Агата КРИСТИ
      ПРОПАВШИЕ ЧЕРТЕЖИ
      Пуаро прочел телеграмму, и его глаза оживленно заблестели. Торопливо выпроводив курьера, он повернулся ко мне.
      - Собирайтесь, друг мой, и поскорее. Мы едем в Шарпле.
      Я чуть не подскочил, услышав название знаменитого имения лорда Элловея. Глава заново сформированного Министерства обороны, лорд Элловей был заметной фигурой в кабинете. Он начинал в Палате общин, будучи тогда еще только владельцем крупной машиностроительной фирмы и звался в ту пору просто Ральфом Кертисом - теперь же о нем уверенно говорили как о перспективном политике и наиболее вероятном кандидате в премьер-министры, - если, конечно, слухи о состоянии здоровья Дэвида Макадама подтвердятся.
      Внизу уже ждал "роллс-ройс", и, когда мощная машина понесла нас во тьму, я засыпал Пуаро вопросами.
      - Что это ему вздумалось посылать за нами среди ночи? - недоумевал я. Уже двенадцатый час.
      - Без сомнения, что-то срочное... - пожал плечами Пуаро.
      - Помнится, - обронил я, - несколько лет назад, еще в бытность Ральфом Кертисом, он оказался замешан в на редкость неприглядную историю.... Что-то такое с акциями... Он тогда сумел оправдаться, но вдруг всплыло что-то новое?
      - Друг мой, этого явно недостаточно, чтобы посылать за мной среди ночи.
      С этим пришлось согласиться, и остаток поездки прошел в молчании. Выбравшись из Лондона, машина понеслась еще быстрее, и менее чем через час мы уже были в Шарпле.
      Величественный дворецкий провел нас прямо в кабинет, где уже ждал лорд Элловей. Он стремительно поднялся нам навстречу - высокий худощавый мужчина, энергию и властность, исходившую от которого, можно было ощутить сразу.
      - До чего же я рад вас видеть, мосье Пуаро! Вот уже второй раз правительство обращается к вам за помощью. Никогда не забуду, что вы сделали для нас во время войны, когда столь невероятным образом был похищен премьер-министр <Имеется в виду события из рассказа "Похищение премьер-министра" (см. сб. рассказов "Пуаро расследует").>. Ваша изумительная логика, ваша - скажем так - деликатность только и спасли тогда положение.
      Пуаро прищурился.
      - Следует ли понимать это таким образом, что моей.., э.., деликатности снова предстоит испытание?
      - И еще какое! Сэр Гарри и я... О, позвольте представить вам. Адмирал сэр Гарри Вэйрдейл, наш Первый лорд Адмиралтейства; мосье Эркюль Пуаро и - если я не ошибаюсь - капитан...
      - Гастингс, - подсказал я.
      - Наслышан о вас, мосье Пуаро, - заявил сэр Гарри, пожимая ему руку. Дело очень странное. Если вы в нем разберетесь, будем вам чрезвычайно признательны.
      Пуаро вопросительно посмотрел на них, и лорд Элловей перешел к делу.
      - Разумеется, мосье Пуаро, вы понимаете: дело совершенно секретное. Случилось ужасное: похищены чертежи новейшей подводной лодки типа Зет.
      - И когда это произошло?
      - Сегодня вечером - менее трех часов назад. Думаю, что масштабы несчастья вы прекрасно можете представить себе и сами. Крайне важно, чтобы инцидент не получил огласки. Постараюсь изложить факты по возможности кратко. На выходные у меня собрались адмирал (учтивый кивок в сторону сэра Вэйрдейла) с женой и сыном, а также миссис Конрад - особа, прекрасно известная в лондонском свете. Дамы разошлись по комнатам рано - около десяти, их примеру последовал и Леонард Вэйрдейл. Сэр Гарри приехал в том числе и затем, чтобы обсудить со мной параметры нового типа подводной лодки. Соответственно, я попросил своего секретаря, Фицроя, достать из сейфа и подготовить для меня чертежи и прочие относящиеся к делу документы. Чтобы не мешать ему, мы с адмиралом вышли на террасу и прогуливались там, покуривая сигары и наслаждаясь теплым июньским воздухом. Немного поговорив и докурив сигары, мы решили перейти к делу. Мы как раз находились в дальнем конце террасы и повернулись, чтобы идти обратно, когда мне показалось, что из двери выскочила какая-то тень, метнулась через террасу и исчезла. Тогда я совершенно не придал этому значения. Я ведь знал, что в комнате находится Фицрой, - мне и в голову не пришло заподозрить что-то неладное. Разумеется, это непростительная беспечность с моей стороны. Так вот, мы вернулись к этой двери и вошли в кабинет - одновременно с Фицроем, вышедшим из холла.
      "Ничего не забыли, Фицрой?" - еще спросил у него я.
      "Думаю, нет, лорд Элловей. Все бумаги на столе", - ответил он и, пожелав нам доброй ночи, собрался уходить.
      "Погодите минутку, - остановил я его, подходя к столу. - Возможно, мне кое-что еще понадобится".
      Быстро проглядев лежавшие на столе бумаги, я заметил ему, что он забыл самое главное: чертежи подводной лодки!
      "Они прямо сверху, лорд Элловей", - отвечает он.
      "Да нет же, - говорю, снова просматривая бумаги, - нет их здесь".
      Фицрой настаивает, что положил их на стол минуту назад.
      "Возможно, - говорю я, - но сейчас их здесь нет".
      Фицрой подходит к столу, и вид у него такой, будто он не верит своим глазам.
      Все это казалось совершенно невероятным. Мы снова просмотрели все бумаги на столе, потом перерыли сейф, и только тогда поняли, что чертежи исчезли - и исчезли, пока Фицроя не было в комнате, а это минуты три, не больше.
      - А зачем он выходил? - тут же поинтересовался Пуаро.
      - Вот и я его об этом спросил! - с гордостью объявил адмирал.
      - Оказалось, - ответил лорд Элловей, - что, едва Фицрой успел разложить документы на столе, он услышал женский визг, да такой, говорит, что прямо мороз по коже. Он тут же бросился в холл и обнаружил, что горничная миссис Конрад, француженка, белая как полотно, стоит на лестнице с совершенно безумным видом. Ее, видите ли, напугало привидение: беззвучно передвигавшаяся высокая фигура в белом. Фицрой, естественно, расхохотался и попросил ее не валять дурака - хотя, возможно, выразился и погрубее: с Фицроя станется. Затем он вернулся в кабинет - как раз в тот момент, когда мы входили с террасы.
      - Тут все довольно ясно, - задумчиво проговорил Пуаро. - Остается выяснить только, какую роль в деле сыграла горничная. Кричала ли она по договоренности со скрывшимся в саду сообщником, или же тот просто ждал подходящей возможности? Я говорю "он", полагая, что вы видели убегающего мужчину. Я ведь не ошибаюсь, лорд Элловей?
      - Не могу сказать, мосье Пуаро. Это была просто.., тень.
      Адмирал так выразительно фыркнул, что все поневоле обернулись к нему.
      - Кажется, мосье адмирал хочет что-то сказать, - заметил Пуаро с легкой улыбкой. - Вы тоже видели эту тень, сэр Гарри?
      - Ничего я не видел, - буркнул тот. - Да и Элловей тоже. Может, ветка качнулась или еще что, а как обнаружили кражу, тут он и вообразил, будто видел, как кто-то сбегает с террасы. Игра воображения, и только...
      - Вот уж в чем меня никогда не упрекали, так это в излишней впечатлительности, - улыбнулся лорд Элловей.
      - Чушь! Воображение есть у всех. Любой может заставить себя поверить, что видел то, чего не было. Я всю жизнь провел на море и готов прозакладывать свои глаза против глаз любой сухопутной.., н-да. Я смотрел точно туда же, куда и Элловей, и, окажись там кто-то, я бы его увидел.
      Адмирал совершенно разволновался. Пуаро поднялся и подошел к двери.
      - Вы позволите? - осведомился он. - Это, по возможности, нужно прояснить немедленно.
      Он вышел на террасу, и мы последовали за ним. Вынув из кармана фонарик, Пуаро долго водил лучом света по прилегающему к террасе газону.
      - Где он пересек террасу, милорд? - спросил он.
      - Я бы сказал, где-то напротив двери.
      Пуаро потратил еще несколько минут, пройдясь фонариком по газону вдоль всей террасы, затем выключил его и повернулся к нам.
      - Сэр Гарри был прав: вы ошиблись, милорд, - сказал он. - Сегодня вечером шел сильный дождь - никто не смог бы пройти по этому газону, не оставив следов. Но их здесь нет, ни единого.
      Пуаро внимательно всматривался в лица своих собеседников. Лорд Элловей выглядел смущенным, но все же не убежденным до конца. Адмирал явно торжествовал.
      - Я знал, что не могу ошибиться! - воскликнул он. - Мои глаза еще никогда меня не подводили!
      Старый морской волк радовался своей правоте с такой ребячливостью, что я не сдержал улыбки.
      - Однако это означает, что документы похищены кем-то из присутствовавших в доме, - безмятежно продолжил Пуаро. - Давайте вернемся внутрь. Итак, милорд... У кого была возможность проникнуть в кабинет из холла, пока ваш секретарь беседовал на лестнице с горничной?
      Лорд Элловей покачал головой.
      - Решительно невозможно: идти все равно пришлось бы мимо Фицроя.
      - Вот как? А вы совершенно уверены в этом молодом человеке?
      Лорд Элловей даже покраснел.
      - Абсолютно, мосье Пуаро. За своего секретаря я ручаюсь. Чтобы он оказался хоть как-то в этом замешан? Это исключено!
      - Все поначалу кажется невозможным, - сухо отозвался Пуаро. - Или вам представляется более вероятным, что чертежи приделали себе маленькие крылышки и упорхнули? Сопипе cа <Так себе! (фр.)>!
      Пуаро надул щеки, уподобившись на мгновение комичному ангелочку, и с громким презрительным "пуф" выпустил воздух.
      - Да-да, вы, конечно, правы, - нетерпеливо перебил его лорд Элловей, - но все же, мосье Пуаро, прошу вас забыть о Фицрое. Ну, сами подумайте: стоило ли ему красть чертежи, когда он в любой момент мог без всяких хлопот снять с них копию?
      - Bien juste <Совершенно верно (фр.).>, милорд, - одобрительно заметил Пуаро. - Вижу ум ясный и последовательный. Какое счастье, что у Англии есть вы!
      Лорд Элловей заметно смутился под этим внезапным градом комплиментов, Пуаро же, как ни в чем не бывало, продолжил:
      - Комната, где вы провели вечер...
      - Вы имеете в виду гостиную?
      - Да. Из нее ведь тоже можно выйти на террасу - я помню, вы говорили, что так туда и попали. Почему же кто-то другой не мог выйти из гостиной на террасу и, пока мистер Фицрой отсутствовал, зайти в кабинет и вернуться обратно?
      - Но мы бы увидели! - возразил адмирал.
      - Это смотря в какую бы сторону вы шли.
      - Хотя Фицроя не было в комнате всего минуты три, за это время мы успели бы пройти террасу в оба конца.
      - Ну да ладно. Это ведь только гипотеза.., правда, единственно возможная в данном случае.
      - Но, когда мы уходили из гостиной, там никого не было.
      - Вполне могли появиться после.
      - Вы хотите сказать, - медленно проговорил лорд Элловей, - что, когда Фицрой, услышав женский визг, вышел из кабинета, кто-то уже ждал в гостиной и тут же перебежал по террасе в кабинет, потом снова возвратился в гостиную и оставался там, пока Фицрой не вернулся в кабинет?
      - У вас определенно есть дар мыслить методически. Вы изложили все совершенно точно.
      - Возможно, кто-то из слуг?
      - Или из гостей. Визжала-то горничная миссис Конрад. Что бы вы могли рассказать об этой леди? Только что-нибудь конкретное, если можно.
      Лорд Элловей немного подумал.
      - Я говорил вам, что это очень заметная в свете личность. В том смысле, что она устраивает большие приемы и появляется везде, где что-то происходит. С другой стороны, почти ничего не известно ни о том, откуда она появилась, ни о ее прежней жизни. Круги, близкие к Министерству иностранных дел и дипломатическому корпусу, кажется, особо ее притягивают. Причем настолько, что это заинтересовало контрразведку?
      - Понимаю, - заметил Пуаро. - И ее пригласили сюда...
      - Да. Чтобы - ну, скажем - приглядеться к ней получше.
      - Parfaitement! <Великолепно! (фр.)> И при этом, возможно, дать ей шанс узнать что-то такое, о чем она и не мечтала.
      Лорд Элловей смущенно промолчал. Пуаро продолжил:
      - Скажите, милорд: могла ли она что-нибудь слышать, что-нибудь касательно того, что вы собирались обсудить с адмиралом?
      - Да, - признал лорд Элловей. - Сэр Гарри сказал:
      "Ну, за работу! Наша красавица субмарина и так уже заждалась" или что-то в таком духе.
      - Понятно, - задумчиво проговорил Пуаро. - Милорд, уже очень поздно, но дело не терпит отлагательства. Если позволите, я хотел бы немедленно побеседовать с каждым из здесь присутствовавших.
      - Разумеется, мы это устроим, - отозвался лорд Элловей. - Единственное, что не хотелось бы, так это без нужды увеличивать число посвященных. Само собой, леди Джулиет Вэйрдейл и юный Леонард не в счет, но вот миссис Конрад, если она все же не причастна к краже... С ней дело другое. Может быть, вы Просто сообщите ей, что пропали важные документы, не вдаваясь в подробности об их природе и обстоятельствах исчезновения?..
      - Именно это я и собирался предложить вам, - просиял Пуаро. - Причем без каких-либо исключений. Надеюсь, мосье адмирал простит меня, но даже лучшие из жен...
      - Никаких обид! - воскликнул сэр Гарри. - Что делать, если женщины действительно не умеют держать язык за зубами? Хотя лично я предпочел бы, чтобы Джулиет пореже бы играла в бридж, нежели точила лясы. У меня такое ощущение, что современные женщины просто жить не могут без танцев и карт. Так я пойду разбужу Джулиет и Леонарда, да?
      - Очень тебе признателен, Гарри, - отозвался лорд Элловей, - а я пока схожу за горничной. Думаю, мосье Пуаро все равно захочет поговорить с ней вот пусть она сама и будит свою хозяйку. Так я пошел. А пока пришлю вам Фицроя.
      Мистер Фицрой оказался худосочным молодым человеком, на бледном и безжизненном лице которого холодно поблескивало пенсне. Его рассказ слово в слово совпал с тем, что мы слышали от лорда Элловея.
      - А вы сами что думаете? - спросил вдруг Пуаро. Мистер Фицрой пожал плечами.
      - Никаких сомнений, что некто, безусловно, человек осведомленный, ожидал снаружи подходящего случая. Он мог наблюдать за происходящим в окно и проскользнуть внутрь, когда я вышел из кабинета. Очень жаль, что лорд Элловей не организовал погоню тотчас, как его увидел.
      Пуаро не стал выводить мистера Фицроя из заблуждения.
      - А вы верите в историю, рассказанную горничной - ну, в привидение? спросил он вместо этого.
      - Нет, мосье Пуаро, в привидения я не верю.
      - Я имею в виду: не лгала ли она вам?
      - Ах, это! Трудно сказать... Вообще-то она действительно выглядела испуганной. Даже лицо руками закрыла.
      - Ага! - вскричал Пуаро с видом человека, сделавшего важное открытие. - Да неужто? А она красивая девушка?
      - Я особенно не разглядывал, - сдержанно сообщил мистер Фицрой.
      - А ее хозяйку, надо полагать, вы и вовсе не видели?
      - Почему же? Она стояла наверху рядом с лестницей и пыталась докричаться до своей горничной. Леони - так зовут горничную. Потом увидела меня и, естественно, ретировалась.
      - Наверху рядом с лестницей, - разочарованно повторил Пуаро.
      - Разумеется, я понимаю всю сомнительность положения, в котором оказался вернее, оказался бы, не заметь лорд Элловей настоящего злоумышленника. Тем не менее мне было бы гораздо спокойнее, если бы вы сочли нужным обыскать мою комнату - и меня лично.
      - Вы в самом деле этого хотите? - удивился Пуаро.
      - Разумеется.
      Даже не представляю, что собирался ответить ему Пуаро, но в этот момент вернулся лорд Элловей и сообщил, что дамы и мистер Леонард Вэйрдейл ожидают в гостиной.
      Зрелище было просто очаровательным - я, понятно, имею в виду облаченных в пеньюары дам. Миссис Конрад оказалась красивой тридцатипятилетней женщиной с золотистыми волосами и легкой склонностью к полноте. Леди Джулиет Вэйрдейл, вероятно было уже под сорок. Это была высокая, черноволосая, очень худая и все еще красивая женщина с изящными руками, но выглядела она издерганной и усталой. Ее сын был по-женски жеманным созданием - настолько полной противоположностью своему грубоватому простодушному отцу, что это просто поражало.
      Пуаро рассказал собравшимся о пропаже важных документов, естественно умолчав, каких именно, после чего заявил, что хочет выяснить, не видел ли или не слышал - кто из гостей чего-нибудь, что пролило бы свет на эту историю.
      Начав с миссис Конрад, он попросил ее не отказать в любезности и подробно описать, что она делала в этот вечер.
      - Дайте подумать. Я поднялась наверх... Позвонила горничной... Она и не подумала явиться - тогда я вышла и позвала ее. Я слышала, что она разговаривает с кем-то на лестнице. Потом она расчесала мне волосы, и я отослала ее - уж слишком она нервничала... Потом немного почитала и улеглась.
      - А вы, леди Джулиет?
      - Я поднялась наверх и тут же легла. День выдался тяжелый.
      - А как же ваша книга, дорогая? - напомнила ей миссис Конрад со сладкой улыбкой.
      - Моя книга? - Леди Джулиет покраснела.
      - Ну как же? Когда я отослала Леони, вы как раз поднимались по лестнице. Вы еще сказали, что забыли в гостиной книгу.
      - Ах да! Я действительно спускалась. Я.., я забыла. Леди Джулиет нервно стиснула руки.
      - А вы слышали, как кричала горничная миссис Конрад, миледи? - спросил Пуаро.
      - Н-нет, не слышала.
      - Довольно странно - учитывая, что в тот момент вы должны были находиться в гостиной.
      - Я ничего не слышала, - уже тверже повторила леди Джулиет.
      Пуаро повернулся к юному Леонарду.
      - Вы, мосье...
      - Ничего интересного. Поднялся наверх и тут же отключился.
      Пуаро потер подбородок.
      - Увы! Боюсь, мы даром потратили время. Медам, мосье... Я сожалею бесконечно сожалею, что нарушил ваш покой ради таких пустяков. Покорнейше прошу простить меня.
      Рассыпаясь в извинениях и поклонах, Пуаро выпроводил всех из комнаты. Элловей и Вэйрдейл каким-то непостижимым образом также оказались за дверьми. Пуаро вернулся в обществе горничной-француженки - хорошенькой и довольно бойкой девушки.
      - А теперь, мадемуазель, - весело обратился он к ней, - расскажите нам правду. Сказками я сыт по горло. Итак, почему вы закричали?
      - Ах, мосье, оно было такое большое, такое белое... Пуаро ожесточенно замахал перед ее носом указательным пальцем, и она смолкла.
      - Но я же просил! Никаких сказок! Хорошо, я попробую догадаться. Он поцеловал вас, так? Я имею в виду Леонарда Вэйрдейла.
      - Eh bien <Так (фр.).>, мосье. В конце-то концов... Что ж тут такого?
      - Помилуйте, ровным счетом ничего, - галантно ответил Пуаро. - Глядя на вас, я сам или вот капитан Гастингс... Но расскажите мне, что же все-таки случилось?
      - Он подкрался сзади и обнял меня. Я испугалась и закричала. То есть, если бы я знала заранее, то, понятно, не стала бы кричать, но он подкрался как кошка. А потом прибежал этот секретарь. А мосье Леонард тут же улизнул вверх по лестнице. И что же я могла сказать? Ведь jeune homme comme ca - tellement comme il faut? <Такой.., приличный человек (фр.).> Ну, вот я и выдумала привидение.
      - И все сразу встает на свои места! - весело воскликнул Пуаро. - После этого вы поднялись в комнату хозяйки... Где она, кстати, находится?
      - В самом конце коридора, мосье. Вон там.
      - То есть прямо над кабинетом. Bien, мадемуазель, не буду вас больше задерживать. И la prochaine fois <В следующий раз (фр.).>, не кричите.
      Проводив девушку, Пуаро с улыбкой повернулся ко мне.
      - Интересный случай, не правда ли, Гастингс? У меня уже появляются кое-какие идейки... Et vous <А у вас? (фр.)>?
      - Ну, интересно было бы знать, что это юный Вэйрдейл забыл на лестнице. Не нравится мне этот молокосос, Пуаро. Распутник какой-то.
      - Согласен, друг мой.
      - А вот Фицрой кажется мне честным малым.
      - А уж как в нем уверен лорд Элловей!
      - И все же есть в нем что-то такое...
      - Чересчур уж добродетелен, да? Я тоже почувствовал некую неестественность... А с другой стороны, у нашей приятельницы миссис Конрад ее маловато, добродетели, я хочу сказать.
      - И комната у нее прямо над кабинетом, - добавил я, внимательно наблюдая за Пуаро.
      Но он только улыбнулся и покачал головой.
      - Нет, друг мой, я не в силах представить себе эту утонченную леди спускающейся по водосточной трубе или прыгающей с балкона.
      В этот момент дверь отворилась, и, к величайшему моему удивлению, в комнату проскользнула леди Джулиет Вэйрдейл.
      - Мосье Пуаро, - проговорила она, как следует даже не отдышавшись, - мы можем поговорить наедине?
      - Капитан Гастингс, миледи, мое второе "я". Можете говорить при нем, словно он ничего не слышит - точно его и нет тут вовсе. И садитесь же, прошу вас.
      Она уселась, не сводя с Пуаро глаз.
      - То, что я должна сообщить... Как это трудно! Вы ведь ведете это дело, да? Если.., если бумаги найдутся, кончится ли все на этом? Я хочу сказать.., можно было бы обойтись без дальнейших вопросов?
      Пуаро устремил на нее пристальный взгляд.
      - Если я вас правильно понял, миледи, ваше предложение состоит в следующем: я получаю документы и передаю их лорду Элловею при условии, что он не спрашивает, каким образом они мне достались, так?
      Она потупилась.
      - Да. Но я должна быть уверена, что не будет.., огласки.
      - Думаю, лорду Элловею она тоже ни к чему, - холодно заметил Пуаро.
      - Значит, вы согласны?
      - Одну минутку, миледи. Это зависит от того, как скоро вы сможете предоставить мне бумаги.
      - Практически сразу же.
      Пуаро взглянул на часы.
      - И все же, если быть точным?
      - Ну.., минут через десять, - прошептала она.
      - Решено, миледи.
      Когда она поспешно вышла из комнаты, я присвистнул.
      - Ваше резюме, Гастингс? - повернулся ко мне Пуаро.
      - Бридж, - лаконично ответил я.
      - А-а-а, так вы запомнили фразу, оброненную мосье адмиралом. Какая память, Гастингс! Итак, всем очень повезло.
      Наш разговор прервался с появлением лорда Элловея. Он вопросительно посмотрел на моего друга.
      - Что же дальше, мосье Пуаро? Боюсь, ответы вы получили самые невразумительные.
      - Отнюдь, милорд. Они многое прояснили. И, поскольку в дальнейшем моем пребывании здесь нет нужды, я, с вашего позволения, немедленно возвращаюсь в Лондон.
      Лорд Элловей, казалось, онемел.
      - Но, - выдавил он наконец, - что же вы узнали? Вам известно, кто взял чертежи?
      - Да, милорд. Вам остается только обещать мне, что, в случае их анонимного возвращения, вы тут же прекратите расследование.
      Лорд Элловей изучающе посмотрел на Пуаро.
      - Вы имеете в виду: по выплате некоторой суммы?
      - Нет, милорд, никаких выплат - все совершенно безвозмездно.
      - Разумеется, самое главное: вернуть их, - нерешительно проговорил лорд Элловей. Он выглядел вконец растерянным.
      - В таком случае я настойчиво рекомендую вам соглашаться. Об исчезновении документов известно лишь вам, адмиралу и вашему секретарю. Следовательно, и об их возвращении необходимо знать только вам троим. Можете всецело рассчитывать на мою поддержку. Оставьте тайну мне. Вы просили меня вернуть бумаги - я это сделал. Больше вы ничего не знаете.
      Пуаро поднялся и протянул Элловею руку.
      - Милорд, - торжественно произнес он, - знакомство с вами - большая честь для меня. Я верю в вас. Верю в вашу преданность интересам Англии. Вы будете править ею твердой, уверенной рукой.
      - Мосье Пуаро, клянусь вам, что так и будет. Не знаю, достоинство это или недостаток, но я верю в свои силы.
      - Таково свойство всякого великого человека. Я сам такой, - напыщенно заявил Пуаро и надулся не хуже индюка.
      ***
      Через несколько минут к крыльцу подкатила машина, и лорд Элловей, стоя на ступенях, распрощался с нами, пожалуй, даже сердечней, чем когда встречал.
      - Великий человек, Гастингс, - заметил Пуаро, когда мы тронулись. - Редкое сочетание изощренного ума и могучего духа. Тот самый человек, который нужен Англии в эти тяжелые времена.
      - Совершенно с вами согласен, Пуаро - но как вы могли поступить так с леди Джулиет? Ей ведь придется теперь возвращать чертежи прямо Элловею! Что она подумает, узнав, что вы уехали, не сказав ей ни слова?
      - Гастингс, я хочу задать вам один вопрос, - повернулся ко мне Пуаро. Почему, по-вашему, леди Вэйрдейл не смогла отдать мне бумаги сразу же?
      - Ну, у нее их с собой не было.
      - Именно. А сколько времени ей потребовалось бы, чтобы принести их из своей комнаты? Ну, хорошо: из тайника, расположенного где-то в доме? Можете не отвечать. Я скажу вам: примерно две с половиной минуты. И однако, она попросила десять. Почему? Очевидно, ей нужно было получить их сначала у другого человека, которого требовалось еще убедить.., или уговорить. И кто же может быть этим человеком? Очевидно, что не миссис Конрад, а кто-то из ее собственной семьи - муж или сын. Так кто же из них? Леонард Вэйрдейл заявил нам, что, после того как все разошлись, отправился прямо в постель и "отключился". Но мы-то знаем, что это не так. Предположим, его мать зашла к нему в комнату и обнаружила ее пустой. Она поспешила вниз, вся во власти дурных предчувствий, поскольку лучше других знает, что от сыночка можно ждать чего угодно. Она не нашла его, и позже, услышав, как он утверждает, что вообще не выходил из комнаты, решила, что именно он и похитил документы. Отсюда разговор со мной. Но, друг мой, - продолжил Пуаро, - нам известно больше, чем ей. Мы-то знаем, что ее сын не мог оказаться в кабинете, поскольку был занят в это время амурами с прелестной горничной. И, хотя его мать об этом не знает, у Леонарда Вэйрдейла есть алиби!
      - Но, послушайте, Пуаро, кто же тогда выкрал бумаги? Вы же всех исключили: горничную, миссис Конрад, леди Джулиет, а теперь еще и ее сына...
      - Именно. Напрягите свои серые клеточки, друг мой. Решение прямо перед вами.
      Я беспомощно покачал головой.
      - Ну, давайте же, Гастингс! Думайте. Ну, хорошо, смотрите: Фицрой выходит из кабинета, оставив чертежи на столе. Несколькими минутами позже в кабинет входит лорд Элловей. Он подходит к столу - и бумаг нет. Возможны только два варианта: или Фицрой не клал чертежи на стол, а сунул их в карман, что было бы совершенно нелогичным, поскольку, как заметил лорд Элловей, у него было сколько угодно возможностей снять с них копию - или же бумаги лежали на столе, когда к нему подошел лорд Элловей, и в этом случае они оказались уже в его кармане.
      - Значит, чертежи украл лорд Элловей? - вскричал я, совершенно ошеломленный. - Но зачем же, зачем?
      - Разве не вы говорили мне о том давнишнем скандале? Вы еще сказали, что Элловей сумел доказать свою невиновность. Но что, если в той истории все же была доля правды? Политик такого уровня должен быть абсолютно чист, Гастингс. Если бы это всплыло сейчас, да еще с новыми подробностями, карьере лорда Элловея пришел бы конец. Предположим, друг мой, что его шантажировали и в качестве откупа потребовали чертежи новой подводной лодки.
      - Грязный предатель! - вскричал я.
      - Да нет же, Гастингс, нет же. Он умный и изобретательный человек. Предположите, друг мой, что он скопировал эти чертежи, внеся в каждую деталь он ведь талантливый инженер - некоторые изменения, делающие всю конструкцию практически неработоспособной. Потом, я думаю, он передал чертежи вражескому агенту - миссис Конрад. Однако, чтобы не возникло ни малейших сомнений в подлинности этих бумаг, нужно было инсценировать кражу настоящих. Заметьте, что лорд Элловей сделал все возможное, чтобы отвести подозрение от своих гостей, якобы их украл кто-то проникший в кабинет из сада. К сожалению, он не смог преодолеть упрямства адмирала, после чего главной заботой лорда Элловея стало уберечь от подозрений Фицроя.
      - Все это только догадки, - возразил я.
      - Нет, друг мой, это психология. Человека, передавшего врагу подлинные чертежи, вряд ли бы особенно беспокоило, на кого падет подозрение. И потом, почему, по-вашему, он так хотел скрыть от миссис Конрад подробности исчезновения? Потому, друг мой, что поддельные чертежи он передал ей раньше, чем была инсценирована их кража, и она ни в коем случае не должна была узнать об этом.
      - Опять догадки, - с сомнением протянул я.
      - Поверьте, друг мой, все так и было. И потом, мы с лордом поговорили, а великие люди всегда поймут друг друга... Вот и он все понял. Сами увидите.
      ***
      И я действительно однажды кое-что увидел. В день, когда лорд Элловей был назначен премьер-министром, Пуаро получил чек и фотографию, на которой было написано: "Моему деликатному другу Эркюлю Пуаро - от Элловея".
      Похоже, новый тип подводной лодки вызвал настоящий ажиотаж на флоте. Говорят даже, что она произвела подлинную революцию в оснащении военно-морских сил. Известно также, что некоторые иностранные державы пытались сконструировать нечто подобное, но потерпели сокрушительную неудачу.
      И все равно я до сих пор считаю, что Пуаро действовал наугад. Боюсь, не вошло бы это у него в привычку!