Глава 4

Имя Люси Айлсбэрроу было хорошо известно в определенных кругах.

Ей было тридцать два года. В свое время она была лучшей на математическом отделении Оксфорда, обладала, по общему признанию, блестящими способностями, и ей предрекали большую научную карьеру. Но, помимо блестящих научных способностей природа наградила ее трезвым и практичным умом. Она не могла не заметить, что известность и слава ученых отнюдь не гарантирует им финансового преуспевания. Преподавательская деятельность тоже совсем ее не привлекала, ей нравилось общаться с людьми, чьи данные были гораздо скромнее ее собственных. Короче говоря, ей просто нравилось быть с людьми. С самыми разными, и чтобы круг общения постоянно менялся. К тому же, честно говоря, она любила деньги. И лучший способ заработать их — предложить то, что пользуется наибольшим спросом. Люси быстро сообразила, что в стране катастрофически не хватает квалифицированной домашней прислуги. К величайшему удивлению своих друзей и коллег, Люси Айлсбэрроу избрала для себя именно это поприще. И тут же добилась необыкновенных успехов. По прошествии всего нескольких лет ее имя знали во всей Британии. Уже вошло в обиход, когда жены сообщали своим мужьям: «Все будет в порядке. Я смогу поехать вместе с тобой. Мне удалось заполучить Люси Айлсбэрроу!» Ценность услуг Люси Айлсбэрроу заключалась в том, что, стоило ей появиться в доме, хозяйка могла забыть все заботы и тревоги, все нудные и неблагодарные хлопоты. Люси Айлсбэрроу выполняла любую работу, успевала следить за всем и все предусмотреть. Невозможно было себе представить, что она чего-то не умеет. Она присматривала за престарелыми родителями, нянчилась с детьми и выхаживала больных; удивительно вкусно готовила; хорошо ладила со старой прислугой, если таковая оказывалась в доме; умела найти подход к людям с самым несносным нравом, усмирить самого буйного пьяницу и охотно возилась с собаками. Но самое главное, Люси никогда не брезговала даже самой неприятной работой: с азартом отскребала кухонные полы, вскапывала садовые грядки, убирала за собаками и таскала мешки с углем для плиты.

Однако у нее было одно твердое правило: никогда не наниматься в дом на длительный срок. Две недели, в крайнем случае — три, ну и в исключительных случаях — месяц. За эти две недели вы должны были выложить огромные деньги! Но зато на это время ваша жизнь превращалась в истинный рай. Вы могли ни о чем не беспокоиться: съездить за границу, предаться сладкому безделью дома или каким-то развлечениям, зная, что в ловких руках Люси на домашнем фронте все будет благополучно.

Естественно, спрос на ее услуги был огромный. При желании она могла бы обеспечить себя работой на три года вперед. Ей предлагали колоссальные суммы, уговаривая остаться на постоянную службу. Но это не прельщало Люси, и вообще она не хотела связывать себя обязательствами более, чем на полгода вперед. Но даже и в эти полгода она выкраивала время, чтобы втайне от осаждавших ее клиентов устроить себе коротенькие, но очень дорогостоящие каникулы (ведь при своих солидных заработках она почти ничего не тратила, поскольку жила на всем готовом) либо позволяла себе принять незапланированное ранее предложение, если оно чем-либо ее привлекало, или просто потому, что ей приглянулись люди, в ней нуждавшиеся. Да, она могла сама выбирать из множества алчущих ее помощи и, как правило, выбирала тех, кто был ей симпатичен. Такой образ жизни очень устраивал Люси, он давал ей возможность, помимо всего прочего, узнавать мною нового и интересного.

Люси Айлсбэрроу снова и снова перечитывала письмо мисс Марпл… Она познакомилась с ней два года назад, когда писатель Рэймонд Уэст пригласил се для ухода за своей старой тетушкой, перенесшей воспаление легких. Люси приняла его предложение и отправилась в Сент-Мэри-Мид. Мисс Марпл очень ей понравилась. Что же касается самой мисс Марпл, то, увидев из окна своей спальни, как умело Люси Айлсбэрроу рыхлит грядку под душистый горошек, она со вздохом облегчения откинулась на подушки. С аппетитом съедала она и вполне диетические, но очень вкусные блюда, которыми баловала ее Люси, и была приятно изумлена горделивой похвальбой старой ворчливой горничной, поведавшей, что она показала «этой вашей мисс Айлсбэрроу такой узор для вязания крючком, про который та и не слыхивала! Уж как она благодарила!»

Очень скоро мисс Марпл поправилась, немало удивив этим своего врача.

В своем письме мисс Марпл спрашивала, не согласится ли мисс Айлсбэрроу выполнить для нее довольно необычное поручение и не могли бы они встретиться, чтобы все обсудить?

Люси Айлсбэрроу, чуть нахмурясь, задумалась. Вообще-то все ее время было расписано по дням. Однако упоминание о необычности поручения, а также симпатия к самой мисс Марпл перевесили. Люси тут же позвонила ей и объяснила, что пока занята и приехать в Сент-Мэри-Мид не может. Но завтра с двух до четырех у нее есть свободное время, и они могли бы встретиться в Лондоне. Где именно, пусть решит мисс Марпл. Правда, можно бы пойти в клуб Люси — заведение это ничем не примечательно, однако там есть несколько обычно пустующих кабинетов.

Мисс Марпл с готовностью приняла предложение, и на следующий день встреча состоялась.

После взаимных приветствий Люси Айлсбэрроу повела мисс Марпл в самую темную из имеющихся в клубе комнат.

— Боюсь, мисс Марпл, что мне не удастся выкроить ни денечка, но, может быть, вы расскажете, в чем состоит ваше поручение.

— В общем, оно очень несложное, — ответила мисс Марпл. — Но действительно не совсем обычное: я хочу, чтобы вы нашли труп.

В первый момент Люси решила, что у мисс Марпл что-то не в порядке с головой, но она тут же отбросила эту мысль. Уж кто-кто, а мисс Марпл в абсолютно здравом уме и знает, что говорит.

— И какой именно? — спросила Люси Айлсбэрроу с восхитительным самообладанием.

— Труп женщины, — кротко пояснила мисс Марпл. — Которая была убита — вернее задушена — в поезде.

Брови Люси слегка поднялись.

— Это и в самом деле необычно. Расскажите, пожалуйста, об этом поподробнее.

Мисс Марпл сообщила ей все, что ей было известно. Люси Айлсбэрроу слушала не перебивая.

— Тут важно точно знать, — подумав, заметила она, — видела все это ваша приятельница — или ей просто показалось…

Она не договорила, и фраза прозвучала скорее как вопрос.

— Элспет Макгилликадди не из тех, у кого может разыграться воображение, — сказала мисс Марпл. — Вот почему я полагаюсь на ее слова. Окажись на ее месте Дороти Картрайт — совсем другое дело. У Дороти всегда наготове совершенно невероятная история, и, главное, она сама часто в нее верит. Какая-то доля правды в ее словах, конечно, имеется, но очень маленькая. Элспет, та совсем другая, ее почти невозможно заставить поверить во что-то из ряда вон выходящее. Она совершенно не поддается внушению. Ее ничем не проймешь.

— Понятно, — задумчиво произнесла Люси. — Ну хорошо, пусть так! Но каким образом я могла бы вам помочь?

— Вы, признаться, произвели на меня тогда большое впечатление, — сказала мисс Марпл, — а у меня, как вы понимаете, уже нет сил на то, чтобы предпринять все необходимое…

— То есть вы хотите, чтобы я занялась расследованием? Вы это имеете в виду? Но ведь полиция уже его провела! Или, по-вашему, они были слишком небрежны?

— О нет, — возразила мисс Марпл. — Они сделали все, что в таких случаях полагается. Просто у меня появились кое-какие соображения относительно тела… Оно ведь должно где-то быть. Раз не нашли в вагоне, значит, его сбросили… Хотя на путях его тоже не нашли. Я специально проехала по тому маршруту, хотела проверить, нет ли такого места, где тело можно было сбросить с поезда, и при этом оно не осталось бы лежать на железнодорожном полотне… И представьте — такое место есть. Железная дорога недалеко от Брэкхемптона делает большой крюк, и поезд там идет по высокой насыпи. Если тело столкнули в этом месте, как раз когда поезд накренился на повороте, оно наверняка скатилось по насыпи вниз.

— Но.., его бы обязательно нашли… Даже там.

— Разумеется. Если его никто оттуда не забрал… Об этом мы поговорим чуть позже, а сейчас смотрите: вот это место на карте.

Люси наклонилась, следя за пальцем мисс Марпл.

— Сейчас оно входит в состав Брэкхемптона, но прежде это было самостоятельное загородное имение с огромным парком и прилежащими землями, оно до сих пор остается нетронутым, хотя теперь окружено новостройками и пригородными коттеджами. Называется оно Резерфорд-Холл. Дом был построен в восемьсот восемьдесят четвертом году неким Крэкенторпом, он был фабрикантом, весьма состоятельным. Сейчас там живет его сын, уже пожилой человек, со своей дочерью. Так вот, железная дорога опоясывает почти половину этого имения.

— А что, собственно, требуется от меня? — спросила Люси.

— Я бы хотела, милочка, чтобы вы устроились туда работать. Сейчас хорошей прислуги ох как не хватает, так что, полагаю, получить место будет совсем нетрудно.

— Думаю, что вы правы.

— Говорят, мистер Крэкенторп очень скуп. Если хозяева предложат низкую плату, я готова вам доплачивать. Общая сумма, на мой взгляд, должна быть достаточно солидной. Во всяком случае, выше среднего жалованья.

— Доплата за сложность?

— Вернее сказать, за опасность. Это действительно может оказаться опасным. Я просто обязана предупредить.

— Опасным, — задумчиво повторила Люси. — Ну, положим, этим-то меня не отпугнешь.

— Мне тоже так показалось. Не такой вы человек.

— Вы, наверное, подумали даже, что опасность как раз, наоборот, меня привлечет? Ведь мне редко приходилось сталкиваться с опасностью. Вы и в самом деле считаете это предприятие рискованным?

— Кто-то совершил преступление, и это сошло ему с рук, — строго произнесла мисс Марпл. — Ни шума в прессе, ни конкретных подозрений… Две старушки рассказали инспектору довольно невероятную историю, в полиции провели расследование и не обнаружили ничего, что могло бы ее подтвердить. Этим все и кончилось. Не думаю, чтобы преступнику (кем бы он ни был) понравится, если снова начнут в этом копаться. Особенно если ваши поиски будут не напрасными.

— Что именно я должна искать?

— Ну для начала.., в том месте, возле насыпи, мог остаться клочок одежды или сломан какой-нибудь куст… В общем, сами понимаете…

Люси кивнула.

— А потом?

— Я буду тут неподалеку, — сказала мисс Марпл. — В Брэкхемптоне живет моя старая служанка, моя верная Флоренс. Много лет она ухаживала за старенькими родителями. Теперь оба уже умерли, и Флоренс сдает комнаты постояльцам, естественно, только очень приличным людям. Я с ней договорилась — поживу у нее, она и пылинке не даст на меня упасть. Да, мне лучше быть на всякий случай поблизости. Мне кажется, вам следует упомянуть, что по соседству живет ваша престарелая тетушка, и вы подыскиваете место неподалеку от ее дома. И еще оговорите для себя возможность достаточно часто навещать тетушку.

Люси снова кивнула.

— Я вообще-то собиралась послезавтра поехать в Таормину, — сказала она. — Ну да ладно, съезжу потом. Но, знаете, больше трех недель мне не выкроить. Дальше у меня все время занято.

— Трех недель вполне достаточно, — сказала мисс Марпл. — Если за три недели мы ничего не найдем, значит, можно будет с чистой совестью выкинуть из головы эту историю, как какой-нибудь кошмарный сон.

Мисс Марпл ушла, а Люси после недолгих размышлений позвонила в брэкхемптонское бюро по найму прислуги, начальница которого была ее давней знакомой. Отвергнув под хитроумными предлогами несколько выгодных предложений, Люси терпеливо выжидала. Наконец был упомянут Резсрфорд-Холл.

— Пожалуй, это как раз то, что мне нужно, — твердо заявила Люси.

Из бюро позвонили мисс Крэкенторп. Та, в свою очередь, позвонила Люси.

Через два дня мисс Айлсбэрроу покинула Лондон и отправилась в Резерфорд-Холл.

В своем маленьком автомобиле Люси въехала во внушительные чугунные ворота. Сразу за ними была небольшая сторожка, почти полностью разрушенная, то ли по недосмотру, то ли в нее попал снаряд во время войны. Извилистая дорога, обсаженная купами мрачных рододендронов, вела к дому, при виде которого у Люси перехватило дыхание. Это был настоящий Виндзорский дворец в миниатюре. Правда, каменные ступеньки перед домом нуждались в чистке, а сквозь гравий подъездной дороги пробивались назойливые сорняки.

Люси потянула шнурок старомодного колокольчика, и его звон эхом отозвался внутри дома. Дверь открыла, вытирая руки о передник, неряшливо одетая женщина.

— Вас вроде ждут? — подозрительно поглядывая на Люси, спросила она. — Мисс Что-то-там-бэрроу?

— Совершенно верно, — подтвердила Люси. В доме было невероятно холодно. Проведя Люси через мрачный холл, женщина открыла ту дверь, что была справа. К удивлению Люси, за ней оказалась довольно приятная гостиная с множеством книг и обитыми ситцем стульями.

— Пойду ей доложу, — сказала женщина и вышла, посмотрев на Люси с явным неодобрением.

Через несколько минут дверь снова открылась. Люси сразу поняла, что мисс Эмма Крэкенторп ей нравится.

Это была средних лет женщина с не слишком примечательной внешностью — не красавица, но и не дурнушка. Одета без фокусов и по сезону: твидовый костюм, свитер. Темные волосы откинуты со лба, спокойный взгляд карих глаз и очень приятный голос.

— Мисс Айлсбэрроу? — протянув руку, спросила она, и тут же в ее взгляде мелькнуло сомнение. — Боюсь, что это место вам вряд ли подойдет. Видите ли, мне не требуется экономка, которая присматривает за слугами. Мне нужен человек, который бы работал сам.

Люси сказала, что чаще всего ее клиенты нуждаются именно в этом.

— Многие считают, — продолжала Эмма Крэкенторп извиняющимся тоном, — что вполне достаточно везде слегка протереть пыль. Но это я могу делать и сама.

— Я прекрасно вас поняла, — сказала Люси. — Нужно готовить еду, мыть посуду, содержать дом в порядке и не забывать подбрасывать уголь в топку бойлерной. Верно? Не беспокойтесь, я буду все это делать. Я не боюсь никакой работы.

— Дом у нас большой и не очень удобный. И мы, я имею в виду моего отца и себя, используем лишь несколько комнат. Отец мой — человек больной, и мы живем очень тихо и скромно. Плита на кухне самая обычная. У меня есть несколько братьев, но приезжают они довольно редко. Что касается прислуги, есть две приходящие женщины: миссис Киддер приходит каждое утро, а миссис Харт является три раза в неделю — почистить бронзу, ну и все прочее… У вас есть машина, мисс Айлсбэрроу?

— Да. Но если ее некуда приткнуть, постоит и под открытым небом. Ей не привыкать.

— Что вы, у нас тут есть старая конюшня, там полно места, так что это как раз не проблема. — Мисс Крэкенторп слегка нахмурилась. — Айлсбэрроу — довольно необычная фамилия. Кто-то из друзей рассказывал мне о некой Люси Айлсбэрроу… Не Кеннеди ли?

— Да, я жила у них в Северном Девоне, когда у миссис Кеннеди родился ребенок.

Эмма Крэкенторп улыбнулась.

— Они говорили, что это было самое замечательное время.., когда вы за всем присматривали. Но, насколько я поняла, ваши услуги ужасно дороги. Сумма, которую я упомянула в объявлении…

— Вполне мне подходит, — успокоила ее Люси. — Видите ли, мне важно найти место в окрестностях Брэкхемптона. У моей старой тетушки что-то ухудшилось здоровье, и я хотела устроиться поблизости от нее. Поэтому деньги для меня сейчас не главное. Конечно, я должна что-то зарабатывать, но сейчас мне необходимо и чуть больше свободного времени. Я могла бы отлучаться днем на несколько часов?

— Разумеется. Каждый день где-то после ленча и до шести вечера. Вас это устроит?

— Это было бы идеально!

Мисс Крэкенторп, слегка помявшись, сказала:

— Мой отец — старый человек, и временами.., с ним бывает нелегко. Его конек — строгая экономия, и порой он может.., ни с того ни с сего обидеть. Мне бы не хотелось…

— Я привыкла иметь дело с пожилыми людьми, — поспешно заверила ее Люси, — и умею с ними ладить, даже с не очень покладистыми.

Мисс Крэкенторп явно почувствовала облегчение.

«Сложные отношения с отцом! — сразу поставила диагноз Люси. — Не иначе, как этот скряга — большой самодур!»

Ей предоставили весьма просторную мрачную спальню, которую тщетно пытался нагреть маленький электрический камин. Чуть позже Эмма Крэкенторп показала весь дом, огромный и неуютный. Когда они проходили мимо одной из дверей в холле, оттуда послышался свирепый рык:

— Это ты, что ли, Эмма? Новая девица с тобой? Ну-ка тащи ее сюда, хочу на нее взглянуть.

Эмма, вспыхнув, посмотрела на Люси виноватым взглядом.

Они вошли в комнату. Стены ее были обиты дорогим бархатом, в узкие окна почти не проникал свет, всюду громоздилась тяжелая викторианская мебель из красного дерева.

Старый мистер Крэкенторп полулежал в инвалидном кресле, к которому притулилась трость с серебряным набалдашником.

Он был очень высок и очень худ — кожа на лице обвисла складками. Он был похож на бульдога с драчливо выступавшей челюстью, в темных волосах белела седина, взгляд маленьких глазок был настороженным.

— Дайте-ка я на вас посмотрю, барышня!

Люси, смиренно улыбнувшись, подошла ближе.

— Извольте кое-что уразуметь сразу, — сурово произнес мистер Крэкенторп. — То, что мы живем в большом доме, еще не значит, что мы богаты.