Глава 8

Загадка фотографии

Они продолжали пристально смотреть друг на друга, стараясь осмыслить новые обстоятельства.

– Больше некому, – сказал Бобби. – Только у него и была такая возможность.

– Разве что в карманах погибшего было две фотографии, мы уже это обсуждали.

– И сошлись на том, что такое маловероятно. Будь там две фотографии, его попытались бы опознать с помощью обеих, а не одной.

– Ну это уточнить не сложно, – сказала Франки. – Можно выяснить в полиции. Пока предположим, что там была всего одна фотография, та, которую ты видел и вложил обратно в его карман. Когда ты уходил, фотография была у него в кармане, а когда приехала полиция, ее там не было. Выходит, взять ее и подложить вместо нее другую мог только этот самый Бассингтон-Ффренч. Как он выглядел, Бобби?

Бобби сдвинул брови, стараясь припомнить.

– Неприметный такой человек. Голос приятный. Явно джентльмен. А вообще я как-то не приглядывался. Он сказал, что он нездешний.., и вроде подыскивает дом.

– Это тоже легко проверить, – сказала Франки. – «Уилер и Оуэн» – единственные здесь агенты по аренде и продаже недвижимости. – Она вдруг вздрогнула. – Бобби, тебе не пришло в голову, что, если Причарда столкнули.., это наверняка сделал Бассингтон-Ффренч…

– Очень жаль, – сказал Бобби. – Он мне показался таким славным. Но знаешь, Франки, то, что Причарда действительно столкнули, нужно еще доказать.

– Да я убеждена.

– Ты с самого начала была убеждена.

– С самого начала – нет. Мне просто хотелось, чтобы так было, так ведь гораздо интересней. Но теперь, сам видишь, все действительно сходится. Твое неожиданное появление нарушило планы убийцы. К тому же ты обнаружил фотографию, и в результате возникает необходимость тебя убрать.

– Нет, тут что-то не так.

– Почему не так? Бассингтон-Ффренч, как только ты ушел, тут же подменяет фотографию. Ну и получается, что ты единственный, кто ее видел.

Но Бобби продолжал мотать головой.

– Нет-нет, что-то здесь не так. Предположим, что та фотография была так важна, что, как ты говоришь, меня решили «убрать». Звучит нелепо, однако готов согласиться, это возможно. Но тогда они должны были сделать это сразу. То, что я уехал в Лондон, и не видел номер «Марчболтского еженедельника» или какой-нибудь другой газеты с этим фото, – чистая случайность, рассчитывать на это никто не стал бы. Значит, они должны были предвидеть, что я сразу заявлю: «У покойного в кармане была совсем другая фотография». Чего ради было «убирать» меня после следствия, когда там все прошло так гладко?

– В этом что-то есть, – не могла не признать Франки.

– И еще одно. Я, конечно, не могу утверждать категорически, но тем не менее готов поклясться, что, когда я засовывал фотографию обратно, Бассингтон-Ффренча там еще не было. Он появился минут через пять – десять.

– Он мог наблюдать за тобой из какого-нибудь укрытия, – возразила Франки.

– Из какого, – задумчиво произнес Бобби. – Там есть только одно место, откуда нас можно было увидеть – там с одной стороны утес вздымается, отступает, а с другой почти уходит из-под ног, так что увидеть меня было невозможно. Говорю, там всего одно подходящее место, и когда Бассингтон-Ффренч действительно дошел до него, я его тотчас услышал. Его шаги эхо донесло вниз. Он мог быть совсем близко, но, готов поклясться, заглянуть вниз он с другой точки не мог.

– Значит, по-твоему, он не знал, что ты видел ту фотографию?

– Ну, откуда бы ему знать.

– И, значит, он мог не бояться, что ты видел, как он это совершил.., я имею в виду убийство… Ну конечно же это было бы нелепо, ты не стал бы молчать. Похоже, тут что-то другое.

– Только не понимаю что.

– Видимо, им стало о чем-то известно после следствия. Сама не знаю, почему я сказала «они».

– А почему бы и не сказать? В конце концов, Кэймены должны быть как-то в этом замешаны. Вероятно, тут действовала целая шайка. По мне, иметь дело с шайкой гораздо приятнее.

– У тебя вульгарный вкус, – рассеянно сказала Франки. – Убийство, совершенное в одиночку, куда более изысканно. Бобби!

– Да?

– А что этот Причард сказал.., перед самой смертью? Помнишь, ты говорил мне об этом тогда на площадке для гольфа. Странный такой вопрос?

– «Почему же не Эванс?»

– Да. А что, если все дело в этом?

– Ну уж это совсем смешно.

– На первый взгляд да, а на самом деле эта фраза может означать что-то очень важное. Бобби, наверняка суть именно в этом. Ох, нет, какая же я дура.., ты же не говорил про это Кэйменам.

– По правде сказать, говорил, – медленно произнес Бобби.

– Говорил?

– Да. В тот же вечер я им об этом написал. Добавив, разумеется, что это, вероятно, совсем не важно.

– И что было дальше?

– Кэймен ответил, вежливо согласившись, что в этих словах действительно нет никакого смысла, и поблагодарил за то, что я потрудился ему написать. Я почувствовал себя полным идиотом.

– А через два дня получил письмо от какой-то неизвестной фирмы, которая пыталась заманить тебя в Южную Америку, предлагая высокий заработок.

– Да.

– Ну не знаю, какие еще доказательства тебе требуются, – сказала Франки. – Сперва они пробуют тебя отправить подальше отсюда, ты отвечаешь отказом, тогда они принимаются за тобой следить и, улучив момент, подсыпают тебе в бутылку с пивом изрядную дозу морфия.

– Значит, Кэймены и вправду в этом замешаны?

– Разумеется, замешаны!

– Да, если твои домыслы верны, несомненно, замешаны, – задумчиво повторил Бобби. – Тогда значит так: покойного «Икс» намеренно сталкивают со скалы – сталкивает, по-видимому, БФ[20] (прошу прощения, но такие уж инициалы). При этом им важно, чтобы «Икс» не был опознан, и тогда ему в карман кладут фотографию миссис К., а фотографию прекрасной незнакомки забирают. Интересно, кто она такая.

– Не отвлекайся, – сурово сказала Франки.

– Миссис К, ждет, чтобы фотография появилась в газете, и тогда приезжает, изображая убитую горем сестру, и признает в покойном своего брата, вернувшегося из дальних стран.

– А ты не допускаешь, что он и вправду мог быть ее братом?

– Ни в коем случае! Понимаешь, меня это с самого начала озадачивало. Кэймены люди совсем другого круга. А тот человек – как бы это сказать… – в общем, был настоящий сагиб[21], хотя, конечно, так обычно называют какого-нибудь дряхлого отставника, вернувшегося наконец из Индии в родные пенаты.

– И таких родственников, как Кэймены, у сагибов, по-твоему, не бывает?

– Никоим образом.

– И как раз в тот момент, когда Кэймены решили, что все обошлось – тело опознано, вердикт о смерти в результате несчастного случая вынесен, в общем, их план целиком удался, – объявляешься ты со своим письмом и портишь всю картину, – вслух размышляла Франки.

– «Почему же не Эванс?» – задумчиво произнес Бобби. – Просто ума не приложу, что кроется в этих его словах? Что тут могло бы кого-то насторожить?

– Ты ведь не знаешь, о чем речь. Это все равно как с кроссвордами – придумает какой-нибудь умник эдакое словечко, которое ему самому кажется просто элементарным, а ты потом ломай голову. «Почему же не Эванс?» – для Кэйменов это наверняка означает что-то очень важное, но одного они никак не могут сообразить: для тебя-то эти слова ровным счетом ничего не значат.

– Ну и дураки.

– Вот именно. А возможно, они думают, что Причард сказал что-то еще и что со временем ты и это вспомнишь, – так или иначе они хотели бы себя обезопасить, ну а без тебя им гораздо спокойнее.

– Но ведь они здорово рисковали. Не проще ли было подстроить еще один «несчастный случай»?

– Нет-нет. Это было бы слишком опрометчиво. Два несчастных случая в течение одной недели? Могли заподозрить, что между ними имеется какая-то связь, и снова принялись бы за расследование первого случая. Нет, по-моему, они действуют мудро, выбирая то, что просто и надежно.

– Ничего себе просто.., ты же сама сказала, что раздобыть морфий задачка не из легких.

– Да уж. За него надо расписываться в специальных книгах. Ох! Так вот он и ключ: тот, кто это сделал, имеет свободный доступ к морфию.

– Врач, больничная сестра, аптекарь, – перечислил Бобби.

– Ну я-то скорее подумала о контрабанде.

– Ну извини, еще и контрабанда. Это уж ты чересчур. Это совсем другая специализация, – возразил Бобби.

– Кстати, им на руку было бы отсутствие мотивов. Твоя смерть совершенно никому не выгодна. Что остается думать полиции?

– Что это проделки какого-то психа, – сказал Бобби. – Впрочем, так они и думают.

– Вот видишь, как все оказалось просто.

Бобби вдруг расхохотался.

– Что тебя так развеселило?

– Да вот подумал, до чего тошно им должно быть. Столько морфия.., хватило бы, чтобы убить пятерых, а то и шестерых.., и нате, пожалуйста, жив курилка.

– Ирония судьбы, такое не предугадаешь, – заметила Франки.

– Спрашивается, что нам делать дальше? – деловито спросил Бобби.

– О, много чего, – мигом отозвалась Франки.

– А именно?..

– Сперва.., выяснить насчет фотографии – была ли только одна фотография или их было две. И проверить, какие такие дома хотел тут купить этот Бассингтон-Ффренч.

– Ну тут, вероятно, все будет тип-топ.

– Почему ты так думаешь?

– А ты поразмысли, Франки. Бассингтон-Ффренч должен быть вне подозрений. С ним скорее всего все чисто – он наверняка не только не связан с покойным, но и имеет вполне достаточные основания здесь у нас околачиваться. Про то, что подыскивает дом, он мог и выдумать, но, готов спорить, какой-то предлог у него наверняка имеется. Так что, думаю, не будет и намека на «таинственного незнакомца, которого видели неподалеку от того места, где произошел несчастный случай». Уверен, что Бассингтон-Ффренч – его настоящее имя и что такие субъекты – всегда вне подозрений.

– Да, – задумчиво произнесла Франки. – Вполне возможно, что ты прав. Все можно так обставить – не подкопаешься. И ничего, что связывало бы его с Алексом Причардом. Эх, знать бы, кто на самом деле был «этот Причард».

– Ну, тогда бы другое дело.

– Итак, было очень важно, чтобы покойного не опознали.., отсюда все эти кэйменовские хитрости. И все-таки они здорово рисковали.

– Ну не скажи. Миссис Кэймен тут же примчалась на опознание, помнишь? А после, даже если бы в газетах появилась его фотография (а ты сам знаешь, какие они всегда нечеткие), все просто скажут: «Ну удивительно, до чего же этот Причард похож на мистера „Икс“.

– Более того, – проницательно сказала Франки, – «Икс» скорее всего тот человек, которого не скоро хватятся. По-видимому, у него нет ни жены, ни родственников. Иначе те наверняка сразу же сообщили бы в полицию об его исчезновении.

– Молодец, Франки. Да, должно быть, он как раз собрался за границу или, может быть, только что вернулся (у него был замечательный загар.., будто у бывалого охотника…) и, очень вероятно, у него нет близких, которым он сообщал бы о своем местопребывании.

– Мы с тобой вполне владеем методом дедукции, – сказала Франки. – Надеюсь, он нас не подведет.

– И я надеюсь, – сказал Бобби. – По-моему, до сих пор наши предположения были вполне разумны.., принимая во внимание все чудовищное не правдоподобие случившегося.

От «чудовищного не правдоподобия» Франки небрежно отмахнулась.

– Надо решить, что делать дальше, – сказала она. – Мне кажется, нам следует действовать в трех направлениях.

– Продолжай, Шерлок.

– Первое – ты. Однажды они уже покушались на твою жизнь и, возможно, попытаются снова. На сей раз мы можем, как говорится, заранее устроить засаду, а тебя использовать в качестве приманки.

– Ну уж нет, благодарю покорно. Франки, – с чувством сказал Бобби. – В тот раз мне крупно повезло, но будет ли везти в дальнейшем? А если они вместо откровенной атаки станут действовать исподтишка? Я решил теперь быть предельно осторожным. Так что вариант с приманкой отпадает.

– Я боялась, что ты так и скажешь, – вздохнула Франки. – Как говорит мой отец: не те нынче молодые люди. Их теперь не влекут испытания – нет упоения риском и опасностями. А жаль.

– Очень жаль, – согласился с ней Бобби, но в голосе его звучала твердость. – Итак, наше второе направление?

– Искать ключик к последним словам Причарда, – сказала Франки. – Возможно, покойный приехал сюда, чтобы увидеться с каким-то Эвансом. Вот бы нам найти этого Эванса…

– Как ты думаешь, сколько Эвансов[22] в Марчболте? – перебил ее Бобби.

– Думаю, семьсот точно наберется.

– Самое меньшее! Что-нибудь предпринять можно, но едва ли мы так выйдем на след.

– Ну а если составить список всех Эвансов и нанести визит наиболее подходящим?

– И спросить их… О чем же мы их спросим?

– В том-то и загвоздка, – сказала Франки.

– Знали бы мы хоть что-то еще, кроме имени, может, твоя идея и сработала бы. Ну, а что у нас по третьему направлению?

– Третье – Бассингтон-Ффренч. Здесь уже нечто реальное, за что можно ухватиться. Необычная фамилия. Спрошу отца. Он знает в нашем графстве все фамилии наперечет и кто чей родственник.

– Да, здесь мы действительно можем что-то предпринять, – сказал Бобби.

– Значит, мы все-таки начинаем действовать?

– Разумеется. Неужто ты считаешь, что я просто так позволю подсыпать в мое пиво восемь гран морфия?

– Наконец-то, Бобби, – сказала Франки.

– К тому же я должен отомстить за унижение, которое я испытал при промывании желудка.

– Хватит, – оборвала его Франки. – Опять собрался рассказывать мне про всякие зонды и прочую мерзость?

– Но где же твое женское сострадание? – с укором спросил Бобби.

Глава 9

Немного о мистере Бассиигтон-Ффренче

Франки не теряла времени даром. В тот же вечер она атаковала отца.

– Папа, ты знаешь каких-нибудь Бассингтон-Ффренчей[23]?

Лорд Марчингтон, увлеченно читавший политическую статью, не сразу вник в вопрос дочери.

– Французы тут почти ни при чем, а вот американцы, – сурово сказал он, – все это шутовство, и конференции.., напрасная трата времени и денег…

Пока мысли лорда Марчингтона катили по привычным рельсам, Франки совершенно не прислушивалась к его сетованиям.

– Бассингтон-Ффренчей, – уточнила она при первой же его «остановке».

– А что, собственно, ты хочешь о них узнать? – спросил лорд Марчингтон.

Франки не знала, что говорить, и решила сыграть на отцовской привычке всегда и со всеми спорить.

– Они родом из Йоркшира, верно? – наугад вымолвила она.

– Глупости.., из Гэмпшира. Есть еще, конечно, и шропширская[24] ветвь, еще ирландская. С какими ты дружишь?

– Сама в точности не знаю, – сказала Франки, делая вид, что она и в самом деле приятельствует с совершенно незнакомыми ей людьми.

– В точности не знаешь? То есть как? А следовало бы знать.

– Люди нынче все время переезжают с места на место, – сказала Франки.

– Переезжают.., переезжают.., все словно помешались… А вот мы интересовались такими вещами. Скажет человек, что он из гэмпширской ветви, и сразу все становилось ясно.., значит, ваша бабушка вышла замуж за моего троюродного брата. Сразу устанавливалась связь.

– Вероятно, устанавливать связь было очень приятно, – сказала Франки. – Но, право же, в наши дни нет времени на генеалогические и географические изыскания.

– Где уж вам.., у вас, нынешних, ни на что нет времени, только на эти коктейли – настоящая отрава.

Лорд Марчингтон вдруг вскрикнул от боли – он нечаянно пошевелил своей подагрической ногой, которой отнюдь не шло на пользу неограниченное поглощение запасов портвейна из семейных погребов.