревновании экипажей или в матче поло. — Роджер сиял от гордости. — В этому году наша команда всем фору даст. — Он засопел и словно бы раздался в груди.

Зная, что Джейк непременно спросит, что такое поло, Кассандра поторопилась вмешаться:

— Нет, еще нет. Но мы в ближайшее время это обсудим. Не правда ли, Джейк?

— Ручаюсь, что раз мистер Стил из Техаса, он отлично управляется с лошадью. — Элизабет Энн смотрела на Джейка хищным взглядом голодной самки. — Насколько я понимаю, верховая езда развивает мышцы бедер. Это верно, мистер Стил?

Роджер хихикнул, бестактное замечание невесты его позабавило, но Летицию Темплтон оно отнюдь не позабавило, и она недвусмысленно дала это понять.

— Не думаю, что прилично обсуждать подобную тему в смешанном обществе, Элизабет Энн, — вынесла она свой приговор и обернулась к мужу за поддержкой.

Саймон не прочь был продолжить эту тему, но, заметив яростно-собственническое выражение на лице дочери, предпочел подавить ее в зародыше, чтобы потом не расплачиваться.

— Кассандра, почему бы вам с Джейком не отправиться в парк завтра же? Я уверен, он с удовольствием побудет несколько часов на воздухе. Это небольшая награда за часы, проведенные в магазинах.

— Конечно. Это чудесная мысль, — согласилась она, мысленно злясь на отца, который с такой легкостью вмешивается в ее жизнь. Она не имела ни малейшего желания представлять своего красивого мужа друзьям. Может, другие и не заметили, но она-то разглядела откровенное приглашение в глазах Элизабет Энн.

— Чудесно, — сказал Роджер. — Будем ждать вас завтра около часа. И не опаздывайте, Кассандра, соберутся все.

Элизабет Энн мило улыбнулась:

— Да. И возьми с собой кузину, Кассандра. Я уверена, кто-нибудь из мальчиков сжалится и составит ей компанию.

Глаза Джейка опасно сверкнули: у черноволосой женщины, очевидно, было такое же черное сердце.

— Мы с Кассандрой будем горды составить Аманде компанию. Она не нуждается в ухаживании из милости. А насколько я вижу… — Он насмешливо взглянул на Роджера, который не осмеливался приструнить свою женщину… — …Немногие из вашего общества могут этим похвастаться.

Саймон сиял улыбкой от уха до уха, Джейк сразу поднялся в его глазах. А Кассандра, которая была благодарна Джейку за то, что тот вступился за Аманду, просто светилась.

Как смеет эта заносчивая стерва так оскорблять ее кузину?! Она бы с удовольствием ударила ее по наглому лицу, сейчас некрасиво багровевшему.

Все вздохнули с облегчением, когда Роджер, извинившись, отнюдь не галантно схватил Элизабет Энн за руку и потащил к своему столику.

— Вы подумайте… — только и сумела произнести Летиция.

Кассандра дотронулась до руки Джейка и произнесла грудным от полноты чувств голосом:

— Спасибо, что защитил Аманду. Не выношу, когда ее обижают.

Поднеся ее руку к губам, он ответил:

— Тебе незачем благодарить меня, милая. В конце концов, мы одна семья.

Глава 11

— Не знаю, почему ты так рвешься в парк, — пожаловалась Кассандра, поспешая за Джейком по одной из посыпанных гравием дорожек, что рассекали Центральный парк. — Роджер и Элизабет Энн — это лишь небольшой пример того, что можно ждать от остальных моих друзей. — Странно, пока не появился Джейк, она не замечала, как грубы и нетерпимы ее знакомые. Но после вчерашнего происшествия все предстало в ином свете. Аманда права, они просто снобы.

Глубоко вдыхая воздух, напитанный ароматом дуба и платана, Джейк довольно улыбался. Он более чем приятно удивлен, что посреди городского запустения обнаружился этот чудо-лес.

Кассандра объяснила, что парк замышлялся как средство улучшить здоровье общества, уменьшить распространение многочисленных недугов, вызванных городской жизнью. Он возник всего четыре года назад, и Джейк испытал благодарность к его создателю Фредерику Олмстеду.

— Милая, я так рад снова оказаться среди деревьев и лошадей, снова ходить по земле, что твои друзья могут думать и говорить все, что им заблагорассудится. Я с ними управлюсь. Только дай мне сесть в седло.

Кассандра нахмурилась:

— Но тебе не следует спускать им грубость. Джейк не обратил внимания на ее беспокойство.

— Когда, говоришь, появится кучер? Мне не терпится поездить. — Он не думал, что настолько соскучился по седлу. Интересно, как там его Лютик на ранчо у Моргана.

Подумав о Моргане, он вспомнил о письме брата, которое получил сегодня утром. Очевидно, детективы Пинкертона еще не выполнили задание. Ограбления дилижансов раскрыть пока не удалось. Морган писал, что Мэлкомб Биггс бушевал от ярости, когда явился на «Чертов выгон» и не обнаружил Джейка. Морган заявил, что не видел брата после того, как тот вышел из тюрьмы, а Мэлкомб не решился спорить с человеком на голову выше него.

— О чем ты думаешь, Джейк? Ты вдруг затих. Может, передумал насчет сегодняшней прогулки? — Она с ужасом представляла себе новое столкновение с несносной Элизабет Энн и медоточивым Роджером.

Он щелкнул ее по носу и легко поцеловал в губы — и она покраснела.

— Я думал об одном человеке, который самонадеяннее всех твоих друзей вместе взятых, милая. И нет, я не передумал. Чтоб сесть в седло, я самого дьявола одолею.

— Ты скучаешь по Техасу, да? — Отчего-то, поняв это, она опечалилась. Ей хотелось, чтобы Джейк был счастлив в новой для него обстановке. Хотя и не знала толком, почему.

Он неопределенно пожал плечами.

— Техас не похож ни на что, известное тебе. Он большой, нахальный, шумный, как шлюха… — Он остановился, когда она вспыхнула. — Он отличается от Нью-Йорка.

— Почему ты решил ответить на мое объявление? — Они до сих пор не обсуждали причины, побудившие его отправиться на Восток, и ей было интересно, с чего это ковбой снялся с места, чтобы зажить жизнью, к которой явно не был приспособлен.

Вот он, вопрос, которого Джейк давно уже ждал со страхом. Он все еще не придумал, что отвечать. Судя по любопытному блеску в глазах, Кассандра не собиралась отступать.

— Просто твое предложение было так хорошо, что невозможно было пройти мимо, — поддразнил он и снова потрепал ее по носу. — Какой мужчина устоит против этих сладких губ и роскошного тела? — Заключив в объятия, он крепко поцеловал ее, надеясь, что отвлечет от вопросов, на которые у него нет ответов.

Сработало.

— Джейк, — прошептала Кассандра, когда он наконец отпустил ее. Она задыхалась, чувствуя головокружение и легкое смущение. — Нас могли увидеть.

— И что? Мы ведь женаты. — Он подмигнул. — Я слыхал, женатым людям позволяется куда больше, чем целоваться. Может, когда-нибудь ты позволишь тебе это показать.

Легкое смущение? Она покраснела как рак и обрадовалась, увидев, что к ним направляется вся компания. Противостоять Джейку становилось с каждым днем все труднее, и она не знала, сколько еще сумеет продержаться. Да и захочет ли!

— Да это никак наши молодожены! — произнесла Элизабет Энн язвительным тоном. — И без кузины, Кассандра. Я думала, вы приведете ее сегодня.

— У Аманды есть занятие поинтереснее, — ответил Джейк, зная, что она собиралась сегодня поработать над рукописью — времяпрепровождение куда более приятное, чем обмен колкостями со стервой вроде Элизабет Энн Майклз.

— Поздравляю с замужеством, Кассандра, — сказал высокий блондин, стоявший за спиной Элизабет Энн. Шагнув вперед, он пожал руку Джейку. — Меня зовут Фрэнклин Форрестер, мистер Стил. Роджер и Элизабет столько о вас рассказывали.

Почему-то умильная вежливость Фрэнклина Форрестера раздражала Джейка даже больше, чем самовлюбленность Роджера. Может, потому, что зубы не помещались у него во рту, а нос картошкой больше походил на клоунскую нашлепку.

— Правда? Жаль, не могу сказать того же, Фрэнк. Никто мне о вас ни черта не говорил. Почему бы это?

— Ой, смотри, — сказала Кассандра, указывая на открытую лужайку между купами деревьев в надежде избежать нового столкновения. Самообладание Фрэнклина было так же невелико, как и его шевелюра. — Вон Ривз с лошадьми. Пойдем, Джейк. — Она потянула его за руку. — Ты говорил, тебе не терпится поездить.

— Но как же поло? — спросил Роджер, который только что подошел, ведя за собой пару длинноногих, поджарых рысаков. — У нас не хватит игроков без вас, Стил.

Роджер зафыркал, напомнив Джейку сердитого быка. Впрочем, такие ноздри, как у Роджера, быку и не снились.

— Знаете, джентльмены, стоит жениться, попадешь под женин каблучок. — , Он небрежно, чуть тронув шляпу, простился с Элизабет, схватил Кассандру за руку и почти бегом бросился к лошадям.

— Джейк, Джейк, потише, — взмолилась вскоре Кассандра. Она с трудом переводила дух, едва поспевая за мужем. — Ривз никуда не денется, а у меня сейчас сердце выскочит из груди. — Возможно, оттого, что его распирает от гордости за мужа, не стушевавшегося перед Фрэнком и прочими.

Смущенно улыбнувшись, Джейк замедлил шаг.

— Прости, детка. Уж очень не терпится сесть в седло. — И оказаться как можно дальше от дураков, которых она звала друзьями. Черт, Кассандру нужно спасать. Он бросил на нее пылкий взгляд. — Ты поймешь, стоит тебя хоть раз оседлать… вернее, тебе оседлать добрую лошадку. — Скользкая оговорка никак не задела Кассандру, и Джейк мысленно улыбнулся. При всей своей светскости Кассандра была совершенно невинна.

— Но я не сажусь в седло, Джейк. Я уже давно пытаюсь тебе это сказать, но ты слишком быстро идешь, и я не могу говорить.

Джейк остановился как вкопанный, не веря своим ушам.

— Не садишься в седло? Ты шутишь? — В Техасе все ездили верхом — и мужчины, и женщины.

— К сожалению, нет. Видишь ли, я в детстве упала с пони и с тех пор так и не избавилась от страха перед лошадьми.

Он отмел ее объяснения взмахом руки и уверенной улыбкой.

— Это легко. Я тебя научу. Она словно приросла к земле.

— Нет! Не могу.

Огорченно вздохнув, Джейк покачал головой: на его лице появилось выражение разочарования.

— Я так понимаю, это значит, мы не будем сегодня ездить верхом.

— Совсем не значит. Ты будешь. А я подожду здесь на лавочке. — Она показала на деревянную скамью неподалеку.

— Нет. Или вместе, или никак.

Она взглянула на Джейка, затем на лошадей, нетерпеливо бивших копытом, и судорожно сглотнула, охваченная старым страхом.

— Не могу.

Страх творит с человеком невероятные вещи. После пяти лет в тюрьме Джейк хорошо это усвоил и не собирался упрекать Кассандру. Ему бы свой страх одолеть.

— Придумал. А что, если мы покатаемся вдвоем? И ты не будешь бояться.

— Вдвоем? Ты хочешь сказать, я сяду позади тебя?

Джейк усмехнулся.

— О нет, детка, не позади. Ты будешь сидеть прямо передо мной, чтобы я мог тебя крепко держать.

Так они в конце концов и сделали. Только Кассандра не была уверена, что поступила благоразумно, пойдя на поводу у Джейка, Она безусловно не могла пожаловаться на погоду — стоял роскошный августовский день, осень наступала лету на пятки, так что температура опустилась до приятного тепла — и на слишком быструю езду, потому что Джейк пустил лошадь тихим шагом, и они наслаждались видом, неспешно обозревая красоты природы.

Пожаловаться она могла только на одно: Джейк прижал ее к себе так крепко, что она едва дышала. Его ладони лежали точно под ее бюстом, и с каждым шагом лошади его большие пальцы задевали ее груди. А от его жаркого дыхания, когда он время от времени что-то шептал, ей делалось неуютно и хотелось поерзать в седле.

Но она боялась ерзать, чтобы лошадь не испугалась и не сбросила их. Да она и шевельнуться не могла; при всяком ее движении Джейк лишь крепче сжимал объятия.

— Тебе хорошо? — спросил он в несчетный раз, прижавшись носом к ее уху и приведя в совершенное смятение.

— Да, — ответила она тонким голосом. О Боже, его рука снова задела ее грудь.

— Ты прекрасна, ты знаешь это, Касси? Красивее, чем все цветы, которые мы сегодня видели. Даже розы перед тобой бледнеют. — Он с нежностью поцеловал ее в шею, и, словно ничего не было естественнее, она обернулась и подставила губы.

Упиваясь медвяными устами, Джейк остановил коня. Надежнее обхватив, он притянул жену к себе так, что она оказалась почти у него на коленях.

— У меня кровь от тебя закипает, детка. Когда я дождусь, что ты станешь моей?

Кассандра не отталкивала его, и тогда Джейк поднял ее, откинул юбки, чтобы не мешали, и развернул так, что она оказалась лицом к нему. Она обняла его за шею, и он прижимал ее к себе.