Однажды теплым летним вечером я медленно и с трудом передвигался по главной улице Заграда. В небольшом уличном кафе я сел за столик и заказал пиво. Оглядев занятые столики, я увидел Джона Гэбриэла.
      Это был шок. Я уже не думал о нем. Я не мог вообразить, что он находится здесь, в этой стране. Но еще большим шоком было то, как он выглядел.
      Гэбриэл опустился. Его лицо, и всегда-то грубоватое, теперь огрубело почти до неузнаваемости, обрюзгло и казалось нездоровым, глаза воспаленные. Я понял, что он слегка пьян.
      Он тоже увидел меня, встал и, пошатываясь, подошел к моему столику.
      - Ну и ну! Подумать только! - воскликнул он. - Вот уж кого не ожидал увидеть!
      С каким удовольствием я двинул бы Джону Гэбриэлу кулаком по физиономии! Но я, разумеется, был далеко не в бойцовской форме и, кроме того, мне хотелось хоть что-нибудь узнать об Изабелле. Я пригласил его сесть за мой столик.
      - Спасибо, Норрис. Я сяду. Как поживают Сент-Лу, пряничный замок и старые кошки?
      - Я уже давно там не был, знаю только, что замок сдан в аренду и все три леди из него выехали, - ответил я.
      - Значит, старой ведьме пришлось проглотить горькую пилюлю! Это здорово!
      - Напротив, по-моему, она была рада покинуть замок, - возразил я. Руперт Сент-Лу помолвлен и собирается жениться.
      - Собственно говоря, для всех все обернулось к лучшему.
      Я сдержался и ничего не сказал.
      Знакомая ухмылка искривила рот Гэбриэла.
      - Полно, Норрис! Нечего сидеть так, будто кочергу проглотили. Спросите про нее! Ведь вы это хотите знать, верно?
      Гэбриэл всегда переносил боевые действия на территорию противника. Мне пришлось признать себя побежденным.
      - Как поживает Изабелла? - спросил я.
      - С ней все в порядке. Я не поступил с ней, как полагается типичному совратителю, - соблазнил и бросил в канаве.
      Мне становилось все труднее сдерживаться, чтобы не ударить Гэбриэла. Он всегда был агрессивен, теперь же, когда заметно опустился, сделался еще грубее и агрессивнее.
      - Она здесь? В Заграде? - спросил я.
      - Можете навестить. Ей приятно будет повидать старого друга и услышать новости из Сент-Лу.
      Будет ли это приятно Изабелле? Уверенности у меня не было. В голосе Гэбриэла мне почудились нотки садизма.
      - Вы.., женаты? - немного смущенно спросил я.
      - Нет, Норрис, мы не женаты. Можете вернуться в Сент-Лу и доложить об этом старой суке.
      (Странно, что мысль о леди Сент-Лу все еще гложет его!) - Вряд ли я стану упоминать об этом, - холодно сказал я.
      - Вот как? Изабелла опозорила семью. - Он качнулся на стуле. - Хотел бы я посмотреть на их физиономии в то утро.., когда они обнаружили, что мы уехали вместе.
      - Ну и свинья же вы! - воскликнул я, теряя самообладание.
      Гэбриэл не обиделся.
      - Ну, это как посмотреть! У вас, Норрис, слишком ограниченный взгляд на жизнь.
      - Во всяком случае, у меня есть некоторое представление о порядочности.
      - Вы чересчур англичанин. Я должен ввести вас в широкий космополитический круг людей, в котором вращаемся мы с Изабеллой.
      - Я бы не сказал, что вы хорошо выглядите, - заметил я.
      - Это потому, что я очень много пью, - быстро сказал Гэбриэл. - Сейчас я немного навеселе. Но не падайте духом, Норрис. Изабелла не пьет. Не знаю почему.., но она не пьет. Она по-прежнему выглядит как школьница. Вам приятно будет ее увидеть.
      - Мне хотелось бы ее повидать, - медленно произнес я, хотя не был уверен в том, что это правда.
      Хотел ли я увидеть Изабеллу? Не будет ли это слишком тяжело? Захочет ли она меня видеть? Вероятно, нет. Если бы я знал, что она чувствует...
      - Незаконного отродья у нас нет! Думаю, вы рады это слышать, насмешливо сказал Гэбриэл.
      Я молча смотрел на него.
      - Вы меня ненавидите. Правда, Норрис? - тихо произнес он.
      - Полагаю, у меня есть основания.
      - Мне так не кажется. В Сент-Лу вы немало развлекались на мой счет. О да! Возможно, интерес к моим делам удержал вас от самоубийства. Вообще говоря, на вашем месте я бы давно покончил с собой. Стоит ли ненавидеть меня только из-за того, что вы помешаны на Изабелле. Да-да! Помешаны! Были помешаны тогда и остались теперь. Потому и сидите тут с любезной миной, а на самом деле испытываете отвращение.
      - Мы с Изабеллой были друзьями. Вам это не понять.
      - Я не говорю, старина, что вы к ней приставали.
      Это, так сказать, не ваше амплуа. Родство душ! Духовный порыв! И все такое. Ну что ж, ей будет приятно повидать старого друга.
      - Не знаю, - задумчиво сказал я. - Вы в самом деле считаете, что она хотела бы меня видеть?
      Гэбриэл зло посмотрел на меня. Тон его изменился.
      - Какого дьявола? С чего бы это она не захотела вас видеть?
      - Я вас спрашиваю.
      - Я хотел бы, чтобы она с вами увиделась.
      Его слова вызвали во мне раздражение.
      - В этом вопросе следовало бы руководствоваться ее желанием.
      Гэбриэл неожиданно снова расплылся в улыбке.
      - Она, конечно, захочет повидаться с вами, старина!
      Я просто вас дразнил. Я дам адрес. Приходите в любое время. Она обычно дома.
      - Чем вы теперь занимаетесь? - спросил я.
      Гэбриэл подмигнул и, прищурившись, склонил голову набок.
      - Секретная работа, старина. Крайне секретная! Хотя оплачивается слабовато. Как член парламента я получал бы тысячу фунтов в год. Я же вам говорил, что в случае победы лейбористов буду получать больше. Я часто напоминаю Изабелле, чего я лишился из-за нее.
      Как я ненавидел этого язвительного дьявола! Как я хотел... Я хотел многого, однако все это было для меня физически невозможно. Я снова сдержался и взял грязный клочок бумаги с нацарапанным на нем адресом, который Гэбриэл протянул мне через стол.
      В ту ночь я долго не мог заснуть. Меня одолевал страх за Изабеллу. Я задавался вопросом, удастся ли мне уговорить ее оставить Гэбриэла. Совершенно очевидно, что все для нее сложилось плохо.
      Насколько плохо, стало понятно на следующий день.
      Я пошел по адресу, который мне дал Гэбриэл. Это был неприглядный дом на грязной улочке, в квартале со скверной репутацией. По улице навстречу мне все время попадались подозрительного вида мужчины и вызывающе накрашенные девицы. В дверях дома стояла необъятных размеров растрепанная женщина. Я спросил по-немецки, где проживает английская леди. К счастью, женщина поняла и направила меня на верхний этаж.
      Я с трудом поднимался по лестнице. Костыли скользили. Грязь, вонь. У меня упало сердце. Моя прекрасная гордая Изабелла! Дойти до такого!.. В то же время мое решение окрепло.
      Я вытащу ее отсюда и увезу в Англию. Тяжело дыша, я добрался наконец до верхнего этажа и постучал в дверь.
      Голос изнутри ответил что-то по-чешски. Голос Изабеллы. Я открыл дверь и вошел.
      Вряд ли я смогу передать то впечатление, которое произвела на меня комната. Начать с того, что она была невероятно убогой. Сломанная мебель, безвкусные занавески, неприглядного вида кровать с медными спинками. Комната выглядела в одно и то же время чистой и грязной: стены замызганы, потолки черные, к тому же чувствовался слабый противный запах клопов, но кровать была застелена, пепельницы чистые, без окурков, ни пыли, ни мусора не видно. Тем не менее это была жалкая и какая-то неприятная комната. Посередине ее, поджав под себя ноги, сидела на стуле Изабелла и что-то вышивала на куске шелка.
      Она выглядела точно так же, как и в то время, когда уехала из Сент-Лу. Платье на ней было, правда, поношенное, но хорошего кроя и фасона, и она держалась в нем естественно и с достоинством. Так же мерцают прекрасные волосы, подстриженные "под пажа". Лицо казалось красивым, спокойным и грустным. Чувствовалось, что эта комната и Изабелла существуют отдельно друг от Друга, и хотя Изабелла сидела на стуле посреди убогой комнаты, она с таким же успехом могла находиться в пустыне или на палубе корабля. Это не ее дом - просто место, где она почему-то теперь оказалась.
      - Мгновение Изабелла удивленно смотрела на меня. Потом, вскочив, подошла ко мне с радостным лицом и протянутыми руками. Значит, Гэбриэл ничего не сказал ей о моем пребывании в Заграде. Интересно, почему?
      Изабелла взволнованно взяла меня за руки и, подняв ко мне лицо, поцеловала.
      - Хью! Как чудесно!
      Она не спросила, каким образом я оказался в Заграде, не обратила внимания на то, что я на костылях, хотя последний раз видела меня распростертым на кровати. Пришел друг, и она рада его видеть - вот все, что ее занимало!
      В сущности, это была моя прежняя Изабелла.
      Она нашла стул и поставила его рядом со своим.
      - Чем же вы занимаетесь, Изабелла?
      Ответ был типичным для нее. Она протянула мне свое вышивание.
      - Я начала его три недели назад. Вам нравится? - спросила она озабоченно.
      Я взял в руки вышивку. Это был кусок старого шелка, нежно-серого цвета, слегка выгоревший и очень мягкий.
      На нем Изабелла вышивала композицию из темно-красных роз, лакфиолей и бледных розовато-лиловых левкоев.
      Это была прекрасная работа, изящная и тонко выполненная.
      - Прекрасно, Изабелла! Превосходно!
      Я снова ощутил странную, сказочную атмосферу, которая всегда окружала Изабеллу. Передо мной была плененная красавица, которая вышивала шелком в башне людоеда.
      - Очень красиво, Изабелла! - сказал я, возвращая вышивку. - Но эта комната ужасна.
      Изабелла посмотрела вокруг. Небрежно и даже чуть удивленно.
      - Да, - согласилась она. - Пожалуй.
      Ничего больше! Меня это озадачило. Впрочем, Изабелла всегда меня озадачивала. Я смутно понимал, что окружающая обстановка почти не имеет для нее значения.
      Она об этом просто не думает. Все это значило для нее не больше, чем обивка или отделка в железнодорожном вагоне имеет значение для человека, отправляющегося в путешествие. Эта комната - всего лишь место, где ей привелось жить в данный момент. Когда ее внимание привлекли к окружающей обстановке, она согласилась, что место, действительно неприятное, но сам факт ее не заинтересовал.
      Значительно больше ее интересовало то, что она вышивает.
      - Вчера вечером я виделся с Джоном Гэбриэлом, - сказал я.
      - В самом деле? Где? Он мне ничего не говорил.
      - От него я и узнал ваш адрес.
      - Я очень рада, что вы пришли! Очень!
      У меня потеплело на сердце от того, что мой приход доставил ей удовольствие.
      - Изабелла.., дорогая Изабелла! У вас все хорошо? Вы счастливы?
      Она смотрела на меня, будто сомневаясь, что правильно поняла мой вопрос.
      - Все так.., не похоже на то, к чему вы привыкли, - продолжал я. - Вам не хочется все это бросить.., и вернуться со мной? Если не в Сент-Лу, то хотя бы в Лондон.
      Изабелла покачала головой.
      - Джон здесь чем-то занят. Не знаю, чем именно...
      - Я пытаюсь узнать, счастливы ли вы с ним. Мне в это не верится, что это возможно... Если вы совершили ужасную ошибку, не продолжайте цепляться за него теперь. Оставьте его.
      Она посмотрела на свое вышивание, которое держала в руках. Странная улыбка чуть тронула ее губы.
      - О нет, этого я не могу сделать.
      - Так сильно его любите? Вы.., вы в самом деле с ним счастливы? Я спрашиваю потому, что вы мне очень небезразличны.
      - Вы имеете в виду счастлива ли я.., так, как была счастлива в Сент-Лу? - печально спросила она.
      - Да.
      - Нет. Конечно нет...
      - Тогда бросьте все это, вернитесь вместе со мной и начните все сначала.
      Она опять слегка улыбнулась своей странной улыбкой.
      - О нет! Этого я не могу сделать, - повторила она.
      - В конце концов, - немного смущаясь, сказал я, - вы ведь не замужем.
      - Нет, я не замужем.
      - Вам не кажется странным...
      Я испытывал неловкость, смущение, растерянность ничего подобного, очевидно, не испытывала в этот момент Изабелла), но все-таки хотел выяснить, как действительно сложились отношения между этими двумя странными людьми.
      - Почему вы не поженились? - спросил я довольно бестактно.
      Изабелла не оскорбилась. Более того, у меня создалось впечатление, что этот вопрос вообще возник для нее впервые. В самом деле, почему? Она сидела неподвижно и словно задавала сама себе этот вопрос.
      - Я не думаю, что Джон.., хочет жениться на мне, - произнесла она озадаченно.
      Мне удалось сдержать возмущение.
      - Но ведь нет причины, которая мешала бы вам пожениться!
      - Нет... - В голосе Изабеллы чувствовалось сомнение.
      - Он должен! Это самое малое, что он может сделать!
      Изабелла медленно покачала головой.
      - Нет, - сказала она. - Все было совсем не так.
      - Что было не так?
      - Когда я уехала из Сент-Лу... - Изабелла говорила медленно, подбирая слова и мысленно прослеживая события. - Это не значило, что я выйду замуж за Джона вместо Руперта. Джон хотел, чтобы я уехала с ним, и я уехала.
      Он не говорил о женитьбе. По-моему, он об этом не думал. Все это, Изабелла слегка развела руками, вероятно, она имела в виду не столько убогую комнату и обстановку, сколько вообще временный характер их совместной жизни, - не замужество. Замужество - это что-то совсем другое.
      - Вы и Руперт... - начал я.
      Она перебила меня с явным облегчением, видя, что я понял ее мысль.
      - Да. Это было бы замужество.
      "В таком случае, - удивленно подумал я, - чем же она считает свою жизнь с Джоном Гэбриэлом?" Спросить об этом прямо я не смел.
      - Скажите, Изабелла, что, собственно, вы понимаете под браком? Что он для вас, помимо, конечно, чисто юридического значения?
      Изабелла задумалась.
      - Мне кажется, это означало бы стать частью жизни другого человека.., занять свое место.., место по праву... и потому, что ты действительно чувствуешь это место своим.
      Стало быть, брак для Изабеллы имеет вполне конкретное значение.
      - Вы хотите сказать, что не можете разделить с Гэбриэлом его жизнь?
      - Не могу. И не знаю как. Я хотела бы, но... Видите ли, - она протянула вперед тонкие руки, - я ничего о нем не знаю.
      Я пристально смотрел на Изабеллу. Это правда: она ровным счетом ничего не знает о Джоне Гэбриэле и никогда ничего о нем не узнает, как бы долго с ним ни прожила. Однако я понял, что это не влияет на ее чувства к нему.
      Я вдруг подумал, что и Гэбриэл находится в таком же положении. Он похож на человека, который купил (вернее, украл) дорогую, изящную, мастерски выполненную вещицу и не имеет ни малейшего представления о принципах, лежащих в основе действия ее сложного механизма.
      - Насколько я понимаю, несчастной вы себя не считаете?
      Изабелла посмотрела на меня невидящими глазами и ничего не ответила на мой вопрос - умышленно или сама не знала ответа. Думаю, последнее. Она переживала глубокие, мучительные перемены в жизни и не могла точно выразить их словами.
      - Передать привет вашим в Сент-Лу? - тихо спросил я. Она не шелохнулась. Глаза наполнились слезами. Это были слезы не печали, а воспоминаний.
      - Если бы возможно было повернуть часы вспять и свободно выбирать, вы сделали бы тот же самый выбор? - продолжал спрашивать я.
      Вероятно, это было жестоко с моей стороны, но я должен был знать.
      Изабелла смотрела на меня, не понимая.
      - Разве существует возможность выбора? Хотя бы в чем-нибудь? спросила она.
      Ну что же, вопрос спорный. Возможно, жизнь легче для таких бескомпромиссных реалистов, как Изабелла Чартерис, - у них никогда нет альтернативы. Однако, как я теперь понимаю, однажды жизнь все же поставила Изабеллу перед выбором, и девушка избрала свою судьбу - вполне осознанно.
      Но это произошло несколько позже.
      Когда я, прощаясь, стоял перед Изабеллой, на лестнице послышались спотыкающиеся шаги. Джон Гэбриэл рывком открыл дверь и, пошатываясь, вошел в комнату.
      Нельзя сказать, что вид у него был приятный, - Хэлло! - воскликнул он. - Все-таки разыскали?
      - Да, - коротко ответил я, но, хоть убей, не мог заставить себя сказать ничего больше и направился к двери. - Извините, - пробормотал я, мне пора.
      Гэбриэл посторонился, пропуская меня к двери.
      - Ну-ну! Не говорите потом, что я не дал вам шанса... - сказал он со странным выражением.
      Я не вполне понял, что он хотел этим сказать.
      - Завтра вечером я устраиваю обед в кафе "Гри", - продолжал Гэбриэл. Приходите! Изабелла хотела бы, чтобы вы пришли, не так ли, Изабелла?
      Я оглянулся.
      - Да, пожалуйста, приходите, - сказала Изабелла, грустно улыбнувшись.
      Она держалась спокойно, невозмутимо; перебирала разглаживала шелковые нитки для своего вышивания.
      В лице Гэбриэла мелькнуло что-то необъяснимое.
      Может быть, отчаяние.
      Я спустился по лестнице так быстро, как только это возможно для калеки на костылях. Мне хотелось поскорее выбраться на улицу, к солнечному свету подальше от этой странной пары. Гэбриэл изменился. К худшему.
      Изабелла не изменилась совсем.
      Я чувствовал - в этом кроется нечто значительное.
      Хотелось бы разгадать, что именно.
      Глава 25
      Бывают ужасные воспоминания, от которых никак не можешь избавиться. Одним из них стал кошмарный вечер в кафе "Гри". Я убежден, что Гэбриэл устроил его специально для того, чтобы сорвать на мне свою злость. С моей точки зрения, это было постыдное сборище. Мне были представлены друзья и коллеги Джона Гэбриэла в Заграде.
      И среди них сидела Изабелла, хотя она не должна была даже их видеть! Пьяницы, извращенцы, грубо размалеванные проститутки, наркоманы - все низменное, бесчестное, гадкое.
      К тому же все эти пороки не искупались наличием (как можно было бы ожидать) хоть крупицы какого-нибудь таланта. Не было среди присутствовавших ни писателей, ни музыкантов, ни поэтов, ни художников, даже просто остроумных людей. Это были отбросы космополитического общества. Выбор Гэбриэла. Он как будто специально хотел показать, как низко может пасть.
      Я весь кипел негодованием из-за Изабеллы. Как он смел привести ее в такую компанию! Однако стоило мне посмотреть на Изабеллу, как мое негодование отступило. Она не проявляла ни брезгливости, ни отвращения, ни даже беспокойства. Сидела, спокойно улыбаясь. Та же самая отстраненная улыбка акропольских дев.
      Изабелла держалась вежливо, и, судя по всему, эта компания ее совершенно не раздражала. Во всяком случае, не больше, чем убогое жилище, где ей пришлось поселиться.
      Мне вспомнилось, как в самом начале нашего знакомства на вопрос: зачем она ходила на собрание тори, если не интересуется политикой. Изабелла неопределенно ответила:
      "Мы всегда так делаем". По-моему, вечер в кафе "Гри" относился к той же категории. Если бы я спросил ее, как она относится к этому сборищу, она ответила бы тем же тоном: "Это один из наших обычных вечеров". Она принимала все это без возмущения и без особого интереса, как одно из мероприятий, которое проводил Джон Гэбриэл.
      Я встретился взглядом с Изабеллой, и она мне улыбнулась. Все мои терзания и страхи за нее утратили смысл.
      Цветок может цвести так же хорошо на навозной куче, как и в другом месте. Может быть, даже лучше. К тому же там он более заметен.
      ***
      Из кафе мы вышли в полном составе. Почти все были пьяны.
      В тот момент, когда собирались пересечь улицу, из темноты на большой скорости вылетел автомобиль. Он чуть не сбил Изабеллу, но она вовремя заметила опасность и отскочила назад, на тротуар. Я увидел, как она побледнела и какой ужас появился в ее глазах. Машина, сигналя, понеслась дальше. Значит, Изабелла все-таки уязвима.
      Жизнь во всех своих проявлениях была бессильна влиять на нее: она могла противостоять превратностям жизни - но не угрозе смерти. Даже, когда опасность миновала. Изабелла была бледна и продолжала дрожать.
      - Господи! - закричал Гэбриэл. - Всего на волосок!..
      С тобой все в порядке?
      - О да! - ответила Изабелла. - Все в порядке.
      Однако в голосе чувствовался страх. Она посмотрела на меня.
      - Видите, я такая же трусиха, как и была раньше.
      Мне осталось досказать совсем немного. В тот вечер в кафе "Гри" я видел Изабеллу последний раз.
      Трагедия произошла, как это всегда бывает, внезапно, без всяких предисловий.
      Я как раз обдумывал, как мне лучше поступить: навестить Изабеллу еще раз, написать ей или уехать из Заграда, не повидавшись, - когда неожиданно ко мне в номер вошел Гэбриэл.
      Нельзя сказать, что я заметил в нем что-нибудь необычное. Может быть, некоторое нервное возбуждение, какая-то напряженность. Не знаю...
      - Изабелла мертва, - совершенно спокойным голосом произнес Гэбриэл.
      Я не мигая смотрел на него. Даже сначала не понял, просто не поверил, что это может быть правдой.
      - Да, мертва. Это правда, - сказал он, увидев мое недоверие. - Ее застрелили.
      Я почувствовал, как меня охватил ледяной холод катастрофы.., огромной окончательной потери.
      - Застрелили?.. Застрелили?! Как же это могло случиться?
      Гэбриэл рассказал. Они вдвоем с Изабеллой сидели в том самом уличном кафе, где я встретил Гэбриэла.
      - Вы когда-нибудь видели портрет Степанова? - спросил он. - Вам не кажется, что между нами есть внешнее сходство?
      Степанов в то время был фактическим диктатором Словакии. Я внимательно посмотрел на Гэбриэла. Действительно, сходство было довольно заметное. Когда нечесаные волосы падали Гэбриэлу на лицо, как это случалось довольно часто, сходство усиливалось.
      - Что случилось? - спросил я.
      - Дурак студент. Будь он проклят! Принял меня за Столанова. У него был револьвер. С криком: "Степанов! Столанов! Наконец ты попался!" - студент пробежал через кафе. Не было времени хоть что-нибудь предпринять. Он выстрелил, но попал в Изабеллу. Прямо в сердце. Она умерла мгновенно.
      - Боже мой! И вы ничего не смогли сделать?
      Мне казалось невероятным, что Гэбриэл был не в состоянии что-либо предпринять.
      Гэбриэл вспыхнул.
      - Нет. Я ничего не мог сделать... Я сидел за столом у стены. Не было ни времени, ни возможности что-нибудь сделать.
      Я был ошеломлен, оцепенел...
      Гэбриэл сидел молча, наблюдая за мной, и по-прежнему не проявлял никаких эмоций.
      - Вот до чего вы ее довели, - наконец с трудом проговорил я.
      Гэбриэл пожал плечами.
      - Да... Можно и так сказать...
      - Из-за вас она оказалась в этом отвратительном доме, в этом отвратительном городе. Если бы не вы, она могла бы... - Я остановился.
      - Стать леди Сент-Лу и жить в замке у моря, - закончил мою фразу Гэбриэл. - Могла бы жить в пряничном замке с пряничным мужем и, может быть, с пряничным ребенком на коленях.
      Издевательская насмешка Гэбриэла привела меня в бешенство.
      - Господи! Я никогда не смогу простить вас, Гэбриэл!
      - Уж не думаете ли вы, Норрис, что меня волнует, простите вы меня или нет?
      - В конце концов, зачем вы пришли? - гневно спросил я. - Что вы хотите?
      - Я хочу, чтобы вы увезли ее обратно, в Сент-Лу, Думаю, вы сможете это сделать. Она должна быть похоронена там, не здесь, где все для нее чужое.
      - Да, она принадлежит Сент-Лу. - Несмотря на всю боль, я испытывал подлинное любопытство. - Но почему вы увезли Изабеллу? Что все это значит? Вы так сильно хотели ее? Настолько сильно, что погубили свою карьеру?
      Разрушили все, на что возлагали такие большие надежды?
      Он опять пожал плечами.
      - Я не понимаю! - сердясь, воскликнул я.
      - Конечно, не понимаете! - Меня поразил голос Гэбриэла. Он был грубым и резким. - Вы никогда ничего не поймете. Что вы знаете о страдании?!
      - Более чем достаточно, - желчно ответил я.
      - Нет, не знаете! Откуда вам знать, что такое истинное Задание! Вы можете понять, что я никогда - ни разу! - не знал, о чем думает Изабелла? Никогда не мог поговорить с ней. Я сделал все, чтобы сломить ее... Абсолютно все! Я протащил ее через грязь.., отбросы... И мне кажется, она даже не понимала, что я делаю. "Ее нельзя ни замарать, ни запугать". Такова Изабелла! Это страшно. Уверяю вас, это просто страшно! Скандалы, слезы, пренебрежение - это я мог себе представить. И тогда победа была бы на моей стороне. Но я не победил. Невозможно победить человека, если он даже не знает, что идет борьба. Я напивался до полного бесчувствия, пробовал наркотики, путался с другими женщинами... Ее это не касалось. Она сидела, поджав ноги, и вышивала шелком цветы. Иногда даже тихонько напевала... Будто она все еще в своем замке у моря.. Она продолжает оставаться в своей чертовой сказке.., она привезла ее с собой...
      Забывшись, Гэбриэл невольно заговорил об Изабелле в настоящем времени, но вдруг остановился и неловко опустился на стул.
      - Вы не понимаете, - снова повторил он. - Я владел телом Изабеллы. Только телом! Никогда и ничем больше. Теперь и ее тело от меня ускользнуло... - Он встал. - Увезите ее назад в Сент-Лу.
      - Я увезу Изабеллу. И да простит вас Бог, Гэбриэл, за то, что вы с ней сделали.
      - За то, что я сделал с ней?! А как быть с тем, что она сделала со мной?! Вам никогда не приходило в голову, Норрис, что с той минуты, как только увидел эту девушку, я испытывал страшные мучения. Я не могу объяснить, в какое состояние приводил меня один ее вид! Я и теперь этого не понимаю. Такое чувство, будто свежую рану посыпали перцем и солью. Все, что я когда-либо хотел и что имело для меня значение, казалось, воплотилось в ней. Я знал, что я грубый, мерзкий, чувственный человек, но меня это ничуть не заботило, пока я не встретил Изабеллу.
      Она причинила мне боль, Норрис. Такую боль, какой я никогда не испытывал раньше. Я должен был уничтожить.., стащить ее вниз до своего уровня. Понимаете? Нет?
      Вы ничего не понимаете. Не способны понять. Я был как в аду! Понимаете? В аду!
      Один раз - только один раз! - я подумал, что смогу освободиться от наваждения. Появилась лазейка, когда эта славная глупышка миссис Барт прибежала сломя голову в "Королевский герб" и спутала все карты. Это значило конец выборам и мне тоже - и на руках у меня Милли Барт.
      Эта скотина, ее муженек, дал бы ей развод, а я, женившись на ней, совершил бы благородный поступок и оказался в безопасности.
      Был бы спасен от ужасной, мучительной одержимости... Но тут вмешалась Изабелла! Она не знала, что со мной делает! Все осталось по-прежнему.
      Выхода не было. Я все время надеялся, думал, что сумею справиться с собой. Даже купил для нее свадебный подарок. Но все напрасно! Я должен был завладеть ею.
      - И теперь, - сказал я, - она мертва...
      На этот раз он позволил, чтобы последнее слово осталось за мной.
      - И теперь она мертва... - тихо повторил он и, резко повернувшись, вышел из комнаты.
      Глава 26
      Встреча с Гэбриэлом в Заграде была последней. Расставшись, мы с ним больше не виделись.
      Преодолев некоторые трудности, я смог добиться того, чтобы тело Изабеллы было доставлено в Англию.
      Она была похоронена в Сент-Лу, на небольшом кладбище у моря, где покоились другие члены ее семьи. После похорон я прошел вместе с тремя старыми леди до их небольшого викторианского домика. Все благодарили меня за то, что я привез Изабеллу домой.
      За прошедшие два года они сильно постарели. Леди Сент-Лу стала еще больше похожей на орла. Кожа туго обтянула кости. Она выглядела такой хрупкой, что, казалось, может умереть в любую минуту. Но на самом деле она прожила еще много лет. Миссис Бигэм Чартерно стала более худощавой и морщинистой, а леди Трессилиан - еще дороднее и сильнее задыхалась. Она шепотом сообщила мне, что им всем очень нравится жена Руперта.
      - Такая практичная и смышленая. Я уверена, что они будут счастливы. Конечно, когда-то мы мечтали совсем о Другом... - На глаза леди Трессилиан набежали слезы. - Ну почему? Почему такое должно было случиться?!
      Этот вопрос, как эхо, неизменно повторялся в моем мозгу.
      - Злой.., ужасный человек... - с горечью сказала леди Трессилиан.
      Всех нас - старых леди и меня - объединяла печаль по усопшей и ненависть к Джону Гэбриэлу.
      - Вы помните маленькую миссис Барт? - неожиданно спросила миссис Бигэм Чартерис, когда я стал прощаться.
      - Разумеется! Как она поживает?
      Миссис Бигэм Чартерис покачала головой.
      - Боюсь, она опять попала в глупейшее положение.
      Вы знаете, что случилось с Бартом?
      - Нет.
      - Выпил лишнего и ночью свалился в канаву. Ударился головой о камень. Насмерть.
      - Значит, Милли овдовела?
      - Да. Но я слышала от своих друзей в Сассексе, что она встречается с каким-то фермером. Собирается выйти за него замуж. Говорят, у него скверная репутация: пьет и к тому же груб.
      "Итак, Милли Барт верна себе... - подумал я. - Интересно, извлекает ли кто-нибудь уроки из прошлых ошибок, получив второй шанс?"
      Я думал об этом и на следующий день в вагоне, направляясь в Лондон. Я сел в поезд в Пензансе и взял талон на первый ленч. За столиком ресторана, ожидая, пока подадут суп, я думал о Дженнифер.
      В Лондоне Каро Стренджуэй иногда сообщала мне новости о Дженнифер. Она невероятно усложнила себе жизнь, очень несчастна, но держится мужественно, так что, по словам Каро, невозможно не восхищаться!
      Вспомнив Дженнифер, я слегка улыбнулся. Конечно, она довольно мила, но у меня не было ни малейшего желания ее видеть и никакого интереса.
      Вряд ли кому понравится слушать одну и ту же пластинку слишком часто.
      Наконец я прибыл в Лондон, в дом Терезы, и она дала мне выговориться.
      Она терпеливо выслушала мои горькие диатрибы <Диатриба (гр.) - резкая критика, обличительная речь.>. Я описал события в Заграде и кончил рассказом о могиле Изабеллы в Сент-Лу.
      - Я должен бы чувствовать, что оставил ее покоиться в мире. Но во мне самом нет умиротворения, - продолжал я. - Изабелла умерла слишком рано. Она как-то говорила, что надеется дожить до старости. И она могла бы жить долго. Она была очень крепкая. Невыносимо сознавать, что жизнь ее оборвалась так рано.
      Тереза нетерпеливо шевельнулась.
      - Ты подходишь к этому с временными мерками, Хью!